Глава 2

Ледяная вода ударила с такой силой, что его аж перевернуло. Он попытался закричать, но немедленно захлебнулся, захрипел, стал отплёвываться.

— Эй — эй, потише вы там! Утопить его решили? — Насмешливый голос окончательно вернул его в сознание, и Лиор открыл глаза, присмотрелся. Адмони стоял на входе в «душевую» и явно веселился, наблюдая за происходящим. Лиор дёрнулся было, но понял, что не может пошевелиться — так крепко его тело было связано цепями. Слуга поднял шланг, и ледяной поток снова окатил его. Он закашлялся. От холода его всего трясло, зубы начали стучать.

— Хватит морозить моего дорогого гостя — ему пора согреться. Только будьте с ним поласковее! — Плектр сделал пару шагов вперёд, и до него долетели брызги горячей уже воды. Он засмеялся: — Ну как ты? Согрелся? Хорошо.

Лиор посмотрел на него с такой ненавистью, что Адмони аж остановился, но, продолжая смеяться, сделал вид, что напуган.

— А ты, оказывается, горячая штучка, да? Каков темперамент… Это так соблазнительно! — Он снова двинулся вперёд — аккуратно, стараясь не замочить своих роскошных туфель и поддерживая полы накидки. Подошёл совсем близко и стал нагло, плотоядно рассматривать тело своего пленника во всех подробностях. Лиора аж передёрнуло от отвращения — он начал догадываться о том, зачем нужна эта «баня». Губы Адмони скривились в подобии улыбки, словно две змеи ожили на прекрасном жестоком лице. Казалось, если он плюнет, на пол упадут ещё змеи, и каждое его слово было пропитано змеиным ядом. И Лиор не удержался:

— Твоё имя — Рейза. Что значит «роза». И кто дал тебе такое прекрасное цветущее имя? Тебя надо было назвать Гадиной, или ещё лучше — Грязной Гадиной! Может, займёшь моё место, да хорошенько отмоешься?

Плектр не переставал улыбаться, а при последних словах даже хохотнул.

— У — у, какой ты лютый! Красавцу вроде тебя не престало быть таким злым! Но это ничего, мне даже нравится. Ты меня ещё полюбишь! Ещё ноги будешь мне лизать, как послушный пёсик. Ты полюбишь и меня, и палку, и намордник!

И он вынул из складок накидки чёрный, со стальными шипами ошейник. С внутренней стороны виднелись тонкие металлические пластины — Лиор сразу понял, для чего они, и невольно содрогнулся. Он видел такое на шеях рабов на юге. Видел, как тело одного раба — строптивца извивалось в конвульсиях прямо посреди базарной площади, билось о камни мостовой и обливалось кровью и пеной изо рта, когда его хозяин прилюдно наказывал его за своё недовольство. Он снова и снова давил на чёрную кнопочку, посылая в тело несчастного разряд за разрядом. Дистанционный шокер! Не чета простому шокеру, какими пользуются охранники. От этого нельзя защититься, нельзя спрятаться. Боль от него надолго остаётся в нервных окончаниях и легко может повредить рассудок. Замок щёлкнул, и ошейник сомкнулся на шее Лиора. Адмони отступил на шаг и полюбовался своей работой.

— Знаешь, тебе очень идёт! Так ты мне ещё больше нравишься! И кого же я, интересно, должен поблагодарить за столь великолепный подарок? Скажи мне, пожалуйста! — Лиор молчал. Снова зашевелились, изогнулись змеи на красивом лице. — Ну да ничего. Скажешь. Ещё этой ночью скажешь! Мы станем так близки, что у тебя не останется от меня секретов, правда? Ты согласен со мной?

Лиор промолчал, но Адмони услышал его мысли. Глаза его сделались страшными, убийственно жестокими — охранники видели это и в испуге отодвинулись подальше; они хорошо знали этот взгляд.

— Вот как? Лучше бы тебе было произнести эти слова вслух, тогда бы я просто велел промыть твой грязный рот хорошенько. А теперь придётся прочистить всё твоё поганое нутро. И мозги — в первую очередь. — Он демонстративно вытянул руку с пультом так, что б пленный это видел, и нажал кнопку. Страшная боль обрушилась на Лиора. Каждая клеточка его тела завопила от ужаса, скорчилась, распрямилась, снова сжалась — так его тело старалось спастись от мучительной пытки, а разум взвыл, взмолился о пощаде — Плектр слышал это и цинично усмехнулся.

