Оболтус

Глава 12

Лера

Это утро ничем не отличается от вчерашнего. Перегар на всю комнату, помятый Зайцев с почему-то голой задницей, быстрый завтрак и поспешные сборы на работу.

Подумать только, засранец даже не помнил вчерашней ночи. Первый его вопрос был:

— Как я здесь оказался?

Второй:

— Откуда у меня шишка на лбу?

И если на первое я фыркнула, то на второе разумно промолчала.

Ну да, шишка хорошая. Да еще и синяк… Нет, поймите меня правильно, как еще я могла усадить это тело?! Тем более, ему полезно даже.

Безусловно, ни о какой благодарности речи и не шло.

Честно, я ужасно вымотана на данный момент, учитывая, что спала отвратительно, не говоря уже о том, что до этого спала всего четыре часа. Добавьте еще к этому коктейлю нервное напряжение и вы получите абсолютно атипичную Леру с каменной физиономией.

Даже если бы на Землю опустились инопланетяне и сказали что я их посланник, то я бы просто зевнула. Потому что это единственное что я делаю с тех пор, как встала с кровати.

Вероятно, поэтому мне было плевать на Зайцева, хотя по-справедливости я должна сверлить его мозг, взять молоток и быть по батареи, чтобы не повадно было употреблять алкоголь в таком количестве.

Позже за нами заехал Сэм, который почему-то бросал на меня странные взгляды. Кокетливые, что ли… Нет, конечно, он делал это и в предыдущие наши встречи, но сегодня это было слишком очевидным и настойчивым. Поглаживание по руке, рука на талии, когда садились в машину, и это его грозное:

— Почему ты мне не позвонила? Ты не должна была ехать одна. Зайцев, как ты мог это допустить?

— Откуда я мог знать, что она припрется, — пробурчал, даже не открывая глаз и прикладывая холодную бутылку к голове.

— Должен был знать, — резко выплюнул Сэм. — Ладно, потом поговорим.

О чем они говорили потом, понятия не имею. Меня высадили напротив телецентра, Сэм заставил меня поцеловать его в щеку. Буквально заставил. Наглец заблокировал двери и не выпускал меня из машины.

— Поцелуй. И я тебя выпускаю.

— Сэм, я же опоздаю!

— Видишь, у тебя есть стимул сделать это быстрее.

— Сэм…

— В щёчку, — улыбнулся мне в зеркало. — Пока в щёчку, — подмигнул.

— Не хочет она тебя целовать, Лисин, смирись, — вдруг ожил Саша.

— Я жду, — проигнорировал его Сэм.

Вздохнув, я поцеловала его в щеку, пахнущую гелем для бритья. Или после бритья. Черт его разберет, что у них там мужиков…

-Вот так бы сразу, — растянув довольную лыбу, Сэм нажал на кнопку и, наконец, выпустил меня.

Аллилуйя!

Работа протекала плавно, после обеда заявился Зайцев, который, впрочем как и всегда, всеми способами увиливал от работы.

«Это я не буду», «Это я не хочу», «Это ему его религия запрещает». На мои слова, что ни в одной религии нет запрета на пользование кофемашиной, Зайцев ответил, что у него «своя религия». Тогда я сказала, что в таком случае — это секта, которая, между прочим, запрещена законодательством. Зайцеву все же пришлось смириться и идти делать кофе нашему начальнику.

Откровенно говоря, я специально его послала к Ивану Петровичу.

Да. Мне надоело слушать его мерзости. Вряд-ли, он сыну своего босса будет говорить про красивые ножки и ямочки на пояснице, согласитесь.

В целом все было неплохо. До определенного времени. До того времени, пока я не застала его засовывающего свой язык в глотку Алёне — нашей молоденькой бухгалтерше. А я, вообще-то, послала его отнести документы на подписи.

Клянусь, я ещё после вчерашнего не остыла, а тут он снова чудит. Ну что за человек?

— Зайцев, — рявкаю, стараясь глубоко дышать.

— Ммм, — неохотно отрывается от Алёны.

— Документы, — требовательно протягиваю руку.

— Какие документы? — не понимающие, пялится на меня.

