(Не) в активном поиске

Глава 23

Аня.

Прижимаюсь щекой к спине Макса, обнимаю его еще крепче. Я уже не боюсь ездить на мотоцикле и мое желание быть ближе никак не связано со страхом. Мне холодно. Мелкая дрожь то и дело окатывает волнами мое тело, но я рада. Рада, что здесь… рада, что не там… что лечу по городу с немыслимой скоростью и преданно жмусь к спасителю в кожано-пластмассовой кольчуге, как покорная, но немого чокнутая чихуахуа.

Влетаем на парковку и с визгом тормозим так, что меня аж подкидывает, по инерции заваливаюсь на Макса.

— И куда мы так летим? — и смешно, и адреналиново одновременно. Внутри все ухает, сердце резким толчком разливает кровь по венам.

— Мы пропустили начало. Давай-давай, — помогает мне слезть, — ребят уже, наверное, не найдем, так что будем сами. Давай руку, не теряй меня. Там народу — куча, а еще не особо светло… так что держи руку крепко, — сжимаю его руку так крепко, как только могу. На контрасте со всеми «женихами», боюсь потерять ту тонкую, практически неуловимую нить между нами.

Широкими шагами спешим к зданию. Я в предвкушении. Даже издалека слышен гул толпы, басы музыки и бешеная энергетика. Все тело штормит. Мне хочется двигаться, словить ритм, расслабиться и забыть обо всем и всех, раствориться в моменте.

Мы внутри. Помещение просто огромное. Не стадион, конечно, но и не танцпол обычного клуба. Арена. Огромная сцена с экраном. На нем вспыхивают языки пламени, какие-то знаки, голографические картинки, что-то из виртуальной реальности, футуристическое. Пульт диджея подсвечивается неоном, превращая его в нечто космическое. Стробоскопы, установленные на железных балках перекрытий, чередуются с лучами, которые простреливают пространство, освещая толпу, превращая ее в движущиеся темные воды. Воу, вырывающие столбы дыма бьют чуть ли не до потолка!

Видно, что многие в толпе снимают на камеру это музыкальное шоу, экраны телефонов светятся, будто огромные светлячки в темном, полном невообразимых звуков лесу. Это все не может не зачаровывать.

Мы пробираемся сквозь толпу, стараемся подойти ближе к сцене. Здесь не просто громко, а невероятно громко. Поднимаю голову, смотрю на диджея за пультом. Он двигает головой в такт, видно, что он ловит кайф от своей работы. На его голове наушники, но лишь один, закрывает ухо, второй сдвинут в сторону. Крутанув одну из ручек на миксерном пульте, он поднимает руки вверх, и толпа подхватывает его движение.

Невольно начинаю двигаться. По-другому просто невозможно — это магия. Нет! Это психологическое очищение мозга от всех воспоминай. Они просто не смогут перекричать музыку и пробиться в эфир. Поднимаю руки вверх и сливаюсь с толпой. Меня несет. Я сливаюсь в единое целое с окружающими меня людьми. Мы безлики, но мы единое целое… на гребне цунами.

Поворачиваю голову в сторону Макса, он тоже достал телефон и снимает. Бросает на меня взгляд. Один из прожекторов, скользнув по его лицу, поднимает свой свет к потолку, освещая его огненно-красным. Сейчас я вижу только блеск его глаз и неоново-белые зубы, улыбается, чудик.

Отдаюсь полностью движению. Танцую так, как никогда не танцевала. Да я вообще редко это делаю, последний раз был сто лет назад. Так что сегодня у меня юбилейный танец.

Чувствую прикосновение руки. Максим берет меня за руку и крепко сжимает. Почему-то это прикосновение кажется мне красноречивее всех слов. Делаю шаг и поворачиваюсь к нему лицом. Среди нас масса людей, но в то же время, мы одни. Музыка становится тягучей, словно сироп. Диджей увеличивает темп по нарастающей, словно вводит в транс, а потом взрывает толпу, заставляя двигаться ее быстрее. Меня прижимают к Максу так сильно, что мы срастаемся в единый организм.

