Непокорная

Глава двенадцатая

Мэри Маргарет в старом платье скромно сидела в углу, наблюдая за тем, как графиня и Аннабелл беседуют с мистером Финчем. Графиня разливала чай, угощала гостя сандвичами, подчеркнуто не обращая внимания на Мэри Маргарет. Последние три дня хозяйка всячески изощрялась в том, чтобы ее унизить, а ей хотелось лишь одного — сжечь все до единой вещи, купленные Рейвенсфордом, и тем самым покончить с этим фарсом. Пока что девушка радовалась уже тому, что этот жуткий человек не приближается к ней после своего оскорбительного предложения выйти за него замуж. Она была почти уверена, что граф сожалеет о своей шутке. Ведь он наверняка сделал ей предложение, чтобы отомстить за отказ стать его любовницей.

Графиня посмотрела на свою компаньонку со злобной улыбкой. Мэри Маргарет отвернулась к окну, чтобы та не заметила в ее глазах гнев и обиду. Но даже безмятежная красота сада не могла отвлечь ее от беспокойных мыслей. Ей очень хотелось попросить разрешения удалиться, хотя она знала, что графиня ее не отпустит.

— Миледи, — раздался монотонный голос дворецкого, — к вам преподобный мистер Фокс.

Мэри Маргарет похолодела от страха, и ей стало трудно дышать. Значит, в театре был Томас! Он приехал в Лондон, чтобы следить за ней. Других причин нет. Но не будет же он говорить с ней о краже на глазах у всех?!

— А, мистер Фокс, — сухо вымолвила графиня. — Что привело вас в Лондон? Ваша паства может сбиться с пути истинного без вашей направляющей руки.

Не особенно радушный прием не остановил викария, и, засмеявшись, как будто услышал потрясающую остроту, Томас вошел в комнату.

— Миледи, вы, как обычно, шутите. Мне очень не хватает вашего остроумия и вашей красоты.

Мэри Маргарет заметила, как смягчается графиня — Томас умел льстить женщинам. К своему ужасу, она увидела и другое: Аннабелл уставилась на ее зятя так, словно созерцала божество.

Краем глаза Томас посмотрел на Мэри Маргарет. Она давно изучила этот взгляд, не суливший ей ничего хорошего. Надо что-то делать. Она встала со словами:

— Томас, ты наверняка привез мне письмо от Эмили.

Он со злорадством взглянул на нее.

— Она передает тебе привет и надеется, что ты вскоре приедешь.

— Я очень по ней скучаю.

Она не могла признаться, что хочет вернуться, поскольку это разозлит графиню, но понимала, что Томас напоминает ей о необходимости поторопиться с выполнением его «поручения».

А Томас тем временем не сводил глаз с Аннабелл.

— Мисс Уинстон, надеюсь, вам нравится Лондон?

Аннабелл лучезарно улыбнулась, отчего у нее на правой щечке появилась ямочка, и ответила:

— Очень.

Он взял ее протянутую руку и поклонился.

— Не сомневаюсь в этом, поскольку вас везде сопровождает графиня.

Мэри Маргарет не могла понять, почему эти две женщины столь чувствительны к комплиментам Томаса. Однако пока она не раскусила его: так же как и они, девушка была очарована удивительной красотой зятя и умением вести непринужденный разговор.

— Очень мило, — прозвучал баритон Рейвенсфорда, который незаметно вошел, когда внимание всех было приковано к Томасу.

Он смерил викария циничным взглядом, и Мэри Маргарет опять испугалась — ее насторожило поведение Рейвенсфорда. Он держится чересчур прямо, а губы плотно сжаты. Она успела немного узнать графа, чтобы сообразить — Томас ему не понравился.

Тревога возросла, когда Рейвенсфорд посмотрел в ее сторону: круги под глазами, казавшимися от этого темно-зелеными, измученный вид, как после попойки или перенесенных страданий. Присутствие Томаса явно не улучшило его настроения.

— Мне пора идти, — нарушил молчание мистер Финч, о котором все забыли.

С ним стали прощаться, и это разрядило обстановку, накалившуюся с появлением Рейвенсфорда.

— Я обязательно оставлю для вас танец, — пообещала Аннабелл, вспомнив о просьбе Финча станцевать с ним вальс на ее балу дебютантки.

— Я, затаив дыхание, буду ждать этого момента, — с пафосом произнес он.

Мэри Маргарет едва не рассмеялась, а Рейвенсфорд заметил:

— В таком случае вам грозит удушье, и вы не сможете танцевать.

От этих слов графа мистер Финч сделался похож на лопнувший воздушный шарик.

— Вы практичны, милорд.

— Иногда приходится.

Мэри Маргарет с удивлением слушала этот диалог. Раньше ей не доводилось наблюдать, чтобы Рейвенсфорд изливал на кого-нибудь сарказм. С ним явно что-то не так.