Алена в это время неловко одергивает юбку, поправляет чулки и коситься на меня. Видать, боится что я сплетни распущу и ее уволят. Что ж, пусть боится…

— Которые я тебе давала, — цежу сквозь зубы.

— Ааа, — неловко почесывает затылок, озирается вокруг себя и откашливается. — Эмм… Я тут… Кажется…

— Кажется, что? — щурюсь.

— Кажется, их потерял, — слабым голосом произносит, сглатывая.

— Потерял? — шикаю.

Господи, как он мог их потерять?! Да это же договор на несколько миллионов!

Схватившись за сердце, облокачиваюсь на стену.

За что мне такое наказание? Что я сделала не так в этой жизни?! Да я даже в школе страницы из дневника не вырывала! Да я на все субботники ходила! И никогда не забывала цветы поливать! За что мне все это?!

— Ты хоть понимаешь, что ты потерял?

— Ну слушай, что он так важен? Распечатаешь другой. Такой же.

— Такой же?! — верещу. — Я не могу распечатать такой же, придурок! У меня нет копии. Нам принесли его спонсоры! Тебе нужно было просто взять, отнести, поставить подпись и принести обратно. Что здесь сложного?!

Клянусь, я готова порвать этого оболтуса, как тузик грелку. Но именно в этот момент из-за угла выруливает Венера Аристарховна.

— Что за крики? — поправляет она свои узкие очки. — Валерия, Александр, я как раз вас ищу. У вас сеанс сегодня. Я отправила вам письмо на электронную почту, но ответа так и не получила.

Зайцев закатывает глаза, пожимает плечами и начинает пятиться к лестнице.

— Простите, сложный день, — вяло оправдываюсь я.

— Тогда вам определённо нужно ко мне. Сегодня у нас будет короткий сеанс. Александр, — кричит она Зайцеву, который уже почти слинял, — жду вас у себя в кабинете через сорок минут! Пойдемте, — уже обращается ко мне.

Натянуто улыбнувшись, киваю головой. Венера идёт впереди, а я плетусь позади. Достаю смартфон и строчу Зайцеву смс:

«Чтоб когда я вернулась документы были на месте. Или, клянусь, больше ты никогда не сможешь иметь детей!»

Зайдя в кабинет, Венера наливает мне стакан воды, указывает рукой на мягкий диван, а сама присаживается за стол.

Отпив, сажусь.

Никогда раньше не бывала у психологов. Что говорить? Что делать? Или это она должна говорить, а я слушать и внимать?

— Валерия, скажите, как давно вы знакомы с Александром? — её голос звучит достаточно расслабленно и ненавязчиво, но я все же чувствую себя не в своей тарелке.

— Почти неделю, — отвечаю.

Самую ужасную неделю в моей жизни.

— У вас с ним конфликт?

— У нас непонимание, — смягчаю углы. — Мы разные люди с разными целями в жизни.

— Что сегодня стало причиной вашего конфликта?

Интересно, насколько все это конфиденциально?! А если она шпион его папаши?

Венера все мои эмоции читает мгновенно. Доброжелательно улыбнувшись, она заверяет:

— Психолог — это врач. Всё конфедициально. У меня изумительная репутация, и я бы не стала её марать, чтобы перед кем бы то ни было выслужиться. Вы можете мне доверять. К тому же вам необходимо выговориться.

— Зайцев у меня стажируется. Я отправила его поставить подпись на важные документы, а он их потерял. Меня уволят из-за него, — почти со слезами на глазах говорю. — Это контракт на миллионы. Я сама виновата в том, что доверила такой важный документ, но…

— Стоп, — вдруг прерывает меня Венера. — Во-первых, вы не должны всю вину брать на себя. В коллективе все нужно делить поровну. Я уверена, что если Александра попросить, то он поможет вам найти эти бумаги.

Ага. Она очень плохо знает сынка главного.

— Он не станет ничего искать, — усмехаюсь. Меня буквально накрывает. Я вспоминаю все его фокусы за последние дни. Все, что так долго держала в себе. — Он избалованный сукин сын, который думает что ему все позволено, — с ненавистью выплевываю.

