Обжигающий поцелуй

Глава 17

Поспешно покинув оранжерею, Мэддин вернулась на праздник и теперь шла рядом с Оливией по травянистому берегу реки. Легкий ветерок шелестел листвой, и Мэдлин, поглядывая на деревья и кустарники, думала о том, что через неделю-другую все вокруг запылает яркими осенними красками. Когда-то в детстве осень была ее любимым временем года, но только до трагедии, поразившей ее семью. Увы, это случилось именно осенью, и похоже, что нынешняя осень станет таким же печальным воспоминанием. Сначала она была счастлива с Оливией и ее семьей — и невыразимо благодарна им за доброту и любовь, — но вот теперь все изменилось и она вновь почувствовала себя одинокой и глубоко несчастной.

— Мэдди, ты меня слушаешь? Я говорю, что Хью приехал, — сказала Оливия. — Вот он идет к нам.

— Ох, прости, дорогая. Кажется, я задумалась, — пробормотала Мэдлин.

К ним приблизился красивый мужчина со светло-каштановыми волосами и правильными чертами лица.

— Мэдди, я хочу познакомить тебя с Хью Дэвисом. Хью, это Мэдлин Хартуэлл, моя лучшая подруга.

— Очень приятно, мисс Хартуэлл. — Хью поцеловал ей руку. — Всегда приятно познакомиться с такой очаровательной женщиной, как вы.

— О, вы преувеличиваете… — в смущении пробормотала Мэдлин, глядя в карие глаза Хью Дэвиса.

Он улыбнулся ей и проговорил:

— Не думаю, что когда-нибудь смогу отблагодарить вас за то, что вы сделали для Оливии. Она была ужасно упряма и попыталась добраться домой одна. Меня охватывает ужас, когда я думаю о том, что могло бы случиться с ней, если бы она оказалась на том корабле в одиночестве.

Мэдлин промолчала; она не знала, что именно рассказали Хью об их с Оливией путешествии. Но только бы он не узнал правду!

— Уверен, нападение пиратов ужасно уже само по себе, — продолжал Хью, — но когда корабль еще и начинает тонуть… — Он сокрушенно покачал головой. — Что пережила бедняжка Оливия! И даже представить не могу, что с ней произошло бы, если бы рядом не оказалось вас, мисс Хартуэлл.

— Оливия очень смелая, — возразила Мэдлин. — Поверьте, она прекрасно держалась и нисколько не испугалась.

«Сколько еще мне жить с этой ложью? — думала Мэдлин. — И как несправедливо, что Оливия вынуждена скрывать правду от человека, которого любит».

— Сожалею, если расстроил вас, мисс Хартуэлл. — Хью снова улыбнулся. — Не хотите ли прогуляться вдоль реки, милые дамы? Обещаю больше не говорить о неприятном.

— Вот и хорошо, — сказала Оливия, взяв его под руку.

Хью предложил другую руку Мэдлин, и все трое медленно зашагали по берегу.

— Вам ведь здесь нравится, мисс Хартуэлл, не так ли? — осведомился Хью.

— Да, очень. Но вы должны называть меня по имени, хорошо?

— Согласен. Если вы будете звать меня Хью.

Немного погуляв, они повернули обратно и вскоре приблизились к земляной площадке, где Джакс, Кейн, Нейтан и другие мужчины наслаждались игрой в подковки. Оливия остановилась, чтобы посмотреть на них, и помахала Нейтану рукой. Тот взглянул на нее с улыбкой и подмигнул ей. Мэдлин украдкой наблюдала за Кейном. Как и другие мужчины, он снял жилет и остался в рубашке и бриджах. Мэдлин сразу же отметила, что он сложен лучше всех, — это тотчас бросалось в глаза, стоило лишь взглянуть на играющих..

А Хью решил отойти, чтобы поговорить с мужчинами, стоявшими неподалеку. Правда, перед этим он поцеловал Оливию в щеку, и та, покраснев, просияла от счастья.

— Мне всегда было интересно, что такое настоящая любовь, — сказала Оливия. — И теперь я это знаю. Он тот самый, Мэдди, я уверена.

Мэдлин улыбнулась, однако промолчала. А Оливия между тем продолжала:

— Я знаю, что Хью — очень способный. И со временем он наверняка займет какую-нибудь значительную должность в армии. Впрочем, для меня это не так уж и важно. Самое главное — какой он человек. Мне кажется, что Хью — очень порядочный, и я искренне им восхищаюсь. А тебе он понравился?

