Ненавижу эту роль

ГЛАВА 7, 59й день съемок

Съемки в студии начались засветло и затянулись до ночи. В целях меньшего износа рабочей силы до обеда снималась Стефани, а Стивен спал. После обеда парня разбудили, а ее отпустили отдыхать, и первым делом она отправилась в душ — смывать осточертевшую краску. Черная и густая, как смола, к последней сцене она покрывала ее всю, даже лицо и волосы. Сегодня концепция клипа кардинально поменялась — павильон состоял из отделанных под мрамор серых колонн на плиточном черном полу, белых стен, каких-то готических арок и постаментов. Стеф по всему этому холодному великолепию полдня ходила, ползала и валялась, постоянно изображая страх и агонию… и убегая от потоков проклятой черной краски. Ближе к обеду густая масса загнала ее в угол, Стефани покрылась художественными мазками и потеками. Это еще не считая того, что последние полчаса она еще и плакала, размазывая по лицу остатки макияжа вымазанными в краске руками.

Под душем она проторчала не меньше часа, пытаясь избавиться по большей части не от краски, которая смылась довольно легко, а от тяжелого осадка внутри. Создаваемая реквизитом давящая атмосфера нагоняла жуть, липкая краска вызывала отвращение, крики режиссера, еще со вчерашнего дня злого на них обоих, добивали окончательно. Так что, едва выйдя из душевой и завернувшись в халат, она взяла телефон и спряталась в гардеробной между бесконечными стойками с одеждой. Залезла с ногами на стул, проверила почту, прочитала новое письмо от Шарка, немного поднявшее настроение. Увидела один пропущенный вызов от Мари и два от Криса, не стала перезванивать никому — это у них выходной, а она занята.

Открыла Книгу, продолжила листать страницы, читая только названия и общие рекомендации по применению. Спустя полчаса выключила и задумчиво вздохнула — странные цели преследовали создатели этого раздела "искусства". Если в бабушкиных "Рецептах" все было подчинено, по большей части, очень бытовым и мирным проблемам — тараканов вывести, болячки вылечить, привлечь удачу в рыбалке и охоте, заговорить веревку на прочность, — то Книга Криса основной упор делала на манипулирование людьми. "Магнит" тянул силу из всех окружающих, "сияние" заставляло всех попадать под обаяние заклинателя и проникаться к нему доверием, "рука" вызывала у людей невиданную щедрость, "шпилька" — необоснованный страх перед заклинателем, "шепот" позволял навязать кому угодно нужные заклинателю мысли…

Стефани потерла лицо, пытаясь прийти в себя и избавиться от головокружения, вызванного недосыпом и усталостью, опять открыла Книгу. Посмотрела на номер страницы — тридцать вторая, а всего восемьдесят с чем-то файлов.

"Просмотрю хотя бы названия, потом надо будет вчитаться поподробнее… хотя, я еще ни разу не видела здесь ритуала, снимающего действие какого-либо "кольца". Неужели приворот действительно никак нельзя снять… Бабушка, почему ты меня совсем не учила?"

Она со злостью перелистнула страницу, еще одну, еще… взгляд зацепился за слово "сладострастия", она вернулась к этому месту и начала читать с начала страницы.

"Золотая узда, кольцо второго порядка, основа — "сияние". Вызывает у выбранного существа непреодолимое чувственное влечение к заклинателю, усиливает действие "сияния" (только для выбранного существа), увеличивает силу сладострастия и частоту возможных соитий (только между выбранным существом и заклинателем). Ослабляет чувство стыдливости и волю к сопротивлению, вызывает у выбранного существа особые зрительные и слуховые ощущения во время соития. Со временем привязывает выбранное существо к заклинателю, по причине того, что совершая соития с другими существами, выбранное существо будет испытывать слабые эмоции, сравнения не выдерживающие.

