Нечего терять

2

Неделю спустя Линда распаковывала вещи в своей новой спальне в доме Оскара Дистеса.

Это была замечательная комната — большая, светлая, с ванной, явно предназначенная для гостей и не рассчитанная на чей-то личный вкус, с крепкой дубовой мебелью. Однако во многом здесь чувствовалась женская рука — в портьерах на окнах, в покрывале на постели с изображениями бутонов роз и в оборке на лампе, стоящей на прикроватном столике, — рука погибшей Кэтрин Дистес.

Через большое окно можно было видеть кусок серого моря, грозного этим непогожим мартовским днем. Поверхность моря усеивали белые барашки. Был слышен даже грохот прибоя и то, как камни на берегу бьются друг о друга далеко внизу.

Линда обрадовалась, увидев недалеко от дома плавательный бассейн. И не только потому, что купание доставляли ей удовольствие. Когда погода станет теплей, плавание будет прекрасной терапией для Энн.

Линда только закончила раскладывать остаток своих вещей в выдвижном ящике гардероба, как услышала легкий стук в дверь. Она быстро взглянула на себя в зеркало, чтобы убедиться, что волосы закрывают шрамы на лбу, и только тогда повернулась к двери.

— Входите, — сказала она.

Дверь открылась, и на пороге показалась сестра Оскара.

— Хорошо ли вы устроились? — спросила Нэнси.

— О да. Я привезла с собой не очень много вещей.

— Отлично, если вы пойдете со мной, то я представлю вам миссис Эдисон — экономку Оскара. И после этого я уеду.

Линда с тревогой посмотрела на Нэнси.

— Но не сейчас! Я же только обосновалась здесь.

— О, моя дорогая, я тут уже слишком долго, — ответила Нэнси. — Если я не вернусь сейчас домой, к мужу, то могу вскоре узнать, что у меня его уже нет. Не говоря уже о работе.

— Да, конечно, — сказала Линда с пониманием. — Но…

Нэнси взмахнула рукой.

— В любом случае я вам больше не понадоблюсь. Это уж точно. Иногда я думаю, что принесла Энн больше вреда, чем пользы. Так же как и брат, я слишком эмоциональна в общении с девочкой. У меня самой нет детей, поймите. Так что Энн очень дорога мне, особенно с тех пор, как ее мать умерла. Это такая трагедия, потерять мать в столь юном возрасте.

— Да, — ответила Линда приглушенно. Чувство вины за трагическую смерть Кэтрин часто посещало ее. Она не могла не ощущать себя причастной к этому инциденту.

— Что может быть ужасней для Энн и ее отца, — наконец добавила она слабым голосом.

Нэнси окинула ее пристальным взглядом.

— Да, они слишком часто об этом вспоминают, не так ли? Но жизнь ведь продолжается. — Она улыбнулась, и ее тон стал более мягким. — И я уверена, что вы поможете им обоим.

— Я попытаюсь, конечно, — ответила Линда. — Но это довольно трудный случай. Когда неделю назад я впервые встретилась с Энн, она ужасно испугалась меня. И я не смогла преодолеть этот барьер.

Нэнси секунду колебалась.

— Думаю, — сказала она медленно, — вы догадываетесь, что проблем с моим братом будет не меньше, чем с девочкой. Он волевой мужчина, умеет скрывать свои эмоции, но становится похожим на тигра, когда дело касается его ребенка.

— Да, я понимаю это, — ответила Линда спокойно, затем улыбнулась. — И уже приняла это в расчет. У меня есть опыт общения с подобными родителями.

В это время раздался легкий стук, и обе женщины увидели Оскара Дистеса, стоящего в дверях.

— Я прервал вас? — спросил он мягко.

— О, Оскар, — сказала Нэнси. — Ты здесь. А я хотела сейчас представить Линде миссис Эдисон.

— Я могу сделать это сам. Нет смысла затягивать церемонию прощания. Как воспримет Энн твой отъезд?

Нэнси виновато покраснела.

— Да, я действительно не упомянула ей, что собираюсь уехать. Только сказала, что нужна Элиоту.

Оскар взглянул на Линду.

— Что бы вы могли посоветовать нам как специалист?

Линда на секунду задумалась.

