Очарованный принц

Глава 17

К тому моменту, когда Коннор закончил переносить в хижину ящики с провизией, стали очевидными две вещи. Во-первых, щенок, привезенный им Джемме в подарок, оказался дурно воспитан и явно не приучен к жизни в доме, чему ярким доказательством служили два больших мокрых пятна, появившиеся на роскошном абиссинском ковре Джеммы. А во-вторых, он с самого начала невзлюбил Коннора и все время норовил схватить его за лодыжку. Пока Джемма не видела, Макджоувэн несколько раз хорошенько пнул негодника, но тот был упрям, как все терьеры, и подбирался к Коннору снова и снова, рыча и стараясь куснуть посильнее.

Коннор уже собрался задать паршивцу основательную трепку, но тут вошла Джемма и объявила, что очень устала и отправляется с щенком наверх, спать. Брать собаку с собой в постель? Это было уже слишком! Коннор яростно возмутился.

— В любом случае для вас доступ наверх сегодня все равно закрыт, — раздраженно сказала Джемма и без тени смущения добавила: — У меня женские проблемы, и мне необходимо побыть одной.

Изумленный, Коннор даже не нашелся что ответить. Он, разумеется, понял, о чем идет речь, но никак не ожидал, что Джемма сообщит об этом таким спокойным, холодным тоном. Неужели это та же самая женщина, которая готова была упасть в обморок при виде его наготы и краснела от одного упоминания таких слов, как «раздеться» или «заняться любовью»?

Его мысли прервались — он вдруг осознал смысл сказанного Джеммой. Черт побери! Как долго, интересно, они не смогут быть вместе? Три дня? Четыре? Заняться любовью… Всю дорогу Коннор думал только об этом, и теперь… Невыносимо!

При воспоминании об их последней ночи любви на душе у Макджоувэна потеплело. Это была чудесная, незабываемая ночь! И еще одна мысль доставляла ему удовольствие: Джемма соскучилась по нему. Напрасно она старалась это скрыть. Он хорошо научился распознавать ее истинные чувства по неуловимым движениям губ и глаз. И то, что она всюду следовала за ним по пятам, лучше всяких слов говорило, как она истосковалась по нему.

Но теперь? Что же произошло теперь? Почему она так холодна с ним я все свое внимание отдает какой-то шавке».

А с другой стороны… Она ведь не сказала, что не будет рада ему после того, как закончатся ее «проблемы». Разве нет?

Что ж, ничего не поделаешь. И Коннор принялся сооружать себе постель иа полу, прислушиваясь к звукам, доносящийся сверху. Джемма наверняка сейчас облачилась в одну из своих сорочек с высоким ворогом, наряд вечных девственниц, способный отбить самые пылкие желания. Но Коннор отлично знал, какие захватывающие дух прелести скрываются под ним, и от этой мысли у него снова все заныло внутри.

Макджоувэн разделся, умылся холодной водой, но возбуждение не проходило, и изнывая от желания, он загасил светильник и улегся в ожидании бессонной ночи. Но усталость взяла свое, и вскоре Коннор крепко спал.

А наверху Джемма прислушивалась к дыханию спящего мужа. Как только Коннор появился на пороге хижины, все ее страхи и сомнения улетучились. Дом снова наполнился теплом и стал уютным. Джемма повернулась на подушке и уткнулась в мягкий теплый мех щенка. Гораздо большее удовольствие ей доставила бы широкая спина Макджоувэна, но ничего не поделаешь. Хорошо и то, что он спит там внизу, живой и невредимый. А раз так, то и она может уснуть спокойно…

Коннора разбудило ощущение чего-то теплого и мокрого у его ног. Приподнявшись, он увидел копошащегося возле постели, щенка, и ему все стало ясно. Чертыхаясь, он схватил, собаку за шиворот в выбросил ее за дверь. Затем, изогнувшись, перетащил постель в безопасное место, подальше от лужи. Туг сверху раздался озорной смех. Джемма, высунув голову, наблюдала за всем происходящим.

— Даю вам неделю сроку, чтобы отучить эту несносную тварь гадить где попало, — сказал Коннор, стараясь принять самый грозный вид, что было весьма нелегко, потому что растрепанная после сна Джемма выглядела крайне соблазнительно.

