Очарованная

Глава 20

— Радость моя, перестань метаться и ложись в постель.

— Не могу, Джейк. У меня сердце не на месте. — Зажав в кулаке сотовый телефон, Афия продолжала ходить взад-вперед — от кровати к бюро и обратно. — У Руди такой расстроенный голос! Ты сам слышал сообщение. Скажи, ведь голос у него расстроенный, да?

Это правда, голос у него был такой, что казалось, он вот-вот расплачется, но Джейк знал: чтобы успокоить Афию, говорить этого не стоит. Теперь он жалел, что они выбрались из постели совершить набег на холодильник. Жалел, что проверил сообщение на автоответчике. Но ведь он ждал звонка от Мерфи с информацией относительно ситуации в «Оз». Информации от Мерфи там не оказалось, зато было какое-то непонятное жалостливое сообщение от Руди, явно пребывавшего в глубоком унынии.

— Он уже большой мальчик, Афия. Да, голос у него расстроенный. Но ничего, он со всем справится.

— Он просил меня перезвонить. Он ждет моего звонка. Так почему ж он не берет трубку?

— Возможно, он в таком месте, где плохо или вообще не принимается сигнал.

— Я оставила ему целых три сообщения на мобильнике и одно на домашнем телефоне, и что? — сетовала Афия, словно бы не слышала слов Джейка. — Жан-Пьер сказал, что не видел Руди с самого утра.

Джейк откинул одеяло и свесил ноги с кровати. Еще пара минут, и он схватит ее и поднимет на руки. Он знал, что такое возбуждение вредно для ребенка да и для самой Афии тоже. Именно поэтому он желал получить от Мерфи подтверждение, что Руди с Жан-Пьером во время операции ничто не грозит. Афия так любила Руди, что когда-то Джейк даже ревновал ее к нему. Так было, пока он не узнал, что Руди — гей. Пока не понял, что у его маленькой, хрупкой, как креветка, жены сердце кита и она способна и на глубокую любовь, и на преданную дружбу. Качество, которым он восхищался. Но это делало ее также чрезвычайно уязвимой.

— Жан-Пьер сказал, что Руди должен привезти в «Рубиновые лодочки» одного трансвестита, но в остальном его график ему неизвестен. А вдруг он попал в аварию? — На глазах Афии выступили слезы. — И он в таком состоянии, что не может отвечать на звонки?

Чаша терпения Джейка переполнилась. Он быстрым движением сгреб Афию в охапку и положил на кровать.

— Отдышись и успокойся. — Афия попыталась вскочить, но он удержал ее за плечо. — Я не шучу, Афия. Ты слишком бурно на это реагируешь. Руди с Джей-Пи поссорились. Руди расстроен. Он ведь у нас гордый и упрямый. Десять против одного: он не отвечает потому, что, несмотря на сообщение, оставленное им уже давно, разговаривать сейчас не расположен. Небось сидит где-нибудь и изучает какую-нибудь дурацкую книжку по психологии о том, «как ссориться по правилам». А может, уже привез трансвестита в «Рубиновые лодочки» и решил посидеть там, пропустить несколько кружечек пивка, поразмыслить.

— Думаешь? — Афия перестала плакать и посмотрела на него с улыбкой, в которой блеснула надежда. — Может, нам поехать посмотреть, как он. Может, ему нужна компания.

— А может, ты дашь человеку передышку. — Ни за что, черт побери, он не повезет ее в «Оз». Джейк откинул ее челку и поцеловал в нахмуренный лоб. — Если ты, Афия, ему нужна, он знает, как тебя отыскать.

Афия вздохнула.

— И то правда. Прости меня. Я просто… У меня такое чувство, будто должно произойти что-то дурное.

Афия стиснула свое запястье, и Джейк понял, что она по старой привычке хотела погладить браслет с брелоком, который больше не носит. Свой талисман на счастье. Это была ее старая привычка, которая терзала ему сердце: она свидетельствовала о том, что Афия чувствует себя неуверенно и незащищенно перед лицом какой-нибудь неприятности.

— Ничего дурного не случится, любимая. — Джейк хотел прогнать поцелуями недовольную гримасу с ее лица, но тут зазвонил его телефон. Джейк протянул руку и взял с тумбочки мобильник.

Афия резко выпрямилась.

— Это Руди?

