(не) полюби дьявола

Мужчины переглянулись, а Тори смотрела на них так, словно была готова их убить.

— Проклятье! — заорал Дрейк, запуская руку в волосы.

Он меня убьет! Да я и сопротивляться не буду! Сам виноват! Черт!

— Так, голубоглазка, быстро садись на лошадь, — скомандовал Гордон, уже направляясь к гнедой.

— А сколько времени прошло?

— Два часа.

И Виктория еле сдержала слезы.

Да он же с ума сойдет! Он подумает, что я его бросила! Или опять начнет говорить о том, что не сможет меня защитить!

— Если мы опять поругаемся с ним, я сама убью тебя, Дрейк! — прошипела Тори. — А ты, Роэн? Неужели и ты в этом участвовал?!

О'Каллахан лишь улыбнулся.

— Если он будет тебя обижать, я снова это сделаю, — нагло произнес ирландец.

— Да с такими друзьями и врагов не надо, — недовольно пробурчала она…

И пришпорив лошадей, троица помчалась к поместью.

Дэймон проклинал все на свете. Каждые десять минут он вызывал к себе слугу и спрашивал, нет ли новостей.

Он не хотел верить в то, что Тори его оставила. А это могло означать только одно: ее кто-то похитил.

И он догадывался кто.

Проклятый ирландец!

Потому что больше просто некому. Не могла же это сделать Джина?

В коридоре послышались шаги. Быстрые, невесомые.

Тори?

Он вскочил на ноги и бросился к двери, по пути больно ударившись о край стола, но это его не остановило.

— Дэй!

Тори прижалась к нему, целуя в губы.

— Тори! — с облегчением произнес он, гладя ее по волосам. — Где ты, черт возьми, была?

— Со мной. Вышло небольшое недоразумение… — произнес Дрейк и сощурился.

— Гордон?! — взревел Хант и бросился в сторону друга.

Блондин остался стоять на месте, пока друг тряс его за грудки.

— Какого черта?!

— Я же говорю, вышло недоразумение.

Дэймон был готов придушить своего кузена.

— Это ирландец? — взревел герцог, продолжая трясти его.

— Отчасти, — раздался в стороне еще один мужской голос.

— Я убью вас!

— Она плакала! — попытался оправдаться Гордон. — Мы думали, что ты ее опять обидел!

— Я на ней женюсь, кретины! Наверху ждет священник!

— Сегодня? — удивленно воскликнула Тори.

Дэй повернул голову в ее сторону.

— Сейчас!

Священник, нахмурившись, смотрел на мужчину и женщину, стоявших перед ним. Герцог сжимал руку Виктории так сильно, словно пытался ее удержать от попытки удрать.

Потом святой отец перевел взгляд на гостей.

Два светловолосых мужчины стояли рядом и наблюдали за процессом.

Один улыбался, а на лице второго застыло недовольство.

Дрейк ударил локтем Роэна в бок, когда священник спросил о том, знает ли кто-нибудь причины, по которым пара не может вступить в брак, потому что О'Каллахан открыл рот.

Но получив удар от друга, сразу же его закрыл.

Когда Викторию и Дэймона объявили мужем и женой, и пара слилась в поцелуе, О'Каллахан поморщился, а Гордон закрыл ему глаза ладонью.

— Ненавижу свадьбы, — хохотнул Дрейк, — но этого зрелища я очень долго ждал.

Я же говорил, что голубоглазка победит в этой борьбе.

Эпилог

— Мамочка, спрячь меня! — в комнату забежала четырехлетняя малышка, с темными, как у ее отца, волосами и ярко-голубыми глазами. Она нырнула под юбку матери и замерла.

Тори улыбнулась.

Опять…

Дэймон забежал в спальню и взглянул на любимую жену. В глазах его плясали смешинки.

— Милая, ты случайно не видела одну маленькую леди? — тихо спросил он, приближаясь к супруге.

— Нет…

Вслед за мужчиной в комнату вбежали два семилетних мальчика, похожих друг на друга, как две капли воды. Их сходство с отцом было просто поразительным. Те же черные глаза, те же волосы…

— Мама, ты не видела Элизабет? — в один голос спросили сыновья.

— Нет, — рассмеялась Тори. — А зачем она вам?

— Мы играем в прятки, — сообщил Дэймон, смотря в любимые сапфировые глаза и пытаясь угадать, что скрывает его любимая жена.

— И вы хотите, чтобы я нарушила правила? Ну уж нет! Это любит делать только ваш отец!

— Ну вообще-то, нарушая правила, я приручал жену, — прошептал он, обдав ее щеку горячим дыханием. А затем медленно опустился перед ней на колени, не сводя с нее взгляд.

— Дэй… Тут дети… — Виктория смотрела на супруга, а ее тело уже предательски задрожало.

За семь лет брака она уже хорошо знала, что последует за этим взглядом… Он до сих пор часто доказывал ей, что язык — очень нужный орган.

— И что? — лукаво улыбнулся мужчина.

И что?! Он совсем что ли с ума сошел?!

Она отскочила в сторону, забыв о том, что маленькая дочь находится под юбкой.

