Невеста Рейвенсдена

Глава четвертая

Все рассчитано правильно, уже раз пятнадцатый за утро сказала себе Сара, поворачивая на узкую тропинку, ведущую к очаровательной небольшой деревушке Комберфорд.

Зная привычки своей хозяйки, гнедая лошадь весело трусила по тропинке между каменной стеной, окружающей сады Комберфордского замка, и возделанными полями. Через несколько сотен ярдов дорожка повернула на запад к деревянным воротам, открывающим прелестный вид на парк.

Осадив лошадь, девушка спешилась, чтобы открыть ворота, потом, по привычке деревенских жителей, снова плотно закрыла их за собой. Кобыла, приплясывая от нетерпения, ждала, когда Сара откроет вторые ворота.

– Успокойся, дорогая, – обратилась к ней Сара, не без труда поправляя седло. – Сегодня нас никто не ждет, поэтому угощения не будет. Лошадь недоверчиво фыркнула и, не дождавшись приказа хозяйки, пустилась вперед.

Сара вздохнула и, отпустив поводья, предоставила лошади свободу. Какая незатейливая жизнь у этого создания, подумала она. Дорожка вела прямо к конюшне, где кобыла всегда получала яблоки. Похоже, она никак не могла поверить в то, что сегодня угощения не будет. Сара нахмурилась, еще раз мысленно оценивая план, возникший после того, как выяснилось, что Джулия не сможет сопровождать ее в лес, она снова и снова старалась убедить себя, что поступает правильно. Забрать пистолет из библиотеки ей представлялось куда безопаснее, чем встречаться с графом наедине в лесу. И возможно, гораздо проще.

Все складывалось как нельзя лучше. Вчера вечером при прощании она услышала, как лорд Девенхэм договаривался с Джулией об очередном уроке на утро, а очаровательная мать Рейвенсдена заметила, что нанесет в это время визит леди Риббонхолл, чтобы посплетничать о приеме. Что же касается самого Рейвенсдена, то он сказал, что поедет на ферму. Значит, единственно, кого она могла встретить, – это слуги, а они за время болезни старого лорда привыкли к ее частым наездам в замок.

Конечно, слуги поопытней могли счесть немного странным, что гостья идет через служебный вход с горшочком бальзама от ревматизма для миссис Винвик, но, скорей всего, они решат, что она делает это по привычке.

У нее даже было готово объяснение на случай, если кто-то застанет ее в библиотеке. И конечно, она оставит записку Рейвенсдену. Возможно, он будет даже благодарен ей за то, что она избавила его от необходимости встречаться с женщиной, которая каждый раз в его присутствии ведет себя как настоящая истеричка.

Сара удовлетворенно кивнула. Да, план безусловно хорош. Она поступает правильно. Кто-то, конечно, мог бы сказать, что она трусиха, и действительно перспектива очередной встречи с Рейвенсденом приводила ее в ужас, но ей было решительно все равно, что о ней подумают. Она знала правду. Беда заключалась в том, что не страх перед новым свиданием с опасным соседом заставил ее среди ночи придумать этот план, а, наоборот, неожиданное для нее самой ожидание этой встречи. Вот что привело ее в настоящий ужас.

– Мой Бог, так это правда! – Девенхэм уставился на пистолет в руке друга и, рухнув в ближайшее кресло, принялся хохотать. Уже в который раз. Ник, сидящий за столом, поднял глаза к потолку, терпеливо ожидая, когда у приятеля пройдет очередной приступ смеха.

Когда граф рассказывал историю своего знакомства с мисс Сарой Линлей, виконт между возгласами недоверия хохотал по крайней мере в течение десяти минут.

– Если ты кончил веселиться, – проговорил Рейвенсден, когда приятель наконец утих и стал вытирать выступившие от смеха слезы, – продолжим обсуждение создавшейся ситуации.

– Извини, старина, – ухмыльнулся Девенхэм. – Ничего не мог с собой поделать. Знаю, я сам говорил, что следующая объявившая на тебя охоту девица будет вооружена и опасна, но я никак не думал, что так и произойдет на самом деле.

Ник почувствовал, что невольно улыбается.

– Поверь, Дев, если бы я считал, что все так просто, то посмеялся бы вместе с тобой. – Он поглядел на пистолет и снова нахмурился. – Однако все гораздо сложнее. Мисс Линлей не знала, кто я, когда два дня назад размахивала этой штуковиной перед моей физиономией, и у меня создалось впечатление, что она предпочла бы остаться в неведенье.