Рекомендуется для выдвижения в фавориты к влиятельным особам и удержания их подле себя как можно дольше. Внимание — требует больших затрат энергии. Использовать только вместе с "магнитом""

Стеф на минуту закрыла глаза, пытаясь совладать с расходившимся сердцем, встряхнула головой и еще раз внимательно перечитала с начала. Зажала рот рукой, сдерживая подкатывающую истерику, задышала чаще.

"Особые зрительные и слуховые ощущения… завораживающее сияние той проклятой ночи. Ослабляет волю к сопротивлению…

Твою мать, Крис. Как ты мог, подонок, как ты мог? Узнал про проблемы с ощущениями и радостно решил их, мигом побежав проверять… Господи, почему это со мной происходит?"

Она убрала телефон в карман и сжалась в комок на стуле, обхватив колени и спрятав лицо в махровых складках халата. Ее трясло от злости, обиды и жалости. Злости на себя, обиды на себя и жалости к себе.

"Это я во всем виновата. Не надо было говорить Крису о слабых ощущениях, не надо было вообще с ним ехать. А вообще, не надо было его привораживать, с этого все началось, это был мой первый шаг по дороге в ад. А теперь я иду туда все быстрее, Крис указывает мне путь, а Стивен уныло плетется следом, постоянно уговаривая остановиться и повернуть назад… а когда я его в очередной раз не слушаюсь, продолжает идти за мной, потому что боится, что по дороге я куда-нибудь вляпаюсь.

Как я могла не удержать такого парня? Проклятая магия."

Она вытерла слезы халатом, достала наушники, включила самый убойный альбом своей самой жесткой группы, навернула громкость и крепко зажмурилась, ожидая пока боль и злость растворятся в диких визгах гитары и грохоте барабанов.

Огонь ревел над ней, языки пламени изгибались в завораживающем танце, облизывая плечи демона, сидящего на ее груди. Монстр погладил когтями ее щеку, улыбнулся пустой пастью:

— Моя Бренда, ты опять пришла… А я уж думал, ты обо мне забыла, — он расхохотался, поглаживая двумя руками ее шею. — Но ты же не могла так поступить, верно, моя драгоценная? Ты пришла отдать мне то, что мне так нужно. — Его когти мягко вдавились в кожу, он наклонился к самому лицу, грозно рыкнул, сдавливая ее шею: — Вот только ты плохо вела себя в последнее время. Милая моя, мне мало, — он распахнул пасть и заорал ей в лицо: — Очень, очень мало.

Она изо всех сил пыталась хотя бы отвести взгляд, но тело ее не слушалось. Демон оторвал одну руку от ее шеи и прицелился когтями в ее глаза, медленно приближая длинные острия к векам, почти нежно прошипел:

— Бренда, моя милая, моя дорогая… сегодня я пожалею тебя и возьму чуть меньше, но завтра ты отдашь мне все. Тебе стоит задуматься о способах получения силы извне, раз твоих собственных нам двоим катастрофически мало. — Его когти коснулись кожи под глазами и процарапали на щеках длинные дорожки до шеи, демон улыбнулся: — Я знаю, ты нашла отличный способ получить то, что нам надо. Решайся скорее, иначе станешь очень-очень непривлекательной.

Он схватил ее за горло двумя руками, а в пустой глубине его глаз она увидела свое отражение, кричащее и плачущее. Отражение бледнело, лицо становилось худее и старее, глаза ввалились, нос заострился, губы сморщились и усохли.

— Достань нам силу, Бренда. Достань.

Его когтистые пальцы сжимали ее шею, в ушах звенел ее собственный крик…

Рядом визжала женщина. Стеф протерла глаза и увидела ее — бледную, перепуганную костюмершу, она сидела на полу, мелко тряслась от страха и указывала на Стеф дрожащим пальцем, непрерывно повторяя захлебывающимся голосом:

— Ты… ты… ты…

— Что? — грубо рыкнула Стеф. — Успокойся и скажи нормально. Ты что, мать твою, тут увидела? Мышь? — женщина отрицательно замотала головой. — Таракана? А что?

