Несносный босс или курс выживания для миллиардера

Глава 4. Усы и хвост

Моя пятница начинается с разбитой чашки, пролитого кофе и порванной юбки. Плюс ко всему очередная любовница Котова, которую пришлось выгонять, и опоздание на работу более чем на десять минут.

Надо ли говорить, что я была зла?

Моя выдержка и спокойствие дали трещину. А когда еще и в офисе произошло ЧП и одна очень безмозглая работница вместо старых ненужных бумаг пустила в шредер новый контракт, который буквально пару дней назад мы подписали… случился у Аристовой БУМ.

Так не кричала и не ругалась я очень и очень давно. Но что самое интересное, Котов – гад – даже не вмешался в это дело, а просто наблюдал со стороны, а когда я закончила раздачу “люлей”, пригласил к себе в кабинет и заявил:

– Поля, надо все исправить.

И высыпал передо мной на рабочий стол пару сотен мелких лоскутов, в которые безжалостный уничтожитель бумаг пережевал важный документ.

– Что? Ты шутишь?

– Нет. Нужно склеить контракт обратно.

– Но смысл? Он уже не имеет силы, – искренне не понимала я, упираясь рогами. – Что за мартышкин труд, склеивать всю эту белиберду! – шиплю сквозь зубы, упирая руки в бока на манер Котова. – Если тебе нужен новый экземпляр, то он есть в электронном варианте и тебе сейчас же его распечатают, но собирать мозаику из этого, – трясу веером бумажных полосок. – Не буду.

– Нам нужна подпись, которая была на этих бумажках, Аристова.

– Ксерокопия?

– Нет ее, – бросает Антон и, пряча руки в карманы брюк, начинает мерить шагами свой гигантский светлый кабинет.

– То есть, как нет? Ты вчера должен был снять ксерокопию! – округляю глаза и с трудом сдерживаю порыв обматерить, в довесок ко всему отделу, еще и своего несносного босса, который вовремя, и когда его просят, и мизинцем не пошевелит!

– Я закрутился и забыл. Перепоручил это дело вон… Рябкиной. И что в итоге эта кур… кхм, короче, – поджимает губы мужчина, подходя ко мне. – Аристова, бери и склеивай. Меньше болтовни – больше дела. Давай-давай.

– Антон, ты издеваешься надо мной, да? Хорошо, почему я должна их склеивать? – рычу, топая ногой. – Вот своей Рябкиной и поручи эту миссию!

– Нет, ты хочешь, чтобы она себя этими бумагами обклеила? Она может! Посмотри на ее фантастическую нерасторопность. И, в конце концов, ты моя личная помощница или нет? Почему я тебя должен уламывать, как бабу в клубе, Аристова?

Ах, вот как значит? Уламывает он меня?

Гад! Зарвавшийся гад.

Пыхчу от недовольства и хватаю трясущимися руками со стола скотч.

“Любимая работа. Прекрасная работа. Хорошая зарплата” – кручу и кручу в голове, усмиряя свой пыл.

– И все равно я не понимаю, зачем склеивать эти бумаги! Она порвана, все, нет ее, нет этой подписи.

– Мы ее склеим и перенесем на новый документ, Полина, не тупи!

– Но это подделка документов! Это незаконно, – понижаю голос до злобного и недовольного шепота. – Можно в такие неприятности встрять с подделкой подписи, век потом не отмоешься!

– Витек – мой друг, он ничего не заметит, не боись, – подмигивает Котов, словно издеваясь надо мной. И подталкивает в спину, направляя в сторону своего рабочего стола. – Я тебе вот даже VIP-место предоставлю. Само директорское кресло, Поль, между прочим.

Да надо же, как благородно! Вот только я слишком сильно зла. И боюсь, задержись я еще хоть на секунду дольше в его громадном кабинете, то скотчем от макушки и до пят обмотаю самого Котова. Еще и к стулу примотаю. А потом вообще толкну, вон в сторону панорамного окна и пусть летит себе, птах!

Поэтому, дабы избежать убийства, сгребаю несчастные бумажки в ведро и, бросив последний уничтожающий взгляд на мужчину, вылетаю из кабинета.

– Аристова, то! Аристова, сё! – лечу по коридору и бубню себе под нос, злая, как черт. То и дело ловя выскальзывающее из рук ведро. – Вот попробовал бы ты хоть день проработать без своей Ари… ОПА!

