Одна маленькая глупость

Глава 2

Глава вторая, в которой я иду на Бал первокурсников

— Клим, а ты в пятницу вечером свободен?

Племяшка наконец-то решила, что цифры на весах её устраивают и вместо обезжиренного творога попросила на завтрак омлет с ветчиной и сыром.

— Вроде бы да, а что? — я честно разделил омлетный блин пополам и поставил перед Леркой тарелку с её порцией.

— Ну, у нас на факультете Бал первокурсников хотят провести, — племяшка отломила вилкой кусочек и принялась на него сосредоточенно дуть. Я заподозрил неладное, однако начал с очевидных вещей.

— Тебя встретить надо?

— Нет, — Лерка отложила вилку и решительно посмотрела мне в лицо. — Клим, сходи туда со мной, пожалуйста.

— В качестве кого? — Впрочем, догадаться было несложно.

— В качестве моего парня, — и прежде, чем я успел отказать, племяшка молитвенно сложила ладони перед грудью: — Клим, ну пожалуйста-пожалуйста! А я за это целый месяц всю посуду буду мыть!

Эк её припекло.

— Что, Сонька опять тебе палки в колёса вставляет?

— Нервы она мне портит, — мрачно поправила Лерка. — На Севку вешается, будто у них любовь-морковь по гроб жизни.

— А это не так?

— Нет, конечно! Я же вижу, она его достала уже, он просто послать её не может.

Как по мне, так если человек действительно хочет кого-то послать, то он берёт и посылает.

— Лер, оставь их в покое. Пусть сами разбираются, у тебя что, других дел мало?

— Мало, — отрезала племяшка. — Я хочу, чтобы он бросил эту стерву и вернулся ко мне. А для этого мне нужен ты — чтобы заставить Севку ревновать.

— И что ты сделаешь, если твой план сработает?

— Тоже его брошу, — с подростковой жестокостью ответила Лерка. — Пусть знает, как предавать.

Не вуз, а «Дом-2» какой-то.

— Лер, нет. Извини, но я не хочу в этом участвовать.

— Почему? Ты ведь уже начал мне помогать!

— Во-первых, потому что ты заигрываешься. Во-вторых, одно дело, когда твои однокурсники видели меня мельком, и совсем другое — мозолить им глаза несколько часов. И в-третьих, меня в корпус элементарно не пустит охрана.

— Насчёт охраны не волнуйся — скажем, что ты студак забыл и всё. Им там плевать, честно. И никто ничего не заподозрит — ты же сам рассказывал, как тебе тётка на кассе сигареты отказывалась продавать. Клим, ну я очень прошу! Я девчонкам уже типа по секрету сказала, что с тобой приду.

— Значит, скажешь ещё раз, что придёшь одна, — отрезал я. Тоже мне, взяла моду за других решать! Екатерина Медичи Мценского уезда.

— Клим!

— Всё, Лера, разговор окончен.

Племяшка обиженно надулась и до самого ухода на занятия больше не сказала ни слова. Впрочем, я не обманывался — она никогда не отступала после первой неудачи.

Сеструха позвонила в обед и с места в карьер завела разговор о Леркином Бале первокурсников.

— Ну как ты не понимаешь — девочке это важно!

— Насолить сопернице и унизить бывшего бойфренда?

— Не она начала первой.

— И что? Для конфликта всегда нужны две стороны.

— Клим, ты единственный мужчина в нашей семье и единственный взрослый рядом с ней. Лере нужна твоя помощь.

— Вера, университет для того, чтобы учиться, а не разыгрывать многоходовки в духе ситкомов.

— Одно другому не мешает. Клим, ну пожалуйста. В конце концов тебе самому должно быть интересно почувствовать себя настоящим студентом.

Мне не было интересно — я полагал, что студент университета мало чем отличается от студента техникума. Однако я был слишком многим обязан сестре, чтобы взять и прямо ей отказать.

— У меня в пятницу работа может вылезти.

— А если не вылезет, то сходишь с Лерой?

Чёрный с белым не берите, «да» и «нет» не говорите. Вы поедете на бал?

— Я подумаю.

