Никто

Глава XVIII

Кейтлин озадаченно смотрела, как они вместе удаляются по дорожке, гадая: правильно ли поняла мистера Монтегю. Он считал, что влюбляется в Серену? Хуже того, вероятно, все это время был влюблен?

Жалость сжала ее сердце. Если это правда, трудно вообразить судьбу ужаснее, чем у бедного Неда. Кейтлин попробовала представить, как предмет ее любви просит пофлиртовать с ним, чтобы замаскировать его чувства к другой. Она, вздрогнув, прошептала:

— Что за странная вещь.

— Что именно? — послышался тихий голос у ее локтя.

— Любовь, — ответила Кейтлин, не задумываясь.

Она подняла глаза. Ее последнее слово, казалось, эхом отдалось в тишине. Ричард Килвертон стоял так близко к ней, что они почти соприкасались.

— Да, — неуверенно сказал он. — Самая загадочная вещь.

Воздух вокруг них наполнился напряжением. Кейтлин поняла, что больше не в силах этого вынести. Эмоции буквально написаны на ее лице; если кто-нибудь выйдет на террасу, прочтет их в мгновение ока. Она не смела говорить. Кейтлин слепо отвернулась и пошла прочь от него, подальше от окон, подальше от света. Терраса проходила по всей длине здания. Она подумала, что если бы могла перейти в темноту, тo не ощущала бы себя такой уязвимой, такой незащищенной. Однако лунный свет все лился, и лорд Килвертон шагал рядом. Выхода не было. Он, по крайней мере, узнает наконец о ее чувствах.

Она остановилась, прислонившись к прохладному камню особняка Селкрофтов. Лорд Килвертон завис над ней, задумчивое выражение его лица сменилось озабоченным.

— Вы хорошо себя чувствуете, мисс Кэмпбелл?

Она кивнула, все еще не в силах говорить. Килвертон отобрал фужер с шампанским из ее онемевшей руки и поднес к губам Кейтлин.

— Выпейте это, — мягко приказал он.

Преодолевая его близость, Кейтлин взяла шампанское и осторожно отпила. Спазм в горле ослаб.

— Спасибо, милорд, — пробормотала она и снова отпила. Eе руки дрожали, и стекло стучало о зубы.

Килвертон резко повернулся, подошел к балюстраде и поставил на нее бокал. Затем какое-то время вопреки приличиям стоял к ней спиной. Кейтлин увидела, как он глубоко вздохнул и расправил плечи. Она догадалась, что Килвертон борется с собой, силясь сдержать эмоции. Он не посмотрит на нее снова, пока не восстановит контроль над своими чувствами.

Кейтлин вдруг как прозрела: ей не хотелось, чтобы Ричард восстанавливал над собой контроль. Ею овладела непонятная, волнующая безрассудность. Шампанское щекотало губы. Кейтлин вспомнила, какой несчастной себя чувствовала этим утром, уверенная, что никогда не сможет получить от него больше, чем жалкий вальс или, если повезет, два. Eе руки сжались в кулаки. Возможно, сегодня — последний раз, когда она останется с ним наедине. Возможно, сегодня в последний раз она видела его перед тем, как он женится на леди Элизабет и будет потерян для нее навсегда. A он собирался быть цивилизованным! Нет, Кейтлин не хотела, чтобы он восстановил контроль!

Ричард снова повернулся к ней лицом. И эта новая, дикая часть Кейтлин обрадовалась, увидев, что он не смог справиться с собой. Мучительное выражение его лица заставило ее затрястись от любви и тоски. Она отдала бы все, что у нее есть, за право утешить его.

Килвертон подошел к Кейтлин и взял за руку. Он говорил с отважной легкостью, но не мог смотреть ей в глаза. Вместо этого он смотрел на ее руку в своей.

— Мисс Кэмпбелл, я… я боюсь, что мои чувства очевидны. — Он болезненно сглотнул. — Простите меня. В мои намерения никогда не входило смутить вас или поставить в унизительное положение.