— Дышите, Лера. Дышите. Глубокий вдох, затем выдох. Это должно вас успокоить…

Я начинаю дышать, но останавливаться не собираюсь. Как говорится, понесло…

— Да. Я испортила его машину. Да. Врезала ему, но гаденыш издевается надо мной каждый божий день. Да я не помню, когда последний раз спала нормально! Мне уже трижды пришлось вытаскивать его из лап баб! Я как будто живу в гребенном порнофильме!

— Должно же быть в нем что-то хорошее?

— Нет! — истерически выкрикиваю, отчего она дергается. — Дышу-дышу, — бурчу, когда она начинает совершать пассы руками и вместе со мной дышать.

— Спокойнее, Валерия. Вдох-выдох… Вот так… Продолжим…

— В этом демоне нет ничего хорошего. Он родился, чтобы портить мне жизнь. Он озабоченный, клянусь вам! Каждый день я просыпаюсь и вижу его надменную рожу и этот голый зад!

— Кхм, — откашливается она, — но что-то же…

— Он называет меня мужским именем, он абсолютно неуправляем, а его отец угрожает мне увольнением, — сокрушенно заканчиваю. — Я. Его. Ненавижу.

— Хмм, — задумчиво чешет женщина подбородок и важно поправляет свои тонкие очки, — сложный случай.

Саша

Когда Лера выходит из кабинета, она выглядит изрядно помятой и уставшей. Кидает на меня ненавистный взгляд и фыркает.

Протягиваю ей папку с документами, которую по случайности оставил в сортире.

Ну, а что? С кем не бывает!

Лера буквально вырывает её у меня из рук и уносится прочь.

И чего она вечно такая недовольная? Ну, подумаешь, парень бросил… Другого найдет. Сэм скоро из кожи вылезет, чтобы ей угодить. Тьфу ты! Смотреть противно!

— Александр, — зовет меня Венера «как-то там», — проходите!

Вздохнув, захожу. Кабинет просторный, светлый и уютный. Только вот мне нихрена не уютно. Слишком цепкие глаза у этой Венеры.

— Присаживайтесь, — указывает рукой на диван. — Воды?

— Нет, спасибо, — отказываюсь.

Мало-ли, сыворотку правды ещё какую подсыпет. С этих психологов станется…

— Как ваш день? — интересуется.

— Нормально, — киваю головой.

Господи. Побыстрее бы этот ад закончился. Между прочим, у меня только стояк сошёл. Валера как всегда появилась в самый «нужный» момент. Эта не девчонка, а какой-то сплошной кайфолом.

— Скажите, Александр, у вас конфликт с Валерией?

— А у нас конфликт? — прикидываюсь дурачком.

Да. Я пообещал ей ходить на эти чертовы сеансы, но я не обещал делиться своими душевными переживаниями, знаете ли. Я в жилетке не нуждаюсь.

— Расскажите мне о ней.

— Она зануда. А еще психованная истеричка.

Пожалуй, эти слова описывают её как нельзя лучше. Уверен, что она свой диплом написала ещё в садике, а потом психовала из-за того, что кто-то перепутал и пописал в её горшок. Угу. У меня немного извращенная фантазия. Не обессудьте.

— Вам не кажется, что это противоположные понятия? — задумчиво поправляет очки.

— Нет, — уверенно изрекаю.

Если честно, сидеть здесь и слушать всю эту нудятину нет желания от слова «совсем». Моя башка до сих пор раскалывается.

— Хорошо, — бормочет. Чиркает у себя что-то в блокноте, после чего говорит, — — Александр, скажите, какие качества в Валерии вас привлекают?

— Её рот, — незамедлительно отвечаю, — особенно, когда он закрыт.

— То есть, вы хотите сказать, что в Валерии вам нравится её молчаливость? — уточняет, постукивая ручкой по столу.

Тук-тук. Тук-тук.

Дерьмо! Моя голова сейчас взорвётся! Все-таки текила вчера была лишней. Впрочем, была ли у меня возможность отказаться, когда стриптизерша насыпала соль на свои сиськи четвертого размера, предлагая мне слизать?! Вот и я думаю, что нет.

— Нет. Я хочу сказать, что он хорошо выглядит, но слишком много говорит. Док, мы можем продолжить завтра? — морщусь.

