Нечаянная страсть

Глава 23

Ночной кошмар разбудил Эмили Шуп перед рассветом. Сон об оставленном ею муже Роланде Шупе не раз возвращался к ней. Развестись с этим жестоким человеком, оказалось, крайне трудно, однако ей взялся помочь один широкоплечий вдовец с горящими, голубыми глазами…. Сначала, они были друзьями, потом этот человек стал ее любовником и неотъемлемой, важнейшей частью жизни. В том, что чувства их взаимны, она никогда не сомневалась. Теперь, размышляя о прошлом, миссис Шуп понимала, что судьба очень благосклонна к ним. Связь продолжалась пятнадцать лет – огромный срок для таких отношений. Легко им никогда не было. Приходилось проявлять осмотрительность и надолго разлучаться. Но время, которое они проводили вместе, возмещало все.

О разводе они думали годами, понимая при этом, что для женщины осуществить его – дело почти нереальное. Но со временем и сам Роланд проявил интерес к разводу, решив, жениться на богатой итальянской графине. Только пять лет назад закончился брак миссис Шуп. С тех пор она так и не согласилась выйти замуж за человека, которого любила, несмотря на его просьбы. Сама миссис Шуп стойко выносила недоброжелательство общества, однако не желала подвергать подобной участи того, кого любила. Этот блестящий государственный деятель занимал высокое положение в столице, но брак с ней разрушил бы его карьеру. Поэтому они продолжали встречаться тайно, а когда это не удавалось, любили друг друга на расстоянии.

В эти тяжелые периоды жизни она лежала одна, без сна, в своей широкой постели. Эмили вздохнула, поднялась, оделась, спустилась вниз и выпила чашку чая.

Граф Уэстмейкотт ехал верхом по дороге, освещенной светом раннего утра. Она не ждет его. Раньше чем через несколько недель, он не должен был появиться. Но новости с континента, полученные графом, заставили его поспешить сюда. Теперь он с удовольствием думал о том, как она обрадуется его неожиданному появлению. Она, несомненно, еще спала, и граф предвкушал, как ее разбудит…

Его крайне удивило, что открыла ему дверь она сама: ведь слабые лучи солнца едва озарили восток.

– Джордж!

– Эмили, любовь моя! Моя драгоценная, – выдохнул он, сжимая ее в объятиях. Джордж повел ее на второй этаж.

Утро было уже в самом разгаре, когда они почувствовали необходимость спокойно поговорить, позавтракать и выпить. Едва они поднялись из постели, Эмили позвонила и велела принести завтрак, а граф тихо удалился в свою комнату и надел шелковый халат.

Он с иронией подумал, что Эмили было незачем заказывать два прибора и два завтрака. Слуги, хотя и не сплетничали вне дома, в стенах его судачили обо всем как сороки. Все они, вероятно, догадались о приезде графа, и он не сомневался, что на завтрак подадут его любимые свежеиспеченные булочки. Постель графа, однако, не приготовили. Он усмехнулся. Слуга понимали, что это ни к чему.

Когда граф снова вошел в спальню Эмили, служанки уже сервировали завтрак на круглом столе у окна. Чтобы принести все блюда, служанкам потребовался не один поднос, а целых три. Джордж сделал вывод, что его приезд заметили в ту самую секунду, как он остановил лошадь возле дома.

Они с Эмили ели теплые булочки, копченую рыбу, яйца и бекон. Изредка они обменивались репликами, ибо молчание не тяготило их, и бросали друг на друга нежные взгляды.

Граф несколько раз брал руку Эмили и ласково поглаживал ее. Какое блаженство сидеть рядом с ней! Она, как всегда, выглядела великолепно, ее светло каштановые волосы были стянуты сзади лентой, а лиловое шелковое платье облегало соблазнительные формы.

Допив, вторую чашку кофе, Джордж поднялся и подошел к окну, выходившему в сад. Поглядев туда, Джордж обернулся к Эмили:

– Я привез вам новость, дорогая.

– Что за новость? – озабоченно спросила она.

– Новость с континента. Умер Роланд Шуи.

Эмили побледнела и подошла к нему.

Как это случилось? – тихо спросила она.

– На дуэли, несколько дней назад. – Он внимательно смотрел на нее.

Эмили закрыла глаза, и прижалась лбом к стеклу. Ему казалось, что плечи ее вздрагивают, возможно, от рыданий. Джордж хотел, заключить Эмили в объятия, но понимал, что в эту минуту она должна побыть одна. Он ждал. Эмили глубоко вздохнула.

– Что ж, слава Богу, Как долго все это тянулось, не правда ли?

– Да, – отозвался он, – очень долго.

Эмили вытерла слезы.

– Надеюсь, вы не сразу уедете, Джордж?

Он ласково положил руки ей на плечи.

– Эмили! – Голос графа срывался. – Вы понимаете, что это значит?

– Вы о Роланде? О да! Теперь отцы и мужья во Франции и Италии могут по ночам спокойно спать.

– Нет, Эм, я имею в виду нас. Ведь вы свободны, совершенно свободны! Теперь даже те, кто придерживается самых строгих взглядов и не признает разводов, узнают, что вы не разведенная женщина, а вдова.

