Очарование юности

Глава 5

Оливер Райленд вернулся из Шотландии в отличном расположении духа. Он провел переговоры с местным агентством по продаже недвижимости, целью которых являлось обсуждение возможности тесного сотрудничества двух фирм, что сулило получение дополнительной прибыли.

Елена пригласила его на обед в свою уютную квартиру, расположенную рядом с офисом. Когда они приступили к кофе и ликерам, Оливер, разомлевший после вкусного угощения, произнес с улыбкой:

— Потрясающий обед, Елена. Удивительно, как тебе удается сочетать деловую хватку с умением вести домашнее хозяйство. Ты — единственная женщина на свете, которая делает это столь умело и столь чарующе.

Елена шутливо отсалютовала ему рукой.

— Благодарю вас, добрый господин! — весело воскликнула она. — Ответ очень прост: мне нравится и то и другое.

— Да, полагаю, — согласился Оливер уже с меньшим энтузиазмом в голосе, так как его интерес к ее личным качествам быстро угас. Он прикурил и живо поинтересовался: — А какие у тебя новости? Что-нибудь произошло во время моего отсутствия? Ты была очень занята?

— Нет, не очень для этого времени года, — ответила Елена, наливая ему еще кофе.

Она кратко перечислила удачные и неудачные случаи своей практики, и Оливер внимательно ее выслушал, время от времени вставляя свои комментарии. Однако, утомившись от поездки, насытившись вкусным обедом и выпив изрядное количество ликера, он начинал клевать носом.

— Вот и все, — подытожила Елена, но затем поправилась: — Нет, есть еще кое-что. При желании мы можем внести в наш реестр Холли-Лодж!

Эта новость привела ее собеседника в такое изумление, что он чуть не выронил кофейную чашку.

— Холли-Лодж! — эхом повторил он. — Но я полагал, пока не объявится наследник, ничего нельзя сделать.

— Ты прав, — подтвердила Елена. — Он и объявился как раз в тот день, когда ты уехал в Шотландию.

— Великий боже! — воскликнул Оливер, пытаясь осмыслить эту новость. — И каков он из себя? Наверняка какой-нибудь дикарь с сильным австралийским акцентом.

— Вовсе нет. Это образованный мужчина с валлийским акцентом. Его мать из Шотландии, знаешь ли.

— Неужели? — сказал Оливер без особого интереса. — А почему ты говоришь, что мы можем внести в наш реестр Холли-Лодж, если захотим? В это время года спрос на жилье невысок.

— Ты не видел дом, а я видела, — с нажимом произнесла Елена. Она кратко, но живо описала своему деловому партнеру состояние Холли-Лодж и в заключение сказала: — Вот я и объяснила мистеру Роскоту, что прежде должна все обсудить с тобой…

— Совершенно верно, — одобрил Оливер. — Ты поставила его в известность, что дом необходимо привести в порядок в кратчайшие сроки?

— Он сам об этом позаботился, — ответила Елена. — Большая часть работы уже сделана.

— Отлично, позвони ему и скажи, чтоб заканчивал побыстрее. Тогда мы вместе все осмотрим и примем решение, — произнес Оливер.

Елена отрицательно покачала головой.

— В доме нет телефона, — напомнила она. — Мисс Бембридж не хотела его устанавливать. Мистер Роскот, конечно, подал заявку, но пока безрезультатно.

— В таком случае пошли ему письмо! — нетерпеливо воскликнул Оливер.

— Ты прав. Знаешь, будет лучше, если письмо отнесет Кит, — предложила Елена, как ни в чем не бывало.

— Кит? Какого дьявола ей там делать? — грубо воскликнул Оливер. — Парню ведь не мешает соседство коттеджа?

— Отнюдь нет, — сказала Елена. — Кит даже убирает его дом…

— Что она делает? — гневно вскричал Оливер, вскочив со стула. — Как такое могло случиться?

— Понятия не имею, — честно ответила Елена. — Я узнала об этом как о свершившемся факте.

