Несмолкаемая песнь любви

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Оливия возвращалась домой с колотящимся в груди сердцем. Она возобновила общение с бывшим мужем, чего поклялась не делать, и успела подружиться с его сыном.

Зачем?

Ради Шона. Мальчик ей понравился. При виде его расстроенного лица она не могла оставаться безучастной, ей хотелось защитить ребенка.

Что касается Джоэла, ее поступки не поддавались разумному объяснению. Разве не он обидел ее? А она готова броситься к нему в постель по первому его требованию?

Разве произошедшее в его кабинете ничему ее не научило? Она отлично помнила, как в прошлом воспламенялась страстью от одного его взгляда.

Ей исполнилось четырнадцать, когда она осознала интерес Джоэла к своей персоне. Все ее подружки сохли по этому привлекательному парню!

Естественно, сестра предупреждала ее, что опасно крутить романы с мальчиками старше себя. В четырнадцать шестнадцатилетние кажутся тебе существами с другой планеты. Она не слушала ничьих советов. Физическое влечение тогда захватило их обоих, и они искренне верили, что нет в мире силы, способной разделить их…

Машина Мартина стояла во дворе. Оливия виновато взглянула на часы. Без пятнадцати двенадцать. Они ждут ее уже сорок пять минут.

Линда сидела за столом на кухне и листала яркие брошюры.

— Привет, — скованно поздоровалась Оливия. — Извини, я опоздала.

— Где ты была? — Линда взглянула на сестру.

— В Милфорде. Мне нужно было отвезти домой сына Джоэла.

— Сына Джоэла? — нахмурилась Линда. — Шона?

— Да. — Оливия, не спрашивая разрешения, налила себя кофе. — Где Мартин?

— Он помогает Энди прибираться в одном из коттеджей. — Линда поднялась со стула. — Ты встретила Шона Армстронга? Я не знала, что вы знакомы.

Оливия внимательно изучала содержимое чашки, лишь бы не встречаться глазами с сестрой.

— О чем вы хотели поговорить со мной?

Линда смутилась.

— О, Мартина сейчас нет…

— Уверена, ты можешь обойтись без него, — сказала Оливия, справляясь с подкатившей к горлу тошнотой: кофе оказался чересчур горьким. — Ты хочешь, чтобы я уехала?

— Господи, нет, конечно! — ужаснулась Линда. — Живи здесь сколько хочешь.

— Тогда что?

Линда вздохнула, взяла со стола брошюру и протянула сестре.

— Что ты об этом думаешь?

Оливия отставила кружку с кофе в сторону и взглянула на яркую обложку. Реклама отдыха за городом: аренда коттеджей, завтрак и чистая постель.

— Как ты считаешь, мы с Мартином могли бы управлять чем-то подобным? — Голос сестры звучал бойко. Мы хотим отремонтировать коттеджи и сдавать их в аренду. Как тебе идея?

Оливия перевела взгляд на брошюру.

— А разве коттеджи не заняты работниками?

— Теперь уже нет, — посетовала Линда. — Я говорила тебе о падеже скота. Нам больше не нужны работники.

— Ты попросила их съехать?

Линда зарделась.

— Одни уехали по своей воле, нашли другую работу.

— А остальные?

— Думаю, администрация округа предоставила им жилье. — Она вздохнула. — Это не наша проблема, Лив. Нам всем приходится выживать.

Оливия покачала головой. Вряд ли она сама решилась бы на такое жестокосердие. И отец бы не смог. Вероятно, у него и удар случился после того, как Линда выгнала людей.

— Если ты считаешь, что переобустройство коттеджей вдохнет жизнь в бизнес, то действуй, — она запнулась. — А что папа говорит?

— Ты же знаешь папу, — нетерпеливо пристукнула каблуком Линда. — Теперь не он управляет фермой, а Мартин. К делам он все равно не вернется.

Оливия пожала плечами.

— Это не мое дело. Я не буду здесь жить.

Линда закусила губу.

— Нам нужна твоя помощь.

— Моя помощь?

— Послушай. — Линда робко кашлянула. — Не стану ходить вокруг да около, нам нужен человек с деньгами. Мы не можем обратиться в банк, они не дадут денег Мартину, пока ферма принадлежит отцу. А ты в курсе, как он относится к долгам.

— Значит, отец против вашей идеи?

— Он непрактичный человек, полная противоположность Мартину. Что бы он ни думал, мы не можем оставить все как есть.

Оливия кивнула. Она не испытывала симпатии к Мартину, но обвинить его в лени не могла. Сейчас индустрия по организации досуга переживала настоящий бум.