В гардеробную ворвалась еще одна дама, удивленно обвела взглядом комнату, взяла за руку костюмершу и помогла встать:

— Что случилось?

— Она, — продолжала захлебываться дрожью женщина, — она, она…

— Что произошло? — дама обернулась к Стеф, та пожала плечами:

— Не знаю, я спала. А она заорала и разбудила меня — мышь, наверное, увидела. — Стеф нервно поправила халат и встала. — Наши не закончили еще?

— Нет, работают, — женщина обняла костюмершу, стала тихо просить ее успокоиться, увела. Стефани перестала изображать раздражение и медленно выдохнула, опять опускаясь на стул — у нее подкашивались ноги.

"С ума сойти… больше никогда не буду спать без креста, даже ходить не буду без креста, из рук выпускать не буду.

Вот это посидела отдохнула…"

Она пошла в гримерную за сумкой, но подойдя к самой двери, остановилась, узнав голос той дамы, которая увела истеричку-костюмершу.

— …правда, что ли? Тебе точно не показалось?

— Девочки, я вам клянусь, — всхлипнула костюмерша, — я видела, так и было, чем хотите клянусь. Ну я же не наркоманка какая-нибудь, откуда у меня галлюцинации? Там темно, конечно, но я все равно видела, — она опять всхлипнула и задыхающимся, как после истерики, голосом, зашептала: — Сидит с открытыми глазами, дышит часто-часто, прямо перед собой смотрит, а глазища белые, без зрачков. И лицо все белое, только губы черные и круги под глазами черные, и по щекам от шеи, вот тут, вены черные расходятся… Ну как мертвяк, девочки, ну честно, — она опять заплакала, ее стали утешать.

Стефани осторожно сделала шаг назад, потом еще один, тихо развернулась и пошла в сторону их павильона. В голове бился страх, перед глазами стояло ее собственное лицо, отраженное в глазах демона, иссушенное и больное. Она осторожно пощупала свою щеку — мягкая и теплая, как раньше. Осмотрелась в поисках зеркала, взгляд нашел арку, ведущую в комнату ожидания перед туалетом, там зеркало точно есть. Стеф ускорила шаг, вошла в темное помещение, щелкнула выключателем — ноль эффекта. Махнула рукой — какая разница, через арку из коридора проникает достаточно света. Подошла вплотную к одному из больших зеркал, всмотрелась в свое лицо в полумраке… да, бледное. С кругами под глазами от усталости и недосыпа, но никаких черных вен или…

В темноте зеркала за ее спиной возникло висящее в воздухе белое лицо, исчерканное черными трещинами, и зловеще щелкнуло зубами.

Стеф задохнулась от страха, всхлипнула и схватилась за сердце, внутри разлился космических холод, сковавший все тело. Ноги подкашивались, она почувствовала, как к шее прикасается что-то холодное…

— Стеф, ты чего? — Ее развернули спиной к зеркалу, белое лицо приблизилось и посмотрело на нее глазами Стивена. — Я что, правда такой страшный?

— Стив? — дрожащим голосом прошептала она, наконец узнавая лицо под гримом, по телу волной прокатилось облегчение, лишая остатков сил. Она глубоко прерывисто вздохнула и разревелась, закрывая лицо руками.

— Стефани, да что такое? — он попытался убрать ее руки от лица, со смехом в голосе взял за плечи: — Прости, я не думал, что ты так перепугаешься… Слушай, ну хватит.

Она не могла прекратить плакать, слезы лились непрерывным потоком, парень озадаченно потоптался рядом, потом обнял ее за плечи и прижал к себе:

— Стеф, все, успокойся. Блин, никогда в жизни больше тебя пугать не буду…

— Дурак, — между всхлипами прошептала она, оторвала одну руку от лица и стукнула его в грудь. — Дурак.

