Нечто неожиданное

Глава 14

Шейн

За месяц могло измениться многое. И многое изменилось. Мы с Ли теперь стали парой. Я стал ее парнем, а она моей девушкой. Мы сделали такой шаг, чтобы перевести наши отношения на совершенно другой уровень. Мы больше не приятели, не лучшие друзья и не просто будущие родители. И хотя мы сделали этот шаг всего лишь несколько недель назад, мне казалось, что мы были на пути к этому уже очень давно. Медленно и незаметно, но сейчас для меня это было очевидно. Сейчас я замечал каждую деталь, которая имела отношение к Ли Кессел.

То, как реагировало мое тело на прикосновение ее руки, когда она проходила мимо. То, как ее аромат проникал в меня, когда я прижимался лицом к ее шее. То, как хотел претендовать на нее каждый раз, когда мои губы встречались с ее губами. То, как я хотел быть с ней, когда Ли была рядом, и еще больше хотел, когда она была вдали от меня. Мне всегда нравилось проводить с Ли время, но быть с ней — это совершенно новое ощущение, совершенно другое и более приятное. Когда Ли рядом со мной, мое сердце выпрыгивает из груди, и в то же время я дышу более спокойно.

Кажется, с ней происходило то же самое. Я видел это по тому, как она смотрела на меня, по тому, как улыбалась, по блеску в ее глазах, который предназначался только мне. Между нами была романтика. Не та, которая с цветами и свечами, а интимная, когда встречаются родственные души.

Все, что мы пытались раньше скрыть друг от друга, сейчас делили между собой. Слова, которые замалчивали раньше, теперь произносили вслух. Я прикасался к ней, когда только мог. Ли была права, когда сказала, что это только вопрос времени, когда она станет больше и круглее. Ей все еще было некомфортно, но и не то чтобы она стыдилась этого. Но для меня не было никого более красивой, чем она. Ни от кого у меня не захватывало дух так, как от нее. Она с трудом в это верила. Но я не мог ее винить в том, что она не могла контролировать то, что происходило с ее телом.

Пару дней назад мы лежали на моем диване, я массажировал ее ноги, и она едва могла держать глаза открытыми. Она только что провела четырнадцать часов в офисе, работая над этим проклятым делом. Я говорил ей, как мне не нравилось то, что она так много работает, думая, что Ли со мной согласится. Но она не согласилась. Вообще-то, она разозлилась и не сдержалась, выкладывая мне все причины. Что она была такой же трудоспособной, как и всегда, что быть усталой — это не значит быть слабой, и как это я осмелился намекать ей об этом. Просто упоминание о том, что она сейчас делает все медленнее, это как гулять по минному полю. И я бы ни за что не захотел пройти через это заново, поэтому оставил ее разбираться с этим самой.

Затем вчера. Мы только что закончили есть пиццу, и Ли стала подниматься, чтобы пойти в туалет. В этом не было ничего нового, но то, что произошло после... когда вставала, она пукнула. Громко.

Естественно, я подумал, что это было забавно. За все годы вместе, она ни разу не пукала передо мной. Я думал это весело. Но видел по ее лицу, что Ли не была согласна с этим. Она покраснела, как свекла, а глаза наполнились слезами. Я подумал, что это нелепо — расстраиваться из-за такого пустяка. Это естественная реакция организма. И я сказал ей об этом.

— Золотце, не расстраивайся, — я встал, обнимая ее за плечи. — Это было мило.

Она так ядовито посмотрела на меня, что я даже отступил.

— Это не мило, — выпалила Ли. Она отвернулась от меня, все еще смущаясь.

— Эй, — пытался я успокоить ее. — Не смущайся. Я всегда так делаю.

— И я думаю, что это отвратительно, когда ты так делаешь, — ответила она. Ли повернулась ко мне, и стыд сменился яростью. — Это все твоя вина. Это была твоя идея заказать пиццу. И это была твоя идея положить туда сосиски и бекон. И это ты заказал дополнительный сырный соус. Послушай меня, Шейн. И послушай меня внимательно. Мы больше никогда не будем есть пиццу. Никогда.

Ли громко протопала и закрылась в ванной на двадцать минут. Возможно, она чувствовала, что теряет контроль над своим телом, но для меня становилось все яснее и яснее, что это она и ее тело брали контроль надо мной.

— Итак, делишки парня и девушки... — сказал Брайан, садясь на противоположную сторону дивана. — Ну и как это?

Улыбка на моем лице говорила сама за себя. Эта счастливая, самодовольная улыбка, которая кричала, что ничего нет лучше, чем это.

