Одержимость (ЛП)

Глава 6

Сидя на небольшом стуле в кафе, Кейт начала хлопать, присоединяясь к толпе. Абсолютно все в помещении аплодировали певцу на сцене, и он принимал аплодисменты очень вежливо, кланялся без заносчивости. Скорее наоборот, он казался застенчивым.

– Что я говорила? – сказала Тереза, перекрикивая шум. – Ну что я говорила, а?

– Ты была права. Он… – Когда она задумалась над определением, на лице ее бывшей соседки по комнате воцарилось выражение превосходства. – О, да брось, мой профиль – искусство, а не английский.

– Все одно – ты лишилась дара речи.

Певец помахал кому-то позади них, и рассмеялся, будто его и того, кого он приветствовал, объединяла общая шутка. Потом он снова согнулся в талии и помахал еще кому-то. Снова поклон.

Сколько песен он исполнил? Семь? И все на память… черт, она сомневалась, что споет без нот что-то большее чем «Колокольчики, звените»[53] и «С днем рождения». А «Вечная жизнь», которую он написал? Воистину невероятная.

– Знаешь, он сам пишет свои песни. – Тереза не сводила взгляда с парня, когда тот спустился со сцены и заговорил с двумя женщинами по пути. – И он не пользуется авто-тюном[54]. Серьезно подходит к делу.

Кейт кивнула, и хотела бы она не пялиться, как и все остальные, но глаза смотрели туда, куда смотрели. Во время его выступления она словно смотрела ТВ… ни запинки, ни одной по-дилетантски высокой ноты, которая бы срывалась на визг, никакой трафаретно-сопливой версии Холлмарка[55]; он на самом деле серьезно подходил к делу, и в какой-то степени казался от этого нереальным. Поэтому тот факт, что он ходил между столиками, болтая с простыми смертными, смеялся, как обычный человек, делал его более притягательным, чем на сцене…

Мужчина без предупреждения посмотрел на нее, их взгляды пересеклись, и смущение тут же завладело ею … а также волна жара, ставшая большой неожиданностью.

Быстро отведя взгляд, Кейт принялась внимательно разглядывать свой стакан с водой. Когда она решила, что все чисто, то снова подняла глаза.

Он все еще смотрел на нее, хотя сейчас перед ним стояла другая женщина, которая так активно жестикулировала – словно чирлидерша[56] размахивала своими помпонами.

– Так-так, – сказала Тереза. – Кажется, кое-кто еще заметил твою новую прическу.

Кейт снова обратила все свое внимание на воду, рассматривая углы гладких, толстых стенок.

– Не понимаю, о чем ты.

– О, Боже, он идет сюда.

– Что?!

– Он идет…

– Привет, – раздался низкий голос.

– …сюда.

«Не смотри», – сказала себе Кейт. Не-а. В стакане слишком мало воды, чтобы облить ее, если она на ровном месте самовоспламениться.

– Привет, – ответила Тереза голосом на октаву выше. – Отличный сет. В смысле, песни. Потрясающие.

– Спасибо, приятно слышать. Мне кажется, или я видел тебя раньше?

– О, знаешь, я люблю живую музыку.

«Вот так новости», – подумала Кейт с ухмылкой.

Очередная пауза.

Черт, ей не избежать зрительного контакта. Иначе Тереза врежет ей под столом по коленке, как футболист. Видит Бог, она не раз так делала…

Окей, вау. Вблизи он еще красивее.

– Я – Джи-Би, – сказал он, протягивая руку.

– Кейт. КейтДугласс.

Когда она встряхнула предложенную ладонь, он улыбнулся так, словно ему понравилось прикосновение… и он держал ее руку на пару секунд дольше положенного.

– Через Е или через Э? – спросил он.

– К-Е-Й-Т. Кейтлин.

– Какое красивое имя.

Кейт поморщилась.

– Терпеть его не могу. Слишком девчачье…ой.

Она посмотрела на Терезу, и Джи-Би засмеялся.