— Думаю, что лучше всего говорить ребенку как можно больше правды, — начала она медленно. — По крайней мере, никогда нельзя ему врать. — Она улыбнулась Нэнси. — Вы не делали этого. Но пока я работаю с девочкой, вероятно, было бы лучше, если бы она думала, что вы вернетесь.

— В таком случае, все хорошо, — с облегчением отметила Нэнси. — Тогда я поехала. Счастливо, Линда, и, если я понадоблюсь, пожалуйста, позвоните.

Она подошла к брату и поцеловала его в щеку.

— Прощай, Оскар. Позвони мне скорей и дай знать, как идут дела.

— Нэнси, — сказал Оскар, ласково обнимая ее. — Я, наверное, никогда не смогу в достаточной степени отблагодарить тебя за все. Мы бы не справились без тебя.

— О, глупости, — ответила Нэнси, краснея. — Я тоже люблю Энн, ты же знаешь.

— Да, — сказал Оскар тепло. — Знаю. А теперь позволь отнести твои вещи в машину.

Нэнси остановила его за руку.

— Я обо всем позабочусь сама. Оставайся здесь и помоги Линде устроиться.

Помахав на прощание рукой, она резко повернулась и большими шагами вышла из комнаты. Через мгновение послышался шум отъезжающего автомобиля, и после наступила тишина, периодически нарушаемая рокотом волн.

Внезапно испугавшись, что осталась в спальне наедине с Оскаром Дистесом, Линда повернулась к нему. Он все еще стоял в дверях и пристально смотрел на нее. Смущение было явно написано на его лице. Интересное лицо, подумала она про себя, с четко прорисованными линиями, высокими скулами, квадратным подбородком и этими глубокими серыми глазами, которые гипнотически притягивали ее.

Наконец он улыбнулся и, прерывая паузу, сделал шаг к Линде.

— Я очень рад, что вы решили взяться за эту работу. Если вам понадобится что-либо, дайте мне знать.

— Спасибо, мистер Дистес, — ответила она.

— Пожалуйста, называйте меня просто Оскар, — сказал он, делая еще один шаг к ней. — Я не привык к официальным обращениям в своем доме.

— Хорошо, Оскар. Но мне в первую очередь нужно, чтобы вы сделали нас с Энн друзьями. Для того чтобы я могла помочь ей, она должна доверять мне.

— Хорошо, — согласился он. — Только скажите мне, что я должен делать?

Она нервно улыбнулась. Оскар был довольно крупным мужчиной, высоким, широкоплечим и, казалось, заполнял собой комнату настолько, что она выглядела намного меньше, чем была на самом деле.

— Но это может вам не понравиться, — ответила она.

— Давайте попробуем.

— Мне необходимо некоторое время побыть с ней наедине. Как я уже говорила неделю назад, иногда любящий родитель может причинить больше вреда, чем пользы. Мне никто не должен мешать в работе.

Улыбка исчезла с его лица, и голос стал более твердым.

— Хорошо, я попытаюсь сделать все, что смогу. И не буду становиться на вашем пути. Я проведу некоторое время в Сан-Франциско. У меня там важные дела в суде.

— Мне кажется, мы поняли друг друга, — заметила Линда.

Он лукаво ей улыбнулся.

— Отлично. Теперь не желаете ли познакомиться с моей экономкой?

— Да, — ответила она. — Но я бы хотела как можно скорее начать работать с Энн.

— Отлично, она на кухне с миссис Эдисон. Пойдемте туда и убьем сразу двух зайцев.

Пока они шли по длинному коридору, Линда испытывала некоторую робость рядом с этим высоким, симпатичным мужчиной. Он, казалось, был поглощен воспоминаниями о сцене, произошедшей при первой встрече Линды и Энн.

Линда была только рада молчанию. Она мысленно проигрывала варианты подхода к Энн. Важно было научить девочку доверять ей. Она долго думала об этом на прошлой неделе, и, наконец, у нее появился план, который, она надеялась, сработает.

Линда так ушла в свои мысли, что не заметила, что надо сворачивать, и столкнулась с Оскаром так, что чуть не упала. Оскар поддержал ее, и неожиданное прикосновение его рук подействовало на нее подобно электрическому разряду.

Она на секунду замерла, потом посмотрела на него. Серые глаза Оскара на мгновение задержались на ней, и он разжал руки.

