Оболтус

Глава 11

Лера

Я никогда не была конфликтным человеком. В школе предпочитала отмалчиваться на нелепые задирки одноклассников. В университете всем было на меня наплевать. Каждое скользкое слово пропускала мимо ушей, не принимая близко к сердцу. Хотя в столице я их услышала достаточно.

«Деревня», «понаехали», «голодранка» — и это только малая часть.

Приходя устраиваться на работу, люди презрительно морщились, читая моё резюме. Большинство из них не интересовали мои знания или навыки. Если я не из столицы, то априори ничего толкового сделать не могу. Сперва меня это дико возмущало. Во мне бурлило настойчиво желание доказать всем этим зажравшимся уродам, что я чего-то стою. Со временем поняла, что дело это бесполезное. Доказывать в первую очередь нужно себе, а не всяким холеным дяденькам и тетенькам, возомнившими себя пупами-мира.

Изначально родители не хотели меня отпускать, но, пожалуй, впервые в жизни я показала свой характер и уехала. Уехала и поступила на бюджет.

Это было почти четыре года назад. Сейчас я уже на пороге выпуска и родители, конечно же, хотят видеть дочь в своём родном городе…

— Лера, ну что тебя там держит? Здесь тебя с таким образованием с руками и ногами оторвут! У папы есть связи…

— Мам, — фыркаю, — ну какие связи?! Кем я буду? Учителем литературы? Или в местной газетенке писать про разбитые дороги? Это прям предел моих мечтаний!

— У нас же канал…

— Мам, этот канал не сегодня-завтра закроют.

— А у тебя там что? Прям перспектив выше крыши.

— По крайне мере, они есть.

— Ох, Лера, и в кого ты такая упертая… Раньше хоть парень был, а сейчас там что?

— А сейчас, мама, я есть у себя сама, — раздраженно отвечаю. — Ладно, — вздыхаю, — мне пора. Люблю и целую. Передавай от меня папе «привет».

— Позвони мне, и обязательно подумай ещё…

— Угу, — брякаю и отключаюсь

Буквально рубаю луковицу, едва не попадая себе по пальцу.

Черт!

Неужели так сложно меня поддержать? Сказать, что у меня все впереди, что всё получится. А не гнать взашей домой. Я взрослый человек, в конце концов! Живу одна почти четыре года, а они до сих пор видят во мне маленькую девочку, не способную справиться с трудностями.

Чтобы быть хорошей дочерью, я должна быть исключительно у них на виду, под присмотром. А теперь ещё и с Петровым рассталась, так они окончательно уверились, что в столице мне не место, что дома спокойнее и люди добрее.

Кстати, насчёт людей спорный вопрос… Никогда не забуду, как уезжала оттуда. Зависть, ненависть, злоба и смешки в спину. Ага, очень «добрые» люди. Вернуться обратно, это как сделать десять шагов назад.

Нет. Никак нельзя. Делать там мне нечего.

Приготовив суп, заношу в комнату, где наливаю по тарелкам.

Зайцев сидит за ноутбуком с самой сосредоточенной физиономией на свете.

— Нихрена не понятно, — ворчит, надувная щеки. Морщит лоб и нервно щелкает по мышке.

— Что тебе непонятно? — спокойно спрашиваю.

Я уже давно поняла, что с Сашей нужно общаться, как с ребёнком. Не обращать внимание на капризы и быть терпеливой. Да помогут мне все святые, потому что, видит Бог, иногда этот засранец просто невыносим. И единственное, о чем я мечтаю — это чтобы его сбил автобус.

— Сэм скинул материал для диплома, — вяло отвечает. — Ничего не понятно. Расходы, планирование, какой-то цифровой менеджмент. Чушь собачья!

— Не так уж и сложно. Тебе просто нужно углубиться. Создай план, затем перейди к разделам, разложи все по полочкам и придумай интересную практику.

— О да!!! Совсем не сложно.

