Одна жизнь на двоих

6

Джейн испытала самый настоящий шок. У нее было ощущение, что небо упало на землю.

— Ну, теперь вы разрешите мне зайти и открыть все карты? — сурово спросил Билл.

Придя в себя, девушка негодовала. Он оскорбил и унизил ее, самоупоенный миллионер.

— Так вы с самого начала добивались моего участия в этом грязном маскараде?! — бушевала она. — Шикарный обед, приглашения домой, этот фальшивый поцелуй!

Не давая Биллу произнести ни слова, Джейн продолжала свою отповедь:

— Ваше благородство и великодушие — просто жалкая попытка расположить меня к себе. Чтобы я не раздумывая согласилась стать вашей любовницей. Так вот, можете забыть о сомнительных развлечениях и убирайтесь из моей жизни! Комедиант!

— О, милая, мне надо было убедиться, что мы понимаем друг друга… А поцелуй… Я хотел вас поцеловать — и это было истинное наслаждение.

Отчаявшаяся Джейн не верила ни единому его слову. Все это время он использовал ее симпатию к Барби и свою мужскую привлекательность. И теперь, когда уверен, что покорил ее, наступило время воплощения главного замысла.

— Ничтожный шут, низкий обманщик! — пылая гневом, она жестом указала ему на дверь.

— Джейн, дайте мне хотя бы объяснить, почему я попросил вашей помощи. Это чрезвычайно важно, поверьте. Будущее Барби в ваших руках.

— Барби? Хорошо. Я слушаю вас. Рассказывайте. Немедленно. Зачем вам так нужна подставная невеста? — Холода в ее голосе и льда в синих глазах хватило бы на целый айсберг. Джейн пыталась отгадать причины этого подлога. Конечно, здесь замешан бизнес! Какая-нибудь крупная финансовая сделка в Италии, которая увеличит состояние Барби. А «невеста» нужна как доказательство его добропорядочности.

Или, подумала она с отвращением, он хочет избавиться от очередной любовницы. Но причем тогда Барби?

Спокойный голос Билла прервал ее гневные мысли.

— Мне нужно убедить итальянских родственников, что я опять женился. Я обещал им, что мы с Барби как-нибудь приедем навестить их.

Джейн молчала и внимательно слушала его.

— Когда погибла моя жена, ее родители — Антонио и Мария Корбелли — приехали в Австралию на похороны. — Голос Билла звучал бесстрастно. Даже если воспоминания о трагедии все еще мучили его, он ничем не выдавал своей боли.

Джейн с нетерпением ждала продолжения рассказа.

— Гибель дочери была для них жестоким ударом. Со временем горе притупилось. Но они решили забрать Барби к себе. Родители Клавдии настаивают на том, чтобы увезти внучку навсегда в Италию. Они считают, что ей будет лучше в большой семье — с тетями, дядями, кузенами и кузинами, чем со мной — ее родным отцом…

— Но это же…

— Вы хотите сказать — противозаконно? Конечно. Они знали, что им никогда не добиться опекунства, но считали, что с моральной точки зрения правда на их стороне: это делается исключительно в интересах Барби. Их претензии сводились к тому, что я предпочитаю работу семье… они напоминали, что я часто оставлял жену одну заниматься с малышкой. Этого я не мог отрицать. Частые поездки — неотъемлемая часть моей деятельности.

— Вы… часто уезжаете? — спросила Джейн, вспомнив грустные глаза Барби. Бедное дитя. Ее мама умерла, и теперь о ней заботятся сменяющие друг друга чужие женщины.

— Иногда я уезжаю всего на несколько дней в другой город или в другой штат. Время от времени мне приходится летать на другие континенты. Но моя жена и дочка часто ездили со мной. Когда же это было невозможно, то о них заботилась экономка и целый штат прислуги. — Билл сжал зубы. — Что бы там ни говорили родственники моей жены, я никогда не противопоставлял работу семье.

— А… что сейчас? — Джейн пугала разлука с Биллом. — Вы по-прежнему часто уезжаете и оставляете Барби одну с прислугой или Мэрил?