— Извините, — сказала она. — Я немного задумалась и не обратила внимания на то, куда мы идем.

— С вами все в порядке?

— О, конечно. Только немного потеряла равновесие.

Из-за поврежденного в аварии бедра Линда иногда испытывала затруднения при ходьбе. Ричард говорил ей, что координация движений полностью восстановится через какое-то время, но она еще чувствовала некоторую слабость в ногах, особенно когда попадала в непредвиденные ситуации. Иногда она даже испытывала острую боль в месте перелома.

— Ну, вот мы и прибыли к месту назначения, — сказал Оскар.

Он отворил дверь, и Линда проследовала за ним в большую светлую кухню. Высокая, полная, седоволосая женщина стояла у стола с мраморной крышкой в центре комнаты, раскатывая тесто для пирога. Рядом в инвалидной коляске сидела Энн и играла с кусочком теста.

— Папа, — вскрикнула она возбужденно, обнимая его. — Я помогаю миссис Эдисон делать…

Она запнулась, как только поймала взгляд Линды, и наполовину спряталась за отца. Тень страха пробежала по ее лицу, искажая его черты, очевидно, это была прелюдия к слезам.

Линда остановилась, наблюдая за тем, как Дистес справится с ситуацией. Оскар немедленно взял девочку на руки и начал успокаивать.

— Ну же, Энн, мы ведь говорили уже об этом, помнишь? — Девочка кивнула головой с некоторым сомнением. — Линда пришла, чтобы помочь тебе научиться ходить снова. Позволь ей сделать это.

Энн бросила быстрый взгляд на Линду, а затем снова на отца.

— Я боюсь, — прошептала она дрожащим голосом. — Она сделает мне больно.

— Нет, — ответил Оскар. — Она не сделает тебе больно, я обещаю.

Линда сжала зубы, ругая про себя всех родителей, которые врут своим детям из любви к ним. Конечно, будет больно! Почему он не объяснил этого ей? Атрофированные мышцы ног нужно будет возвращать к жизни, и болевые ощущения при этом неизбежны.

Она посмотрела на миссис Эдисон. Их взгляды встретились до того, как пожилая женщина отвела глаза в сторону и отрицательно покачала головой. Но и этого короткого мгновения было достаточно, чтобы понять, что экономка не одобряет поведения Оскара Дистеса. И Линда обрадовалась, что нашла в миссис Эдисон возможного союзника, а ей как раз и было необходимо понимание домашних.

Позже ей придется иметь дело с Дистесом. Благо, что вскоре он должен был уехать по своим делам. Теперь ее главной целью было добиться доверия Энн.

Игнорируя Оскара, Линда медленно подошла к девочке, снова сидевшей в инвалидной коляске. Линда была невысокой, и хотя всегда сожалела об этом, но ее небольшой рост давал ей преимущество в работе с детьми, потому что она выглядела при этом менее устрашающе.

Она села на стул рядом с Энн и немного отодвинулась назад, стараясь найти благоприятное расстояние между ними.

— Я привезла тебе подарок, Энн, — сказала она тихим успокаивающим голосом.

Девочка посмотрела на отца, который ободряюще ей улыбнулся, и кивнул головой, затем она обернулась к Линде.

— Что это? — робко спросила она.

— О, ты можешь увидеть его, — ответила Линда. — Но я не могу описать это. — Она медленно поднялась на ноги. — Почему бы мне не отвезти тебя в мою комнату и не показать тебе его?

Энн наморщила лоб, обдумывая сказанное.

— Хорошо, — согласилась она наконец и, выдержав недолгую паузу, добавила: — И папа пойдет с нами.

Но Линда быстро возразила:

— Сейчас папа нам не нужен. Ты ему покажешь подарок позже.

Энн испуганно оглянулась вокруг.

— Ты обещаешь, что не сделаешь мне больно?

Линда отрицательно покачала головой.

— Конечно, — ответила она. — Все, что мы сейчас сделаем, это посмотрим подарок.

Линда довезла коляску до своей двери, и там девочка снова быстро взглянула на нее. Оскар остановился там, где его попросила Линда. Руки его были опущены, лицо мрачно. Он пристально наблюдал за Линдой, выполняя данное им слово. Но когда их взгляды встретились, Линда увидела в его глазах что-то, похожее на надежду.