— Думаю, у вас все получится. Клиентов будет достаточно. — Она поджала губы. — Я не могу помочь вам, Линда. Хотела бы, но не могу: у меня нет денег. Дай бог, если на квартиру хватит.

— Ты серьезно? — удивилась Линда.

— Боюсь, да.

— Ты же говорила папе, что Брюс богат.

— Именно. — И чтобы Линда не перебила ее, Оливия быстро добавила: — Я оставила Брюса. Он не соглашался на развод до тех пор, пока я не заявила, что мне не нужны его деньги. В итоге он не заплатил мне ни цента. Отчасти поэтому я вернулась в Англию.

— А как же твои собственные деньги? Ты же хорошо зарабатывала.

— Мне жаль, Линда, но я вам не помощник.

— Да, жалостью за переоборудование не заплатишь. Коттеджи давно было пора реконструировать.

Оливия опустилась на стул напротив сестры. Линда прищурилась.

— Поговори с папой, убеди его, что это единственный способ сохранить ферму.

— О, я не знаю…

— Почему нет? Ты хочешь помочь, а он тебя послушает. Он тебя обожает, как всех блудных детей. Возможно, он смилостивится и возьмет заем в банке.

Удача улыбнулась Оливии, и она смогла сбежать от сестры, не дав определенного ответа и ничего не обещая. Последующие дни разговоры о реконструкции и кредите в банке не заходили, и Оливия притворялась, что не замечает дамоклова меча, висящего у нее над головой. Всю свою энергию она направила на то, чтобы убедить отца в пользе инвалидного кресла.

Медсестра Франклин поддержала эту идею. Линда решила не сопротивляться желанию сестры: чем больше времени Оливия будет проводить с отцом, тем лучше. Через пару дней Бен Фоли заявил, что устал сидеть взаперти, и согласился на инвалидное кресло, чем привел дочерей в восторг.

Неделю спустя сестры получили заказанное кресло и научились крепить его в машине Оливии.

На следующее утро Линда приготовила термос с кофе, и Оливия с отцом отправились к заливу по петляющей среди скалистых утесов дороге. Пляж казался пустынным: дети грызли гранит науки в школах, сезон для отдыхающих еще не открылся. Прохладный северо-восточный ветер дул с моря. Около дороги было маленькое кафе. Летом, в разгар отпусков, столики выносили на свежий воздух, но сейчас площадка перед входом пустовала.

В машине было тепло и уютно. И вид из окон открывался великолепный.

Бен тяжело вздохнул и повернул лицо к дочери.

— Спасибо, — робко начал он. — А я-то, старый дурак, упрямился.

— Хочешь кофе, который приготовила Линда? — мягко спросила Оливия. — Или пива?

Отец встрепенулся.

— Я шесть месяцев не пил пива.

— Алкоголь тебе, вероятно, противопоказан, — засомневалась она. — Но один стаканчик не причинит вреда, правда?

Оливия направилась в кафе. На ней были теплый свитер и джинсы, но она все равно замерзла. Руки и лицо моментально покраснели, однако холод не мог испортить ее настроение: она была дома.

Снова жить в семье, чувствовать любовь и поддержку было приятно. Если найти работу в Ньюкасле, то можно снять там квартиру, и тогда она будет посещать ферму в любое время, когда захочет.

У кафе стоял большой внедорожник, похожий на автомобиль Джоэла. Они не виделись с прошлой недели, и Оливия не переставала думать о нем.

На обратном пути из кафе она увидела владельца «лексуса». Он разговаривал с ее отцом.

Джоэл выпрямился и улыбнулся. В узких джинсах, черной футболке и кожаном пиджаке нараспашку он выглядел невероятно привлекательно.

— Привет, Лив, — начал он, и она в нерешительности замерла. — Линда сказала, что я найду тебя здесь.

— Ты ездил на ферму? — нахмурилась она.

— Нет. Сначала звонил тебе на мобильный…

— Откуда у тебя мой номер?

— Ты звонила мне на прошлой неделе, помнишь? — терпеливо объяснял он.

Оливия вспомнила, что сама отключила телефон, чтобы никто не мог помешать их поездке к морю.

— Ты говорил с Линдой?

— Она сказала, что ты повезла отца к морю, и я догадался, куда именно.

— Неужели? — усмехнулась она.

— Это твое любимое место. — Его серые глаза смотрели проникновенно.

— И твое тоже, если я правильно помню, — резко ответила Оливия. — О чем ты хочешь поговорить со мной?

Джоэл вздохнул.

— У меня возникли проблемы.