Эмми покачала головой и попыталась отвернуться, но граф взял ее за плечи и повернул лицом к себе. – Выходите за меня замуж, Эм. Это давно пора сделать. Я больше не хочу так жить. Это слишком тяжело. И с каждым днем становится все тяжелее.

– Я знаю, Джордж. Возможно, вы правы, но вы… вы не обычный человек и даже не просто пэр. Понимаете, чем это угрожает вашей карьере? Ведь вас прочат в министры, это уже всем известно. Я не хочу…

– Черт возьми, Эмили! – взорвался граф. – Мне сорок восемь лет, и я устал ворочаться в постели до полуночи! О, даже… даже завтрак с вами – такое наслаждение! Это же… это же смешно!

– Но, Джордж, я…

– Нет, Эмили, я дорожу карьерой, это верно, но она не главное в моей жизни. Самое главной в ней вы. И признаюсь, я соглашался с вами последние пять лет лишь потому, что опасался, как бы вас не подвергли остракизму в Лондоне. Я слишком дорожу вами, и поверьте, о карьере я думал меньше всего.

В голубых глазах Эмили застыла глубокая боль.

– Вы должны дать мне время… подумать, – тихо ответила она. – Все так неожиданно…

– Неожиданно! – Граф притянул ее к себе. – Бога ради, Эм, мы вместе пятнадцать лет! Сколько, по вашему, это может продолжаться?

Она невольно рассмеялась.

– О, Джордж, я так вас люблю!

– Я знаю, и именно поэтому вы должны выйти за меня замуж. Предупреждаю вас, Эм, на этот раз я не приму отказа.

Эмили покачала головой и отодвинулась от графа. Он увидел слезы у нее в глазах и снова обнял ее.

– Когда-нибудь, моя упрямица, мне как обезумевшему от любви подростку придется просто подсыпать вам снотворного и увезти в Гретна-Грин.

Она удивленно прищурилась. А потом Джордж целовал ее долго-долго. Когда он разжал объятия, Эмили тихо проговорила:

– Знаете… Эндрю и ваш племянник сейчас здесь, в Роанбруке. Где… где вы остановитесь?

Он вопросительно посмотрел на нее и непринужденно ответил:

– Да, я знаю, что они здесь. Я сам послал Эндрю к Джастину, чтобы воззвать к его здравому смыслу. Племяннику пора заняться достойным его делом. Он должен добиться места в правительстве. Роан рожден для этого и хорошо подготовлен, но слишком упрям, чтобы согласиться. Теперь я буду уделять им обоим больше времени. Однако медлить мне нельзя. Кстати, вы правы. Здесь оставаться неразумно, тем более что я должен видеться с Джастином и Дрю. Не остановлюсь я и в Роанбруке, поскольку там мне не удастся распоряжаться своим временем по собственному усмотрению. – Последние слова он произнес с недвусмысленной улыбкой. – Остановлюсь в гостинице. Мой слуга уже здесь. А Джастину и Эндрю скажу, что приехал по важному государственному делу, которое займет много времени.

– Полагаете, они вам поверят? – подняв бровь спросила Эмили.

– О, Дрю верит каждому моему слову. А Джастин… никто никогда не знает, что на уме у Джастина. Надеюсь, он будет помалкивать, что бы ни узнал. – Граф усмехнулся. – А теперь, дорогая, настала та великая минута, когда мы должны обсудить все, связанное с нашим браком, – решительно добавил он и снова подошел к Эмили.

Она отступила и уселась на небольшой, обитый голубым бархатом диван.

– Вы, вероятно, слышали о лорде Роане и бароне Лэндоне? – спокойно поинтересовалась Эмили.

Граф нахмурился впервые после приезда.

– Да, Эм, я знаю об этом. – Он тяжело вздохнул. – Мне известно, что барон проигрался и все досталось Роану. Я был в тот вечер в «Уайтсе».

– Да, но… этим дело не кончилось, Джордж.

– Что вы имеете в виду?

– Оказывается, барон проигрался не до нитки, а ухитрился что-то сберечь и вызвал Роана, решив взять реванш.

– От чего Джастин, конечно, отказался, – устало закончил граф.

– Нет, Джордж, напротив. Роан принял вызов, и барон полностью отыгрался.

– Что? Вы уверены? – Граф расправил плечи. – Мне трудно в это поверить.

Эмили усмехнулась и разгладила складки шелкового халата.

– Это весьма странно, понимаю, но именно так все и было. В деревне только об этом и говорят.

Граф растерянно развел руками. Это не укладывалось в его сознании. «Не может быть, – думал он, – если только…»

– Полагаю, эту тему не обойдут и сегодня вечером, – продолжала Эмили. – Кстати, я обещала быть на балу у Агаты Кроули, – проговорила она, и глаза ее заблестели. – Вы же, наверное, тоже получили приглашение? Меня ничуть не удивило бы, если бы леди Кроули сочла, что вы не найдете для себя лучшего занятия, чем примчаться из Лондона и украсить ее бал своим присутствием.

