Невообразимое

быстро садиться. Я поискала Гранта и увидела его в конце самолета, говорящим с

мужчиной и женщиной.

– Йо, Анжела и Адам, это Джессика, – крикнул им Квинн.

– Рада знакомству, – сказала Анжела с теплой улыбкой и помахала.

Квинн склонился ко мне.

– Они из Новой Зеландии. Грант их там встретил, и мы хотим встретить их и их

корабль «Судьбу» в Шри–Ланке.

Я кивнула и посмотрела на Гранта. Он был в белой рубашке с закатанными

рукавами, шортах цвета хаки и металлическими часами на запястье, которые съезжали,

пока он размахивал руками в разговоре. Часы блестели на солнце и приятно отвлекали.

Так сильно, что я и не поняла, что он машет мне в приветствии, пока Квинн не постучал

по моему плечу.

– Доброе утро, – улыбнулась я и помахала ему и его друзьям, а потом села во втором

ряду.

Квинн был передо мной, склонился над спинкой сиденья, как ребенок, который не

хотел сидеть на месте.

– Знаешь, где мы будем? – спросила я. Квинн сказал не бронировать отель, потому

что Грант позаботился обо всем. Мне было не по себе, что он плати за меня, и я взяла

денег, если он позволит вложиться или хотя бы угостить его обедом.

– Старина забронировал пару номеров в «Mandarin Oriental». Нам придется делить

комнату, – он подмигнул. – Шучу, – сказал он и сжал мое плечо. – Что? Не хочешь спать с

Квинстером? Лучше привыкай, если хочешь к нам на борт.

– Мне не по себе, – прошептала я, – за чужой счет в прекрасном самолете и номере в

отеле.

Квинн поднял руку, и я замолчала.

– У него есть связи, он работал около десяти лет в гостиничном бизнесе. Но это не

важно. Думаю, у его семьи есть бизнес в Штатах и, может, в Великобритании. Уверен, у

него есть бонус инвестора. Поверь, он рад это делать, – он кивнул. – Расслабься.

Волнуешься?

– Да, – я вдохнула. – Долго лететь?

– Чуть меньше часа, – сказал он и поднял бутылку рома. – Пить хочешь?

Я не боялась полетов, я летала всего раз. Но после того как пришлось бежать к

самолету, который больше напоминал микроавтобус, чем самолет, я была рада видеть

ром. Хоть и было всего восемь утра.

Глава 13

Мы приземлились в Бангкоке, завопили впятером и проехали к вратам. Мы вылезли

из самолета, и нас встретила давящая жара и машина, присланная из отеля. В пути я

впервые увидела столицу Таиланда. Бангкок был большим современным городом с

богатой историей, но от этого были и плюсы, и минусы. Движение на дорогах было

ужасным, небоскребы соседствовали с рисовыми полями. И все равно город пылал

культурой и восторгом.

Я смотрела в окно и ощущала себя в машине пинбола. Всюду гудели машины,

сверкали огни в центре города. Неоновых огней было не сосчитать, автобусы с местами на

крыше боролись за место на дороге с мотоциклами, машинами, грузовиками и даже

пешеходами, и все были в ловушке движения.

Мы прибыли в отель у реки, и я вышла из машины в сауну, так ощущался тяжелый

влажный воздух Бангкока. Мы забрали из багажника сумки и быстро прошли в ароматный

охлажденный воздух лобби отеля, я старалась держать потрясение при себе, пока мы шли

по просторному помещению приемной, окруженному садами. Запах лилий и чайных

листьев заполнил комнату, двое работников, которые поприветствовали нас на своем

языке, поклонились, а потом повесили мне и Анжеле на запястья маленькие гирлянды из

орхидей. Окна от пола до потолка показывали зелень снаружи, сверху висели тонкие

приспособления, похожие на птичьи клетки. Внутри было ярко, цвела фуксия.

По пути в комнаты мы попали в авторскую гостиную, и это место очаровывало. В

большой белой комнате был широкий потолок, в центре была большая лестница с

занавешенным проходом под ступенями. Большие белые кресла для двоих и стулья с

высокими спинками стояли в комнате. Красиво одетые таиландки ходили между

столиками и предлагали чай. Я замерла на миг, разглядывая все. Я могла стоять там вечно.

Это была азиатская Касабланка.

Рука на плече привела меня в чувство.

– Ты идешь?

Я посмотрела в глаза Хамфри Богарта.

– Красиво, да? – сказал Грант.

– Да.

– Почему бы не встретиться за чаем после того, как устроимся?

Я посмотрела на него.

– Да.

Он снова похлопал по моему плечу.

– Идем, – сказал он, и я последовала.

Мы распаковали вещи, и Квинн сообщил, что будет в бассейне с Анжелой и Адамом,

настаивал, чтобы я пришла к ним в бикини. Я развешивала последние вещи в шкафу,

когда получила сообщение от Гранта.

«Готова к чаю?» – значилось там.

«Всегда», – ответила я.

«Мне нужно позвонить. Встретимся в авторской гостиной в 8», – написал он.

«Будет сделано», – отослала я.

Я за двадцать минут успела принять душ, нанести тушь и блеск для губ. Я взяла с

собой не много вещей, ведь мы приехали всего на пару дней, так что я надела купальник и

белое платье без рукавов поверх него. Я стянула волосы в хвост и вытащила розовый

цветок из украшения в коридоре. Я сунула его в резинку на волосах.

Грант сидел один в кресле для двоих, когда я пришла, и я придвинула к нему стул.

– Можно присоединиться?

– Конечно, – он встал. – Мило выглядишь, – сказал он и помахал официантке. Все

они были экзотичными и роскошными.

Женщина прошла к нам, чуть поклонилась и улыбнулась.

– Чай на двоих, прошу, – сказал Грант.

Она кивнула и ушла.

Я прижала ладони к бедрам.

– Спасибо, что пригласил. Я ощущаю себя бессовестной попрошайкой, но мне

нравится каждая минута.

Он поднял руку.

– Не говори об этом. Мне приятно. Сокровища короля можно было потратить, лишь

бы увидеть выражение твоего лица, когда ты вошла сюда.

– Я могу хотя бы угостить тебя чаем?

– Нет, ты не можешь меня угостить.

Я кивнула.

– Спасибо еще раз.

– Не за что.

Чай принесли на серебряном подносе, а еще булочки с лемонграссом, маленькие

бутерброды с пряным тунцом, тыквенное пюре и теплые салфетки для рук. Грант

обслуживал нас. Я поражалась тем, как он управлял ситуацией без усилий. Он налил нам

чай и устроился в своем мягком кресле, украшенном ярко–зелеными листьями пальмы.

Только от них и был цвет в большой комнате.

– Давно ты в море? – спросила я, осторожно пробуя напиток.

– Больше двух лет.

Мои глаза расширились.

– Это поразительно.

– Да, очень даже поразительно.

– И ты не скучаешь по дому? – спросила я, желая больше услышать о его жизни в

Штатах.

– Нет.

– А где твой дом?

– Я из Чикаго, но продал дом и купил судно, так что я еще не решил, какое место

звать домом. Думаю, «Представь» – мой дом. Мы два бездомных путника, – сказал он.

– Выпьем за это, – мы стукнулись чашками, и я сделала еще глоток обжигающего

напитка. – Так ты всегда был с Квинном?

– Нет. Он третий. Я провел полгода в Новой Зеландии один, мы там встретились.

Прилетел в Майами, когда я был готов уплывать. Одному плыть сложно. Слишком много

работы. И мне хотелось бы, чтобы на борту был кто–то еще.

– Полгода в Новой Зеландии один? Почему так долго?

– Пережидал циклон.

– У тебя там не осталось друзей или знакомой семьи?

Он сел удобнее и задумался о чем–то на миг.

– Несколько друзей прилетало туда на пару недель. Местные были дружелюбными,

так что я не был один.

Я улыбнулась.

– Многие моряки из Америки плыли из Майами или Ки Бискейн. Вы оттуда начали

путешествие?

Он покачал головой.

– Нет, мы начали в Чикаго. Отправились из гавани Монро в центре города. В первый

год мы с экипажем, на меня работал Джефф, плавали из Штатов в Новую Зеландию, – он

замолчал. – Кажется, Чикаго в другом мире.

Грант скрестил ноги и отклонился в кресле. Мне нравилось, как он одним движением

занимал такую позу. Я теребила тонкую лямку платья, пока мы молчали, и он продолжил:

– Из Чикаго мы поплыли по озерам к реке Хадсон, а потом к Нью–Йорку. Мы

встретили нескольких знакомых, провели три ночи в Манхэттене, развлекались.

– Можно узнать, с какой работой можно два года плавать по миру?

– Я такие почти не знаю, – он улыбнулся. – Я независимый подрядчик. Моя семья

занята гостиницами много лет. Моя компания помогает с отдыхом людям, которые могут

позволить бесценный опыт.

– Думаю, бесценный не связан с ценой?

– Верно.

– Как удается вести бизнес, находясь так далеко?

– Я нанял хороших людей, и они ведут его за меня, беспокоя меня только в крайнем

случае. У меня есть несколько клиентов, что хотят встречаться лично, так что я порой их

проверяю.

– Я всегда хотела побывать в Нью–Йорке, – сказала я и подумала о маме. – Это была

для меня главная цель в Штатах.

– Тебе бы понравилось. Он сильно отличается от Бангкока. Современный, может, не

такой большой, зато с множеством культур. Мы вернулись на борт, покинули Нью–Йорк и

поплыли в Чезапик и остались ненадолго в Аннаполисе. Брат и жена Джеффа живут там, –

он взял бутерброд. – А потом мы отправились в Хаптон, Вирджиния, где готовились к

плаванию на Карибы. Это было потрясающе, – он тряхнул головой и улыбнулся. – Больше

всего мне понравилось в Доминике. Я рассказывал твоему классу, – он закончил жевать.

– Я помню.

– Говорят, только этот островок еще узнал бы Колумб. Там не было торговых

кораблей, мало туристов, пока там не сняли один из «Пиратов Карибского моря». Остров

очень бедный, но там отличные люди – и много похожих на Боба Марли. Мы с Джеффом

назвали остров невероятно годным. Мы были в туре, наш проводник остановил машину,

потянул ветку дерева и сказал есть. На одной была перечная мята, а на другой –

колосистая мята.

– Звучит как рай, – добавила я с восхищением, я едва могла все представить. –

Расскажи больше. Это так приятно слушать, – сказала я, оглядев комнату и бесконечный

потолок. – Я уже почти в раю.

Он улыбнулся.

– Джефф оставил меня после Панамского залива, ко мне присоединились двое

племянников. У меня есть старшая сводная сестра, у нее два сына лет двадцати, и они

решили поплавать со мной, – он сделал глоток чая. Редкие могли пить чай, скрестив ноги,

выглядя при этом так мужественно, как он. – Мы покинули Панаму, поплыли в

Галаппагос и двадцать дней двигались по Тихому океану к Маркизским островам, три

месяца отдыхали там.

Его губы и слова были как афродизиак. Он путешествовал по миру. Он был в местах,

о которых я только читала или видела в фильмах. Его пальцы были в белом песке пляжей.

