Некромантка и Дракон. Тайный союз в Академии

ГЛАВА 7

– Простите, – устыдился своей несдержанности Олстон.

– Еще парочка подобных выражений, и вы начнете мне нравиться, – усмехнулась я.

– Стоит ли этому радоваться? – фыркнул дракон.

– Ну, что бывает, если передо мной вовремя не извиниться, вам уже известно, – пожала я плечами и перешагнула через непонятно каким образом попавшую в кабинет метлу. Когда и при каких обстоятельствах летательный артефакт лишился большей части стальных прутиков? Бесполезно задаваться этим вопросом. Тут было слишком много вещей, неизвестного происхождения.

Помещение могло быть светлым, если бы не толстый слой пыли на двух стрельчатых окнах. Оно могло бы считаться просторным, если бы не нагромождение старой мебели, хозяйственной утвари и коробок с какими-то бумагами. Уверена, в соседних комнатах не чище. Это северное крыло. Наверное, стоит радоваться тому, что ректор от всей широты души подарил нам только один кабинет.

– Окна или мусор? – спросила я, обернувшись к дракону. Он, к слову, все еще стоял на пороге.

– В каком смысле? – нахмурился Олстон.

– Хотите начать уборку с мытья окон или предпочитаете заняться разгребанием мусора?

– Я ничем здесь заниматься не собираюсь. И потворствовать Аркуру, решившему, что мы будем распутывать какие-то студенческие проделки, не буду.

– Девушка, от которой вы сбежали в академию, очень страшненькая?

– Нет, она довольно привлекательная молодая особа, – покачал головой Олстон.

– Тогда какой смысл вам торчать в академии? Даже если характер у девицы не сахар, не гонялась же она за вами с брачным браслетом наперевес.

– С приворотным зельем.

– Что, простите?

– Она долго гонялась за мной с приворотным зельем наперевес, а на приеме у короля в прошлом месяце все-таки преуспела. Вот только зелье сработало на манер ментальной микстуры, заставляющей высказывать вслух самые нелепые предположения. В тот вечер я обвинил своего командира во взяточничестве. Извинения и объяснения были принесены несколькими часами позже, но мне все равно пришлось уйти в отставку. Не скрою, решение преподавать в академии было принято на эмоциях. Однако пребывание здесь избавляет меня от неприятных встреч с особой, разрушившей мою военную карьеру. Эта девушка крайне назойлива.

– Жизнь гораздо интереснее вымысла, – сказала я, сравнив рассказ Олстона с историей, выдуманной мной накануне. Дракону мои слова могли показаться странными, поэтому, чтобы избежать вопросов, я напомнила: – Между прочим, ректор поручил нам разобраться не с каким-то рядовым случаем хулиганства, а с похищением.

– Похищением жаб! – возмутился Олстон. – Мне придется искать каких-то жаб, уму не постижимо…

– И искать вам их придется в моей компании, и сходить за водой придется, – сочувственным тоном произнесла я. Заметив в углу комнаты большой таз, вытряхнула из него ворох бумаг и вручила Олстону.

– Вы издеваетесь?! – воскликнул он, машинально взяв таз.

Я посмотрела на него как на не очень сообразительного, но чрезмерно капризного ребенка.

– Полагаю, вы, как и я, не владеете бытовой магией. Поэтому отмывать тут все нам придется ручками, – объяснила я. – Помните покои с выбитой дверью, мы заглянули туда, как только поднялись на второй этаж? Там наверняка есть уборная. Принесите воды.

– Но…

– Олстон, ректор настаивает на секретности нашего расследования. Мы не можем позвать сюда госпожу Гринсток, как бы вам того не хотелось, – съязвила я.

– С чего вы взяли, что мне хочется позвать ее сюда? – на редкость искренне удивился дракон.

– С того, что бытовая магия – профиль Валери.

– Я могу воспользоваться своей магией, – задумчиво осмотрев таз, предложил Олстон.

– Отлично. Преступайте, – одобрила я.