— Прости, — он тихо рассмеялся. — Что, правда так страшно?

— Уйди, гад, видеть тебя не хочу, — прошептала она, пытаясь отодвинуться, ее все еще колотило, слезы лились ручьем. Было стыдно за то, что она никак не может успокоиться, хотелось спрятаться и умыться.

— Ты в порядке? — он чуть отодвинулся, заглядывая в ее лицо, она опять стукнула его в грудь и отвернулась. Он хохотнул, прижимая ее к себе, положил подбородок на ее макушку, стал гладить спину. — Все нормально, успокойся. Я сейчас умоюсь и пойдем поищем тебе палку, сможешь бить меня сколько захочешь.

— А палку зачем? — все еще дрожащим голосом прошептала Стеф.

— Чтоб руки не отбить, я костлявый очень, — он сказал это так серьезно и печально, что она подняла глаза, чтобы посмотреть на его лицо, и понять, шутка ли это. Из коридора раздался шорох, потом глаза слепанула вспышка, заставившая крепко зажмуриться. Стивен исчез, через секунду из коридора раздался его голос, шипящий ругательства. Стефани вышла в арку и застала картину "попался папарацци": мелкий лысоватый мужик в футболке и джинсах стоял у стены, плюща лицо о плитку и блея:

— Вы не имеете права. Пустите сейчас же.

Стивен держал его за вывернутую за спину руку одной рукой, второй пытаясь вытащить карту из здоровенного фотоаппарата. Увидел Стеф и рыкнул:

— На, достань, мне не удобно.

— Это незаконно, — опять заголосил мужик. — Помогите, убивают. На помощь.

Из-за поворота раздался частый цокот каблуков и визг Эмили:

— Эванс, твою мать, пусти его. Это свои.

— Что? — он обернулся к подбегающей женщине, — какого хрена?

— Пусти, я сказала, варвар, — она стала отдирать его от фотографа, Стивен отошел, вытер руку о штаны и хмуро облокотился о стену. Эмили отряхнула помятую жертву, вырвала из рук Стива камеру и вручила мужику, изобразив улыбку в сто зубов: — Простите нас, ради бога. Они сегодня второй день снимаются, очень устали, все на нервах, — обернулась к Стивену, мигом сменив улыбку на зверский оскал, и прошипела: — Извинись.

Стив смерил фотографа уничтожающим взглядом с ног до головы и процедил "извините" тоном, от которого вянут цветы, а с деревьев осыпаются листья, птички и белки. Мужик изобразил высокомерный кивок и провозгласил:

— Ничего, я профессионал, я привык, — огладил камеру и хитро улыбнулся Эмили: — Зато я снял такой кадр.

— Пойдемте, покажете, — дама потащила его дальше по коридору, обернулась через плечо, послав Стивену злобный взгляд. Он хмуро откинулся на стену, глядя в потолок, потом посмотрел на Стеф, грустно пожал плечами и отлепился от стены:

— Пойдем и мы собираться, съемки закончились, нас водитель ждет.

— Пойдем, — она потерла лицо и вздохнула, — только умойся сначала, ради всего святого…

— Точно, — он улыбнулся и царапнул подбородок, посмотрел на краску на пальце, потом на Стеф: — И ты умойся, я тебя вымазал.

Она посмотрела в темный арочный проем и передернула плечами:

— Я в машине вытрусь.

В машине их было трое — Стефани, водитель и Стив, грымза в розовом осталась на студии, чему были рады все без исключения. Стивен дремал, медленно сползая по сидению, Стеф смотрела в окно на проплывающий мимо ночной город со светящимися небоскребами, и тонула в ворохе мрачных мыслей.

"Крис сказал, что завтра поставит мне "магнит" и я мигом расцвету. Демон сказал, что если я не найду способа получить больше энергии, он будет брать мою, пока я не исчерпаюсь до полного ужаса. Стивен сказал, что вся моя магия — стена ошибок, которую я строю все выше и выше, укладывая новые кирпичи неверных решений. Мари сказала, что ей стало тяжело со мной общаться с тех пор, как у меня появился Тот Самый взгляд, что я сильно изменилась не в лучшую сторону… А я что думаю?