Мое сердце колотилось от мысли, что это можно испытать с ним. Я цеплялась за каждую

деталь, влюблялась в каждую историю.

– Прошу, не останавливайся.

– Уверена? – спросил он.

Я кивнула.

Он отклонился в кресле и опустил голову набок.

– Мне нравится твой интерес к путешествиям. Хотя я еще никому не докучал

деталями, ведь почти всегда проводил время с другими моряками.

– Я готова внимательно слушать.

– Рад знать, – он опустил ладони на колени.

– И что вы с племянниками делали весь день? Не было скучно?

Он покачал головой.

– Никогда. Мы рыбачили, плавали, ныряли. Ловили и ели каждый день свежую рыбу.

Посещали по пути местные школы, как у тебя, – он замолчал и добавил. – Видели много

закатов.

«Романтично», – подумала я. Бедняга смотрел закаты с двадцатилетними

племянниками.

– Женщины не хватало, – сказала я.

Он улыбнулся.

– Это звучит красиво, а в реальности мы чинили все время судно, много дней

проводили там. Чинили, чистили и так далее. У моряка всегда есть работа. Поверь.

– Это чудесно. А что ты делал в школах?

– Это лучший способ узнать место и людей. Между нами, путешественниками,

детьми и их родителями или учителями есть общее восхищение, – он указал на меня. –

Нет ничего приятнее вклада в общества, которые мы посещаем.

Я улыбнулась.

– В общем, – продолжил он, – оттуда мы поплыли в Оклэнд, Новая Зеландия, ребята

улетели домой, и я остался на полгода, как и говорил. Тогда я встретил Анжелу и Адама и

еще несколько хороших людей со всего мира. К концу остановки там прилетел Квинн и

встретился со мной. Мы поплыли на Фиджи. Так начался мой второй год в море.

Я едва помнила, чтобы мне было интереснее, чем сейчас.

– Я слышала, Фиджи – одно из самых красивых мест на земле, – сказала я.

– Это верно.

– Как ты оказался в Пхукете?

– Мы покинули Фиджи, остановились на островах, названных Вануату, оттуда мы

поплыли в Австралию, остановились в Дарвине на пару недель, а потом поплыли в

Сингапур и Малайзию. Мы пробыли в обоих местах неделю, а потом отправились в

Пхукет, – он кивнул мне. – И там нам повезло встретить тебя.

Я улыбнулась и села прямее.

– Запоминающееся в пути.

– Точно, – он издал смешок и взял чай. Он хотел сделать глоток, но посмотрел на

меня, хмурясь. – Слушай, Джесс, знаю, ты хотела поплыть с нами, и я восхищен твоим

рвением. Да. Это многое о тебе говорит.

– Но…

Он вздохнул.

– Но я дал работу другому.

Мое сердце сжалось.

– Прошу, не расстраивайся, – сказал он.

Я подвинулась на стуле.

– У меня только от твоих рассказов у меня потеют ладошки и колотится сердце. Я

всю жизнь хотела путешествовать по миру, но раньше не удавалось побывать нигде,

кроме тети во Флориде, когда мне было шесть, – я указала на комнату рукой. – Этого я

всегда хотела. Не роскошных отелей – хотя это всегда хорошо – но просто испытать мир.

Обещаю, что я не просто пользовалась шансом, и я уважаю твое решение.

Грант глубоко вдохнул.

– Я не думаю, что ты не смогла бы нам помочь. Судно не так сложно обслуживать.

– Тогда в чем проблема?

– Эта часть путешествия самая опасная?

– Ты о пиратах?

– Да, на частные яхты не нападали уже два года, но они все равно были близко к

Мадагаскару. Я не так смел, чтобы думать, что мы неуязвимы к опасностям. Мы не будем

близко к местам атаки, но угроза реальна, и это нужно знать, – он пожал плечами. – Океан

большой, и много кораблей проплывают там целыми. Мне нужно просто подготовиться

как можно лучше.

Я кивнула.

– Я это понимаю, и я прожила достаточно, чтобы знать, что тревоги не напрасны. Я

слышала, что они захватывают большие корабли, где много людей, чтобы просить выкуп.

– Да, но дело не в людях… Не за них требуют выкуп. США и другие страны не ведут

переговоры с пиратами. Вот так. А вот компании, которым принадлежат корабли, платят

выкуп за грузы. Не за людей. Потому я хотел бы на борт кого–то опытнее.

– И ты отдал место мужчине?

Он кивнул.

– Да.

Я отклонилась на стул и прижала ладони к коленям.

– Понимаю, – правда, я не могла винить его за желание принять опытного и сильного

в команду. – Что я могу сказать? Мне нужно отряхнуть кнопки и вернуть объявление на

доску, – сказала я.

– Лучше не надо.

– Ты сам сказал, что сотни кораблей плавают в этот сезон без проблем. Объявления

были на доске, сколько я живу здесь.

– Да, я так говорил.

Мы смотрели друг на друга, он отвел взгляд и проверил время на телефоне.

– Жаль, что я не смогу поплавать на «Представь».

– Может, когда вернемся, ты сможешь побывать на борту.

– Хотелось бы, – сказала я. – И я все хотела сказать, что мне очень нравится

название. Чудесное название для корабля. Как ты его придумал? Ты – фанат Джона

Леннона?

Он покачал головой, посмотрел на пол, задумавшись.

– Просто навеяло, – сказал он после паузы.

– Милое название, – я улыбнулась, но была разочарована. Да, и я могла вернуть

объявление, но мои желания изменились. Я хотела плавать с ним. – И когда вы

собираетесь покинуть Таиланд? – спросила я.

– Мы останемся в Пхукете еще на пару недель, поплывем в середине января.

Грант получил сообщение и проверил телефон.

– Квинн хочет знать, где мы, – сказал он и поднял голову с кривой улыбкой. – И есть

ли на тебе купальник.

Я издала смешок.

– Скажи ему «да», и что мы в пути.

Мы с Грантом добрались до бассейна, Квинн в воде был окружен группой шведок.

Он помахал нам.

– Будем ему мешать? – спросила я у Гранта, пока мы устраивали полотенца на

шезлонгах.

– Почему нет? – Грант снял футболку через голову. Его загорелые мускулистые руки

сияли на ярком солнце, и я слышала голос мамы, говорящей не пялиться. Он отбросил

рубашку на шезлонг и посмотрел на меня, мой взгляд как раз поднялся к его лицу.

Я кашлянула.

– Там и встретимся.

– Я не спешу.

Я отвела от него взгляд, чуть отвернулась и потянулась к завязкам на платье.

– Позволь, – услышала я его, он оказался за мной.

Спину покалывало, его пальцы задели мою шею. Я секунду ощущала тепло его

дыхания на коже, лямки упали с моих плеч. Я прижала ладонь к груди, чтобы поймать их.

– Спасибо.

– Не за что, – он отошел, а я выбралась из платья и сорвала резинку с волос.

Я смотрела, как он разглядывает то мое лицо, то волосы.

– Прекрасно выглядишь.

– Спасибо еще раз, – я покраснела и слабо скрестила руки.

– Идем? – он протянул руку.

Глава 14

На следующий день мы проснулись с разными целями.

– Я нашла в Интернете топ–десять того, что нужно увидеть в Бангкоке, и

распечатала, – сказала я Гранту и Квинну, мы сидели на веранде с кофе.

Квинн хмуро посмотрел на меня.

– Что? – сказала я.

– Мы отдыхаем, так что расслабься, плавай в бассейне, делай фотографии, – ответил

он.

Я закатила глаза.

– Я приехала исследовать, – я замолчала и посмотрела в сторону Гранта. Он

наполнил чашку. – Грант, ты присоединишься?

– С радостью, – сказал он без колебаний. – Что ты задумала?

Квинн покачал головой и встал.

– Увидимся позже. Если буду нужен, я буду наслаждаться виноградом во льду в

бассейне.

Я скрестила ноги на стуле и повернулась к Гранту с листком в руке.

– Ладно, я веду себя как турист. Но я не из тех, кто любит посещать диковинки, о

которых знают только местные. Я люблю большие, сияющие места с кучей людей,

которые обязательно нужно увидеть.

Он отклонился и скрестил ноги.

Я продолжила:

– Судя по «Советам в пути», три лучших места в Бангкоке – Ват Арун, известный как

Храм рассвета, уверена, ты видел его картинки, это самое узнаваемое здание юго–

восточной Азии, а еще Великий дворец и Ват Пхо, дом известного Лежащего Будды… О,

и Плавучий рынок. Хотелось бы это увидеть. Первые три рядом и у реки. А еще мост на

реке Кхвэяй было бы круто увидеть, но он на пару часов дальше, – я опустила листок на

колени и посмотрела на его улыбающееся лицо.

– Тогда лучше выдвигаться, – сказал он и шлепнул по подлокотникам.

Мы с Грантом взяли такси и поехали в Великий дворец, который был в двадцати

минутах от отеля. Водитель высадил нас на дороге На Пхра Лан в старом городе, близко к

главному входу в здание, где мы остановились и глазели, пока я читала подробности о

замке из распечатки. Потом я схватила фотоаппарат и начала делать снимки.

– Встанешь там? – спросила я у Гранта. – Я люблю фотографии с людьми.

Он мрачно взглянул на меня и скрестил руки на груди.

– Я не люблю позировать, – сказал он.

– И не нужно. Просто стой там и хмурься, как сейчас. Конечно, ты не ходишь по

Таиланду среди самых известных и сияющих зданий с очаровательным проводником… но

как есть.

Он опустил руки и встал перед моей камерой с дворцом на фоне.

– Скажи «Я – сыр!», – завопила я.

Грант поднял руки и широко улыбнулся.

– Спасибо, это чудесно, – так и было.

– Я подумал, что хорошая улыбка даст мне не участвовать в остальных фотографиях.

И ты куда фотогеничнее меня. Давай я буду фотографировать тебя.

– Ладно. И тебе помог комплимент, а не попытка изобразить Чеширского кота, –

сказала я и вручила ему камеру.

Воздух был ароматным, не душил, как раньше, но был теплым и влажным. Как летом

в Индиане. Мы поснимали дворец снаружи, он был не просто королевским храмом. Это

была серия зданий и павильонов ярко–красного и золотого цвета с традиционными

многослойными вершинами на крышах, что выглядели как руки, сложенные в молитве,

указывающие на небо. Замок окружали сады и дворы с людьми, что отдыхали и глазели.

Мы провели там почти два часа, я читала Гранту брошюры и позировала для

фотографий. Оттуда было десять минут ходьбы до Ват Пхо, Храма Лежащего Будды, где

мы разулись и прошли внутрь.

– Думаю, теперь я буду звать Квинна лежащим Буддой, – сказал Грант, когда мы

подошли к статуе.

– О. Боже, – сказала я. – Выглядит как огромная золотая горка. Не представляю, как

они втащили его сюда. Может, здание строили вокруг него.

– Поразительно. Какая тут длина, Джесс–ипедия?

Я полистала брошюру.