– Значит, эта девица не из барышень, охотящихся за тобой? – Девенхэм снова прыснул. – Тебе повезло. А она хорошенькая, – добавил он задумчиво. – Жаль, что такая скромница. Хотя, если она смогла наставить на тебя пистолет…

– Вот именно.

– Господи! – У виконта рот открылся от удивления. В одну секунду он стал абсолютно серьезен. – Послушай, не думаешь же ты…

Ник покачал головой.

– Нет, Дев. Я не подозреваю мисс Линлей в шпионаже, но предполагаю, что она что-то знает. Может, уже давно, а может, обнаружила что-то именно в тот день – это объясняет, почему она неслась с такой скоростью от берега.

– Надвигался шторм, – напомнил ему Девенхэм.

– Вряд ли она вооружилась этим против ветра и дождя, – спокойно ответил Ник. Он легко подбросил на ладони пистолет, прежде чем снова положить его в ящик.

Виконт наблюдал, как Рейвенсден запер стол и сунул ключ в карман.

– Говорят, Линлей живет отшельником, и ты, судя по всему, собираешься использовать племянницу, чтобы попасть к нему в дом, ведь так?

– Ее или кого-нибудь другого, кто мне подвернется, – парировал Ник, взглянув на друга. – Включая обитателей Риббонхолла, если понадобится.

– Боже, Ник, ты говоришь таким тоном, словно предупреждаешь меня! Кто бы ни продавал информацию французам, он должен быть остановлен. – На секунду Девенхэм нахмурился и замолчал. – Если Линлей действительно твой человек, это вызовет грандиозный скандал.

– И испортит жизнь невинной девушке. В лучшем случае она будет считать, что ее использовали. Возможно, другие тоже так решат. Ты это хотел сказать, Дев?

– Трудно не думать об этом, – резко ответил Девенхэм. – Ведь так оно и есть.

Встретившись глазами с хмурым взглядом виконта, Ник отвернулся и мрачно уставился в окно, разглядывая озеро и парк.

– Да, правда, – признал он. – Но видишь ли, Дев, я буду очень… осторожен. – Губы его скривились в подобии улыбки. – Поверь, я это умею.

По туманному отражению в стекле Ник понял, что Девенхэм поднялся. Виконт, видимо, уловил горечь в тоне приятеля, но, прежде чем он успел заговорить, дверь отворилась, и вошел Винвик.

– Извините, милорд, фаэтон лорда Девенхэма подан.

– Господи! – вскричал виконт, хватая шляпу и перчатки. – Благодарю, Винвик, я совершенно забыл о времени. Скажите Холкотгу, что я иду, хорошо? И миледи тоже. Не могу заставлять вашу матушку ждать, Ник. Должен отвезти ее в Риббонхолл. Я передам твое восхищение вчерашним приемом. – Он уже собирался выходить, но вдруг оглянулся и предупредил: – И не думай, что наш разговор окончен, из-за того что мне пора бежать.

– Ты позволяешь мисс Риббонхолл управлять своими серыми? – вежливо осведомился Ник, игнорируя слова друга.

– С ума сошел? Конечно, нет. Ей просто кажется, что она правит.

– Вот как? Весьма оригинальный метод обучения.

Виконт уже держался за ручку двери, готовый выйти.

– Вот-вот, – усмехнулся он, – испробуй его когда-нибудь.

Все еще улыбаясь, Ник отвернулся и снова посмотрел в окно. Предложение Дева позабавило его. Он раздумывал, умеет ли мисс Линлей управлять фаэтоном, когда вдали слева заметил какое-то движение. Всего лишь мимолетное изменение красок среди деревьев, но для натренированного постоянным ожиданием опасности глаза этого оказалось вполне достаточно. Рейвенсден внимательно всмотрелся в то место, где, как он ожидал, должно было снова промелькнуть видение. Так и произошло. Граф удовлетворенно улыбнулся. Всегда приятно, когда твои подозрения оправдываются.

Минута ушла на размышление, затем он направился к камину и позвонил Винвику.

Сара ничего не понимала. Вокруг никого, замок казался необитаемым.

Правда, в конюшне царила, как всегда, суматоха, конюхи и помогающие им мальчики занимались своей обычной работой, но с тех пор, как она отдала лошадь помощнику конюха и дошла до входа в служебное крыло замка, она не встретила ни души. Странно.