Брайан закатил глаза.

Это первый вечер за некоторое время, когда мы вдвоем смогли просто посидеть вместе, выпить пива и позависать. Было приятно отдохнуть и посмотреть игру. Наше расписание было таким, что мы могли видеться только вскользь. После моей поездки в Лос-Анджелес, я проводил практически все свое время с Ли, а он, в свою очередь, сходился и расходился с Кендалл. Так было до прошлого вечера, когда он вернулся домой, бросил мне свой телефон и умолял удалить ее номер. Так что не имея Кендалл на горизонте, по крайней мере, на этот вечер, и Ли работала допоздна, у нас обоих не было никаких планов, кроме как остаться дома и посмотреть игру.

Через минуту опять донесся голос Брайана.

— Ну, так как это? — спросил он с любопытством.

Я взглянул на него, на мгновение отвлекаясь от телевизора.

— Что как?

— Ну, все это, ваши отношения. Быть парой. Как это?

Он знал, как это было. Брайан же видел меня дома и слышал, как менялся мой голос, когда я говорил про нее.

— Это чертова фантастика.

— Чертов подкаблучник, — сказал он, отпивая пиво.

— Возможно, — согласился я.

— Надеюсь, ей сейчас лучше, чем было, когда я видел ее в последний раз, — добавил Брайан, возвращаясь к игре.

Я взорвался от смеха. Последний раз, когда Брайан видел Ли, мы сидели и смотрели телевизор, и он имел неосторожность прокомментировать ее волосы.

— Я думал, ты блондинка, — сказал он, когда посмотрел на ее макушку.

— Что? — спросила Ли, повернувшись к нему.

— Твои волосы, — он кивнул в ее сторону. — Я думал, ты говорила, что ты блондинка, но у тебя макушка довольно темная.

Он сказал это так обыденно, не подумав дважды, перед тем как сказать. Не заметив раздражения, которое вызвало его замечание. И все было бы ничего, если бы он на этом и остановился. Но нет. Вместо этого он всю ночь обзывал ее корнями, пока ей это не надоело. Она поднялась и встала перед ним.

— Ты думаешь, что это смешно? Корни? Очень оригинально, Брайан. Я пытаюсь вырастить человека внутри себя, а затем ты открываешь свой рот. Может быть, тебе стоит почитать о том, как вредны химикаты во время беременности, — выпалила она ему в лицо.

— Ух ты, — отпрянул Брайан, поднимая руки в качестве защиты. — Да это же была просто шутка. Остынь.

— Остыть? — повторила Ли. Она отступила и, сжав руки в кулаки, вышла из комнаты. Типичный Росс Геллер.

Наклонившись ко мне, Брайан прошептал.

— Что, черт возьми, — он стукнул кулаками друг о друга, — это значит?

Я просто засмеялся.

— Ты не хочешь этого знать.

— Она что, всегда такая? — исподтишка наблюдая за Ли, пока она ходила на нашей кухне, спросил он.

— Гормоны — жуткая вещь, — сказал я Брайану. — Ты только что научился, как деликатно нужно с ней обращаться.

— Оставлю это тебе, — сказал он. — Интересно, все беременные такие?

— Эй, для нее это тоже не просто, — тут же начал я защищать Ли. — То, что происходит внутри нее, мы никогда не поймем.

Брайан еще раз осторожно посмотрел в сторону кухни.

— Мне нужно извиниться?

Я прислонился к спинке дивана.

— Она скоро это забудет. Ее память немного… поизносилась в последнее время, — я наблюдал, как Ли бродит по кухне, открывая и закрывая ящики. Я наклонился ближе к Брайану. — На днях она вышла из ванной и забыла застегнуть штаны.

Брайан прыснул от смеха.

— Серьезно?

Я кивнул, тоже смеясь.

— Ага. Они называют это «мозги мамочки» или что-то типа того.

— Черт, — сказал он, все еще широко улыбаясь. — Если облажаться, то только сейчас. Она даже этого не вспомнит.

Громкий смех Брайана над рекламой прервал стук в дверь, и это вернуло меня назад в реальность. Открыв дверь, я удивился, увидев человека, стоявшего там.

— Мама, — сказал я, приглашая ее войти. — Что ты делаешь здесь?

Она прошла мимо меня, попутно целуя в щеку.

— Привет, дорогой, — сказала она, прежде чем поздороваться с Брайаном. — Привет, Брайан.

Брайан встал и подошел к моей маме.