— Да, конечно, — кивнула Мэдлин. — Думаю, что он настоящий джентльмен. — Сказав это, Мэдлин нисколько не покривила душой. Она действительно не смогла найти в Хью никаких изъянов, и теперь ей казалось, что все предостережения Ангела не заслуживают внимания.

— Надеюсь, что он поговорит с моим отцом сегодня, — сказала Оливия.

— Я тоже на это надеюсь, — пробормотала Мэдлин.

— Мэдди, так тебя это по-настоящему беспокоит? Ты сегодня стала… какой-то тихой. И ты не общаешься со всеми этими красивыми мужчинами. Даже не замечаешь, как они восхищаются тобой, особенно этот мистер Грэм, — добавила Оливия, кивнув на Кейна. — Он очень красив, но смотрит только на тебя, дорогая. Совершенно не замечает других женщин. А ты даже не общалась с ним.

— Ошибаешься, я с ним разговаривала, — возразила Мэдлин.

— Да?.. И он тебе не понравился?

Мэдлин почувствовала, что больше не может скрывать правду. Собравшись с духом, она проговорила:

— Оливия, если честно, то я не только разговаривала с ним. Я кое-что расскажу тебе о нем, но ты должна обещать, сохранишь все в тайне. Обещаешь?

— Да, конечно, — кивнула Оливия. — О, Мэдди, в чем дело? Кто он?

— Помнишь капитана того пиратского корабля, на котором мы оказались?

Оливия снова кивнула.

— Так вот это он, Кейн Грэм. И ты была права — он нападает на английские корабли в знак протеста против англичан.

— Да-да, я так и знала! — воскликнула Оливия, захлопав в ладоши. — Интересно, знает ли об этом мой отец? Он бы с удовольствием…

— Дорогая, не забудь, что ты обещала молчать, — перебила Мэдлин. — Никто не должен знать, чем он занимается.

— Ох, Мэдлин, прости. Конечно, я никому ничего не скажу. — Подруги подошли к каменной скамье под раскидистым кленом, и Оливия спросила: — Такты поэтому так расстроена?

— Не совсем из-за этого. Видишь ли, я… я спала с ним, — прошептала Мэдлин.

Оливия уставилась на нее в изумлении.

— Но как же… Он заставил тебя?

— Нет. — Мэдлин со вздохом покачала головой. — Сначала я не хотела. Но чем больше я узнавала его… Он был таким убедительным… Мы разговаривали о самых разных вещах, и мне казалось, что я почти во всем с ним согласна. И еще казалось, что мы с ним — давние знакомые. А потом случилось так… В общем, я сама этого захотела. Просто не смогла устоять. Он действительно на редкость красив. К тому же… я никогда еще не встречала такого мужчину, как он. Все мужчины, которых я знала, были грубыми и жестокими и совершенно не заботились о том, что женщина думает или чувствует. А когда я была с Кейном, мне показалось, что его это заботит. Тогда я это чувствовала.

Девушки сели на скамью, Оливия обняла подругу за плечи и, заглянув ей в лицо, тихо проговорила:

— Но если так, Мэдди, то тогда я не понимаю, почему ты расстроена. Ведь он здесь. Разве ты не должна быть счастлива? Совершенно очевидно, что он пришел ради тебя — он не может отвести от тебя глаз.

— Нет, он здесь не ради меня. Он здесь с женщиной. С красивой женщиной. Но дело не в этом. Я вовсе не хочу, чтобы он приходил ради меня. Я хочу совсем другого… Не желаю больше видеть его.

— Мэдди, почему? Я не хочу тебя обидеть, но ты же понимаешь, что если уж так у вас произошло… то есть когда ты выйдешь замуж… Твой муж, наверное, вправе будет ожидать, что ты девственница.

— Ты ведь прекрасно знаешь, что я не собираюсь выходить замуж. Никогда. Я хочу найти работу, накопить денег и уехать отсюда. А потом куплю таверну или, может быть, ателье. Я буду рассчитывать только на себя и отвечать только за себя.

— Да, помню, ты всегда так говорила, — сказала Оливия. — Просто мне пришло в голову, что, ты, возможно, передумала.

— Нет, не передумала. — Мэдлин решительно покачала головой. — Она хотела жить одна не только потому, что не доверяла мужчинам. Просто она… не заслуживала любви, не заслуживала счастья. Ведь она, Мэдлин, — убийца. Да, Джеффри пытался изнасиловать ее, но это вряд ли оправдывает убийство. — Нет, я не передумала, — повторила она со вздохом.

