Не подарочек? или Новогодний бал для леди Ванильки (СИ)

Глава 3. Недолго вечер томным был.

Два дня спустя...

-...Ванесса! Ты что в ЭТОМ собралась ехать на прием к мэру?! — Имоджин оглядела мое выходное платье, в притворном ужасе схватилась за сердце и рухнула в кресло, обмахиваясь модным веером из белых пушистых перьев.

— Ну... да, — ответила я, не понимая, что вызвало столь бурную реакцию.

— Ванесса! — простонала она. — Неужели я за все то время, что мы знакомы, не смогла привить тебе хороший вкус?!

Я оглядела разложенное на кровати платье. Что с ним не так? Вполне приличное, из дорогого батиста, модного в этом сезоне серебристо-серого цвета с вышивкой в тон, украшено стразами-капельками.

— Оно красивое!

Имоджин отбросила веер и схватилась за чашку с чаем.

— Красивое — это да. И видно, что не дешевка, в подвале из обрезков на коленке сляпанная. Но оно более подходит мне, а не молодой женщине брачного возраста. В нем в школу при монастыре спонсорскую помощь привозить в самый раз, причем с перспективой оторвать вышивку и украшения и остаться в роли послушницы, а уж никак не на вечеринке танцевать.

Я только ресницами хлопала. Так дело в том, что платье глухое, под горло?! Но мне в нем комфортно. Да и не может уважаемая (надеюсь!) в городе дама явиться на официальное мероприятие в платье с глубоким декольте и разрезами на юбке!

— Во-первых, не официальное, а полуофициальное, — начала загибать пальцы Имоджин. — Будет не только раздача наград за какие-нибудь достижения, но и, как минимум, фуршет, елка и танцы. Как максимум — все от гостей и хозяина зависит.

И позволила себе хитрую усмешку.

— Во-вторых, там будет полно молодых и неженатых мужчин...

Я не выдержала — закатила глаза. Нет уж, не нужны мне пока никакие отношения, тем более, с перспективой брака. Я еще от двойного предательства Терренса не отошла.

— В-третьих, не удивлюсь, если такой фасон одобрял твой бывший, — Имоджин будто подслушала мои мысли и ткнула в самое больное — Оберегал свою собственность, боялся, что разуешь ты глаза и поймешь, что он мало того, что не единственный мужчина в твоем окружении, так еще и далеко не самый лучший представитель своего вида. О-очень далеко!

Я невольно хихикнула и призналась сама себе: тут Имоджин права целиком и полностью. От всяких легкомысленных нарядов, причесок, украшений Тер методично отучал меня почти три года. Взрослая приличная женщина, почти замужняя, служащая городского магистрата и магистр бытовой магии (тут он позволял себе кривую ухмылку, но я тогда не придавала этому значения, и, как выяснилось, зря!), как меня будут воспринимать всерьез, если я из дома выйду в легкомысленном платье с цветочками? Или надену шляпку с бантами или имитацией фруктов... Хм... Наверное, Имоджин права — одеваюсь я, как почтенная мать семейства. А то и бабушка...

В общем, она меня уговорила. Серое платье отправилось в шкаф до лучших времен, а я получила несколько платьев на выбор из коллекции леди ирн-Барквэй — все в зеленой гамме и разной степени открытости, вернее, декольтированности.

— А что? — невинно хлопала ресницами Имоджин. — Зеленый в следующем году в моду войдет, и тебе к лицу. Так что есть возможность стать ее, моды, законодательницей. Верные слухи, у меня полно знакомых в столице.

Под давлением бывшей наставницы я выбрала платье оттенка то ли изумрудной травы, то ли молодой ели — я не запомнила. Хоть и с голыми плечами, но, в то же время, достаточно закрытое. Во всяком случае, грудь не норовила из него вывалиться. И оно, на самом деле, оказалось самым скромным из предложенных. К платью полагалось длинное манто из невероятно мягкого меха, белоснежное, изумрудное колье и серьги. Мои туфли и сумочка, к счастью, подошли к новому наряду. А под конец Имоджин, по-девичьи хихикая, предложила мне последнюю деталь туалета — чулки из золотой нити.

— Последний писк столичной моды, под такое платье обычные надевать — все равно, что изысканное вино овсяной кашей закусывать!

При этих словах в глазах Имоджин блеснул какой-то странный, никогда не виданный мной ранее огонек. Блеснул — и погас. С другой стороны, может, мне просто показалось?