С другой стороны, размышляла она, проскальзывая в пустую столовую в дальнем конце коридора, соединявшего службы и основную часть дома, это ей только на руку. Она закончит свое дело, а на обратном пути заглянет на кухню, как будто только что пришла. В поваре и его подручных можно не сомневаться – они, разумеется, будут на месте. Она оставит записку и горшочек с бальзамом для миссис Винвик и ретируется. Все очень просто.

Сара закрыла за собой дверь столовой и бросила быстрый взгляд на прелестный вид залива, открывающийся из окон. Ей просто повезло, продолжала она подбадривать себя. Комберфорд был выстроен в форме латинской буквы «U», все комнаты южного крыла образовывали анфиладу: столовая, комната для завтраков, гостиная, библиотека. Через минуту она уже добралась до цели своего визита. Солнечный свет струился через высокие окна, освещая массивный стол красного дерева. Обстановка в уютной библиотеке свидетельствовала о хорошем вкусе хозяина, начиная с толстого, украшенного цветочным узором ковра и кончая креслами и диванчиками около камина, над которым висел портрет старого лорда Комберфорда.

На мраморном столике-шашечнице стояли шахматные фигуры. Сара мельком оглядела комнату и кинулась к столу. На случай если ее кто-нибудь застанет, у нее была приготовлена история о забытой в прошлый визит к миссис Винвик перчатке, они с ней беседовали как раз в библиотеке. Хотя, конечно, это вряд ли бы помогло объяснить, почему она роется в столе Рейвенсдена. Надо было спешить.

Девушка содрогнулась от того, что собиралась сделать, но другого выхода не было. Решительно шагнув вперед, она наклонилась и осторожно подергала средний ящик.

Он был, естественно, заперт. Рейвенсден упоминал об этом вечером. Но это ее не смутило. Сара не преувеличивала, когда говорила вчера, что часто навещала лорда Комберфорда. Старик очень привязался к ней. Она даже иногда писала для него письма и поэтому прекрасно знала, где хранятся ключи от стола.

Сара наклонилась и потянулась к резному серебряному стакану для перьев, стоявшему на другом конце стола.

– Боюсь, забыл предупредить вас, мисс Линлей, что мои привычки весьма отличны от дедушкиных. Я ношу ключи с собой.

Совершенно недостойный благовоспитанной леди крик огласил библиотеку. Сара, дернувшись, резко выпрямилась, опрокинула стул, кинулась было вперед, потом назад, ударилась о стол и наконец рухнула в кресло. Сжав руки, онемев от ужаса, она наблюдала, как Рейвенсден медленно поднялся с кресла с высокой спинкой, стоявшего у камина, и направился к ней.

Подойдя к столу, он слегка наклонил голову и в немом вопросе поднял бровь.

В его глазах была такая нескрываемая насмешка, что Саре захотелось оторвать руки от кресла и вцепиться ему в горло. Обескураженная своей неожиданной страстью к насилию, она выпалила первое пришедшее ей на ум:

– Вы что, с ума сошли? Как вы смеете так пугать меня? Вас же не должно быть здесь!

Губы у него изогнулись.

– Прошу прощения, мисс Линлей. Однако вам, вероятно, небезызвестно, что я, как бы это лучше выразить, здесь живу.

– Это вас не извиняет! – прорычала она. И, когда он, наконец не выдержав, рассмеялся, застонала, закрыв глаза рукой. Господи, как она могла такое ляпнуть? Что с ней делается в его присутствии?

Слабый скрип кожи заставил ее приоткрыть глаза. Она взглянула из-под руки и обнаружила, что Рейвенсден пододвинул к столу кресло и устроился в нем.

– Вы собираетесь падать в обморок? – спросил он, глядя на нее с откровенным любопытством.

Сара моментально опустила руку.

– И не подумаю! Но мой обморок был бы целиком на вашей совести. – Внезапно она осознала, как нелепо выглядит, рассевшись за столом Рейвенсдена напротив расположившегося в кресле для посетителей хозяина дома. Хотя сам граф, казалось, не замечал абсурдности ситуации: он имел такой вид, словно собирался провести остаток дня на этом месте.

Девушка подозрительно нахмурилась:

– Зачем вы сели?

