Незнакомец из прошлого

Глава 11

Час спустя, оказавшись на дорожке, ведущей к дому, Ринна увидела, что окна поместья ярко освещены. Светло было и рядом с конюшней, где стояли несколько оседланных лошадей, а все обитатели дома суетились вокруг, что-то взволнованно обсуждая. Трэвис стоял рядом с отцом и Дэвидом, готовый вскочить на оседланного Экскалибура. Несомненно, что-то произошло. Никто не стал бы в такое время поднимать лошадей. Видимо, что-то случилось с Леди. Должно быть, она оступилась и повредила ногу. Хорошо, что дети уже спят. По крайней мере, эта суматоха не коснется их.

– Трэвис! – крикнула Ринна. – Что произошло? Что с лошадью? Что случилось с Леди?

Трэвис резко обернулся, лицо его было бледным.

– Ринна! Боже мой, с тобой все в порядке? – Прежде, чем она успела ответить, он обнял ее. – Господи, я думал с тобой что-то случилось.

– Все в порядке, – задыхаясь, ответила она. Он так крепко сжимал ее в объятиях, что она едва могла дышать.

– Я вернулся, а тебя и след простыл. Чарли сказал, что ты уехала верхом, а когда Леди вернулась одна, я чуть с ума не сошел. – Не ослабляя объятий, он поцеловал ее. – Боже, Ринна. Я думал, что потерял тебя. Я очень виноват. Пожалуйста, прости меня.

Они стояли перед остальными членами семьи и слугами, но это ничуть не смущало Ринну. Ей хотелось смеяться и плакать. Она оказалась права. Он любит ее! Она попыталась освободиться от его объятий.

– Трэвис, нам надо поговорить.

– Прошу тебя, Ринна, дай мне еще один шанс. Пожалуйста, не уезжай. Господи, прости меня. – Он еще сильнее сжал ее. – Я не дам тебе уехать! – яростно воскликнул он, но это ничуть не обескуражило Ринну, она понимала, что гнев его рожден собственным бессилием. – Пусть мне даже придется связать и запереть тебя, я не позволю тебе уехать.

– Я не собираюсь никуда уезжать, – тихо сказала она, – но мне необходимо объяснить тебе все. Относительно Энди.

– Ринна, это не имеет значения. Это неважно, главное, с тобой все в порядке. Мне плевать, кто на самом деле отец Энди. Мне плевать на банковский счет, на то, зачем ты появилась здесь. Я люблю тебя и думал, что потерял. Когда до меня дошло, сколько страданий я принес тебе, сколько гадостей я тебе наговорил, а потом, когда эта лошадь вернулась одна, я готов был умереть.

Несмотря на его заверения, она все же решила объяснить ему:

– Трэвис, банковский счет, который ты нашел в ящике стола, не принадлежит мне. Да, там указано мое имя, но я не знаю, откуда взялись эти деньги. Я не знаю…

– Я сказал, мне плевать на банковский счет, – перебил ее Трэвис.

– Послушайте, вы оба! Ринна, банковский счет принадлежит вам.

Слова эти произнес мистер Мартин. Старик, прихрамывая, приближался к ним. Трэвис повернулся к отцу. У Ринны все внутри оборвалось. Слишком многое и так против нее. Неужели еще один удар судьбы?

– Все деньги, до последнего пенни, ваши. Мне это прекрасно известно, я сам положил их на этот счет. Ваш отец, упрямый человек, Ринна. – Он помолчал и затем продолжил: – Лес непременно хотел вернуть нам деньги за свое лечение. И мы пришли к соглашению. Он отдал мне единственное, что у него было, – свою долю в стоимости жеребца, по кличке Бравый Командир, совладельцем которого он являлся. Но поскольку эта лошадь стоит значительно дороже тех нескольких тысяч долларов, которые мы ему одолжили, я открыл счет в банке на ваше имя и положил на него остаток суммы. Я не сообщал никому из вас, полагая, что в один прекрасный день, когда у Леса появится достаточно наличных расплатиться с нами, я верну ему всю сумму.

– Ты не сказал нам? – воскликнул Трэвис. – Сто тысяч долларов, и ты не сказал нам! Ты даже представить себе не можешь, сколько неприятностей вы с Лесом доставили нам своей сделкой.

– Теперь я начинаю понимать, – произнес старик, краснея. – Все дело, видимо, в моем артрите. У меня от него помутился рассудок.

Трэвис собирался еще что-то сказать, но Ринна жестом остановила его.

– Благодарю вас, – сказала она и поцеловала мистера Мартина в щеку. Он был настоящим джентльменом, подобный поступок являлся для него делом чести. – Благодарю вас за вашу доброту.

Мистер Мартин одобрительно кивнул, не отводя взгляда от Трэвиса.

– Однако моя старческая глупость вряд ли простительна тебе, Трэвис. У меня хороший слух, и мне кажется, тебе тоже есть, за что принести извинения. Пока ты не наделал больших глупостей, тебе лучше уединиться с Ринной где-нибудь и честно объясниться.

– Именно это я и собирался сделать, – Трэвис рассмеялся и подхватил Ринну на руки.

Сцена эта напомнила ей день их свадьбы, и она густо покраснела, когда все начали выражать восторг. Трэвис толчком ноги прикрыл дверь их комнаты и поставил ее на пол, она взглянула на него и улыбнулась. Сняв куртку, Ринна вызывающе медленно начала расстегивать пуговицы на блузке.

– Кажется, мы собирались вместе принять душ, – пробормотала она, – и я хотела бы продемонстрировать тебе мой новый халат.

– Надеюсь, он зеленого цвета, – улыбаясь, произнес Трэвис. Их взгляды встретились, он обнял ее и стал жадно целовать, подталкивая к ванной комнате.