— Я стараюсь как можно реже оставлять дом. — Он явно дал почувствовать, что не собирается давать ей отчет. Может, его итальянские родственники и имели на это право, но совсем не Джейн Уилсон. Несмотря на мою заботу о дочери, итальянцы убеждены, что Барби одинока и заброшена. Поэтому они хотят, чтобы она переехала в Италию, но, пока я жив, никто нас не разлучит! — прогрохотал Билл.

— Тогда зачем же вы согласились приехать к этим людям?

— Я обещал им на похоронах Клавдии. Мария и Антонио еще тогда хотели увезти с Барби, но я не позволил. Я не доверяю этой семейке. Корбелли как только не изощрялись, чтобы добиться своего. Сначала они вообще отказались возвращаться без Барби. Чтобы отделаться от них, я обещал, что привезу Барби в Италию на ее четырехлетие. День рождения в конце месяца, и семья Корбелли ждет нас в своем летнем доме на озере Комо.

— Понятно, — почти развеселилась Джейн. — И вы хотите, чтобы они поверили, что вы снова женитесь и что у Барби будет мама и настоящая семья? И тогда они отстанут от вас?

— Надеюсь.

— Но, Билл, они же когда-нибудь поймут, что вы их обманывали.

— Ну и что? Помолвки часто отменяются, и даже если они что-либо заподозрят, то не раньше, чем мы вернемся в Австралию. А тогда будет уже слишком поздно. Они только в Италии смогут удержать Барби, не гнушаясь любыми средствами.

— Удержать?!

— Джейн, я знаю эту семью. Они постараются удержать Барби всеми силами. Корбелли могут даже выкрасть девочку в надежде на то, что я уеду без нее из-за своего драгоценного бизнеса. — Лицо Билла выражало бесконечное презрение.

Джейн с ужасом смотрела на него.

— Вы действительно верите, что они способны похитить ее?

— Для них это не похищение, а спасение несчастной сироты… при живом отце.

— Но власти…

— Джейн, Корбелли — одна из самых могущественных итальянских семей, банкиры, имеющие свои филиалы по всей стране. Власти не отважатся вступать в конфликт с этими воротилами. И никогда не станут помогать мне, иностранцу.

— А как же власти Австралии? У Барби ведь австралийское гражданство. Они обязаны защищать интересы и дочери и отца!

— Джейн, я не хочу подвергать маленького ребенка переживаниям. Даже если буду уверен, что получу опекунство. Барби для меня все. Я никогда не откажусь от нее. Поверьте, задуманное мною — единственный выход. Если вы сыграете роль будущей мамы Барби, они вряд ли что-нибудь предпримут. — Глаза Билла умоляли. — Вы поможете мне?

Джейн вяло сопротивлялась.

— А не лучше ли поехать в Италию с настоящей невестой? — Не дав ему заговорить, она продолжала: — Я уверена, что вам, могущественному Биллу Форстеру, совсем не сложно найти невесту из своего круга — уверенную, красивую и добрую женщину, которая смогла бы заполнить пустоту вашей жизни и Барби. Дочери нужна мама, Билл, настоящая мама! И нечестно по отношению к ребенку разыгрывать комедию.

— Она еще слишком маленькая, чтобы понять. А насчет того, что ей нужна мама… — произнес он жестко, — у нее есть папа. И больше ей не нужен никто. И мне не нужна жена!

— Это вы сейчас так думаете…

— И не передумаю! — громоподобно прозвучал голос.

— Но, Билл, почему я? Чужой человек, совсем из другого мира скромных тружеников. Никто из ваших друзей и коллег и в глаза меня не видел!

— И не надо. Вам придется играть роль только на время нашей поездки в Италию. Поверьте, Джейн, так лучше для всех. И для вас, и для меня. — И тут же спохватившись, как бестактно прозвучали его слова, заметил: — Кроме того, светские леди совсем меня не интересуют. Наряды, косметика, драгоценности — это все мишура. А в душе они — самовлюбленные искательницы мужчин-миллионеров, из которых легко высасывать деньги, словно нефть из кувейтской скважины.

Какой же он пессимист! Наверное, его жена была для него чем-то особенным и неповторимым, если теперь он видит представительниц прекрасного пола в таком невыгодном свете. Или женщины, которых Билл Форстер встречал, были настолько агрессивны и корыстны, что он старается избегать новых связей?