— А если мне это не удастся? — весело поинтересовалась она.

— Тогда мы приготовим барбекю, — мрачно произнес Коннор.

— Фу! — Джемма с отвращением поморщилась. ч— Мне говорили, что шотландцы до сих пор соблюдают некоторые варварские традиции, но поедать своих домашних любимцев — это уж слишком.

— Это не любимец, дорогая моя, это мерзость. Тем временем «мерзость» жалобно повизгивала и царапалась за дверью.

— Может, вы позволите ему войти? — заискивающе попросила Джемма.

— Нет. У меня еще много дел. Я должен убрать собачью мочу и вымыть ноги, — съязвил Коннор.

— Пожалуйста, Поп наверняка уже проголодался, и я…

— Кто?

— Поп.

— Поп, — недоверчиво повторил Макджоувэн. — Что за безумное имя для собаки?

— Очень хорошее имя, — пожала плечами Джемма.

— Но ваш дядюшка говорил, что вы католичка. Как же вы могли, будучи…

Джемма громко расхохоталась.

— Да, но я имела в виду поэта, а не этого, всем известного парня из Ватикана.

— Поэта Александра Попа? — еще больше изумляясь, переспросил Коннор.

— Ну да! — пристально глядя на хмурое лицо Макджоувэна, ответила Джемма.

— Откуда вы знаете про Александра Попа? — спросили они друг друга в один голос.

Коннору круг занятий девушек из знатных семей хорошо был известен: уроки рисования, танцы, вышивание, балы и великосветские приемы. Совершенно невероятным было предположить, что молодая леди станет коротать вечера, вчитываясь в длинные эссе Александра Попа, на которые тот был большой мастер, и уж тем более в его сатирические поэмы!

— Поп, — произнес он снова, все еще не веря, что Джемма знает о предмете их разговора больше, чем только имя поэта. — Но почему?

В глазах ее мелькнули озорные искорки.

— Разве не ясно? Лучше всего ему удавались сатирические произведения, а кроме того, переводы острых статей критиков и других авторов. В своем стремлении высмеивать он не остановился даже перед величием короля. Мой Поп, в свою очередь, покушается на ваш авторитет. Как знать, может, его щипки и покусывания поубавят вашу спесь и чрезмерное тщеславие.

Коннор понял, что Джемма прекрасно знает о гнусном поведении щенка и его бесконечных нападках. А он-то пытался сделать вид, что ничего не происходит! Не придумав ничего лучшего, Коннор рассмеялся. Ну и женщина! Второй такой точно не сыскать.

Тем временем Джемма оделась и резво сбежала вниз по ступеням. Устремившись было к двери, она вдруг остановилась как вкопанная.

— Где вы это взяли? — изумленно спросила она у Коннора.

Макджоувэн смущенно огляделся вокруг.

— Что?

— Вот это одеяло.

— То, что висит на стуле? Я спал на нем, пока ваш обожаемый Поп чуть не разодрал его в клочья.

Джемма провела пальцем по гладкой поверхности.

— Это немецкое, не так ли?

Да, это было немецкое пуховое одеяло. Но признаваться в этом Коннор не собирался. Немецкое одеяло из гусиного пуха стоило огромных денег. Будь он на самом деле фермером, оно обошлось бы ему в два годичных заработка. Коннор привез несколько таких одеял из Гленарриса, не подумав о том, что это может вызвать у Джеммы подозрения.

— Может быть, оно и немецкое, я не знаю, — произнес он неуверенно, — я позаимствовал несколько таких у Джечерна.

— Гелиос! Вы его видели?! — воскликнула девушка. — Как он?

— О, прекрасно, — не моргнув глазом соврал Коннор, зная, что жеребенок Джеммы находится в его собственной конюшне в Эдинбурге. — Толстеет, поедая отборный овес, и вовсю флиртует с кобылой Джечерна. Мой кузен предположил, что вы тоскуете по своему любимцу, и в качестве утешения прислал вам собаку.

Он видел, как смягчилось выражение лица Джеммы, и почувствовал легкий укол ревности. Она явно была о Джечерне более высокого мнения, чем о нем самом. Из них получилась бы прекрасная пара: оба молодые, красивые, еще не битые жизнью, полные ребяческого восторга.