— Ты должна была положить этому конец, — прорычал Оливер. — Но так как ты этого не сделала, то я сам объясню парню, что к чему!

Елена задумчиво воззрилась на него. Странное соглашение между Кит и Энтони нравилось ей еще меньше, чем Оливеру, но, предугадав его реакцию, она решила предоставить ему право положить конец этой истории. Сейчас Елена сомневалась, правильно ли поступила. Она не учла, что Оливер может принять сторону Кит. Если он отправится к Энтони в таком отвратительном настроении, случится катастрофа! Роскот не из тех людей, кто привык подчиняться приказам вмешивающихся не в свои дела незнакомцев.

Если Оливер и Энтони серьезно повздорят, то ее шансы сохранить дружеские отношения с Роскотом станут равны нулю, поэтому ей необходимо во что бы то ни стало успокоить разбушевавшегося кузена.

— Честно говоря, я решила, что вмешиваться бесполезно, — медленно произнесла она. — У меня нет никакого права указывать Кит, что ей делать и чего не делать, не так ли?

— Ты могла бы дать ей понять, что мне это не понравится… Вообще-то ты права, — согласился Оливер. — Тем не менее, — раздраженно нахмурился он, — ты не должна была оставлять все как есть!

— Ну, я довела до сведения мистера Роскота, что ты и Кит… в общем, что у вас близкие отношения, — призналась Елена.

— О! — воскликнул ее собеседник. — Надеюсь, он понял намек. Я навещу Кит завтра вечером и посмотрю, как лучше всего поступить в этой ситуации. Наверное, к тому времени она уже закончит работу. Кстати, а как долго она этим занимается?

— Насколько мне известно, с того самого дня, как ты уехал в Шотландию, — сообщила Елена. — Ты прав, Кит должна уже закончить работу. Но конечно, ни один дом не останется чистым навсегда, особенно такой старый, как Холли-Лодж. Энтони может убедить ее продолжать поддерживать порядок.

— Не бывать этому! — твердо заявил Оливер. — Помочь соседу в затруднительном положении — одно дело, но выполнять за него ежедневную уборку — совсем другое!

— Ты прав, — согласилась Елена. — Будем надеяться, Кит считает так же, как ты.

— Думаю, да, — важно подтвердил Оливер. Елена поднялась и стала убирать со стола кофейные чашки.

— Я тоже так думаю, — произнесла она не менее важно. — Ведь мы не сможем заняться продажей дома, если по этому поводу возникнут разногласия.

— Хочешь сказать, что не собираешься конфликтовать с Роскотом? — мягко спросил Оливер.

Глаза Елены расширились от удивления.

— Не собираюсь, конечно, — твердо заявила она. — Он же наш потенциальный клиент. А клиенты означают получение гонорара. Ну, а гонорар, в свою очередь, означает комфорт и безопасность. Мне нравится и то и другое!

— Я всегда это знал, — ответил Оливер, устраиваясь поудобнее в плетеном кресле у камина. — Признаюсь, мне всегда было интересно, как далеко ты можешь зайти в своем стремлении сохранить эти удобства? Можешь ли ты в погоне за деньгами стать женой незнакомого человека?

Елена оценила проницательность Оливера, но она вовсе не собиралась раскрывать ему свои карты!

— Нет, котик, так далеко я не зайду! — весело ответила она. — Я никогда не вступлю в брак только ради денег! Но смею надеяться, мне посчастливится влюбиться в состоятельного человека! Ты осуждаешь меня?

— Вовсе нет! — не колеблясь, сказал Оливер. — Поговорка «С милым рай и в шалаше» определенно не про тебя, и ты достаточно умна, чтобы признать это.

Елена подалась вперед, чтобы шутливо подергать его за волосы, и на лице ее появилась озорная гримаска. Он, конечно, прав, но не должен был сообщать ей об этом столь недвусмысленно. Возможно, она недооценивала интеллект своего кузена.