Это было во вторник, среду и четверг племяшка демонстративно обижалась и разговаривала со мной только в случае крайней необходимости. Я уже начал загадывать, чтобы у кого-нибудь из клиентов случился армагеддец, и можно было с чистой совестью посвятить весь пятничный вечер работе, но увы. К трём часам я оказался полностью свободен и от этого пребывал в нехарактерно подавленном состоянии. На улице же, словно в пику моему настроению, стояла дивная — пушкинская — золотая осень, сухая и тёплая. Ходить с угрюмой мордой в такую красоту было настоящим кощунством, но по-другому я не мог. Мне не хотелось огорчать Лерку и сеструху, однако идти у них на поводу тоже было неправильно. Так что пока лифт поднимал меня на наш седьмой этаж, я малодушно надеялся, что племяшка после пар не стала возвращаться домой, а осталась в универе до начала бала. Пустые мечты — первым, что я услышал, открыв дверь, стали фортепианные аккорды и полный трагизма мужской вокал. «Tallulah»* «Сонаты Арктики» — верный признак того, что на душе у Лерки скребут кошки саблезубой породы.

— Лер, я дома! — крикнул я на последнем «This could be». Вместо ответа снова заиграла песня — м-да, дело серьёзное.

Я переоделся и разогрел ужин, а «Tallulah» всё не умолкала.

— Лер! — я вежливо стукнул в дверь племяшкиной комнаты. — Можно войти?

Музыка замолчала почти сразу.

— Заходи.

До сих пор не переодевшись в домашнее, Лерка с ногами сидела в крутящемся офисном кресле.

— Будешь ужинать?

Она отрицательно качнула головой: — Пока не хочу.

Собственно, на этом разговор можно было и закруглить, однако я зачем-то продолжил спрашивать.

— А почему не переодеваешься?

Племяшка пожала плечами. Просто так, мол.

— У вас Бал первокурсников во сколько?

— В шесть.

— Пойдёшь?

— Нет.

— Почему?

— Не хочу как дура весь вечер стенку подпирать.

«Ну, доволен?» — сердито проворчала моя совесть. Я тихо вздохнул — конечно же, нет.

— А со мной пойдёшь?

Понурая Лерка встрепенулась: — С тобой пойду. Только вдруг тебя и вправду не пустят без студенческого?

— Если не пустят, то развернёмся и пойдём в кино, — Честно говоря, для меня это был бы идеальный вариант. — Договорились?

— Ага, — племяшка соскочила с кресла. — Иди брейся, а я пока платье поглажу.

— Погоди, а ужинать?

— Времени нет, — отмахнулась Лерка и ускакала в сеструхину комнату к платяному шкафу.

— Всё у нас есть, — проворчал я, глядя на зеленоватые цифры стоявшего на столе электронного будильника, но тем не менее тоже пошёл собираться и заказывать такси. Как ни крути, платье и байк — вещи плохо сочетаемые.

Для бала Лерка без ложного стеснения позаимствовала сеструхино «дипломное» платье до колен тёмно-зелёного цвета и сеструхины же туфли на высоком каблуке. Я не стал интересоваться, насколько санкционирована такая вольность, однако подумал, что домой мне придётся тащить племяшку на закорках, поскольку при любом развитии событий ноги она себе сотрёт до крови. Сам я оделся в стиле незабвенного Стива Джобса: чёрная водолазка, синие джинсы и кроссовки.

— А у тебя чего-нибудь поторжественнее нет? — начала было Лерка, однако встретившись со мной взглядом благоразумно замолчала. Дарёному бойфренду за прикид не предъявляют.

— Давай быстрее, такси скоро приедет.

Племяшка, запихивавшая в микроскопическую сумочку телефон, помаду, зеркальце и ещё тридцать три обязательных женских надобности, захлопала густо накрашенными ресницами: — Какое такси?

— Обычное. Ты же не собиралась до универа на маршрутке ехать?

Лерка потупилась — видимо, всё-таки собиралась.

— Я готова, — вместо ответа сказала она. — Клим, спасибо. Ты настоящий…

— А ты моешь посуду до Нового года, — перебил я. — И мусор выносишь.

— Ладно, — покладисто кивнула Лерка. Эх, знал бы, что она так легко на всё согласится, добавил бы ещё пылесосинг через день. Чтоб в следующий раз неповадно было меня по балам таскать.

Я всерьёз рассчитывал, что на проходной корпуса нас — меня — благополучно завернут, однако усатый охранник равнодушно скользнул по нам глазами, открыл турникет и снова уткнулся в газету со сканвордами. Дежурившая в гардеробе тётка и то внимательнее на нас посмотрела.