Неожиданно торможу перед новым ярким рекламным плакатом, с которого лучезарно улыбается мой несносный босс. Красивый, зараза такая, босс! Ему бы моделью работать, а не во главе корпорации штаны просиживать. Тем более, навыков к этому, кроме его блестящих мозгов, у него нет…

И сразу с новой силой, заходя на новый виток, накрывает не то, что злость… ярость! И прежде чем соображаю, ставлю свою “ношу” на рабочий стол поблизости, хватаю оттуда черный маркер и от души пририсовываю этому наглому “котяре” усы. Жирные такие и яркие! А немного подумав, добавляю и… уши. Кошачьи. А что? Его фамилия обязывает!

– Вот так-то, Антон Сергеевич! – с чувством выполненного долга бросаю маркер в сумочку и, гордо задрав нос, ухожу.

В следующий раз хорошо подумает, прежде чем злить свою личную помощницу!

Почти час провозившись с этими противными бумажульками, после чего буквально швырнув их Котову на стол, ухожу на перерыв. И уже на обеде, уничтожив целый кусок торта, более-менее унимаю свою распустившуюся злость. И в этом хорошо помогает разливающееся теплом по телу чувство сладкой мести. Котов будет в бешенстве, когда увидит этот плакат. Совсем новенький, повешенный там буквально пару недель назад. Разработанный специально для его новой рекламной кампании. Еще бы! Весь такой идеальный: в костюмчике, в белой рубашечке, с белозубой улыбкой и хитрым прищуром глаз. Теперь еще и с усами, и ушами. Надо было еще хвост пририсовать!

Мужчину и так знатно потряхивает, когда его сравнивают с наглым и грациозным животным, а тут… м-м-м.

Настроение сразу на десяток пунктов взлетает вверх!

Отсидев часовой перерыв в кафе, в свой кабинет возвращаюсь довольная до неприличия.

А там ждет еще один сюрприз в виде шикарного букета эустом, что стоит на рабочем столе и потрясающе благоухает на весь кабинет. Подхожу к нежно-голубому великолепию и сую свой нос к бутончикам, полной грудью вдыхая сногсшибательный аромат. И уже потом замечаю маленькую записку:

“Хорошего дня! М”.

Надо же, мой завтрашний спутник постарался. Может быть, все действительно может стать серьезней, чем я ожидаю? Или это просто великодушный жест с планами, идущими не дальше кровати?

Не знаю, но чертовски приятно, когда в тебе видят не только ответственного работника и девочку на побегушках. Девушка я! Девушка. Вот только жаль, тиран-босс об этом постоянно забывает.

О, а вот, кстати, и он:

– Аристова, ты где была? – без стука влетает в кабинет мужчина.

– Там, куда послали, – поднимаю взгляд на Котова, всего взмыленного и на панике.

– У меня через час встреча, а тебя нет на рабочем месте! Ты подготовила проект?

– А вы забрали его у…

– Это что такое? – перебивает меня Антон Сергеевич и в пару размашистых шагов подлетает к моему столу. Выдергивает из вазы мои эустомы, рассматривая, как будто первый раз цветы увидел.

– Букет, – поднимаюсь и огибаю стол, забирая нежные растения из грубых и не привыкших любить рук, ставлю обратно в воду. – Проект забрали?

– Это от кого это? - все еще не сводит глаз с букета Котов, и, заметив записку, которую я так опрометчиво забыла вытащить, тянет свои загребущие лапищи.

– Неважно! – вскрикиваю и выдергиваю карточку первая. – Мои и все!

– Уже сама себе цветы даришь, Аристова? – ухмыляется босс, наконец-то поднимая на меня взгляд. Да с таким удивлением пробегает по моей фигуре в кремовом платье глазами, что появилось ощущение, будто он меня впервые за пять лет увидел. – Тебе бы на свидание сходить, а то ты все работаешь да работаешь.

Да ладно?! Аллилуйя! Небо разверзлось, и умная мысль пронзила сознание босса?

Я даже от удивления чуть не подпрыгнула на месте, отвесив челюсть до бетонного пола, но меня быстро опускают на землю следующими словами:

– Но не в этом году, – припечатывает Котов. – У нас еще слишком много работы. Открытие филиалов в Европе не за горами. Так что личная жизнь подождет, Поля, – подмигивает мужчина и вылетает из моего кабинета так же стремительно, как зашел.