— Хорошо, для первого раза достаточно. Если захочешь, мы всегда можем это повторить. — Он повернулся к выходу и сделал жест своим подручным: — Ему надо хорошенько прочистить дымоход, позаботьтесь об этом. — Он вышел, отряхивая край одежды. — Надо же, накидка всё-таки намокла! Надо бы надеть что — нибудь поудобнее!

Лиор медленно приходил в себя. Нет, он больше не терял сознание, к сожалению, и всё чувствовал, понимал. Он молча стерпел всю боль и унижение, что довольные потехой слуги Рейзы Адмони заставили его вынести. Но его рассудок словно вибрировал на грани безумия, не способный принять происходящее. Видно, Хозяин ошибся в нём: не был он готов к таким испытаниям! Он просто солдат, просто слуга. Для того, что бы быть убийцей или стать мучеником, надо иметь особый душевный уклад, а Лиор был простым человеком, и, кажется, осознал это слишком поздно. Хозяин предупреждал его, что лучше ему убить себя, чем хотя бы просто попытаться противостоять силе Плектра. Ни у кого не достанет стойкости для этого! А Рейза Адмони — сильнейший из сильных, и Хозяин это знал точно. Как и то, что повелитель Рейзы, господин Бар — Арон, большой любитель извращённых садистских забав, и он неплохо обучил своего сателлита особенно мерзким приёмчикам. Лиор уже уяснил это, и теперь с невольным страхом ждал продолжения. Шок от «банных» процедур понемногу проходил, и он снова мог соображать. Его только что перетащили в другую часть «игровой». Посадили на каменную скамью у стены; кандалы, сковавшие его руки и ноги, соединили с крюками в полу и рамой под потолком. Цепи натягивать не стали, и сейчас он мог довольно свободно сидеть. Хотя замысел на ближайшее будущее был вполне понятен: простейший механизм для натяжения цепей говорил сам за себя. Но пока он получил небольшую передышку. Ему даже вкололи какую-то пакость: по телу побежало тепло, и он ощутил прилив бодрости. Стимулятор! Вот уроды! Видимо, Рейза хочет как следует растянуть удовольствие. Жаль что он не сдох! Лиор тяжело вздохнул. Ну и попал же он! Подёргал цепи, попытался подняться, но тутже охнул и сел. Боль во всём теле вспыхнула с новой силой, и он до крови прикусил губу. Пока пытался совладать с приступом, осматривался. Жуткая комната! Какой же урод придумал всё это? Серые каменные плиты покрывали потолок, стены, пол — не комната, а мрачный склеп. Впрочем, наверно для многих так и было. Цепи, дыба, поворотные механизмы, колёса, колодки, снова цепи и крюки, расставленные по размеру и жесткости инструменты для порки и зажимы; ещё непонятно что, но в большом количестве и везде… А ещё все эти штучки для сексуального насилия, или для игр, как называл это Барон. Лиор проглотил комок, подкативший к горлу. «Почему бы гадёнышу просто не убить меня?»

В этот момент свет загорелся ярче, раздались лёгкие неторопливые шаги, и вот на пороге возник Адмони. Такой милый, улыбчивый, такой тонкий и красивый! Лиор невольно поразился этому — как может такое прекрасное с виду существо быть такой тварью? Он приготовился достойно принять сою гибель, но юный демон не спешил взяться за свои игрушки. Он мягко и раскованно устроился в лёгком кресле напротив Лиора и с доброжелательным интересом изучал пленника, не произнося ни слова. Бедолага не мог не заметить, что Плектр переоделся, как он сам выразился, в нечто более подходящее. Роскошный пурпурный халат, расшитый драгоценными вышивками, мягко облегал его изящное тело, а тугой широкий пояс так подчёркивал узкую соблазнительную талию, что Лиор почувствовал лёгкое головокружение — вот ещё чего не хватало! Как и там, в спальне, когда он следил за игрой глупого красавца, ставшего его случайной жертвой. Но бедняга даже сравниться не мог со своим господином, и это невольно взволновало убийцу. Чёрт! Хозяину стоило послать на такое дело кого — то, кто меньше заводится от мысли о красивом теле. «Да нет же, я ненавижу эту гадину! Дайте только добраться до его тощей шеи, и я оторву ему башку, как цыплёнку!» Возбуждение прошло — это хорошо. Но отвести глаз от своего палача он не мог. Глубокий вырез халата не скрывал его светлой нежной кожи изящно изогнутых ключиц, красивой мускулистой груди, верхней границы живота — всего того, что так любил ласкать Барон, от чего никто не захотел бы отказаться. И Адмони прекрасно это знал, и мастерски пользовался этим. Вот и сейчас он вольно или невольно дразнил воображение обречённого. Хотелось увидеть всё, но тот самый роскошный пояс строго вычерчивал границу допустимого, и огромный роскошный амулет — гемма с резным изображением розы, охваченной пламенем — как щит закрывал грудь юноши и от вражеского кинжала, и от жадного взгляда. Он небрежно положил ногу на ногу, и в разрезах халата Лиор увидел его стройные лодыжки и маленькие ухоженные стопы, обутые в золотые сандалии — сплошь ремешки и пряжки, больше ничего. Чертовски красиво и эротично, и как — то очень беззащитно! Опять это наваждение. «Вот вырвусь и убью!» Адмони засмеялся.

