Нежданное наследство

Глава шестая

Всю оставшуюся часть дня Хеймиш ловил на себе людские взгляды. Сьюзи оказалась права, утверждая, что его присутствие отвлечет жителей города от мыслей о смерти Ангуса.

— Мне нужно снять этот килт, — сказал он Джейку. — Все пялятся на мои колени.

— Они разглядывают тебя целиком, — произнес Джейк. — Увы, если говорить о внешнем виде, я не смогу составить тебе компанию, поскольку ты не ходишь на ходулях, как я.

— Сьюзи сказала мне, что до женитьбы ты работал хирургом в городе. С какой стати ты переехал сюда?

— Мне нравится такая жизнь, — ответил Джейк и, увидев, как вздрогнул Хеймиш, спросил: — А тебе что по душе?

— Контроль, — решительно ответил тот. — Понимание, ради чего я просыпаюсь каждое утро. Для чего вы подарили Сьюзи собаку? В Штатах она будет заниматься карьерой. Как она станет справляться с собакой?

— В ее сердце хватит места каждому, — сказал Джейк и улыбнулся. — Это я говорю тебе как врач.

— Конечно! — выпалил Хеймиш. — Теперь Сьюзи придется любить эту собачонку, хочет она того или нет.

— Керсти — ее сестра-близнец, — решительно проговорил Джейк. — Раз она считает, что ее сестре нужна собака, значит, так оно и есть. Сьюзи невероятно одинока, а собака поможет ей в какой-то степени спастись от этого.

— Так зачем же сестрам разлучаться? Почему Сьюзи уезжает домой? — воскликнул Хеймиш. Джейк задумчиво взглянул на него, и он, подняв кружку с пивом, принялся рассматривать на свет осадок. — Если ты будешь так смотреть на меня еще пару секунд, я пешком отправлюсь в Америку.

Джейк улыбнулся.

— Тебя сегодня пытались сосватать. Что ж, это было бы здорово.

— Исключая то, что мне нравятся сдержанные, умные, спокойные и дерзкие женщины. — Хеймиш сделал глоток пива. — Я помолвлен с Марсией, и она приедет сюда послезавтра.

Джейк поднял бровь и усмехнулся.

— Спокойные и дерзкие… Впервые слышу такие взаимоисключающие требования к женщинам, однако меня это не касается. — Он встал на ходули. — Мне предстоит выпустить в воздух двести воздушных шариков. Еще одна кружка пива, и я выпущу их в небо одновременно, а тогда три мои женщины устроят мне веселую жизнь.

— Марсия никогда не стала бы упрекать меня из-за воздушного шара.

— Тебе повезло, — сказал Джейк. — А может, и нет. Все зависит от того, как ты на это станешь смотреть. Я ухожу, чтобы ты мог позвонить. Если Марсия приезжает послезавтра, не лучше ли тебе сообщить ей о Сьюзи? Когда возводишь защитные стены, лучше всего сказать этим преградам, для чего они создаются.

Что за люди здесь живут? Почему они решили, будто знают Хеймиша лучше, чем он сам?

Что за глупость!

Однако Джейк прав: Хеймиш должен позвонить Марсии.

— Привет, — дружески ответила она после первого же гудка. — Как проходит оценка замка?

— Я немного отвлекся, — сказал он и вышел из шумного шатра, где пил пиво. — Наша тыква только что получила главный приз.

— Ну, да здравствует наша тыква, — усмехнулась Марсия. — Как ты себя чувствуешь?

— Ты можешь оставить дела и приехать сюда?

— Для чего? — спросила она.

— Эта вдова… — сказал он с отчаянием в голосе, и она рассмеялась.

— Дорогой, я так и думала! Ты наследник, она вдова. Вас сватают?

— Она желает этого еще меньше, чем я. Однако горожане не унимаются, так что будет легче, если ты поскорее появишься здесь.

Наступила короткая пауза. Хеймиш мог представить, как она просматривает свой электронный календарь с расписанием деловых встреч.

— Я могу выделить тебе три дня, — наконец сказала Марсия. — В пятницу в Гонконге начинается финансовая проверка, и меня уговорили поехать туда. Я прилечу к тебе в понедельник и улечу в четверг. Это решит твои проблемы?

Хеймиш огляделся.