Райленд не ошибся, предполагая, что Кит должна была уже закончить уборку. На следующее утро после его приезда девушка домывала последнюю комнату в доме. И очень сожалела, что финал близок. Она упорно трудилась эти две недели, но уборка действительно доставляла ей удовольствие. Кит была рада избавить дом от хаоса и мрака двух последних лет.

На первый взгляд ее работа могла показаться бессистемной, но на самом деле Кит во всем руководствовалась соображениями удобства. Именно поэтому сначала она привела в порядок спальню и ванную, а затем малую гостиную, в которой раньше любила проводить время мисс Бембридж, оставив напоследок большую гостиную, которая одновременно служила библиотекой. Девушка понимала, что смахивание пыли с такого огромного количества книг — это долгий утомительный труд.

Уже занялись ранние осенние сумерки, а Кит еще не закончила работу. Замечание Елены о замене электропроводки в доме было вполне обоснованным, и электроэнергетическое управление настаивало на этом, прежде чем вновь начать поставлять в имение электричество, поэтому пока единственными источниками освещения являлись свечи и несколько парафиновых ламп, купленных Энтони. Конечно, при таком тусклом свете нечего было и помышлять о добросовестной уборке, но ряды книжных полок стояли перед Кит молчаливым укором.

Девушка зажгла около полудюжины свечей, предварительно помещенных в бутылки, и почувствовала себя очень комфортно, гораздо комфортнее, чем в день приготовления к празднованию того злосчастного Хеллоуина.

Кит с удовольствием забралась на одно из сидений старомодного, но изящного дивана-канапе и умиротворенно оглядела комнату. Если бы дом принадлежал ей, именно эту гостиную она облюбовала бы в качестве своего укромного уголка. «Если бы только мистер Роскот вел себя чуточку дружелюбнее, — с тоской подумала она. — А пока мне остается только мечтать о том времени, когда я смогу позволить себе приобрести все книги, которые пожелаю купить!»

Энтони, бесшумно вошедший в библиотеку, в нерешительности остановился на пороге. Он не хотел беспокоить Кит, но она сама повернула голову в его сторону, словно почувствовав на себе его взгляд, и одарила Энтони несмелой улыбкой.

— Привет! Отдыхаете? — спросил он. — Вы это заслужили!

— «Да, что есть жизнь, когда, мой друг, нет времени взглянуть вокруг?»[1] — серьезно проговорила Кит. — Я не отдыхаю, я запоминаю все это. — Она сделала плавный жест рукой.

Энтони опустился на соседнюю подушку дивана и оказался совсем близко от Кит. Ему открылись новые, доселе неизвестные черты ее лица. В уголках ее губ притаились маленькие складочки, которые наверняка превратятся в более глубокие ямочки, если она засмеется. А в зеленоватых глазах можно разглядеть не только веселые крапинки, но и сокровенные мечты.

— Зачем? — поинтересовался молодой человек.

Мысли Кит бродили в ее собственном мире, поэтому она не поняла вопроса.

— Что — зачем? — переспросила она.

— Зачем вы хотите запомнить эту комнату?

— Просто потому, что она мне нравится, — пояснила девушка. — Знаете, я ведь счастливица, у меня фотографическая память. Стоит мне однажды увидеть какое-нибудь место и запечатлеть в сознании, и я смогу мысленно воспроизвести его столь живо, словно снова туда вернулась!

Энтони не ответил, и Кит внимательно посмотрела на него. Что-то в его лице напомнило девушке о чувстве острой жалости, которое она испытывала к нему прежде. Мрачные темные глаза, плотно сжатые губы — повинуясь внезапному порыву, она накрыла его ладонь своей маленькой ручкой и немедленно ощутила, как напряглись его мускулы, словно протестуя даже против такого легкого прикосновения. Кит поспешно отдернула руку.

— Прошу прощения, мистер Роскот, — запинаясь, произнесла она.

— За что? — резко спросил он. — В самом деле, вы видите окружающий мир в особом свете и называете себя счастливицей в связи со способностью по желанию воспроизводить в уме сцены из прошлого. Из этого я заключаю, что ваши воспоминания можно отнести к разряду приятных. В противном случае вы вряд ли воспринимали бы этот дар как благословение свыше!