Глаза в глаза… он наклоняется и целует. И это новый космос, который я ни на что не променяют. Оплетаю его шею руками, стараясь врасти в него, впитаться, как вода в песок. И растворяюсь.

Все происходящее настолько гармонично, естественно, так вовремя и кажется правильным, что не вызывает ничего, кроме желания продолжить. И мы целуемся, целуемся до онемения губ, до звезд в глазах и головокружения от нехватки кислорода.

Я не знаю, сколько вот так мы стоим, но в какой-то момент музыка стихает, и я начинаю различать человеческие голоса. Да и толчки со всех сторон стали ощутимее, будто толпа в едином порыве двинулась в одну сторону, а мы идем против течения.

— Все закончилось, — шепчет мне в губы Макс.

— Уже? — уж слишком много разочарования в моем голосе.

— Диджей-сет закончился, все идут на выход. Пойдем. — Он крепко держит меня за руку, чтобы люди нас не разделили.

Выходим из здания и останавливаемся на крыльце под крышей. Арена хоть и большая, но от достаточно приличного количества людей, спецэффектов, а еще и от поцелуев, воздуха катастрофически не хватало. Поэтому, вдыхая полной грудью, набираю легкие воздуха, который пахнет дождем. Да, идет дождь. И этот невероятный запах, который бывает только во время дождя, разливается приятным послевкусием по телу.

— Черт, ты промокнешь, — ругается на погоду Максим, выставляя руку вперед и ловя капли прохладной воды, — но на машине я ехал бы к тебе слишком долго. Долбанные пробки…

— Все нормально, правда, — глажу его по плечу.

— Поехали ко мне? — в его взгляде ожидание. Он ждет моей ответ, будто это приговор. А я хочу поехать, правда. Впервые в жизни мне этого реально хочется. И не потому, что кто-то считает меня старой девой; не потому, что тетка проела маме плешь; не потому, что чувствую себя изгоем-одиночкой… а потому, что по-другому сейчас никак. Хочу! Вот именно его — современного рыцаря в пластиковых доспехах и железным конем.

Выбираемся из-под навеса и бежим к мотоциклу. Я так понимаю, что единственным сухим место на мне будет голова, которую защищает шлем. Снова прижимаюсь к Максу, но теперь не как к условному «поручню в автобусе», а как к мужчине. Мне хочется пробраться к нему под куртку, но она слишком плотно облегает и… у меня холодные руки. Снаружи я вся холодная, а внутри пожар.

Летим со скоростью ветра, отчего дождь кажется ливнем.

Мне показалось, что мы доехали очень быстро. Въезжаем на подземную стоянку его дома.

— Пойдем быстрее, — он помогает мне слезть с мотоцикла, забирает шлем и ведет к лифту, — надо как можно быстрее снять мокрые вещи. — Мои щеки моментально заливаются румянцем. И он это видит. Освещение в лифте яркое, сразу выдает меня с потрохами. — Это, чтобы не заболеть, — поясняет, будто понял, что пугает меня своим напором. Смущенно прикусываю губу и отворачиваюсь, пряча глаза. — Эй, ты чего? — берет пальцами меня за подбородок и поворачивает лицо к себе. — Если ты передумала, то ничего страшного… ничего не будет.

Чуть не крикнула возмущенно: «Как это!». Сразу дала себя виртуальный подзатыльник и пригрозила расправой.

— Нет, все нормально… все в порядке. Немного замерзла, но ничего не отморозила в критически важных местах.

— Может ты не готова к этому шагу? — мягко улыбается на мой слова.

— Мне пора уже перейти на бег… — говорю не подумав. Одна бровь Максима взлетает в знаке вопроса вверх. Но лифт спасает меня, открывая двери.

Стоит нам только переступить через порог, как Макс включает командира.