— А откуда вы знаете, что я не такая? — с робкой надеждой спросила Джейн. — Вы не боитесь, что потом я подам на вас в суд за отказ жениться?

— Попробуйте, и пожалеете, что появились на свет!

Его гнев удивил Джейн. Она даже не подумала, что он мог принять ее шутку всерьез, и со страхом смотрела на него.

— Вы говорите так, основываясь на собственном опыте? Я слышала, есть такие мужчины, для которых помолвка лишь средство добиться желаемого. Скажите, — проговорила она с брезгливостью, — много у вас было таких помолвок?

На миг Джейн показалось, что Билл готов придушить ее. Его стальные пальцы так сильно впились в ее руку, что она чуть не закричала от боли. Билл тут же опомнился и разжал пальцы, бросив на нее ледяной взгляд.

— Ни одной. И никогда не будет. Я не так глуп, чтобы из-за минутной прихоти связывать себя хоть малейшими обязательствами. Вам не откажешь в смелости и здравом смысле, Джейн Уилсон. Я думал, что бесплатное путешествие соблазнит вас. Вы дорого себя цените, мисс. Хорошо, договоримся иначе: десять тысяч долларов — пять сейчас, а пять после поездки.

Унизительный торг доконал Джейн.

— Так вот как вы обычно поступаете? Покупаете женщин? — Ее руки сжались в кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев. — Оказывается, для вас женщины не более чем товар. Вы безнравственны и циничны, сэр!

— Почти все женщины, которых я встречал, — ответил он, небрежно играя бумажником, — предъявляли свои требования. У некоторых были весьма скромные желания: их устраивали вечеринки, цветы, обеды в дорогих ресторанах. Другие с аппетитом акул требовали бриллианты, валюту.

— Вы ведь все это… несерьезно?

— Ну почему же? — Он снисходительно усмехнулся.

— В таком случае, — сказала Джейн, открывая дверцу, — меня вам купить не удастся. Я не прикоснусь к вашим мерзким деньгам! Мне стыдно, что вы так плохо думаете о людях, Билл. Вы достойны жалости, мистер Форстер, австралийский банкир!

— Не надо жалеть меня! Я по натуре борец. И не отступлю от своего замысла, как бы вы ни клеймили меня. А на вашу роль я найду более сговорчивых претенденток и с меньшим гонором.

— Не обманывайте себя, Билл. Вам нужна женщина, которая любила бы вас не за деньги, а за то, какой вы есть.

— Таких бескорыстных особ просто не бывает, — последовал циничный ответ.

— Неужели?.. — Джейн запнулась. — Ни одна женщина на свете не сможет сравниться с вашей покойной женой?

— Моя жена тут ни при чем! — Он взглянул на часы. — Вам пора на работу. — Билл грустно смотрел ей в глаза. — Джейн, я знаю, что требую от вас слишком многого. Но… поедем с нами в Италию. Прошу вас. — Невозможно было сопротивляться его молящему взгляду и печальному голосу. — Озеро Комо — волшебно, особенно в это время года.

— Я…

— Ради Барби.

Он знал ее слабое место.

— Если я и соглашусь, то только ради Барби. Но я еще подумаю и отвечу вам завтра, — сказала она, хотя уже знала ответ. В глазах Билла светилась надежда.

Первым выйдя из машины, Билл протянул ей руку.

— Согласитесь вы или откажетесь, Джейн… — промолвил он, уверенный, что она согласится, — я прошу вас почаще бывать у нас. На следующей неделе вам не надо будет ходить на работу в больницу, и вы сможете проводить с нами вечера. А днем у вас будет время собрать все необходимое для путешествия.

Девушка смущенно молчала.

— Я полагаюсь на вас, Джейн. Нам нужна ваша помощь. И, пожалуйста, не покупайте новой одежды для поездки. — Она с недоумением воззрилась на него. — Мы пройдемся по магазинам в Милане. Проведем там один день, перед тем как ехать на Комо. Вашим гардеробом займусь я.

Чтобы быть уверенным, что она выглядит достойно для невесты Билла Форстера. Опять он задел ее самолюбие. Принимаю ваш вызов, сэр. Для вас это деловое соглашение, а для меня прозаическая сделка, только не с совестью!