В ответ Рейвенсден только улыбнулся. С бешено бьющимся сердцем Сара наблюдала, как он вальяжно разваливается в кресле. Ей безумно хотелось вскочить, но она вынуждена была считаться с тем, что это заставило бы встать и Рейвенсдена, а она не была уверена, что сможет спокойно соображать, когда он нависнет над ней.

Даже сидя, граф выглядел слишком большим и опасным. Как ягуар, подумала она, содрогнувшись. Расслабленный, но готовый к прыжку.

– Думаю, нам с вами нужно поговорить, не так ли?

– Поговорить? – Сара облизнула внезапно пересохшие губы. – О чем?

Рейвенсден явно заметил ее волнение, но промолчал. Последние следы смеха исчезли из его похожих на изумруды зеленых глаз, пристально смотрящих на нее. Они стали пугающе серьезны.

– Неужели вы побоялись встретиться со мной в лесу? – спросил он спокойно.

Сара судорожно пыталась подыскать ответ, который не вызвал бы новых вопросов.

– Это было… это было бы… неправильно с моей стороны, поступить так, милорд.

Он поднял бровь.

– А пробраться тайком в дом к джентльмену, даже без сопровождения горничной?

– Я собиралась навестить миссис Винвик, – пробормотала она, чувствуя себя загнанной в угол. – Мне следовало догадаться, что внезапное исчезновение слуг выглядит подозрительно… Кстати, сэр, куда все подевались? – попыталась перевести разговор Сара.

Секунду он внимательно смотрел на нее, затем коротко рассмеялся.

– Вы, видимо, действительно считаете меня чрезвычайно опасным человеком, мисс Линлей, раз верите, что я могу заставить исчезнуть целую ораву слуг. Вы немного успокоитесь, если узнаете, что они убираются в западном крыле?

– Все?

– Наверное, все. Матушка намеревается устроить прием в самое ближайшее время, и я велел Винвику приготовить парадные гостиные.

– О! – Она несколько секунд обдумывала его слова, прежде чем снова накинуться на него: – Вы же собирались на ферму!

– Я там был, – улыбнулся он. – Разве не удачно, что я успел вовремя вернуться, чтобы встретить вас?

– Удачно для кого? – пробормотала Сара, стараясь не обращать внимания на его улыбку, вызвавшую у нее странную легкую дрожь.

От ее рассерженного тона Рейвенсден расплылся в такой озорной, самодовольной мужской улыбке, что девушка вдруг ясно представила себе мальчика, о котором говорила леди Риббонхолл. Наверное, так он и выглядел, пока тяготы жизни и война не сделали более резкими линии рта и не превратили веселый блеск глаз в сияние зеленого льда.

И все-таки прошлым вечером лед почти растаял, она помнила, какое это произвело на нее впечатление.

– Не надо так нервничать, мисс. Я прекрасно понимаю причину, заставившую вас прийти.

Неужели он полагает, что вкрадчивый тон подействует на нее успокаивающе? Скорее наоборот! Каждый раз когда Сара слышала голос Рейвенсдена, дрожь пробегала у нее по спине.

– Просто я… а потом… так случилось…

– Понятно.

– Да, конечно, мое поведение совершенно недопустимо, – продолжала бормотать девушка, чувствуя себя полной идиоткой.

– Совершенно недопустимо. И, так как ваша репутация может пострадать, если вы останетесь тут дольше, мисс Линлей, чем скорей мы тронемся в путь, тем лучше. – Он вынул из кармана ключ и бросил его через стол. – Вот. Держите.

Глаза у нее расширились от изумления, но она все-таки ухитрилась поймать ключ. Посмотрев на него с сомнением, Сара отперла замок и выдвинула ящик. Рейвенсден молча наблюдал, как она вынула пистолет и, даже не взглянув на него, сунула в ридикюль, висящий у нее на запястье, облегченно вздохнула и поднялась.

– Благодарю вас, милорд. Я чрезвычайно вам приз… – Внезапно она замолчала, с тревогой глядя, как он поднимается. – Что вы имели в виду, сказав: мы тронемся в путь?

– Но это же очевидно, мисс Линлей. Если молодая леди чувствует необходимость иметь при себе смертоносное оружие, даже тогда, когда просто гуляет, долг джентльмена предложить свою защиту.

– Но…

– К тому же… – он обошел стол и взял ее за руку, – в интересах общественной безопасности я вынужден настаивать на том, чтобы сопровождать вас.