Господи боже, как этот человек дотянул вообще до четвертого курса?! Ах да, простите, как я могла забыть, кто у нас папа…

Прежде чем я успеваю остановить себя, ноги уже несут меня к Зайцеву. Заглядываю в ноут и вижу несколько книг и электронных источников, которые, судя по всему, ему скинул Сэм.

— Что ты уже успел сделать?

— Эээ… — чешет затылок.

Помогите мне, кто-нибудь! Клянусь, такое впечатление, что у этого парня в голове сидит обезьянка, которая бьет в барабаны. Когда я отправлялась готовить, он сел за ноут. Спустя час ничего не изменилось.

— Ты хоть титулку сделал?

— Ну…

Ясно. Понятно.

Вздохнув, нажимаю на методичку, которую тоже скинул Сэм.

— Делай подобную. Только свое имя и тему напиши.

— Не такой же я придурок, чтобы этого не понимать…

Спустя минут десять Зайцев справляется с этой «нелегкой» задачей. Проводит рукой по лицу, словно смахивая усталость, и со словами:

— На сегодня все!

Захлопывает ноут.

Ненадолго его хватило, однако.

— Такими темпами этот диплом только твои внуки закончат.

— Какие мы умные, — паясничает, садится за стол и притягивает к себе тарелку. — А хлеб где?

Вот так вот. Ни спасибо вам, ни пожалуйста.

— В магазине, — сажусь за стол.

Вообще-то, хлеб я почти никогда не ем. Слабость у меня исключительно к булочкам и пончикам, которые, к слову, я тоже ем довольно редко.

Ладно. Не ела. По словам Петрова, от сдобы у меня растет задница, как на дрожжах. Ага. Не спрашивайте меня, почему я не бросила мудака раньше. Без комментариев.

— Я не могу есть без хлеба.

Этот человек, вообще, бывает хоть когда-нибудь доволен?

— Тогда не ешь, — скриплю зубами. — Или иди в магазин.

Глубоко вздохнув, он через силу запихивает в себя ложку супа, потом качает головой и встает:

— Где в этой дыре магазин?

— Через дорогу.

Схватив куртку, Саша уходит, ну, а я продолжаю кушать.

Мне и без хлеба нормально. Доев, мою посуду, затем делаю первую практическую, а Зайцева (угадайте, что?) — все еще нет. Заблудился что ли по дороге? Однако, когда я доделываю все задания, он по-прежнему не возвращается.

Взяв телефон, набираю.

Ну, кто бы сомневался!

Не берет, гаденыш!

Как в анекдоте: пошел за хлебом и с концами.

Моего ангельского терпения хватает ещё на час, затем с налитыми кровью глазами я буквально обрываю ему трубку. Звонок за звонком. И где-то на шестой, а может и седьмой, этот козёл мне отвечает.

— Да.

На заднем фоне слышится музыка, крики, свист и смех.

Куда его непутевую задницу опять занесло?!

— Сходил за хлебушком? — рычу.

— О, Валера! Ик… — отлично. Он ещё и в дрова! — Не будь занудой.

— Послушай, если ты сейчас же… — начинаю, но меня прерывают.

— Сань! Текила! Давай сюда! — доносится крик.

— Послушай…

Он сбрасывает. Козёл просто вырубает меня и идет гаситься текилой. Прекрасно!

Снова набираю, но попадаю на голосовую почту.

Глаза начинают немного пощипывать от такого скотского отношения. Я же к нему с пониманием. Была готова даже ослушаться босса, хотя тот поставил мне обязательное условие привести Зайцева к психологу. Это давление со всех сторон и понимание, что я абсолютно бесполезна буквально съедает меня живьем. В такие моменты мне действительно хочется вернуться домой, в свою детскую кровать и просто сидеть там до конца своих дней. В тепле, безопасности и уюте.

Ладно, Лера. Не раскисай. В конце концов, это было ожидаемо…

Звонить Сэму я не стала. Вероятно, потому что стыдно и неловко. Он не обязан быть моим водителем.

