Не спешите с помолвкой

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Натали решила не говорить родителям о своих планах. Она слишком хорошо знала маму и прекрасно представляла ее реакцию. Миссис Крэг относилась к тем матерям, которые считают своей святой обязанностью влиять на решения, принимаемые их детьми. Если Натали скажет ей о своем решении, то последуют бесконечные вопросы, внушения, будет пущен в ход весь богатейший арсенал средств для оказания родительского давления, что Натали уже неоднократно испытывала на себе. Поэтому она решила избежать беседы с матерью. Она напишет родителям письмо. И Сэму тоже.

Пускай ее сочтут трусихой, но у Натали не было ни сил, ни смелости объясняться в открытую.

Да. Решено. Она напишет им письма…

Спустя неделю отец Натали подбросил ее на своей машине к дому, и теперь она грустно стояла у окна, глядя на изумительный вид, открывающийся перед ней. Спокойное голубое море величаво поблескивало, убегая к горизонту. Стаи чаек белели на синем небе. Вдоль берега тянулись постройки, казавшиеся из окна игрушечными. На просторных зеленых лужайках там и тут были разбросаны маленькие округлые белые коттеджи, словно бильярдные шары на зеленом сукне.

Натали часто писала этот пейзаж. Она любила эту часть города. Ей нравилось жить здесь, и она с ужасом думала о предстоящей разлуке. Утром ее будили крики чаек, свежий морской воздух из открытого окна, казалось, заряжал ее энергией на целый день. Натали всегда мечтала жить близко к морю. Она с отвращением вспомнила шумный, грязный, суетный Лондон. Каждый раз после поездки туда она прямо-таки заболевала. Там чересчур много народу, слишком много транспорта, слишком много улиц, паутина которых казалась ей бесконечной.

Но у нее не было выбора. Сэм загнал ее в угол. Он знает о ее чувствах к нему и теперь может вертеть ею как хочет. Единственный выход — скрыться, убежать, исчезнуть.

Нет никакой надежды, что Сэм оставит ее в покое. Он использует ее, а потом бросит. Натали меньше всего хотела стать очередной победой в его длинном донжуанском списке. Тем более наблюдать, как он флиртует со следующей избранницей своего любвеобильного сердца.

Вздохнув, она отошла от окна. Сейчас ей надо упаковать вещи и побыстрее бежать отсюда, бежать от своей любви. Да, так она решила.

Натали положила на кровать чемоданы и стала переносить вещи из гардероба и складывать их на кровать и стул. Минуты через две раздался звонок в дверь.

Сэм! — молнией промелькнуло в ее сознании. От неожиданности она почему-то метнулась к кровати и опрокинула стул с вещами. Он упал с неимоверным, как ей показалось, грохотом.

После секундной паузы в дверь снова позвонили. Притворяться, что никого нет, было бессмысленно. Кто бы там ни был, он наверняка слышал грохот упавшего стула. И Натали обреченно подошла к двери.

Но это был не Сэм. В дверях стоял улыбающийся Джонни в узких белых джинсах и короткой черной майке, выставляющей на всеобщее обозрение его загорелый плоский живот.

— Привет! — Джонни улыбнулся одной из своих обезоруживающих улыбок. — Рад снова видеть тебя! Как жизнь? Я тут проезжал мимо час назад. Вдруг вижу: ты выходишь из машины! Не поверил своим глазам! Хотел остановиться поболтать, да спешил к одной из моих почитательниц. Восьмидесятилетняя старушка, прикованная к постели. К тому же слепая. Постоянная участница моих радио-шоу. Все время что-нибудь выигрывает. Сегодня как раз вез ей очередной приз.

— Очень трогательно, что ты так заботишься о старых людях! — воскликнула Натали. У Джонни нежное, любящее сердце. И весьма мудро с его стороны было не демонстрировать эту черту своего характера. Нашлись бы люди, не преминувшие воспользоваться ею в своих корыстных интересах.