– Общественной безопасности! Вы что, думаете, я…

– Не волнуйтесь о соблюдении приличий, – продолжал он, ведя ее через анфиладу комнат и решительно не обращая внимания на протесты. – Вы можете выйти тем же путем, что и вошли, а я как бы случайно встречу вас на тропинке. Никому нет надобности знать, что вы прошли дальше комнаты миссис Винвик.

– Но…

– А чтобы вы чувствовали себя совершенно спокойно, я прикажу Фиггинсу сопровождать нас. На достаточном расстоянии, конечно.

Прежде чем Сара успела открыть рот, чтобы сказать, что одного Фиггинса будет вполне достаточно, Ник распахнул двери столовой, нежно втолкнул туда вконец ошеломленную девушку и закрыл за ней двери.

С чувством облегчения Рейвенсден прислонился к деревянным панелям. Он чуть не потерял над собой контроль. Черт возьми, он не собирался преследовать Сару. Его интересует ее дядя. Почему он все время забывает об этом?

Чрезвычайно недовольный собой, Ник пересек комнату для завтраков и вышел в холл. На единственно важный вопрос, касающийся мисс Сары Линлей, он так и не получил ответа – от кого она собиралась защищаться на своей собственной земле? Это осталось загадкой. По каким-то непонятным ему причинам он не мог слишком давить на нее сейчас, боялся сказать неосторожное слово, которое могло бы поставить точку на их странных, почти интимных отношениях.

Захлопнув за собой дверь с силой, достойной лучшего применения, Рейвенсден вышел во двор. Нет, он определенно теряет над собой контроль. Сейчас совершенно не время увлекаться женщиной, какой бы интригующей она ни казалась. К тому же Сара решительно не подходит для легкой интрижки. И вообще, если не поторопиться, мало шансов, что он найдет ее вежливо ожидающей его на тропинке. Если в течение двух минут он не попадет в конюшню, ее уже не догнать.

Надо смотреть правде в лицо, уныло думала Сара, подъезжая к извилистой береговой линии Сассекса. Да, она имела дело со знатоком стратегии.

Конечно, ему, как нарочно, подыграла ее собственная лошадь, с упреком взглянув на гнедую злодейку, напомнила себе девушка. Она решительно отказалась возвращаться домой, сочтя, видимо, что прогулка была слишком короткой. Через несколько минут их нагнал Рейвенсден, застав ее вовлеченной в совершенно недопустимые пререкания с заупрямившимся животным. И когда он предложил поехать в Гранж длинной обходной дорогой, чтобы выгулять лошадей, мерзавка тут же его послушалась, будто поняла каждое слово.

Не будь она достаточно опытной наездницей, тихо кипятилась Сара, валяться бы ей в дорожной пыли – с такой скоростью лошадь рванула за вороным жеребцом Рейвенсдена.

– Веди себя прилично, Медок, – осуждающе пробормотала Сара, так как кобыла явно заигрывала с жеребцом Рейвенсдена, все время норовя приблизиться к нему.

Граф, заставив своего вороного перейти на шаг, с улыбкой повернулся к ней:

– Медок?

Неожиданно для себя Сара густо покраснела.

– Это сокращение от Медовоцветная, – торопливо объяснила она.

– Она действительно медового цвета, – произнес Рейвенсден, окинув лошадь критическим взглядом и сделав вид, что не замечает состояния ее хозяйки. – И вы прекрасно держитесь в седле, мисс Линлей. Полагаю, вы часто ездите верхом.

– О… да. – Решив использовать это замечание, чтобы перевести разговор на ничего не значащие темы, Сара принялась пространно рассуждать о красоте местных ландшафтов. – Особенно здесь. Я люблю наблюдать за морем. Оно так переменчиво. То безмятежно, а то, как сейчас, когда солнце пляшет на воде, похоже на резвящегося ребенка. Но больше всего я люблю, когда бушующие волны бросаются на скалы, будто хотят, чтобы земля разбила их.

– Что она и делает, – пробормотал он.

Увлеченная своим монологом, Сара не обратила внимания, с каким интересом он разглядывает ее.

– Да, но в конце концов море все-таки побеждает, разве нет?

Он улыбнулся восхищению, с которым она это произнесла.

– Урок терпения, побеждающего любое непокорство, – мягко подтвердил он.