— Да — да, я вижу, ты ещё не угомонился! Надо бы тебе расслабиться. Кстати, можешь себе представить: оказывается, тот придурок, которого ты пристрелил, уже не в первый раз это делал — надевал мою одежду, ложился в мою постель, забавлялся там. Он, видите ли, воображал, что он — это я. А я даже и не подозревал! Все, похоже, знали об этом, кроме меня. И ведь другие слуги предупреждали его, что он нарвётся на неприятности, только кто бы мог подумать, что ему придётся заплатить так дорого? А вот мне сегодня спать негде: кровать придётся выбросить, да и вообще неприятно там оставаться. Очень некрасиво с твоей стороны! Так зачем же тебе это понадобилось? — Лиор молчал, с ненавистью глядя на Адмони. — Что же ты не отвечаешь? Это очень невежливо с твоей стороны! Ты вломился в мой дом, искал встречи со мной, — если конечно так можно выразиться, — испоганил мою спальню… Нет, это просто свинство!

Тут Лиор не выдержал.

— Зачем понадобилось? А то, что ты подонок, негодяй, чудовище — это не основание разделаться с тобой? На что тебе знать причину, когда ты знаешь правду о себе? Разве ты не заслужил возмездие?

— Вот как! Ну ладно, я-то правду знаю, а вот ты? Что ты обо мне знаешь? Тебе я лично что плохого сделал? — Плектр продолжал улыбаться. Казалось, слова, полные ненависти, не задевали его. — То, что ты считаешь меня мерзавцем, ещё не повод для убийства. Вокруг полно мерзавцев. Может, ты всех их собираешься убить? Тогда чем ты сам лучше?

— Да уж получше тебя! По твоей милости невинный человек погиб, а тебя только это и волнует, что кровать придётся выбросить, и прилечь негде. Да приткнёшься где-нибудь; гадюшник у тебя большой. Можешь прилечь с солдатами в казарме, они не будут против. Да и тебе не привыкать, правда? Твой хозяин ведь частенько подкладывает тебя под грязных пьяных мужиков?

Лиор распалялся всё больше, но на противника это по-прежнему не действовало.

— Ой — ой, не надо так заводиться! До бедного, невинного человека мне нет дела. Он хотел сожрать кусок побольше и послаще, и подавился. Между прочим, я разок — другой позволил ему сделать мне приятное, так он вообразил, что может стать мной! Всё время лез ко мне, лез в постель к моему господину, напяливал мои вещи, выделывался, пакостил другим слугам из тех, кого считал привлекательными — только бы все его хотели… Ну что за болван! Он так надоел всем, ты представить себе не можешь. Так что хватит скулить; твой морализм не уместен. Ты пришёл убивать, а теперь сидишь голый и жалкий, и пытаешься меня разозлить, да? Не старайся, всё равно у тебя ничего не выйдет. Я не убью тебя так быстро и легко, как ты этого хочешь! — Он встал и грациозно двинулся к своему пленнику. Лиор внутренне замер от страха и вновь накатившего волнения — это было нестерпимо красиво! — Мы с тобой пройдём всё от начала до конца, и ты ответишь мне на все вопросы, и выполнишь все мои пожелания. И ты ещё будешь жалеть, что больше ничем не можешь меня удовлетворить. — Он подошёл вплотную, взял голову Лиора в свои руки и стал гладить его лицо, волосы, шею. Лиор перестал дышать. — Здесь, в этих комнатах, утро никогда не наступает, Так что нас с тобой ждёт долгая, долгая, очень долгая ночь.