— Куда идти хоть? — вполголоса поинтересовался я у прихорашивающейся перед зеркалом племяшки.

— В актовый зал, это на втором этаже, — Лерка убрала помаду обратно в сумочку и собственническим жестом подхватила меня под руку. — Идём.

Уже на лестничном пролёте нас догнало звонкое: — Лер! Ты всё-таки пришла! — на которое мы с племяшкой синхронно развернулись.

— Только потому, что кое-кто всё-таки согласился пойти со мной, — объяснила Лерка подошедшей к нам темноволосой девушке. — Ась, это Клим, Клим, это Ася, я тебе про неё рассказывала.

Ах да, союзный Леркин папарацци!

— Привет, — Ася рассматривала меня с нескрываемым любопытством.

— Привет, — Я, в общем-то, готовился к тому, что для некоторых стану гвоздём программы, однако под её оценивающим взглядом всё равно почувствовал себя некомфортно. — Мне Лера фотки твоего авторства показывала — профессионально снимаешь.

— Спасибо, — улыбнулась польщённая девчонка, а племяшка недовольно сжала мой локоть и поспешила переключить внимание одногруппницы на себя: — Ты наших видела уже?

— Нет пока, но я только приехала.

— Тогда пошли скорее, там, наверное, уже все собрались, и Бал начинается.

Лерка оказалась права лишь наполовину — просторный актовый зал уже был полон студентов, однако никаким началом Бала ещё и не пахло. Причём, судя по суете вокруг диджейского пульта в глубине небольшой сцены, дело было не в людях, а в технике. И я, как настоящий сисадмин, не сумел пройти мимо. Бросил племяшке: — Лер, я ненадолго, — и направился к сцене. Уверенно поздоровался с «починителями», после чего спросил у шаманящего над пультом чернявого паренька: — Что за проблема?

— Да вот, — тому даже в голову не пришло поинтересоваться, какого я лезу не в своё дело, — звука нет. Провода, вроде, как надо подключены, пульт тоже в порядке. Хрен пойми, что ему надо.

Хм. Тогда методом исключения остаётся одно.

— Колонки проверяли?

— Само собой, — вклинился в разговор стоявший чуть позади диджея парень баскетбольного роста. — В сеть включены.

— Это хорошо, — Но я всё равно подошёл к ближайшей колонке и внимательно осмотрел её заднюю сторону. Довольно хмыкнул — угадал, однако! — и щёлкнул тумблером питания. Из динамиков тут же заорал незабвенный Юра Клинских, заставив диджея торопливо вырубить гоняемого на пробу «Колхозного панка».

— Хуясе, кто-то параноик! — прокомментировал баскетболист дважды отключенные колонки. — А ты круто догадался, — он протянул мне руку: — Илья.

— Сисадминская интуиция, — отмахнулся я и в свою очередь представился: — Клим.

— А я Вадим, — диджей тоже был доволен тем, что проблема наконец-то решена. — Удачно ты подошёл, а то Танька бы нас за задержку стопудово повесила.

— Рад был помочь, — Тут я заметил стремительно приближающуюся к диджейскому пульту сердитую девушку в строгом брючном костюме и поспешно добавил: — Ладно, пойду, — однако воплотить своё намерение в жизнь не успел.

— Вадим, ну готово наконец? Там Мурат уже идёт! — и не дожидаясь ответа, она гневно посмотрела на меня: — И что за посторонние на сцене?

— Всё-всё, ухожу, — я быстро ретировался к краю помоста, окинул взглядом толпу студентов, ища племяшку, и вдруг запнулся о взгляд невысокого светловолосого парня, стоявшего в дверном проёме. Его лицо показалось мне смутно знакомым, но сейчас времени на упражнение памяти не было. Так что я, заметив-таки Лерку и Асю, спрыгнул со сцены и стал пробираться в нужном направлении.

— Ну, что там было? — перво-наперво спросила племяшка, когда я добрался до них с подругой.

— Кто-то особенно предусмотрительный не только выдернул колонки из сети, но ещё и тумблер на них выключил. Лер, а Мурат — это кто?

— Декан наш, — опередила племяшку Ася. — У него фамилия Муратов.

— Понятно, — однако продолжить разговор у меня не получилось. В этот момент, перекрывая студенческую разноголосицу, из динамиков грянули торжественные аккорды какого-то гимна. На середину сцены вышла Татьяна и, когда музыка умолкла, заговорила в беспроводной микрофон.