– Говорится, тут сорок шесть метров. Ох, я плохо перевожу меры длины…

– Это около ста пятидесяти футов.

– Боже, да это половина длины футбольного поля, – сказала я.

Грант впечатлено посмотрел на меня.

– Ты можешь переводить футы в ярды? Или ты фанатка футбола, – он окинул меня

взглядом. – Или бывшая болельщица.

Я закатила глаза.

– Нет и нет. Бывший парень играл, – сказала я, пока он улыбался.

Он сунул руки в карманы.

– Продолжай.

– Может, я лучше расскажу тебе о большом золотом Будде? Тут говорится, что

Будда пятнадцать метров в высоту, сорок шесть в длину, и только его ступни длиной в

пять метров и украшены перламутром.

– Хорошо, что он не в обуви. Он такие не нашел бы.

– Точно. Говорят, в здании есть и известная школа тайского массажа. Может, стоит и

это проверить.

Грант прошел ко мне, опустил ладони на мои плечи и сжал. Это был простой жест,

но я поежилась от его ладоней на моей голой коже. Он массировал мою шею и руки

двадцать секунд, и я чуть не потеряла сознание, а потом он встал передо мной.

– Вот. Как тебе? – спросил он.

Мои глаза были закрыты.

– Еще пятьдесят девять минут вот так, и я скажу честное мнение.

– Идем лучше отсюда и найдем острую лапшу и холодным пивом, – сказал он.

После обеда мы сели в такси и поехали в отель, где встретили Квинна в лобби.

– Ты ему рассказал? – сказала я Гранту.

– О чем? – спросил он.

– Что нашел третьего в команду.

Квинн посмотрел на Гранта, а потом на меня.

– Конечно, сказал. Старина все же не повелся на милую мордашку.

Грант закатил глаза.

– Шучу, – подмигнул мне Квинн, указывая, что все в порядке.

– Просто из любопытства, – сказала я, – вы не можете изменить тот опасный

маршрут? Если там такая угроза, почему не поплыть иначе?

Грант перестал вводить сообщение в телефон и ответил:

– Отсюда другого пути нет, и мне всегда хотелось проплыть по Средиземному морю,

остановиться в Греции, Испании и Италии. Иначе придется плыть на юг к Мадагаскару,

двигаться вокруг Кейптауна. Это добавит еще год. Или мы могли бы бросить затею и

поплыть в Японию, но это отвлечет меня от курса. Если плывешь туда, прощай Европа,

привет Аляска

– Брр, – поежилась я.

– Даже холоднее, когда некому согреть ночью, – он улыбнулся мне.

Я покраснела и заметила удивленный взгляд Квинна, к Гранту подошла официантка.

На миг я задумалась, так ли поняла слова Гранта, так что отвела взгляд.

Грант заказал напитки и продолжил:

– Опасность, с которой мы сталкиваемся, усилилась за годы, и рискованнее всего в

Аденском проливе, узком проходе между Сомали и Йеменом. Этот путь популярен у

кораблей. И банды из Сомали поняли, что экипаж без оружия, а владельцы заплатят

большой выкуп, но не станут рисковать кораблями или задерживать дела. Но за последнее

время пираты распространились в Аравийском море, – он переглянулся с Квинном. – Мы

надеемся добраться до западного мыса Омана, а потом плыть с другими кораблями, чтобы

пересечь Аденский пролив вместе.

После коктейлей мы встретились с Адамом и Анжелой, собрались на ужин. Как

только все были наряжены – я в черном коктейльном платье и на каблуках – мы

поднялись на лифте на последний этаж отеля и вошли в представительский люкс, где стол

стоял у большого окна, откуда было видно город. Грант заказал традиционный тайский

ужин с такими блюдами, как жареная с чесноком рыба в красном соусе чили, карри со

сладким картофелем и луком, жареные овощи в устричном соусе. Грант сел, и Квинн

выдвинул мне стул рядом с Грантом.

– Думаю, ты захочешь сесть тут, – шепнул он.

Я посмотрела в глаза Квинна и сузила свои.

– Что? – спросил он. – Ты должна быть благодарна.

Грант говорил с Анжелой, мы с Квинном стояли за стулом.

– Спасибо, – сказала я.

– Квинн все знает, – он постучал пальцем по лбу. – И все видит.

Я закатила глаза.

– Квинн знает, что старина тебе нравится, – он фыркнул со смешком, и мы

рассмеялись. Я радостно села рядом с Грантом.

Ужин был приятным, мы ели, пили, смеялись и рассказывали истории. Я почти не

говорила, слушала о путешествиях остальных за столом.

Адам и Анжела купили дом в Оклэнде год назад и пытались основать семью. Адам

продавал Кока–колу, которую пил, только когда приходилось, они собирались жить в

Новой Зеландии не меньше четырех лет. Анжела была бывшей балериной и надеялась

открыть танцевальную школу для девочек. Она хотела дочь, переживала, что в тридцать

четыре будет поздно рожать.

Я рассказала ей о моей маме, как она родила близнецов в тридцать четыре, а меня в

сорок два, и она вытерла слезы с глаз. Она была доброй и заботливой женщиной,

напоминала мне Кэролайн и выглядела как балерина. Ее волосы были стянуты в тугой

пучок, а фигура была подтянутой. Она смотрела в глаза, пока мы говорили, и я надеялась,

что у нее будет ребенок, о котором она мечтала.

А я была в одном из самых экзотических городов мира, пила дорогое вино в

отличном отеле и ела местные деликатесы. Эмоции бушевали во мне, и мне было не по

себе. Я подумала о домашнем пюре и салате с курицей Кэролайн, и хотя я была счастлива

впервые за долгое время, я скучала по Индиане.

После пары часов и множества бутылок вина комбинация из тоски по сестре и

расстройства из–за утраченного шанса поплавать с Грантом была слишком сильной,

чтобы выдержать. После полуночи я извинилась и ушла в свой номер. Я раздевалась,

когда в дверь постучали.

– Секунду, – сказала я, пытаясь сменить платье на ночную рубашку, не упав с

кровати

Грант стоял там, когда я открыла дверь.

– Ты в порядке?

Я кивнула.

– Уверена?

– Я в порядке. Перепила и думала о сестре. Я думала, что готова все изменить… – я

звучала невнятно. – Пора было перевернуть все, – я потерла лоб.

Он издал приглушенный смешок.

– Хорошо. Ты казалась там тихой, и я хотел убедиться, что ты не расстроилась.

Я подняла голову и посмотрела на него. Я не могла себя сейчас контролировать, так

что почему–то разрыдалась. Я поднесла ладонь к лицу и отошла от него. Он проводил

меня до кровати, и я сидела и плакала в его плечо, пока он гладил меня по спине.

– Не знаю, почему я плачу, – тихо сказала я.

– Все хорошо. Порой это помогает.

Я глубоко вдохнула и села прямее.

– Разговор с Анжелой о детях напомнил мне о сестре… и обо мне, и как… – я

вытерла глаза, – как мало я думала о семье и важном.

– Вот и причина слез.

Я кивнула.

– Я всегда думала убежать в место лучше.

– Это из–за места в экипаже?

Я покачала головой.

Грант прижал ладонь под моим подбородком и повернул мое лицо к нему.

– Я просто послушал интуицию. Это не из–за того, что ты женщина. Я ни на миг не

сомневаюсь, что ты справилась бы, – он смотрел мне в глаза. – И я не сомневаюсь, что

был бы рад твоему обществу каждый день.

В комнате было темно, моя голова кружилась. Я смотрела в его глаза, ощущала его

дыхание на своей коже, и мне хотелось его больше, чем кого–либо в моей жизни. Я

смотрела на его лицо, он разглядывал меня. Выражение его лица изменилось из

сочувствия на желание. Он склонил голову, приоткрыл рот, его глаза прищурились, и он

прижался губами к моим губам.

Я не успела насладиться нежностью его губ, а он уже стоял передо мной, проводил

рукой по волосам, а слова «Не могу, жена» висели между нами в воздухе черным

туманом.

Глава 15

Он ушел так же быстро, как появился.

Я выбежала в фойе, когда Квинн прошел в двери.

– Милая пижама, – сказал он.

Я скрестила руки на груди и оглянулась на комнату Гранта. Его дверь была закрыта.

– Я помешал? – спросил Квинн.

Я не ответила.

– Все в порядке?

Я покачала головой и поспешила в свою комнату. Квинн прошел за мной и закрыл

дверь.

– Я такая дура, – сказала я, расхаживая. Слова Гранта о жене отрезвили сильнее

холодного душа.

– Что случилось?

– Ничего, – сказала я и уткнулась лицом в ладони.

– Эй, сядь. Расскажи, что не так. Это из–за Гранта и экипажа?

Я рассмеялась и закатила глаза.

– Слава богу, он отдал ее кому–то другому. Я просто показала себя дурой.

Он сел рядом.

– Расскажи, что случилось.

Я глубоко вдохнула.

– Я его поцеловала, – сказала я и отклонила голову. – Мы поцеловались или

собирались, а потом он сказал о жене и ушел, – я вскинула руки и посмотрела на Квинна.

– Я не знала, что он женат!

Квинн тяжко вздохнул, посмотрел на пол между ног и прижал ладонь к моему

колену. Через пару мгновений он повернулся ко мне.

– Джесс, его жена умерла четыре года назад.

В комнате стало тихо, время замерло, пока я понимала его слова.

– Что? – потрясенно спросила я. Легкие заполнил воздух, а объяснение Квинна

лишило меня дара речи, но внесло ясность. – Боже, – прошептала я через миг.

Квинн не успел ответить, в дверь постучали.

– Можно войти?

Квинн встал и похлопал Гранта по плечу, выходя. Грант присел передо мной.

– Прости.

Я смотрела на него, сердце болело за него. У него была жена, я ничего о ней не

знала. Но она была в комнате, занимала наши мысли. Мне тоже было жаль. Я полюбила

человека, о котором так мало знала.

– Я серьезно, – сказал он, взяв меня за руку.

– Я ценю извинение, но разве с ним не должно идти объяснение?

Он опустил взгляд.

– Я не готов.

Через пару секунд он встал и вышел.

Не готов поцеловать? Не готов объяснить? Не готов говорить о прошлом? Не готов

сближаться с кем–то? Я рухнула на кровать и уснула.

В четыре часа утра я проснулась с ужасной головной болью и прошла на кухню за

стаканом воды. В другом конце Грант сидел один на балконе с книжкой в кожаной

обложке на столе рядом с ним. Он сидел слишком прямо, чтобы спать. Я шагнула к нему,

но передумала и вернулась в комнату.

Следующим утром я проснулась от сообщения от Гранта. Там читалось:

«Я все еще буду рад тебе на борту, когда мы вернемся».

И я ответила:

«Я буду готова, когда будешь готов ты».

Глава 16

Через неделю после нашей поездки в Бангкок я приехала на велосипеде к пристани

после обеденной смены в «The Islander» и забралась на борт «Представь» во второй раз.