– Меня зовут Гордон Бенджамин, поэтому я тебя хорошо понимаю. Джи-Би – самое близкое производное от моего настоящего имени, которое я в силах вытерпеть. Значит, тебе тоже нравится музыка?

– Нет. – Она бросила на Терезу взгляд «даже-не-думай». – Но я рада, что меня пригласили сюда. Ты просто невероятный.

– Спасибо, но выступление показалось мне сырым.

Ее прервало появление трио женщин, которые окружили его и быстро защебетали… повторяя их с Терезой слова, ко всеобщему стыду. Когда шум стал громче и настойчивее, Кейт ожидала, что Джи-Би съедет с темы и переключится на поклонниц. Все вышло иначе. Пять минут спустя Гордон Бенджамин, так же известный как Джи-Би с золотым голосом[57] и волосами Фабио-только-без-сыра[58], припарковался за их столиком, заказал чай-латте[59] и откинулся на спинку стула, очевидно готовый просидеть так всю ночь.

– Так, чем ты зарабатываешь на жизнь? – спросил он у Кейт.

– Я художник. Преподаю в Колледже Союза, также занимаюсь иллюстрацией детских книжек.

Он кивнул, когда принесли его большую, размером с тазик кружку:

– Значит, ты, как и я, зарабатываешь деньги на любимом деле.

– Наверное, сложно быть в музыкальном бизнесе. Столько всего изменилось, ведь так? В смысле, файлообменники, пиратство и все такое.

– На самом деле, это только финансовая сторона вопроса. В плане творчества? Все намного хуже. Повальное использование авто-тюна, певцы в роли маркетинговых продуктов, сплошная мешанина. – Он откинул волосы назад, и Кейт была зачарована их красотой. – Осталось немного таких, как я, кто пишет свой собственный материал… и я не двадцатилетняя девочка, чтобы писать о том, как плохо относятся к ней ее знаменитые бойфренды. Я хочу передавать настоящие чувства, а не петь о неудачной щенячьей любви, понимаешь?

– Тереза говорила, что ты сам пишешь тексты. – Она кивнула, чтобы убедиться, что вовлекла свою подругу в разговор. – Эта песня о вечной жизни… вдохновляет.

Словно читая ее мысли, он улыбнулся Терезе.

– Именно этого все и хотят, верно? Наше время на Земле чертовски ограничено… и нам нужно оставить что-то после себя.

– Значит, ты выбрал бы бессмертие, будь такая возможность? – спросила Кейт.

– Без раздумий. Да брось, жизнь прекрасна… я не хочу терять все это. Я не хочу стареть. И определенно не хочу умирать.

– Судя по твоим песням… – вмешалась Тереза, – от твоего присутствия на планете всем будет только лучше.

– Значит ли это, что ты проголосуешь за меня на «Американском идоле»[60]?

Тереза хлопнула в ладоши.

– Черт, да! Хочешь попытать удачу?

– Может быть. А ты проголосуешь за меня? – спросил он у Кейт.

– Я не смотрю такие передачи по ТВ, но если ты решишь участвовать? Буду каждый вечер проводить у ящика.

– Девчонки, вы лучшие. – Он снова отбросил назад свои изумительные волосы, и Кейт задержалась взглядом на их блеске. – Но я пока не гонюсь за этим. Не знаю… мне неприятен такой путь. В какой-то степени это кажется глупой отговоркой, но такова реальность… мне давно пора вырваться на национальную арену, и мне нужна платформа. В смысле, у меня нет проблем с деньгами, я пою на бэк-вокале у некоторых артистов в турах, занимаюсь закадровой озвучкой на Манхэттене. Даже получил место в «Аренде»[61] местного производства.

– Ты посылал дорожки в звукозаписывающие компании? – спросила Кейт, будто много понимала в «дорожках» и «звукозаписывающих компаниях».

– Да, но опять же, очень сложно пробиться так, чтобы заметили. Если бы мне удалось попасть на «Идола»…

– Тебе удастся, – сказала Тереза.