Джейк проверил входящий номер на дисплее.

— Нет. — Звонил Мерфи. Джейк попытался встать с постели, но Афия со стоном вцепилась в него. Не хочет оставаться одна. Ладно. Ничего не поделаешь. Придется как-то выкручиваться. Он поцеловал Афию в макушку и, расслабившись, откинулся на подушке, а затем нажал кнопку мобильника. — Да?

— Это Мерфи.

— Я знаю.

— Ты один?

— Нет.

— Стало быть, не можешь говорить свободно.

— Не сейчас. — Джейк погладил по спине тесно прижавшуюся к нему Афию. Совсем недавно от их страсти чуть не загорелась постель. Они даже в ванной занимались любовью. Если хоть немного повезет, она уснет от усталости и перестанет беспокоиться о Гэллоу.

— Ладно, — сказал Мерфи. — Зато ты не сможешь наезжать на меня.

Услышав от Мерфи все, что тот выведал у Богарта, Джейк заставил себя сохранять на лице невозмутимое выражение и не напрягаться всем телом. Новость о том, что Руди с Жан-Пьером оказались в самой гуще событий, связанных с расследованием дела о контрабанде наркотиков, Джейка вовсе не обрадовала, но мысль, что Фальконе будет уничтожен, доставляла ему ни с чем не сравнимое наслаждение. Обещание Богарта, что Руди не будут преследовать в судебном порядке, стало дополнительным плюсом, но Джейку не нравилось, что Руди должен остаться непосвященным. Он знал его, а Богарт нет.

— Меня устраивает все, кроме последнего: предупрежден, значит, вооружен.

— Давай решать проблемы по мере их поступления, — отозвался Мерфи. — Может, Гэллоу вообще не пошлют.

— Возможно. — Возможно, Руди впадет в меланхолию или будет слишком занят восстановлением мира с Джей-Пи, чтобы принять этот заказ. Жизнь покажет.

— И еще, Джейк, хочешь знать кое-что насчет Ривелли? Вряд ли он участвует в семейном бизнесе, но мне доподлинно известно, что его связи с семьей сохранились. Он по-прежнему собирается жениться на дочери главы мафии.

То обстоятельство, что Ривелли все еще хотел жениться на этой ревнивой стерве, никак не укладывалось у Джейка в голове. И то, что Анджела готова принять странный образ жизни Ривелли, Джейка также удивило.

— Жизнь полна неожиданностей, — пробормотал он.

— Во-во, я про то же. За исключением нескольких чудных мгновений этот день сущее проклятие: неприятности следуют одна за другой.

Проклятие. Сглаз. Джейк уставился в потолок. В его голове в беспорядке роились мысли.

— Будем держать связь, — сказал Мерфи.

— Да. — Джейк отсоединился и отбросил в сторону мобильник. Афия чуть с ума не сошла, когда ей взбрело в голову, будто Анджела ее сглазила и теперь она должна «усохнуть». «У меня никогда не будет детей», — рыдала она как-то ночью. Джейк проклинал древние суеверия на чем свет стоит, и спустя многие недели Афия освободилась от этих глупостей, освободилась от страха.

«У меня такое чувство, будто должно произойти что-то дурное».

Вот дьявол!

— В чем дело, Джейк?

Джейк пошевелился, заключая жену и своего еще не родившегося ребенка в объятия.

— Да ничего, детка.

Позитивные мысли должны преобладать над негативными. Разве не это он однажды сказал ей? Ничего дурного не случится.

Могла ли эта ночь быть хуже? Лулу в оцепенении, с мобильником в руках, спустилась вниз.

Она застала Мерфи в библиотеке в тот момент, когда он, закончив разговор, отключал свой сотовый телефон.

— Где Софи? — отрывисто спросила она.

— Уже куда-то приехала, должно быть. Боги взялся подвезти ее. — Мерфи посмотрел на телефон, зажатый у Лулу в руке, и вскочил со своего места. — Поли звонил?

— Что? — Лулу непонимающе заморгала, потом отрицательно покачала головой: — Ох! Нет. Я говорила с Вив.

— Как она? Все в порядке?