Ринна подумала, что ей так и не суждено принять душ. Он начал целовать ее набухшие соски и, погладив слегка выдающийся живот, почти с благоговением спросил:

– Ведь ты беременна, правда?

– Да, – прошептала она, растаяв в его объятиях.

– О Ринна, как я люблю тебя!

Они занимались любовью в душе, затем на постели. Потом Трэвис принялся настаивать, чтобы она продемонстрировала ему новый халат, но он так быстро стянул его с нее, что вызвал ее протестующий возглас:

– Ты даже не взглянул на него!

– Нет, я все видел, – воскликнул он, целуя ее. – Я же сказал, что он зеленый.

Ринна попыталась выскользнуть из его объятий.

– Он огненно-красный, Трэвис. Я начинаю думать, что ты дальтоник.

– Я хотел увидеть совсем не халат. – Он вновь обнял ее. – К тому же обнаженной ты мне нравишься больше.

– Даже если замерзну насмерть? Зимы в Кентукки очень холодные.

Она почувствовала его руку у себя на бедре, затем, хрипло рассмеявшись, он сказал:

– Тогда позволь мне развести огонь.

От его страстного поцелуя и нежных прикосновений его рук огонь стал растекаться по ее телу, разгораясь сильнее и сильнее. Их обнаженные тела, превратившись в единое целое, пели гимн прелестям любви, принесшим с собой неописуемое чувство восторга и наслаждения.

Позднее, лежа в его объятиях, Ринна заметила на туалетном столике небольшую картонную коробку. Она была там явно не на месте.

– Трэвис, а это еще что такое? – с любопытством спросила она.

– Любовь моя, это кусочек волшебства. Клубника. – Заметив ее недоуменный взгляд, он пояснил: – Я, как сумасшедший, умчался отсюда. Поняв, что натворил, решил все исправить. Я был готов на все, лишь бы сохранить тебя, Ринна, но не знал, захочешь ли ты выслушать меня. Ведь я очень грубо обошелся с тобой, поэтому я заехал в магазин. Надеялся, что ты вспомнишь тот вечер, когда мы впервые встретились. Ведь ты помнишь его? Тогда ты пила пунш из шампанского.

– Да, помню. – Разве может она это забыть? Уже тогда она любила его.

– Мне нужно было, чтобы ты выслушала меня. – Он подошел к туалетному столику, вытащил из пакета бутылку шампанского и наполнил два бокала. После этого опустил в каждый бокал ягоду клубники. – Чертовски трудно, оказалось, найти ее в это время года. Сейчас не сезон. Я знаю, что ты не пьешь, но только один тост, – он поднял свой бокал. – За нас, за волшебство.

– Подожди, – сказала Ринна, держа бокал в руке. – Трэвис, ты еще должен знать кое-что.

– Я должен знать только, что ты любишь и прощаешь меня.

– Трэвис, в браке люди обязаны понимать и прощать друг друга. До сегодняшнего дня я не осознавала, насколько это важно, но еще важнее – правда. Я хочу, чтобы ты знал, что Энди твой сын.

Он приблизился к ней.

– Не имеет значения, мой ли он сын биологически, Энди был и навсегда останется моим сыном. Тебе не нужно ничего объяснять, мне все равно.

– Но мне не все равно, – сказала она. – Трэвис, пожалуйста, выслушай меня. Я пытаюсь объяснить тебе, что при определении отцовства ошибки не было. Речь шла об анализе, который у него взяли сегодня.

– Ты хочешь сказать…

На мгновение радость осветила его лицо, но уже в следующую секунду он помрачнел.

– С Энди что-то неладно?

– Нет, просто этот анализ нужен для детского сада. Таков закон штата. Энди здоров. Уверена, что речь идет о пустяке. Ты наверняка заметил, какая растяпа эта новая медсестра доктора Маршалла.

– Да, – согласился он, обнимая ее. – Я это заметил, и мне очень стыдно. Стыдно, что сомневался в тебе.

– У тебя были на то причины, – сказала Ринна. – Прости, что заставила тебя поверить в худшее. Мне следовало защищать себя до конца.

– Думаю, нам обоим предстоит еще многому научиться. – От его нежного поцелуя в ее глазах появились слезы. – Возможно, мне, как Кинжалу, необходим тренер, чтобы сломать мой дикий норов.

– Трэвис! – радостно воскликнула Ринна, переключаясь на более легкую тему. – Кинжал и Бравый Командир, конь моего отца, будут участвовать вместе в следующем году в скачках в Дерби. Кто из них победит, как ты считаешь?

– Не слишком ли далеко вперед ты забегаешь? Еще многое может произойти.

– Знаю, но придется поволноваться.

Трэвис пожал плечами.

– Да, пресса уже окрестила это соревнование забегом десятилетия, но в любом случае, ты окажешься среди победивших.

– А может, они финишируют одновременно, – мечтательно произнесла Ринна.

– Это решило бы все проблемы, но вряд ли так произойдет. Знаешь, Линдас Прайд тоже заявлена в Дерби.

– Ты хочешь сказать, что она выиграет у них обоих? – улыбнулась Ринна.

– Она довольно резвая.

– Ты расстроишься, если Кинжал снова ей проиграет?

– Однажды ты уже сказала, что она весьма привлекательна. Кинжал снова покажет свой хороший вкус. И с чего мне думать о нем, когда я отдал сердце прекрасной даме?!

– Он не проиграет, Трэвис, – сказала она. – Я верю в него.

– Я тоже. – Он обнял ее и с любовью заглянул в глаза, поглаживая ее округлившийся живот. – Я тоже, Ринна.