Корабль все еще поражал. Пятьдесят три фута, созданный в Швеции, с палубами из

золотого тика, стальные акценты без пятен и сияющий, как бриллиант, корпус. Грант был

вторым владельцем. Квинн говорил о судне, словно оно принадлежало ему, гордо хвалил

все составляющие и приборы, включая две ванные, места с подогревом и кондиционером,

стиральную машинку, сушилку, фильтр воды, электрические лебедки, двойной автопилот

и полный «набор электроники». А еще на кухне были холодильник, винный погреб и

газовая плита.

– Эгей! – крикнул Квинн с кормы, когда заметил меня с велосипедом на пристани. –

Ищете пару моряков, юная леди?

– Да! – Грант сдержал слово и пригласил меня на борт, но мы еще не обсудили то,

что произошло между нами в Бангкоке. Я не собиралась дуться или давить на него. Я

могла лишь держать чувства под контролем и жить дальше. Я хотела объяснения от

Гранта, но он не был должен.

Он вытянул руку и помог мне забраться.

– Надеюсь, подошва резиновая, – предупредил он.

– Все хорошо, – сказала я и указала на шлепки.

– Садись, – он указал на лавочку. – У меня есть новости.

– О?

– Третье место в команде свободно.

Мои глаза расширились.

– Это шутка?

Он покачал головой

– Нет. Всякое бывает. Тот, кого мы наняли, нашел корабль, что уплыл раньше. Не

хотел ждать до января.

– Так это не шутка?

– Нет.

– Ты предлагаешь мне работу?

– Да.

Я скрестила руки.

– А что думает Грант?

– Он и сказал предложить тебе. Если ты еще хочешь, – он замолчал. – Так как?

– Хочу, – улыбнулась я. – Что заставило его передумать?

Квинн задумался на миг.

– Он не сомневался, что ты справился. Нужно было сильнее надавить.

– Мне благодарить тебя за это?

Он подмигнул и хлопнул в ладоши.

– Думаю, лучше тебе все тут показать.

Квинн устроил мне быстрый тур, показав спальню Гранта в задней части корабля с

отдельной ванной. Он привел меня к носу корабля, где была другая ванная и комнатка с

кроватями, а за ней спальня Квинна чуть больше размером.

– Тут я сплю, – сказал он. – А у тебя будет комната, что мы только что прошли.

Я оглядела его комнату, взгляд упал на кровать.

– Милое одеяло, – сказала я, заметив сложенное покрывало на койке.

– Его сделала моя девушка, Бриджит, – сказал он с улыбкой.

– Моя мама тоже шила одеяла. Можно? – спросила я, подняла одеяло и осторожно

развернула. Там были картинки Майами и других штатов, как Джорджия, Техас и Невада,

а другие квадратики были с полосками и узорами.

– Мы были в тех местах вместе, и Бриджит добавит страны, где я побывал, когда я

вернусь домой.

Я сложила одеяло и похлопала по нему на кровати.

– Мне нравится, что ты такой мягкий, – сказала я.

– А мне нравится, что ты добрая. Правда, Джесс. Я рассказал о тебе Бриджит, она

хотела бы с тобой встретиться.

– Спасибо, Квинн. Не могу дождаться, когда скажу ей, как ей повезло.

Он вскинул руки.

– Будто она не знала, – сказал он, мы отправились искать Гранта.

– Что думаешь? Справишься? – спросил у меня Грант, когда мы поднялись по

лестнице к кубрику, когда он забрался на борт.

– Тут красиво, – сказала я, когда он подошел к нам с двумя пакетами.

И он был красивым. Капитан корабля. Король моря. Я невольно восхищалась им и

кораблем.

– Спасибо, – сказал он.

– И для меня честь стать частью команды.

– Еще раз спасибо.

Кубрик был со стеклянными окнами, чтобы защитить штурвал и приборы от стихий.

Мы с Квинном сели за Грантом на белые мягкие скамейки, что окружали эту часть.

– Я думал, ты захочешь покататься, если есть время. Ничего особого. Просто

немного поплаваем вдоль берега.

– Я буду рада.

Квинн забрал у Гранта мешки и замер.

– Погоди. Если Джесс в команде, мне уже не нужно готовить?

– Нет, – сказал Грант.

– Я буду рада готовить, – сказала я.

– Шучу. Привыкай, – сказал Квинн, склонился и шепнул на ухо. – И к готовке тоже,

– он ушел по лестнице с пакетами.

Грант посмотрел на меня.

– Не поддавайся ему.

– Он забавный, – сказала я. – И я готова помогать вам.

– Тогда начни с того, что нам нужно забросить трос на борт, чтобы отплыть.

– Да, да, капитан! – я отсалютовала и спрыгнула на палубу, отцепила веревки и

забросила их, освобождая корабль.

– Отсюда можно уплыть по узкому мелкому каналу, – сказал мне Грант, когда я

вернулась, держась за тонкий металлический поручень, вытянув перед собой правую ногу.

– Так что ты будешь читать глубину, пока мы будем там плыть.

Я посмотрела на него как на безумного.

Он продолжил:

– Не переживай. Я покажу, что делать. Иди сюда.

Я подошла к нему у штурвала.

– Вот счетчик глубины, – сказал он, указав на то, что напоминало цифровые часы. –

Он считает расстояние между килем – участком в форме плавника под кораблем, что не

дает нам опрокинуться – и дном океана. Тебе нужно говорить мне цифры, чтобы я знал,

застряли мы или нет.

– А чем мы застрянем?

– Будем пить пиво и ждать прилив.

– Звучит неплохо.

– Готова? – спросил он.

Я кивнула и посмотрела на экран.

– Десять футов, – сказала я.

– Читай, когда мы заплывем в пролив.

Через пару минут мы отплывали, и Грант спросил о глубине.

– Пять футов! – сказала я и сообщала о переменах.

Три фута.

Два фута.

Один.

Блин. Мы застряли. Я ощутила, как судно остановилось.

– Что такое? – завопил снизу Квинн.

Грант посмотрел на меня, включая обратный ход, и закатил глаза.

Я подавила смешок и заявила:

– Ты же не сказал, на какой глубине мы застрянем, – пожала я плечами.

Мы выбрались из канала, и Грант сказал, что ветер хороший, можно выключить

мотор, подняв паруса.

– Я могу покрутить лебедку, если нужно.

Квинн рассмеялся, присоединившись.

– Старина так не делает, Джесс. Все на автомате. Нажимаешь кнопку, и готово.

Я улыбнулась.

– Это по мне.

Грант покачал головой.

– Да, все автоматично, чтобы Квинн не сломал ногти, но ты можешь помочь с

гротом, если не против. Он на той мачте. Парус намотан и развернется, когда будешь

готова. Когда он расправится, мы выключим мотор.

– Хорошо.

– Как только я нажму кнопку, что выпустит его, хватай трос и завяжи его на лебедке.

Квинн покажет. Дерни, и она заработает. Остальное я сделаю. И потом мы развернем

паруса.

– Если устанешь нажимать на кнопки, я могу заменить, – крикнул Квинн поверх

плеча, наводя порядок среди тросов.

– Я пытаюсь ее учить, умник.

Я ткнула Квинна локтем и крикнула Гранту:

– Не слушай его. Я пришла учиться!

Как только грот развернулся, мы присоединились к Гранту в кубрике.

– Я могу развернуть паруса? – спросила я у Гранта. – Если нужно просто нажать

кнопку, я вряд ли что–то испорчу.

– Конечно. Нажми зеленую кнопку, где так и написано, и паруса раскроются. А

потом та кнопка натянет парус. Два шага, и все готово.

Корабль расправил паруса, и это было потрясающее зрелище.

Мы недолго плавали, отдав все воле ветра, а потом бросили якорь в миле от островка

с названием Ко–Ранг–Яй. Квинн лежал на носу, кепка прикрывала лицо.

– Ты обнимаешься, Квинн дремлет, – сказал Грант, и я рассмеялась.

– Он знает, что делает, да?

– Шучу. Он лучше всех, кто был у меня в команде. Не жалуется, только дразнит, но

он трудяга, и его везде любят. Он сильно помогает. Без него я бы мог и не доплыть сюда.

– Почему?

Грант задумался на миг.

– Когда я был готов покидать Новую Зеландию, я пробыл там так долго, что даже

потерял мотивацию продолжать. Мне всегда хотелось посмотреть мир, но после шести

месяцев без плавания мне расхотелось.

– Квинн заставил тебя передумать? – спросила я.

– В какой–то степени. Я написал ему за две недели до того, как он должен был

прилететь, рассказал, где я был, и он вылетел через неделю… и через восемь дней мы

собрались плыть на Фиджи.

– Он тебя удивил? Вы раньше не встречались?

– Не встречались. Он был другом друга, и, наверное, сказал ей, что может со мной не

поплыть, потому что я передумал. Она попросила его вылететь раньше, чтобы уговорить

меня закончить путешествие. Как видишь, убеждать он умеет в личном разговоре.

– Точно, – сказала я.

– Я благодарен ему за то, что он для меня сделал. Хоть путешествие невероятное, он

многое оставил – Бриджит и все остальное – я хочу, чтобы он получил много опыта.

Мы пару минут сидели в тишине.

– Хочешь поесть? – спросил он. – Я захватил сыр и хлеб.

– Это мило. Может, немного, – сказала я и прикусила язык, чтобы не спросить о

друзьях… и его жене. Не время. Может, такого момента и не будет.

Грант отошел от штурвала и лег на скамейку напротив меня. Солнце было за нами,

ярко сияло в кубрике, опускаясь к горизонту.

Я села

– Скажи, что ты делаешь для азарта.

Он повернул голову и вскинул бровь.

– Азарта?

– Да. Что тебя восхищает тут больше всего? Ветер в парусах, пить пиво в сумерках,

встречать новых людей или видеть новые места? Что восхищает больше всего в твоем

деле?

Грант приподнялся на локте и улыбнулся еще шире, чем раньше. Он смотрел на

меня, кивнул, а потом сказал:

– Я скажу, когда пойму.

Квинн проснулся и пришел к нам в кубрик, Я настояла, что спущусь в камбуз и

приготовлю нам сырную тарелку. Я нарезала багет, разложила на тарелке бри и чеддер и

отнесла наверх с тремя бутылками холодного пива.

– За новую команду! – сказал Квинн, мы стукнулись бутылками.

Я поймала взгляд Гранта, посмотрев в его сторону.

Мы провели день на острове, лежали на пляже и играли в волейбол. Мы с Грантом

против Квинна. Я часто падала в песок, ныряя за мячом, и Грант протягивал руку и

помогал встать. После часа я была в песке и поте, и мы прыгнули в воду. Мы с Грантом

оставались близко, а Квинн поплыл дальше. Вода была теплой и прозрачной у берега.

Грант нырнул под воду, тряхнул волосами, когда вынырнул, и я задержала дыхание. Я

заставила себя отвести взгляд.

– Иди сюда, – сказал он, раздвигая воду руками.

Я знала чары моряков, прибывающих в Пхукет. Я встречалась с парой парней, спала

с одним или двумя, но ничего серьезного. Я даже не думала к ним привязываться, потому

что они уплывали так быстро, как прибывали.

Но с Грантом было иначе. Мои первобытные инстинкты проснулись, как только я

его увидела, и я хотела быть с ним как можно дольше. Может, я его не интересовала.