Унизить ее?! Он думает, она смущена? Среди всех захлестывающих Кейтлин эмоций так абсурдно выделить самую незначительную! Как только Ричард привлек к этому ее внимание, она изгнала стыд. В ee сердце не осталось места смущению; его вытеснили другие чувства. Не сегодня ночью. Это единственный момент, который у нее был. И она хотела наполнить его воспоминаниями, чтобы хранить их в течение всех одиноких лет, маячавших впереди. Новое сладкое легкомыслие охватило Кейтлин; шампанское пело в ее венах. У нee вырвался странный смех.

Взгляд Килвертона метнулся к ее лицу, в нем застыло выражение испуганного вопроса. Увиденное заставило его задохнуться. Глаза Кейтлин — широко распахнутые, затуманенные — оказались в дюйме от его собственных; выражение их было решительным и жарким.

— Поцелуйте меня, — прошептала она.

Он смотрел на нее недоверчиво. Драгоценная, недосягаемая девушка подняла к нему лицо, прося o поцелуе! Это было самое эротическое предложение, которое он когда-либо слышал. Ричард Килвертон был не в силах сопротивляться. Невероятно прелестная, бесконечно дорогая… Он забыл обо всем, кроме ee губ.

У Кейтлин не было времени сожалеть о своих словах или анализировать побудительный порыв. Руки Килвертона стиснули ее в объятиях с поразительной жесткостью. Она обнаружила, что цепляется за него, и задохнулась от новизны ощущения мощных плеч под ее пальцами, прижатого к ней высокого, стройного тела. Собственная инстинктивная реакция на его мужественность приводила в замешательство, но времени на раздумья не было. Его рот коснулся ее, и она погрузилась в неизведанный прежде поток ощущений.

Кейтлин оказалась совершенно не готова к новому опыту. Невозможно определить, где кончаются эмоции и начинаются ощущения. Мужской рот был мягче, чем она представляла; теплее, чем она помнила; волнующим так, как она не смéла вообразить. C головокружительным, неистовым собственничеством его губы обхватили ее. Ричард победил, и она с готовностью сдалась. Это было удивительно, это было ужасно, это было великолепно.

От ее быстрого ответа сердце Килвертона забилось быстрее. Он начал замедлять и смягчать поцелуй, осознавая безумие происходящего. На задворках его разума звучали предупреждения; он их игнорировал. Она была такой сладкой! У нее был вкус лета, музыки — исполнение всех желаний, что когда-либо знало его сердце.

И у нее был вкус шампанского.

Именно это заставило его, в конце концов, неохотно оторвать свои губы от ее. Лицо Кейтлин — глаза закрыты, мягкие губы приоткрыты, — все еще обращенное к нему, почти лишило его самообладания. Oн издал звук, полустон-полусмех, и прижал ее к своему сердцу. «Шампанское и лунный свет! — криво подумал Ричард. — Я воспользовалась неопытностью романтической девушки, так по-джентльменски!» Тем не менее, он не мог удержаться от поцелуя в макушку. Сладкий тонкий аромат окутывал ее волосы.

Плечо Килвертона было идеально удобно расположено для щеки высокой леди. Кейтлин ощутила его губы нa своих волосах и блаженно вздохнула. Она желала одного: стоять здесь вечно, чувствуя сильные руки Ричарда, обнимающие ее; забыть обо всем, кроме близости момента. Его поцелуй оставил Кейтлин ослепленной, потрясенной и совершенно удовлетворенной.

Килвертон, однако, был далек от удовлетворения. Поцелуй вызвал в нем больше, чем просто эмоции, и прошло некоторое время, прежде чем он решился заговорить. Ричарду не хотелось отпускать Кейтлин, но в конце концов он заставил себя осторожно отстраниться. Он сжал ее руки и сделал глубокий вдох.

— Я не должен был этого делать, мисс Кэмпбелл. Приношу извинения.

Повисла шокированная тишина.

— Что вы имеете в виду? — прошептала она.

Он увидел боль и недоумение в ее глазах и молча проклял себя.

— Я имею в виду, что — и это, кажется, становится обычным! — мои манеры покинули меня, как только я оказался с вами наедине.

Кейтлин вырвалась из его хватки. Ричард наблюдал, как она жалко пытается собраться с мыслями и вернуть себе какое-то достоинство. Она скрестила руки и обняла себя — бессознательный жест, от которого у него почти навернулись слезы. Как будто девушка защищала свое сердце от дальнейших ран.

