Нечто неожиданное

Глава 9

Ли

В то время как он толкался своим перевозбужденным членом в ее девственный сад, возглас новообретенной женственности донесся до его ушей. Никогда больше и никто не заменит его, его тело или то, как он дарит ей удовольствие. Она его навсегда.

Кто читает этот бред?

Затем, как на автопилоте, я перевернула страницу и продолжила читать об Альмонте и Гвендолин. Об их неразделенной, невозмутимой и теперь уже приносящей удовольствие любви. Было ли мне стыдно читать это? Да. Было ли мне еще больше стыдно от того, что я читала это у себя на работе за ланчем? Даже не могу описать насколько.

Но, по крайней мере, теперь я знала, что это была не моя вина. Я знала, что если бы была в своем уме, то не пряталась бы в кабинете за закрытой дверью и не читала бы эту непристойность. Если бы только я была в своем уме, я бы воспользовалась этим временем, чтобы посмотреть на туфли в бутике за углом или пошла бы в кафе вместе с Холли. Также, вероятно, я бы просмотрела документы, которые стопкой лежали у меня на столе. Те, которые ждут, чтобы их изучили и рассортировали в хронологическом порядке для моего босса, который вернется из суда к концу дня. Но так как я теперь знала, что была не в своем уме, то продолжала сидеть, уставившись в книгу и переворачивая страницы, страстно желая продолжения.

Чертовы гормоны.

Я знаю. Я читала про такое.

Повышение либидо. Повышенная жажда секса в течение первого триместра.

Гугл выплевывал один и тот же ответ снова и снова. Бесчисленные сайты выдавали мне один ответ.

Что я залетела и теперь чертовски возбуждена.

И вместо того, чтобы дать совет, как облегчить ситуацию, все сайты говорили одно и то же.

Наслаждайтесь!

Чем конкретно наслаждаться? Наслаждаться тем, что неудобно сидеть? Просыпаться посреди ночи, потому что твое тело хочет секса? Ерзать на кровати и бить подушку снова и снова, молясь, чтобы твоя матка утихомирилась? Наслаждаться тем, что это лучшее время для секса, а я это пропускаю? К черту все эти сайты. Неужели недостаточно просто быть беременной? Зачем нужно добавлять еще и сексуальную неудовлетворенность ко всему этому?

Я стянула волосы на затылке и собрала их в хвост. Прохладный воздух дунул на мою шею, и это принесло небольшое облегчение от того, насколько на взводе я была. Перевернув страницу, я получила свою долю волнения от Альмонте.

Холли зашла без стука, держа в руках еду на вынос.

— Я купила ланч… — начала она, но остановилась, когда увидела, как я зашвырнула свое чтиво в верхний ящик стола. — Что это было? — спросила она с настороженным любопытством, хитро улыбаясь.

— Ничего, — ответила я, захлопывая ящик. — Что ты принесла? — я показала на пакеты, концентрируясь на запахах от еды. Единственное, что в эти дни может отвлечь меня от секса, это еда.

Холли подошла к столу и поставила пакеты передо мной.

— Немного твоего любимого. Курица с пармезаном, салат «Цезарь», чесночный хлеб, — мой живот заурчал, когда я только услышала эти слова. Я потянулась, чтобы взять первый пакет, но Холли не дала мне этого сделать.

— Ты получишь это, — усмехнулась она, — но для начала давай посмотрим, что ты там прячешь, — сказала она, склонив голову и вздернув бровь.

— Ничего серьезного, — сказала я.

— Тогда зачем спрятала?

Я уставилась на нее.

— Почему ты покраснела? — продолжала она, сверля меня взглядом.

— Неправда, — стала я спорить.

Она властно склонилась над моим столом.

— Прекрасно. Оставь свои секреты при себе, — сказала она, распаковывая еду. — Возьми, пожалуйста, две бутылки воды из холодильника.

Я подошла к небольшому холодильнику в углу кабинета и достала воду.

— Аха!

Я быстро повернулась и увидела, что Холли с победной улыбкой держала в руке мою пошлую книгу.

— Молодец. Ты обнаружила мой большой и темный секрет, — сказала я с сарказмом, подходя к столу и забирая у нее книгу.

— Я и не подозревала, что от тебя здесь требуется читать такие книги, — начала Холли дразнить меня.