Прическу я тоже выбрала сама — собрала волосы в валик на затылке, выпустив несколько прядей. Не то это мероприятие, чтобы волосы распускать, как предлагала леди ирн-Барквэй.

В итоге на прием к мэру мы с ней явились наряженные в соответствии с духом мероприятия — красиво, достойно, в рамках приличий, и, в то же время, не утонули в официозе. И тут же попали в прицел заинтересованных мужских взглядов, среди которых как-то по-особому выделялся взгляд хозяина вечера, Робина ар-Вардена.

Мэр на правах хозяина лично приветствовал гостей в лестницы на второй этаж, а после «передавал» дворецкому, который уже сопровождал прибывших в бальный зал и рассказывал, где здесь и что. Многие, кстати, оказывались в особняке главы города уже не в первый раз.

Меня Робин Варден одарил теплым взглядом, полным искренней, а не официальной радости, и руку мою в своей задержал на мгновение дольше, чем того требуют приличия. Надеюсь, никто не заметил!

С мэром Варденом я была знакома и раньше — сталкивались на несколько раз на городских мероприятиях или просто на улице, кое-какие документы для работы «Ванильки» я опять-таки у него получала, но тогда я его интереса к себе не заметила. Обычная вежливость и не более. А тут и улыбается радостно, и был у него порыв мою руку не просто пожать, а поцеловать, правда, мэр вовремя спохватился и сделал вид... Да никакой вид он не делал, просто остановил себя. С заметным усилием. Что бы это значило?

— Рад встрече! — сказал он.

Негромко и таким интимным тоном, что у меня щеки вспыхнули. Я невольно оглянулась по сторонам в поисках ненужных свидетелей. Сплетни теперь пойдут...

А вот реакция мэра на Имоджин, которую я представила, как давнюю подругу, удивила меня донельзя. Он вдруг собрался, напрягся, как пружина, а взгляд ярких зеленых глаз вмиг стар острым и цепким. Как будто к схватке приготовился.

Имоджин удерживала маску приветливости, была вежливой и доброжелательной, не совершила ни одной промашки с точки зрения этикета, мило улыбалась. Но только я, стоя рядом с ними, ощутила, как воздух вокруг будто сгустился и как бы наэлектризовался — того и гляди рванет! Кажется, я даже скрежет зубов мэра Вардена слышала. Похоже, эти двое знакомы, между ними пробежала целая стая черных кошек, и только наличие рядом посторонних удерживает их от выяснения отношений. Ой, не просто так Имоджин приглашение на новогодний прием не прислали! А я ее привела... Надеюсь, мэр не начнет из мести строить мне козни? И появление здесь вместе с леди ирн-Барквэй не выйдет мне боком. Она-то снова уедет, а мне здесь жить...

Тем не менее, свары, даже великосветской, не случилось. Робин Варден пригласил нас в зал для приема и отвлекся на следующего гостя. Но я не смогла удержаться, когда Имоджин потянула меня за собой, обернулась через плечо и тут же отвернулась, натолкнувшись на его взгляд искоса. И кому из нас он был адресован, оставалось только гадать.

Официальная часть приема прошла строго по плану и в лучших, что называется, традициях. Наряженная елка до самого потолка этой высокой залы, живая музыка, фуршет, приветственное слово про совместную слаженную работу на процветание Листорна, вручение благодарственных грамот, писем, грантов, премий и памятных сувениров, улыбки, искренние и не очень, аплодисменты, поздравления. И меня награда от мэра не обошла стороной как самого молодого предпринимателя-женщину — благодарственная с припиской от руки: «Отдельное спасибо за самый вкусный в городе кофе!». С многозначительным обещанием рассмотреть вопрос о ссуде на развитие бизнеса. Заманчивое предложение, его, определенно, стоит обдумать!

А дальше начались танцы и, конечно, беседы — пока что, по большей части, деловые. Здесь заключаются договоренности, решаются вопросы торговли, градоустройства, жилищной, финансовой и прочих важных сфер жизни. Да, предварительно, но пересматриваются редко. Я сама успела договориться о скидке на поставку свежих и сушеных ягод от садов матушки Лемменс в обмен на рекламу продукции ее плантации на моих боксах для доставки и на картон для тех самых боксов с владельцем целлюлозно-бумажного комбината в обмен на то, чтобы его дочка поступит ко мне в подмастерье — она тоже имеет склонность к бытовой магии, и хочет попрактиковаться перед поступлением в Дрэгонтэйл.