— Быстро снимай все мокрое и дуй в ванную. Тебе срочно нужен горячий душ, чтобы согреться, — и самое интересное, что я слушаюсь. Раньше я бы спорила, припиралась… а сейчас, вещи слетают с меня, будто листва по осени с деревьев. Остаюсь в одном белье. — Капец… — говорит, рассматривая мои ноги. Никогда не думала, что они у меня какие-то не такие… Ноги, как ноги, растут из… как у всех, короче. — Начинай с теплой воды, а то кожу жечь будет. Они у тебя аж красные, так замерзли. — Опускаю глаза вниз. И правда красные, и неприятно чешутся. — Чистые полотенца на полке под умывальником.

Залетаю в ванную комнату и скидываю остатки одежды. Становлюсь под душ и врубаю воду.

— Кайф, — пищу от удовольствия. По ощущениям на голову льется кипяток, но я его не чувствую, настолько тело продрогло. Так и стою под упругими струями воды, просто наслаждаясь их теплом.

Легкое касание к плечу, и я резко оборачиваюсь.

— Ты не против? — дар речи у меня пропал. Лишь облизнув губы, громко сглатываю и смотрю на него во все глаза.

Я… Макс… вода… Конечно, я не против! Делаю шаг к стене, даю возможность и ему стать под воду, благо лейка огромная, поместимся легко.

Беру мыло с полки и протягиваю ему. Принимает с улыбкой, он сейчас очень на кота похож, который увидел сметану. Снимает мочалку и мылит ее, а потом прикладывает к моему тепу и невесомо ведет.

Ой, мурашки побежали толпой по телу, то ли от прикосновения, то ли от удовольствия.

Я все переживала раньше и думала, о чем говорят в такие моменты? Теперь понимаю, что действия скажут намного больше, чем обычные слова. Инстинкты рулят.

Покрутив меня вокруг оси и намылив со всех сторон, ставит под воду, смывать пену. Передает мочалку мне. Уху-ху… главное не упасть в обморок. Самое интересное, что руки мои ведут себя прилично, не дрожат, а со знанием дела мылят мочалку.

Прикладываю к его телу и веду. Боже, какая я дура! Зарилась на разных там Бздашеков, когда под носом был такой экземпляр. Тело у Макса — огонь. Под мешковатой спортивной одеждой его было не особо видно, а сейчас, смотри, хоть до слезящихся глаз… и наслаждайся.

В голове заиграла старая песенка, еще из молодости моей сестры. Она слушала ее по сто раз на день: «Как же тебе повезло, оу, моей невесте…». Может и не так звучала песня, но у меня в голове именно такой вариант.

Он наклоняется ко мне… и, мне кажется, чтобы поцеловать и… дальше…

— Только не в душе, — останавливаю его прикосновением ладони к груди.

— Я просто хотел выключить воду, — говорит тихо, успокаивающе, а я лишь криво улыбаюсь. Размечталась. Облом подкрался незаметно. Может он рассмотрел меня со всех сторон и думает, на фига мне эта мелкая плоскодонка. Видно, мои мысли отобразились у меня на лице.

— Ты слишком много думаешь, — выходит первым. Достает огромное полотенце и раскрывает его для меня, — прошу.

Закутываюсь в него, превращаясь в мумию. Он берет себе полотенце поменьше, оборачивает вокруг талии.

— Пойдем на кухню.

— Пойдем, — выходит обреченно.

Достает из шкафчиков два стакана и наливает туда что-то коричневое и вонючее.

— Пей, — ставит передо мной.

— А это обязательно, — нюхаю и морщусь.

— Считай, что это лекарство. Доктор прописал.

— Ну раз доктор… — выпиваю залпом. Внутри все обжигает. Хватаю ртом воздух, пытаясь облегчить мучения. — Какая гадость, — получается сипло.

— Зато не заболеем, — так же, как и я, выпивает содержимое одним махом.

А вот теперь, сделав шаг, Максим целует меня. И мне это точно не кажется.