Неужели снова ты?!

Глава 18

— Все готово? — я сидела в комнате и дико нервничала. Боюсь, еще несколько минут, и мой маникюр не выдержит такого давления.

— Злата, все в порядке. Мальчишки уже все приготовили, гости рассаживаются. — Маринка кружила надо мной как наседка, поправляя волосы и платье.

Да, это день моей свадьбы. День, когда я выхожу замуж за самую лучшую индюшачью задницу во вселенной. Как и планировали, мы отмечаем событие в узком кругу: только наши друзья и родные. От Димы меня отлучили еще утром. Его повели заниматься остатками организации вместе с нашими мамами. Парикмахер с визажистом тоже уже ушли, а я все еще сидела в комнате снятой нами виллы и ждала, когда меня заберет папа. Мы решили сделать церемонию в традиционном европейском стиле с проходом к арке.

По факту, мы с Димой уже являлись мужем и женой: регистрация в загсе была за несколько дней до отъезда.

К счастью, наша двойня (УЗИ это окончательно подтвердило) вела себя тихо, мирно и не мешала мне предаваться предсвадебной истерике. Жалко конечно, что мы не смогли узнать даже предположительный пол: малыши были очень подвижными, и у узиста так и не получилось уловить подходящий момент.

— Марин, что-то я не хочу. — я сморщила нос и жалобно взглянула на подругу. Та лишь в стотысячный раз закатила глаза:

— Гордеева! Я тебе сейчас по ушам надаю! — завизжала она. — Твои дети, — указала пальцем на живот, — сделали из тебя окончательную истеричку! — запыхтела от возмущения. — Только потому что я также психовала несколько месяцев назад, я буду подтирать тебе сопли сейчас. — усмехнулась Марина и обняла меня за плечи.

— Дорогая моя, не вижу абсолютно никаких причин для волнений, — начала она, — Ты его любишь?

— Люблю. — кивнула.

— Вот и все. — ободряюще улыбнулась. — Думаю, тогда факты того, что у вас общий дом, собака, дети и брак, можно опустить? — рассмеялась. — Это праздник. Праздник для вас, и только вас. Мы все здесь только ради того, чтобы поддержать. Ну и ради бесплатной виллы, оплаченной твоим мужем. — заржала напоследок, заставив меня нервно ухмыльнуться. Раздался стук в дверь и вошел папа. В белой рубашке и светло-серых брюках, он будто скинул лет десять.

— Увидимся на церемонии. — Марина вышла из комнаты.

— Шикарно выглядишь. — восхищенно выдохнула я.

— Эй, подожди! — насупился папа. — Вообще-то это должен был сказать я. — покачал головой. — Ты такая красивая, дочь. — крепко обнял меня. — Я хочу, чтобы ты знала, что мы с мамой очень гордимся тобой и очень сильно любим.

— И я вас люблю. — выдохнула в плечо родителю. — Очень-очень сильно. — всхлипнула.

— Э, нет, плакать мы сейчас не будем. — отстранился от меня и потер шершавыми пальцами щеки, — Тебя в твоем состоянии не так-то просто остановить, поэтому давай-ка не будем разгораться. Нервничаешь? — спросил.

— Очень. — прикусила губу. — А вдруг я споткнусь или упаду?

— Я буду тебя держать. — подмигнул папа и подставил мне локоть. — Пойдем, а то потом Женька мне всю плешь проест, что я дочь в чувства не привел.

Дом, который мы сняли, был довольно большой и располагался прямо на берегу моря. Вся процессия должна была проходить на прибрежной территории, но не где песок, а на траве. Спускаемся по лестнице со второго этажа в полном молчании. Я практически дрожу, папа же как всегда непробиваем.

— Трусиха, — нежно выговаривает мне.

— Имею право. Все-таки не каждый день замуж выхожу. — нервно парирую.

— Готова? — спрашивает прежде, чем мы станем видны гостям.

— Готова. — киваю, чтобы окончательно убедить себя. Ступаю на дорожку к арке и растворяюсь в глазах человека, которого люблю всем сердцем. Не смотрю на наших родителей, вытирающих слезы, не обращаю внимания на улыбающихся друзей, чьи жизни сложились не менее удачно. Мой взгляд — на моем муже, мое сердце — с нашими детьми, моя душа — с моей семьей. Наверное, в этом и есть счастье.