— Полагаю, вы правы, — подтвердила Кит подавленно, и на время в комнате воцарилась тишина. Затем девушка пошевелилась. — Мне нужно идти, уже время ужина.

Энтони, казалось, спустился с небес на землю.

— Подождите минутку, — попросил он. — Насчет дома. Вы ведь почти закончили, не так ли?

— Да, за исключением книг, находящихся в этой комнате, — подтвердила Кит.

— А что с ними не так? — удивился Энтони. — На мой взгляд, они в полном порядке, ну, может, слегка пыльные.

В этот момент на лице Кит ясно можно было прочесть: «Ох уж эти мужчины!»

— Нет, мистер Роскот, так не пойдет, — твердо произнесла она. — Я добросовестно вычистила весь дом и не собираюсь добавлять в бочку меда ложку дегтя! К тому же книги заслуживают лучшего отношения.

— Да? Они очень ценные? — поинтересовался Энтони.

— Разумеется! — возмущенно ответила Кит. — Я не имею в виду, что это первые или особо дорогостоящие издания. Но взгляните на полки: эту коллекцию собирали более полувека, многие книги с тех пор больше не переиздавались. Мисс Бембридж говорила также, что огромное количество книг было уничтожено во время воздушных налетов на Лондон. — Девушка поднялась с дивана, подошла к одному из стеллажей и с нежностью погладила книжные корешки. — Знаете, так забавно погружаться в глубокое прошлое, где все не так, как у нас. Мне кажется, — задумчиво добавила она, — люди тогда не были так напуганы, как теперь.

— А чего им бояться? — с любопытством спросил Энтони, но Кит лишь покачала головой.

— Нет-нет, делиться с другими людьми радостью — это одно, но… — Она запнулась и снова энергично затрясла головой. — Если мы будем говорить о неприятностях, то они приобретут в наших глазах большую значимость, чем нам того хотелось бы. Но, мистер Роскот, вы собирались мне что-то сказать, не так ли?

Энтони догадался, что его собеседнице не терпится сменить тему разговора.

— Да, собирался. Вы проделали колоссальную работу по приведению в порядок этого старого дома, и я искренне благодарю вас за это.

— Не нужно меня благодарить, — настаивала девушка. — Я ведь платила вам долг, и если вы утверждаете, что довольны уборкой, я тоже удовлетворена. — Она пытливо заглянула Энтони в глаза.

— Да, я действительно доволен, — подтвердил он. — Честно говоря, вы более чем… если вы не возражаете, закроем этот вопрос.

— Совсем не возражаю, — ответила Кит. — Чувство свободы от обязательств дорогого стоит!

— Тогда мы квиты, — серьезно подтвердил Энтони. — И у меня есть для вас предложение. Но прежде всего, хочу сказать, что не знаю, как долго я еще здесь пробуду. Мисс Алладайк не сообщает мне ничего утешительного по поводу продажи дома. Пока они со своим коллегой не обсудят подробности моего дела, Холли-Лодж даже не числится в списках агентства недвижимости.

— Ясно, — безразлично произнесла Кит.

Энтони внимательно посмотрел на девушку, и в его памяти всплыли некоторые подробности беседы с Еленой. Сначала она упомянула, что от семейства Конвей очень сложно избавиться, если каким-либо образом оказался вовлечен в их жизнь, и что ее кузен Оливер Райленд знает это на собственном опыте. На следующий день Елена недвусмысленно намекнула, что все тот же Оливер Райленд имеет обыкновение часто посещать Мистлтой-коттедж из-за Кит.

Ни то ни другое определенно не может быть правдой, даже если этот человек совсем безвольный, а Кит — гораздо более искушенная женщина, чем кажется на первый взгляд. Конечно, Энтони не мог прямо обратиться к ней за разъяснениями. Кит сидела молча, устремив взор на большие золоченые часы, стоящие на каминной полке, и молодой человек вернулся к предмету их разговора.