— Да. Нет. Просто не верится. — Лулу принялась мерить шагами комнату. Если она только не успокоит свои нервы и не истратит энергию, расхаживая взад-вперед, она попросту взорвется. — Мне стало очень страшно, я думала, не выдержу, и, хоть это может показаться ребячеством, мне захотелось к моей поппа[18]. Мне захотелось, чтобы она развеяла над моей головой тучи. Вив умеет это делать. Она источник позитивной энергии. Она даже камень развеселит.

— Судя по твоим словам, похожа на тебя.

Лулу, покусывая ноготь большого пальца, стала расхаживать еще быстрее.

— Сравнение с Вив — чрезвычайно приятный для меня комплимент. Она самая славная из всех, кого я знаю. — Лулу фыркнула. — Хотя она и не без чудинки.

— То же самое можно сказать и о тебе.

Лулу обернулась и заметила, что Мерфи улыбается. От этой нежной улыбки Лулу просто таяла. Колени у нее подогнулись, и она чуть не запуталась в собственных ногах. Мерфи успел ее подхватить, прежде чем она растянулась на полу, высвободил из ее руки телефон и поцелуями прогнал ее тревожные мысли. О! Если б можно было всю жизнь провести в объятиях этого мужчины!

Мерфи выпустил Лулу из объятий, и она вздохнула, пытаясь припомнить, что же ее так расстроило.

— Так чем тебя твоя чудаковатая бабушка так рассердила, тигренок?

— Она сбежала с мужчиной. — Вот она, та ошеломительная новость, от которой Лулу пришла в такое смятение. — Моя семидесятидвухлетняя бабушка в Лас-Вегасе проводит свой медовый месяц!

Мерфи издал смешок.

— И это плохо, потому что…

«Потому что теперь она, наверное, переедет во Флориду. Потому что Софи страдает, а я не знаю отчего, и она тоже — рано или поздно — непременно куда-нибудь уедет».

«Потому что все, кого я любила, покидают меня, и я в ужасе оттого, что влюбляюсь в тебя».

Лулу откинула назад локон и перевела дух. Спокойствие. Она ни за что не позволит себе взорваться.

— В этом нет ничего плохого. То есть я люблю Франклина. Они с Вив познакомились много лет назад, вместе работая над мультфильмом. Он аниматор, а она озвучивала фильм. Франклин славный, с хорошим чувством юмора, а дедушка…

Так его ведь уже давно нет на свете. Просто это так неожиданно. Как, впрочем, и все в моей жизни в последнее время. Мерфи провел большим пальцем по щеке Лулу.

— Как все у нас с тобой, например.

«У нас». Эти слова вдруг поразили Лулу. А вместе с ней пришла радость вперемежку с паникой. Как только она поняла, что происходит в ее сердце, у нее перехватило горло.

— Я не отважилась рассказать Вив о Поли. Не хотелось ее расстраивать. Но о тебе я ей рассказала. Я сказала, что познакомилась с добрым и храбрым мужчиной, который обожает детей, но по роду службы вынужден носить с собой оружие. Что всего за три дня ты изменил мои взгляды на мир, и это повергло меня в ужас. И что ты слишком хорош, чтобы быть правдой.

Лулу внезапно поймала себя на том, что с каждым словом потихоньку отодвигается от Мерфи, и теперь сидит, прижавшись спиной к стене. Мерфи стал придвигаться к ней, заставив ее тело запульсировать в предвкушении того, что последует. Когда он завладел ее рукой и прижал ее к своему сердцу, у нее закружилась голова.

— Я существую на самом деле. У меня есть свои недостатки. И ты не единственная, у кого изменились взгляды на жизнь. Одно то, что мы так быстро сошлись, не делает наши чувства менее реальным. И у меня это надолго, Лучана.

В его глазах светились искренность и надежность. Лулу верила ему. Она не могла представить себе, что Мерфи бросит ее, как Терри, если что-то пойдет не так. Он засучит рукава и кинется преодолевать трудности. Настоящий морской пехотинец. Сердце Лулу билось в такт с его сердцем. По сути, они не были такими уж разными. Оба хотели сделать мир лучше.

Основываясь на том малом, что он рассказал ей о своей военной службе, после поисков в Интернете и некоторых размышлений Лулу пришла к выводу, что он участвовал в операциях «Морской ангел» и «Возвращение надежды». Последняя являлась гуманитарной помощью Сомали.