– И ты бы преуспел, – вторила Кейт. Звездная харизма, так вроде говорят. И он обладал таковой.

– Спасибо. Это много значит для меня. – Улыбка Джи-Би была такой естественной, Кейт казалось, что они знакомы уже года три. – Кстати, дело не в славе. Я просто… эм, хочу оставить что-то важное, что-то вечное. Это неплохо, правда?

Кейт подумала о недавних событиях… и предстоящих похоронах.

– Вовсе нет, – мрачно ответила она, покачав головой.

– А что насчет тебя?

– Меня?

– Ты бы выбрала бессмертие, будь такая возможность?

Она сделала глоток из своей кружки и поморщилась. Ледяные кубики растаяли, оставив после себя послевкусие тины.

– Не знаю. Наверное, если все те, кого я люблю, смогли бы быть со мной? Ну, тогда потери не были бы такими болезненными, и я ответила бы «да»… проблема в том, что мы не одни. Что хорошего в вечности, если мне придется наблюдать, как умирают моя семья и друзья? Это будет ад, а не рай. – Она пожала плечами. – Лично я думаю, что лучше жить моментом. Бессмертие – вещь недостижимая, так почему бы не научиться жить в полной мере, здесь и сейчас?

Джи-Би молчал, и Кейт поморщилась.

– Говорю как Опра[62], да? Не хотела навязывать проповеди…

– А ты мыслитель. Мне это нравится… очень.

Покраснев, Кейт отвела взгляд. Она не знала, как реагировать на подобные комментарии, а от присутствия Терезы чувствовала себя еще более неловко.

Когда подошла очередная пара женщин, чтобы поболтать с ним, Кейт посмотрела на часы. Как бы она не наслаждалась беседой…

– Кажется, ты уже поглядываешь в сторону выхода. – Когда она подняла взгляд, Джи-Би улыбнулся ей… о, вау, его глаза были очень красивыми. Карие? Или голубые? – Тебя кто-то ждет дома?

Брови Кейт взлетели вверх. Он же не говорил о…

– У нее нет даже котенка, – вмешалась Тереза. – Или золотой рыбки.

– Правда? – Джи-Би снова улыбнулся. – Значит, никого, да?

Кейт почувствовала себя по-настоящему неудобно.

– У меня аллергия на кошек.

– У меня тоже. – Джи-Би сделал большой глоток чая, а потом устроил кружку на колене. – Ты не против, если я попрошу твой номер?

***

Ожидая, когда Кейт, которая К-Е-Й-Т, ответит, Джи-Би с большим удовольствием провел это время, просто смотря на нее.

Белокурые волосы были чертовски сексуальными, а эта гладкая кожа… его рукам не терпелось снова прикоснуться к ней. Их рукопожатие было преступно коротким, и с того самого момента он пытался найти еще один социально приемлемый повод для долгого контакта. Сейчас не эпоха Регентства[63] в Англии, но, да ладно… он не хотел, чтобы она сочла его старым развратником.

Он на самом деле хотел пойти с ней на свидание.

Зайдя на сцену, он сразу же выделил ее из толпы, будто она была освещена светом софитов: высокая и стройная, одетая по-простому, с очень красивыми волосами. Совсем не похожа на барную потаскушку, и она слушала его с интересом… но без бешеного восхищения, которое проявляли большинство женщин.

Эта будет другой. Чутье подсказывало ему.

– Обещаю вести себя как образцовый джентльмен, – добавил Джи-Би, потому что она, казалось, колебалась насчет вопроса с телефоном.

– Я… эм… – Кейт выпрямилась на стуле, а потом бросила напряженный взгляд на свою подругу.

– Конечно, ты можешь ей позвонить, – ответила темноволосая женщина. – Вот ее номер.

Когда ее приятельница достала ручку и накарябала номер на салфетке, он бы с превеликим удовольствием взял предложенное. Но сначала он посмотрел на Кейт… без ее разрешения он не прикоснется к цифрам.

