Не твои наследники (СИ)

Глава 36. Точка невозврата

Маша

Несколько дней спустя…

— Спасибо, Даша. Меня всё устраивает. Можете быть свободны, — вытаскиваю из сумочки конверт с деньгами и вручаю его стилисту. — Губы я накрашу сама. Ваш гонорар. Возьмите.

— Благодарю. Желаю вам счастья в личной жизни. Всего хорошего.

— До свидания, — провожаю мастера за дверь.

— Какая же ты красивая, Машка. Я тебе немножко завидую, — говорит Мила, как только девушка покидает номер отеля, в котором сегодня у нас с Исаевым состоится бракосочетание. — Белой завистью завидую, подруга…

Любая другая девушка на моём месте была бы безумно счастлива.

Со мной этого не происходит. Не могу я радоваться красивому наряду, шикарному банкету, гостям, которых я совсем не знаю, свадьбе, которой я, по правде, не хочу. Не сегодня. Не тогда, когда родной отец в коме, а бывший муж в морге. Это какое-то безумное стечение обстоятельств. Такого и врагу не пожелаешь.

Разве можно быть счастливым, переживая всю эту боль?

— Не стоит, Мила. Этот брак не имеет ничего общего с тем, о котором я мечтала в юности. Я не принцесса, а Руслан далеко не сказочный принц, — выдыхаю, поправляя на груди сдавливающее декольте.

Боже, мне снова нечем дышать. Жемчуг с пайетками раздражает кожу. Очередной мандраж с которым я не справляюсь. Из-за него кружится голова и слегка подташнивает. Скорее бы всё с себя снять и переодеться во что-то лёгкое и воздушное. Например в халатик. Завалиться в нём на постель и не думать ни о чём. Просто отключить мысли. Уснуть крепким сном…

— Машка, мне кажется, ты недооцениваешь Руслана. Не стоит копаться в его прошлом. Если бы ты для него ничего не значила, стал бы он от бывшей свекрови тебя грудью заслонять? Да хоть стычку с Андреем возьми. Видно же, что мужик ревнует не просто так, заботится о тебе, а это уже многое объясняет. Ну не всем дано красивые речи о любви толкать. Да и толку от них, если слова не закреплены действиями.

Подруга подходит к двухспальной кровати и устало на неё опускается. Замечаю, как снова поглаживает низ живота и слегка хмурится, будто от боли.

— Шикарный люкс, — добавляет Милана, осматриваясь вокруг. — В таком отеле о свадьбе можно только мечтать. Не нужно никуда ехать после праздника. Заночуете здесь.

— Мил, ты у врача была? Мне не нравится то, что я вижу.

— Была, — как-то нерадостно звучит её голос. — Повышенный тонус матки у меня. Утром заметила на бельё коричневые мазки.

— Ты нормальная? — опешив, смотрю на неё во все глаза. — Тебе нужно отлежаться в стационаре! Капельницы с магнезией и полный покой. Никакого секса. Боже мой, о чём ты только думаешь?

— На таких ранних сроках не сохраняют. Я спрашивала. Сказали, это нормально при росте матки.

— Как это не сохраняют? — возмущаюсь. — Тебе нужен другой врач! Милана, я вызываю такси и ты едешь в другую клинику. Пожалуйста. Прошу, послушай меня. Ладно? Не хочу, чтобы на свадьбе случился выкидыш. Я этого не переживу.

— Я сама вызову, о-о-ох… — со стоном заваливается на кровать, сворачиваясь в клубочек.

Бросаюсь к телефону. Дрожащими пальцами набираю Вадима. Он должен быть где-то здесь. Рус приглашал его на свадьбу. Церемония через пятнадцать минут!

— Черт, — ворчу я, нажимая на вызов. — Лучше бы твой Соболь за тобой присматривал. Совсем охренел.

— Я справлюсь, Машка. Да и нельзя ему здесь появляться. Тем более без приглашения, — всхлипывает Милана. — А по поводу проклятий свекрови, не бери в голову. Оно имеет силу в случае реакции на несправедливость. А ты перед ней чистая. Ты не причинила ей вреда. Так что весь негатив вернётся обратно к ней. А-ай!

— Вадим? — услышав знакомый голос, делаю судорожный вдох. — Господи, ты в отеле? Можешь подняться в двести тридцатый? У моей подруги угроза выкидыша. Ей нужна срочная помощь!