— Естественно. — В ее голосе прозвучала ирония. — Но по возвращении вы все заберете обратно. Мне эти платья больше не понадобятся, а ваши благородные подруги будут рады избавить вас от лишних вещей.

— Если вы настаивайте, Джейн… я покоряюсь. Мы вылетаем в следующую пятницу, через неделю. Вам хватит времени, чтобы уладить свои дела?

— Если я соглашусь, то, думаю, хватит.

Пусть немного помучается. Он это заслужил!

Девушка направилась к двери.

— Джейн!

Мисс Уилсон остановилась, гадая, что еще ему нужно.

— Подумайте о моем предложении. — Билл помахал бумажником. — Оно остается в силе. Я позвоню вам утром.

Джейн проводила глазами отъезжающую машину. Он все еще считает, что бесплатной поездки и итальянского гардероба будет недостаточно! Почему же у него такое низкое мнение о бедных женщинах? Может быть, они принесли ему много страданий и боли?

Джейн не заметила, как пролетела неделя. После того как она ответила Биллу, что поедет и что делает это только ради Барби, ей предстояло рассказать обо всем матери.

— Ты едешь в Италию? С Биллом Форстером? С тем самым знаменитым миллионером? — Лора Уилсон сомневалась, верить ли такому неслыханному счастью.

Но Джейн объяснила матери, что это обычная работа, что она едет с семьей Форстеров как медсестра, чтобы присматривать за Барби — дочерью Билла Форстера, а когда вернется домой, то все останется по-прежнему.

— Ты становишься настоящей деловой женщиной, Джейн. И я не могу понять, зачем ты согласилась работать медсестрой с докторами на вызовах. Это же такая глушь, вдали от всякой цивилизации. Как у тебя сложится жизнь? Ты никого из интересных мужчин там не встретишь. А я буду лишена возможности видеть свою дочь! Только изредка.

— Не сгущай краски, мам. У меня же будут выходные, — успокаивала Джейн Лору Уилсон. Она любила свою мать, но могла выносить ее общество в малых дозах. Если же проводила с ней много времени, суматошная женщина не давала ни минуты покоя, засыпая разнообразными вопросами и жалобами, как любая мать, не избалованная вниманием дочери. — Я просто жду не дождусь, чтобы поехать туда, — заверила дочь. — И, конечно, я буду встречаться с коллегами, мам. Это обогатит мои знания. Я смогу вырасти как профессионал. Помогать страдающим людям — мое предназначение.

— Тебе ведь уже двадцать шесть, Джейн. Пора задуматься о замужестве, о семье.

Господи! Неужели она забыла об истории с Дэвидом!

Родная мать, как никто другой, должна была проявить особый такт, затрагивая тему личной жизни Джейн. Но она была в совершенном неведении, не понимала, что замужество и материнство были бы трагической ошибкой для дочери. Девушка предпочитала не жаловаться на судьбу, не огорчать миссис Уилсон. Когда заходила речь об интимной жизни, она старалась казаться безмятежной и уверяла мать, что замужество и семья — совсем не то, о чем мечтает, и горячо уверяла, что профессия медсестры создана для нее. Даже себя ей удалось убедить в этом. Подавляя тоску по собственному очагу, мужу и детям, она искала утешения в заботе о чужих малышах. Джейн была по-своему счастлива. По-своему…

— Мам, ты же знаешь, что я человек не домашнего склада. Я не хочу выходить замуж. Работа нот мое призвание. Тебе давно пора смириться с моим выбором.

— Но, дорогая…

— Мам, я опаздываю. Мне еще надо кое-что купить, а потом я ужинаю у Форстера. Прощай, дорогая!

В среду Джейн чуть все не испортила, решив наставить Билла на путь истинный, и винить кроме себя ей было некого.

Она почитала Барби перед сном, поцеловала ее, пожелала спокойной ночи, уступив место Биллу Форстеру. В дверях она задержалась, смотря, как заботливо отец подвертывает дочери одеяло, нежно целует ее, чуть касаясь маленького ротика.

Когда они вышли из детской, Билл удивленно взглянул на Джейн.

— Что случилось? Почему вы на меня так странно смотрите?

Властно сжав ее локоть, он провел мисс Уилсон в очаровательную белую гостиную.