— Здравствуйте, дорогие первокурсники! Мы рады приветствовать вас на нашем дружном факультете. Здесь теперь ваша обитель, здесь теперь ваша семья. В нашем славном дружном доме вас приветствуем, друзья!

Я едва не скривился от штампованности последнего пассажа и переключился с речи ведущей на разглядывание актового зала и, собственно, «дорогих первокурсников». Ничего интересного, впрочем, не высмотрел — зал был советским типовым, как у нас в техникуме, а из Леркиных одногруппников я не знал никого, кроме её врагинь, да и тех не уверен, что смог бы вспомнить без подсказки. Единственным полезным наблюдением стали несколько рядов театральных кресел у задней стены — скорее всего, обычно ими была заставлена вся зрительская часть, но организаторы бала разумно решили освободить пространство для дискотеки.

— …слово предоставляется декану, Александру Васильевичу Муратову!

Под жидкие хлопки на сцену поднялся полный одутловатый мужчина в тёмно-синем костюме-«тройке» и монаршьим жестом принял микрофон из рук ведущей.

— Дорогие первокурсники!..

Я вполуха выслушал его короткую и полную банальностей речь, лениво обдумывая, сам он её писал или напряг секретарей. А может, она ему досталась от предшественника?

— …студенчество — это не только учёба, но и много других интересных занятий.

Я вздрогнул, снова услышав голос Татьяны. И когда я успел отключиться?

— Например, КВН — наша команда уже три года подряд удерживает Кубок университета и будет рада увидеть вас в своих рядах!

Последовавшее за этим короткое выступление КВНщиков я посмотрел даже с удовольствием — ребята действительно умели шутить. Тем не менее, проводив их вместе со всеми зрителями дружными аплодисментами, понадеялся, что нам не будут представлять все университетские кружки скопом, поскольку в этом случае организаторам надо было оставлять стулья на месте.

— Что ж, а сейчас давайте прервём официальную часть ради того, зачем мы вас сегодня сюда пригласили — ради бала!

Аудитория встретила слова ведущей одобрительным гулом, однако у Татьяны было ещё одно объявление.

— И как на настоящем балу, мы предлагаем вам конкурс на лучшую пару — Короля и Королеву Бала первокурсников! Желающие принять в нём участие, пожалуйста, подходите ко мне для регистрации.

Заиграла бодрая танцевальная музыка — что-то зарубежно-попсовое — и племяшка, азартно блестя глазами, заглянула мне в лицо.

— Кли-им.

— Нет.

— Ну, пожа…

— Валерия, нет. Я ни в каких конкурсах участвовать не буду.

Лерка надула губы.

— Тогда пошли танцевать.

— Если хочешь, то иди. Я пас.

— Ладно тебе, ты хорошо танцуешь, я же знаю.

Интересно, сколько ещё мне будет аукаться попытка научить её прилично вальсировать для выпускного?

— Сегодня я не в форме. Всё, Лер, иди, развлекайся.

— А ты?

— Как пожилая дуэнья, у стены посижу.

Лерка скорчила недовольную мину, однако больше настаивать не стала.

Пока молодёжь веселилась, я удобно расположился в самом дальнем от танцпола кресле и достал смартфон. Проверил почту и мессенджеры, ответил на пару вопросов клиентам и даже поправил небольшой глюк на недавно переданном заказчику сайте. И только собирался с чистой совестью уползти на ЯП* или Хабр**, как в кресло рядом со мной плюхнулась довольная и румяная Лерка.

— Короче, всё норм, — сообщила она. — Сонька с компанией тебя заметили, а Севка даже пытался ко мне подкатывать. Я его, естественно, отшила, но сейчас будет медляк, и нам надо потанцевать. Чтобы наверняка.

— Наверняка что?

— Чтобы он наверняка заревновал, — Лерка явно не понимала, как это может быть для кого-то неочевидным. — О, «Басту» включили, идём.

И зачем я только на это подписался?

— Согласен, но при условии, что ты будешь пылесосить квартиру до конца декабря.

— Ноября.

— Договорились, — я спрятал смартфон и без особого желания встал с кресла. Потом сообразил, что пора начинать театр, и протянул племяшке руку: — Разрешите пригласить вас на танец?

— С удовольствием, — кокетливо потупилась коварная интриганка, отчего моё дурное предчувствие только усилилось.