Общение с Энн шло довольно успешно. Старомодная кукла Линды в кринолине с оборками и гофрированных панталонах, как она и предполагала, сделала свое дело. В комнате Линды девочка пробыла недолго, всего полчаса, и, когда Линда привезла ее обратно на кухню, миссис Эдисон только поставила пирог в печь.

— Я оставлю вам Энн, если можно, — сказала она.

— Да, конечно, — услышала она ответ с резким акцентом. — Энн и я будем ждать, пока пирог в печи подрумянится. Да, сладенькая, — обратилась она к девочке, показывая ей плоский блин из теста. — Мы испечем и твой пирожок тоже.

— Мне необходимо переговорить с мистером Дистесом, — сказала Линда. — Вы не знаете, где он?

— Конечно, знаю. В кабинете.

— Спасибо.

Линда собралась было выйти, как услышала, что экономка обращается к ней:

— Мисс.

Линда обернулась.

— Да, миссис Эдисон?

— Я только хотела сказать, что очень рада, что вы здесь. Вы обязательно поможете Энн.

— Это я и планирую сделать, миссис Эдисон. — И обе женщины заговорщически обменялись взглядами.

Когда Линда дошла до кабинета, то нашла его двери закрытыми. Она подождала несколько секунд, боясь побеспокоить Оскара, но затем решилась и постучала.

— Да, — услышала она его голос. — Войдите.

Оскар сидел за столом в той же позе, в которой она застала его в момент их знакомства. Он сосредоточенно думал, окруженный килами папок с документами.

— Извините, что помешала вам, — сказала Линда, подходя к столу. — Но мы должны поговорить об Энн.

Он поднял голову и изучающе посмотрел на нее, откинувшись назад на своем вращающемся стуле.

— Хорошо. Садитесь и выкладывайте. Не люблю, когда люди стоят у меня над душой. — Он улыбнулся. — Особенно когда в их блестящих зеленых глазах горит огонь. Вы похожи сейчас на валькирию, готовую броситься в бой.

— Не говорите так, — ответила она, усаживаясь. — Вы должны уяснить одну вещь, чтобы я смогла сделать что-либо для Энн.

— Что вы имеете в виду?

Она посмотрела ему прямо в глаза. Не было смысла ходить вокруг да около.

— Прежде всего, как я уже говорила раньше Нэнси, вы никогда не должны обманывать дочь.

Его глаза сузились и уставились на нее.

— Обманывать? Я никогда не думал обманывать ее! Что заставило вас так говорить?

— Вы сказали, что я не причиню ей боль, — сказала она. — Но на самом деле без этого не обойтись!

— Нет, — сказал он, нахмурив брови. — Я не могу позволить этого.

Голос его был ровный, но с ноткой непреклонности.

Линда положила локти на крышку стола и, наклонившись к Оскару, внимательно посмотрела в его глаза.

— Ответьте мне, Оскар, — сказала она серьезным тоном. — Вы хотите, чтобы ваша дочь снова ходила, или нет?

— Разумеется, хочу. Как вы можете спрашивать у меня об этом? Для чего же я вас пригласил сюда? Я могу сказать больше — я только и думаю об этом.

Его раздражение росло, и ей нужно было охладить его пыл. Не пряча глаз от его тяжелого стального взгляда, она глубоко вздохнула и откинулась назад на стуле, обдумывая пути решения проблемы.

— Разрешите мне пояснить, — сказала она. — Вы, несомненно, обладаете определенными познаниями в бизнесе и в области, связанной с законами, но совершенно беспомощны в том, что касается Энн. Я же специалист в этом. Вот почему вы обратились ко мне. И я говорю вам настолько компетентно, насколько могу, что она никогда не сможет ходить, если не испытает боли. Я не буду заставлять ее делать больше, чем она сможет. Но и не буду лгать ей. — Линда развела руками. — Ну, а теперь, если вы не согласны с этим, то лучше я упакую вещи и уеду. В этом случае нет смысла начинать лечение.

Наблюдая смену эмоций на его лице, которые он не в силах был скрыть, Линда почти жалела Дистеса. Он был человеком, привыкшим управлять собой и другими людьми, но несчастье, свалившееся ему на голову, выбило его из колеи. Он, конечно, вынужден был считаться с ее суждениями, но в то же время они были ему не по нраву.