Кейтлин прерывисто вздохнула и сумела криво улыбнуться.

— Не нужно извиняться, лорд Килвертон. Думаю, я… — Она остановилась, и он увидел, как в ее глазах промелькнула боль, прежде чем она продолжила: — Я просила об этом, не так ли? Кажется, буквально.

Он пристыдил ее. Это было невыносимо. Килвертон импульсивно потянулся к ней, желая утешить. Затем бессильно опустил руку — она не принадлежала ему, чтобы утешать.

— Вы очень мило просили об этом, — нетвердо сказал Ричард.

Воспоминания пленили его, нo он отбросил их. Он боялся, что может потерять голову, если снова представит выражение лица Кейтлин и ее голос, шепчущий: «Поцелуйте меня».

— Моя роль как джентльмена — противостоять искушению. Я был обязан защитить вас. Я проиграл, мисс Кэмпбелл. Прошу, не вините себя.

Боль в глазах Кейтлин усилилась, и она опустила глаза, пытаясь скрыть стыд. Как он мог извиняться за то, что казалось ей самым поразительным опытом в жизни? Должно быть, его это поразило совсем иначе. Ее щеки загорелись румянцем при мысли о том, какой идиоткой она, видимо, кажется ему, какой пошлой, какой распутной! Да, мисс Кэмбелл действительно опозорилась.

Она изо всех сил старалась говорить легко:

— Это бессмысленное обсуждение, не правда ли? Я бросилась вам на грудь. Это я должна извиниться перед вами, лорд Килвертон.

— Но я начал это.

Кейтлин озадаченно посмотрела на него.

— Начал это? Как? — Она в замешательстве пыталась припомнить.

— Если помните, мисс Кэмпбелл, я собирался… сделать заявление. — Он коротко и горько рассмеялся. — Совершенно ненадлежащее заявление при данных обстоятельствах.

О да. В то время она была охвачена такими эмоциями, что почти не слушала. Теперь она вспомнила.

— Думаю, вы выразили страх, — медленно сказала Кейтлин, — что… что ваши чувства мне известны. Вы считали, будто они меня смущают. — Она с усилием улыбнулась. — Что ж! Независимо от того, что не смогли сделать ваши чувства, мои собственные сделали — в изобилии. Абсурдно стоять здесь и спорить, чья это вина. Предлагаю вернуться на вечер леди Селкрофт и забыть о том, что здесь произошло.

Она намеревалась уйти. Было очень странно, что она снова оказалась в объятиях лорда Килвертона. Кейтлин не знала, как это произошло, но покинуть их было уже невозможно.

Голос Килвертона звучал глухо от переполнявших его эмоций:

— Вы можете забыть, что только что произошло между нами? Я не могу.

Она ощутила прилив облегчения, радости, тоски и печали. В конце концов, для него это тоже что-то значило. Кейтлин попыталась покачать головой, но так как ee голова была прижата к плечу Килвертона, это не увенчалось успехом. Она догадалась, что должна опереться на его руки и посмотреть ему в лицо. Сделав это, Кейтлин обнаружила, что не в состоянии говорить. Однако говорить не пришлось.

Ричард поднял руку и мягко коснулся ее лица.

— Такая милая, — прошептал он и снова поцеловал ее.

На этот раз он не прижал Кейтлин к себе, а поцеловал мягко, нежно, будто боялся ее сломать. Она закрыла глаза, позволяя соприкосновенье губ, мечтая, чтобы этот момент никогда не кончался. Наконец она медленно открыла глаза, с трудом переводя дыхание и чувствуя себя ошеломленной. Мужские руки легко скользнули по ее рукам и крепко иx сжали.

— Мисс Кэмпбелл… Кейтлин… я должен получить ваш ответ, прежде чем я… — Он остановился и сделал еще один глубокий вдох. — Если бы я был свободен, я бы положил свое сердце к вашим ногам. Вы это понимаете?

Она молча кивнула, гадая, как можно чувствовать себя несчастной и счастливой одновременно. Его хватка на руках Кейтлин усилилась, и глаза болезненно искали встречи с ее глазами.

— Я должен знать. Если бы я был свободен… если бы я мог прийти к вам с чистой совестью, как бы вы мне ответили?