Рассерженный, Коннор схватил посудину для воды и пулей вылетел из хижины.

Господи! Что за непредсказуемый человек! Что на него нашло в этот раз? Пожав плечами, Джемма повернулась к многочисленным ящикам, которые Макджоувэн привез прошлой ночью, и принялась их распаковывать.

Чем дольше девушка разбирала запасы продуктов, сделанные Коннором, тем больше росло ее недоумение. Половины всего, что тут находилось, она никогда прежде не видела и понятия не имела, для чего это предназначено. Например, белая паста. Джемма осторожно понюхала ее. Фу! Может быть, это жир для жарения? А вот какие-то бобы, высохшие и твердые, как камушки на берегу озера. Разве из них можно что-нибудь приготовить? Эти скрюченные серые листья очень напоминают капустные, только сильно высохшие. Интересно, для чего они нужны?

Дверь отворилась, и на пороге возник Коннор. Перелив воду в котел, он закрепил его над огнем.

— Что у нас на завтрак? — спросил он Джемму.

Боже милосердный! Если бы она сама знала, что у них на завтрак! Джемма судорожно начала припоминать все, что знала о приготовлении пищи. Перед ее глазами проплывали видения изысканных блюд, которые были плодом труда и фантазии лондонского повара, нанятого ее дядюшкой. Но все они представали перед Джеммой в законченном виде, уже поданными к столу. А тут ей нужно было что-нибудь сделать самой. Вода в котле закипала, и девушка остановила выбор на каше. Она наугад засыпала овсяную крупу и принялась неистово мешать ее длинной деревянной ложкой. Вскоре крупа набухла и начала пыхтеть. Джемма тотчас же сняла кастрюлю с огня. Накрыв стол для завтрака, она пригласила Коннора в дом, и пока он умывался в углу, решила разложить кашу по тарелкам. Она потянула за ложку, но та не поддалась, девушка потянула посильнее, — безрезультатно. Ложка накрепко увязла в каше. Джемма тянула изо всех сил, у нее даже заболела рука. Каша издавала неприятные чавкающие звуки, но ложку отпускать не желала. Наконец после неимоверных усилий Джемме удалось ее выдернуть. Но о том, чтобы разложить кашу, не могло быть и речи.

— Странно, — пробормотала девушка, — когда я снимала ее с огня, она была совершенно нормальной.

— Ничего страшного, — ободрил ее Коннор, — надо просто добавить немного горячей воды.

Так они и сделали. Каша вновь приняла вполне съедобный вид. Завтрак прошел в полной тишине. Джемма была подавлена неудачей, но еще больше беспокойства ей доставляла мысль о том, что готовить придется три раза в день. Она даже представить себе не могла, как она справится с этой непростой задачей.

Коннор покончил со своей порцией; проглотив последний безвкусный комок, он откинулся на спинку стула.

— М-м-м… У вас получилось неплохо. С нетерпением буду ждать ужина. Посмотрим, какой еще сюрприз вы нам приготовите.

Джемма внимательно посмотрела на него. Смеется он над ней, что ли? Но по непроницаемому лицу Макджоувэна ничего нельзя было понять.

Он прекрасно понимал все страхи и сомнения Джеммы. Глядя на ее беспомощно опущенные плечи, Коннор от души посочувствовал своей незадачливой женушке. Бедняжка Джемма! Ее не смогли сломить ни дербиширские разбойники, ни прохвост дядюшка, ни враждебно настроенный деспот муж, ни тяготы их кочевой, неустроенной жизни, а такая обыденная, издревле считавшаяся женской обязанностью, вещь, как стряпня, окончательно выбила ее из колеи. У Коннора даже в животе заурчало при воспоминании о тех вкусностях, которыми потчевала его во время последнего визита в замок миссис Сатклифф, повариха Гленарриса. О деликатесах же, подаваемых к столу его французским поваром в Эдинбурге, Макджоувэн старался даже не думать…

Ясно одно: пока Джечерн и остальные не разрешат им переехать в Гленаррис, необходимо привить Джемме хотя бы самые простейшие кулинарные навыки. Правда, учитель из него никудышный, но, как говорится, не боги горшки обжигают. Джемма должна научиться готовить. Это в его же собственных интересах.