Лулу, которая никогда не интересовалась политикой, было стыдно, что она почти ничего не знала об этих событиях. Чем больше она читала, тем больше ее тянуло вернуться к прежнему и отгородиться от всего этого. Столько несчастья и смертей! Единственное, что поддерживало в ней интерес и желание узнать больше, — это сознание, что Мерфи и бессчетное множество других людей были свидетелями тех ужасов. Переустройство всегда сопряжено с риском.

Она всегда мысленно бросала камни в мужчин, которые носят оружие, способны к насилию и деятельность которых противоречит мирному существованию. Она жила, словно отгородившись от мира в башне из слоновой кости, избегая риска, осторожничая, ни во что не вмешиваясь, и никогда не находила для себя счастья или удовлетворения. По сути, ей так и не удалось сделать для мира ничего существенного.

— Знаешь, что сказала Вив? — Лулу с трудом сглотнула, и ее голос сорвался на нервный шепот: — Жизнь коротка. Живи полной жизнью. Ни о чем не жалей.

Мерфи улыбнулся:

— Ура!

— У нас с тобой разный подход к жизни, Колин. Мы сводим друг друга с ума. Ты ведь это понимаешь?

Мерфи взял ее лицо в руки — руки, которые кормили голодных детей, спасали пострадавших людей из-под завалов.

— Я готов наполнить свой дом воспоминаниями.

Его губы изогнулись в улыбке, и тихая радость разрешила ее последние сомнения.

— А мебелью? Мерфи рассмеялся.

— И мебелью тоже. — Он заглянул ей в глаза, и земля под ним закачалась. — Ну, так что ты об этом думаешь?

Что через пять месяцев все может кончиться. Что через две недели он может попасть в перестрелку. Что она завтра может погибнуть в автокатастрофе, как ее отец и мама Софи. «Жизнь коротка. Живи полной жизнью. Ни о чем не жалей».

— Я думаю, Вив — гений. — Лулу с улыбкой встала на цыпочки и легко поцеловала его в губы. — Давай дадим прикурить.

Ночную прохладу наполнили приглушенные звуки музыки в стиле диско. Софи посмотрела на часы. Час ночи. Она бросила взгляд на вход в «Рубиновые лодочки». Предостережение Боги «Держитесь подальше от „Оз“ продолжало звучать в ее ушах.

Если б она имела хоть частичку уважения к этому федералу, она бы еще, может, подумала. А к мужчине, который спас и обольстил ее лишь для того, чтобы потом отпускать ехидные замечания в ее адрес, она не могла чувствовать ничего, кроме отвращения. Чья бы корова мычала! Ведь сам же продвигал расследование лестью и собственным членом.

Поведение Джо лишь укрепило уверенность Софи в том, что все мужики — свиньи и доверять им нельзя. Эпизод с Чазом еще терзал ее душу, а маньяк, гоняющийся за ее сестрой, вызывал в ней бурю гнева и не давал покоя. Жизнь и так превратилась в ад кромешный, а тут еще и Руди пропал.

Стиснув зубы, Софи толкнула сверкающие красные двери ночного гей-клуба с намерением сделать что-то полезное и такое, что могло бы избавить ее от ужасного ощущения беспомощности. С намерением отыскать эгоистичного нахала, который своей ревностью чуть не довел до ручки Жан-Пьера. Джей-Пи был уверен, что Руди подслушал его разговор с Люком. Разговор на самом деле был вполне невинный, но как он мог объяснить это, если Руди не пожелал ничего слушать? «Почему он гонит меня в Калифорнию, а сам отказывается ехать со мной? Разве мы не стремимся к общей цели?»

Софи не знала, что ему на это ответить. Ей самой не везло с мужчинами. Несчастья притягиваются друг к другу, вот и они встретились с Джей-Пи, чтобы поплакаться друг дружке на судьбу, пытаясь залить горе полутора бутылками вина. Жан-Пьер прикорнул на диванчике. А Софи сомневалась, что сможет уснуть. Охваченная волнением, она вновь погрузилась в свои мрачные мысли.

Софи с трудом продвигалась сквозь толпу, всматриваясь в лица, расспрашивая окружающих. Но Руди нигде не было. Из динамиков заревела песня Донны Саммерс. Публика заведения встретила ее свистом и одобрительными возгласами. Софи устремила взгляд на сцену и увидела танцующего с микрофоном в руках на пятидюймовых акриловых платформах и открывающего рот под фонограмму трансвестита с роскошной фигурой. Так, по крайней мере теперь ясно, что Руди довез артиста до клуба. Может, он отметился у Энтони?