— Да так, ничего особенного, — отмахнулся от комплимента Джонни. — Скорее, она заботится обо мне. Моя квартира буквально завалена дисками из разных компаний, от авторов и исполнителей. И я просто рад, что раз в два месяца могу отвезти ей пару коробок с записями. У ее соседки есть ключ, они готовят чай, и я провожу с ними минут тридцать за приятной беседой. Они мне нравятся, эти старушки. Такие умные и милые! Когда-нибудь и мы состаримся, — произнес он задумчиво. — Ну, ты впустишь меня или у тебя кто-то есть? Я видел парня, что привез тебя. Это твой отец — или ты переключилась на другую возрастную категорию?

— Как тебе не стыдно, Джонни! — укоризненно протянула Натали. — Это был мой папа.

— Слава Богу! А то я было уже решил… — проговорил он со вздохом облегчения. — Ну что ж, выглядишь хорошо. Сыпь почти прошла, хотя ты бледновата и не слишком весела. Я считаю, тебе необходимо немного НЛВ.

— Что это такое?

— Нежность, любовь и внимание. И я здесь, чтобы дать тебе все это. Ну так как? Ты впустишь меня или нет?

Натали вздохнула и пропустила его. Закрывая за ним дверь, она думала, почему так случилось, что Джонни проезжал мимо именно сейчас.

— Что происходит? — спросил Джонни, увидав чемоданы и разбросанные повсюду вещи. — Ты распаковываешь чемоданы или совсем наоборот? Сдается мне, что наоборот. Ты снова куда-то собираешься?

— Только никому не говори. Умоляю тебя. Я обо всем напишу ему сама.

— Он — это, по всей видимости, Сэм? — спросил Джонни озадаченно. — Ты бросаешь его?

— Нет… я… так все сложилось… — Она готова была разрыдаться. — Ты не поймешь… Только умоляю, не говори о моем отъезде никому. Обещай. — Она посмотрела на него с укоризной. — Я знаю, это ты рассказал всем, что у Сэма есть ключ от моей квартиры и, значит, мы вместе живем. Даже не пытайся отрицать, потому что больше некому было распустить такой слух. Ты представить не можешь, что творилось с его матерью…

— Да я никогда не говорил с его матерью! — возразил Джонни, заметно покраснев.

— Значит, ты сболтнул об этом Эллен Вест.

Джонни тяжело вздохнул, полный искреннего раскаяния.

— Что за мерзкая баба! — воскликнул он. — Извини, Натали, но я не говорил с ней об этом. Только с двумя-тремя приятелями вскользь…

— Двумя-тремя сотнями приятелей, — уточнила Натали. — Конечно, ты диск-жокей и это твоя профессия — трепать языком, но есть вещи, о которых не следует распространяться. Надеюсь, ты понимаешь? — спросила она строго. — Если ты и на сей раз не сдержишь слова, я всем расскажу, сколько тебе лет! — пообещала она открыть самый страшный секрет Джонни.

Услышав угрозу, он изменился в лице.

— Нет нужды прибегать к таким жестокостям! Мы же друзья! И если я обещал, то все, железно! Могила! Кстати, ты знаешь, зачем я приехал? — весело спросил он, снова став тем беззаботным Джонни, которого все знали. — Я хочу пригласить тебя на ленч! И не просто куда-нибудь! Я заказал столик в новом модном ресторанчике «Ле Туртерель». Французская кухня, шикарная обстановка. Он находится на вершине утеса. Можешь представить себе, какой умопомрачительный вид оттуда. Открыт всего два месяца, а попасть уже невозможно. Я заказал столик за неделю, — заговорщически сообщил Джонни, хотя было неясно, как он мог знать неделю назад, что Натали вернется именно сегодня.

Тем не менее Натали обрадовалась. После болезни и вынужденного домашнего заточения это именно то, что ей надо. Ленч в ресторане, о котором она слышала самые лестные отзывы, определенно пойдет ей на пользу. Во всяком случае, отвлечет от грустных мыслей.

— Ну что ж! Я согласна. Дай мне немного времени, чтобы переодеться, — весело сказала Натали, глядя на радостное лицо Джонни.

— Великолепно! Я буду ждать тебя внизу в машине. Надо сделать еще несколько звонков.