Имоджин вела себя идеально. Наслаждалась вниманием, общением, отдавала должное угощению, сама договаривалась о выступлении своего танцевального коллектива. К хмельным напиткам, как и я, не притрагивалась. Кокетничала, не без этого. Но так, слегка. Праздничную залу покидать не спешила, но присматривалась, приглядывалась. И бросала на мэра Вардена задумчивые и немного опасливые взгляды. Робин, в свою очередь, не выпускал из поля зрения ее. И меня... Казалось, куда бы я не пошла, с кем бы не заговорила, он следит за мной. Хотя, по нему и не скажешь. Вон, разговаривает с собравшимися в тесный кружок промышленниками, пока жены последних хвастаются нарядами друг перед другом у столов с закусками.

Однако, стоило мне подумать, что еще полчаса, и можно ехать домой, как у меня за спиной появилась непривычно серьезная Имоджин.

— Ванесса, мне нужно... отойти ненадолго, — шепнула она. — И так, чтобы ОН не заметил и следом не отправился.

Я только фыркнула. Как же, не заметит! Все глаза уже в нашу сторону проглядел!

— Отвлеки его как-нибудь! — в шепоте Имоджин мне отчетливо послышался лязг металла. — И поживее!

Мэр Варден отделился от компании промышленников и решительно направился в нашу сторону.

— Ну же, Ванесса! — с мольбой простонала леди ирн-Барквэй. — Сделай что-нибудь!

— Но что? — растерялась я.

Сказать ей о том, что мне очень и очень не нравится затея, в которую она меня втянула, и что быть разменной монетой мне совсем не хочется, я не успела — женщина со всей силы толкнула меня вперед. Я по инерции пролетела несколько шагов и... оказалась в объятиях Робина Вардена!

Он тоже от неожиданности растерялся. Всего лишь на миг, но мне этого оказалось достаточно.

— Не хотите потанцевать, господин мэр? — выпалила я, невольно зажмурившись от страха.

Но тут же открыла глаза. И вздрогнула. И почему я раньше не замечала, какой яркий у него цвет глаз? Как сочная, напитавшаяся дождем и соками земли трава летом. Или как листья кувшинки в городских прудах. Или... как мое платье! И у самых зрачков светлые пятна как золотистые искорки... Красиво! А Робин Варден, оказывается, очень привлекательный мужчина... Так, стоп! О чем это я?

— С удовольствием, эйри Хааст! — губы его растянулись в уже знакомой улыбке, и я невольно заулыбалась в ответ.

И двинулась за мэром к елке, в середину зала, где уже кружились в танце пары. Раз сама напросилась на танец, отступать поздно. Горячая ладонь опустилась на талию, другая легонько сжала мою руку в своей. Будто теплой варежкой обволокла... Мне в наслаждении этим теплом захотелось прижаться к нему, но я вовремя вспомнила, что мы не одни. И вдруг стало легко, напряжение из-за Имоджин отпустило, и я спокойно позволила вести меня в танце, даже наслаждалась им. И обществом своего партнера, что удивительно. Странно, мы с ним встречались уже раз... раз десять точно! Но по-настоящему я видела его только сейчас. И увиденное мне, определенно, нравилось.

— Извините, я так... спонтанно, — только и промолвила я.

— Не вздумайте извиняться за доставленное мне удовольствие, Ванесса, — услышала я в ответ. — Я и сам хотел пригласить Вас на танец.

Тихо так, проникновенно. И так, что я вдруг ему поверила — хотел. И, не исключено, что пригласил бы. Если б не Имоджин...

Придется собрать силу воли в кулак, постоянно напоминать себе про подругу-покровительницу и ее неизвестные дела здесь, и еще прикусывать щеку изнутри, чтобы не поплыть окончательно. И вообще, пора домой! Но я уже не хочу уезжать. Вот проблема-то...

Танец завершился как-то незаметно для нас обоих. Просто в какой-то момент совсем рядом раздалось тихое деликатное покашливание и такой же тихий деликатный и, казалось бы, бесполый голос:

— Господин Варден, вальс уже кончился, сейчас черед непарных танцев.

И стоим мы, обнявшись на самой грани приличий, среди разбивающихся на три колонны танцующих... А где Имоджин?!