Черт, я настолько увязла во всем этом, что уже не могу выделить из путаницы в голове собственные мысли и желания.

Крис… любит меня. Потому что я его приворожила. Конечно, он сказал, что полюбил меня раньше, но Стивен считает, что Льюис мне постоянно врет. Кому верить?

Льюис — мой парень. Ночевал у Эшли, гулял с другими девушками, магией заставил меня переспать с ним. Обещает вечную любовь, силу, красоту и могущество.

Эванс — мой… ночной музыкант. Бросал меня в озеро, поил чаем, писал мне песни, подарил крест, спасающий от демона. Ничего не обещает.

Мари — моя подруга. Любит-ценит-все прощает, кормит печеньками. Обещала, что если я так и буду метаться между двумя парнями, потеряю обоих. Оказалась права.

Демон — моя ошибка и большая угроза.

Выходит, что счет практически равный — Мари против Криса и Стив где-то посередине. Или считать его другом? Если считать другом, то он и Мари, которые мне желают только добра и не врут, задавят авторитетом не раз проштрафившегося Криса."

Она отвернулась от окна, бросила короткий взгляд на спящего парня, обреченно откинулась на спинку.

"Что делать? Сказать Крису, что я не хочу ставить "магнит" — он потребует обосновать. И что ему ответить — "Эвансу приснилось, что это плохо"? Сказать, что не хочу тянуть силу из других людей — так он мне не говорил, как работает "магнит", я сама это узнала из его Книги, возможности прочитать которую он мне не дал. Признаться, что я взломала пароль? Не хочется… обидится и откажется учить меня, а из одной только книги я много не узнаю, там не особенно подробно все описано…

Что делать?"

Водитель немного сбавил скорость и заложил крутой вираж, заезжая на заправку, от резкой остановки Стивен проснулся, потер глаза и попытался потянуться, что плохо получилось в тесноте машины. Поймал задумчивый взгляд Стефани и приподнял брови:

— Что случилось?

Она молча качнула головой и отвернулась, водитель вышел из машины, скрылся за дверью магазина.

"Что делать? Как сделать так, чтобы не проводить этот ритуал и при этом избежать объяснений?"

На миг ей захотелось открыть двери и просто рвануть через всю заправку в сторону сверкающего города, затеряться в бетонных джунглях и изчезнуть.

— Стефани, что такое? — Стив тронул ее за локоть, заглянул в лицо, — ты себя нормально чувствуешь?

— Нет, — она почувствовала, как дрожат колени от страха оказаться все-таки в той ситуации, которой ей так хотелось избежать. — Стив… — она посмотрела в его глаза и серьезно спросила: — Ты мой друг?

Он саркастично скривился и фыркнул, невесело усмехнувшись:

— Черта с два. Я тебе уже объяснял, что такое дружба — это явно не наш случай.

Она с болью опустила ресницы и отвернулась к окну, чувствуя разливающийся внутри дрожащий страх — ей придется выбирать самой. И самой выкручиваться, лавируя между Крисом, демоном и собственными страхами.

"Что делать?"

В голове шумело, она лихорадочно перебирала варианты, пытаясь найти лазейку для спасения.

"Крис сказал, что мы должны отпроситься со съемок, чтобы успеть провести ритуал до того, как закончится полнолуние. Во сколько он говорил? Вечером, то ли в шесть, то ли в девять… Надо просто не быть там в это время, следующее полнолуние только через месяц, за месяц я что-нибудь придумаю.

Водитель привезет нас прямо в школу, как я могу сбежать?"