Софи подошла к барной стойке и подозвала бармена:

— Где Энтони Ривелли?

— В «Летающих обезьянах», — ответил тот, стараясь перекричать музыку. — Там проблема с танцовщицей в клетке.

Софи кивнула и снова стала протискиваться сквозь плотную толпу мужчин. Наконец она прижала ладонь к влажному лбу и вздохнула посвободнее. Здесь не было толпы. Только несколько ищущих приключений женщин шли в «Рубиновые лодочки». Одна из них смерила Софи внимательным взглядом и послала ей улыбку. Софи улыбнулась в ответ, на долю секунды задумавшись, не попытать ли счастья с представительницами своего пола. Но потом ее мысли перекинулись на Руди с Джей-Пи. У них тоже были свои проблемы. Человеческие отношения — это всегда человеческие отношения. Кроме того, вступить в близкие отношения с лесбиянкой, тогда как она самая что ни на есть натуралка, было бы весьма непросто.

Софи поспешила по плюшевому ковру, утопая в нем каблуками, скорее вперед, пройти мимо этих женщин в танцклуб для гетеросексуалов. Наконец она очутилась в «Летающих обезьянах», где ей в лицо пахнуло жаром от разгоряченных, ищущих наслаждений тел. Из ультрасовременных динамиков оглушительно ревел «транс». Яркие, размером в человеческий рост клетки размещались с учетом стратегических особенностей в похожем на пещеру зале. Там находились танцовщики — мужчины и женщины, — одетые в вызывающие, едва прикрывающие тело костюмы, в дизайне которых явственно ощущалась рука Жан-Пьера. Этот мужчина поистине гений. Уцепившись за позолоченные перила верхнего яруса, Софи принялась высматривать в людской толчее Энтони.

На танцполе внизу орды полуобнаженных людей, по большей части с напитками в руках, извивались в такт музыке. В этой насыщенной эротикой атмосфере у Софи по спине пробежала дрожь. Странно, она ведь сама несколько раз отдыхала здесь. Обольстительно танцевала. Однажды даже экспериментировала с «экстази», хотя и под страхом смерти не призналась бы в этом Лулу. Однако одного раза ей оказалось достаточно. Теперь, зная то, что она знала о Фальконе, то, как осуществляется контрабанда наркотиков, ей во всем этом веселье виделось что-то уродливое. От отвращения и ужаса у Софи заколотилось сердце. «Держитесь подальше от „Оз“.

Отыскав наконец внизу Энтони, разговаривающего с одним из танцовщиков, она уже была готова сбежать, но, решительно подавив тревогу, пошла вниз по винтовой лестнице и, в очередной раз протиснувшись сквозь толпу, направилась к нему.

Энтони обернулся как раз в тот момент, когда Софи оказалась рядом.

Он улыбнулся:

— София. Как всегда, приятно тебя видеть.

— Мне нужно с тобой поговорить.

Ривелли обеспокоенно наморщил лоб. Наверное, подумал, будто она собирается снова биться в истерике из-за своего Чаза. Он мягко взял ее за локоть и отвел в более уединенный угол.

— Что стряслось?

— Руди.

— Что с ним?

— Мне пришло в голову, что ты можешь знать, где он. Энтони сунул руки в карманы своих элегантных, дизайнерских брюк и отрицательно покачал головой.

— Если бы! Он сегодня вечером был здесь, но уехал, не дождавшись меня. Я и словечком с ним не успел перемолвиться. Мне он нужен на подхвате. — Энтони нахмурился. — Помнишь, я рассказывал тебе о трансвестите из Европы?

Софи насторожилась.

— О том, которого нашел твой босс? У которого нет рекомендаций?

— Он самый. Так вот, он прибывает завтра с небольшим сопровождением. Должно быть, настоящая дива.

Софи сунула руки в карманы своей замшевой курточки, чтобы Энтони не видел, как они дрожат. Именно этого ждал Джо — информации о прибытии, чтобы организовать захват. Значит, партия наркотиков прибудет завтра. Но в какое время? В какой аэропорт?