— Смейся, сколько хочешь. Давай, — сказала я, открывая свой контейнер с едой. По крайней мере, если надо мной будут издеваться, я буду жевать чесночный хлеб, чтобы легче это все проглотить.

Холли забрала книгу со стола и уселась на стул, листая страницы. Не имея возможности наблюдать за ней, я сконцентрировалась на еде передо мной, отрезая большой кусок курицы и направляя его в рот.

— Ух ты, — засмеялась она. — Это… — она прочитала еще несколько абзацев, затем хмыкнула. — Внушающий ужас член? Зачем ты читаешь это?

— Ограниченная дееспособность, — сказала с набитым ртом.

— Ты совершила преступление? — Холли выгнула бровь.

— Я ведь читаю это, не так ли? — ответила я, взглянув на книгу.

— Здесь никто закон не нарушил. Такие книги очень популярны. И интересны читателям, — сказала она, насмехаясь надо мной.

Я запихнула еще один большой кусок себе в рот, чтобы жевать, а не говорить. Холли несколько минут в упор смотрела на меня, ожидая объяснений, и я сдалась.

— Это все гормоны, — сказала я, проглатывая еду. — Они сводят меня с ума. Все, о чем я могу думать, это секс. Все, чего я хочу, это секс. Секс, секс, секс. Это чертов ад!

Беременность не примирила меня с моим женским телом, как говорил доктор Оз. Наоборот, она превратила меня в чертового мужика.

— Ну, так займись им, — пожала она плечами, как будто это был такой простой и очевидный ответ.

— Займись им? С кем? На случай, если ты забыла, — я выглянула наружу из кабинета и показала себе на живот.

Мне еще предстояло сказать боссу и всем остальным о беременности. Сначала у меня было оправдание, что надо подождать окончания первого триместра, но этот рубеж приближался слишком быстро. Я была уже почти на двенадцатой неделе. К счастью, живот рос не так быстро, и свободные блузки могли скрыть тот небольшой животик, что уже был. Я знала, что скоро мне придется им об этом сказать. Я просто ждала подходящего момента.

— Ну, для начала, как насчет того парня, который сделал тебя беременной? — предложила Холли.

— Ты в своем уме? — я удивленно ударила рукой по лбу. — И говори тише. Я не хочу, чтобы какой-нибудь стажер подслушал и начал болтать об этом.

— А что? — пожала она плечами. — Если ты хочешь просто секса, почему нет?

— Почему нет? — повторила я ошеломленно. — Полно причин, почему нет.

— Например?

— Например… — старалась я придумать ответ. Я знала, что была тысяча причин, почему секс с Шейном был плохой идеей. Мне просто надо было вспомнить хотя бы об одной. Ага!!! — Мы только-только вернулись к нормальной жизни. Наша дружба, наконец, снова стала прежней, ну или насколько это вообще могло быть. Я не хочу все это испортить. Во-вторых… — сделала я паузу, — как я уже сказала, есть тысяча причин.

— Хм, — заулыбалась Холли, стараясь сдержать смех.

Я знала, что смогла бы придумать еще аргументы, если бы у меня было время собраться с мыслями. Знала, что смогла бы убедить ее, что это плохая идея. Но появление в дверях моего босса, Кассандры Фэйрфакс, остановило меня.

— Мисс Фэйрфакс, вы рано вернулись из суда, — сказала я, вставая и вытирая рот салфеткой.

По правде сказать, эта женщина меня устрашала. Ее присутствие рядом, ее фигура, манера поведения. Все в ней было устрашающим, но только потому, что когда-нибудь я хотела бы быть, как она. Востребованным адвокатом, всеми уважаемым, старшим партнером в фирме и, если честно, вопреки всем ожиданиям, приятной женщиной.

— Извиняюсь, что прерываю ваш ланч. Судья взял перерыв. Ли, мне нужно поговорить с тобой в моем кабинете.

— Конечно, — ответила я, прежде чем она развернулась и вышла. Я быстро начала убирать контейнеры со стола, но Холли убрала мою руку и сказала мне идти.

— Спасибо, — ответила я.

Я пошла за Кассандрой по коридору в ее кабинет. Мимо белых закрытых дверей кабинетов, темно-серых стен, декорированных дорогими произведениями искусства. Мимо стажеров, которые бросали делать то, что они делали, и улыбались при виде Кассандры. Я ускорила шаг и зашла к ней в кабинет, когда она садилась за стол и что-то набирала на ноутбуке.