Клянусь, если бы он начал уверять, что уборка – не мужское занятие или продолжил возмущаться приказом ректора, я бы познакомила метлу с его макушкой. Но Олстон, похоже, наконец-то прошел все стадии принятия и, поводив рукой над тазиком, вернул мне его до краев наполненным теплой водой.

Первые полтора часа мы работали молча. Красноречивые взгляды не в счет. В результате усилий Олстона дюжина поломанных стульев в компании двух шкафов с перекошенными дверцами отправились в соседнюю комнату, которая, по счастью, оказалась открытой. Я тем временем помыла окна, найденной на полу мантией. Вероятно, наличие огромной прорехи на груди заставило какого-то студента оставить ее здесь. Ему никогда не узнать, как легко мантия превращается в несколько одинаково удобных для уборки тряпочек.

Как только стекла засияли чистотой, я с азартом приступила к увлекательной игре под названием «Найди среди хлама годную вещь». Так, перебрав уйму давно устаревших географических карт, убедившись, что содержимое кем-то составленного гербария превратилось в труху и едва не порезавшись о треснувший прорицательский шар, я обнаружила грифельную доску. С одного края она была забрызгана чернилами, с другого – красовалась глубокая царапина.

– Это стоит оставить. Возможно, пригодится, – сказала я, продемонстрировав находку Олстону.

– Блайтли, вы всерьез думаете, что мы будем тут расследовать преступления? – осведомился он снисходительным тоном.

– Исчезновение угусов вам не удалось объяснить миграцией, так что одно преступление у нас уже есть, – не упустила случая напомнить я.

– Жабы могли пропасть по естественным причинам, – не согласился дракон.

– По каким? – спросила я, пристраивая доску на одинокий гвоздик, замеченный на стене.

– А вы не подумали о том, что они могли просто уйти за грань? Странно, что некромантке не пришло в голову такое объяснение, – попытался поддеть меня Олстон.

– Вы считаете, они банально сдохли? – недоверчиво произнесла я, обернувшись к навязанному напарнику.

Несмотря на все усилия, грифельная доска отказывалась висеть ровно.

– Почему банально? Возможны варианты. Угусы крайне прихотливые существа, – не унимался Олстон.

Он только что вооружился метлой и начал выметать мелкий мусор из углов помещения. Увлеченно сражаясь с паутиной, дракон не заметил, как я подошла и встала у него за спиной.

– Если намекаете на намеренный вред или преступную халатность кого-то из коллег, придется предоставить доказательства, – произнесла я, рассчитывая, что Олстон отпрянет от неожиданности или хотя бы вздрогнет. Но он не сделал ни того, ни другого. Только обернулся и, впившись в меня пристальным взглядом, спросил:

– Вы готовы поручиться за зоомага, Блайтли? Уверены, что он не имеет отношения к исчезновению жаб?

– Нет, – через силу выдавила я из себя.

Как же неприятно было признавать правоту Олстона! Дракону следовало удовлетвориться полученным ответом, но вместо этого он сократил расстояние между нами до неприлично близкого.

– Эверард – самый очевидный подозреваемый. Будете это отрицать, Блайтли? – продолжал наступать Олстон.

Я покачала головой и отступила на шаг.

– Если собираетесь помогать мне в этом расследовании, поскорее избавьтесь от веры в непогрешимость коллег. Под подозрением будут все, пока мы не докажем обратное.

Следовало напомнить Олстону о том, что никто его главным в нашем дуэте не назначал, но вместо этого я отступила еще на один шаг. В следующий миг правая нога угодила в старый цветочный горшок. Кажется, он только того и ждал, чтобы треснуть и развалиться. Потеряв равновесие, я вскрикнула и замахала руками.

Дракон, надо отдать ему должное, попытался предотвратить мое падение, но наступил на один из рассыпанных по полу шариков-магонакопителей. В итоге вместо того, чтобы удержать меня, он грациозно исполнил все движения, коими характеризуются попытки вернуть себе равновесие, и рухнул пару секунд спустя. Прямо на меня.

– Ох! – сдавленно выдохнула я.