— А как же любовь? Как же дети? Ты была бы чудесной матерью.

— Я не хочу всего этого, — ответила Мэдлин с дрожью в голосе. — И самое главное — я не хочу видеть его. — Она кивнула в сторону Кейна. — Понимаешь, я ведь надеялась, что никогда больше его не встречу. А ночи с ним… они были для меня как сон. И я надеялась, что так все и останется. Меня это вполне устраивало, правда устраивало. Ну почему он пришел сюда?!

— О, Мэдди, дорогая, успокойся, — сказала Оливия. — Я уверена, что все как-нибудь… разрешится. И вообще такое впечатление, что ты пытаешься наказать себя за что-то, словно ты считаешь, что не заслуживаешь счастья. Но ты, Мэдди, должна быть счастлива. Уже хотя бы потому, что ты моя лучшая подруга, — добавила Оливия с ласковой улыбкой.

Мэдлин тоже улыбнулась. Оливия пыталась поднять ей настроение, и она была ей за это благодарна.

— Дорогая, прости, что я сегодня слишком уж скучная, — сказала Мэдлин. — Не знаю, что на меня нашло. А ты иди к своему Хью. А то он, возможно, беспокоится — думает, что ты ушла с каким-то другим мужчиной.

— Да-да, Хью! — с улыбкой воскликнула Оливия. — Чуть не забыла!.. Он же хотел, чтобы я поиграла в крокет с ним и его друзьями. Правда, мне следует проводить больше времени с другими гостями, но очень уж не хочется отходить от Хью.

— Но все-таки придется на время оставить его в покое, — посоветовала Мэдлин. — Ведь тебе, наверное, надо поговорить с отцом.

— Черт возьми, ты права! — закивала Оливия. — Сначала поговорю с отцом, а потом займусь крокетом. — Она внимательно посмотрела на подругу. — Мэдди, ты уверена, что с тобой все в порядке? Я могу посидеть с тобой еще какое-то время.

— Нет, я в полном порядке. Иди же, дорогая. А я… я, кажется, ужасно проголодалась. Сейчас пойду к столу и съем кусок ананасного торта.

— На здоровье, Мэдди. День только начинается, а вечером, наверное, будет очень весело. — Оливия поднялась со скамьи и, подмигнув подруге, быстро зашагала по высокой густой траве.

* * *

— Чего, по-твоему, адмирал хочет от нас? — спросил у друга Дэниел Джексон.

Кейн поморщился, завязывая галстук, и со вздохом пробормотал:

— Не знаю, Джакс. Наверное, он просто хочет прощупать нас. Возможно, что-то слышал о «Джексон шиллинг». Думаешь, он хочет купить корабль-другой?

— Скорее он прикажет их конфисковать от имени правительства, — проворчал Джакс.

— Успокойся, приятель. Тебе эта война только на пользу, так что не нервничай.

— Разве я нервничаю? Да я спокоен как…

— Как бешеный бык. Еще раз говорю: не нервничай, Джакс. И предоставь мне вести переговоры. По крайней мере, до тех пор, пока мы не узнаем, как обстоят дела. Но мне кажется, что все будет в порядке.

— Какой же ты оптимист, — проворчал Джакс, когда они уже направились к дому. — А вот я, кажется, чувствую, как веревка затягивается на моей шее.

Кейн с усмешкой взглянул на приятеля.

— Это не веревка, а твой галстук. Ты так и не научился правильно его завязывать.

— Да, верно. Эти чертовы штуковины с ума могут свести, — отозвался Джакс.

Кейн снова взглянул на друга, но на сей раз промолчал. Их ждал серьезный разговор, и следовало собраться с мыслями. Приблизившись к дому, они немного помедлили, затем вошли прямо в кабинет хозяина. Адмирал Брэдфорд, склонившись над камином, раскуривал трубку.

— Входите, джентльмены, — сказал он, сделав шаг навстречу гостям. Садитесь, пожалуйста. Может, бренди?

— Нет, благодарю, — ответил Кейн.

— Я выпью вместо него, — сказал Джакс, закидывая ногу на ногу.

— Что мы можем сделать для вас, адмирал? — спросил Кейн.

Брэдфорд протянул Джаксу хрустальный бокал и, усевшись в высокое кожаное кресло, сделал глоток из своего бокала. Затем проговорил:

— Полагаю, нам пора что-то предпринять. Возмущению колоний нет предела. Два дня назад я получил сообщение о том, что британцы захватили порох из пакгауза в Массачусетсе. Что вы об этом думаете?