Когда дверь закрылась, Натали решила, что он, по-видимому, отправился звонить кому-то, с кем собирался пойти в этот ресторан. Потом она стала обдумывать, что бы ей такое надеть, и остановила свой выбор на любимом летнем платье из тонкой хлопчатобумажной ткани с глубоким вырезом, без рукавов и достаточно длинном. Ей нравилось, как оно льнет к ногам при ходьбе, а также рисунок на ткани. Это были крупные розы. На случай, если погода вдруг изменится и похолодает, она прихватила шерстяную кофту.

Джонни сидел в своей спортивной машине без верха. Он надел черные зеркальные очки, и его светлые волосы блестели в лучах летнего солнца. Небрежным движением он распахнул дверцу, и Натали села рядом с ним.

— Выглядишь сногсшибательно, — восхитился Джонни. Мотор взревел, и машина рванула с места, словно собиралась взлететь.

— Ты тоже выглядишь сногсшибательно, но лучше вести машину потише, — попыталась сострить Натали.

Ресторан оказался небольшим. Их столик находился во внутреннем дворике, откуда открывался изумительный вид на море и скалы. Натали заказала фирменное блюдо. Это были моллюски в вине, приправленные мелкими вареными грибами. Джонни взял салат из крабов. Потом они ели утиную грудку со спаржей и молодым картофелем. На десерт подали клубнику. Завершился ленч черным кофе.

Они очень мило и весело болтали о том о сем, перескакивая с темы на тему. Джонни рассказывал, какие сумасшедшие письма он получает от своих поклонников, о недавнем поп-концерте в Лондоне, на котором он побывал, о модных рок-группах, о скандалах из светской жизни. Несколько бокалов хорошего белого вина окончательно развязали ему язык.

В конце концов он вдруг спросил:

— Что ты думаешь, если в нашем городе откроется новый ночной клуб?

— Клуб? — переспросила Натали удивленно.

— Да. Ночной клуб. Помнишь, мы несколько раз обсуждали такой вариант? Я полагаю, мне под силу вести ночные шоу. Ребята меня знают. Так что народ будет. Я решил открыть его так, на всякий случай. Для страховки. Вдруг окажусь не у дел…

Натали понимала его. Если вдруг в один прекрасный день его шоу выкинут из эфира, ему будет чем заняться. С одной стороны его поджимает возраст, с другой — напористая молодежь.

— Сейчас я ищу партнеров. Чтобы открыть клуб, нужны немалые деньги. Аппаратура по теперешним меркам стоит целое состояние. И внутренний декор тоже обойдется недешево. У меня принцип свои деньги ни во что не вкладывать. Я и так достаточно известная личность. Это мой капитал. На меня пойдут. А деньги пусть дают те, у кого, кроме этого, ничего нет.

— Мудро, — задумчиво произнесла Натали.

— Мудрее не бывает, — весело подхватил Джонни. — Я назову клуб «У Джонни». И буду там выступать каждую ночь! Ток-шоу! Новые диски! Конкурсы! Я уже предчувствую успех! Кое-кто из местных бизнесменов заинтересовался моим проектом.

— Хочу тебя предупредить, будь осторожен! Ты мало знаком с финансовой стороной подобного бизнеса. Советую обратиться к опытному юристу и бухгалтеру, чтобы не попасть впросак. А то твои партнеры исчезнут со всеми деньгами, а ты останешься с носом. В лучшем случае. А то еще и в долгах.

— Обо мне не беспокойся! — весело заверил ее Джонни. — Я не такой простак, как кажется. Во-первых, свои деньги я в это дело вкладывать не собираюсь. А это уже какая-то гарантия.

Они подъехали к ее дому далеко за полдень. С моря дул приятный свежий бриз. Жара почти не ощущалась.

— Зайдешь на чашечку кофе? — предложила Натали.

— С удовольствием, — ответил Джонни. Он обежал автомобиль и галантно помог ей выйти. На секунду их тела соприкоснулись. Натали заметила, как у Джонни перехватило дыхание. И через секунду он вдруг страшно засуетился.

— Ох, ты знаешь, я совершенно забыл! — хлопнул он себя по лбу. — У меня же в три часа важная деловая встреча! Пока, Натали! Спасибо за компанию!

С этими словами он прыгнул в машину и рванул с места.