– Ну… нет. – Старательно избегая его взгляда, Сара посмотрела на море. Пейзаж и погода – самые распространенные темы для разговора, и нет никакой необходимости подозревать скрытое значение в каждом сказанном им слове. – Тут иногда бывает чудовищная погода, – продолжила она, чтобы как-то поддержать беседу. – Помню, как один раз военный корабль чуть не налетел на скалы прямо в этом месте. Но пока у нас не выросли крылья и мы не научились летать, только корабли могут связать нас с континентом.

– Ну, не знаю. Вы слышали, несколько лет назад существовал проект прорыть туннель под проливом?

– Туннель! Под водой?

– Да. Это должно было выглядеть так: подземные станции для смены лошадей, в центре пролива подающие воздух подземные шахты, свечное освещение в прекрасных фонарях.

– Господи Боже мой! Чья же это была идея?

– Точно не знаю. Говорят, Наполеон был весьма ею увлечен. Не нужно добавлять, что английское правительство – нет.

Сара посмотрела на освещенную солнцем морскую гладь.

– Трудно не согласиться с нашим правительством, – проговорила она. – Лично я предпочитаю риск на море, а не под землей. Ну, в данном случае под водой.

– Согласен с вами, но когда-нибудь в будущем это станет вполне возможным. Помню, дедушка рассказывал нам с братьями об ужасной буре, разразившейся в тот год, когда родился его отец. Тогда пошли ко дну сотни кораблей.

– Я любила вашего дедушку, – сказала Сара. – Лорд Комберфорд был очень добр ко мне. – Но тут она вспомнила, как граф поддержал ее версию их слишком долгого разговора в саду, и поспешила сменить тему: – Кажется, я тоже слышала от него эту историю.

Рейвенсден тихо засмеялся.

– Должен признаться, это был один из наших любимейших рассказов. Дед знал великое множество всяких историй. Например, о местных рыбаках, в шторм, несмотря на опасность, спускающих лодки на воду, чтобы спасти моряков, пытающихся доплыть до берега.

– Они всегда так поступают, если возникает необходимость.

– Да. Подозреваю, именно поэтому дедушка и был так снисходителен, когда кого-то ловили с контрабандой, – сухо произнес он. – Хотя он представлял тут Закон.

– Вы не оправдываете такую снисходительность? – спросила она, совершенно забыв, что сама носила оружие якобы против таких опасных людей, как контрабандисты.

Рейвенсден пожал плечами.

– Я могу понять, что человек, которому нужно кормить семью, занимается этим понемногу, мисс Линлей, но иногда через пролив перевозятся не только бренди или кружева. – Он пристально посмотрел на нее. – Иногда торгуют и секретной информацией.

– Вы имеете в виду… военной?

– Да.

– Трудно поверить, что кто-нибудь так поступает. – Внезапно девушка почувствовала себя неловко под его пронзительным взглядом – он словно бы ждал, что она скажет ему что-то важное.

Невдалеке на железной окантовке ступеней, по которым она в такой спешке поднималась два дня назад, вспыхнуло солнце, и помимо своей воли она снова мысленно оказалась на тропинке в лесу, где встретилась с Рейвенсденом. Что-то неуловимое в изменившейся линии его рта вдруг отчетливо напомнило ей первые слова, которые он тогда произнес.

– Так вот что вы имели в виду? – порывисто повернувшись к нему, спросила она. – Вы думали, я контрабандистка? Поэтому вы сказали – это уж слишком?

К ее полному изумлению, вопрос, казалось, смутил его. Но выражение смущения быстро сменилось озорной улыбкой.

– Должен признаться вам кое в чем, мисс Линлей, – начал он. – Боюсь, я посчитал вас похожей на прочих здешних барышень. Сказать по правде, – продолжал он уже с извиняющейся улыбкой, – я живу тут как в осаде. «Невесты» донимают. Мисс Смисби, якобы подвернувшая ногу, была последней. А перед этим то терялись щенки, то появлялись невидимые разбойники. Не хочу и говорить об остальном, но поверьте, вполне логично было предположить, что следующей появится дама с пистолетом. По крайней мере так считал лорд Девенхэм, которого, впрочем, все это чрезвычайно забавляло.

Сара больше не могла сдерживаться. Обиженный тон, которым он произнес последние слова, окончательно доконал ее. Она уткнулась в шею лошади и весело рассмеялась.