Шах отключается, заверив, что уже спешит на помощь.

— Потерпи, — подхожу к Милане. Присаживаюсь рядом на кровать. Опускаю ладонь ей на плечо. Легонько сжимаю в знак солидарности…

— Вадим займётся тобой. Всё будет хорошо. Он один из лучших гинекологов в городе, — заверяю её, лишь бы не волновалась.

— Машка, прости. Я испортила тебе настроение.

— Да брось. У меня его не было. Эта свадьба не моя. Ты и так это знаешь. Исаев женится на тендере… — услышав сигнал звонка, встаю. — Лежи. Я пойду открою.

— Зря ты так. Мне кажется, ты для него важнее любых тендеров. А Соболю на меня походу плевать. Правду говорят, что ребёнком мужика не удержишь…

— Милан, прекрати себя накручивать. Не всегда то, что кажется, является действительностью. Я сейчас вернусь.

Открываю дверь и застываю на пороге. Мама Руслана собственной персоной.

Однажды я её видела, но нам так и не удалось с ней познакомиться. Поссорившись с Исаевым, я выбежала из дома прочь, едва не врезавшись в ошеломлённую женщину.

— Здравствуйте, дорогая. Позволите войти? Я мать Руслана. Вашего жениха.

— Здравствуйте, — здороваюсь, смещаясь в сторону. — Я вас помню. Извините, что чуть не сбила вас с ног тогда…

— Понимаю, — сдержанно улыбается.

Эффектная. Красивая. Стройная.

В серой бархатной шляпке с широкими полами. Такого же цвета кожаных перчатках и лодочках на шпильке. В стильном облегающем платье изумрудного цвета с рукавом три четверти. Юбка длинной до колена. На поясе золотая брошь, инкрустирована мелкими камнями.

Слишком изящная, несмотря на её возраст. Ей около шестидесяти лет, но на вид значительно моложе! Пшеничный цвет волос делает её яркой, солнечной, светящейся. У них с Русланом очень много общего.

— С моим сыном иногда бывает непросто, — гостья проходит вглубь номера. Затем останавливается напротив открытой двери в спальню. Снимает перчатки. Протягивает мне тонкую ладонь с длинными пальцами и ухоженным маникюром. На пальцах поблёскивают массивные драгоценности с камнями. В ушах изумруды. Ничего лишнего. Всё подобрано со вкусом. — Любовь Фёдоровна. Рада знакомству.

— Маша, — жму ей руку. — Очень приятно.

— Вы очень красивая, Маша, — пройдясь по мне пристальным взглядом, останавливается на лице. — У моего сына прекрасный вкус.

— В нашем мире чаще любят за красоту. Но ведь любовь обычно быстро проходит даже к самым красивым женщинам. Жаль, что внутренний мир человека ценится намного меньше, — пожимаю плечами, невольно смущаясь.

— Я никогда не критиковала выбор своих сыновей. Руслану я полностью доверяю. Если он тебя выбрал, значит ему с тобой комфортно. А это главное. И поверь, я знаю, о чём говорю.

— С чего вы сделали такой вывод?

Интересно, она знает о фикции сегодняшнего мероприятия?

Если знает, то, похоже, ей всё равно. И она поддерживает жёсткую позицию сына в отношении меня.

— Мне хватило и двух минут, чтобы оценить тот огонь, который между вами горит. Ещё ни одна женщина не цепляла Руслана настолько сильно, чтобы он позволял себе терять голову.

— Мама? — вздрогнув, обе разворачиваемся на хриплый голос. — Что ты здесь делаешь? Ты должна быть рядом с отцом.

— Сын? — Любовь Фёдоровна удивлённо вскидывает кверху бровь. — Что делаешь здесь ты? Будущий муж не должен видеть невесту в платье до свадьбы, иначе ждать в доме беды.

— Я не верю в приметы, — оценивает беглым взглядом обстановку, не заостряя на мне внимания и это выбивает из колеи.

В груди спирает дыхание.

Господи, мне обидно до слёз!

Неужели выгляжу не так, как он того хотел?

Ещё одно подтверждение равнодушия к браку.

— Вадим, девчонка в спальне, — добавляет, уводя за собой товарища.

— Что с ней? Кто эта девушка? — мать Исаева устремляется вслед за ними.

— Милана. Моя подруга, — отвечаю, едва сдерживая слёзы.