— А ты молись, что бы так и было, потому что тебе эту ночь не пережить. Я сделаю то, зачем пришёл. Даже если мне придётся умереть вместе с тобой!

— Звучит соблазнительно! — Адмони хохотнул и быстро наклонился к лицу пленника. Тот попытался отдёрнуть голову, но Плектр успел коснуться губами его рта — о нет, это было так приятно, так мягко, так влажно и сладко! Лиор в бешенстве сжал зубы и попытался вырвать цепи — его мучитель залился смехом. А потом просто щёлкнул пальцами, глядя ему в глаза, и Лиор замер. Его грудь будто железным обручем сдавило, и дыхание прервалось, но потом всё же стало легче.

— Хорошо, вот так и будь паинькой. А теперь расскажи — ка мне: кто же тебя подослал?

Лиор опустил голову и постарался не смотреть в глаза допросчика. Он знал, что это не поможет — у Плектров всегда найдётся способ расколоть жертву. Но он как-то неясно ощущал непонятное для себя желание уступить Адмони. Просто уступить, и всё. Хозяин говорил, что это излюбленный метод работы «Огненной Розы», Плектра господина Бар — Арона: соблазн, искушение, ласка до потери рассудка, до смерти. Он не станет выдирать ногти или обливать кипятком — он нежно и мягко заставит поддаться его воли. Это, конечно, если ему захочется позабавиться. А потом всё равно конец. Зная это, Лиор Нерия готовился к такому испытанию, и вся его жизнь, и все его поступки обнадёживали его в том, что он способен выдержать любую боль, любое давление. Конечно, атаку Плектра на разум выдержать невозможно, но Лиор ещё раньше слышал, что можно спровоцировать допросчика на убийство. Если оказать очень сильное сопротивление, а потом запустить в самом себе механизм самоубийства, Плектр нанесёт слишком сильный удар, и он, как скачёк напряжения, сожжёт жертву. И так можно избежать предательства, позора, страданий. Только вот как запустить этот механизм, Лиор не знал, да и вряд ли смог бы это сделать в нужный момент; слишком сильна была его воля к жизни. И на это вынужденное самоубийство он подписался только потому что хотел искупить свою вину перед господином Ра… «Нет! Нет, нет, нет, я ничего не говорил, ничего! Я ничего не скажу!» Его охватил ужас, и он бешено затряс головой, пытаясь прогнать предательские мысли, да заодно и отпихнуть Адмони, который так и стоял над ним, и пристально смотрел в его лицо. Он не переставал слегка улыбаться, а увидев внутреннюю борьбу пленника, весь словно засиял.

— Что ж, пока я удовлетворён! — Он выпрямился, отошёл немного — лишь настолько, что бы видеть прикованного мужчину целиком. — Мы начали в целом неплохо. Вот ты уже и сам захотел назвать мне имя Хозяина, правда? Ну — ка, хватит скромничать, посмотри мне в глаза!

Лиор Нерия не поднял головы.

— Смотри мне в глаза!

Эти слова рёвом пронеслись в его голове, и мужчина чуть не завопил от ужаса, но едва сдержался, и теперь его всего трясло от страха и напряжения. Конечно, он немедленно поднял глаза, и теперь затравленно смотрел в лицо чудовища, а «чудовище» даже бровью не повёл. Просто крякнул волю жертвы, как яичную скорлупу, и продолжает улыбаться! «Что б ты сдох, ублюдок!». Однако Адмони словно не услышал этого пожелания. Он ждал ответа на заданный вопрос. Лиор снова повторил свою мысль, теперь расширив её грязным ругательством и прибавив парочку подробностей. Но Адмони не прочитал и этого. Ну и дела! Что это значит? Лиор не выдержал, и, ругая себя за то, что сам нарывается на грубости, дерзко спросил:

— Что, не понял, куда я тебя послал?

— Ты о чём?

— Так ты же читаешь мысли. Вот и прочти! — Адмони снова засмеялся и отмахнулся от него.

— Ещё чего не хватало, глупости твои выслушивать! Говори по делу. Ты, кажется, не прочь назвать мне имя? Говори, не заставляй меня причинять тебе боль. А то время идёт, идёт, а мы ещё даже не начали развлекаться.

Лиора аж передёрнуло от презрения и отвращения.

— Разве? А чего ты тогда всё время скалишься и хихикаешь, как пьяная шлюха? Это так ты веселишься, да? И часто ты это делаешь, извращенец?