Озадаченная Натали повернулась и только тут поняла, почему Джонни так скоропалительно раздумал. В дверном проеме стоял Сэм. Его лицо было словно высечено из камня, а глаза метали молнии. Натали испугалась. Если бы Джонни не умчался со скоростью света, она непременно бы прыгнула в его машину, лишь бы не встречаться с Сэмом. Ведь это нарушало все ее планы тайного побега.

Увы, было поздно что-либо предпринимать. Она решительно пошла ему навстречу.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она, хотя ответ был очевиден.

— Тебя дожидаюсь, — ответил Сэм ледяным тоном, отступив чуть-чуть, лишь чтобы пропустить Натали. Он сделал это нарочно, зная, что для нее значит соприкосновение с ним.

Натали старалась казаться спокойной. Не торопясь, она достала ключ и как ни в чем не бывало открыла дверь.

— Я сейчас занята. Тебе придется немного подождать, — сказала Натали. Она не хотела, чтобы Сэм увидел чемоданы и разбросанные по квартире вещи. Он, конечно же, обо всем догадается.

— Нет. Так не пойдет, — запротестовал Сэм. Он быстро взял ключ из ее рук, сам отпер дверь и несильно, но твердо ухватил Натали за плечо и зашел вместе с ней в квартиру.

— Да как ты смеешь позволять себе такое! — возмутилась она и предприняла попытку загородить собой разбросанные вещи и чемоданы. Потом, выхватив из его рук ключ, закричала: — Убирайся вон!

Вместо ответа Сэм с силой захлопнул дверь, так что даже посыпалась штукатурка.

Почему мужчины не способны спокойно обсуждать проблемы! Почему им обязательно надо устраивать дикие сцены! Почему они впадают в ярость, пытаясь именно так выразить свои чувства! — пронеслось в голове у Натали, когда она молча смотрела на взбешенного Сэма.

— Стоило тебе только вернуться в город, — протянул он.

— Что? — не поняла Натали.

Ее невинный вопрос, казалось, только подлил масла в огонь. Глаза Сэма сузились.

— Как только ты вернулась в город, так сразу же помчалась на свидание с этим хлыщом! — сказал он. — Не пытайся лгать! — продолжал он гневно. — Я знаю. Ты вернулась сегодня утром. Мне звонила мама.

— Твоя мама! — воскликнула Натали.

До каких же пор люди станут вмешиваться в их жизнь! Могут ли они наконец остаться с Сэмом наедине! — подумала Натали и сама испугалась своей мысли. Вдвоем с Сэмом! Нет! Перестань даже помышлять об этом! — пыталась она приказать себе, заранее считая это делом безнадежным.

Перед ее внутренним взором мелькали видения. Вот они с Сэмом в саду. Он целует ее, целует ее всю… Как может она забыть человека, если он уже стал частью ее?

— Наши матери, кажется, подружились, — смягчившись, проговорил Сэм. — Они болтают по телефону часами. Мама советовала мне пригласить тебя на ленч. Это снимет депрессию после болезни.

Какая досада! — с сожалением подумала Натали. Приди Сэм немного раньше, и… Но Боже мой! О чем я мечтаю! Ведь я же хотела бежать от Сэма! Не видеть его более! Так почему же я сожалею, что на его месте оказался Джонни?

— Извини, — начала она, но осеклась, встретившись с ледяным взглядом Сэма.

— Не трудись придумывать небылицы! Я уже был здесь, когда ты и этот хлыщ отъезжали на его крашеной консервной банке. Я все видел.

Боже мой! — подумала Натали. Он простоял здесь все время, пока мы сидели в ресторане!

— Ты наверняка позвонила ему и назначила свидание, потому что он знал точно, когда ты приехала. Меня же ты не поставила в известность. Кто я для тебя! Всего лишь шеф. В понедельник выйдешь на работу, тогда и поговорим! — Его голос вновь поднялся до крика.

Натали инстинктивно отпрянула.

— Я не выйду в понедельник на работу, — тихо проговорила она.

— Что? — опешил он.

— Я решила уехать. Я у-увольняюсь. Я р-решила переехать в Лондон, — запинаясь, пробормотала Натали. Она хотела придать своему голосу уверенность, но не смогла. Она и раньше видела Сэма разъяренным, когда он рвал и метал, бегая по студии, но в таком состоянии он был впервые. Натали безотчетно отшатнулась, и перед Сэмом открылись разбросанные вещи и раскрытые чемоданы.