Мистер Финч поспешно распрощался и ушел. Рейвенсфорд уселся в кресло и закинул ногу на ногу. Его сапоги блестели подобно зеркалам.

— Что привело вас в Лондон, мистер Фокс?

Томас любезно улыбнулся.

— Я приехал засвидетельствовать свое почтение отцу, который проводит в Лондоне светский сезон.

Рейвенсфорд насмешливо выгнул бровь, а графиня напрямик спросила:

— Ваш отец занимается торговлей, мистер Фокс?

Мэри Маргарет увидела, как рассвирепел Томас от подобного пренебрежения. Голубые глаза превратились в щелки. Он крепко сжал красиво очерченные губы, но ответил спокойно и даже легко:

— Нет, миледи. Мой отец — виконт Фокс. — Томас улыбнулся. — Я его младший сын.

В изумрудных глазах Рейвенсфорда промелькнула заинтересованность.

— И вы стали священником вместо того, чтобы поступить на военную службу?

Томас повернулся к Рейвенсфорду.

— В армии мой средний брат.

— А я и не знала, что вы связаны родством со старым Фоксом, — сказала графиня. — Это замечательно. В таком случае вы должны быть в четверг на балу Аннабелл. Уверена, что мы послали приглашение вашему отцу. — Она бросила взгляд на Мэри Маргарет. — Приглашение послано?

Мэри Маргарет кивнула, вспомнив, как ее поразило то, что у виконта и Томаса одинаковые фамилии. Поистине великосветский мир тесен.

— Я… — начал было Томас, но Рейвенсфорд прервал его:

— Уверен, что, как духовное лицо, мистер Фокс сочтет наши развлечения слишком уж мирскими. — Он повернулся к викарию с улыбкой на губах, но с холодным взглядом. — Нам не хотелось бы ставить его в неловкое положение.

Язвительность Рейвенсфорда в отношении Томаса доставила Мэри Маргарет удовольствие — ведь зять не может излить свою ярость на Эмили, поскольку находится далеко от дома. Но все-таки в глубине души ее тревожила мысль о том, что он может натворить по возвращении в Ирландию… или когда встретится с ней самой наедине. Томас вкрадчиво посмотрел на Рейвенсфорда.

— Я буду счастлив посетить бал мисс Уинстон. Уверен, что рядом с ней померкнет любая юная леди. — Тут Томас одарил графиню и Аннабелл ослепительной улыбкой.

Мэри Маргарет отвернулась, чтобы не видеть зятя, но успела заметить гадливое выражение на лице Рейвенсфорда. А графиня и Аннабелл были от гостя в восторге.

— В таком случае, — сказал Рейвенсфорд, вставая, — мы ждем вас после обеда.

На лице Томаса промелькнуло разочарование. Он, конечно, надеялся получить приглашение на обед перед балом. Слава богу, что Рейвенсфорд это предотвратил, с облегчением подумала Мэри Маргарет.

Но Рейвенсфорду этого показалось мало, и он спросил:

— Мама, разве вы с Аннабелл не собирались поехать к миссис Бриджес?

— Господи, я совсем забыла. — Графиня встала и сделала знак Аннабелл. — Нам надо переодеться. — Она протянула Томасу руку, которую тот поднес к губам. — Мы ждем вас в четверг.

Он поклонился и вышел, не взглянув на Мэри Маргарет. Она успокоилась.

— Это тот самый священник, который познакомил вас с моей матушкой? Он — муж вашей сестры?

Мэри Маргарет вздрогнула, так как, обрадовавшись, что Томас ушел, совсем забыла о проницательности Рейвенсфорда.

— Да, — сказала она.

— Вы его хорошо знаете?

Почему он задает такие вопросы? Она насторожилась, и ей стало… стыдно.

— Лучше, чем мне хотелось бы, — призналась девушка.

— Но почему?

Он не сводил с нее глаз, а она снова и снова спрашивала себя, много ли ему известно. Скорее всего, больше, чем она считала прежде. Тщательно подбирая слова, девушка объяснила:

— Он не всегда так обходителен с женщинами, как сегодня.

— Что вы имеете в виду?

Граф всего лишь поинтересовался, но Мэри Маргарет заподозрила в его вопросе подвох, и сердце ее сжалось от недоброго предчувствия.

— Просто… просто я видела, как он… иногда выходит из себя.

Ей стало противно от собственного вранья. Теперь она похожа на Эмили и защищает Томаса. Зачем она это делает?

— Понятно.

Мэри Маргарет внимательно посмотрела на Рейвенсфорда, который в свою очередь, прищурившись, изучал ее с неменьшим вниманием. Ей показалось, что он видит ее насквозь.

— Он часто бывает в Лондоне?

Она облизала пересохшие губы.

— Не знаю.