— Миссис Карлайл, какой приятный сюрприз, — сказал он. Подойдя поближе, он посмотрел на нее сверху вниз и улыбнулся. — Такая же красивая, как я помню.

Теперь я закатил глаза.

— Достаточно, — сказал я, отталкивая его от нее. Мама была одета в светлые брюки и подходящую блузку. С ушей свисали небольшие золотые сережки, а волосы были стянуты в низкий хвост. — Это сюрприз, — сказал я, закрывая дверь.

— А не должен быть. Я говорила тебе, что буду в городе сегодня, чтобы подготовить все для малыша Ли. Я думала, мы могли бы обговорить детали.

Я услышал, как закашлялся Брайан.

— Я думаю, это отличная идея, — сказал он, улыбаясь. — Почему бы мне не уйти, а вам двоим не обсудить это. Ненавижу встревать.

Брайан поцеловал мою маму в щеку и направился к двери, затем обернулся ко мне.

— Шейн, если понадоблюсь, я буду в баре смотреть игру, — подмигнул он мне.

Я показал ему средний палец, пока мама не видела.

Как только Брайан вышел, мама прошлась по комнате, медленно изучая обстановку.

— Я очень ценю, что ты делаешь для Ли, но не знаю, как могу помочь, — сказал я, садясь рядом с кухонным столом.

Я продолжал смотреть, как она прошла через холл мимо моей и комнаты Брайана, затем вернулась в гостиную и прищурилась.

— Ладно, мама. Что происходит?

Она повернулась ко мне, сверля взглядом.

— Я просто немного удивлена, что вещи Брайана все еще здесь, — сказала она.

Я нахмурил брови.

— Почему? Он живет здесь.

— Да, вижу, но я думала, что он уже съедет к этому моменту.

— Съедет? — спросил я удивленно.

Она ошеломленно посмотрела на меня.

— Да, Шейн, съедет. Ты скоро станешь отцом. Где, ты думаешь, будет спать мой внук?

Я открыл рот, готовый успокоить ее, только вдруг осознавая, что понятия не имел как. Мы не обсуждали это еще с Ли, что сейчас для меня казалось сумасшествием.

Как мы могли не обсудить это? Где будет ребенок спать? Где будет спать Ли? Неужели она будет разрываться между двумя квартирами? Это же будет так сложно.

— Шейн, чем, черт возьми, вы с Ли занимались все это время?

Воспоминания о том, как мы занимались сексом, смотрели фильмы, обнявшись под одеялом на кровати, или заказывали еду на вынос, пронеслись у меня в голове. Мы не занимались ничем, кроме как пытались освоиться в наших новых отношениях.

— Я заказала колыбельку, ее доставят сюда через несколько недель, потому что я думала, что вы с Ли все спланировали. Очевидно, я ошибалась. Ты хоть представляешь, сколько всего необходимо ребенку? И это не только подгузники и бутылочки, — наседала мама. — Дорогой, вся твоя жизнь изменится, а ты не делаешь ничего, чтобы подготовиться.

Беспокойство в ее голосе посеяло панику во мне.

— Я...

Я осмотрел комнату. Здесь было все, что нужно для жизни двух взрослых мужчин. Один диван, одно кресло, один большой плоский телевизор. В холодильнике, как правило, одна просрочка. Китайская еда и пиво. Ничего в этом доме не говорило «Добро пожаловать домой, малыш». Мне было интересно, а Ли об этом думала? Был ли у нее план, о котором я не знал? Насколько она сама была готова к появлению ребенка? Мама видела, как все эти вопросы отразились на моем лице, и с сожалением покачала головой.

— Ты права, — сказал я, соглашаясь. — Мы с ней должны начать все это продумывать.

Мама подошла ко мне и положила одну руку мне на щеку. Такой нежный, ободряющий жест, как может сделать только мама.

— Да, вы должны.

Она убрала руку и села на одну из барных табуреток рядом со мной.

— Ты думал уже о том, что сказал твой отец? О том, чтобы работать на него?

Я поник и покачал головой.

— Я думал, что ты была на моей стороне, — сказал я, слыша обвинение в своем голосе.

Мама наклонила голову, давая мне понять, что ей не нравился мой тон.

— Шейн, я всегда была и буду на твоей стороне. Так же, как и твой отец, веришь ты или нет. Он рассказал мне, что предложил тебе, и как ты… отреагировал.

— Я все еще стою на своем, — ответил я.

Она продолжила.