Внутри всё бурлит и кипит химической реакцией. Подходит к горлу. Вот-вот перекроет дыхание.

Мы не виделись с самого утра. За полдня я нереально соскучилась. А он не смотрит. Не застывает, как другие женихи при виде невесты. У него не сбивается дыхание. На глазах не выступают слёзы. Никаких внезапных эмоций. Он, черт возьми, сдержанный! В отличие от меня спокойный как удав.

Всё буднично. Как будто эту свадьбу не воспринимает всерьёз…

— Исай, извини, но походу на церемонию я не попадаю, — поспешно обследовав Милану, Вадим задумчиво хмурится. — Нужно сделать УЗИ. Я заберу её в клинику.

— Справишься с девушкой, приезжай, — бросает Руслан, отмечая время на наручных часах. — Мам, предупреди регистратора о задержке. Нам понадобится немного времени.

— Хорошо, сынок. Мы ждём вас в зале. Постарайтесь не задерживаться надолго. Гости ведь ждут. Все уже собрались.

— Ну, что, Милана? — Шах аккуратно подхватывает её на руки. — Давайте-ка я отнесу вас в свою машину. Понадобится комплексное обследование. Здесь это выполнить нереально.

— Я могу пешком… — краснеет подруга, бросая то на меня, то на Вадима растерянный взгляд.

— Расслабьтесь уже, — хмыкает Шах. — Напряжение только усугубит ваше состояние.

— А это удобно? — вздыхает Мила.

— Чего не сделаешь ради красивой женщины? — подмигивает ей доктор, отправляясь на выход.

Через мгновение в пространстве повисает тишина. Звенящая. Пробирающая дрожью до косточек.

Сердце приступает колотиться в груди и сходить с ума.

Я чувствую спиной его взгляд. Горячий. Осязаемый. И меня окатывает волной колючих мурашек.

Божжжеее, Маша…

Почему ты не способна выгнать его из номера? По крайней мере сейчас. Когда здесь ему делать нечего.

— Нам… пора… — выдаю севшим голосом.

Сердечная мышца работает на износ. Трещит, натягиваясь. Ей сложно перекачивать разбавленную жгучим адреналином кровь.

Почувствовав приближение Исаева, замираю, задерживая выдох.

Его тёплые ладони касаются моих плеч. Медленно спускаются вниз, разгоняя под кожей искрящий ток. От этих ощущений волоски встают дыбом. Кажется, что кожа начинает дымиться, а затем пылать…

— Подождут, — выталкивает в затылок горячий воздух вместе с охрипшим голосом. — Что у тебя под платьем?

— Чулки и крошечные трусики… больше ничего… — сглатываю, ощущая по всему телу разлетающийся трепет.

— Хочу тебя… — губы касаются изгиба шеи, оставляя тёплое прикосновение. — Ты меня с ума сводишь. Я тобой одержим. Твоим телом… Губами… Голосом… Всем. Не могу тобой насытиться. Ты — моё проклятие, Маашааа…

Не успеваю вымолвить ни слова. Лишь рвано втянуть глоток воздуха.

Поворачиваюсь. Оказываюсь с ним лицом к лицу.

Руслан обрушивает на меня всю свою жажду. Порабощает ею, лишая возможности анализировать происходящее.

— Сладкая… Вкусная моя девочка… — приподнимая воздушные слои юбки, оттесняет к стене. — Убиваешь меня своим невинным взглядом… Губишь…

— Что ты делаешь? — шепчу.

— Беру своё… — обхватывая моё лицо ладонями, в глаза своими впивается. Гипнотизирует несколько долгих секунд.

Время стремительно перетекает в вечность. Мы здесь одни. Его взгляд — целая Вселенная. Тёмная. Порочная. С дьявольским блеском. Утягивающая в водоворот, из которого нереально вырваться.

— Сейчас..? — пищу, прижатая им к плоской поверхности.

— Имею на это право… — жаркий выдох в губы превращается в яростный поцелуй.

Всё вокруг растворяется. Исчезает. Всё, кроме нас. Кроме нашей страсти, летящей по венам с губительной скоростью.

Жажда прикосновений и поцелуев. Жажда близости. Желание дышать с ним одним воздухом. Сливаться в одно целое. Осознавать, что он — мой целый мир. Мир, без которого я уже не смогу существовать. Я так же сильно схожу по нему с ума. Теряю рассудок. Становлюсь одержимой его сущностью.