— Он наведывается в поместье своего отца?

— Это допрос, милорд? Я не слежу за тем, куда и когда уезжает Томас.

Рейвенсфорд вынул из кармана часы и проверил время.

— А может быть, он здесь из-за вас?

— Не понимаю, почему.

— Возможно, он беспокоится о вас. Вы — сестра его жены, а место у моей матери устроил вам он. Викарий понимает, что это не лучшее место.

— Возможно. — Мэри Маргарет только сейчас сообразила, что граф предлагает ей правдоподобное объяснение появления Томаса в Лондоне. — Он будет приглашен посетить завтра вместе с нами цирк Астли?

— Нет. Он, конечно, согласился бы, но мы завтра туда не едем, так как Аннабелл хочет посмотреть диких зверей в Тауэре.

Девушка чуть было не возразила, но успела прикусить язык. Как ей ни претило присутствие Томаса, она не может указывать Рейвенсфорду, кого ему приглашать. Да она даже не смогла удержать его от покупки платьев для нее.

— Кстати, о купленных мне вещах, милорд. Какой наряд вы желаете видеть на мне, когда мы поедем в Тауэр? — с сарказмом осведомилась Мэри Маргарет и сама на себя подивилась. Как же она осмелилась это сказать?

Удивление собственной смелостью сменилось беспокойством: выходит, она настолько привыкла к Рейвенсфорду, что уже позволяет себе, пусть и незначительный, но выговор.

— Надевайте то, что хотите, мисс О’Брайен. Но я хочу, чтобы на балу Аннабелл вы были в розовом платье, которое для вас переделала мадам Бертрис.

Она с насмешкой сделала реверанс.

— Мы оба знаем, что я поступлю так, как вы пожелаете, милорд. Вы успели вышколить меня еще в Ирландии.

Он блеснул белозубой улыбкой.

— Это на словах, а на деле все обстоит иначе.

Мэри Маргарет не успела ничего ответить, так как он встал и неторопливо вышел из комнаты. Что за невозможный человек! Но она его перехитрит. Рейвенсфорд ничего не узнает об их с Томасом сговоре, так как кражи не будет. Что касается одежды, то она тотчас поднимется к себе в комнату и продолжит складывать и заново упаковывать вещи в коробки.

Мэри Маргарет держала на вытянутых руках платье из тончайшего белого муслина, отделанное ярко-зелеными лентами. Подойдя к зеркалу, она приложила платье к себе. Какое чудо! Платье очень ей шло. Девушка вздохнула и отвернулась. Вот искушение! Но она не оставит себе эти вещи, как бы прекрасно она в них ни выглядела. Излишнее тщеславие может еще больше навредить ее репутации.

В дверь постучали, и появилась Аннабелл, которая вместе с графиней только что вернулась от миссис Бриджес. Усевшись на кровать, девушка молча смотрела, как Мэри Маргарет складывает муслиновое платье.

— Рейвенсфорд придет в ярость, — наконец заметила она.

— Ему не следовало поступать опрометчиво, покупая компаньонке матери полный гардероб. — Мэри Маргарет в сердцах запихивала платье в слишком маленькую коробку.

Аннабелл захихикала, но вдруг затихла. Мэри Маргарет взглянула на свою подопечную и заметила, что у нее задумчивый вид.

— Что вы можете сказать о мистере Фоксе?

У Мэри Маргарет от страха по спине поползли мурашки.

— Аннабелл, Томас женат на моей сестре Эмили.

— А… а что вы делаете с этим красивым платьем? — с беспечным видом спросила Аннабелл.

Мэри Маргарет нахмурилась.

— Пытаюсь упаковать его.

— Я пришлю вам горничную, — предложила Аннабелл. — Одна вы слишком долго провозитесь.

— Спасибо, но я справлюсь сама.

Мэри Маргарет вовсе не хотелось, чтобы гнев графа пал еще на кого-нибудь. Когда он станет возмущаться тем, что одежду вернули модистке, то обвинить сможет только ее.

— Как хотите, — сказала Аннабелл.

Мэри Маргарет пристально посмотрела на девушку, которая сидела со слишком уж покорным видом. От нее, скорее, можно было ожидать спора и уговоров воспользоваться услугами горничной. Тревога, охватившая Мэри Маргарет, когда Аннабелл упомянула Томаса, вернулась — она слишком хорошо знала, каким обворожительным может быть ее зять.

На следующий день Мэри Маргарет с волнением наблюдала за тем, как Томас повел Аннабелл смотреть львов, выставленных в зверинце Тауэра. Девушка была увлечена им, а Томас изо всех сил старался ее покорить. Графиня, как обычно, осталась дома, и это ухудшало положение. Если бы она тоже отправилась в Тауэр, Томасу пришлось бы уделять внимание двум дамам, а не одной Аннабелл.