— Я... Простите, эйр Варден, — тут же смутилась я и начала выворачиваться из его рук. — Мне... Мне нужно отойти...

Ага! Как будто это было так просто!

— Эйри Хааст, все в порядке? — в голосе Робина слышалось беспокойство, и зеленые глаза с золотыми крапинками, казалось, заглянули в самую душу и увидели там то, что я очень хотела бы скрыть.

Я закивала.

— Да-да, конечно. Просто мне нужно... в дамскую комнату. Да, именно туда. И срочно!

Он мне не поверил — я по глазам поняла. Но удерживать меня не стал. Хотя, готова поклясться, ему этого хотелось.

Провожаемая взглядами, в которых можно было прочесть целый спектр эмоций от любопытства до ненависти, я быстрым шагом покинула бальный зал и оказалась в вестибюле. Уборная за углом, но я до нее не дошла.

Имоджин вынырнула из неприметной двери из-под лестницы на второй этаж, схватила меня за руку ледяными пальцами и зашипела.

— Ванесса! Где ты прохлаждаешься?!

— Отвлекаю мэра Вардена от твоей персоны, как ты и просила, — выпалила я, невольно перейдя на «ты».

И сама того не заметила — настолько безумным был ее вид. Лихорадочный блеск в глазах, бледность кожи заметна даже под слоем косметики, на лбу испарина, губы сухие, нижняя прокушена, на руках царапины... Что с ней случилось?!

— Имоджин...

— Нет времени на болтовню! — она потащила меня вверх по лестнице. — Быстрее! Шевелись!

Мои попытки узнать у нее, что стряслось, окончились ничем. До той минуты, когда Имоджин, протащив меня по половине второго этажа, завела в одну из комнат, на деле оказавшейся личными покоями с большой гостиной.

— Вот! — показала она на почти оторванную ручку одной из дверей. — Потяни за нее!

— Имоджин, это что? Неужели ты сама...

У меня в голове не укладывалось, что хрупкая женщина с маленькими изящными ладонями способна фактически вырвать металлическим замок из створки из мореного дуба. Наверное, он уже был сломан...

— Открывай! — рыкнула она, сверкнув глазами. — Живо!

Вот тут я не на шутку испугалась. Имоджин была сама на себя не похожа. И на обычного человека тоже. Сейчас она, скорее, напоминала ведьму из страшных сказок, несмотря на прическу, платье и аксессуары.

— Нет! — решительно отказалась я.

Привести незапланированную гостью на прием, куда ее изначально не собирались приглашать это одно, а вот проникновение со взломом — совсем другое. Это уже за гранью закона.

— Открывай!

В ее голосе сейчас слышалось что-то нереальное, я бы даже сказала, магическое. Но Имоджин же не владеет магией! Или нет?

— Что это за комната? Где мы?

— Личные покои мэра, — усмехнулась она, явно наслаждаясь моим испугом и смятением. — Открывай!

Покои мэра... У меня душа просто в пятки рухнула. Но рука, хоть и дрожала, против воли нажала на дверную ручку, и дверь бесшумно открылась. И пока я осознавала произошедшее, Имоджин тут же просочилась в смежную комнату. И меня за собой потянула, видимо, чтобы я не сбежала.

Так я оказалась в личном кабинете мэра Вардена. Не в рабочем, где мне уже довелось побывать, и где нет ничего необычного для подобного рода помещений, а в самой настоящей лаборатории артефактора! Тут и специальный стол со всеми приспособами, и инструменты, и два шкафа, набитые ингредиентами и прочими компонентами для создания предметов магического назначения, и даже мини-выставка собственных творений. Неожиданно! Никогда бы не подумала, что глава Листорна — маг. Я в его присутствии ничего такого не чувствовала, и слухи соответствующие по городу не ходили. Впрочем, мне-то что с того? Лишь то, что сюда в любой момент может кто-нибудь войти (хозяин комнат, например!) и застать нас тут.

— Имоджин, мы должны немедленно уйти отсюда!

Но бывшая наставница меня не слышала. Она, втягивая воздух не хуже гончего пса, рыскала по кабинету, вернее, лаборатории и явно что-то искала. Быстро и сноровисто открывала ящики и шкафы, потом, не найдя в них того, что искала, полезла на подоконник, перевернула ковер на полу, содрала покрывало с небольшого диванчика, а под конец разодрала яркую подушку-думку.