Он побледнел. Его дыхание стало тяжелым и прерывистым, как будто у него была астма. Неожиданно Натали показалось, что Сэм на глазах постарел. Во всяком случае, теперь она представляла, как он будет выглядеть в старости.

— Господи! — прохрипел он голосом, который она с трудом узнала. — Ты уезжаешь! Я не допущу этого!

— Ты не можешь остановить меня, — сказала Натали, стараясь держать дистанцию, опасаясь, что близость Сэма лишит ее какой бы то ни было решимости. Она удивилась, почему он так реагирует на ее отъезд. — А теперь, пожалуйста, оставь меня. Уходи.

Глаза Сэма метнули молнии. Он шагнул к ней.

— Нет, ты не сделаешь этого! — процедил он сквозь зубы.

Сэм сделал еще шаг. Натали отступила и уперлась спиной в стену. Дальше отступать было некуда. Она, из последних сил пытаясь сохранять хладнокровие, прямо и твердо смотрела Сэму в глаза.

— Я решила уехать, — повторила она. — Завтра утром меня здесь не будет. А сейчас уходи. Мне надо собраться.

— Я не отпущу тебя! — крикнул Сэм и попытался схватить ее за плечи, но она вывернулась и, нырнув под его руку, отбежала в противоположный конец комнаты, поближе к двери.

— Уходи, Сэм, — в который раз повторила Натали. Она распахнула дверь и ждала, стоя на пороге. — Я не хочу тебя больше видеть. Никогда.

Сэм застыл, стоя спиной к окну. Натали чувствовала, как он напряжен. Он был словно натянутая тетива. Скулы на его лице, казалось, заострились и выпирали, грозя разорвать кожу. Вид у него был и страшный, и жалкий.

Его глаза широко раскрылись, и… Нет! Этого не может быть! На глазах выступили слезы!

Натали вздрогнула. Сэм плачет?

Она отпустила дверь и сделала несколько шагов к нему.

— Сэм?

Он вздрогнул и резко повернулся к ней спиной. Его плечи вздрагивали.

Это невероятно! Сэм, железный, пуленепробиваемый Сэм плакал!

Было выше ее сил видеть плачущего Сэма. Слезы брызнули из ее глаз, и она бросилась к нему. Затем протиснулась между Сэмом и окном и припала к его груди.

— Сэм… дорогой… не надо… — словно в забытьи повторяла она.

Неожиданно она почувствовала, как его крепкие пальцы впились в ее плечи. Он отстранил Натали от себя резким движением. Их глаза встретились. Да, он действительно плакал.

— Сэм, я хочу уехать, потому что люблю тебя. Неужели ты не понимаешь этого? Неужели ты настолько слеп, что не видишь, какая мука находиться изо дня в день рядом с тобой, зная, что ты не любишь меня?

Сэм еще крепче сжал ее плечи и напряженно вглядывался в губы, как будто бы был глухим и лишь по движению губ пытался понять, что она говорит.

— Что? — прохрипел он каким-то незнакомым далеким голосом.

— Я сказала, что люблю тебя, — повторила она. — Или ты хочешь, чтобы я написала это?

Он прохрипел что-то невнятное, обнял и сильно прижал ее к себе, зарывшись лицом ей в волосы.

— Натали, — наконец простонал он. — Если бы ты только знала, что я пережил, когда ты сказала, что уезжаешь! Я подумал, что схожу с ума! При мысли, что больше не увижу тебя, я понял, что не смогу без тебя жить.

Слезы счастья хлынули из ее глаз.

— О, Сэм! Скажи, что любишь меня.

Сэм глубоко вздохнул и поцеловал ее мокрое от слез лицо.

— Перестань так смотреть на меня. Я не могу вспомнить нужные слова, — взмолился Сэм. Он покрывал ее лицо поцелуями, пока наконец их губы не встретились и не слились в страстном поцелуе. Его губы шевелились, будто он пытался что-то произнести. И она поняла: «Я люблю тебя».

— Ах Сэм! — простонала Натали.

Он поднял ее, перенес на кровать и бережно уложил, сбросив ногой чемоданы, не переставая целовать.