— Стеф? — парень подсел ближе, попытался заглянуть в глаза, но она их опустила, он обреченно выдохнул: — Ладно, черт, да. Я твой друг, — хмуро потер лицо и с сарказмом процедил в потолок: — Друг, товарищ, брат и любимая собака. Что случилось?

— Помоги мне, — прошептала она, поднимая глаза. — Мне нельзя ехать в школу.

— Почему? — нахмурился он.

— Нельзя, — повторила она, кусая губы, — я тебе потом расскажу, мне надо как-то… где-то задержаться до завтрашнего вечера. Я не знаю, как это сделать.

Она прерывисто вздохнула и обхватила плечи руками, пытаясь сдержать дрожь. Стивен выровнялся и осмотрелся, потом наклонился к ней и тихо сказал:

— Приоткрой дверь немного.

Стеф мигом успокоилась от его делового тона, открыла дверь, округлила глаза, когда парень достал из внутреннего кармана складной универсальный нож и привычным движением выщелкнул лезвие. Сунул его под каблук, нажал, через пару секунд раздался хруст и Стивен выпрямился, пряча нож и рассматривая половину лезвия. Заметил на ладони кровь, чертыхнулся и облизал царапину, Стеф закрыла глаза, сосредотачиваясь, а когда открыла, парень вытирал совершенно целую ладонь о штаны. Улыбнулся ей и тихо сказал:

— Спасибо, — наклонился, практически улегшись на ее колени, и стал что-то делать за дверью. Выпрямился уже без лезвия, еще раз осмотрелся и вернулся на свою половину. — Значит так. Когда остановимся, скажешь водителю, что тебе плохо и нужно в туалет. Попросишь меня пойти с тобой, потому что у тебя голова кружится и тяжело идти.

— А он мне поверит? — нахмурилась она.

— Ты второй день похожа на свежую утопленницу, — фыркнул Стив, — конечно, поверит. Сумку оставишь в машине, иначе будет подозрительно выглядеть. Там есть что-нибудь супер необходимое?

— Конечно.

Он усмехнулся:

— Можешь рассовать по карманам, только много не бери.

Она бросилась рыться в сумке, жалея, что в джинсах так мало карманов, а в кофте вообще нету, попыталась засунуть косметичку в задний карман, но он был категорически не согласен. Стивен тихо рассмеялся и протянул руку:

— Давай сюда, — спрятал куда-то в куртку, потом выглянул в окно и стал быстро закидывать в сумку все, что она вытащила. — Водитель идет. Бросай, хватит, что взяла то взяла. Я спать, а ты веди себя как раньше.

— Изобразить больную? — прошептала Стеф, парень фыркнул, укладываясь:

— Тебе не надо для этого прикладывать усилий. Все, молчи, я сплю.

Он опять закрыл глаза, Стеф отвернулась к окну, глядя как подходит водитель. Они завелись, выехали на дорогу, начали набирать скорость, устремляясь к выезду из города… и Стеф почувствовала еле ощутимую вибрацию и легкое головокружение от того, что машина кренится на правый борт, как корабль. Водитель стал оглядываться, сбросил скорость, чертыхнулся и осторожно съехал на обочину.

— Что-то случилось? — спросила у него девушка, мужчина мрачно сжал зубы и процедил:

— Сейчас посмотрим.

Вышел, захлопнул дверь, она услышала отдающиеся в салоне пинки по колесу. Стивен открыл глаза и кивнул ей на дверь. Выйдя на улицу, Стеф потерла лицо и слабым голосом спросила:

— Это надолго? Я успею в туалет сбегать?

— А тут есть? — водитель хмуро осмотрелся, она закивала:

— Да, я тут была, вон там возле кафе…

— Что, прямо невтерпеж? До школы не дотерпишь?

— Не знаю, — она потерла живот и прохныкала: — Я как-то плохо себя чувствую… и голова кружится весь вечер.

Мужчина посмотрел на нее и вздохнул:

— Да, ты какая-то бледненькая… Ладно, иди, — постучал по крыше машины и заглянул внутрь: — Проводи девочку, ночь на улице.