— И вот о чем я хочу вас попросить: не могли бы вы и дальше поддерживать чистоту в доме? Конечно, не безвозмездно. Что скажете?

Кит заколебалась.

— Я не знаю, — медленно произнесла она. — Это ведь нелегкая работа. И я не уверена, что Милли… О, только не подумайте, что она или я с предубеждением относимся к ведению домашнего хозяйства, это вовсе не так, я получила истинное удовольствие от уборки, но… — Она с сомнением покачала головой. — Дайте мне время подумать об этом, мистер Роскот, пожалуйста!

— Хорошо, — согласился он. — Но пока вы не ушли, скажите мне вот что: как называется этот очаровательный маленький диван, на котором мы сидим?

Кит с улыбкой провела рукой по изогнутой спинке, объединяющей в одно целое два сиденья дивана.

— Ну, официальное название — гостевой диван, — серьезно сообщила она, — но мисс Бембридж говорила мне, что в ее семье в ходу другое название — диван для ухаживаний, или, если хотите, диван для флирта! О, боже мой! — вдруг воскликнула Кит изменившимся голосом.

— Что? — спросил Энтони.

— Вы смеетесь! — с удивлением произнесла она. — Вот уж не думала, что вы умеете смеяться!

— Я и сам не подозревал об этом, — ответил молодой человек.

Оливер прибыл в Мистлтой-коттедж после восьми часов вечера, и, как обычно, все семейство, включая Милли, вежливо, но без особого энтузиазма поприветствовало его и поспешило удалиться, предоставив Кит самой развлекать гостя. Раньше Оливера раздражало столь явное выказывание антипатии, но в этот раз он даже обрадовался.

Кит никогда не чувствовала себя раскованно в его компании. Она чинно опустилась на стул с высокой спинкой и учтивым тоном осведомилась, насколько успешной была его поездка.

— Очень успешной, — уверенно произнес Оливер. — Фактически я… — начал было он, но передумал и лишь снова повторил: — Да, крайне успешной.

Кит удивилась. Обычно Оливер не упускал момента в мельчайших подробностях похвастаться перед восторженной аудиторией своим триумфом. Но сегодня он определенно что-то задумал, и Кит могла лишь теряться в догадках. Она напряглась всем телом, приготовившись занять оборонительную позицию, так как всегда опасалась Райленда. Более чем вероятно, что Елена успела рассказать ему не только о внезапном приезде Энтони и его стремлении продать Холли-Лодж, но и о роли самой Кит в этой истории. В таком случае Оливер поступится собственными принципами, если не устроит грандиозный скандал.

— Пока ты был в отъезде, у нас столько всего случилось, — весело начала она. — Думаю, Елена уже сообщила тебе, что нежданно-негаданно объявился хозяин Холли-Лодж?

— Да, — зловеще подтвердил Оливер. — А еще она мне рассказала о том, что…

— Уж не о том ли, что я приводила в порядок дом? — перебила его Кит. — Я сама хотела рассказать тебе об этом. Было так весело!

— Весело? — Эта реплика, казалось, привела Оливера в бешенство. — Не понимаю, что веселого ты нашла в собственном унижении! Кит, зачем ты это сделала?

— А почему бы и нет? — возразила Кит с небывалой для нее смелостью. — Просто решила помочь, вот и все. А насчет унижения ты заблуждаешься. Многие женщины в наши дни занимаются подобным.

— Да, но они убирают собственные дома, — не сдавался Оливер. — И совсем другое дело, когда юная девушка нанимается на работу к мужчине и получает от него деньги. Это возмутительно!

— Но ты же нанимаешь женщин для работы в офисе и платишь им, — напомнила Кит.

— Это разные вещи, — холодно произнес Оливер. — Я же не предлагаю этим женщинам стать моей женой!

Кит поднялась и в упор посмотрела на своего собеседника.

— Я рада, что ты об этом заговорил, Оливер, — решительно заявила она. — Знаешь, так не должно больше продолжаться…

Оливер, вскрикнув от радости, схватил Кит за руки.