– Бал Джастина, Эмили. Вы забываете, для кого она его устраивает, – возразил Джордж и подошел к диванчику Эмили. – Хотя леди Кроули возомнит от этого о себе еще больше, я на бал пойду. Мне не часто представляется возможность потанцевать с вами, любовь моя.

– О, Джордж, можем ли мы себе это позволить? – вздохнула она. – Нам следует проявлять крайнюю осмотрительность.

– Разумеется. – Граф взял ее руку и притянул Эмили к себе. – Через несколько дней объявим о нашей помолвке и…

– Джордж, дорогой, – перебила его Эмили, – пойдемте погуляем в саду. В это время года цветы так прекрасны!

Граф помрачнел, но тут же согласился.

– Ну конечно, любовь моя, пойдемте в сад.

Гладиолусы расцвели пышно, как никогда. Вдали стояла беседка, увитая глициниями. Они очень ее любили, и граф усадил Эмили на плетеный двухместный диванчик.

Отойдя на несколько шагов, он коснулся пальцами нежных пурпурных цветов глицинии, потом повернулся к Эмили:

– Я заметил, любовь моя, что вы уходите от этого разговора. Прошу вас, не надо. Я хочу уладить все как можно скорее. – Она открыла рот, желая возразить, но граф остановил ее. – Нет, Эм. Пора. Цветы расцвели, плоды наливаются, пришло и наше время. Не противьтесь мне, Эмили.

Она поднялась.

– Джордж, не думайте, что я вам противлюсь или желаю этого меньше, чем вы. Только моя любовь к вам, забота о вашей карьере заставляют меня…

– Проклятие! – взорвался Джордж, смяв в своей крупной руке глицинию. – Я уже сказал вам не рассуждайте об этом! Мне не надо никакого министерского портфеля, если рядом не будет вас! Неужели вы не понимаете? К черту ваше благородство! Посмотрите на меня! Я мужчина, а не бесчувственный столп правительства! Мне необходима жена. Я хочу каждый вечер укладывать ее в постель и просыпаться вместе с ней каждое утро. Возвращаясь домой, я должен видеть вас, а не лакея! Я хочу вас, Эмили! – Граф обвил ее руками.

– О, Джордж, если мы… если мы сейчас поженимся, все сразу догадаются, что у нас очень долго…

– Мне на это наплевать! Хватит! – решительно возразил он, но тут же робко спросил: – Может, вы… вы, Эм? Может быть…

– Нет! Конечно, нет! Только ради вас я…

– О дорогая! – Джордж прижал ее к своей груди. – Мы так долго пытались защитить друг друга, что сами сделали себя несчастными! Хватит, Эмили. Этого больше не будет.

Она смотрела на него полными слез глазами.

– Дорогой мой, я не желаю ничего большего, чем стать вашей женой, но я… я…

Он приподнял пальцем ее подбородок и заглянул в глаза.

– Чего вы боитесь, Эмили?

– Я?.. О Господи, как мне не бояться, – вздохнула она. – Да, я, наверное, боюсь… Боюсь… боюсь что вы когда-нибудь пожалеете об этом. Особенно если это затронет вашу карьеру…

– Да пропади пропадом моя проклятая карьера, Эмили! – вскричал граф. На виске у него пульсировала жилка. – Я готов никогда больше не видеть Уайтхолла! – выпалил граф, но тут же попытался успокоиться. – Ладно, я даю вам пять дней на то, чтобы вы образумились. – Его лицо смягчилось, и он снова подошел к ней. – А после этого мне придется принять радикальные меры. – Глаза его сверкнули, а на губах заиграла улыбка. Джордж прижал Эмили к себе, и она растворилась в его объятиях.

Отстранившись от нее, он улыбнулся и убрал упавшую ей на лоб прядь волос.

– О Эм, – радостно вздохнул граф, – с каждым годом вы становитесь все красивее! Не понимаю, как вам это удается.

Она тихо рассмеялась.

– Вы говорите как безумец, милорд. Я постоянно вижу у себя на лице все новые и новые морщинки.

– Гм… Едва заметные, я бы сказал. – Он погладил ее гладкую щеку. – Но это вас не беспокоит, не правда ли? А вот большинство женщин приходят в ужас, обнаружив хоть крохотную морщинку.

– У большинства женщин нет вас, Джордж, – проникновенно сказала она, снова прижавшись к графу.

– Мне нечего возразить, дорогая. – Он притворился, будто подавил зевок. – Эмили, на свежем воздухе меня совсем разморило. Пожалуй, я непрочь… э-э… немного вздремнуть.

– Как, сейчас? Хорошо, а как же ваши сын и племянник? – Разве вы не…

– Они подождут, – заявил граф. – В любом случае я увижусь с ними вечером у Кроули. А сейчас меня больше… занимают… э-э… другие мысли.

У Эмили дрогнули губы.

– Конечно, милорд. Но уверены ли вы… ах… нет, разумеется, вы не захотите… изобразить респектабельного супруга… до наступления ночи?

– Мы никогда не станем настолько респектабельными, – усмехнулся Джордж и жадно впился в нее губами.

Потом граф отвел свою любимую в дом и уложил в постель.