— Натали, дорогая! Если бы ты знала, каково мне было все последние месяцы! Ты сводила меня с ума! Я все время смотрел на тебя и мучился, как же объясниться с тобой. Ты не из тех девушек, что прыгают в постель к первому встречному.

Холодок пробежал по ее спине. А не для того ли эти горькие слезы и все его поведение, чтобы ловкой игрой разжалобить ее и в конечном счете достичь своей цели — затащить ее в постель?

Не догадываясь о ее подозрениях, Сэм продолжал:

— Когда я увидел, что ты встречаешься с Джонни, я был вне себя от ревности. Я готов был убить вас обоих. Я не верил, что ты не спишь с ним. А идея быть одним из многих мне отвратительна. Знаю, ты думаешь, я бабник. Но уверяю тебя, это просто сплетни. Время от времени я действительно кое с кем встречаюсь, но в большинстве случаев эти встречи не заканчиваются в постели. Более того, я не выношу людей, ведущих разгульный образ жизни. Это мешает карьере, мешает делу, отнимает силы, время и здоровье. Поэтому я так неодобрительно отнесся к твоим свиданиям с Линклэйтером. Он-то и есть самый настоящий донжуан и пустышка.

Сэм пристально посмотрел ей в глаза.

— Скажи честно, Натали. Очень прошу тебя. У тебя что-нибудь было с Джонни Линклэйтером? — произнес Сэм и замер в ожидании ответа.

— Нет. Ничего. Он хороший парень, но не более того, — ответила она спокойно.

Сэм облегченно вздохнул.

— Какая это была пытка — все время думать о вас, что вы занимаетесь… О, Натали! Только тогда я понял, что не просто заглядываюсь на тебя. Я люблю. Люблю тебя. Люблю серьезно.

Натали нежно погладила его по щеке и улыбнулась.

— А как, по-твоему, должна была чувствовать себя я на протяжении всех трех лет, наблюдая, что ты меняешь своих пассий как перчатки? Ты можешь не говорить мне о своих чувствах, о ревности… Мне это слишком хорошо знакомо!

— Никого из них я не любил! — воскликнул Сэм.

— А как же Эллен Вест?

— Уж ее-то меньше всего! — поморщившись, прошептал Сэм. — Не успели мы пару раз сходить в ресторан, как она сразу же начала забрасывать удочки насчет женитьбы. Я тут же дал ей четко понять, что думаю по этому поводу, и с тех пор между нами идет непрекращающаяся война. Помнишь вечеринку у Линклэйтера? Эллен специально стала флиртовать с ним, пытаясь вызвать у меня ревность, в надежде, что я сделаю ей предложение. Помню, я подумал тогда, что она зря тратит время. Я совершенно не ревнив.

— Да, но ты подошел ко мне и пригласил танцевать. А потом сделал мне предложение, — задумчиво протянула Натали. — Нет, Сэм, ты, должно быть, ревновал Эллен к Джонни.

Сэм наклонился к Натали и поцеловал ее в плечо.

— Во всем виноват алкоголь! Я здорово выпил, и все, что накопилось за эти долгие месяцы, все, что я сдерживал в себе, все мои тайные желания быть с тобой, — все это выплеснулось. Что у трезвого на уме… Я всегда хотел жениться на тебе. И это никак не связано с Эллен. Более того, мне абсолютно наплевать, что делает эта Эллен и с кем она проводит время, но когда я увидел тебя с Джонни!.. Я взорвался.

Натали была на седьмом небе от счастья. Он любит ее! Он открыто признается в этом! Однако, вспомнив его высказывания относительно женитьбы, она опять загрустила.

— Сэм, — она ласково посмотрела на него, — есть одна вещь, которую я бы хотела обговорить. В этом все женщины на один манер. И Эллен Вест, и я. Я имею в виду женитьбу. Я не прошу немедленной свадьбы, но со временем хотела бы иметь дом и детей. Не хочу простой интрижки. Не хочу тебя на несколько месяцев. Я хочу тебя на всю жизнь.