— Нашел! — радостно закричал Дэймон, схватив маленькую Элизабет и прижав к себе.

— Ну, папа! — дочурка обиженно надула пухлые губки. — Так нечестно! Ты всегда ищешь меня с Найджелом и Филиппом!

Хант рассмеялся и поднял дочку на руки.

— Ну не обижайся, принцесса, — он поцеловал ее в маленький курносый нос, — беги прячься еще раз.

— Папа! — возмутились близнецы. — Сейчас наша очередь!

Виктория расхохоталась.

Вот так всегда.

Когда родились близнецы, бедный Дэй был в такой панике, что Тори показалось, что он действительно готов сбежать.

— Двое?! Сразу двое детей?! — он словно не верил своим ушам, когда повитуха поздравила новоиспеченного отца.

Зрение полностью к нему вернулось через шесть месяцев после свадьбы. Поэтому теперь Хант держал двух маленьких плачущих детей и испуганно смотрел на них.

— О, это радость, Ваша Светлость!

— Радость?!

Викторию рассмешила его реакция.

— Ну хочешь, мы одного отдадим Дрейку, — пошутила Виктория.

— Ты сумасшедшая! Это мой сын! И это мой сын! — Хант прижал к себе малышей. — И я никому не намерен их отдавать!

Да вы, герцог, жадина!

— Ну тогда не паникуй, а воспитывай!

Дэй посмотрел на маленьких сморщенных малышей.

Они так и останутся такими страшненькими и сморщенными? Но они, черт возьми, такие крохи! Мои крохи!

— И буду! — громко объявил Хант, направляясь с ними к двери сопровождаемый женским смехом.

И он действительно пропадал в детской все время. Роль отца, судя по всему, пришлась ему по душе…

Иногда Виктория даже жаловалась на то, что, если супруг будет уделять ей мало времени, больше она не подарит ему детей, потому что Дэймон снова ее об этом просил.

Он, видите ли, посчитал, что его сыновья уже взрослые, и ему захотелось снова малыша.

— Знаете, что, герцог Кроуфорд, если вы думаете, что я буду вам всю жизнь рожать по младенцу, когда вырастет предыдущий, то вы ошибаетесь!

— Ошибаюсь?! А зачем я тогда, черт возьми, женился?!

Тори открыла рот от возмущения. Она даже не могла подобрать подходящих слов. Но взглянув на мужа и увидев, что он еле сдерживает смех, бросила в него подушкой.

— Ну… — протянул он, заключая ее в кольцо своих рук. — Я пошутил. Ты же знаешь, почему я на тебе женился.

— И почему же?

— Потому что я тебя люблю, — прошептал он, целуя ее в шею.

И в этот же день он уговорил ее на малыша.

И появилась Элизабет.

Папина душа.

Маленькая леди, которая руководила отцом, как хотела. Как только маленькие пухлые губки обиженно надувались, грозный мужчина готов был выполнить любую прихоть дочери.

Как и сейчас.

— Так, мужчины, — обратился Дэй к сыновьям, — вы хотите обидеть маленькую леди?

— Нет, — нахмурившись, ответили близнецы.

— Тогда уступим свою очередь, хорошо? А вечером мы пойдем с вами рыбачить.

Лица мальчишек озарились улыбками.

— Хорошо! — воскликнули они и помчались из комнаты. — Лиззи, прячься!

Маленькая Элизабет слезла с рук отца и тоже выбежала из спальни.

Дэймон притянул к себе жену, и его рука скользнула в корсаж, играя с горошиной соска.

Он наблюдал за тем, как темнеют голубые любимые глаза, а на губах появляется томная улыбка.

— Мне кажется, что Лиззи уже слишком большая. Нам надо ещё малыша.

Виктория отскочила от него в секунду и выставила вперед руку.

— Даже не проси, Дэй! Можешь их сам рожать!

— Ну, Тори…

— Нет! Да если бы я знала о том, что ты будешь питать такую слабость к младенцам, я бы никогда не вышла за тебя замуж! Все выезжают на балы, путешествуют, а я постоянно рожаю тебе детей! — она была так возмущена, что на глаза выступили слезы.

Хант нахмурился.

Что-то часто она стала плакать…

— Тори, у тебя задержка?

Она отвернулась от него, встав к нему спиной, и молчала, лишь иногда всхлипывая.

Улыбка, появившаяся на лице Дэймона, была такой счастливой!

Она уже беременна!

Он повернул к себе жену и нежно поцеловал.

— Я обещаю, что это последний малыш, — горячо прошептал Дэй.

— Ты говорил мне точно так же насчет Элизабет, — шмыгнула носом Виктория.

— В этот раз я обещаю!

Он поцеловал ее так страстно и одновременно с этим нежно!

— Люблю тебя!

Его объятие было сильным, а улыбка мальчишеской.

Тори взглянула на супруга и усмехнулась.

Но вот как на него можно злиться?! Как?!

— И я тебя люблю, — она поднялась на носочки и поцеловала его в губы.

Он закрыл дверь спальни и потянул ее к постели.

— Тогда самое время это доказать…