— Я оставил Руди два сообщения. Если он не даст о себе знать к завтрашнему утру, придется нанимать водителя со стороны или самому везти их, а значит, придется отменить несколько встреч. Чертовски неудобно.

— Я сама сделаю это.

— Что ты сделаешь?

Софи, облизнув губы, постаралась принять небрежную позу.

— Я сама встречу артиста с его свитой. У меня завтра свободный день. Мне не трудно. — Она улыбнулась. — Это та малость, которую я могу сделать для человека, позволившего мне дважды на этой неделе пореветь у него на плече.

Энтони склонил голову, и Софи могла поклясться, что ее легкие просто лопнут, если он не согласится на это.

— Будем надеяться, что Руди объявится, но если не объявится, то почему бы и нет? — Энтони улыбнулся, сжав ее плечи. — Спасибо тебе. Ты настоящий друг, София.

Софи в его объятиях почувствовала угрызения совести.

— А ты — единственный мужчина, которого я не занесла в черный список, — пошутила она. Она видела от Энтони только добро, и вот теперь она втемную использует его в своих целях. Она не думала, что Энтони был посвящен в махинации с наркотиками. Но он ведь на самом деле связан с Фальконе. Ей оставалось только молиться, чтобы он оказался чист и не замешан в их грязные делишки и чтобы его не посадили. — Так, где и когда? — спросила Софи, сглотнув комок в горле.

— Международный аэропорт Филадельфия, — проговорил Энтони ей на ухо. — Рейс из Парижа самолетом компании «Дельта», время прибытия — 17.00. Зовут диву Эмиль Лорен. Давай созвонимся завтра утром. Если мне удастся связаться с Руди, тебе не придется беспокоиться.

— Для меня это сущие пустяки, — уверила его Софи, отстраняясь на расстояние вытянутой руки. — Ну, тогда до завтра.

Пульс бился с сумасшедшей скоростью. Софи снова смешалась с толпой. Нужно было выбраться отсюда, нужно было позвонить Мерфи. Они должны передать информацию Джо. Чем скорее будет покончено с Поли Фальконе, тем скорее ее сестра окажется в безопасности. Мозг Софи работал с лихорадочной быстротой, выброшенный в кровь адреналин закружил голову.

И вдруг он возник словно из-под земли: специальный агент Джозеф Богарт стоял перед ней собственной персоной, с бокалом в руке, раздраженный и чертовски сексуальный в этом своем прикиде, который ему сейчас приходилось носить. Он был одет в черные брюки и красную с открытым воротом рубашку. И выглядел почти стильно. Определенно был хорош собой.

Софи стало досадно, что она это заметила.

— Вы пьяны, — сказал он.

— Я трезва, как стеклышко.

Он приблизился к ней и обнял свободной рукой за талию.

— Вы едва держитесь на ногах, еще пара секунд — и вас стошнит, — проговорил он ей на ухо. — Вспомните свои актерские навыки, черт возьми, и не спорьте со мной!

В его тоне и прикосновении чувствовалась настойчивость. Колени Софи подогнулись, и она со стоном повисла на нем.

В тот же миг Джо опрокинул бокал, облив содержимым свои туфли. Избавившись затем от бокала, он потащил Софи мимо мужчины в темном костюме с мясистыми губами и мертвым взглядом.

— Нажралась, сука, сблевала мне прямо на ботинки, — пояснил Джо мужчине, досадливо усмехаясь. — Пойду посажу ее в такси, пока она совсем не свалилась и не натворила чего-нибудь еще. Сейчас вернусь.

— О Боже, — прохрипела Софи, когда они выбрались на улицу через главный вход. — Это был Поли?

— Сол, — тихо бросил Джо. Прежде чем Софи успела что-либо ответить, он затащил ее за угол в темную аллею. Его просто трясло от ярости, и, когда он резко пихнул ее, прижав в каком-то грязном, темном углу, она не удержалась и взвизгнула. — Черт возьми, София! Вам что, жить надоело?

— Что? Да нет.

— Я же велел вам держаться от «Оз» подальше. Я же сказал, что кузен невесты Ривелли глаз с него не спускает. И вот вы здесь, крутитесь вокруг него.