— Закрой дверь. Садись, — сказала она, все еще глядя в компьютер.

Я видела, как несколько любопытных лиц заглядывали в кабинет через большие стеклянные окна рядом с дверью. Я прошла к бежевому креслу напротив стола, осматривая весь кабинет и восхищаясь его размером. Я была здесь всего несколько раз. Все те разы, когда встречались, мы находились в переговорной вместе с другими партнерами и помощниками. Ее кабинет довольно спокойный в отличие от переговорной, здесь светло-зеленые стены и светлая мебель. Единственное темное пятно в комнате — это деревянные рамки, обрамляющие ее дипломы, висящие на стенах.

Усаживаясь в кресло, я немного нервничала, и вопрос, почему она пригласила меня, проносился у меня в голове. Я что, где-то напортачила? Сделала ошибку в отчетах? Хотела бы я знать.

Черт.

Наверное, это потому, что она узнала, что я беременна. Каким-то образом кто-то узнал, и это дошло до нее. Теперь она искала меня, чтобы подтвердить это.

Не таким образом я хотела ей сказать. Я хотела, чтобы это было тогда, когда я решу, после того, как у меня будет больше времени впечатлить ее и других партнеров моей работой. Чтобы они в страхе затрепетали, чтобы им было все равно, что мне понадобится некоторое время, чтобы заботиться о ребенке. Все, что их будет волновать, это когда я вернусь, чтобы продолжить свою превосходную практику по праву. И сейчас вместо этого я должна извиниться, что не пришла к ней раньше и позволила слухам разлететься по офису.

Когда Кассандра, наконец, оторвала свой взгляд от компьютера, ее выжидающего взгляда было достаточно, чтобы курица с пармезаном, которую я ела за ланчем, перевернулась у меня в желудке.

— Ли, я позвала тебя сюда, потому что хотела, чтобы ты ассистировала мне по делу Бейкера.

— Понимаю, я должна была сказать вам раньше, — быстро ответила я.

Она прищурилась.

Подождите... Что она только что сказала?

Кассандра, что, только что сказала, что хочет, чтобы я помогала ей в деле, над которым она работает? Большое дело о поглощении одной компании другой, и если мы выиграем, точнее, когда мы выиграем, это принесет невероятное количество денег.

— Должна была сказать мне что? — спросила она. Босс отклонилась назад в своем кресле, ожидая, пока я объясню свой странный ответ. Мой мозг заработал, быстро думая, что же ответить, надеясь, что все те годы в юридической школе научили меня быстро думать.

— Извините меня, — повторила я медленно, как если бы давала себе еще немного времени подумать. — Я просто имела в виду, что мне следовало бы подойти к вам раньше, возможно, показать свой интерес и проявить инициативу.

Я затаила дыхание и смотрела на ее реакцию. Легкая улыбка тронула уголки ее губ.

— Я рада слышать, что ты уже подумала об этом. Мы с партнерами обсуждали это и пришли к выводу, что ты будешь хорошим дополнением в этом деле. Мы все были впечатлены твоей работой над делом Тайсона, — она наклонилась вперед и положила руки на стол, скрестив пальцы. — И, если быть до конца честной, я думаю это большой шаг для фирмы. Иметь двух женщин во главе одного из самых больших дел. Я много работала, чтобы фирма придерживалась равенства среди персонала, гендерное равенство, я имею в виду. К сожалению, все еще остались несколько партнеров, которые, как лучше выразиться, — она помедлила немного, — имеют шовинистские упертые взгляды.

Я не смогла сдержать смеха.

— Я рада, что мы думаем одинаково, — улыбнулась Кассандра. — Мне нужно отправить кое-какие файлы, — она начала перебирать документы на столе, и это послужило знаком, что встреча окончена. Я встала, готовясь уйти.

— Будь готова к загруженным дням и, возможно, ночам, — сказала Кассандра.

— С нетерпением жду этого, — ответила я. И это действительно так и было. Работа над этим делом могла быть огромным скачком в моей карьере. Я открыла дверь, намереваясь выйти, когда следующие слова Кассандры заставили меня остановиться.