Мне под ноги со стола спланировал красный конверт, украшенный еловой веткой. Уже открытый, поэтому из него наполовину вывалилось письмо — приглашение в новогоднюю ночь к какому-то Вельзелию. Понятия не имею, кто это. Неужели мэр Варден его примет? Хотя, может, ведь у него есть все шансы встретить этот Новый год в одиночестве. Как и у меня...

И тут Имоджин вспомнила о моем присутствии.

— Ванесса, ищи!

Сбежать я не могла — ноги будто приросли к полу. Я молча наблюдала за ней и все никак не могла выйти из какого-то странного ступора. Возмутиться, что я не собака, тоже. Только и смогла выдавить из себя недоуменно:

— Ч-что искать?

— То, что я найти не могу! — Имоджин с досадой топнула ногой в модельной туфельке. — Но я чувствую, оно где-то здесь... Здесь, в этой комнате... Ванесса!

Я вздрогнула от ее рычания. Снова подумала о том, что пора уносить отсюда ноги и снова не смогла сдвинуться с места.

— Ищи, — приказала она. — Ищи то, что я не вижу. То, что наиболее притягательно для тебя.

Ха, притягательно! У меня нет ни малейшего желания что-либо здесь трогать! Разве что тот симпатичный цветок на подоконнике...

Он точно не настоящий — не сезон для ирисов. Кроме того, опирается он на собственный стебель, что уже для живых растений не характерно, и ни горшка, ни вазы под ним нет. Но выглядит как настоящий. Стоит на подоконнике и не мерзнет. Так, чтобы на него падал свет восходящей луны, и немного светится в нем. И... Это мои любимые цветы, на самом деле. Жаль, я редко их получаю, а выращивать самой нет времени...

— Нашла? — вкрадчивый шепот Имоджин, в котором отчетливо слышалось торжество, звучал, казалось, прямо в голове. — Вот оно, значит, где... Бери!

Как во сне я прошла к подоконнику и осторожно взялась за тонкий стебель, не удержавшись, провела пальцами по тонким лепесткам. Окончательно убедилась, что цветок не настоящий. Из чего он? Стекло? Или настоящие самоцветы? Как бы то ни было, в нем чувствовалась магия. Не могу понять, какая именно, но ощущения от нее приятные.

— Подойди!

Мое тело выполнило и этот приказ. Руки послушно протянули ей свою находку.

— Ты хитер, но я хитрее, — усмехнулась она, видимо, имея в виду мэра Вардена. — Надо было не упрямиться...

Повертела в руках артефакт, сковырнула один из листьев, и вытащила из чашечки цветка какой-то прозрачный шарик размером чуть больше горошины. В ее руках он вспыхнул белой искоркой, заискрился радужными переливами.

— Робин мне потом еще «Спасибо» скажет, и не раз! — рассмеялась она. — И ты тоже. Может быть...

Она поднесла к губам «горошинку» и вмиг втянула светящееся содержимое. После чего отшвырнула опустевший шарик и цветок и, раскинув руки, закружилась по лаборатории.

— Имоджин? — пискнула я.

Однако, она меня не слышала. Вид ее менялся на глазах — бледные щеки окрасились здоровым румянцем, блеск в глазах теперь ни за что нельзя было назвать лихорадочным, наоборот, он стал счастливым и задорным, едва наметившиеся морщинки разгладились, да и вообще женщина стала выглядеть лет на десять моложе. Неужели такое возможно?! Нет, мне, наверное, кажется — тут освещение не очень...

И надо же такому случиться, что в этот момент мы услышали приближающиеся шаги, а потом и приглушенные мужские голоса. Кто-то вот-вот войдет в гостиную!

Имоджин со злобным хихиканьем выбежала из лаборатории прямо к двери на балкон, распахнула ее, вырвав шпингалет с кусочком створки, в одном платье выбежала на небольшую площадку с той стороны окна и... лихо перескочила через перила. Я бросилась за ней, и успела увидеть, как она большими скачками несется через площадку перед главным входом под сень елей, растущих вдоль подъездной аллей. Слишком большими... для человека? Быть того не может! Или может?

В замке заворочался ключ. Я вздрогнула и, ощутив, что странный ступор, подозрительно похожий на паралич, наконец, оставил меня, бросилась в третью дверь в надежде, что там меня искать не будут. В дверь той самой спальни мэра...