Ему навстречу шла Алиса, одна из дочерей Джейка. В руке она несла хот-дог, из которого на землю капал кетчуп. Девочка протянула хот-дог Хеймишу, сияя, будто преподнесла изумительный подарок.

Марсия должна срочно приехать!

Быстро обо всем договорившись и попрощавшись с невестой, Хеймиш взял у Алисы хот-дог и сообщил о приезде Марсии.

— А она хорошая? — девочка с сомнением улыбнулась. — Ей нравятся хот-доги?

— Я думаю, что нравятся.

— Тебя зовет тетя Сьюзи. Начинается соревнование по колке дров, а лэрд всегда делает первый удар топором.

Казалось, что колка дров — это именно то, что сейчас нужно Хеймишу. Его руки еще немного побаливали после перекапывания дорожки, но он не придал этому значения.

Сделав первый удар топором, Хеймиш принялся наблюдать за дровосеками-чемпионами, испытывая нечто, похожее на зависть. Жители Долфин-Бэй смотрели на нового графа, говорили о нем, хлопали его по спине и украдкой поглядывали на Сьюзи.

Ситуация становилась невыносимой, поэтому Хеймиш разделся до пояса и принялся участвовать в конкурсе по колке дров.

— В этом мужчине в килте что-то есть, — пробормотала Керсти и толкнула локтем свою сестру. — Наш новый лэрд прекрасно сложен.

— Он не наш лэрд, — парировала Сьюзи, немного запыхавшись. — Лэрд не станет продавать замок и убегать отсюда.

— Он еще его не продал. Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь. Раскрой глаза — Хеймиш роскошен!

— Он помолвлен, — сказала Сьюзи. — Кроме того, только слепой не заметит его прекрасного внешнего вида. Заметила это и я.

Чурбачки следовало расколоть на четыре части. Щепки от колки дров летели во все стороны. Тело Хеймиша покрылось потом.

— Килт — привлекательная вещица, — задумчиво произнесла Керсти. — А что, если Джейк наденет его?

Джейк подошел сзади и обнял свою жену.

— Я достаточно хорошо выгляжу и без килта!

Сьюзи испытала невероятную зависть, глядя на эту счастливую пару. Она так мало времени провела с возлюбленным Рори! До сих пор Сьюзи не могла смириться с его смертью.

Она непроизвольно посмотрела на Хеймиша. Интересно, что представляет собой его невеста?

— Я отправляюсь домой, — сказала Сьюзи, прерывая свои размышления. — Пойду возьму Розу и щенка. Пусть собака привыкает к новому дому, хотя он и временный.

Хеймиш выиграл соревнование по колке дров.

Стоя посреди поленьев, он испытал потрясающее чувство. Такая работа получше занятий в гимнастическом зале!

Повернувшись в сторону, где находилась Сьюзи, он не увидел ее. Подошедший Джейк пожал ему руку и поздравил с победой, а затем сообщил, что Сьюзи уехала домой.

После этого известия Хеймиш вдруг ощутил боль в руках, и победа в соревновании перестала казаться ему чем-то фантастическим.

Хеймиш не приехал домой на ужин, но Сьюзи не придала этому значения. Покормив щенка, она взяла его на руки и уселась в кресло-качалку напротив камина.

— Я назову тебя Конфетой, — сказала она, и щенок взглянул на нее сонными глазами. — Я отлично заживу со щенком и дочкой, у меня будет семья. Хотя… куда я пойду? В доме, где мы жили с Рори, будет пусто, — она положила щенка на подушку у камина. — Это роскошный дом, окна которого выходят на океан. Но я не уверена, что мне хватит Розы и тебя. Я должна вернуться в Штаты.

— Разве разговор с самим собой не есть первый признак сумасшествия? — услышала Сьюзи голос Хеймиша и вскочила на ноги.

— Что ты делаешь? — сердито спросила она.

— Пришел домой, — произнес Хеймиш. — Извини, если напугал.

— Это твоя кухня, — сказала она, защищаясь, но, взяв себя в руки, попыталась говорить спокойнее. — Ты ужинал?

Взъерошенный, уставший и растрепанный, Хеймиш был похож на шотландского лорда, вернувшегося домой после трудной битвы.

— У тебя к щеке прилипла яблочная конфета, — выдавила из себя Сьюзи и затаила дыхание, а Хеймиш, проведя по щеке тыльной стороной ладони, улыбнулся.