Может, у него была девушка в каждом порту. Но я оживала рядом с ним, и мне было все

равно, правильно это или нет. Я просто знала, что мое сердце билось быстрее, когда он

был близко, и мое небезопасное положение сияло неоном над моей головой, показывая

миру мою уязвимость. Разве нельзя хоть раз рискнуть?

Я зашла глубже в океан, вода доходила до подбородка.

– Красивый остров.

Он посмотрел на берег, потом на меня.

– Да.

Квинн всплыл, а Грант подобрался ближе ко мне.

– Я голоден, – сообщил он.

Там была маленькая хижина с закусками, где продавали легкие напитки в

стеклянных бутылках и вкусную пряную курицу на шпажках, мы съели четыре таких.

На обратном пути Квинн спал в каюте, а я сидела с Грантом у штурвала. Его взгляды

успокаивали больше слов. Он источал тепло, доверие и нежность одним взглядом, и было

видно, что он так умел всегда, и такого звали «старой душой».

Позже, когда мы вернулись на пристань, я обняла их и забралась на велосипед.

Сердце и голова были переполнены, и я радовалась тому, что побывала на прекрасном

корабле с привлекательным мужчиной. Разум был в тумане, пока я ехала домой.

Была почти полночь, когда я забралась в кровать и услышала, как звякнул телефон.

Сообщение от Гранта, в котором читалось: «Я был в восторге с тобой на борту».

Глава 17

Это было мое первое Рождество не дома, и я не привыкла праздновать без снега.

Неделю назад я отправила подарки Кэролайн и папе, и доставка стоила дороже самих

подарков. Рождественским утром я проснулась от диковинки: завтрака от миссис Найт.

Она сделала блинчики и яичницу с беконом и пригласила меня к ним на веранду. На столе

была коробочка с моим именем на ней.

Я прижала ладонь к сердцу.

– Вы мне ничего не должны.

– О, милая, это пустячок. Обещаю. Просто сувенир из Таиланда. Я заметила, что у

тебя такого нет в комнате.

Я развернула подарок.

– Мой собственный Будда!

Я широко улыбалась. Таиланд был полон буддистов и верных правителям. Всюду

было видно статуи Будды или изображение короля. Конституция страны наказывала за

публичное оскорбление короля, так что я всегда предупреждала новичков осторожно

говорить о монархии.

– Большое спасибо. Я всегда хотела одного, но не видела правильного. Этот

идеальный, – сказала я и подняла золотую статуэтку к глазам.

В Таиланде Будда был в сотнях видов статуэток, и у всех было свое значение. Одни

представляли простоту, отрешенность от материального, и Будда был без одежды и

украшений. Его слух и знание показывали на другом виде, у которого были длинные уши

и шишка на голове. Чаще всего фигурки Будды показывали его с улыбкой или с разными

жестами руками, названными мудрами, и у каждого жеста было свое значение. Тот,

которого мне подарила миссис Найт, был веселым и с посохом в руке.

– У него трость для путешествий. Чтобы защитить в долгих путешествиях, – сказала

она. – Мы хотим, чтобы ты была в безопасности в пути.

Найты не были рады, что я собиралась в плавание, но все же поддерживали.

Я чуть не расплакалась.

– Спасибо. Он мне нравится.

Я обняла их, а потом поспешила в свою комнату и поставила статуэтку на столик у

кровати, надеясь, что Будду не укачает на борту корабля .

Через неделю я, Ниран и Софи присоединились к Гранту и Квинну на борту корабля

и приготовились плыть к берегам Патонга на западной стороне, чтобы вместе прозвенеть

в честь Нового года. Грант, ведущий корабль, завораживал, и у меня кружилась голова,

как после двух бокалов шампанского. Он крикнул пару приказов Квинну, а потом

направил «Представь» по ветру к заливу Патонг.

Патонг – город праздника. Там все время что–то происходило. Стриптизеры были во

всех барах, как и алкоголь. Квинн описывал это место улицей Бурбона на стероидах, он

сказал, что проституция тут была против закона, но приветствовалась.

– Думаю, Джессике стоит постоять у руля, да, старина? – сказал он Гранту, похлопав

его по плечу. – Она молила тебя о работе, почему не проверить ее навыки?

Грант посмотрел на меня и кивнул.

– Хорошо.

Я забралась на свое место и смотрела, как Грант предлагает мне штурвал.

– Если хочешь добраться до Патонга, не бросай меня одну у руля, – сказала я ему.

Он склонился надо мной и нажал пару кнопок. Его грудь прижалась к моему плечу

на миг, и я невольно отметила, что он вкусно пахнет.

– От тебя пахнет апельсинами, – сказала я и услышала, как Ниран фыркнул от смеха

за мной.

Грант переглянулся с Нираном, которому я не доверяла. Как только Грант вернулся к

управлению, я хмуро посмотрела на босса, но он ответил дразнящим взглядом.

– Мы на автопилоте, – сказал Грант. – Если не прольешь напиток на панель, проблем

не будет, – он отошел и спустился, но успел обернуться. – И внизу есть апельсины, если

хочешь.

Канун Нового года. Красивый день, ровный путь. На плавание ушло три часа, Квинн

позвал Гранта, когда пора было бросать якорь в бухте среди десятка других яхт,

собравшихся посмотреть фейерверк. Грант встал и начал опускать шлюпку, Квинн

проверил наше положение относительно берега. Мы взяли вещи на ночь, забрались в

лодку и добрались до пляжа, где оставили шлюпку под охраной. Не было почти ничего

роскошнее пляжей западного побережья Таиланда. Белый песок, прозрачная вода

бирюзового цвета и пальмы. Чистый рай.

Я шла по пляжу в тот день, было сложно представить, что шесть лет назад, в декабре

2004 Патонг был частью западного берега Пхукета и Таиланда, на который обрушилось

цунами, разрушившего почти весь город и убившего много людей. Это место пострадало

сильнее всего, но и лучше всех восстановилось. Теперь не было видно, что этот город

пострадал. Нет, этот день был праздником, незабываемой ночью.

Квинн, назвавший себя директором круиза, выбрал нам лучшие клубы, чтобы мы

оказались у костра на пляже ко времени фейерверка. Мы шли за ним по улицам, полным

людей, а я думала о сестре, о том, как мы отличались. Я отправила ей e–mail, пожелала

счастливого Нового года. Может, ее жизнь была не такой, как я хотела себе, но я думала –

и надеялась – что она счастлива.

Мы протиснулись в открытую пивную, и, к счастью, Натан знал тут одного из

менеджеров, и мы получили столик. Я села между Грантом и Софи. Женщина, которая

была будто в подгузниках, оказалась в крохотных кожаных шортах и белом топе. Она

была на белых платформах, крутилась на шесте за нами, очаровав Квинна на пять минут.

Потом он заявил:

–Коктейли! За счет старины, конечно, – он схватил Гранта за щеки и поцеловал в

лоб. Грант улыбнулся, мы все радовались.

Были музыка и смех, новые приходили к нашему столу каждые полчаса. Нам

постоянно несли коктейли, пиво и закуски.

День в алкоголе быстро стал вечером, и когда счет был оплачен, мы перешли на

пляж, Квинн держал Гранта за плечи, мы с Софи держали под руки спотыкающегося

Нирана. Я сняла шлепки, когда мы дошли до песка, который был прохладным и мягким,

как мука. Квинн и Ниран отошли покурить, оставив меня, Софи и Гранта у костра, огонь

озарял наши лица под черным небом.

Я перепила. Я знала это по двум причинам: я едва могла стоять, и мне сказал Грант.

Он все время спрашивал, в порядке ли я, просил выпить воды. Я чуть не уснула на песке в

тепле огня.

– Что? – услышала я его вопрос?

– Я молчала.

– Знаю, но ты смотрела на меня.

– Да? – я моргнула.

– Да, – он рассмеялся.

– Приятно видеть твой смех, – сказала я и склонила голову набок.

– Спасибо.

– Сколько тебе, Грант? Только не говори: «А ты как думаешь?». Не люблю такое.

– Я и не собирался. Мне тридцать семь.

Я притянула колени, скрестила ноги, глядя на него. Все в нем привлекало меня. Его

голос, поведение, то, как он проводил рукой по волосам, когда думал о чем–то. То, как он

расслаблял тело, скрестив ноги. То, что он выглядел и говорил, как молодой Индиана

Джонс.

Огонь плясал в его глазах, и было сложно сосредоточиться на чем–то еще, но при

этом я думала, что за шанс он мне давал – быть с ним на корабле – и я не хотела портить

такую возможность. Я отвела взгляд, пока он не заговорил.

– Я уже ближе к сорока, чем к тридцати, – вздохнул он, перебив мои мысли.

– Ничего подобного.

Я закатила глаза, а потом посмотрела на его руки и подумала о его жене. Было

печально, что он потерял ее так рано. Может, он думал об этом каждый миг. Он

представлял ее, сидящую с ним у костра? Бывал ли он с ней в Патонге? Нанял бы он тогда

Квинна? Встретила бы я его?

Софи ушла в туалет, оставив нас с Грантом в тишине на пару минут. Думали ли мы

об одном человеке?

– Я давно не видела тебя с книгой, – отметила я.

Он отвернулся и смотрел на трещащий огонь. Его улыбка увяла, он сжал губы, встал

и сказал, что пройдется.

– Грант? – позвала я. – Стой! Куда ты?

Квинн и Ниран опустили ящик пива, когда Грант ушел.

– Куда это он? – спросил Квинн.

Я уткнулась лицом в ладони.

– Я не знаю, что случилось. Я все испортила.

– Да, – добавил Ниран.

Я вскинула голову.

– Я все испортила с Грантом. Думаю, я его чем–то расстроила. Мы оба сидели тут, он

молчал, смотрел на огонь, а потом я спросила его про книгу.

– Зачем ты спросила его про книгу? – спросил Квинн.

– Не знаю даже. Я пыталась завести разговор, а потом поняла, что книги с ним нет. Я

привыкла видеть ее с ним, вот и отметила, что сегодня книги нет.

Квинн тряхнул головой и потянулся к пиву.

– Он будет в порядке.

– Что с той книгой? – спросила я.

Квинн схватил бутылку пива, открутил крышку и сделал большой глоток, закрыв

глаза, а потом открыл их и ответил мне:

– Я не знаю. Думаю, это книга его жены. В ней есть листок, он всегда сложен. Я

видел, как он пару раз вынимал его, смотрел на него, когда думал, что я не гляжу. Я мало

об этом знаю.

Сердце сжалось. Грант открылся мне – и всем нам – пытался насладиться жизнью без

печали, что терзала его каждый день, а я ему не дала. Я опустила голову от мысли, что

испортила человеку праздник.

Я прижала ладонь к ноге Квинна и взмолилась:

– Можешь сходить за ним? Я ужасно себя чувствую. Его нужно вернуть.

– Обещаю тебе, он в порядке. Он вот–вот придет. Наверное, пошел в туалет.