Мне нужно похмелиться, а потом найти способ избавиться от Валеры. Клянусь своими яйцами, эта девчонка самая настоящая прилипала! Ради всего святого, она нашла меня на другом конце города. В клубе. Которых в столице миллиард.

— Нет, — отрезает Венера. — Продолжим, — монотонно продолжает.

Господи дай мне сил, пережить этот сеанс!

Венера что-то продолжает и продолжает говорить, но я ее не слушаю. Мои мысли сосредоточены на другом. Мне просто необходимо реабилитироваться в глазах отца.

А все из-за этой стервы!

Подставила меня, гадина!

Кровь начинает закипать, когда я вспоминаю нашу первую встречу, а слова этого мозгоправа только подкидывают жару.

— Валерия сказала, что ваше знакомство началось с разногласий. Почему бы вам не обсудить все вопросы, чтобы двигаться дальше?

— Двигаться дальше? — рявкаю, даже не обращая внимание на боль в голове. — Эта истеричка облила мою машину помоями и написала на ней большими красными буквами «МУДАК». Это вы называете разногласиями?!

— Кхм, — поправляет она очки и вздыхает, — очень сложный случай.

Конечно, млять, сложный! Я живу в общаге с клопами, забыл что такое нормальный душ и секс. Это КАТАСТРОФА! Именно большими буквами.

— Предлагаю вам написать несколько её положительных качеств на листочке, а потом можете быть свободны.

Она протягивает мне лист и ручку, на которые я недоверчиво кошусь.

Что, простите?

Теперь мне ещё нужно её восхвалять на бумаге?! То, что она защитила меня перед отцом ещё ничего не значит.

Однако, судя по боевому настрою Венеры, она меня отсюда не выпустит, пока я не напишу эти дурацкие качества.

Беру ручку и листик, задумчиво почесываю затылок.

«Умная» — пишу первое слово.

Этого нельзя отрицать. Валера действительно не глупая девушка. В противном случае, она бы здесь не работала.

Что там ещё…

«Отзывчивая» — второе качество.

Думаю, это то качество которые меня все еще и держит в этой общаге и на работе. Конечно, за исключением шантажа.

«Смелая»

Не каждый человек решится пойти наперекор моему отцу.

«Бескорыстная»

Написав последнее слово, перечитываю. И в голове, будто на плёнке, проматываются события вчерашнего вечера.

Клуб. Девочки. Виски. Много виски. Текила. Буфера. Лера. Крапивин. Деньги…

Черт! Вот дерьмо.

Какой же я мудак.

Она, что отдала деньги за меня? Зачем?

Да. Это моя совесть проснулась. Я кто угодно, но не альфонс. Никогда не брал у женщин деньги. И не собираюсь начинать.

Резко подскочив, кладу лист с ручкой на стол, поспешно прощаюсь и выхожу.

Быстрым шагом направляюсь к Лере. Она стоит возле кофемашины, а за ней Иван Петрович.

И все бы ничего, если бы его рука практически не касалась ее ягодиц.

Что за хрень?

Как только он видит меня, то улыбается как ни в чем не бывало и отходит на несколько шагов.

— Валерия, с ваших рук кофе имеет совсем другой вкус. Александр, как вам в нашем отделе?

Старый козёл. Всё подмазаться хочет.

— Нормально, — киваю головой. — Может быть, у вас и останусь.

— Будем рады, — растягивает на своих губах фальшивую улыбку, отсвечивая винирами.

Скалюсь и бросаю взгляд на Леру, которая уже надевает пальто. Она на меня принципиально не смотрит, и от этого ещё совестливее. Я, может, и оболтус, козёл, но не мерзавец.

Несмотря на меня, Лопушкова прощается с начальником и выходит. Схватив куртку, кидаю:

— До завтра.

И пускаюсь следом за ней. Леру я перехватываю уже у самого выхода.

— Стой, — хватаю её за руку, — пошли. Я подвезу.

— Нет, спасибо, — морщась, отвечает и вырывает свою руку.

Согласен, заслужил.

— Лера, — точно побитый щенок, тащусь за ней, — поехали. Я тоже домой.