— О, нет — нет, что ты! Я ведь совсем не развлекаюсь; мне не приходится. Я только работаю и работаю, и всё время работаю… Это хозяин может себе позволить поиграть, а мне обычно не до этого.

Голос его звучал совершенно невинно и капризно, и лицо выглядело так по — детски, словно ему правда не позволили поиграть. Какая-то часть сознания Лиора отметила про себя, что этот гадёныш выглядит сейчас просто очаровательно. Он снова затряс головой. Адмони вдруг посерьёзнел. Он пододвинул кресло поближе к пленнику и сел. Теперь он мог легко дотянуться рукой до Лиора, а тот жалел только о том, что у него скованы руки. Сжать бы эту цыплячью шейку хорошенько и посмотреть, как маленький ублюдок тогда будет улыбаться! Адмони заложил ногу на ногу, достал из поясной сумочки роскошный курительный набор. Он неторопливо вставил чёрную сигарету в длинный инкрустированный мундштук, щёлкнул зажигалкой. Лиор не отрываясь следил за изящными движениями его тонких ухоженных пальцев, видел затейливый узор на ногтях, бесценные камни перстней — точно шлюха, только очень дорогая. Адмони затянулся, выпустил в лицо Лиору тонкую струйку ароматного дыма. Хозяин тоже любит такие сигареты… Ох, чёрт, опять! Наконец Адмони заговорил.

— Ладно, шутки в сторону. Я хочу знать имя. Мне, в общем-то всё равно, кто тебя послал; разбираться я буду именно с тобой. Но без этого между нами всегда будет недопонимание, да, милый?

— Я тебе не милый, дрянь! И какого чёрта ты достаёшь меня? Ты же можешь сам выудить имя из моей головы. Так чего ждёшь? Или всё-таки не можешь?

— Конечно, могу. Но не хочу. — Кажется, он сказал это серьёзно. Плектр устало вздохнул. — Ты даже не можешь себе представить, как мне это надоело. Это тяжело, утомительно, скучно. Всегда одно и то же. Бесполезное упрямство, мерзкие оскорбления, попытки вспомнить атомные веса природных элементов — это чтоб помешать мне считывать, а потом все эти вопли, жалобы, нытьё, распад… Каждый раз как в сточной яме побывал. Надоело! Сейчас я хочу обойтись без этого. Мы можем просто установить кое-какие правила, и тогда всё будет намного проще и приятнее. Поверь, ты об этом не пожалеешь!

— А с какого перепугу ты вообще беспокоишься о моём благополучии? — Лиор абсолютно не понимал игры Плектра. Сейчас он казался нормальным человеком, с которым можно иметь дело… Да нет же, это всего лишь игра!

— Да ты мне просто нравишься. Нет, правда, ты мне действительно нравишься — и, перехватив презрительный взгляд пленника, он равнодушно пожал плечами. — Ну не хочешь — не верь, но это правда. И я даже не собираюсь препарировать твои мозги, это было бы слишком просто и не интересно. Я намерен получить от тебя всё, что захочу, обычным способом. Без внушения, телепатии и прочих особенных фокусов.

— А чего именно ты хочешь? Чтобы я стал предателем? Больше ведь мне не нечего тебе предложить, кроме своей смерти. Так может на ней и остановимся?

Его тело изнемогало от усталости от цепей, от боли внутри и голода. Даже злиться как следует сил не было.

— Предателем быть не хочешь? Мило. Безнадёжно, но мило. Ты же знаешь, что всё равно назовёшь его. Но давай я упрощу тебе задачу. Мне и в самом деле всё равно, кто тебя послал. — Он привстал и слегка повернул колесо с цепями — цепи ослабли настолько, что Лиор смог опустить руки. Они бессильно упали ему на колени, и он с наслаждением застонал, но тут же взял себя в руки — нечего доставлять мерзавцу удовольствие! Но Адмони не отреагировал на это. Он оставался всё так же серьёзен и спокоен. — Это правда, мне всё равно. Я не собираюсь мстить твоему хозяину.

— Ой ли? Что-то мне не верится.