Внезапно Оскар встал и подошел к окну. Серое утро, туман, плывший над океаном, и местность, казавшаяся безжизненной и неприглядной, создавали мрачную атмосферу. Несколько секунд он стоял у окна, заложив руки на голову, затем повернулся и посмотрел ей в лицо.

— Вы высказали свою точку зрения. Что вы предлагаете сделать мне?

— Вы сказали, что у вас есть дела в суде, и вы будете проводить много времени в городе. Это действительно так?

— Да, — был короткий ответ.

— В таком случае, почему бы вам не уехать? — Она встала, взгляд ее был серьезным. — Если вы не доверяете мне, то должны уволить меня сейчас же, а если доверяете, то позвольте мне заниматься своим делом. — Она улыбнулась, чтобы снять напряжение. — И вы можете сказать миссис Эдисон, чтобы она присматривала за мною, если вам так нравится. Наверняка она обожает Энн и не позволит мне причинить ей вред.

Оскар покачал головой.

— Этого делать вовсе не обязательно, — сказал он жестко. — Вы правы, мне лучше уехать.

В полдень туман начал рассеиваться, и бледное мартовское солнце пробилось сквозь легкую дымку. Оскар взял Энн в Монтерей на прощальный ланч, а миссис Эдисон осталась в своей комнате смотреть по телевизору очередную «мыльную оперу».

Пообедав в одиночестве на кухне, Линда решила прогуляться по обширному парку при доме, а заодно и осмотреть бассейн. Как только погода станет теплой, она планировала использовать его для лечения девочки. Плавание — прекрасная терапия для атрофированных мышц, к тому же большинство детей любят воду. Кроме всего прочего, это совершенно безболезненная процедура.

Хотя листья плавали на поверхности воды в бассейне, и казалось, что он заброшен, однако сама вода была чистой, и насос работал исправно. Линда опустилась на колени и опустила руку в воду. Она оказалась довольно теплой, и не нужно было ждать, пока погода улучшится.

Только она встала на ноги, как услышала приближающиеся к ней шаги. Она подняла голову. Солнце светило ей прямо в глаза, мешая смотреть, и сердце ее на секунду замерло. Прямо к ней шла женщина, которую она видела на фотографии в кабинете Оскара Дистеса — его умершая жена! Но этого не могло быть! Линда застыла на месте, оцепенело наблюдая за привидением, которое направлялось к ней — высокая, стройная блондинка с длинными волосами.

— Привет, — произнесла женщина, останавливаясь в нескольких шагах от нее. — Вы, должно быть, новый врач?

Когда она подошла поближе, Линда увидела, что ошиблась. Но сходство было поразительным. Такие же волосы, такая же узкая кость, аристократические черты лица, стройная фигура. Однако это был только обман зрения.

— Да, — ответила она. — Я Линда Роусон.

Блондинка улыбнулась и протянула руку.

— Лаура Эссинг, соседка Оскара. Здравствуйте. Я видела, как отъехала машина Дистеса. Не знаете, когда он вернется?

— Он взял с собой Энн пообедать в город. Скоро они должны приехать обратно.

Линда сделала паузу, обдумывая, нужно ли пригласить Лауру в дом подождать его, предложить ей чай или чего-нибудь покрепче. Она еще не решила, насколько ей быть гостеприимной с соседкой Оскара.

— Прекрасно, это дает нам шанс познакомиться, не так ли? — сказала Лаура приятным голосом. Она села на один из стульев рядом с бассейном. — Вы не увидите мой дом отсюда из-за деревьев — я живу за дорогой. — Она взглянула на Линду, которая все еще стояла в нерешительности. — Может, вы присядете? — И указала рукой на стоящий рядом стул.

Линда не знала, что ей делать, она чувствовала некоторое смущение, оттого что Лаура вела себя здесь как хозяйка. Было бы невежливо продолжать стоять после полученного приглашения, но, с другой стороны, было ошибкой идти на поводу у Лауры.

К счастью, послышался шум мотора приближающейся машины. Это была спортивная модель, видимо, иностранной марки с низкой посадкой и, казалось, не очень подходила мужчине с такими довольно консервативными взглядами, как у Оскара Дистеса.