— Мы покажем им, что созданы не только для того, чтобы рожать детей.

— Золотце, я так тобой горжусь, — сказал Шейн, выпуская меня из объятий и ставя обратно на землю.

— Довольно воодушевляюще, — сказала я, поправляя юбку, которая задралась, пока Шейн кружил меня в воздухе.

— Больше, чем воодушевляюще, — засветился он. Я видела, что он был в большем восторге за меня, чем кто бы то ни был.

— Как ты хочешь отпраздновать это? — спросил он.

Я позвонила ему после работы, чтобы сообщить о новостях, и он настоял на том, чтобы прийти, потому что был слишком счастлив, чтобы говорить об этом по телефону. Я пошла за ним, пока он прошел по моей квартире, плюхнулся на диван, протянул одну руку поверх подушки и положил ногу на мой кофейный столик. На нем была надета рубашка, которую я подарила ему год назад, с надписью «Френки сказал, расслабься». Мы посмеялись над этим, потому что не так давно перед этим мы смотрели точно такой же эпизод «Друзей». Но в отличие от Росса, на Шейне эта рубашка смотрелась отлично. Белый хлопок на коже светло-кофейного оттенка облегал во всех нужных местах и немного приподнимался, когда он садился.

Я поерзала, стараясь игнорировать взрыв гормонов.

— Пока без празднования. Я могу все испортить, — сказала я, присаживаясь рядом с ним и отхлебывая воды.

— Без шансов.

— У тебя такая вера в меня, — сказала я, слегка поддразнивая. Я отклонилась на подушки и подняла ноги. Без промедления, Шейн взял мою ногу и начал массировать ее. Я закрыла глаза, и тут же меня накрыло наслаждение, которое начало подниматься от ступней.

— Как хорошо, — практически простонала я.

Я почувствовала, как он засмеялся. А затем двинулся немного выше по моей ноге, и я издала настоящий стон.

— А я хорош, — сказал он.

Открыв глаза, я посмотрела прямо на его лицо и увидела, что он ухмылялся.

— Не зазнавайся. Это не из-за тебя, — сказала я ему. Я попыталась отодвинуть свою ногу от него, но его хватка стала сильнее.

— Что это должно значить? — спросил Шейн весело.

Я выпрямилась, перекинула волосы за плечи и пожала плечами.

— Скажем так, в моей реакции виноваты гормоны. Непроизвольный рефлекс.

— Гормоны, значит, — повторил он. — Ну-ка, расскажи.

Он насмехался надо мной со своей зазнайской улыбочкой. Это вызвало у меня раздражение и… что-то еще.

— У меня повышаются гормоны, и это заставляет мое тело реагировать определенным образом. Это не я. Это биология. Можешь проверить это сам, если мне не веришь, — предложила я.

Он засмеялся, отпустил мою лодыжку и подвинулся прямо ко мне. Я могла почувствовать легкий аромат его одеколона, от него остался только намек. Он поднял руку и медленно заправил прядь моих волос за ухо. Я затаила дыхание от его мягкого прикосновения.

— Биология, значит? Чем я могу помочь? — спросил он с искренностью в голосе. Он не имел представления, о чем спрашивал. Наши глаза встретились, мой взгляд опустился на его тело, от его адамова яблока и вниз. Я сглотнула и выдохнула. Моргнув несколько раз, я отвернулась, смутившись того, что так откровенно его разглядывала. Спустя минуту я все-таки набралась смелости посмотреть на него, и когда повернулась, то увидела выражение понимания на его лице.

— Золотце, — сказал он тихо. — Ты... просишь заняться с тобой сексом?

Я тут же вспыхнула от смущения.

— Нет! — вскрикнула я. — Конечно, нет! — но даже я услышала, насколько неубедительно это прозвучало. Он продолжал смотреть на меня, удивляясь, насколько его вопрос меня поразил. — Что? — спросила я, раздражаясь от того, насколько неприятным становился вечер. Он наклонил голову и продолжал разглядывать меня. — Это определенная стадия. Гормональная. Это пройдет, — сказала я ему, отворачиваясь.

— Точно. Биология. Ничего не имеющая общего с химией, — сказал Шейн, его голос выражал что-то среднее между удивлением и нахальным восторгом.