Придется нарушить эту идиллию, решила Мэри Маргарет, но не успела она произнести и слова, как почувствовала присутствие Рейвенсфорда — у нее сразу же стало покалывать кожу.

— Вы чем-то обеспокоены?

— Нет. С чего бы это? — ответила она и пожалела о сказанном. Она обязана ради Аннабелл поделиться с графом своими сомнениями. — Я беспокоюсь об Аннабелл. Мне кажется, что она чересчур заинтересовалась Томасом, и это становится неприличным.

— Он ведь женат на вашей сестре.

— Да. Именно поэтому Аннабелл тревожит меня.

— Вам, наверное, нужно тревожиться в первую очередь о вашей сестре.

Как ему все объяснить, не сказав при этом правды? Мэри Маргарет всегда спрашивала себя, как могла Эмили постоянно лгать, лишь бы спасти репутацию Томаса. И вот теперь она сама увиливает от прямого ответа. У нее нет сил, чтобы рассказывать всем о побоях. Да и большинству это безразлично. По закону Эмили принадлежит Томасу, и он волен поступать с ней, как ему заблагорассудится.

— Моя сестра привыкла к его поведению, — уклончиво сказала Мэри Маргарет.

Рейвенсфорд увидел, как Томас и Аннабелл скрылись за углом.

— Значит, это был брак не по любви, — заметил он.

— Она любила, — тихо вымолвила Мэри Маргарет.

— Понятно. Мне ее жаль.

Мэри Маргарет посмотрела ему в глаза. Действительно ли он сочувствует сестре?

— Хочется верить, что вы так и думаете. Но разве не почти все браки заключаются по расчету?

— Да, это так. Однако мои родители любили друг друга. Так получилось, что их союз устраивал обе семьи. — Рейвенсфорд пожал плечами. — А иногда браки по расчету оборачиваются любовью.

— Но это не защищает Аннабелл от чар Томаса.

Он потер пальцем кольцо с сапфиром. Мэри Маргарет заметила, что он делает это в минуты волнения.

— Вы говорите так, словно ждете, что Томас воспользуется наивностью Аннабелл. По-моему, это слишком тяжкое обвинение против кого угодно, а тем более против духовного лица.

Опять придется уйти от ответа, но Томас любит пофлиртовать. И никогда не знаешь, как далеко он зайдет.

— Возможно, вы правы. Но я не хочу, чтобы Аннабелл пострадала.

— В таком случае нам не следует упускать их из виду.

Мэри Маргарет вздохнула с облегчением.

Рейвенсфорд теперь был абсолютно уверен, что именно Томас угрожал Мэри Маргарет, и причиной его власти над ней является ее сестра Эмили. Пока они искали Томаса и Аннабелл, он наблюдал за Мэри Маргарет — она озабоченно наморщила лоб и закусила губу.

Рейвенсфорд наконец углядел золотистую шевелюру Томаса. Эта парочка, забыв про львов, отправилась смотреть воронов, о которых существовала легенда: если они когда-нибудь исчезнут из Тауэра, то монархия падет. Аннабелл стояла очень близко от Томаса, с восхищением на него смотрела и смеялась.

Мэри Маргарет ускорила шаг, но Рейвенсфорд взял ее за руку и покачал головой. Они двинулись медленной походкой, словно просто прогуливались.

— Разве вы не собирались полюбоваться на львов? — как ни в чем не бывало произнес Рейвенсфорд.

Аннабелл радостно заулыбалась.

— Мы и хотим это сделать, но Томас очень забавно рассказывает о своих прихожанах.

— Как интересно, — протянул Рейвепсфорд.

Томас вызывающе улыбнулся.

— Мисс Уинстон пригласила меня в цирк Астли, Рейвенсфорд. Надеюсь, что вы и графиня не будете возражать.

Рейвенсфорд в ответ тоже улыбнулся.

— Разумеется. Перт тоже туда собирается, так что мы отправимся большой компанией.

Перт, правда, об этом не подозревал.

Всю остальную часть экскурсии Рейвенсфорд не отходил от Томаса и Аннабелл. Томас Фокс сразу вызвал у него отвращение, и это ощущение усилилось от слов Мэри Маргарет, хотя она была весьма осторожна в выражениях. Поскольку именно Томас приказал ей обокрасть графиню, то Рейвенсфорду доставит особое удовольствие поймать негодяя. Трудность в том, чтобы уберечь от неприятностей Мэри Маргарет. Граф взглянул на нее. Она с тревогой наблюдала за Томасом, и ему захотелось прижать ее к себе и заверить, что все будет хорошо — он ее защитит. Но как? Рейвенсфорд удрученно покачал головой. Вначале он предложил ей стать его любовницей, потом — женой. И потерпел фиаско в обоих случаях. Скорее всего, она так и не согласится ни на одно из этих предложений.