Кейтлин задохнулась. Ответить ему? Как бы она ему ответила? Его вопрос разбил все, что осталось от ее защиты. Безнадежные мечты, которые она сдерживала до сих пор, внезапно и ярко материализовались в воображении. Она больше не могла бороться с ними. Тоска пересилила разум, и головокружительная волна чувств накрыла девушку с головой.

Встревоженные глаза лорда Килвертона продолжали смотреть на нее.

— Вы сомневаетесь! Я получил ответ. Мисс Кэмпбелл, если я пришел к неверному выводу, прошу прощения…

Было невозможно ясно мыслить, когда лорд Килвертон касался ее. Она отдернула руки.

— О, тише! — воскликнула она, переведя дыхание. — Как вы можете говорить так опрометчиво? Вам не ответили… я не ответила вам. Я не могу вам ответить! Дайте мне подумать… я не думала… — Реальность вернулась, и она закрыла лицо руками. — Это бессмысленно. Вы просите меня подумать о невозможном.

В его голосе звучало горькое веселье:

— Мисс Кэмпбелл, я уже много дней не делаю ничего, кроме невозможного.

Кейтлин беспомощно пожала плечами.

— Но почему? С какой целью? Я не понимаю.

Она почувствовала, как его руки снова обвились вокруг нее с внезапной жесткостью.

— Во что бы то ни стало, позвольте высказать это на простом английском языке! Мне надоело это бесвязное бормотание. — Он убрал руки Кейтлин от лица и крепко прижал к себе, заставляя ее встретиться с ним взглядом. — Мысль о браке с кем-либо, кроме вас, моя драгоценная, стала для меня невыносимой. Если бы можно было получить вашу руку, я бы сделал все — все, что угодно! — чтобы выиграть ее.

Ее пульс зачастил под его пальцами, и Килвертон нежно ей улыбнулся:

— Я такой хлыщ, знаете ли, вот и пришел к выводу, что мои ухаживания могут быть вам неприятны.

Она одарила его дрожащей улыбкой:

— Какая странная идея, милорд.

— Да, не так ли? Мне только жаль, что у меня не было возможности проверить ее достоверность.

Слезы жгли ей глаза.

— Я бы тоже хотела, чтобы вы ухаживали за мной.

Он снова крепко прижал ее к себе и удержал в объятиях.

— Я должен разорвать помолвку.

Отчаяние и вина застряли в горле Кейтлин.

— Вы не можете этого сделать.

— Я должен попробовать. Но боюсь, это вызовет много неприятностей; и я не могу предсказать, каков может быть исход. Я не хочу идти на такой шаг без каких-либо заверений с вашей стороны.

Ее голос был почти неслышным:

— Какие гарантии я могу вам дать?

— Да, совсем никаких, — тяжело вздохнул oн. — Вы не можете мне ничего обещать, и я, как бы я ни хотел, ничего не могу обещать вам. Вполне вероятно, мне не удастся освободиться, и пока это не решено, я не имею права вас о чем-либо просить. Но, как вы заметили, у меня властный нрав! Я понимаю, что у вас не было времени обдумать. Абсурдно рассчитывать, что вы можете дать мне ответ сегодня вечером. Но дайте мне немного надежды, Кейтлин. — Он прижался щекой к ее волосам. — Только немного надежды. Я слишком многого прошу?

К его удивлению, она усмехнулась:

— Учитывая мое поведение в течение последнего получаса и тот факт, что даже сейчас я цепляюсь за вас самым неподобающим образом, удивительно, что вы просите так мало.

Его смех донесся до ее уха:

— Это «да»?

Она застенчиво кивнула ему в плечо.

— Это настолько близко к «да», насколько я осмеливаюсь, — прошептала она.

Несмотря на ожидающие впереди, казалось бы, непреодолимые препятствия, в этот миг невозможно было испытывать что-либо, кроме восторга. Прилив оптимизма заставил Килвертона воскликнуть:

— Итак, жребий брошен! Завтра утром я пойду к Элизабет, и мы обсудим этот вопрос, как разумные люди. Она не захочет выйти замуж за человека, чье сердце никогда не будет принадлежать ей! Из такого брака ничего не может выйти, кроме страданий. Она освободит меня, и я приду к вам. Я смею надеяться, мисс Кэмпбелл!