— Я очень хорошо провел время. Подобного никогда не было в моей жизни. Меня выбрали почетным судьей кулинарного конкурса, поэтому я перепробовал лепешки, сливовые пироги и бисквиты. Ведь каждый, кто носит килт, должен разбираться в стряпне. Я где-то читал, что, будучи лордом, автоматически становишься членом английского парламента. Вот и подумал, что не важно, касается ли это членство меня или нет, я должен быть осведомленным в некоторых вопросах.

— Как, например, в оценке лепешек, — сказала Сьюзи.

— Может быть.

Они улыбнулись друг другу. Сьюзи вдруг испытала чувство, которое не посещало ее с момента смерти Рори, и у нее перехватило дыхание.

— Ты не возражаешь против приезда Марсии? — спросил он.

— Глупый вопрос, ведь замок принадлежит тебе и в нем полно комнат. Я уже говорила, что могу сразу же уехать. Спасибо за сегодняшний день. Все присутствовавшие на празднике были рады, что у них появился лэрд.

— Я сам получил от этого удовольствие, — признался Хеймиш.

— Спокойный ночи, милорд, — бесхитростно сказала Сьюзи, а он, прикоснувшись к ее руке ладонью, вздрогнул. Она взглянула на его ладони и удивленно вскрикнула, увидев мозоли. — Как ты мог колоть дрова после того, как копал землю в саду?

Сьюзи разглядывала его мозоли и понимала, что Хеймиш рубил дрова, пробовал пирожки и привлекал к себе внимание для того, чтобы горожане отвлеклись от грустных мыслей о смерти Ангуса.

— Пожалуйста, только не плачь, — сказал он с таким испугом, что Сьюзи посмотрела на него с еще большим замешательством.

— Я не плачу, — произнесла она, пытаясь казаться сердитой. — Сядь, я вытащу занозы и продезинфицирую ранки. Посмотрим, какая у тебя мужская выдержка!

Усевшись в кресло-качалку в центре комнаты, он опустил руку в чашу с мыльной водой, стоящую у него на коленях. Сьюзи отмывала его ладонь, пинцетом вынимала занозы и смазывала каждую мозоль йодом.

Хеймиш едва ли чувствовал боль. Наблюдая за Сьюзи, он вдруг подумал, насколько она… проста и бесхитростна. На ней были шорты и выцветшая облегающая футболка, ноги — босые, на лице нет макияжа. От Сьюзи пахло цитрусовым мылом.

Внезапно Хеймиш представил себе, как она купает Розу.

Все же хорошо, что приезжает Марсия, поскольку находиться рядом с этой чудесной девушкой небезопасно.

А почему бы ему и не испытывать чувства к Сьюзи?

От этой мысли Хеймиш едва не выдернул свою ладонь из руки Сьюзи. Она подняла на него свои огромные глаза.

— Я изо всех сил стараюсь не причинять тебе боли, — сказала она и снова вернулась к своему занятию. — Расскажи мне о своей работе. Тебе нравится быть финансистом?

— Полагаю, что нравится, — ответил Хеймиш, хотя уже не был уверен в своих пристрастиях.

— Я пытаюсь понять, почему, — произнесла Сьюзи. — Мне, например, очень по душе выращивать что-нибудь и видеть результат своего труда. А как насчет тебя? Ты продумываешь наперед все возможные события? Во что ты вкладываешь деньги?

— Большую часть времени я занимаюсь фьючерсным посредничеством, а именно — выясняю, куда следует в будущем вкладывать средства.

— Значит, ты покупаешь и продаешь деньги. Мне это кажется странным, однако, если тебя подобное занятие делает счастливым…

А приносило ли это счастье Хеймишу? Он никогда об этом не задумывался.

Он работал в финансовом мире всю свою сознательную жизнь и занимался только расходами и доходами, испытывая азарт при совершении сделок.

Мать Хеймиша, узнав, что он стал полноправным партнером в крупнейшей брокерской компании Манхэттена, расплакалась, а потом сказала, что теперь ей больше не о чем волноваться.

Сейчас Хеймиш мог думать только об аромате волос Сьюзи и ее пальцах, осторожно прикасающихся к его ладони, покрытой болезненными мозолями. Какое странное чувство охватило его!

Стала бы Марсия обрабатывать его натруженные руки? Впрочем, рядом со своей невестой он вряд ли когда-либо натер бы мозоли на руках.