— Напрасно. Видишь ли, сюда хотя бы раз в месяц пробирается чей-нибудь наёмник, и я даже перестал считать, сколько их было. И все они хотят меня убить, так что я даже не спрашиваю — за что, по чьему повелению. Ну наверно есть люди, которые на меня слегка обижены. — Он сухо усмехнулся. — Это хозяину интересно знать, и он ловко сам с этим разбирается, так что обычно я даже при допросах не присутствую. Но твой случай особенный. Ты смог подобраться так близко, как никому ещё не удавалось. И у тебя странные чувства. Не такие, как обычно у наёмников. Поэтому давай так: ты называешь мне имя, я обещаю не мстить твоему хозяину и мы благополучно закрываем эту тему. Хорошо?

— И почему я должен тебе верить?

— Да можешь и не верить. Как хочешь! Тебе всё равно мало не покажется. Но, если я останусь доволен, — он людоедски усмехнулся, — может быть, у тебя появится шанс получить прощение? Попытаешься?

— И что дальше?

— Дальше? А дальше будет наказание! — И снова на лице Плектра ожили ядовитые змеи — его губы, брови, скулы — все черты отразили жестокую насмешку, глаза сузились; он наслаждался моментом. — Да, наказание. А чего ты ждал?

Он снова встал и подошёл к своему пленнику, взял пальцами его за подбородок — очень мягко, но в то же время властно — и заставил мужчину поднять лицо. Адмони стал внимательно всматриваться в глаза Лиора, уже в который раз. Взгляд его сделался странным: неподвижным, отстранённым, словно он смотрел не в лицо пленника, а куда-то дальше, глубже, точно он видел какой-то другой мир. И этот мир постепенно заворожил его. Он начал прислушиваться к незнакомой чувственной мелодии, лицо его казалось теперь задумчивым, даже мечтательным, словно им овладела неясная истома. Лиор Нерия почувствовал, что его охватывает ответное чувство — вот ведь колдовской морок! Но не было сил противиться этому наваждению, очень хотелось сдаться. Адмони разжал пальцы, Лиор выдохнул — оказывается, он когда-то перестал дышать. Адмони слегка отодвинулся. Он был словно в полусне, его пальцы бессмысленно сжимали кулон с пылающей розой. Плектр тихо, без выражения, прошептал:

— Имя. Назови имя…

Лиор собрал последние остатки воли: этому надо противиться, вдруг удастся выстоять?

— Нет, не скажу. — Эти слова он просто прокричал, и крик разрушил грёзы Адмони. — Ничего я тебе не скажу, подонок! Можешь пытать меня, можешь просто убить — я тебе не поддамся! Ничего у тебя не выйдет!

Плектр снова стал самим собой — холодным, язвительным, смертельно опасным. И даже как будто раздосадованным, если не сказать разочарованным, но это уж вряд ли — с чего бы?

— Выйдет. У меня найдётся что-то, что развяжет тебе язык, и даже намного быстрее, чем ты думаешь!

Он отвернулся и неспешно пошёл вглубь «игровой», к стеллажам с инструментами. Лиор не видел, что Плектр взял там — его руки сделали несколько движений, когда он складывал какие-то предметы в небольшой ящик, стало быть, у него большие планы. Лиор гордо усмехнулся:

— Действительно станешь пытать меня?

— Конечно. — Адмони вернулся к своему креслу и поставил на него ящик. — Ты зря веселишься. Пытался меня разозлить? Вот и разозлил. Теперь ты об этом пожалеешь. — Он стал прямо перед своей жертвой, зло и жестоко глядя ему в глаза, не оставляя никаких сомнений. — То, что я с тобой сделаю, будет хуже любой дыбы, и ты предпочтёшь скорее быть разрезанным на куски, чем терпеть это наказание. — С каждым словом его улыбочка делалась всё более циничной и похотливой, и снова страх и отвращение волной прошли по телу Лиора — его передёрнуло. Адмони видел это и торжествовал. — Я выжгу твою душу, ввергну тебя в такую пропасть отчаяния, что ты света белого видеть не захочешь. И единственным твоим желанием будет, что бы я не прекращал этой пытки. Ты будешь ползать у меня в ногах и молить не о пощаде, а о том, что бы я продолжал и продолжал, и только смерть станет твоим избавлением от муки!