— Ты плачешь. — шепчет папа.

— Это неважно. — улыбаюсь, не отрывая взгляда от Димы. — Макияж водостойкий.

— Финишная прямая, родная. — ведет меня между рядов стульев, где стоят наши близкие.

— Только бы не грохнуться. — пробубнила я. Это странно, но до господина Гордеева мы доходим даже ни разу не пошатнувшись. Взяв мою руку в свою, папа передал её Диме.

— Береги. — попросил.

— Всегда. — произнес Потрошитель с абсолютной серьезностью.

— Ты очень красивая, солнышко. — стёр ладонями слезы с моего лица и взял мои, слегка подрагивающие, руки.

Так как к этому моменту мы уже были расписаны в Москве, роль свадебного регистратора любезно согласился взять на себя Илья. Этот балагур сейчас был необычайно собран, вероятно мысленно репетировал свою речь в голове.

— Всем спасибо, теперь все готово, чтобы поприветствовать тех, ради кого мы здесь сегодня собрались! — начало фоном доноситься до меня. — Дима и Злата, хочу вам сказать, что вы счастливчики, потому что вы обрели то, что ищут миллионы людей.

— сделал паузу, ловя внимание зрителей. — Любовь! Теперь все зависит от вас, только в ваших силах сохранить и приумножить это чувство. Сегодня — самое незабываемое событие в вашей жизни, которого Вы да мы, что скрывать, так трепетно ждали! — озорно усмехнулся. — Дима, Злата, если вам есть, что сказать друг другу, то прошу, сделайте это. — дал слово нам.

Мне казалось, что мое сердце пропускает слишком много ударов. Столько любви, трепета, нежности, сколько я ощущаю сейчас от моего Потрошителя, я не пропускала через себя наверное ещё никогда.

— Злата, — слегка хрипловатым голосом начал Дима, — моя любимая девочка, мне кажется, что я начал по-настоящему жить только после того, как ты вылила на меня тот пресловутый кофе. Ты мой маленький ураган, разнесший все привычное в пух и прах и выстроивший новое. — хмыкнул, вновь умилившись моему выражению лица.

— Я полюбил каждую черточку в тебе и поэтому уже никогда не смогу отпустить. Клянусь быть твоей защитой и опорой. — снова утёр мокрые дорожки с лица. — Обещаю всегда заботиться о тебе, оберегать тебя и нашу любовь.

— Дима, — я немного судорожно выдохнула, — я поняла, что ты появился в моей жизни не просто так, ещё тогда, на лавочке, когда, бросив все, ты приехал спасать невезучую меня. — Потрошитель кивнул, а я продолжила, — я утонула в твоих голубых глазах и боль отступила. Так просто. — пожала плечами. — Каждый твой поступок влюблял меня в тебя с каждым новым днём все сильнее. И сейчас, стоя здесь перед тобой, я клянусь поддерживать и вдохновлять тебя, любить до самого конца.

— Обменявшись клятвами вы объявили о своём твёрдом намерении жить вместе в любви и согласии на протяжении всех дней, подаренных вам судьбой. — снова взял слово Илья. — Теперь в знак верности вы можете обменяться кольцами, которые отныне станут символом вашей бесконечной любви.

Марина подходит к нам с подушечкой, на которой лежат кольца. Дима как-то чересчур кровожадно ухмыляется и медленно надевает на мой палец кольцо. Потрошитель, смакует этот момент, словно настоящий сомелье.

— Теперь ты только моя, солнышко. — шепчет на ухо, пробуждая мурашки на моем теле.

Беру кольцо и надеваю его на Гордеева. Готово. Вроде справилась.

— Ну вот, собственно, и все! — радуется Илья. — С удовольствием объявляю вас мужем и женой и от души поздравляю!

— Иди сюда, — маняще выдыхает мне в губы Дима. Целует так, как может только он. Ласкает так, что не остаётся ни следа от волнения. Отстраняюсь первая, пока он окончательно не разжег меня.

Наконец-то мы отходим друг от друга и поворачиваемся лицом к гостям. Невероятно трепетная смесь улыбок и слишком эмоциональных лиц наших мам. Дима крепко держит меня за руку, и мы идём по проходу под планирующими на ветру бело-розовыми лепестками роз. Аплодисменты и легкая мелодия аккомпанируют нам.