— Хорошо, — Стив вышел и потянулся, приобнял ее за плечо, — пошли, девочка, я тоже не против посетить заветное место.

Они пошли в сторону светящейся витрины ночного кафе, водитель достал телефон и стал кому-то звонить. Стивен ускорил шаг, повернул за ближайшее здание, достал свой телефон и выключил. Улыбнулся Стеф:

— А ты совершенствуешься как актриса.

— Спасибо, — она улыбнулась. — И что теперь делать?

— Что хочешь, — он раскинул руки, запрокинул лицо к небу: — Свобода, — хитро улыбнулся и прищурил один глаз, — по крайней мере, на ближайшие полчаса-час.

— А потом?

— А потом мы положим тебя в больницу, — вздохнул он, развел руками в ответ на недовольный взгляд Стеф: — Что? Не нравится — придумай что-нибудь получше, у меня было не так уж много времени на размышления. Изобразишь обморок, поедем в больницу, там посмотрят на твой зомбячий внешний вид и начнут обследовать, пытаясь найти причину. А отрицательный результат — еще не результат, в медицине, по крайней мере. Так что до вечера тебя продержат там точно, — он сунул руки в карманы и пнул попавшийся под ноги камешек, — как раз успеешь рассказать мне, зачем тебе все это нужно. — Она опустила глаза, продолжая размеренно вышагивать вдоль пустынной улицы, Стивен взял ее за локоть и остановил, — а лучше, прямо сейчас.

Подтащил к автобусной остановке, усадил на лавку, сел рядом:

— Рассказывай.

— Сегодня полнолуние, — вздохнула Стеф, — оно закончится завтра вечером, до этого времени мне в школе появляться нельзя.

— Потому что?..

— Крис хочет… сделать кое-что магическое. А я не хочу, — она пожала плечами. — Все.

— И ты решила сбежать, — с горькой уверенностью вздохнул Стивен. — Не сказать своему павлину, что ты против, не объяснить ему свою позицию — просто сбежать. Это так на тебя похоже, — в его голосе было море яда, Стефани осторожно подняла глаза, попыталась оправдаться:

— Я не могу объяснить ему, почему не хочу это делать. А отказать просто так тоже не могу — он поймет… кое-что, что я хочу от него скрыть. Он считает, что этот ритуал сделает мне лучше.

"Разговор слепого с глухим… Ты знаешь, что я взломала Книгу, я знаю, что ты знаешь, но мы не можем об этом говорить, потому что узнали об этом таким способом, о котором лучше молчать."

— Что за ритуал?

Стеф замялась, начала хрустеть пальцами:

— Он сделает так, что я буду понемногу тянуть жизненную силу из окружающих людей, тогда не будет так сильно расходоваться моя собственная… и я перестану худеть, — она пожала плечами, — так Крис говорит. У него это уже есть.

Стивен помолчал.

— И каковы причины твоего отказа? Ну, кроме чисто этических.

— А что, этических мало?

— Думаю, для тебя — да, — фыркнул Стив, окинул ее взглядом и с кривой улыбкой развел руками, — если ты решилась на приворот… по моему скромному мнению, принуждать человека влюбиться — это самое неэтичное, что только можно придумать.

"Это ты еще про "золотую узду" не знаешь."

Она молчала, обиженно рассматривая пальцы, парень не сдавался:

— Так почему, Стеф?

— Не хочу громоздить одно неверное решение на другое, — рыкнула она, не поднимая головы, он хохотнул:

— Умнеешь, — она помолчала и добавила:

— К тому же, демон сказал, что я должна это сделать как можно скорее, а мне почему-то кажется, что ему не стоит верить.

— Подожди, "демон сказал"? — Стивен шокировано выдохнул, — ты же говорила, что не понимаешь его? И вообще, ты его не видела, когда спала с моим крестом.