– Блайтли, вы живы? – осторожно прошептал Олстон прямо мне в ухо.

– А вас это удивляет? – съязвила я, попытавшись (впрочем, без особого успеха) отодвинуть от себя драконью тушку.

– Все из-за вашей неуклюжести, – проворчал дракон, сменив дислокацию – теперь он нависал надо мной, опираясь на локти.

– Просто кому-то, вместо того, чтобы сметать паутину, стоило заняться крупным мусором или, по крайней мере, собрать с пола шарики-магонакопители.

– Я сам разберусь, чем мне заняться, – прорычал он мне в лицо.

«Если у Олстона такое горячее дыхание, губы у него какой температуры? Интересно они у него мягкие или не очень?» – подумала я и заподозрила у себя сотрясение мозга.

– Блайтли, что с вами? – насторожился дракон.

– Ничего! – выпалила я, а, предприняв очередную неудачную попытку сгрузить дракона на пол, поинтересовалась: – Вы вставать собираетесь?

– Сначала мне нужно кое-что сделать, – вкрадчиво произнес Олстон.

– Что именно? – удивилась я, гоня из головы неприличные мысли.

Вместо ответа дракон облизнул указательный палец и принялся тереть кончик моего носа. Я открыла рот, но не успела возмутиться.

– У вас тут чернильное пятно, – объяснил свои действия Олстон.

Вспомнив пролитые чернила на лекции, я моментально вспыхнула. Полдня проходила с синим носом, и никто не удосужился намекнуть… Даже ректор!

– Оттерли? – ощущая себя до нельзя униженной, спросила я.

– Почти, – почему-то охрипшим голосом произнес дракон. Смотрел он уже не на мой нос, а ниже. Неужели и на подбородке чернила? Как я умудрилась?

Дыхание дракона теперь буквально опаляло мою кожу. Расстояние между нашими лицами сократилось настолько, что достаточно было лишь чуть-чуть податься вперед, и я могла бы коснуться его губ. Мысль о поцелуе будоражила сознание и отзывалась мурашками предвкушения по всему телу. Знать бы только, как он отреагирует. Ответит или поднимет меня на смех?

Я проследила за взглядом Олстона. Нет, ну так пристально рассматривать чернильные пятна просто неприлично!

– Благодарю. Думаю, я смогу справиться самостоятельно, – стараясь казаться спокойной, сказала я.

– Вы поэтому полдня проходили с кляксой на носу? – усмехнулся дракон.

– Откуда вам знать, может, я это сделала специально? – возмутилась я не слишком уверенно.

– Такой вариант исключать, конечно, нельзя, – ехидно фыркнул Олстон и наконец-то отстранился. Откатившись в сторону, он растянулся на полу, заложил руки за голову и уставился в потолок. На секунду в его взгляде мне почудилось разочарование, но потом он снова стал привычно самоуверенным.

Подумать только, едва не поддалась глупому порыву! С Олстона станется пожаловаться ректору на то, что я вслед за студенткой попыталась его соблазнить. Отличная возможность избавиться от навязанной напарницы.

«Никаких поцелуев. Никаких пристальных взглядов. И никаких размышлений о драконьих губах!» – мысленно сказала я себе.

Составление списка запретов длилось недолго, но дракон успел за это время подняться на ноги и предложил мне сделать тоже самое. Я без колебаний приняла помощь. Если бы в щель под дверью не проскочили два бумажных шарика, я бы, разумеется, быстрее высвободила ладонь из его руки. Однако магические послания застали нас обоих врасплох.

Могу сказать, что с достоинством приняла удар по лбу. Но не смогла не хихикнуть, наблюдая, как Олстон пытается уклониться от шарика, который принялся кружить над его головой. Когда, развеяв заклятие, я развернула бумагу, дракон все-таки получил подзатыльник.

– Пропал еще один угус. Ректор требует, чтобы мы немедленно начали расследование, – сказала я, прочитав послание.

– Дело принимает дурной оборот, – произнес Олстон, как только убедился, что получил точно такое же сообщение.