Конечно, подождет! У меня же биологические часы рядом с его ледяным сердцем заморозились! И детей мне не надо, и муж – фигня. Есть Котов, и ладно. Удовлетворяет все мои потребности: и в детях, и в муже, и в любовнике. Естественно, так тр… кхм ... иметь мой бедный мозг!

Я стою и возмущенно открываю и закрываю рот, не зная, какие подобрать слова, чтобы описать его катастрофически черствую черствость! Сухарь. Холостой сухарь!

И уже чуть не выругнулась в сердцах себе под нос, когда слышу из коридора:

– Это что за твою бабушку?! – вопль Антона, и даже про обиду свою забываю, выскакивая за ним.

– Что случилось?

– Ты видишь это?! – машет рукой злой, как само исчадие ада, Антон Сергеевич, испепеляя взглядом стену. И даже поворачиваться не надо, чтобы сообразить, что его так вывело из себя.

– А-а-а, – тяну, кусая губу, чтобы не разулыбаться. Встаю рядом с мужчиной плечом к плечу и с задумчивым видом поворачиваюсь к своему “творению”. Хм, а я даже усы умудрилась круто подрисовать. Может, мне надо было идти в художники, а не вот это все?

– Что значит “а”, Полина?! Кто-то испортил мой баннер, и этому кому-то очень не поздоровится!

– У-у-ух, вандал! – укоризненно качаю головой, а изнутри так и распирает от смеха.

– Вот и я про то же.

– Хотя, с другой стороны, да ладно вам, Антон Сергеевич! – отмахиваюсь, улыбаясь. – Кто-то слегка пошалил, прикольно же. Да еще и нарисовано как профессионально. Теперь баннер, как произведение искусства прямо.

– Авангард, твою мать! – рычит Котов.

– Да нет, это скорее похоже на китч, – тяну задумчиво, за что и получаю “выстрел взглядом” в голову.

– Найду этого шаловливого, руки поотрываю и маркер этот черный засуну туда, куда…

– Я поняла, – откашливаюсь, поперхнувшись воздухом. – Поняла. Можно не договаривать.

– Спустись к безопасникам, пусть посмотрят по камера, кто этот юморист. Через час чтобы его досье лежало у меня на рабочем столе! И да, – уже разворачиваясь, командует на ходу Котов. – Безобразие это махом снять, и чтобы я больше такого не видел!

– Как скажете, – киваю и, когда с громким “тыдыщ” дверь кабинета начальника закрывается, выдыхаю и сокрушенно морщусь, понимая, что теперь ведь придется подкатывать к безопасникам, чтобы они, вовремя моргнув, нажали на кнопочку “удалить”.

Вот Полина, вот молодец. Своих проблем было мало, еще добавила.

Никогда и ничего больше не буду делать спонтанно и с психу! А то вечно все мне же боком и вылезает.

Ближе к вечеру, когда коллеги начинают расходиться по домам, иду к Котову в кабинет, чтобы зачитать перед его отъездом план на завтра, который включает в себя его поход на банкет и отчитаться по ходу своего “расследования” сегодня. Естественно, свое досье я ему не потащу, а просто совру, хлопая ресницами, что камеры этого этажа, о чудо, именно в это время были отключены для проведения ремонтных работ. Спасибо сговорчивым парням из СБ.

– Все? – удивленно косится на меня Котов, когда я ему это и сообщаю.

– Угу.

– Их в этом коридоре десять! – машет рукой босс, откидываясь на спинку кожаного кресла. – И только в этом закутке три. Что это за чудеса такие?

– Весь этаж. Я же говорю, какая-то работа с проводкой. И чтобы техника не полетела, было принято решение их временно отключить. Вдруг что-то бы замкнуло и загорелось? – пожимаю плечами, постукивая ручкой по столу. – Согласись, было бы дороже их заменить, чем отремонтировать уже имеющееся.

– И все равно я найду этого вандала!

«Флаг вам в руки, Антон Сергеевич», – думаю про себя, но молчу. А вернее, перевожу тему разговора:

– Завтра у вас банкет. Благотворительный вечер в честь поддержки фонда “Лепесток” для детей с ограниченными возможностями.

– У нас банкет, ты хотела сказать? – поднимается с места Котов и натягивает на свои шикарные плечи пиджак.

– А вот и нет, Антон Сергеевич. У меня выходной, – поднимаюсь следом за ним, довольная, и лезу в сумочку за телефоном, чтобы набрать сообщение водителю Толе. Надеюсь, он еще на месте и ждет нас.