Танцевали мы под рэп о школьной любви — не самая, на мой взгляд, подходящая композиция для студенческой дискотеки, однако народу она, похоже, нравилась.

— Это «Медлячок, чтоб ты заплакала», — просветила меня Лерка.

— Угу, — буркнул я, в очередной раз пытаясь увеличить расстояние между нами. — Валерия, хватит на меня вешаться.

— Всё нормально, — и Лерка, запрокинув голову, послала мне томный взгляд. — Справа от нас Севка с Сонькой, и он сейчас лопнет от ревности.

— Валерия, хватит! — зло прошипел я, но из любопытства всё-таки покосился вправо и буквально напоролся на линчующий взгляд бывшего племяшкиного парня.

— Ну потерпи чуть-чуть, — Лерка положила голову мне на плечо. — Сонька тоже психует, видишь? Потому что Севка на неё ноль внимания, хоть они и танцуют.

— Главное, чтобы твой Отелло мне морду бить не полез, — проворчал я. — Блин, когда ж этот ваш медлячок закончится?

— Скоро, — обнадёжила меня Лерка. — И готовься морально, в конце я тебя поцелую в щёку.

— Ну уж нет!

К счастью, мой возмущённый шёпот заглушили финальные аккорды, и прежде, чем племяшка успела осуществить свою угрозу, я легко отступил на шаг и сделал вид, будто целую её руку. Лерка изобразила смущение и без проблем позволила увести себя к креслам.

— Классное решение, — одобрила она мой экспромт. — Мне такой вариант даже в голову не приходил.

— Рад, что тебе понравилось, — я похлопал себя по карманам, проверяя наличие сигарет и зажигалки. — Ну-ка расскажи, где у вас тут курят?

— В туалетах, хотя формально это запрещено. А ты что, меня бросаешь?

Похоже, племяшка серьёзно вжилась в роль моей девушки.

— Нет, я просто хочу покурить, пока вас будут второй порцией концерта развлекать.

— Второй порцией? — Лерка предсказуемо обернулась к сцене, на которую снова вышла Татьяна, и я, пользуясь моментом, трусливо сбежал.

_______________

*https://www.yaplakal.com/

**https://habr.com/ru/

Местоположение мужского туалета я легко вычислил по висевшему рядом с актовым залом плану эвакуации, и уверенно пошёл в конец правого крыла здания. На нужной мне двери под условным значком действительно висел крупный плакат «Не курить!» с перечёркнутой сигаретой, однако, несмотря на запрет и открытое окно, в самом помещении всё равно чувствовался запах дыма. Я автоматически поднял глаза к потолку — неужели тут нет пожарной сигнализации? — и понимающе хмыкнул, обнаружив, что она стоит только в предбаннике с раковиной. Тем не менее, определённые меры предосторожности соблюдать стоило, поэтому я уселся боком на подоконник прямо у открытой створки. Полез было в карман за сигаретной пачкой, однако дверь вдруг резко распахнулась, и в туалет вломился племяшкин бойфренд Севка, отчего-то передумавший быть бывшим. Не успел я спрыгнуть на пол, как оказался весьма агрессивно схваченным за грудки.

— Слышь, ты, — брызжа слюной начал Севка, — чтоб я тебя больше рядом с Лерой не видел, понял? А не то…

— Руки убери, — с угрозой перебил я его, глядя прямо в налитые кровью глаза. — Немедленно.

Мы были примерно одного роста и весовой категории, вот только я умел драться по-настоящему, до кровавых соплей, а мой противник, похоже, нет. И каким-то образом он это понял.

— Лера — моя девушка, тебе ясно? — сообщил Севка, разжимая кулаки и чуть отступая назад. В общем-то, надо было просто согласиться и замять конфликт, однако мне стало обидно за племяшку.

— В самом деле? — я с фальшивым удивлением приподнял брови. — А она сама в курсе?

На скулах у ревнивца вспухли желваки, и я приготовился к обороне — бить пацана, который на десять лет младше, мне не позволяла совесть, — но тут наш тет-а-тет был прерван. В туалет вошёл давешний смутно знакомый парнишка, замеченный мною со сцены, и не обращая внимания на явно напряжённую атмосферу, приятельски кивнул нам обоим. Тоже встал у окна, полез во внутренний карман однобортного пиджака и нахмурился, видимо, не найдя там желаемого. Затем поднял на нас дружелюбный взгляд и спросил: — Парни, у вас закурить не найдётся?