Я протестующе закачала головой, но была слишком смущена, чтобы посмотреть на него. Через минуту Шейн встал прямо напротив меня, заполняя все пространство передо мной. Я посмотрела на него, он самодовольно ухмылялся и протягивал одну руку ко мне.

— Что ты делаешь? — спросила я дрожащим голосом.

— Ты сказала мне, как я могу помочь, — ответил он, понижая голос. — Позволь мне помочь.

Сотни причин для отказа пронеслись у меня в голове. Причины, почему это была плохая идея, вертелись у меня на языке, готовые, чтобы я их произнесла, нет, прокричала. Я выстроила их от самых очевидных до самых скучных и однообразных, но все они объясняли, насколько это было безумно. Пока вставала, я уже была готова оттолкнуть его руку и высказать все эти причины. Но в тот момент, как я поднялась и моя грудь столкнулась с его, все эти причины обернулись против меня. Мы стояли друг перед другом, никто из нас не отступал и не делал шаг вперед. Я видела по его глазам, что в его голове также проносились сотни причин, почему это было плохой идеей, но, как и я, он не озвучил ни одну из них. Взгляд Шейна прошелся по моему телу, медленно изучая его.

— Ну так что, — сказал Шейн, и его зеленые глаза потемнели. Я была немного сбита с толку. Я знала, что была возбуждена, но теперь видела, что и он тоже был возбужден. — Ты собираешься что-нибудь делать?

Я сосчитала про себя до пяти, прежде чем развернуться и пойти к себе в спальню. Он пошел за мной и даже не побеспокоился, чтобы закрыть дверь, так как знал, что нас и так никто не побеспокоит. Как только дошла до середины комнаты, я повернулась и посмотрела на него. Он не сделал ни одного шага, чтобы приблизиться ко мне. Вообще не двигался. Он чего-то ждал, ждал, чтобы я сделала первый шаг. Шейн это предложил, и теперь ждал, что я буду играть главную роль. Я не знала почему вместо того, чтобы остановить его, я потянула за нижний край рубашки и сняла ее. Взгляд Шейна задержался на моей голой груди. Его страстный взгляд заставил меня забыть о том моем немного выросшем животе.

Я сделала несколько шагов вперед, снимая с него рубашку. Мы стояли в сантиметре друг от друга, но мои пальцы покалывало от желания прикоснуться к нему. Почувствовать его твердую грудь, провести пальцами по его соскам. Мне пришлось прикусить губу, чтобы удержаться. Я посмотрела на него, наши взгляды встретились, и на короткий момент молчаливое понимание промелькнуло между нами.

Мы не были пьяными в этот раз, мы оба полностью понимали, что делали. Мы полностью осознавали: то, что происходило между нами, нельзя было списать на алкоголь и суматоху после дня рождения. Я ждала, когда Шейн скажет или сделает что-нибудь, когда он потянулся руками к моей талии, притянул меня к себе, и наши тела столкнулись друг с другом еще раз. Это неожиданное движение удивило меня, но когда Шейн начал целовать и покусывать мою шею, я полностью растворилась в этом.

Я обняла его за плечи и вонзила ногти ему в кожу. Я почувствовала, как он опустил руки к моим бедрам, а затем к ягодицам. Подняв меня, он понес меня к кровати и затем положил на спину. Он стоял напротив меня и я видела, как его взгляд опустился от моего лица к груди и остановился на застежке моих штанов. Он слегка ухмыльнулся и наклонился, чтобы расстегнуть их.

На каждое его прикосновение, каждый вдох и выдох мое тело реагировало. Жар ощущался везде, где он касался меня, предвкушение становилось невыносимым. Я не могла понять, гормоны это или просто Шейн сводил меня с ума. Холодный воздух тронул мои ноги, как только Шейн стянул с меня штаны, и пока он забирался на кровать, пальцами легонько поглаживал мои ноги. Он продолжал медленно вести пальцами вверх, и это ощущалось практически пыткой. Когда он провел ними по моей груди, я глубоко вдохнула. Когда Шейн покружил пальцами вокруг соска, мне пришлось закусить губу, чтобы не закричать. И он это заметил.

— Они действительно очень чувствительные, — сказала я ему.

Он улыбнулся.