Через десять минут я заметила походку Гранта. Я быстро встала и побежала к нему

по песку, пока он не дошел до костра. Я стояла перед ним без обуви, и от этого разница в

росте стала еще сильнее. Я задрала голову, чтобы увидеть его глаза.

– Мне так жаль, – начала я. – Я не хотела расстроить тебя вопросом о книге.

Он посмотрел на меня.

– Квинн сказал, что она принадлежала твоей жене. Я не знала. Тогда я молчала бы.

Его прошлое было для меня загадкой. Я знала о его личной жизни лишь то, что у

него была жена, и она умерла. Я не знала, когда, почему, и не знала, как сильно он все еще

страдал. Но я переживала за него, и я не хотела ворошить его боль.

Он отпрянул на шаг.

– Все в порядке, мне просто хватило на сегодня. Может, нам всем уже стоит

возвращаться, фейерверк можно посмотреть и отсюда. Я устал, – сказал он и пошел прочь.

Я стояла, опустив руки и повесив голову, смотрела, как он прошел мимо костра и

пропал в ночи. Я последовала в нескольких шагах позади него.

– Грант предложил вернуться на борт, – сказала я Квинну, когда подошла к нему.

– Зачем?

– Ему нехорошо, – сказала я.

– Что?

– Ты сказал, что он будет в порядке, но это не так. Я его расстроила, и теперь он

хочет уплыть.

Квинн вздохнул и свободно обвил мои плечи рукой.

– Прости, Джесс. Что бы ты ни сказала, он знает, что ты не хотела навредить. Может,

сейчас он не в порядке, но будет, – убедил он меня и убрал руку.

– Мы вовремя! – Софи вскочила на ноги, пища.

– Что такое? – спросила я.

Она указала на воду.

– Фонари!

Я подняла голову и увидела за кругом людей у костра толпу детей, бегущих по

пляжу с бумажными фонариками, что напоминали бумажные шарики. Они зажигали их

один за другим, наполняли горячим воздухом и отпускали к луне. Тысячи фонариков

полетели по воздуху, пронзая темное небо потусторонним сиянием, словно кто–то

развесил среди звезд гирлянды огней. Я потрясенно покачала головой и заметила, что

Грант смотрит на сияние в стороне.

После светового шоу мы слушали, как кто–то играет на гитаре десять минут, а потом

толпа на пляже ждала фейерверк. Грант прошел к Квинну и что–то сказал, а потом Квинн

махнул нам.

Мы вернулись на борт, Грант ушел к себе и не возвращался. Повисла неуютная

тишина, мы с Софи и Нираном переглядывались, но, к счастью, Квинн спас вечер

хлопушками и шляпами. Я могла лишь извиниться перед Грантом и оставить его в покое,

так что мы праздновали Новый год на корме. В полночь начались фейерверки и не

прекращались.

В полвторого ночи Квинн в трусах и шляпе храпел на кровати. Софи укуталась в

одеяло на диване в каюте, Ниран уснул на шезлонге, как пьяный загорающий, а я сжалась,

почти уснув, под кардиганом в кубрике. Я подняла голову и села, услышав шаги и увидев

Гранта, поднимающегося сюда.

– Привет, – прошептала я и посмотрела на часы одним глазом. – Мы скучали, – я

притянула колени к груди.

– Замерзла? – спросил он.

– Я в порядке. Прохладно. Но не как на Новый год дома, так что я не жалуюсь.

Он сел напротив меня, был в шортах и рубашке, отклонился на подушку и вытянул

ноги перед собой, скрестив их в лодыжках.

– Садись рядом, – сказал он и прижал ладонь к месту рядом с собой.

Я взглянула на его руку, а потом ему в глаза, после чего подошла и села. Он вытащил

из шкафчика полотенце и укутал мои плечи, притянул меня к себе.

– Лучше? – спросил он.

Я кивнула, глядя на свои босые ноги, сердце колотилось. Он обнимал меня, моя щека

прижалась к его груди. Да, мое тело согревалось, но не из–за полотенца. Я хотела что–то

сказать о том, что случилось раньше, но, может, он хотел все оставить в прошлом. От

тишины я дрожала.

Его ладонь и пальцы медленно гладили мою правую руку над локтем, когда он

замирал, мое сердце пропускало удар. Я сглотнула комок в горле и попыталась набраться

сил, чтобы поднять голову и посмотреть ему в глаза. Я хотела знать, что между нами все

было хорошо, не было проблем. Его глаза дали бы ответы. Его глаза всегда говорили

больше, чем губы.

Я подвинулась к нему ближе, сжавшись в его объятиях. Он крепче сжал меня, его

ладонь спустилась, прогоняя холод. Я закрыла глаза, досчитала до десяти, открыла их и

подняла голову. Он тут же посмотрел на меня, перестал гладить и сжал, кончики его

пальцев впились в мою руку. Я застыла. Он смотрел мне в глаза, а потом отвел взгляд и

ослабил хватку.

Я дышала быстрее, прижала ладонь к его щеке, провела большим пальцем по его

щетине и повернула его лицо к себе. Он подвинулся, пальцы запустил в мои волосы,

прижал их у моей шеи. Я вдохнула, он склонился и прижался губами к моим губам.

Сначала с силой, а потом нежно, исследуя, он разделил мои губы языком. Я отклонила

голову, тело рухнуло в его руки, его ладони потянули меня за волосы и футболку.

– Уверен, что хочешь это? – прошептала я.

– Да, – сказал он без колебаний.

Он поднимал мои ноги на скамейку под весом своего тела, но тут мы услышали

кашель.

Мы повернули головы, Ниран собирался пройти мимо нас в ванную. Грант сел и

улыбнулся, а я старалась пригрозить Нирану большими глазами, а он захихикал и прошел

мимо. Он задел меня рукой, не тревожась, и случайно разбудил Софи, спускаясь.

– Напомни его потом стукнуть, – сказала я, недовольно хмурясь.

Грант поправил полотенце на моих плечах и улыбнулся.

– Это был не последний наш поцелуй.

Я не двигалась, вспоминая последние двадцать минут. Я коснулась его ладони, Софи

позвала меня снизу. Я встала, пожелала спокойной ночи и пошла к ней.

Было почти шесть утра, когда закончились фейерверки, и встало солнце.

Глава 18

Утро 22 января 2011, мои сумки были собраны, и я была готова отправляться.

Я не была уверена, как часто смогу общаться, так что отправила заранее письмо

Кэролайн по электронной почте.

Эй,

Сегодня я отправляюсь в экскурсию/приключение/круиз. Хотела связаться, чтобы

ты знала, что я буду на борту «Представь» несколько недель, возможно, смогу писать

на почту. Знаю, о чем ты думаешь, так что вот мои ответы:

Да, я буду осторожна.

Да, я буду писать, когда смогу.

Да, я в восторге.

Да, я отлично проведу время, спасибо.

Я тоже тебя люблю.

Джесс

Я попрощалась с Найтами и сказала им ожидать меня к концу февраля. Софи

одолжила машину Нирана и подвезла меня к пристани, где Грант и Квинн уже готовили

корабль к отплытию.

– Веселись и береги себя, – сказала она, обняв меня на пристани. – Я буду скучать,

так что скорее возвращайся, ладно?

– Хорошо, – мы снова обнялись. – Я постараюсь писать тебе и сестре, когда смогу.

– Хорошо, позаботься о тебе, – сказала она, ладони легли мне на плечи. – Я буду

держать за тебя кулачки.

Она подмигнула и похлопала меня по спине, а я послала ей поцелуй на прощание.

Я закинула сумку на плечо, схватила рюкзак и пошла к кораблю. Волна радости

охватила меня, когда Квинн спрыгнул на пристань и схватил мои сумки.

– Все на борт! – крикнул он.

Я поднялась и поприветствовала их объятиями, подержала Гранта на пару секунд

дольше, чем Квинна.

– Готова? – спросил Грант.

Я кивнула, улыбаясь от уха до уха.

На борту я распаковалась в комнатке, поставила Будду–путешественника на полку в

каюте. На борту работала стиральная машинка и сушилка, мне сказали брать как можно

меньше вещей. Пара купальников, пара шортов, несколько футболок, нижнее белье,

пижама, и туалетные принадлежности. Я была все время загорелой, так что взяла из

косметики только блеск для губ и тушь. Мы с Квинном делили ванную, у него были

только зубная щетка, мыло и бритва.

После этого я нашла ребят в кубрике. Грант заводил мотор, Квинн занялся

маршрутом.

– И, – начала я, – какой план?

Грант посмотрел на меня с тенью улыбки.

– Мы решили плыть в Лангкави, Малайзия, а потом в Индийский океан. День пути,

но это сэкономит около тысячи долларов. Цены на еду, пиво, вино и топливо в Малайзии

хорошо, такие мы не увидим на Среднем Востоке и дальше.

– Я могу чем–нибудь помочь?

– Может, бутерброд? – вмешался Квинн.

– Отстань, Квинн, – сказал Грант.

Я улыбнулась Квинну. Ему нужна была женская рука, и я была рада послушаться. Я

погрозила Гранту за то, что он ругал его.

– Квинн, я буду рада сделать тебе бутерброд.

– Я попросил, потому что у тебя получится вкуснее, – крикнул он вслед.

Я спустилась и поняла, что пора познакомиться с камбузом. Я знала, что была тут,

чтобы они могли спать, когда нужно. Но я могла хотя бы кормить ребят.

Я увидела, почему их так волновала еда и напитки, холодильник был почти пустым.

Он был рядом с рукомойником, напоминал размером морозилку, где нужно было

поднимать крышки и рыться, чтобы найти нужное. Для меня был важен порядок в

холодильнике.

Я поискала там и вытащила хлеб, американский сыр и масло. Над рукомойником

было два шкафчика. В одном были тарелки и чашки, а в другом кастрюли и сковороды.

Каждый был на засове, чтобы не открыться во время движения корабля. Плита двигалась с

кораблем, чтобы кипящая вода не вылилась от бурных волн. Кухня была маленькой, но я

не сомневалась, что привыкну готовить в таких условиях. Как и сказал Квинн, все хорошо

под женским руководством.

Я намазала на хлеб масло, нагрела его на сковородке. Как только оно было теплым, я

положила четыре кусочка сыра между хлебом и медленно поджарила бутерброды с двух

сторон. Мой вкуснейший сыр на гриле был готов через пять минут, и Квинн восторгался

бутербродами. Больше он не готовил.

Когда мы прибыли в Лангкави за провизией, мы причалили и наняли машину, чтобы

добраться до местного магазина.

– Нам сюда, – сказала я Гранту.

Квинн подошел и шепнул нам:

– Я спросил про бекон. Только на черном рынке.

Грант кивнул.

– Стойте, – тихо сказала я. – Что происходит?

Квинн склонился и прошептал:

– Это исламское государство, так что в супермаркете бекона нет. Придется глубоко

рыться в поисках свинины, Джесс. Глубоко!

Я рассмеялась.

– Тебе так нужен бекон?

Он отпрянул на два шага и направил на меня палец.

– Всем нужен бекон.

Мы нашли отличного торговца свининой на китайском черном рынке в миле от

магазина и вернулись на борт, разгрузив машину в четыре захода. Все вместе.