— Не найдётся, — процедил Севка. Однако вынужденная пауза несколько охладила его ревнивый пыл, поэтому вместо продолжения конфронтации, он здравомысляще решил отступить. Тем более, что присутствие свидетеля позволяло это сделать, не потеряв лица. — Короче, я тебя предупредил, — грозно сообщил он мне и ушёл, сумев напоследок грохнуть дверью вопреки установленному на ней доводчику.

— Тоже мне, предупреждальщик, — тихонько фыркнул я вслед и достал сигареты. Протянул пачку стоявшему рядом пареньку: — Вот, держи, — однако он завёл руки за спину и признался: — Спасибо, только я не курю.

Вот оно что.

— Тебе спасибо, — я спрятал курево обратно в карман и представился: — Клим.

— Дмитрий.

Ладонь у парнишки была чуть влажной — похоже, всё-таки поволновался с этим спектаклем. А я наконец сообразил, где его видел — на фотографии врагинь, которую Лерке присылала Ася. И, кстати, про Лерку. Надо было возвращаться в актовый зал, потому что бесящемуся от ревности Севке вполне могла прийти в голову неумная идея примотаться ещё и к ней. На последнем соображении я кивнул новому знакомцу: — Ладно, Дим, мне идти надо. Ещё раз спасибо за помощь, — и тоже вышел в коридор.

Пока в мужском туалете разыгрывалась почти шекспировская драма, в актовом зале продолжалось всеобщее веселье. Я успел как раз к концу выступления какой-то факультетской самодеятельности, быстро нашёл племяшку в компании незнакомых девчонок и с вежливым: — Здравствуйте, девушки, разрешите, я ненадолго заберу вашу подругу, — подхватил Лерку под локоток.

— Клим, всё нормально? — встревоженно спросила племяшка, когда мы отошли к окну подальше от чужих ушей.

— Всё, как ты планировала, — поморщился я. — Твой Севка на повышенных тонах сообщил мне, что ты его девушка, и посоветовал держаться подальше.

— Круто! — восхитилась Лерка. — А ты что?

— А я не бью морды вчерашним школьникам. Поэтому, Лер, давай, сейчас пойдём в кино. Хватит интриг на сегодня.

Племяшка открыла рот, очевидно собираясь возразить, — и закрыла, правильно истолковав хмурое выражение моего лица. Послушно вздохнула: — Ну, пойдём, я только с девчонками попрощаюсь, ладно?

— Ладно, — Я же не изверг какой. — Жду тебя здесь.

Снова заиграла дискотечная музыка, и Лерка растворилась в толпе танцующих. А я почему-то вспомнил Диму — хорошо, что он оказался сообразительным и не из когорты «моя хата с краю». Честное слово, лучше бы Лерка на него внимание обратила, вместо того чтобы заниматься страшной местью бывшему. Толку бы было гораздо больше.

Димка

Кампанию по поиску девушки он начал с изучения профилей одногруппниц в соцсетях и едва не пустил всю затею под откос, по глупости зайдя на страничку Лерки Сотниковой. Где на самом верху стены висела фотография сидящей на мотоцикле пары — почти такая же яркая, как воспоминание в Димкиной голове.

Дальше он действовал, практически не думая. Сохранил фотографию, установил простенький редактор изображений и безжалостно отрезал от картинки часть с Леркой. Немного подправил вышедший в результате портрет, чтобы он смотрелся как самостоятельное фото, сохранил его в отдельную папку на смартфоне и, наконец, выдохнул. Конечно, это было целиком и полностью неправильным, однако Димка всё равно почувствовал себя счастливее — как будто стал чуточку ближе к неизвестному байкеру.

А девушку он всё-таки нашёл, правда, почти случайно. Через день или два после случая с фотографией Димка подошёл на большом перерыве к старосте группы Нике и попросил у неё конспект последней лекции по матану.

— Завтра же верну, — закончил он клятвенным обещанием. Ника смерила его испытующим взглядом, однако тетрадь из сумки достала: — Только обращайся с ней аккуратно и перед парами отдай.

— Обязательно, — Димка со всем почтением взял ценную рукопись и пока убирал её к себе в рюкзак, Ника вытащила из кармана часы на цепочке, чтобы посмотреть время. Серебристую крышку украшал необычный геральдический зверь, которого Димка, как ни странно, узнал.