— О, — улыбнулась Лаура, вставая на ноги. — Я вижу, он взял «феррари» Кэтрин. Он всегда недолюбливал эту машину, но она нравилась Энн, И как вы уже, вероятно, успели заметить, — добавила она, бросив на Линду осведомленный взгляд, — он сделает для дочки все, что угодно.

Машина остановилась напротив дома. Оскар вышел и начал раскладывать инвалидную коляску. Заметив Лауру, он не подал никакого знака, и Линда даже подумала, что поступила правильно, не пригласив ее в дом. Он только поднял голову и посмотрел прямо на них. Они все еще стояли рядом с бассейном, но с расстояния около пятидесяти футов Линда могла увидеть улыбку, осветившую его лицо.

Лаура приветственно подняла руку и быстро направилась к Оскару.

— Привет, Оскар, — еще не дойдя до него, начала блондинка. — Я подумала, что надо познакомиться с новым врачом Энн и предложить свою помощь, если это нужно.

После этих слов глаза Линды, шедшей сзади, изумленно округлились. Впервые она услышала о том, что ей предлагали какую-либо помощь. Тем временем Лаура дошла до машины, открыла дверь для Энн и наклонилась; чтобы взять ее на руки.

— Сейчас, сейчас, — проворковала она. — Позволь тетушке Лауре помочь тебе. — Оскар, — добавила она, — если ты принесешь коляску, я смогу повезти Энн.

Линда стояла в стороне, наблюдая за тем, как Оскар подвез коляску и как они вместе с Лаурой усаживали в нее Энн. Они, казалось, составляли единую семью. Если исключить инвалидную коляску, то сцена почти в точности совпадала с фотографией в кабинете, учитывая поразительное сходство Лауры и Кэтрин Дистес.

Но тут в дверях показалась миссис Эдисон.

— Я уже упаковала ваши вещи, мистер Дистес, — громко сказала она, спускаясь по ступенькам.

Она взялась за ручку инвалидной коляски Энн.

— Ей пора отдыхать. — Она повернулась к Линде. — Поможете мне поднять коляску по ступенькам, мисс?

В благодарность за приглашение Линда кивнула головой, подошла к экономке, и обе женщины начали поднимать коляску. Девочка была легкой, как перышко, и миссис Эдисон могла бы легко справиться сама.

Когда они достигли двери, Энн посмотрела на Линду с панической тревогой в глазах, затем повернула голову назад, ища глазами отца.

— Папа! — позвала она. — Ты ведь не уедешь, не попрощавшись?

— Нет, конечно, нет, — ответил он ей. — Помнишь, мы говорили об этом во время ланча? Ты будешь хорошей девочкой и станешь слушаться Линду и миссис Эдисон, а я вернусь как можно скорее.

Линда, поручив девочку заботам миссис Эдисон, отправилась через холл на кухню выпить чашку чая. Проходя мимо открытой двери кабинета, она заметила, что из окна открывается прекрасный вид на дорогу. Искушение было слишком велико, и она вошла в комнату.

Подкравшись к окну и ощущая себя сыщиком, она расположилась за занавесками так, что могла видеть Лауру и Оскара, оставаясь при этом незамеченной. На первый взгляд казалось, что они спорят, и хотя их голоса не были отчетливо слышны, Линда могла понять основной смысл их разговора по отдельным словам, долетавшим до нее.

Было ясно, что Лаура только сейчас узнала о планах Оскара уехать в Сан-Франциско в этот же день. Положив руки на бедра, она пристально смотрела на Оскара, ожидая объяснений. Оскар стоял рядом с ней, скрестив руки на груди. Его лицо не выражало никаких эмоций, он просто ждал, пока Лаура закончит свою речь.

Наконец та замолчала, и начал говорить Оскар. Но он говорил настолько тихо, что Линда не могла ничего разобрать. Его слова, казалось, полностью успокоили Лауру, и когда Дистес закончил, она счастливо улыбнулась и, приблизившись к нему, обхватила руками его шею и прижалась к нему.

Какую-то долю секунды Оскар колебался, затем его руки обвили талию Лауры. Они поцеловались, хотя создалось впечатление, что скорее Оскар позволял целовать себя, чем проявлял какую-либо инициативу. Однако, как показалось Линде, объятия были страстными и поцелуй далеко не дружеским.