— Ты хочешь сказать, что даешь согласие на брак?

— Нет, нет! — Девушка высвободилась из его цепких ладоней и, повинуясь ребяческому порыву, спрятала руки за спину. — Когда полгода назад ты сделал мне предложение, я ответила, что не люблю тебя. Сожалею, но с тех пор ничего не изменилось. Поэтому… поэтому, Оливер, прекрати, пожалуйста, свои попытки.

Следующие полчаса обернулись для Кит сущим кошмаром, так как Оливер в припадке ярости наговорил ей массу непростительных вещей. Он говорил, что Кит просто морочила ему голову, что если она чувствовала свою неспособность изменить отношение к нему, то не должна была его поощрять. Кит не удавалось вставить в этот гневный монолог ни словечка, и она не смогла объяснить Оливеру, что во всем повинен он один. Ведь именно Оливер проигнорировал ее отказ и продолжал донимать Кит настойчивыми ухаживаниями.

В конце концов, поток его красноречия иссяк, и Оливер был вынужден признать свое поражение.

— Хорошо же, будь по-твоему! — заключил он. — Но ты об этом сильно пожалеешь.

Он молча прошествовал к двери. Кит стояла не шевелясь, пока не услышала шум отъезжающей машины. Затем она бессильно опустилась в кресло и невидящим взором уставилась в одну точку.

В таком состоянии ее и нашла Милли десять минут спустя. Одного взгляда на девушку ей было достаточно, чтобы безошибочно определить, что произошло.

— Ты все же дала ему отставку, — одобрительно произнесла старушка.

— Да, но он пообещал, что, если я стану его женой, он позаботится о мальчиках, о Пенни и о тебе, — вздохнула Кит.

— Вряд ли! — возмущенно фыркнула Милли. — Ты и представить себе не можешь, что за человек этот Оливер Райленд! — Она покачала головой. — С ним наша жизнь не стала бы легче, уверяю тебя. Оливер — диктатор, он ошибочно полагает, что за деньги можно купить тело и душу человека. Что касается близнецов, то они вполне могли бы стать малолетними преступниками в целях самообороны! А о Пенни я вообще не говорю! Поэтому забудь о нем и обо всей этой истории.

— Милли, какая же ты хорошая! — пылко воскликнула Кит. — Не представляю, что бы мы без тебя делали!

— Тебе не представится случая это выяснить, — улыбнулась пожилая дама.

Когда на следующее утро Кит пришла в Холли-Лодж закончить работу, Энтони мыл машину на заднем дворе.

— Что случилось? — грозно потребовал он ответа.

— Ничего не случилось, — поспешно произнесла Кит.

— Не лгите мне, — настаивал Энтони. — Вы выглядите так, словно привидение увидели.

Кит принужденно засмеялась.

— Уверяю вас, вы заблуждаетесь. Просто я плохо спала ночью, — добавила она и тут же пожалела об этом, потому что знала — Энтони немедленно станет допытываться о причинах. Ну, как объяснишь ему, что, несмотря на одобрение Милли, она все же мучилась сознанием своей эгоистичности, так как поставила собственные чувства превыше интересов семьи?

К счастью, Энтони не придал значения ее словам. Следующая его реплика касалась совсем другой темы.

— Я уезжаю в Лондон, — объявил он. — Чипчейз хочет, чтобы я подписал какие-то бумаги. Вернусь не раньше завтрашнего вечера.

— Может быть, помочь вам собрать вещи в дорогу? — поинтересовалась Кит.

— Спасибо, это лишнее, — отрывисто произнес Энтони и вернулся к прерванной работе.

Кит направилась к дому, чувствуя себя совершенно опустошенной. Утро выдалось хлопотным и утомительным. Стены в библиотеке были уставлены книжными стеллажами от пола до потолка, и Кит приходилось забираться по приставной лестнице наверх, вытаскивать десять — двенадцать книг, спускаться с ними вниз, чтобы очистить их от пыли, и снова возвращать книги на свое место. Затем повторять всю процедуру сначала со следующей партией книг. Два человека справились бы с такой работой гораздо быстрее, но Кит была слишком гордой, чтобы просить Энтони о помощи.