— Да неужели? — искренне удивляется. — Мне казалось, у тебя куча важных дел. Помацать сиськи бухгалтерши или нажраться, как свинья.

— Нет. Если хочешь, буду мацать только твои.

Фыркнув, она гордо задирает подбородок.

— Пожалуй, откажусь.

— А Лисину бы не отказала? — почему-то вырывается из меня.

Лера выгибает бровь, явно не понимая, что твориться в моей башке.

Блин. Я и сам не понимаю.

Зачем я вообще это ляпнул?!

Чертыхнувшись, бурчу:

— Пошли. Сегодня был тяжёлый день. Все равно домой еду.

Несколько секунд Лопушкова раздумывает, а может ждет подвоха, но я искренен. К слову, я и вчера действительно собирался за хлебом. Просто… Просто так вышло…

А ещё я реально чувствую себя хреново из-за всей этой ситуации.

— Ладно, — сдается она.

В машине едем в напряжении. Мне стоит извиниться. В конце концов, не настолько я говнюк, чтобы не признавать свои ошибки. Но одних слов мало. Это точно.

Я высаживаю Леру около общаги и под ее недоуменный взгляд, со словами:

— Скоро буду.

Отъезжаю.

И нет. Это не то, о чем вы подумали. Я не по бабам. И даже не в бар.

Поверить не могу, но еду в магазин. Денег у меня осталось немного, но, будь я проклят, если не заглажу свою вину.

Покупаю продукты, вроде рассыпного чая, моего любимого сыра, шоколада и, конечно же, французских булочек, затем заезжаю в цветочный магазин и выбираю хороший букет роз. Кладу, в специально купленный конверт, деньги, а затем возвращаюсь обратно в общагу.

Поднимаясь на этаж, ловлю на себе несколько заинтересованных взглядов зевак. Ещё бы! Может, я и потратил последние деньги, но какие-то там гвоздики дарить женщине не буду. Стыдно.

Подойдя к нашей двери, стучу, прикрывая свою бессовестную харю букетом.

Топот ног, поворот замка и…

— Ч-что?

— Сюрприз, — опускаю букет. — Это тебе. И это тоже, — вкладываю в её руку конверт.

Заношу пакеты с едой и ставлю на стол.

— Что происходит?

У нее настолько ошарашенное лицо, как будто увидела пришельца. Впрочем, судя по моему поведению, так и есть.

— Почему ты мне не сказала, что отдала деньги?

Она понимающе усмехается и парирует:

— А должна была?

Ответ очевиден. Не должна. Это я должен был помнить.

Неловко покусывая губу, сажусь на стул.

— Лер, ты прости меня, — набираю побольше воздуха в легкие. Блин. Я ожидал, что будет легче. — Я не должен был так себя вести. И особенно по отношению к тебе. Спасибо, что вчера заступилась за меня, что не сдала отцу, хотя имела полное право.

— Я хотела, — неожиданно признается.

— Тогда почему не сдала?

— Не знаю. Я так устала, что просто хотела домой, а не очередных разборок.

— Мир? Обещаю, что постараюсь себя контролировать.

И пусть совершенно по-детски, но я протягиваю ей мизинец. Со смешком, Лера протягивает свой.

— Знаешь, Зайцев, когда ты оставил меня у подъезда, я себе поклялась, что если ты не вернёшься к ночи, то точно тебя сдам.

— Получается, я ходил по тонкому льду?

— Думаю, ты всегда по нему ходишь.

Поставив букет на пол, она берет вазу и идёт наливать воду, после чего ставит цветы на стол.

Пожалуй, тут им и самое место. Чтоб Сэм увидел. Зачем? Без понятия. Спросите у меня что-нибудь полегче.

— Боже, Зайцев, — заглядывает в пакет, — что ты набрал?

— А что такое? — не понимаю. — Продукты купил.

— Угу, я вижу, — смеется. — Я бы на эти деньги месяц питалась! Вот, скажи мне, зачем именно самый дорогой шоколад? Или отборный чай? А сыр? Это же, блин, дорогущий сыр!

— Ну, а что? Хороший же…

— Так, в следующий раз без самодеятельности. Пойдём вместе. Учить тебя и учить ещё, Зайцев, нормальной жизни.