— Еще он рассказал, как предупреждал тебя, что ты не захочешь быть вдали от своей семьи так же часто, как сейчас. Так, как это требует твоя работа. Когда ребенок родится, ничто не будет иметь такое значение, как быть рядом с ним или с ней, — она уставилась на меня. — Ты так похож на своего отца.

Я фыркнул.

— Это правда, Шейн. И ты это увидишь, когда родится ребенок. Я помню первые несколько недель, после того, как ты родился. До этого я не думала, что что-то может удержать его от офиса, но мне приходилось буквально выпихивать его за дверь, чтобы заставить идти на работу. Он не хотел оставлять тебя. Отец был уверен, что пропустит что-то из того, что ты сделаешь впервые. Ты едва ли мог делать что-то, кроме как плакать и спать, а он уже боялся пропустить твои первые шаги. Я говорила ему что все, что он может пропустить, это будет сон или смена подгузников, — небольшая улыбка тронула ее губы. — И даже тогда мне приходилось выталкивать его.

Мне так захотелось увидеть, как мой отец склонялся надо мной. Я с детства не чувствовал подобного.

— Ты только подожди, Шейн, — сказала она, обещая. — Однажды ты поймешь.

Я ничего не сказал, мама слишком много предоставила мне для размышления. Она встала и взяла свою сумочку, вручая мне одно приглашение на вечеринку по случаю ребенка Ли. В нейтральных тонах с коротеньким, но милым стишком о будущем ребенке, аккуратно вытесненным на карточке.

— Ну, я ожидаю, что ты появишься к концу вечеринки. Поздороваешься и поблагодаришь всех за то, что пришли, — сказала она и направилась к двери. — И не забудь принести Ли букет цветов, — добавила мама.

— Мне что, нужно принести цветы? — спросил я, вставая.

Мама повернулась, держа дверь открытой.

— Дорогой, она носит твоего ребенка. Конечно, ты должен принести цветы, — она оглядела квартиру еще раз и указала пальцем на меня и на комнаты. — Обдумай это все, Шейн, — сказала мама, прежде чем послать мне поцелуй и уйти.

Как только остался один, я сел на табуретку и еще раз огляделся. Очевидно, что нам с Ли нужен план. Идея о том, каким мы хотим видеть наше будущее за пределами спальни.

Остаток вечера я провел, составляя список того, что нам нужно обсудить. Где будет спать ребенок? Должны ли мы съехаться? Планирует ли она уходить в декрет? Что она думает об имени Максимус, в честь гладиатора? Я все это записал, чтобы ничего не забыть, и почувствовал себя лучше, планируя такие вещи.

Позднее вечером, когда Ли ворвалась в квартиру, я был готов начать обсуждение некоторых пунктов из списка, но она проигнорировала листок бумаги, выхватив его у меня из рук и отбрасывая на стол.

— Что бы это ни было, это может подождать, — сказала она.

— Но... — начал я, зная, что обсуждение всего этого — это очень важно.

— Шшш! — зашептала Ли, вставая прямо передо мной. Она взяла мою руку и прижала к своему животу на несколько секунд.

— Что ты... — начал я, но она цыкнула на меня снова.

— Просто подожди, — тихо ответила Ли.

И вдруг я почувствовал это. Причину, почему она ворвалась сюда, причину, почему отбросила список. Движение легким, будто щелчок пальцами. Практически неощутимым, но таким реальным. Толчок. Мягкие толчки следовали один за другим.

— Ух ты… — сказал я ошеломленно. — Ты это чувствуешь?

Она засмеялась над моим глупым вопросом.

— Да, я все чувствую.

— А ты чувствовала их до этого? — я положил вторую руку ей на живот, практически покрывая половину его.

— Я чувствовала что-то до этого, но думала, что это было просто пищеварение, — засмеялась Ли. — Но эти... сильные. Эти другие.

— Он сильный, — сказал я все еще под впечатлением.

— Он?

Я кивнул.

— Да, у меня предчувствие. Это мальчик.

Она закачала головой и засмеялась.

— А я думаю, ты ошибаешься.

Девочка? Она думала, это девочка?

Нет. Это мальчик. Я знал это.

— Я так не думаю. Думаю, что здесь будет мальчик, — сказал я и почувствовал еще один толчок. — Видишь, он согласился.

— Или она дает тебе понять, что тебя ждет сюрприз.

— Увидим, — сказал я, ухмыляясь.

Остаток вечера мы провели в ожидании следующих толчков. Больше ничего не делая. Особенно ничего из того списка, что я подготовил несколько часов назад.