– Ты уверена? – спросил он.

Кейт казалась шокированной, что он хотел позвонить ей, и от этого ему захотелось умолять ее на коленях… только чтобы она почувствовала себя королевой.

Она внезапно расправила плечи, словно мысленно отчитала себя, и посмотрела ему в глаза.

– Я бы с удовольствием пообщалась с тобой.

«Да», – подумал он с триумфом. День не задался с самого утра… кто-то испоганил его гитару, пока он записывался для рекламы «Петко»[64], потом он встрял в пробке на выезде из Манхэттена. Но это белокурая женщина с равнодушным голосом, выразительными руками и изумительной отстраненностью все перевернула.

– Ну, думаю, мне пора, – сказала она, наклонившись на бок и подняв сумочку.

– Сейчас вечер пятницы, – указала ее подруга.

– Сроки поджимают.

– Над чем работаешь? – спросил Джи-Би, надеясь задержать ее ненадолго.

– Над книгой для детей пяти-восьми лет… она о шоколадном лабрадоре, который вечно о чем-то беспокоится. И, должна признаться, этот проект один из моих любимых. Щенок потрясающий.

– Я бы хотел как-нибудь взглянуть на твои работы. Было бы честно, ведь мое пение ты уже слышала.

Когда Кейт встала, оказалось, что она была выше, чем он подумал сначала… и это очень хорошо.

– Не могу представить, что тебе интересно такое.

– О, мне, правда, интересно. – Его глаза опустились на ее губы… и ниже, по бледной колонне шеи. – Уверен, у тебя хорошие линии.

Видит Бог, она высечена из них… по крайней мере, так говорит его периферийное зрение, на которое он не жаловался. И он понимал, что больше глазеть не стоит. Хотя некоторым женщинам льстит, когда он так очевидно осматривает их, Кейт к такому разряду не принадлежала.

И да, эта смена темпа была весьма кстати.

Хотя… он сомневался, что искал долгосрочных отношений с кем-то кроме своей музыки. С другой стороны, сколько уже лет он «встречался» с однотипными поклонницами? Может, пришло время сменить количество на качество.

Кейт улыбнулась ему, и Джи-Би ощутил, как похоть охватила его тело. О да, он на самом деле хотел ее…

– А ты искуситель, ты в курсе? – протянула она.

– Мне раньше говорили об этом… раз или два. По-твоему, это плохо?

– Конечно, нет.

«Лгунья», – подумал он.

Наклоняясь вперед, он хотел взять ее руку, но не осмелился.

– Чтобы ты знала, это возможно – быть одновременно соблазнительным и честным.

– Ну конечно.

Опять лжет. И от этого ему захотелось доказать, что она неправа.

– Кстати, я непременно позвоню.

– Конечно, позвонишь.

Джи-Би улыбнулся, когда она закинула ремешок сумки на плечо.

– Между прочим, ты спасла мой загубленный вечер, – сказал он ей.

Кейт закатила глаза… и, хотя ее подруга ужаснулась, ему понравился этот жест. Эта женщина не похожа на всех его прежних, которые легко соблазнялись песней и одним лишь взглядом.

– Я говорю серьезно, – добавил он. – На самом деле.

– Ну, ты тоже поднял мне настроение, как насчет этого?

– Ответь на мой звонок, и я посмотрю, смогу ли поддерживать заданный темп.

– Договорились.

В том числе на свидание, подумал он.

Сказав пару слов своей подруге и буднично махнув на прощание, она ушла, лавируя между столиками, прошла мимо бара и скрылась за дверью.

Джи-Би аккуратно свернул салфетку и спрятал в переднем кармане рубашки. Потом улыбнулся ее подруге: – Она особенная.

Темноволосая женщина кивнула.

– Да. И сейчас для нее подходящее время.

Он уставился на выход, через который она ушла.

– И для меня тоже, – пробормотал он, спустя мгновение.