Мой! Он только мой!

Он — моя погибель и моё спасение.

Он — моё сердце.

Он — моя душа…

Руслан берёт меня прямо у стены. Задирая подол платья, торопливо ныряет пальцами в трусики. Касается чувствительной плоти. Едва ли не рыча, грубо сжимает ладонью лобок. Вскрикиваю ему в рот.

Мы жадно целуемся. Поддавшись искушению, я позволяю ему творить со мной то, что у него получается лучше всего на свете — любить меня.

В сексе он бесспорно бог. Нет ему равных. Даже с моим скудным опытом несложно это определить…

— Черррт… — выдыхаю, когда мои дрожащие пальцы не справляются с застёжкой ремня на его брюках. В порыве страсти впиваюсь зубами в его губу. Стонем оба. Потребность почувствовать Руса в себе настолько велика, что всё моё тело начинает колошматить бешеной дрожью.

Перехватив инициативу в свои руки, он сам высвобождает напряжённый член. Приподнимает за бедро мою ногу. Сдвинув трусики вбок, грубо толкается в меня, выбивая из лёгких воздух и стон облегчения.

— Блять! — хрипит, вгрызаясь в мои губы и начинает трахать. Грубо. Быстро. По-животному. Словно изголодавшийся по самке зверь. Осыпая меня комплиментами с каждым новым нетерпеливым толчком: — Волшебная… Охуенная… Моя… Никому не отдам… Никогда… Это всё моё… Ты моя! Красивая! Вкусная! Нежная! Вся моя!

Грудь Руслана кажется раскалённой даже через рубашку. Сердце — взбесившимся движком.

Он двигается. Двигается. Двигается. На висках проступают капельки пота.

Его так много. Он везде. В движении. В запахе. В мыслях. В нежности, которую дарит наравне с грубостью. В рычании. В шумном отрывистом дыхании.

Всё моё естество горит и пульсирует. Принимает его. Сливается с каждой мужской клеткой. Срастается с ним душой. Исаев за считанные секунды умудряется заменить собой весь мой внутренний мир.

Толчок. Ещё один. И ещё…

Везде только он. Единственный. Родной. Неповторимый. Мой.

Замедляет движения. Они становятся тягучими, как мёд, и сладостными. Острыми и одновременно невыносимо приятными. Всхлипнув, улавливаю ту самую грань, надавив на которою, можно увидеть звезды.

Он будто считывает мои эмоции. Ощущения. Желания.

Одной рукой приподнимает ногу выше, глубоко проникая, вторгаясь на всю длину. Второй — касается клитора. Быстро растирает его, доводя до сладостной боли. Острейшее удовольствие захлёстывает с головой. Сжимаясь на нём, кончаю. Громко и протяжно крича, ловлю его губы. Целую, разбиваясь на тысячи мелких осколков. Испытывая невероятное наслаждение, которое может подарить только он.

— Машшша! — доводит себя до пика несколькими ударами бёдер. Таранит лоно в последний раз. Прижимаясь лбом к моей переносице, с рыком кончает. Дыхание надсадное. С каждым хриплым вдохом-выдохом обжигает мой рот.

Боже мой, что с нами только что было?

Безумие на грани отчаянной попытки любить.

Крепче обвиваю его шею руками. Вцепляюсь за него, чтобы не ушёл. Чтобы не оставил меня здесь одну в расслабленном состоянии. Потому что я сползу на пол и растекусь по нему мягкой субстанцией, чувствуя себя абсолютно счастливой.

— Господи, ты мне спину натер, — улыбаюсь, наслаждаясь тем, как его губы мягко целуют мои. Скользят по всему лицу. Одаривают нежностью.

Его объятия становятся крепче. Поцелуи требовательнее.

В какой-то момент, будто опомнившись, он нехотя прерывается и медленно выскальзывает из меня, опуская мою ногу на пол.

— Нужно привести обоих в порядок. Можешь стоять на ногах? Я принесу влажное полотенце.

— Попробую, — одёргиваю платье, разглаживая примятую ткань. — Рус?

— Да, милая? — оборачивается на полпути в ванную.

— Раз ты уже здесь, помоги мне надеть подвязку и фату.

— Дай мне минуту. Иначе мои брюки станут непригодными для церемонии.