Вместо этого захожу в инстаграм, как профессиональный сыщик, нахожу сперва профиль Сэма, а уже потом на фотографиях нахожу отмеченного Зайцева.

Захожу и тыкаю пальцем на истории.

Это мой последний шанс.

Пьяная морда скачет под музыку, затем…

Матерь божья, что он творит?!

Он, что слизал текилу с сисек стриптизерши?

Фу. Ну и мерзость.

Ага. Ханжа во мне не может промолчать.

Пролистываю дальше и (Аллилуйя!) вижу геолокацию.

Ночной клуб — «Хиросима». Разумеется, один из самых дорогих клубов.

Зайцев пустит меня померу со своими гулянками. Вход туда не дешевый, я вам скажу. Лично я в этой богадельни ни разу не была. Но Ляля рассказывала о своих впечатлениях.

Со скоростью света натягиваю на себя коктейльное платье, стягиваю гульку и провожу блеском по губам. Немного румян, и готово! Главное, чтобы впустили. Одеваю каблуки, вызываю такси и выхожу на улицу.

Примерно через пятнадцать минут я отдаю кругленькую сумму за вход в это логово разврата. Интересно, могу ли я написать смету и предоставить Александру Александровичу? Воспитание его чада ощутимо бьёт по моему и без того худому карману. Ну если не смету, то пусть хотя бы премию выпишет.

В клубе невероятно громко. Пиджейки танцуют в клетках на высоте, диджей что-то неразборчиво орёт в микрофон, а несколько парочек буквально засасывают друг друга.

Отвратительное зрелище.

Уверенными шагами пру через толпу, подхожу к барной стойке и захожу в инстаграм, пытаясь рассмотреть, где именно находится Зайцев.

Так-с… Столик у колонны.

Пробегаюсь глазами по залу. Здесь две колонны. Стоят по разным сторонам.

— Девушка, заказывать что-нибудь будете? — дотрагиваясь до моего плеча, интересуется бармен.

— Нет, спасибо, — качаю головой. Затем тычу ему буквально под нос телефон и требовательно спрашиваю, — вы не видели этого парня?

Он немного отодвигает гаджет от лица, просматривает несколько секунд видео (там, где наша звездочка тусовок слизывает соль с сисек) и, усмехнувшись, произносит:

— Видел, конечно. Парень сидит возле колонны справа. Потеряли супруга? — понимающие лыбиться.

— Нет, сына, — по-глупости брякаю, и под офигевший взгляд бармена топаю в сторону Зайцева.

Он сидит в самой середине. По бокам две девчонки, что сидят в лифчиках и шортах настолько коротких, что кажется мне видны все их интимные места. В руке держит шот, что под улюлюканье и одобряющий свист резко опрокидывает в себя.

И даже не морщится, пьянь!

Пыхтя, подхожу, нависая над столом, точно грозовая туча. Ребята не замечают меня, продолжая свою попойку, пока я не начинаю перелезть через всех, чтобы добраться до Саши.

— Оу, малышка! — шлепает меня какой-то ублюдок по заднице. — Ты куда? Там уже занято. Иди ко мне!

— Руки убрал, — гаркаю.

Вот тут-то и вскидывает голову Зайцев, который до этого был очарован прелестями дам. Мне кажется, у него даже слюна капает.

— Что ты тут делаешь? — корчит недовольную рожу.

— Догадайся с трех раз! — скалюсь.

— Можш ехть дмой, — неразборчиво мычит, — Я тебя… Ик… Не… Не вызывал, — нагло заявляет, отворачиваясь и склоняя голову к хихикающей девушке.

Хотя, о чем это я? Будем откровенны, телке. Вероятно, именно с такими наставлял мне рога Петров. Легкодоступными, вульгарными девицами.

— Зайцев! — рявкаю.

— Ну что? — цокает.

Свинья. Просто самая настоящая свинья.

— Поехали домой, — настаиваю, сжимая руки в кулаки. Ох, как они чешутся! Кто бы знал!