— О, серебряные часы государственного алхимика! — выдал он с преувеличенным восхищением. — Можно посмотреть?

— Посмотри, — разрешила Ника. — Тебе что, тоже «Fullmetal Alchemist» нравится?

— Ага, — соврал Димка, вертя часы в руках. На самом деле его знакомство с этим аниме ограничивалось половиной первого сезона, недавно просмотренного за компанию с соседом по комнате. — Ты где их покупала?

— На Алике заказала, только вчера пришли, — не стала скрывать Ника.

— Поня-ятно. Скинешь мне ссылку в «вотсап»?

— Хорошо.

Вот так, слово за слово, они и разговорились. Вдвоём сходили в буфет, а на следующий день Димка вернул тетрадь вместе с шоколадкой. Которую Ника предложила разделить пополам, и на большом перерыве они снова пили чай вместе. Потом Димка спросил, можно ли ему сесть рядом на лекции — мол, ни хрена не успевает за преподом, а так будет у Ники подглядывать. Потом пригласил девушку на премьеру ремейка «Blade runner»'a и, выйдя из кинотеатра, они дружно согласились, что старый фильм был лучше. Словом, всё шло, как по маслу, и если бы не фотография в недрах смартфона, то Димка полностью убедил себя в серьёзности этих отношений.

На бал он пошёл в основном из-за Ники, потому что трудно придумать лучший момент для первого поцелуя, чем провожание девушки домой после целого вечера танцев. Димка и подумать не мог, что его — надо признать, весьма циничные — расчёты рассыплются в прах от одного-единственного взгляда.

Как же он ругал себя за то, что не сообразил — Лерка Сотникова тоже может прийти со своим парнем. Однако было уже слишком поздно — им стоило всего на секунду встретиться глазами, чтобы туман самообмана рассеялся без следа. Димка по-прежнему любил — человека, о котором не знал даже имени. И будь его воля, то провёл бы весь бал, забившись в угол и неотрывно глядя на любимого. Умирал бы от отчаяния, видя как тот улыбается, разговаривает, танцует с Леркой, но всё равно старался бы намертво отпечатать в памяти каждую секунду этого мучительно-прекрасного вечера. Однако у Димки тоже была пара, которую он не мог без объяснений бросить посреди бала. Так что пришлось и дальше притворяться, будто Ника ему по-прежнему интересна, вот только теперь это получалось на редкость фальшиво. И поскольку девушка была отнюдь не слепой, то после нескольких замечаний о Димкиной рассеянности начала обижаться уже всерьёз. «Медлячок, чтоб ты заплакала» стал последней каплей для них обоих. Димку скрутило от душевной боли, когда после танца Леркин партнёр галантно поцеловал ей руку, а Ника оскорбилась тем, что он весь медляк таращился на другую — про другого, к счастью, она даже вообразить себе не могла. В итоге Димка выслушал от неё короткий, но бурный монолог, завершившийся хрестоматийным «С меня хватит, я ухожу!» и стремительным разворотом на каблучках. И хотя умом он понимал, что обязан остановить Нику, с места так и не сдвинулся.

В сортир Димка зашёл тупо умыться холодной водой, чтобы хоть немного прийти в себя, а застал едва ли не начало драки.

— Лера — моя девушка, тебе ясно?

— В самом деле? А она сама в курсе?

Наиболее разумным в такой ситуации было свалить и дать парням разобраться между собой, да только где Димка и где разум?

— Парни, у вас закурить не найдётся?

Он действовал по наитию, и в результате случилось чудо — они всё-таки познакомились. Да, дальше пары фраз дело не зашло, но это к лучшему, потому что долгого разговора Димка бы не выдержал, непременно выдав себя. Например тем, как таращился бы на родинку чуть ниже правого уголка губ Клима. Такую яркую, что безумно хотелось её коснуться — пальцами или… Тут Димка затряс головой, прогоняя крамольные мысли, и хорошо, что в сортире не было никого, кто мог бы удивиться такому странному поведению.

Нет, так нельзя! У него же почти получилось с Никой, значит, получится и с другой девушкой!

«Брось, приятель, — спокойно заметил ему внутренний голос. — Хоть себе-то больше не ври, а?»

Димка прижался раскалённым лбом к приятному холоду оконного стекла.

— Не буду, — хрипло сказал он вслух. — Я… я люблю. По-настоящему. Только его.