Однажды, 31 декабря, или Старый друг

Глава 4

Даня вытер руки голубым махровым полотенцем с вышитыми дельфинчиками. Ему понравилась маленькая ванная в морском стиле. Даже мыльница походила на перламутровую морскую раковину.

Все здесь радовало. Кроме третьей зубной щетки и мужского бритвенного станка.

Даниил почти забыл, что в уютной квартире обитает другой мужчина, но до сих пор ничто не напоминало о его присутствии. Странно, что о Липе в доме мало что напоминает.

Даниил направился в детскую.

Эта комната удивила его. Конечно, здесь было много кукол и мягких игрушек, но еще больше — книг. Скотт, Дюма, Бажов… Альбомы с репродукциями известных художников теснились на длинной полке рядышком с ними. Здесь пригодилась бы этажерка или книжный шкаф. Что себе думает этот… этот хозяин?

Эх, молоток бы, доски да шурупы разные, гвозди…

Даниил обожал столярничать в свободное время. Чтобы не думать о Сашке, мужчина посмотрел на окно.

Подоконник радовал яркими цветами, а стекла — необычными, но очень красивыми картинами.

Веруня постаралась?

Мужчина огляделся и заметил на столе несколько стеклянных ваз с причудливыми узорами и коробку с надписью «Витражные краски».

Оказывается, девочка походила на мать не только внешне. В оригинальных детских работах явно заметен художественный дар.

Даниил заметил удобную на вид тахту, но мужчине вдруг очень захотелось увидеть Наташину спальню. Он отправился туда.

«Занимаешься самоистязанием, парень?» — саркастически нашептывал внутренний голос. Но, к сожалению или счастью, сердце слушается только собственных доводов.

Уютная, удобная, с акварелями на стенах, эта комната выглядела очень женской, несмотря на двуспальную кровать, застеленную ярким покрывалом, сшитым из разноцветных лоскутков.

Именно на этой кровати проводил ночи Сашка. Но ведь на ней спит и Наташа. И именно это — главное. Какую же сторону она предпочитает?

Даня улегся слева и почувствовал, что под подушкой что-то есть. Он вытащил на свет божий медвежонка, того самого, которого подарил Наточке Бучинской на ее десятилетие, только изрядно потрепанного от времени.

Он угадал — это ее место. Даня повернулся на бок лицом к двери, прижал к себе медвежонка и тотчас уснул.

Из зеркала на Наташу смотрела молодая женщина в длинном платье. Знакомая и нет одновременно.

В глазах, слегка подведенных карандашом, проглядывалась неуверенность. Длинные блестящие каштановые волосы волнами спадали на голые плечи и почти полностью скрывали смело открытую спину.

Может, следовало набросить шаль?

Ната провела руками по шелку и решила не прятать от Даниила свою все еще стройную фигуру.

Вспомнив, что этот Новый год следует встречать в металлических украшениях, она достала из резной шкатулки длинные серебряные серьги и широкий браслет из такого же металла — подарок родителей на ее двадцатилетие.

Липа ничего и никогда ей не дарил. Кроме Веруни. Но Ната не жаловалась — ни ему, ни родителям. Стыдно.

Почему Саша ее не любит? А может, все же любит, но не достаточно сильно?

Наверное, она на самом деле мыслит слишком рационально, и поэтому недостаточно активна в постели — главный аргумент Липы во время их нечастых споров. Если ему не нравилась ее постель, зачем он вообще возвращается сюда, а не сидит на своей базе? Нет, в этот раз Липа не испортит ей праздник.

Наташа встала боком, оглядела профиль.

Кажется, выглядит она неплохо. Только слишком уж волнуется. А что, если она не понравится Дане? Глупости какие! Он — всего лишь друг, и ему безразличен ее вид.

Хотя… Кажется, теперь между ними появилось что-то еще. Нечто неуловимое. Чему Наташа пока не придумала названия. Очень похожее на притяжение.

— Какая ты красивая, мамочка! — Верунька прижалась к ее плечу и посмотрела на отражение в зеркале. — Королева!

— Спасибо, солнышко!

Она поцеловала дочь в макушку. Девочка тоже принарядилась, и по примеру мамы распустила волосы, скрепив их заколками со стразами. Маленькая принцесса, да и только! Сашка — просто негодяй, раз не приехал к таким красавицам. Ему же хуже!

— Верунь, буди гостя.

К нему во сне явился ангел. Он очень смахивал на девочку, в которую Даня когда-то влюбился. Ангел наклонился к нему и прошептал:

— Даниил, просыпайтесь. Пора нарезать хлеб.

Хлеб?

— Ах, да! Уже встаю.

Оказывается, он крепко уснул. И снились ему очень приятные сны. Но маленьким девочкам о них рассказывать нельзя. Если повезет, он поведает о них их главному действующему лицу.

— Ты — очень красивая!

— Спасибо. Это вы еще маму не видели.

— Уже бегу.

Он поднялся с кровати, но не стал натягивать пиджак и галстук, только пригладил ладонями коротко остриженные волосы.

Даня никак не мог определить, что ему понравилось в гостиной больше всего.

Небольшую елку хозяюшки украсили не только шарами, но и давно забытыми шишками и домиками, а еще — разноцветными стеклянными гирляндами и подмигивающими лампочками. Это чудо расточало на всю комнату чудесный хвойный праздничный аромат.

Стол был сервирован скромными, но очень изящными столовыми приборами и вышитыми гладью салфетками. На ажурной скатерти красовалась целая гора тарелочек и вазочек с яствами. Даниил тотчас вспомнил, что сегодня еще не обедал. В самом центре стола горела оригинальная свеча в виде белого тигра.

Мужчина даже пожалел, что не принимал участия в создании всей этой красоты.

— Наташа, — крикнул Даня, потому что в комнате никого не оказалось, — если бы вы разбудили меня раньше, я бы вам по… мог.

Он еле договорил последнее слово.

Чарующая. Прекрасная. Неимоверно соблазнительная!

Ему на ум пришло и много других слов, когда на пороге комнаты появилась Ната, но все они замерли у него на губах. А когда Даниил обрел способность говорить, то лишь вымолвил:

— Тебе идет это платье.

— Я рада.

Женщина смущенно улыбнулась, будто впервые в жизни услышала комплимент, и провела ладонями по ткани от груди до бедер, словно проверяла, нет ли на нем складок. Даниил проследил глазами за движениями ее рук и тяжело сглотнул.