На борту Квинн молил меня о бутерброде с поджаренным сыром и беконом.

После пары головокружительных дней на пути по Малайзии корабль был наполнен

до краем топливом, десятью ящиками пива, содовой, соком, консервами и печеньем,

чипсами, беконом и вином. После окончания закупок мы собрались восемь дней плыть из

Лангкави в Галле, Шри–Ланка. И хотя меня ожидало возвращение в Пхукет через месяц, я

ощущала смешанные эмоции, покидая эту часть мира. Мне было печально оставлять

друзей и появившуюся семью. Я переживала о пути по Индийскому океану и Красное

море. Хотя я отчаянно хотела насладиться Шри–Ланкой и Мальдивами, волнение – и

узкая кровать – вызывали бессонные ночи. Хорошо, что было вино.

На вторую ночь после Малайзии я следила одна. Я сидела с Грантом прошлой

ночью, чтобы понять, что от меня требуется, но не было ничего такого. Слушать

необычные звуки. Искать странное движение в воде. Смотреть на огни и точки на радаре.

И я могла свободно читать и смотреть фильмы на портативном DVD–плеере.

Но первой ночью я не хотела отвлекаться. Я была наедине со звуками воды о корпус,

и я немного нервничала. Была особая ответственность в дозоре, и я хотела все сделать

правильно. Я была благодарна особенно яркой луне в эту ночь, потому что океан казался

озаренной сценой. Я видела на мили вперед из–за ее яркости. Порой я проверяла приборы,

и все было, как должно быть, пока я не заметила что–то странное на датчике глубины. Он

не измерял больше шестисот футов, так что на нем должны быть помехи вместо цифр,

когда мы были так далеко в океане, как этой ночью. Но вдруг он начал показывать цифры,

и они становились все меньше и меньше.

Двести футов.

Сто футов.

Пятьдесят.

Десять!

Мое сердце колотилось в груди. Ребята спали, и я не сразу пошла их будить, а

выбежала к борту, чтобы увидеть, что там. Я склонилась, впившись в тонкий поручень, и

дельфин выпрыгнул из воды рядом с кораблем. Я закричала и смотрела, как он нырнул и

появился с другой стороны. Я упала потрясенно на колени. Еще двое появились у кормы.

– Маленькие заразы, – тихо сказала я и поспешила к датчику, как только они пропали

из виду. На экране были только помехи.

На следующий день нам сказали с других кораблей, что впереди неприятные

штормы, и мы закрепили паруса, чтобы лодка не двигалась, и день были на месте, а потом

продолжили.

– Проверять погоду важнее всего, – говорил мне Грант. – Этой ночью все хорошо,

хоть и не идеально, но мы послушаем утром по радио прогноз и сверим с кораблями, что

впереди нас.

К сожалению, нас задело одним штормом, потому что ночью шел дождь, воды

бушевали, и я почти всю ночь не спала. Около полуночи меня стошнило в ванной.

– Я что–то услышал. Ты в порядке? – услышала я Гранта сзади.

Я прислонилась к стене и кивнула.

– Блин. Я думала, что привыкла к движению.

– В этот раз сильно качает. Я принесу воды.

Грант вернулся с бутылкой воды, прижался к дверному косяку.

– Вот, – он протянул руку.

Я споткнулась и прижалась к нему, мы вернулись в мою комнату.

– Спасибо, что позаботился.

– Это мне в радость.

– Я тебя разбудила?

– Нет, я не спал.

– Но в дозоре Квинн.

– Он наверху. Я просто плохо сплю.

Он вдохнул и посмотрел на меня, словно собирался объяснить, но не стал. Я

подумала о Бангкоке, когда он сидел один на балконе посреди ночи.

Я опустила голову, забралась под одеяло и сжалась.

– Я зеленая? – спросила я.

Грант опустился рядом, наши лица разделяли сантиметры.

– Да. Я могу что–нибудь еще сделать? – спросил он, нежно убрав пряди волос с

моего лица.

– Расскажи историю.

Он издал смешок.

– Историю?

– О путешествии. Мне нравится слушать о приключениях Гранта Флинна.

– Посмотрим. Я рассказывал о съедобном острове Доминики и людей, что мы там

встретили. Но рассказывал ли я про орангутангов и драконах Индонезии?

Я покачала головой.

Грант сел на пол, прижимая руку к моей спине.

– Хорошо. С чего начать? Я встретил в Комодо мужчину, что занимался сохранением

драконов. Еще тот фрукт…

Я закрыла глаза и улыбалась, пока он говорил. Звук его голоса успокоил мое

дыхание, прогнал тревогу и позволил мне уснуть.

Плохая погода задержала нас на пути в Шри–Ланку, но за десять дней мы добрались

до Галле, и нас поприветствовали жуткие условия, как сказали Грант и Флинн. Гавань

была шумной. Высокие бетонные стены пристани были для грузовых кораблей, а не

парусников. Всюду были бродячие псы, условия были упадочными, и на пристани не

было электричества. Никакого кондиционера в невыносимой жаре.

Мы причалили, и нас встретил чудесный агент по имени Марлон, который

позаботился о формальностях, как было во многих странах. Хотя почти всегда моряки

имели дело только с агентом, а тот уже с официальными лицами. Но не в Шри–Ланке.

Через час после Марлона пришли два хмурых представителя закона Шри–Ланки за

«комплиментами».

– Что? – прошептала я Квинну в каюте, пока Грант пытался говорить с ними в

кубрике.

– Они хотят подарки. Подкуп. Выпивку, сигареты, что–то в обмен, чтобы впустить

нас в страну. Гадкая коррупция, – он вытащил зубочистку изо рта и склонился ко мне. – У

тебя есть то, что понравится гостям? – подмигнул он. – Сколько девочка стоит? добавил

он, цитируя песню.

Я стукнула его по руке, и он рассмеялся.

– Жуть. Тебе повезло, что ты мне нравишься. И вы все время через это проходите?

– Нет.

– Чего они хотят?

– Что–нибудь бесплатно.

Грант спустился и закатил глаза.

– Найдите что–нибудь для этих остолопов, чтобы я прогнал их с корабля.

– Может, им понравится бекон? – пошутила я.

– Не смей, женщина, – сказал Квинн.

Квинн подкупил их бутылкой рома и заразительным поведением. Через час они

втроем были пьяны, и Квинн увел их и корабля. Они выпили подарок, так что и не поняли,

что ушли с пустыми руками.

Квинн вернулся из офиса капитана порта через час, жуя мясо.

– Встретил Анжелу и Адама, – сказал он Гранту. – Они, похоже, прибыли пару дней

назад. Говорят, тут и «Пьяный моряк», и они спрашивают, не хотим ли мы поплыть с

ними на пару дней. Анжела видела отчеты, что корабль с товаром из России захватили.

Грант задумался.

– Думаю, мысль неплоха.

– Отлично, – Квинн сунул в рот зубочистку. – Я вернусь, – он повернулся к нам, а

потом спрыгнул. – Мы же хотим уплыть как можно быстрее? Через пару дней?

– Да, – отозвался Грант.

Квинна на борту не было, и Грант сел рядом со мной на мягкую скамейку в кубрике.

Он улыбнулся и прижал ладонь к моему голому бедру. Его прикосновение вызвало трепет

в моем теле, и по руке пробежали мурашки. Наши взгляды пересеклись, и я улыбнулась,

как было каждый раз, когда я получала его внимание

– Знаю, Шри–Ланка не в твоем списке путешественника, но я подумал, что ты

захочешь увидеть достопримечательности.

– Хотелось бы.

Он похлопал по моей ноге и встал.

– Марлон подготовит нам тур.

Следующим утром Марлон организовал нам тур на джипе, и мы отбили пятые точки

от прыжков на ухабах в поисках дикой жизни. Меня один раз бросило на колени Гранту, и

он обвил меня руками, чтобы я не вывалилась.

– Будешь снова зеленеть? – спросил он.

– А ты для этого выбрал эту машину? Чтобы увидеть, сколько прыжков вызовет из

меня обед?

Он улыбнулся и взглянул на мои губы. Я была уверена, что он собирается

поцеловать меня, но он не стал. Я перебралась с его колен на сидение.

– В это могут играть двое, – сказала я

– Во что?

Я расправила плечи.

– В эти заигрывания. Да, я хочу твой поцелуй. И ты знаешь. И я могу играть в

недотрогу, так что держись.

Глаза Гранта засияли.

– Это вызов?

– Ты – вызов, – я скрестила руки и смотрела вперед.

Он склонился к моему уху.

– Когда придет время, Джесс, – он попросил водителя притормозить. – Прошу,

посмотри на меня, – сказал он, когда машина остановилась. Я повернулась.

– Ты злишься на меня?

Я покачала головой.

– Конечно, нет.

– Хорошо. Потому что я не хотел дразнить. Я не хочу, чтобы ты так думала. Я не

такой, обещаю.

– Знаю.

– Я думал, что слишком стар, но я точно слишком стар для такого, раз все испортил,

– он провел пальцами по моим волосам, и я задержала дыхание. – Мне очень нравится

быть с тобой. С тобой я ощущаю себя… снова собой, и я не хочу торопиться. Я хочу

насладиться временем с тобой без ожиданий.

Я открыла рот, но слов не было. Я хотела быть осторожной, так что закрыла рот.

– Это эгоистично? – спросил он. Я покачала головой.

– Ничего подобного, – сказала я. – Мне нравится с тобой. И мне нравятся твои

заигрывания, так что я буду молчать в следующий раз.

– Я давно так не хотел кого–то поцеловать.

– Я знаю это чувство.

Грант попросил водителя продолжать жуткую езду. Шри–Ланка был

густонаселенным островом, машины были всюду. А дороги были «островными». Ухабы,

кочки, жуть. Люди беспечно гнали по ним. Один раз мы оказались в ряду пяти машин, и

все проезжали в разные стороны. Я до конца дня переживала.

– А ты боялась дождя, – крикнул Грант, держась за поручень над головой.

Дальше мы прибыли в питомник слонов, что напоминал больше зоопарк для

туристов. Было интересно увидеть слонов вблизи, там их было около сорока, и малыши

трех месяцев отроду купались в реке и бродили.

Мы собирались уйти, и Грант потянулся к моей ладони.

– Это не игра…

– Погоди, – перебила я, прижав ладонь к его губам на миг. – Если хочешь взять меня

за руку, так и сделай. Хочешь поцеловать, так и сделай. Не хочешь, я не буду ничего

выдумывать или обвинять. Но я буду ждать, потому что я много дней надеялась, что ты

сделаешь хотя бы эти два пункта.

Он улыбнулся, и мы направились к убийственному джипу.

Я сжала ладонь Гранта и не открывала глаза почти весь путь до пристани. Мы

добрались до корабля, и я склонилась и поцеловала «Представь».

Мы без сожалений покинули пристань Галле на следующий день и три дня роскошно

плыли к Мальдивам. Попутный ветер, гладкая вода, ясное звездное небо ночью, флирт.

Что еще могла просить девушка?