— Я не кручусь. — Софи распрямила плечи, стараясь отвоевать себе немного жизненного пространства, но нахал и с места не двинулся. — Руди пропал. Я искала его здесь. Думала, может, Энтони знает… — Софи силилась дышать ровно. Но сейчас все это не имело значения. — У меня есть информация, Джо. Завтра. Завтра приходит партия товара. «Дельта», рейс из Парижа. 17.00. Эмиль Лорен. Это имя приманки.

Джо откинул упавшие налицо волосы, открывая свои потрясающие скулы.

— Черт меня подери.

— Энтони оставил Руди сообщение, а тот после ссоры с Джей-Пи где-то переживает. Но не волнуйтесь ни о чем. Если Руди не появится, я все сделаю вместо него. Я сама вызвалась съездить в аэропорт, и Энтони согласился.

Джо прищурил свои глаза цвета виски, от которых Софи пьянела.

— Черта с два!

— Я хочу помочь.

Он ударил рукой по кирпичной стене, и Софи вздрогнула от неожиданности.

— Ваша помощь мне на фиг не нужна.

— Я делаю это не для вас. Я делаю это ради Лулу, и вы не в силах меня остановить.

— Спорим?

Джо стиснул ее в объятиях и наказал жадным, обжигающим поцелуем. Поцелуем, который она будет помнить всю жизнь, сколько бы ни прожила. Поцелуем, от которого она вдруг ослабла. Или все дело в его руках? В кончиках его пальцев. Они мягко касались ее.

Когда Софи осознала, что он как-то манипулирует ими, было уже слишком поздно.

Свет в ее глазах померк.

Руди сидел в темноте лимузина, уставившись на дом Афин и Джейка. Было два часа ночи. В доме крепко спали. Стучать в их дверь было нельзя. Он не имел права среди ночи вываливать на них свои проблемы. Но и домой он ехать тоже не мог. Не мог смотреть в глаза Жан-Пьеру. Долгие часы Руди словно в каком-то оцепенении колесил по округе. Он даже не помнил, где был. Он все это время не переставал думать над своей проблемой, пока не понял, что уже больше этого не выдержит.

Руди обессилел. Так, что не мог даже завести машину и уехать. И поэтому продолжал сидеть наедине со своими мрачными мыслями в темноте, глядя на погруженный во мрак дом.

Он с трудом сглотнул: парадная дверь открылась, и на крыльце показался Джейк. «Золотой мальчик», босой, в тренировочных штанах пересек залитый лунным светом двор. Собрав остатки сил, Руди опустил стекло.

— Холодно, — сказал он, когда Джейк, положив руки на крышу автомобиля, наклонился к нему. — Ты получишь насморк, Лидс.

— А ты получишь от меня хорошую взбучку. Афия так переживала из-за тебя, чуть не заболела. А я чуть не заболел, переживая за нее. И не забывай про свою половину. Ты хоть удосужился позвонить ему, сообщить, что жив-здоров?

— Нет. — Руди ощутил укол совести. — Все заботы о чувствах Жан-Пьера сегодня вылетели в окно вместе с диском. С тех пор я пожинаю плоды своих действий.

Джейк простонал.

— До добра это не доведет. — Он отступил назад и поманил Руди из машины. — Пойдем в дом.

Руди покачал головой:

— Не хочу беспокоить вас с Афией.

— Слишком поздно спохватился. Пойдем, Гэллоу. Я до смерти продрог.

С тяжелым сердцем Руди вылез из лимузина и последовал за другом в уютный викторианский особняк, который Джейк с Афией обустраивали с таким тщанием. В дом, где царит любовь, где их ждет светлое и счастливое будущее. Руди стало тошно.

Как только они с Джейком миновали прихожую, на нижней лестничной площадке возникла Афия. Она была такая взъерошенная и чертовски милая в своей сатиновой пижамке с леопардовым узором. Она с криком соскочила с последней ступеньки и бросилась Руди на грудь.

— Слава Богу, с тобой все в порядке!

Ох, как он далек от этого! Руди обнял свою лучшую подругу, и слезы, которые он сдерживал весь день, хлынули в три ручья. Джейк отвел глаза в сторону, но не ушел.

Афия, обнимая его сотрясающиеся от рыданий плечи, любовно гладила Руди по голове.

— Ш-ш-ш, — нежно успокаивала она. — Как бы там ни было, но все не так плохо.

— Этого нельзя простить. — Слова признания царапали горло и рвали сердце на части. — Я предал Жан-Пьера.