— Вы думаете о чем-то серьезном, Джейн? О чем же?

— Билл… — Она не решалась начать.

— Я вас слушаю!

— Билл, я знаю, вы любите свою дочь. И трогательно проявляете свою любовь к ней. Вечером вы спрашиваете, как она провела день, и следите, чтобы у нее всегда была игрушка, которую она сможет обнять ночью, вы поправляете ей одеяло и целуете на ночь. Но, Билл… ребенку нужно гораздо больше.

— Больше? — Его глаза потемнели. — Если вы говорите о маме…

— Нет! Я совсем не… Конечно, было бы чудесно, если бы у Барби была мама… и братья, и сестры. Но я не говорю о будущем, я думаю о настоящем. О том, что ей нужно сейчас.

— И что же ей нужно сейчас? — спросил он насмешливо.

Билл не сомневается, что дает своей дочери все, что может хотеть ребенок: балует ее, дарит игрушки, но он упускает из виду многое другое, более важное, нравственную заботу — воспитание души ребенка.

— Я думаю, Барби была бы счастлива, если бы время от времени вы сажали ее к себе на колени, обнимали, целовали, не только когда она ложится спать. Как мама. И если бы вам удалось добиться от нее, чтобы она обнимала вас, как обнимает… Лупоглазика.

Наступила тревожная тишина, которую нарушил Билл.

— Она очень привязалась к этой игрушке. Я никогда не видел, чтобы девочка так обнимала хоть одну куклу из тех, которые подарил я, — удивлялся отец.

— Возможно, их не так приятно обнимать, как Лупоглазика. А может быть, она его больше любит. Я ведь сказала ей, что зверушке нужна ласка. Думаю, ее тоже надо обнимать чаще, Билл.

Он ничего не ответил, и Джейн продолжала свой урок воспитания.

— Может быть, таким образом Барби дает вам понять, что лучше обняла бы вас, чем подаренных вами кукол.

— Вы так думаете? После долгой работы медсестрой у вас теперь прорезался дар ясновидения?

— Билл, прошу вас, не подумайте, что я…

Жестом он остановил ее.

— Я не обиделся, Джейн. Мне нравится ваша искренность. Это редкое качество. Любой другой моралист уже вывел бы меня из равновесия. Я знаю, вы любите Барби. Вы думаете не о себе, а о ребенке, поэтому и выбрал вас, Джейн, для этой поездки в Италию. Потому что знаю, вы делаете это прежде всего для нас.

И еще потому ты выбрал меня, Билл Форстер, что я не представляю для тебя угрозы. Ты знаешь, что я ничего не потребую от тебя… потом.

— Что-нибудь еще я делаю не так? — спросил Форстер с доброй усмешкой. — Говорите сейчас, до того как мы отправимся в Италию. Чтобы не оставить моим «высоконравственным» родственничкам ни малейшего повода для критики.

Ах, родственничкам! Так вот почему он так терпеливо выслушивал ее! Ради своей дочери он готов терпеть любые упреки, сделать что угодно, даже беспрекословно выполнять все рекомендации.

Джейн решила устроить ему экзамен.

— Билл… вы никогда не вспоминаете о вашей жене. Вы даже не говорите о ней с Барби.

Его лицо стало похоже на маску, зеленые глаза застыли.

— Моя жена умерла. Оставим в покое память о ней.

— Но вы, разве вы спокойны, Билл? А Барби? Может быть, вам обоим нужно воскресить ее образ: добрая память умиротворяет, лечит душевные раны.

— Джейн, остановитесь!

Неожиданно мисс Уилсон спросила себя: что скрывается за этой напускной холодностью? Неизлечимая боль? Тоска? Чувство вины?

— Билл, простите меня. Я невольно заставила вас страдать. Но я беспокоюсь о Барби. Я знаю, вы потеряли жену, но ведь Барби тоже потеряла маму. Она еще ребенок и не в состоянии объяснить, что чувствует. Но, без сомнения, девочка тоскует по маме. И недоумевает, почему она ушла.

— Барби было только два, когда погибла моя жена, — прозвучал неживой безучастный голос. — Она была слишком маленькой, чтобы понять, что произошло. Барби забыла свою мать и не скорбит о ней.