– Я прощаю вас, милорд, – проговорила она между взрывами смеха. – Похоже, все мисс Смисби пытались познакомиться с вами. – Она подняла к нему лицо и снова, не удержавшись, прыснула – с таким ужасом он смотрел на нее.

– Господи! Вы хотите сказать, что она не одна?

– Три сестры, – Сара попыталась взять себя в руки. – На самом деле, знаете, они милые девушки. Но очень… предприимчивые.

– Господи! – произнес он снова.

– Да. История с лодыжкой – это, видимо, Леопольдина, а со щенком…

– Леопольдина?

Сара, не выдержав, снова рассмеялась.

– Миссис Смисби питает слабость к необычным именам, – пояснила она, улыбаясь. – Аверилла, наверное, придумала историю с разбойниками – она, понимаете, романтическая особа, а щенок, должно быть, принадлежит Эуфемии. Она обожает животных, что довольно нелепо, учитывая, что названа она в честь мученицы, растерзанной дикими зверями.

– Полагаю, мало надежды, что щенок вырастет достаточно большим, чтобы…

– О нет! Вы не должны так говорить, милорд. – Саре пришлось прикрыть рот рукой, чтобы снова не засмеяться. – Бедная миссис Смисби всегда старалась научить их хорошим манерам; боюсь, правда, это ей не слишком удалось. Знаете, сама она очень воспитанная женщина, вдова джентльмена, владевшего мануфактурой где-то на севере. После его смерти она продала дело и решила переехать в деревню по соседству с аристократическими поместьями.

– Ага! Попытаться выдать замуж дочерей и таким образом попасть в светское общество.

– Ну что ж, это можно понять, учитывая ее богатство, – ответила Сара, пытаясь казаться серьезной. – Никто не посмеет осудить ее за то, что она хочет найти дочерям приличные партии.

– Поверьте, мисс Линлей, я ее осуждать не собираюсь. Миссис Смисби может сделать своих дочерей хоть герцогинями, если ей хочется, только бы держала их подальше от Комберфорда.

– Представляю, как это должно раздражать вас, – понимающе сказала Сара. – Но сейчас, когда вы прожили здесь уже не одну неделю, полагаю, ажиотаж, вызванный вашим появлением, начнет постепенно спадать.

– Вы являетесь экспертом в подобных вопросах?

– Нет, конечно. – Она слегка нахмурила брови. – Если быть откровенной, сэр, я не понимаю, что заставляет большинство девиц вести себя подобным образом. Можно подумать, что выйти замуж, пусть и за почти незнакомого человека, единственный путь для образованной девушки.

– Из ваших слов можно заключить, что сами вы, мисс Линлей, не стали бы охотиться на герцога.

Сару даже передернуло.

– Никогда!

– Вы предпочитаете не выезжать на лондонский сезон?

– Я совершенно счастлива в деревне, ваша светлость.

– Значит, как бы это сказать, радости брака не прельщают вас?

– Совершенно верно, – холодно ответила она. – Оказаться запертой, отданной на милость мужчине на всю жизнь…

– Ну, не кажется ли вам, что вы становитесь слишком мелодраматичной? – спросил он мягко.

Сара покраснела и быстро отвернулась, вдруг осознав неуместность своей искренности. Боже, что на нее нашло? Она даже припомнить не могла, когда в последний раз была так откровенна с мужчиной.

– Но я не совсем понимаю, – проговорила она, сознательно проигнорировав его последнее замечание, – каким образом, угрожая пистолетом, я могла заставить вас жениться на себе? Если вы действительно опасались этого.

Он слабо улыбнулся.

– Мисс Линлей, совершенно ясно, что вы даже понятия не имеете, как далеко могут зайти некоторые дамы. Мы были совершенно одни в лесу. Раз уж представилась такая возможность, единственное, что вам надо было сделать, – это немного разорвать на себе одежду и обвинить меня в том, что я, назначив вам свидание, попытался соблазнить вас или еще что-нибудь похуже, а потом с криком прибежать к дяде и сказать, что вас скомпрометировали. Он помчался бы в Комберфорд, возможно вооружившись дробовиком, требовать, чтобы я на вас женился.

Сара услышала только одно.

– Еще что-нибудь похуже? – прошептала она.

Он прямо поглядел ей в глаза.

– Случалось, и не раз, мисс Линлей, что женщина получала мужа, обвинив мужчину в том, что он ее изнасиловал.