Да, видимо, Оскар Дистес вел отнюдь не холостяцкую жизнь, с тех пор как умерла его жена. Странно, но это вызвало у нее раздражение. Такая реакция на происшедшее не была нормальной, Линда почувствовала себя неловко, испытывая ревность к Оскару. Почему ее волнует то, что делает этот мужчина или то, с кем он? Его любовные связи не должны касаться ее. Все, чего она хотела, так это начать серьезно работать с Энн. Однако лечение девочки обещало быть довольно трудным, принимая во внимание, что она провела в инвалидной коляске не один месяц, и что любящий папочка прямо-таки парил над Энн, предупреждая каждое ее движение.

Тем временем Оскар поднял голову и посмотрел на дом. Испугавшись, что ее могут заметить, Линда быстро повернулась и вышла из комнаты. После этого она решила пригласить выпить чашку чая миссис Эдисон. Отношения между Оскаром и Лаурой очень удивили Линду, и миссис Эдисон, без сомнения, была в курсе этих отношений. Конечно, поспешно уверила она себя, когда ставила чайник, чтобы вскипятить воду, ее интерес был только профессиональный. Ей нужно знать о жизни Дистесов как можно больше для того чтобы делать свою работу как можно лучше.

Только она налила две чашки чая и собиралась позвать миссис Эдисон, как услышала шаги. Она повернулась и увидела Оскара, стоящего в дверях. На мгновение их глаза встретились, затем Линда взяла еще одну чашку и наполнила ее чаем.

— Не хотите ли чая перед отъездом?

— Нет, спасибо, — сказал он уклончиво, заходя в кухню. — Наверное, было бы лучше, если бы я уехал сразу. Мы с Энн долго говорили во время ланча, и она поняла, что мне действительно необходимо быть в Сан-Франциско. Не думаю, что она доставит вам какие-либо неприятности по этому поводу.

— Прекрасно, — сказала Линда. — Я согласна с вами. Прощание будет нелегким для девочки, и чем скорее вы уедете, тем лучше.

Он медлил, и Линда не могла понять, почему. Казалось, он что-то держит в себе, то, о чем ему трудно сказать.

— Оскар, если вы расстраиваетесь по поводу того, что я буду дурно обращаться с Энн, то позвольте заверить вас снова…

— Нет, — произнес он коротко. — Если бы я не доверял вам, то не уехал. — Он усмехнулся. — У меня в самом деле нет выбора. Я доверяю вам. — Он поднял голову, и широкая улыбка смягчила черты его лица. — Теперь я убежден, что вы отлично знаете свое дело, что вы профессионал и надежный человек. Вы заботитесь об Энн и ее будущем.

— Конечно, — воскликнула она. — Моя работа — это моя жизнь.

Он скривил губы и нахмурился.

— Не слишком много для молодой привлекательной женщины, разве не так? Хотя, — проговорил он с бесстрастной улыбкой, — уверен, что то же самое можно сказать и обо мне. — Затем добавил: — Я должен пояснить кое-что… Это насчет Лауры. Наши отношения — это вовсе не то, что вы предполагаете:

— Я ничего не предполагаю, — поспешно заверила его Линда, хотя это была явная ложь. — Это не мое дело.

— Но я думаю, что это не так. Все, что касается меня, сказывается на Энн, на восстановлении ее здоровья. А это более важно, чем моя работа, более важно, чем Лаура Эссинг. Она и моя жена были близкими подругами. И когда Кэтрин погибла, Лаура не перестала посещать наш дом. Она приходит к Энн, но… — Его голос стал тише. — В любом случае я не хотел бы, чтобы вы думали, что я ориентируюсь только на мнение моей дочери. Это все, — добавил он твердо. — Теперь я пойду в последний раз попрощаюсь с Энн и поеду. Если вам понадобится что-либо, и вообще по любому вопросу, звоните мне. У миссис Эдисон есть мой рабочий и домашний телефоны в Сан-Франциско.

Он круто развернулся и покинул Линду, продолжавшую стоять на одном месте и все еще держащую чашку теперь уже холодного чая. Она удивлялась тому, как стремительно у нее поднялось настроение, после того как Оскар дал ей понять, что между ним и Лаурой Эссинг нет никаких романтических отношений.