Слегка придерживаю подол платья, чтобы ничего не испортить. Мой образ стал идеальным для меня. Платье в пол цвета шампанского, с легкой, будто бы полупрозрачной юбкой и нежным ажурным верхом. Я так и не смогла отказаться от фаты, хотя долго сомневалась. В конце концов, когда мне ещё выдастся возможность надеть её? Волосы уложены в слегка небрежном пучке, и в целом создаётся довольно натуральная картина.

Череда поздравлений от нашей небольшой компании, фотосессия, и вот, я наконец- то цепляюсь глазами за полный еды стол.

— Идём кормить мою жену? — мурлычет на ухо Потрошитель, обхватив меня за талию.

— Идём. Она ужасно голодна. — мечтательно заглядываюсь на…все.

— Дим, — спустя час я подошла к мужу, — мы можем не танцевать? Я что-то как-то не очень. — вжалась ему в шею.

— Малышка, — обнял меня за плечи и посмотрел на лицо, — что-то ты совсем бледная,

— приложился губами ко лбу, определяя температуру. — тёплая. — улыбнулся. — Пойдём, полежим часик. — взял меня на руки. — Ребят, — мысленно объяснился с Мишей и Лешей.

— Не переживай, идите. — кивнули братья.

— Сейчас тетю Веру позову, полежи немного. — оставив меня на кровати, вышел из спальни.

Вера вернулась с тонометром и сразу стала мерить давление, пока Потрошитель нервно наматывал круги вокруг меня.

— Дим, сядь, голова кружится. — простонала я.

— Голова у тебя не от этого кружится. — заключила крестная Потрошителя. — У тебя давление пониженное.

— Это опасно? — насторожился Гордеев.

— Да нет, в принципе, особенно, если это единичный случай. Сделай ей сладкого чая, должно помочь. — наказала Вера и оставила нас наедине.

— Держи, зайка. — через несколько минут передо мной возник стакан с горячим напитком. Дима сел на край кровати и поправил мое платье.

— Давай снимем, если неудобно? — погладил лодыжку. — Ты же потом все равно собиралась менять на другое.

— Угу. — сил было только кивнуть. Дима расстегнул молнию на спине и рвано выдохнул. Весьма провокационный комплект белого кружева предстал перед его глазами. М-да, это точно не сейчас…

— Малышка, — простонав, прижался к спине, — что же ты делаешь? Знал бы, разложил тебя здесь ещё несколько часов назад, пока ты себя хорошо чувствовала.

— пробубнил этот отчаянный. Потом собрался с силами и спустил ткань до конца. — Надень, пожалуйста. — протянул мне футболку.

Расправившись со свадебным одеянием, меня снова уложили на кровать. Дима сел рядом, у изголовья, и поглаживал мои волосы, пока я продолжала морщиться от боли в голове.

— Дим, ты можешь идти, чего сидеть. Я полежу и приду. — остановила его руку на волосах. Ещё он будет тут просто так торчать, мое состояние все равно от этого не изменится.

— Когда же я из тебя эту дурь вытрясу? — тихо рыкнул на меня. — Зайка, когда тебе плохо, я никогда никуда не уйду. — начал в сотый раз выговаривать мне. — Как минимум, потому что тебе в любой момент может резко стать хуже, а риск нам ни к чему. Как максимум, потому что ты для меня — самое важное.

— Полежишь рядом? — открыла глаза и сразу закрыла их рукой: солнечный свет слишком больно ударил по глазам.

— Так бы сразу. — ответил мне удовлетворённый бархатный голос.

Вторая половина кровати прогнулась, и я все ещё наощупь, не открывая глаз, приткнулась к своему Потрошителю.

— Малыш, что-нибудь ещё болит? — захватив меня в кольцо своих рук, спросил Дима.

— Тошнит немного, но не сильно. — я поглубже вдохнула запах, который действует на меня лучше воды с лимоном. — Я люблю тебя. — произнесла одними губами.

— И я люблю тебя, моя хорошая. — поцеловал меня в макушку. — Отдыхай, у нас ещё столько всего впереди.