Около одиннадцати часов девушка решила передохнуть. Она отправилась на кухню и, к своему глубочайшему изумлению, обнаружила там Роскота. Он был всецело поглощен процессом приготовления кофе и обратился к ней вполне дружелюбно:

— Привет! Вы, должно быть, унюхали запах! — Энтони кивнул в сторону стола, на котором уже стояли две чашки с блюдцами. — Хотел принести вам чашечку кофе, но, раз вы пришли сами, может, расположимся прямо здесь?

Они разместились по обе стороны стола, и на какое-то время между ними повисло молчание, которое, как ни странно, нельзя было назвать неловким. Кит отдохнула, и ее щеки слегка порозовели. Спустя некоторое время она благодарно заметила:

— Вы отлично варите кофе!

— Да, неплохо, — охотно согласился Энтони. — Но было бы гораздо лучше, если бы у меня появилась собственная кофемолка. Напиток получился бы ароматнее.

— От ваших слов веет домашним уютом, — лениво произнесла Кит.

— Человеку приходится учиться заботиться о себе, если он долгое время находится вдали от дома, — пояснил молодой человек, направляясь к плите за новой порцией кофе и молока. — Следовательно… — Он неожиданно замолчал. Кит, затаив дыхание, ждала продолжения. К ее глубочайшему разочарованию, Энтони не только оставил фразу незаконченной, но, казалось, сожалел, что вообще заговорил об этом. Он плотно сжал губы, а глаза его словно заволокло дымкой.

Теперь молчание действительно стало неловким, и Кит испытала огромное облегчение, когда они наконец допили кофе, и Энтони поднялся со стула.

— Мне нужно собираться, — небрежно заметил он. — Я поеду на поезде, а до станции дойду пешком — не хочу бросать машину на ночь без присмотра. Надеюсь, вы не забудете запереть дверь?

— Не волнуйтесь, — заверила его Кит, вымыла чашки и вернулась в библиотеку.

Примерно двадцать минут спустя за Энтони захлопнулась входная дверь, и Кит поразилась тому, как пусто и неуютно стало в доме.

Энтони разобрался с делами гораздо быстрее, чем предполагал. Некая скованность, все еще ощущающаяся между ним и мистером Чипчейзом, не позволяла мужчинам вести непринужденную беседу, но, когда Роскот уже собирался уходить, адвокат внезапно произнес:

— По поводу того празднования Хеллоуина…

— Да? — отозвался Энтони таким тоном, словно этот вопрос его совсем не интересовал.

— Мне следовало все объяснить вам, но я не мог, — заявил мистер Чипчейз.

— Возможно, потому, что я произвожу на людей устрашающее впечатление — так, во всяком случае, мне сказали, — ухмыльнулся молодой человек.

— О! — Мистер Чипчейз выглядел крайне озадаченным. — Могу я спросить, кто вам это сказал?

— Догадайтесь сами, — сухо ответил Энтони. — До свидания, мистер Чипчейз!

Энтони сделал кое-какие покупки, пообедал, посмотрел скучнейший фильм и от души пожалел, что зарезервировал комнату в гостинице на ночь. Придется уехать из Лондона утром, как он и планировал. Сразу после завтрака.

Однако молодой человек не учел, что по субботам поезда ходят реже, и ему еле-еле удалось сесть в поезд, который прибывал в Бэнфилд-Сент-Мэри в полдень. По прибытии он отправился обедать в «Черный лебедь». Выходя из ресторана, Энтони заметил неподалеку одного из близнецов Конвей. Энтони удивился, так как привык, что братья всегда неразлучны, но поначалу не придал этому значения.

Уже подходя к Холли-Лодж, Энтони обнаружил за рулем собственной машины одного из братьев-близнецов. Того самого, которого он видел в деревне? Или это другой?