Он издевался, улыбаясь тонко и хищно, а пальцы его левой руки легко и чувственно скользили по его высокой шее, отягощённой прекрасной альмандиновой геммой в старинной золотой оправе. Пальцы прошлись вдоль затейливой цепи; рука опустилась ниже — пальцы коснулись камня, погладили лепестки драгоценной розы — словно приглашение… И вновь заиграли на гладкой белой коже, мягко лаская её, охватывая своей нежностью всё больше плоти. Они, отодвигая шёлк платья дальше, к плечам, обещали немедленно обнажить и их — так красиво, так волнующе! Но вот Адмони поднял к груди вторую руку — ещё нежнее, ещё эротичнее! Его пальцы задвигались чуть быстрее — Лиор услышал, что его сердце подхватило этот чувственный ритм, во рту пересохло. Вот уже показались плечи, потом открылись ещё больше. Теперь роскошное шёлковое одеяние словно стремилось исчезнуть совсем, лишь одним дыханием кожи оно пока удерживалось на изящном волнующем теле Плектра. Но Адмони ещё не готов был расстаться с нежным шёлком. Вот его руки заскользили по мягкому блестящему узору вниз, к талии, к бёдрам, пальцы соприкоснулись на лонном бугорке — по телу Адмони прошла волна сладострастия. Он глубоко и судорожно вдохнул. Пальцы крепче вжались в плоть губы приоткрылись для поцелуя — Лиору немедленно захотелось поцеловать эти влажные мягкие лепестки Огненной Розы, и снова он с трудом заставил себя подавить это желание. Да уж, верно: Адмони хорошо умел это делать. Его длинные пышные ресницы легко трепетали, скрывая великолепные колдовские глаза, но он не отрываясь следил за всеми реакциями своего пленника. Внутренняя борьба тела и духа Лиора Нерии заводила его, и он ещё больше увлёкся жестокой чувственной игрой. Вот он поднял руки к талии и, лаская её, незаметно расстегнул корсаж — драгоценный пояс перестал стягивать тело и упал к ногам Плектра. Шёлк окончательно разошёлся, обнажив живот, и освобождая от покрова чувственное мужское начало. Адмони и сам испытал наслаждение от этой неприкрытости, и оно немедленно проявило себя — кровь его взволновалась, прилила к вместилищу мужской силы — плоть затрепетала в предчувствии любовного наслаждения. Тело Лиора тут же предало его и ответило на призыв чужого желания. Его плоть стала твёрдой, налитой — с этим он не смог совладать. Адмони опустил руку, и, лаская себя внизу живота, возбуждался всё больше, при этом не отводя глаз от напряжённого органа своего пленника, уже готового показать себя в деле. Плектр подошёл совсем близко и весь подался вперёд, словно стремясь прижаться к телу Лиора — тот аж замер от волнения. Адмони положил руки ему на плечи, мягко надавил на кожу, немного сжал её пальцами. Лиору показалось, что его прекрасный мучитель хочет проникнуть внутрь его существа, завладеть всем его телом, без остатка, и это не было неприятным. Он долго сдерживал дыхание, но наконец не вытерпел: судорожно и порывисто втянул воздух, да так сильно, что у него слегка закружилась голова — руки Адмони мягко и нежно заскользили по его телу, изучая и лаская каждую его мышцу, каждый сустав, каждый изгиб…. Лиор невольно застонал. Плектр улыбнулся и отступил, но лишь для того, что бы сильнее натянуть цепи пленника. Несколько резких рывков, и Лиору пришлось приподняться. Руки его снова оказались высоко над головой, позвоночник немедленно запротестовал — теперь заключённый и не стоял, и не сидел, и это было очень неприятно. Лиор попытался встать совсем, но Плектр стремительно вернулся к нему и не дал ему это сделать. Он прильнул к пленнику всем телом, одновременно с этим мягко надавив коленом ему в пах, предотвращая любую попытку своей жертвы к сопротивлению. А Лиор и не был способен в этот момент бороться — он знал, что никто бы не смог. Он чувствовал это гибкое, тонкое тело; немного прохладное и необыкновенно живое. Он ощущал его пульсацию, его силу; чувствовал, как ему под кожу проникает страсть, охватившая Огненную Розу — его начало лихорадить, во рту пересохло. Пальцы Адмони принялись ласкать возбуждённую мужскую плоть Лиора, дыхание у обоих сделалось хриплым и прерывистым. И вдруг Лиор вскрикнул от неожиданности и боли — его член сдавил ремень, щёлкнул замок. Адмони отстранился и осмотрел свою работу — уздечка для сдерживания эрекции плотно сидела на гениталиях пленника, поблёскивала золотом пряжка с гербом Бар — Арона. Лиор не видел, когда Адмони успел взять эту вещь из ящика. Завороженный игрой шёлка и живой плоти он ничего другого не замечал, но теперь он словно пришёл в себя, и его охватила ярость.