— Я сегодня уснула без креста. Так получилось, я не думала, что отключусь. Меня разбудила какая-то истеричка, она сказала, что видела, как у меня лицо побелело и черные вены выступили. Раньше такого не было, — она невольно подняла ладонь и пощупала щеку. — Я начинаю бояться по-настоящему.

Стивен ошарашенно выдохнул и хлопнул себя по лбу, убито прошептав:

— Охренеть я в тему пошутил… Черт, я же не знал, — Он положил ей руку на плечо, сжал, — ты еще злишься?

— Да не злюсь, забудь, — она ссутулилась, опять вспомнив свое лицо в глазах демона, — просто страшно.

Он попытался что-то еще сказать, не нашелся, шепотом выругался и обнял ее двумя руками, прижимая к себе. Она с готовностью уткнулась ему в грудь, пытаясь отгородиться от мира и опять представить их двоих в какой-то параллельной реальности, где все по-другому и все можно, как тогда, возле студии. Страх понемногу отступил, в сознании утвердилась мысль, что никто ее ни к чему принуждать не будет, она свободна по крайней мере до следующего полнолуния. По телу разлилось приятное тепло, свернулось клубком в груди, в ушах отдавался стук сердца Стивена.

"Самый лучший звук в мире… Почему я не могу, как все нормальные девушки, иметь парня и гулять с другими? С другим… он так близко. Можно немного поднять голову и дотянуться губами до его шеи. Интересно, как он отреагирует?"

Она чуть сдвинулась, подняла лицо к его воротнику с расстегнутыми верхними пуговицами, глубоко вдохнула, пропитываясь его еле ощутимым терпким запахом, смешанным с ночной прохладой и сложным букетом из мыла, кожаной куртки и чего-то странного, волнующего и непонятного. Его сердце под щекой забилось сильнее, а руки на ее плечах медленно окаменели… и отодвинули ее.

Стеф ссутулилась и уставилась в землю, плотнее кутаясь в кофту — там, где он только что ее касался, стало очень холодно. Голос Стивена звучал чуть хрипловато и сложно было понять, разозлен он или обижен.

— Знаешь, почему я никогда ничего не беру на прокат? — Она молча пожала плечами, он ответил: — Потому что когда пользуешься чем-то чужим, каждую секунду держишь в голове, что это не твое. Можно делать с этим что угодно, но пройдет время и это придется вернуть хозяину. Некоторым такое положение вещей доставляет удовольствие, некоторым плевать, но лично меня дико, дико бесит. Лучше вообще ничего, чем так.

Девушка прикусила губу до боли, попыталась сделать голос спокойным, но он все равно звучал так, как будто ее держат за горло:

— И что теперь делать?

— То, что ты и предлагала — меньше видеться, меньше париться, больше работать и пытаться забыть все, что было, и все, чего не будет. Клип мы досняли, скоро пиар-спектакль закончится, интерес к нашему скандалу поугаснет и ты будешь везде светиться со своим павлином. — Он вздохнул, голос стал размеренным, как будто он пересказывает нудный фильм: — Будешь выступать на всяких шоу, может, запишешь еще пару песен. А я закроюсь в студии с горой стимуляторов, напишу второй альбом, поеду в тур… Все будет классно, короче.

Стеф кусала губы, сдерживая рвущийся наружу плачь, собралась с силами и шепотом спросила:

— Ты меня никогда не простишь?

И застыла. Не дыша, не думая, боясь поднять глаза и оттого слушая с жадностью, остро воспринимая каждый шорох, шелест ветра, скрип кожи его рукава… тихий и полный боли голос:

— Не знаю.

Она выдохнула, горько хохотнула:

— Ты же не любишь эти слова.

— Потому и не люблю, — он выровнялся, потянулся за телефоном. — Пора везти тебя в больницу.

— Да, самое время, — со злой иронией покачала головой Стеф, забираясь с ногами на лавку и утыкаясь лицом в колени.