Кейн покосился на Джакса, а тот, беспечно пожав плечами, спросил:

— А что мы должны об этом думать? Порох принадлежал вам, адмирал?

Брэдфорд криво усмехнулся.

— Нет, конечно, нет. То есть порох не являлся моей собственностью, но сам по себе захват… Это для меня оскорбительно.

— Неужели?! — рассмеялся Джакс.

Кейн выразительно взглянул на друга и проговорил:

— Я всегда считал, что о политике надо говорить в большой компании после плотного обеда нескольких бутылок спиртного, а сейчас для такой беседы не самое подходящее время, не так ли, адмирал?

Брэдфорд пристально посмотрел на него и тихо сказал:

— Возможно, вы правы, но сейчас — особый случай. Этот разговор — для ограниченного круга лиц. Едва ли вам хотелось бы, чтобы всем стало известно, что вы атакуете и топите английские корабли, дабы улучшить положение колоний.

— Черт возьми, о чем это вы?! — прогремел Джакс, вскакивая на ноги.

— Мой друг очень обидчив, адмирал, — сказал Кейн с улыбкой. — Вам придется простить его. Но должен сказать, что я тоже не совсем вас понимаю. Чего вы добиваетесь?

— Успокойтесь, джентльмены. Ваши секреты не раскрыты. И ваша лояльность не подвергается сомнению.

Кейн с Джаксом переглянулись, а адмирал добавил:

— Дело в том, джентльмены, что именно я посылаю вам приказы.

Кейн промолчал, а Джакс воскликнул:

— Так что же вы молчали?! Почему сразу об этом не сказали?!

Тут Кейн откашлялся и проговорил:

— Итак, вы знаете о нас кое-что. Но как нам убедиться, что этот разговор не ловушка?

— Разумеется, не ловушка. Ведь вы же не арестованы. К тому же я человек осторожный, поэтому ни за что не остался бы один в комнате с теми, кого считаю своими врагами.

— Так вот, оружие, которое вы взяли с «Оксфорда», было доставлено в Филадельфию, — продолжал Брэдфорд. — Незадолго до этого мы перехватили письмо, из которого узнали, что на наших людей в Филадельфии будет совершено нападение. И если бы не ваше оружие, то им не удалось бы отбиться. Джентльмены, я хочу лично поблагодарить вас.

— Спасибо, что рассказали об этом, сэр, — ответил Кейн. Теперь он окончательно убедился в том, что адмирал Томас Брэдфорд — тот самый человек, от которого он получал тайные приказы. И не было ничего удивительного в том, что Брэдфорд, еще в юности начавший службу в Королевском флоте, теперь стал борцом за независимость колоний. Ведь он родился в Америке, поэтому не мог не понимать, в чем состоят истинные интересы его страны.

— Сэр, когда вы приняли решение поддержать колонии? — спросил Кейн.

— Несколько лет назад. Причем бостонская резня оказалась последней каплей. Разумеется, я не покинул службу, но, ссылаясь на болезнь, отошел от активной деятельности в Королевском флоте, чтобы заняться другими делами. У меня во флоте есть единомышленники, и мы всеми силами поддерживаем таких храбрецов, как вы, Кейн.

— Но сейчас обстановка накалилась, — заметил Джакс. — Британцы приступили к активным действиям на море, и нам нужен собственный флот. Черт возьми, мы с Кейном только что начали дело и получили множество заказов на корабли.

— Очень хорошо, джентльмены. Именно поэтому я и позвал вас сюда. К сожалению, у нас пока нет шансов достойно противостоять Королевскому флоту. Вскоре море станет еще более опасным, и мы поняли, что пришло время сделать каперство официальным промыслом. Когда это произойдет, у вас появится много работы. А пока вы оба должны затаиться, понимаете?

— Но у меня как раз сейчас неотложное дело, — заявил Кейн. — Я должен во что бы то ни стало…

— Я знаю о твоем деле с Хью, — кивнул адмирал. — Но с этим, Кейн, тебе придется подождать. Однако по секрету скажу: у меня с ним тоже кое-какое дело, так что потерпи — всему свое время.

— Вы говорите, надо затаиться? — проворчал Джакс. — А ведь я только вошел во вкус…

— Не сомневаюсь в этом, — ответил Брэдфорд с улыбкой. — Но не огорчайся, парень, впереди у тебя еще множество битв. А пока что строй свои корабли и держись подальше от неприятностей. Встретимся через три недели. С вами свяжутся обычным способом и сообщат детали. А теперь, джентльмены… не вернуться ли нам на праздник?