Глава 19

Прошло около недели, как мы покинули Шри–Ланку, и я привыкла к морю. Я

проспала всю ночь и проснулась с новыми силами и вдохновением. Я ощущала запах

кофе, увидела, что Грант и Квинн в кубрике, когда вышла из комнаты. Я не сразу пошла к

ним, а села и написала Кэролайн. Я знала, что она очень переживает, что от меня нет

ответов.

11 февраля 2011

Дорогие Кэролайн и Софи,

Обещаю писать чаще. Мы три дня отдыхали на острове Улиган на Мальдивах.

Вид прекрасный. Я еще не видела места красивее в жизни. Нет, Кэролайн, даже

Форт–Мьерс не сравнится. Странный контраст в том, что эта консервативная

исламская страна, женщины скрывают тело, когда нужно ходить в купальниках. Очень

интересно. И вода как стекло, еще и полна рыбы. С корабля можно было нырять среди

скалярий, иглобрюхов и скатов. И с пляжа было видно дельфинов.

Вот бы и ты это увидела, Кэролайн. Правда. Это прекрасное и мирное место.

Отличное место для любви. Кстати…

Я могла бы остаток жизни плести тут волосы за деньги, но, к сожалению, завтра

мы уплываем в Оман, а потом в Красное море. Грант говорит, путь будет долгим,

может, девять дней в море. Потом напишу больше о капитане Гранте.

Мы теперь плывем с двумя другими кораблями, которых встретили в Галле. Так мы

приглядываем друг за другом. Чем больше глаз, тем лучше. Сила в количестве, бла–бла–

бла. Люблю обеих. Скучаю ужасно. Буду писать чаще.

Джесс

На следующий день после того, как мы покинули Мальдивы, был мой черед сидеть в

ночном дозоре, и вода тут уже начинала становиться опасной. Я легла спать днем, и

Квинн разбудил меня около полуночи, когда его смена закончилась. К часу ночи они

уснули. Я помолилась за безопасный путь и отстутствие волн.

Я сидела какое–то время и смотрела «Когда Гарри встретил Салли» в сороковой раз,

когда поняла, что вот–вот усну. Я выключила фильм, потянулась, открыла диетическую

Колу и навела порядок в кубрике. Квинн всегда оставлял бардак после своей смены. Я

начала поднимать журналы с доски приборов, и вдруг на пол упала книга Гранта, записка

вылетела из укрытия между страниц. Я оглянулась на лестницу, но кто пришел бы в такое

время? Они крепко спали. Я замерла на миг, думая, что шум разбудит Гранта, а потом

осторожно подняла книгу и записку с палубы и проверила лестницу снова. Все было

чисто, но я прошла на носочках к носу корабля с книгой и запиской, отвернулась от

кубрика.

Я пять минут держала их на коленях, размышляя, что стоит сделать.

«Сунь записку внутрь и верни книгу туда, где нашла» или «Они крепко спят, можно

заглянуть, удовлетворить любопытство, и все будет хорошо».

Было темно снаружи, но со мной всегда был фонарик в дозоре, и я включила его и

открыла книгу.

«Эмма» от Джейн Остин.

Я улыбнулась, вспомнив, что книгу любила Кэролайн. Я прочитала первые строчки

шепотом:

– Эмма Вудхаус, красавица, умница богачка, счастливого нрава, наследница

прекрасного имения, казалось, соединяла в себе завиднейшие дары земного

существования и прожила на свете двадцать один год, почти не ведая горестей и невзгод.

Я глубоко вдохнула.

– Счастливая эта Эмма, – тихо сказала я себе, думая, что и жена Гранта должна была

считать себя счастливой. Я закрыла книгу и положила ее рядом с собой, а потом

обратилась к записке в левой руке. Обычный белый листок. Потрепанный по краям и на

местах залома. Я провела по записке большим пальцем, размышляя, сколько раз Грант

раскрывал ее и читал за последние пару лет. Я очень хотела прочитать ее, но не хотела

предавать его. Кто–то еще читал письмо? Это даст понять, какой он человек, или покажет,

как я лезу в чужую жизнь?

Я быстро схватила книгу и сложенную записку и пошла в кубрик. Я встала, захотела

спрятать листок в книгу, а книгу вернуть на место, но тут развернула записку. Она была

напечатанной, не написанной, как я ожидала, и я быстро принялась читать ее, осмеливаясь

двигать только глазами.

Ты будешь ненавидеть меня за это письмо, но я это сделаю. Я не виню тебя за то,

что ты не хочешь говорить о моей болезни, но мне важно кое–что сказать, и если ты не

послушаешь, то, может, хоть прочитаешь, когда будешь готов.

Хоть вы и хорошо притворяетесь, я знаю, что умираю. Может, и ты это

ощущаешь. Знаю, ты молишься, чтобы все изменилось, чтобы я вернулась домой, но мое

сердце знает, что это не произойдет. Я ощущаю эрозию в себе. Не всегда больно, но это

всегда есть. Разум и душа смирились, и я боюсь не за себя, а только за тебя. Мой милый

и нежный Грант.

Кто почешет тебе спину в точке у центра позвоночника? Кто выставит таймер

на кофемашине, ведь ты за шесть лет не научился? Кто купит тебе новые носки, когда

твои будут с дырами? Кто будет приносить тебе миску шоколадного мороженого на

ночь? Кто будет плыть с тобой по миру? Кто будет любить тебя так сильно, как я?

Я лежу и смотрю, как время ускользает от меня, а думать могу лишь о тебе. Ты

этого не заслужил, и мне жаль, но не из–за того, что я была центром твоего мира…

хоть и недолго. Я могу лишь надеяться, что ты будешь в порядке. Что моя болезнь не

заберет сразу две жизни. И что ты не запомнишь меня такой. Прошу, помни меня

другой. Знаю, тебе будет сложно после потери, но я не буду спокойна, пока не пойму,

что ты снова счастлив. Я уже скучаю по твоей улыбке, потому что я давно уже ее не

видела.

Прошу, не забудь о путешествии, о котором мы мечтали. Представляй меня на

борту, и я буду там. Представляй меня по пути. Представляй меня, глядя на воду.

Представляй, как я хлопаю и поддерживаю тебя. Представляй, как я успокаиваюсь, когда

ты возвращаешься домой невредимым.

А что будет потом… я могу лишь представить.

Мое тело онемело, я держала листок в руке, слезы лились по щекам. Я зажала рот

ладонью, заглушая всхлип, что не удержался в горле.

Я быстро сложила письмо и вернула в книгу. Всхлипывая, я подбежала к борту и

разрыдалась. Я еще никогда не ощущала столько эмоций сразу. Стыд, сочувствие, печаль.

Слезы лились на ладони и колени. Это письмо было прекрасным и ужасным, и я теперь не

смогу смотреть на Гранта как прежде. Чудо, если я вообще смогу смотреть ему в глаза

утром. Он открылся мне в Шри–Ланке, признался, что снова чувствует себя собой. Я

ненавидела себя за то, что сделала.

Я перевела дыхание и вытерла лицо руками, а потом вернулась на пост. Я скрыла

книгу журналами и поклялась больше не трогать ее.

В пять утра я постучала Гранта по плечу, пока он не пошевелился, просыпаясь для

своей смены, и я ушла к себе, выжатая.

Глава 20

Я проснулась днем и нашла Гранта за рулем, а Квинна с супом у борта.

– Доброе утро, – сказал он.

– Прости. Я не хотела так долго спать.

– Всего полдень.

Я села рядом с ним в кубрике и посмотрела на отчеты. Каждый день мы получали

отчеты об атаках пиратов, что происходили за последние сутки.

Грант посмотрел на меня, пока я читала их.

– Я получил это утром, и содержимое тревожит. Несколько атак произошло близко к

нашему маршруту. Об одном месте предупреждали три дня назад.

Я подняла голову и попыталась прочитать выражение его лица.

– Ты переживаешь?

– Мне не по себе. Корабль так уязвим, – сказал он. – Я это ненавижу.

Квинн пришел к нам, заметив меня.

– Утро. Не делай себя бледной этими страницами, – сказал он, указывая локтем на

отчеты.

– Нам нужно быть начеку, Квинн, – сказал Грант.

Квинн кивнул.

– Знаю, и так и есть. Мы еще пару дней будем плыть с конвоем. Это военные и

торговые корабли, так что мы должны быть в порядке, да?

Я посмотрела на Гранта, он согласно кивнул.

Той ночью мы рано поужинали жареной рыбой и салатом капрезе, который я сделала

из свежих помидоров, купленных на уличном рынке в Улигане. Я убрала, и Квинн лег

подремать, потому что его ждала смена ночью, и Грант открыл бутылку вина. Вечер был

идеальным. Теплый воздух, без ветра, ритмичный плеск воды о борт. После того, что я

сделала с Грантом – хоть он и не знал – я поклялась перестать давить на нас. Мы сидели

вместе, говорили и смеялись, и я не намекала ни о чем, что могло быть между нами.

– Вижу, ты пару раз писала сестре. Как она? – спросил он.

Я пожала плечами.

– Как и ожидалось.

– Как это понимать?

– Она не готова уезжать. Она будет навеки в Индиане, но она там счастлива. И она

начала встречаться с парнем из банка перед тем, как я уехала.

– Не такая мечтательница, как ты?

Я тряхнула головой. Если у Кэролайн и были мечты, я о них не знала.

– А другие братья или сестры?

– Всего нас девятеро.

Он чуть не охнул.

– Шутишь.

– Нет. И девятая перед тобой. Живая… ошибка, – пошутила я.

– Ты – самая милая ошибка.

– Спасибо.

– Думаю, не стоит задавать столько вопросов. У тебя закончатся сюрпризы.

Я была не против разговора о себе, но мне было почти нечего рассказать, по

сравнению с его историями. Я не хотела усыплять его историями о лошадях и школьном

футболе. Я хотела услышать о его путешествиях по миру, что он будет делать, когда я

вернусь в Пхукет.

Мы говорили пару часов, вино закончилось. Вечер был идеальным, но не ночь.

После десяти часов мы услышали тревогу по радио.

– Мэйдэй, мэйдэй, мэйдэй. Это моторное судно «Весы», мы в двенадцати градусах и

девяти минутах севернее, в тридцати шести градусах и тридцати пяти минутах восточнее,

и на нас напали два судна, похожих на пиратов. Нужна помощь. Корабли в зоне сигнала,

прошу, помогите! Лодки с пиратами стреляют… – он замолчал, мы с Грантом смотрели на

радио. – Стреляют. Военные корабли в этой зоне, прошу, ответьте немедленно и

помогите!

Я сжалась. Мы с Грантом переглянулись без слов, через секунды стало видно

сигнальную ракету. «Весы» был недалеко от нас. Грант тут же схватил спутниковый

телефон.

– Поднимай Квинна, – сказал он мне, набирая.

Я побежала по лестнице и в комнату Квинна.

– Эй, – прошептала я, тряся его за плечо. – Квинн, вставай.

Он перекатился и попытался отбить меня как муху.

– Мы услышали сигнал тревоги от торгового корабля. Грант сказал поднять тебя.

Он сел и ударился головой о низкий навес.

– Что?