— Билл, вы уверены? Малыши, которым меньше года, помнят и узнают своих матерей. Им страшно, если их оставляют хоть на мгновение.

— Барби всегда оставалась с нянями, даже когда ее мать была жива. Вначале она скучала, но потом привыкла.

Как холодно и безразлично прозвучали его слова! Что это — маска, за которой скрываются отчаяние и безысходность?

— Но ведь рядом с Барби нет близкого преданного человека… кроме вас, и это ранит душу ребенка.

И даже он не всегда рядом с ней, негодовала Джейн. Каждый день Билл оставляет ее и идет в офис. А иногда он отсутствует несколько дней и даже недель!

Тень легла на его лицо.

— Многие родители работают и оставляют детей с нянями, не видя в этом особой драмы.

Наверное, он сожалеет, что разрешил ей касаться его частной жизни. Тем не менее Джейн продолжала:

— Билл, вы упорно не хотите меня понять. Барби до сих пор думает о маме. Где она? Вернется ли? Если вы не поговорите с ней, с каждым днем Барби все больше и больше будет задумываться над этой загадкой. Особенно когда встретит детей, у которых есть мамы. Вы рассказывали ей об аварии, Билл? Сказали ей откровенно, что ее мама никогда не вернется?

— Пока ей известно только то, что доступно ребенку. — Разговор начал раздражать его. — Она знает, что мама ушла навсегда. Барби никогда не спрашивает о ней, не зовет и не плачет, даже во сне. Она забыла о том, что случилось, Джейн. Это обычная защитная реакция всех маленьких детей.

Девушка безнадежно вздохнула. Несчастная Барби! Билл обманывает себя, она уверена в этом. Джейн решила все-таки убедить его в своей правоте.

— Билл, девочка скрывает свои чувства, но в душе она страдает, по-детски страдает уже два года. Вот почему у Барби такие грустные глаза и она так редко улыбается. Она помнит маму и все еще скучает по ней… Билл, если вы не поговорите с ней, это сделают родственники вашей жены, причем не щадя души ребенка. Вы же не сможете запретить им говорить о Клавдии, пока мы будем в Италии? Для Барби окажется тяжким потрясением услышать правду от далеких для нее людей, а не от родного отца. Вы хотите этого?

Лицо Билла исказилось. Ее слова явно взволновали его.

Джейн поспешила воспользоваться его минутной слабостью.

— Расскажите ей все подробно, Билл. Скажите, что это был несчастный случай, что вы здесь, рядом с ней, и никогда не оставите ее. Если она будет плакать, приласкайте. И целуйте ее, обнимайте, теперь у нее нет мамы, которая отдавала бы ей всю свою любовь. Барби необходима ласка, нежность. Не от меня, Билл. Не от Лупоглазика. От вас.

— Прекратите эту пытку! Что вы знаете?! — В ярости он ударил кулаком по ладони. — Откуда вам известно, что мать обнимала и целовала ее? Почему вы так уверены, что Барби скучает по ней, что тоскую я. Вы не имеете ни малейшего представления о нашей семейной жизни. И вам ничего, понимаете, ничего не известно о гибели Клавдии. Все, что вы сейчас наговорили, — плод вашей фантазии!

Джейн была подавленна и испуганна.

— Билл, простите меня. Я допустила грубейшую ошибку! Мне изменили чуткость и деликатность. Вы не любили свою жену?! Но возможно ли это?

— Джейн, это не предмет для обсуждения. Я знаю, что вы не имеете в виду ничего плохого, но говорить на эту тему для меня равносильно кощунству. Это запрещенная тема. Понятно? — Он положил ей руки на плечи. — И не воображайте, что я не любил свою жену. Я любил ее. Любил до безумия. Но все гораздо сложнее и трагичнее, чем вы в состоянии представить!

Боже мой, что же она натворила? Какую больную струну затронула! И зачем только решилась проникнуть в интимную жизнь Билла?!

— Мне пора домой. Это был длинный и тяжелый день, — откланялась мисс Уилсон.

Слава богу, сегодня она приехала на своей машине. Биллу не придется подвозить ее домой. Увидит ли она его снова, после того что произошло? Или…

Захочет ли он после ее нелепой выходки ехать с ней в Италию?