Вдруг он почувствовал, как его ноги в том месте, где кончался килт, коснулся чей-то влажный и холодный нос. Хеймиш взглянул вниз и увидел щенка.

Сьюзи бережно положила руки Хеймиша ему на колени и взяла щенка.

— Ты проснулась, Конфета, значит, отправляйся на улицу немедленно. Хеймиш, ни к чему не прикасайся. Я сейчас вернусь, — Сьюзи направилась со щенком на улицу.

Какое-то время Хеймиш сидел, ни о чем не думая, испытывая почти невероятное ощущение. Когда он в последний раз вот так ни о чем не размышлял?

Ему всегда что-нибудь следовало делать: прочесть отчеты, проверить электронную почту, отдать распоряжения, провести анализ…

Хеймиш подошел к открытой кухонной двери и принялся наблюдать за Сьюзи — та опустила Конфету на газон и принялась объяснять щенку, что от него требуется сделать, как будто он мог это понять.

Взглянув на часы, Хеймиш задался вопросом, каково состояние финансовых индексов на рынке. Он всегда интересовался показателями Доу-Джонса. Хотя сейчас вспоминать о таких вещах показалось ему по меньшей мере глупо.

Сьюзи стояла на коленях на газоне и чесала перевернувшемуся на спину щенку живот. Через минуту она легла на землю, а щенок забрался на нее верхом, норовя лизнуть хозяйку в щеку. Интересно, подумал Хеймиш, каким образом она станет справляться с ребенком и щенком?

Кстати, девочка, возбужденная шумом и красками праздника, что-то слишком долго спит.

Вскоре Хеймиш услышал веселое воркование проснувшейся Розы. Сьюзи не удастся сегодня уложить дочку спать вовремя, но она не придавала этому значения, поскольку не признавала распорядка. Хеймиш вспомнил свою мать, которую едва не хватал удар, если обед подавался позже на пять минут.

Если бы он преподнес Марсии щенка, она тут же вернула бы такой подарок обратно. Что же касается ребенка… Идея о том, что у его невесты может быть ребенок, показалась Хеймишу настолько глупой, что он засмеялся.

Сьюзи взглянула на него и поинтересовалась, что его рассмешило.

— Я потешаюсь над твоим щенком, — ответил он. — Возвращайся, Сьюзи. Роза проснулась.

— Хорошо. — Сьюзи поднялась на ноги и направилась к двери. — Она заснула по дороге домой, и я не стала будить ее, вспомнив, что сегодня вечером по телевизору будут показывать английское комедийное шоу. Мне доставит больше радости посмотреть его с Розой… — Заметив недоумение Хеймиша, она замолчала, а затем обратилась к семенившему за ней щенку: — Ты не сделала того, что от тебя требовалось, так отправляйся на траву.

Щенок с обожанием посмотрел на свою новую хозяйку и завилял хвостом.

— Побудь с ней, пока я схожу за Розой, — приказала она Хеймишу, который кивнул и выставил вперед ногу, преграждая собаке путь.

Конфета присела и завыла, потом посмотрела на Сьюзи и Хеймиша и издала еще один, но уже более продолжительный вой.

— Ты не должна держать ее на улице, — сказал Хеймиш.

Сьюзи схватила Конфету и принялась выговаривать ей:

— Ну, что тебе сказать. Ты живешь в моей семье. Интересно, понравится ли тебе телевизионная программа?

— Ты не можешь считать членом семьи этого…

— Этого прелестного щенка? — закончила за него она. — Я создаю семью с тем, с кем захочу. Я нужна Конфете на улице, ты не принесешь Розу?

— Я должен вынуть ее из кроватки?!

— Вы, графы, невероятно храбры, — кивнула Сьюзи, стараясь не казаться язвительной. — Думаю, ты не повредишь свои мозоли.

Хеймиш повернулся и направился в спальню Сьюзи и Розы. Открыв дверь, он замер от удивления.

Помимо детской кроватки в комнате стояла огромная кровать под балдахином, на которой размещались одеяла и множество подушек. Все было выдержано в розово-багрово-малиново-золотых тонах. На стенах размещались фотографии: папоротники, водопады, горы, морские волны, улыбающиеся тибетские старушки и старики, Сьюзи и Керсти в детстве, Рори, влюбленная парочка.

Сначала он посчитал наклеивание фотографий на стены нелепым занятием, а потом понял, что все это дорого для Сьюзи.