Растянув на своих губах лукавую ухмылку, он выгибает бровь и бросает:

— Мы будем трахаться?

Ч-что? Он в своём уме?

— Нет, — жёстко отрезаю.

— Минет?

Вы посмотрите-ка, как взбодрился!

— Нет, — уже рычу, как бешеная собака, готовая в любой момент наброситься.

— Ну хотя бы можно её взять с собой? — складывает руки в умоляющем жесте, указывая головой на девушку.

— Нет, озабоченный придурок!

— Тогда я никуда не поеду, — заявляет, складывая руки на груди.

О, да. Очень по-взрослому.

— Нет? — уставляюсь на него немигающим взглядом. — Думаю, твоему отцу очень понравится видео твоей кропотливой «работы» над дипломной.

Совершенно верно, ребята. Это шантаж. Грязный шантаж. Не смейте меня судить! Этот засранец не оставил мне выбора.

Что-то в голове Саши проясняется и неохотно, но он все же встаёт. Покачивается, точно березка на ветру, и практически начинает заваливаться на меня.

Эта по меньшей мере восьмидесяти килограммовая туша на мои пятьдесят!

Хватаю его под руки, сама поражаясь, каким вообще образом смогла удержать этого слона. Затем, обхватив за талию, вытаскиваю из-за столика, и тяну это полуживое тело, которое, к моему неземному счастью, хоть и не прочно, но стоит на ногах.

Мы проходим пару метров, как в спину нам летит:

— Эй, Зайцев! А заплатить?

Он машет рукой, но спустя секунду парень подлетает к нам, преграждая путь.

— Слышь, бабки гони, — напирает.

Зайцев пьяно улыбается, хлопает себя по карманам, а потом показывает дулю.

— Ты мне должен, Крапивин. Отвали.

Попахивает дракой, оба парня явно нетрезвы и ищут повод за, чтобы зацепиться. Очевидно же, что этот Крапивин не нуждается в деньгах. Впрочем, может он просто жлоб. Говорят: чем люди богаче, тем скупее.

— Да ты…

Начинает быковать, но я резко упираюсь рукой ему в грудь и решительно чеканю:

— Стоп. Сколько он должен?

— Пять, — даже не смотря на меня, отвечает.

— Не смей, — шипит на меня Зайцев, но я его не слушаю.

Пять. Пять, Карл! Что я говорила про вход? Забудьте!

Это мои последние деньги, но, тем не менее, я достаю из сумочки кошелек и несколько купюр, а затем передаю этому «нуждающемуся».

Зайцев пытается перехватить мою руку, но он и стоит-то с трудом. Куда там…

Парень выхватывает деньги и с едкой улыбкой отходит.

Всю дорогу до машины Зайцев неустанно ворчит, пока я волоку его к машине. Облокачиваю это тело на машину и требую, протягивая руку:

— Ключи.

— Ага, щас, — ерепениться. — Ты разобьешь мою малышку….

— Я умею водить.

Нет, на самом деле. Точнее, на права-то я сдала, но вот практики у меня… В общем, Зайцеву не обязательно знать об этой сущей «мелочи».

С горем пополам отвоевываю у него ключи, а затем пытаюсь усадить на заднее сидение и нечаянно ударяю головой об дверь.

Упс. Даже хрустнуло.

Хорошо, что он почти спит.

Наконец, усадив Сашу, сажусь за руль. Трясущимися руками завожу машину и начинаю ехать. Вспоминаю все уроки отца, потому что, будем откровенны, даже две мои почки (и почки моей семьи) не хватит, чтобы расплатиться за ремонт этой тачки.

В прошлый раз мне помогал Сэм, но сегодня мне приходится самой тащить сонного Зайцева в комнату. Когда эти дрова валятьс я на кровать, мои мышцы гудят. Как и в прошлый раз, раздеваю его, после чего, переодевшись в пижаму, валюсь без сил на кровать.

Сходил, блин, за хлебушком.