– Какой выходной?

– Суббота, – улыбаюсь, вполне подготовившись к такому его вопросу. – Вы дали мне выходной. Даже бумаги уже подписали и в бухгалтерию отправили.

– Я уверен, что не мог такого сделать. Я не пойду на банкет один, без тебя. Ты же знаешь, что я и половины фамилий не помню тех, кто там будет.

– О да, вы у нас гениальный социопат.

– Аристова!

– Что?

– Ты не можешь меня бросить завтра одного.

Да что же он заладил, как попугай: ты не можешь, да ты не можешь.

– Могу, – отвечаю спокойно и наконец-то цепляю руками мобильный в сумке. Вот только гаджет все никак не хочет вылезать, за что-то зацепившись. – И, более того, я могу попросить еще и воск… – начинаю и не договариваю, растерявшись.

Чертов маркер!

Я же бросила его в сумку!

А теперь вот, благодаря мобильному, это “орудие преступления” с грохотом упало на пол. Прямо между мной и Котовым. Да упало с таким оглушительным шумом, что кажется, это звук падения моей не успевшей толком начаться карьеры. У-у-упс.

Котов еще пару секунд смотрит на черный маркер, что откатился к его начищенным до блеска ботинкам, и потом, слишком медленно присев, поднимает его с пола, покручивая в длинных пальцах.

– Это же маркер? – выгибается мужская бровь, а его взгляд снизу вверх пригвождает меня к месту.

– Эм… да, – все на что хватает моей фантазии. Сердце уже колотится, как бешеное.

– Черный маркер.

– Угу, – киваю, прижимая к себе ежедневник, как щит, в слабой надежде прикрыться от гнева Котова, который, кажется, понял, кто тот самый “вандал”.

– Удивительно-то как, – ухмыляется мужчина и выпрямляется в полный рост. Сделав шаг ко мне, нависает скалой, заставляя смотреть снизу вверх. Ух! Впечатляюще страшно!

Котов машет черной штучкой буквально у меня перед носом, а меня обдает ароматом его вопиюще дорогого парфюма, который после нашего “знакомства” Антон доверил выбирать мне. Чтобы “не чихалось” лишний раз.

– Ничего не хочешь мне сказать, Полина? – и голос такой на удивление спокойный. Что прошибает хуже его рыка. Пугает до мурашек. Не люблю, когда он такой. Серьезный. Хотя и когда несерьезный, тоже не люблю. Ах, это женское непостоянство!

– Нет, – пищу в ответ я. – Вот, купила на обеде, для собственного эм-м-м… расследования.

– Да? – переспрашивает Котов, улыбаясь одним уголком губ, и ждет ответа. Смотрит так, что по взгляду понятно – догадался точно. Да и я же говорила, что он, может, и эксцентричный, и непостоянный, и неорганизованный, но точно не дурак!

– Да.

Врать так до конца.

– Ну что ж… Аристова, – говорит и делает такую многозначительную паузу, что в своей голове я уже ушла паковать вещички. Но Антон удивляет:

– Ладно. Так уж и быть, – протягивает мне маркер и усмехается мужчина больше своими карими глазами, чем наглыми губами. – Сделаем вид, что я поверил, – подмигивает, спокойно отреагировав, заставляя от удивления глаза выкатить еще больше. Чересчур спокойно, как по мне. Пятой точкой чую – аукнется мне потом еще эта мелкая пакость.

– Ладно, – пищу, кивая.

Так, Аристова, возьми себя в руки! Вдох-выдох, в конце концов, заслужил! Поделом ему.

– Ладно, – повторяет зачем-то Антон. А я забираю из его цепких пальцев предателя - маркер и прячу обратно в сумку, засовывая как мо-о-ожно глубже. С глаз долой... как говорится.

– Хорошо.

– Отлично, Полина, – с улыбкой чеширского кота смотрит на меня “котик”.

Ох, а его дружелюбие оказывается страшнее яростного гнева!

На этаже, где Котов переходит в другой лифт, до меня доносятся его слова:

– Завтра к шести, Аристова. Банкет.

– У меня выходной, – парирую спокойно. – А вам хорошего вечера! – оборачиваюсь, одаривая недовольного босса ехидной улыбкой.

Нетушки! Раз я выбила себе этот деть, то теперь вгрызусь всеми зубами и вцеплюсь всеми конечностями, но не отдам!

На улице уже ждет Толя и без лишних слов и промедлений доставляет меня домой.