— Приятно слышать, — ответил он, а затем опустил голову и прижался к соску губами, посасывая через лифчик. Да, через тонкое кружево я чувствовала себя так, что вот-вот взорвусь. Пальцами он снова начал блуждать по моему телу, на этот раз спускаясь вниз, играя с краем моих трусиков, поглаживая кожу через мягкую ткань.

— Ты уже мокрая, — сказал он, переключаясь на другой сосок.

Я знала, что была мокрой. Я была такой уже несколько дней.

— Я же говорила тебе. Это все биология.

Я почувствовала, как он улыбнулся напротив моей груди.

— Давай посмотрим, что биология действительно может сделать.

Пальцами Шейн скользнул под ткань трусиков, прямо к моей сердцевине. Он получил ответ очень быстро. Шейн медленно двигал пальцами по кругу и проскальзывал внутрь, затем опять по кругу. Вероятно, я могла кончить так быстро, как никогда прежде. Его прикосновения были неторопливыми, как будто он старался исследовать каждую частичку меня. Он покусывал мои соски, и тут же успокаивал их своим языком.

— Я ценю эту прелюдию, — сказала я, сжимая простынь в кулаках. — Но ты не обязан был это делать. Мы можем приступить сразу к делу.

Его пальцы были все еще внутри меня, когда он поднял голову. Нечитаемое выражение промелькнуло на его лице, а затем он наклонился и прижался своими губами к моим, и потом сказал:

— Может быть, я хочу прикасаться к тебе.

Я молча смотрела на него, так как не знала, что сказать. Часть меня хотела, чтобы он продолжил исследование моего тела. Часы, даже дни. Другая часть была слишком обеспокоена тем, как хорошо это звучало.

Шейн увидел борьбу, происходящую в моей голове, но он не знал настоящую причину этого. Он пытался прочитать мои мысли, и я испугалась, что это может у него получиться.

Наконец, он улыбнулся.

— Хорошо, Золотце. Давай, сделай все, как этого хочешь ты.

Он поднялся с колен, подцепил мои трусики и стянул вниз. Затем также быстро избавился от своих штанов и боксеров. Практически обнаженные, лифчик — единственное, что осталось на мне, мы в течение минуты рассматривали друг друга, а затем он раздвинул мои ноги. Я согнула колени, и его тело идеально устроилось между моих ног. Пальцами Шейн еще раз пробежался по мне, а затем вошел в меня. Мы оба резко застонали. Он опустил голову и прошептал мне на ухо:

— Презервативы кажутся бессмысленными. Что еще может случиться?

Он отстранился от моего уха и начал покусывать мою шею, пока трахал меня так, как я просила. Обернув ноги вокруг его талии, я пятками прижала его ближе. Раньше я никогда не кончала от одного секса, мне была нужна стимуляция. Но я знала, что этот раз будет первый. Я уже чувствовала это. С каждым его толчком это нарастало и нарастало, пока я не закричала его имя. Я почувствовала, как он напрягся, кончая сразу после меня. Задыхаясь, Шейн упал на меня, его дыхание обжигало мне кожу. Как только его дыхание успокоилось, он легко поцеловал меня в шею.

Я почувствовала, как мое сердце сжалось.

Но я еще раз сказала себе, что это все гормоны.

Шейн поднял голову и улыбнулся мне, прежде чем медленно придвинуться еще ближе. Я ужасно нервничала от того, что он мог меня поцеловать в губы. Нервничала от этого выражения чувств, несмотря на то, что он только что меня трахал. Страх от того, что могло случиться, как бы отреагировало мое сердце, если бы он это сделал.

Но он не сделал этого. Напротив, он легонько провел губами по моему лбу и отодвинулся от меня с такой же нежностью. Он кивнул в сторону ванной.

— Я заскочу в душ. Хорошо?

Я дважды моргнула, только затем кивнула и наблюдала, как он покидает комнату. Как только Шейн скрылся из виду, я закрыла лицо руками и выдохнула. Я даже не заметила, что задержала дыхание. Я была озадачена тем, что только что произошло. Хотела ли я, чтобы Шейн поцеловал меня? Надеялась ли я на это? Я знала, что очень хотела секса. Секса с Шейном... было очевидно, что мне нравилось это. Но это сбивающее с толку чувство? Это было... неожиданно. Слова Шейна крутились у меня в голове, только прибавляя мучений.

Что еще могло случиться?

Очевидно, все. Все могло случиться.