— Пройдитесь по пляжу, — неожиданно вмешался Бен. — А я посижу здесь и с удовольствием выпью пивка в одиночестве. — Он вытянул вперед здоровую руку. — Джоэл, помоги мне.

Оливия наблюдала за тем, как ловко Джоэл откупорил бутылку и с почтением подал ее отцу. Ей было приятно видеть, что он уважительно обращается со стариком.

— Я оставила дома пальто, — запротестовала она, обхватив плечи руками.

— Вот, надень это. — Джоэл снял пиджак, и не успела она возразить, как он набросил его ей на плечи. — У меня в багажнике куртка. Секунду. — Он помчался к машине.

— Я сказал что-то не так? — недоумевал отец.

— Нет…

— Он же привез тебя из аэропорта? И мне Линда сказала, что на днях ты подвозила его сына.

— Все в порядке, папа. — Оливия заставила себя улыбнуться. — Ты уверен, что тебе здесь будет хорошо?

— Я не ребенок, Лив. — Не парализованная часть его лица скривилась. — Вам полезно пообщаться.

Оливия заскрежетала зубами — пообщаться! — и сунула руки в рукава. Пиджак хранил тепло тела Джоэла.

Джоэл вернулся в расстегнутой ветровке, руки в карманах.

— Готова? — Он заговорщицки улыбнулся отцу.

Оливия нахмурилась. Она думала, что Джоэл после их разрыва будет избегать ее родных.

Они пошли по тропинке, тянущейся мимо дюн к пляжу. Здесь ветер был пронизывающий, и она плотнее завернулась в пиджак.

— Позволь мне, — сказал Джоэл, и в одно мгновение застегнул молнию до самого ее подбородка. — Сунь руки в карманы, станет теплее.

— Спасибо, — поблагодарила она, и Джоэл, рассеянно кивнув, заторопился к морю.

Мелкий песок забился в ботинки, и он, к ее восхищению, не долго размышляя, скинул их. Песок был влажным и холодным. Джоэл остановился у самой кромки воды, не сводя глаз с линии горизонта. Он явно о чем-то задумался.

— Ты хотел поговорить со мной. — Оливия заглянула в его неулыбчивое лицо. — Как Шон?

— А тебя это волнует? — Джоэл сжал челюсти.

— Ты же знаешь, что да.

— Неужели?

Оливия вздохнула.

— Только не говори, что он опять сбежал из дому.

— Нет, — выдохнул Джоэл. — Мы с Луизой все обговорили. Она разрешила ему провести со мной две недели.

— Отлично!

Оливия искренне обрадовалась за Джоэла. Выражение его лица, однако, оставалось хмурым и напряженным.

— Преподаватель, который должен был заменять меня эти две недели, сломал бедро. — Джоэл болезненно поморщился. — Черт, мне жаль парня, но более неподходящее время трудно придумать.

— И что теперь? — робко поинтересовалась Оливия.

Джоэл наклонил голову набок. Неделю назад, когда она покидала его дом, он решил, что Оливия больше там не появится. А теперь у него проблемы, и ему снова нужна ее помощь.

— Когда ты уезжаешь? — внезапно спросил он.

Оливия вынула руки из карманов и прижала к щекам.

— А что тебе за дело? Не говори, будто будешь скучать по мне. Это не в твоем характере.

— Перестань передергивать, Лив, — печально попросил Джоэл. — Я только спросил, когда ты уезжаешь. Я надеялся, ты согласишься поработать на меня пару недель.

— Поработать на тебя? — Оливия уставилась на него. — Хочешь, чтобы я присмотрела за Шоном?

— Да. — Джоэл подобрал камешек и бросил его в воду. — Знаю, это очень самонадеянно с моей стороны, но мне не к кому обратиться за помощью.

— И что я должна буду делать?

Джоэл пристально посмотрел на нее.

— Отвозить его утром в школу, а в полтретьего забирать и ждать с ним моего возвращения с работы. Ужинать он будет со мной. Я не могу тебе дать своего точного расписания. Оно может меняться день ото дня. Иногда у меня бывают вечерние занятия, но в большинстве случаев я приезжаю домой к шести.

Оливия кивнула.

— А пока Шон в школе?

— Это время в твоем распоряжении.

— Я буду ночевать на ферме.

— Конечно. — Джоэл старательно избегал ее взгляда.

— Хорошо, — решилась Оливия. — И мне не нужны деньги. Я сделаю это ради Шона.

Джоэл вздохнул.

— А мне не нужна твоя благотворительность, Лив.

Женщина взглянула в сторону машины.

— Полагаю, мы все обсудили.