Услышав возмущенный вопль, Хеймиш очнулся от размышлений. Роза протягивала к нему пухленькие ручки.

— Привет, — сказал Хеймиш и осторожно вынул девочку из кроватки.

— Погузики, — хихикнула Роза и указала на кроватку.

Ну, уж нет! Держа ее на вытянутых руках, Хеймиш направился к двери, однако девочка громко крикнула, явно протестуя.

— Где твои подгузники? — спросил он, и она повелительным жестом указала на приставной столик.

Хеймиш поставил девочку на пол, однако она возмущенно надула губки, а затем, указав пальцем, произнесла:

— Кловать!

— Дай мне передохнуть, — устало сказал он, потом положил подгузник на кровать, поднял Розу и усадил ее на пуховое одеяло.

Она снова захихикала и спряталась от него под подушками. Вероятно, эта игра сопровождала каждое ее пробуждение.

Хеймиш почувствовал исходящий отовсюду аромат Сьюзи.

Роза выглянула из-под подушки, улыбнулась ему и снова накрыла ею голову. Хеймиш подумал какое-то время, потом пощекотал Розу по спине.

Она рассмеялась и зарылась под одеяло. — Засунув голову под одеяло, Хеймиш неодобрительно воскликнул, и она успокоилась, ожидая, пока ее переоденут.

Наконец-то финансист Хеймиш Дуглас, девятый граф Логанэй успешно поменял подгузник Розе и повел ее к матери.

Сьюзи все еще ждала, пока Конфета справит свои дела в саду.

Отпустив палец Хеймиша, Роза направилась к собаке, и они с Конфетой принялись знакомиться.

— Ты не хочешь присесть? — Сьюзи подвинулась, освобождая Хеймишу место на скамейке.

— Может быть, мне перекопать дорожку? — спросил он.

— С такими руками? Ты в своем уме?

— Мы, графы, храбры.

— На вас, графов, нужно надевать смирительные рубашки, если вы собираетесь работать с поврежденными руками. Присядь и отдохни, — Хеймиш расположился на скамейке и испытал странное чувство, а Сьюзи добавила: — Спасибо за сегодняшний день. Своим присутствием ты доставил радость многим людям.

— Просто обнажив колени?

— Красота всегда приносит радость, — спокойно произнесла она, и Хеймиш подавил смешок. Сьюзи коснулась ладонью его руки. — Ты был великолепен.

Внезапно она быстро поцеловала его в благодарность. Однако Хеймиш испытал потрясение. Вероятнее всего, это произошло потому, что Сьюзи была совершенно не похожа на женщин, с которыми он встречался. Она оказалась нежной, восхитительной и… желанной.

Решив, что причина такой его реакции — трудный день, Хеймиш отшатнулся от Сьюзи.

— Эй, я не собираюсь набрасываться на тебя, — сказала она и уставилась на него с озадаченным и немного обиженным видом.

— Да, конечно, просто… я помолвлен с Марсией.

— Я это знаю, — резко произнесла Сьюзи. — Ты боишься, как бы я, будучи вдовой, не переключилась на тебя.

— Ничего такого я не боюсь…

Сьюзи вскочила на ноги, уперлась руками в бока и вперила в Хеймиша свирепый взгляд.

— Все смотрят на меня так, будто я могу на кого-нибудь посягнуть. Словно я все время строю коварные планы, как затащить очередного мужчину к себе в постель, а это несправедливо. Я любила Рори, как никого другого. Не думай, будто я не понимаю, чего ты опасаешься! О приезде Марсии не было и речи до тех пор, пока о нас с тобой не заговорили как о паре. — Она взяла Розу на руки. — Пойдем, дорогая, приготовим ужин, а его светлость пусть остается здесь в уединении, радуясь, что его невинность сохранена для Марсии. Только знай, Хеймиш, ты мне неинтересен и не вызываешь у меня никаких чувств!

Повернувшись, Сьюзи направилась в дом, а Хеймиш уставился ей вслед.

Конфета с сомнением взглянула на Хеймиша и затрусила вслед за Сьюзи.

Наступила тишина, а потом раздался стон Сьюзи. Она высунула голову в окно кухни и с издевкой произнесла:

— Спасибо за то, что впустил собаку в дом! Она сделала свои дела в вестибюле. Вам убирать, ваша светлость!