Сэм улыбнулся и собрался было что-то сказать, но Натали опередила его, приложив палец к его губам:

— Я хочу быть откровенной с тобой. Мне глубоко чужд и противен образ жизни, когда партнеров меняют словно вещи. Это не мой стиль. Я несколько раз в течение этих трех лет ходила на свидания, но никто из мужчин мне не нравился. Наши встречи продолжались не более нескольких недель. Мне не по душе просыпаться по утрам рядом с тем, кого едва знаешь.

Сэм понял, что она имеет в виду. Он взял ее за руку и, разжав пальцы, нежно поцеловал ладошку.

— Я бы никогда тебя не полюбил, если б ты была другой. Устраивать из спальни проходной двор — что может быть омерзительнее! Я тоже хочу тебя на всю жизнь. Никогда раньше не думал, что захочу жениться, но сейчас я убил бы всякого, кто посмеет отнять тебя у меня.

— Я однолюбка, Сэм, — проговорила Натали, задумчиво перебирая его волосы. — А ты? Вдруг в один прекрасный день я окажусь одна! Это разобьет мое сердце!

Сэм помрачнел.

— Обещаю, что никогда не брошу тебя, — серьезно проговорил он. — А что касается свадьбы, то я часто думал об этом в последнее время. Скоро мои сестры встанут на ноги, и у меня будет оставаться больше денег. Правда, я должен помогать маме, — проговорил он задумчиво. — Когда умер отец, я поклялся, что бы ни случилось, заботиться о маме и сделать так, чтобы она ни в чем не нуждалась. Понимаешь, Натали? Но все равно, скоро я буду свободнее в средствах.

— Я не хочу, чтобы ты обижал свою маму. Я не это имела в виду. Деньги не самое главное. У меня есть квартира. Мы можем продать ее и купить себе дом.

— Странно, я тоже об этом думал. Мы сможем купить один из этих старых домов в викторианском стиле, что у набережной в бухте. Там так красиво! Да и стоят они недорого. Правда, придется повозиться. Я имею в виду ремонт. Но это будут приятные хлопоты.

— Да? Надеюсь, ты еще ни на одном не остановился? — удивленно спросила Натали.

— Конечно, нет. Мы выберем дом вместе. Вместе отремонтируем его, вместе подберем подходящую мебель, — воодушевленно продолжал Сэм.

Натали слушала его как зачарованная.

— Я так измотался за эти последние недели, я как выжатый лимон… — пожаловался Сэм. Он растянулся рядом с ней, однако усталым не выглядел. Натали всем своим существом ощущала, как воздух вокруг него вибрирует от излучаемых им энергии и страсти. — Тебе и вправду нравится это платье? — спросил Сэм.

— Да. Очень, — ответила Натали, удивленная его вопросом. Она всегда считала, что этот цвет идет ей.

— Мне оно тоже очень нравится. Поэтому я не хочу, чтобы оно измялось. Его лучше снять, — сказал Сэм и сел на край кровати. Он нежно поднял ее и усадил рядом, ловко снял с нее платье и бросил не глядя на стул.

Натали почувствовала сухость во рту и нервную дрожь во всем теле. Глаза их встретились.

— Я ждал этого целую вечность, — тихо произнес Сэм, сбрасывая с ее плеч тонкие бретельки шелковой комбинации.

— И я тоже, Сэм, — прошептала Натали, трясущимися пальцами расстегивая его рубашку. Она прижалась губами к его обнаженной груди, ее руки продолжали освобождать его тело от одежды. Желание слиться с ним, стать частью его, недостающей частью, было непреодолимым. Она чувствовала это, словно когда-то они были чем-то целым, а потом это целое разрубили на две части. И все это время половинки искали друг друга и наконец нашли и вновь пожелали слиться. Теперь они принадлежат друг другу полностью.

Натали очнулась от этого сладостного чувства и решила, что, быть может, ей все приснилось, что это был сон, каких уже было множество. И сейчас она проснется и окажется, что ничего нет и она снова одна.

— Я люблю тебя, — прошептал вполне реальный Сэм, целуя ее.

Он лежал в ее объятиях, и она видела, как он счастлив. И это был не сон!

— Я люблю тебя, — повторил он. — Но я так устал, что готов спать целую неделю, — полусонно пробормотал он и, к ее удивлению, тут же уснул.

Она ласково погладила его по щеке и незаметно для себя тоже погрузилась в сон.