— Какая же ты всё-таки сука, подстилка ты Баронская! Твоё счастье, что я пошевелиться не могу, а то ты у меня уже в ногах валялся бы и скулил, как и положено сучке! Может, развяжешь? Как на счет побороться с реальным мужиком?

Он сжимал и разжимал кулаки в бессильной злобе, и тугие кандалы жестоко врезались в его запястья. Лиор снова пытался вырваться, и это ещё больше возбудило Плектра. Он перестал рассматривать его тело, вновь приблизился вплотную и принялся мягко и нежно поглаживать его живот, наслаждаясь великолепным рельефом; потом — пах, бёдра. Он опустил пальцы в промежность Лиора, и тот аж взвыл от злости и удовольствия. Адмони тихо засмеялся:

— Это ты уже скулишь, настоящий мужчина! А мы ведь ещё даже не успели заняться любовью. Но ты не волнуйся, я буду милостив! Я забуду те глупости, которые ты только что наговорил. Ты немножко позабавишь меня сейчас, и за это я покажу тебе рай!

Лиор снова рванулся; на мгновение даже показалось, что цепи вот — вот поддадутся.

— У — у — у, не надо так дёргаться, ты себя поранишь! — жестокий красавец с деланной озабоченностью сдвинул брови, легонько покачал головой. — Не мучай себя. А если хочешь, что бы стало больно, просто скажи мне. Я о тебе с радостью позабочусь!

И он нагнулся к лицу Лиора, намереваясь его поцеловать. Лиор с отчаяньем мотнул головой в сторону, уклоняясь от ненавистного Плектра, и едва не повредил шею. Даже хруст послышался, и дыхание на мгновение перехватило. Адмони усмехнулся. Целовать не стал, а погладил его налитые ядра и легонько подёргал уздечку.

— Ладно, не хочешь быть моим любовником, так будешь моим пони. Ты уже в узде; может, теперь отхлестать тебя? Что скажешь?

Лиор чувствовал себя совершенно разбитым. Действие стимуляторов проходило, а последняя вспышка гнева чуть вообще не доконала его. И так уже надоела эта грязная игра! Он опустил голову и произнёс тихо и устало:

— Скажу, что у тебя нет ничего святого. Молись своим богам, что бы тебе не пришлось предстать пред ними в час Страшного Суда, когда если уж не люди, так Всесильные Демиурги воздадут тебе заслуженное!

Плектр хохотнул и любовно погладил поникшую голову Лиора. Потом подобрал роскошные полы халата, окутал шёлком колени и сел рядом, прислонившись к плечу своего несостоявшегося убийцы. Он заговорил, и слова его прозвучали неожиданно искренне.

— У меня нет богов. Я думаю, старые боги давно умерли, и теперь есть только такие, как ты, и такие, как я. И скоро я стану твоим единственным богом, ты не сомневайся. Я это умею. Человеческие существа вроде тебя этому меня научили. Я знаю столько о чужих мыслях, о секретах и душах, что мне противно даже считать себя человеком. И потому я предпочитаю быть богом, тем более, что вы все этого жадно просите. Либо быстрой смерти, либо нескончаемого наслаждения. Первое ты уж точно не получишь, а второе — это я тебе устрою. — Он потёрся головой о плечо Лиора, как ластящийся котёнок. — Ну давай же, не упрямься! Поцелуй своего персонального аппетитного бога!

Лиор поднял голову, попытался отстраниться.

— Ты не бог. Ты просто грязная девка!

Это был последний отзвук его гордости, и он вложил в свои слова всё презрение, на которое только хватило сил. И тут же получил оглушительную пощёчину. Длинные инкрустированные ногти резанули по лицу, вспыхнула царапина на щеке — Лиор ощутил, как капли крови увлажнили кожу.

— Думай, что говоришь! Девка — не девка, но ведь не грязная же!

Теперь Плектр стоял перед ним. Он провел пальцами по царапине, смазывая кровь. Поднёс пальцы к своему лицу, некоторое время просто рассматривал тёплую, красную добычу, а потом слизал капли с подушечек и зажмурился от удовольствия — прекрасный голодный хищник почуял еду. Он наклонился к лицу Лиора и коснулся царапины языком, собирая оставшиеся капельки — тело его дрожало от возбуждения. Лиору показалось, что уздечка стала давить жёстче, или это просто так круто накатило? Не важно. Сил бороться с желанием уже не было, и он не стал упрямиться, когда Адмони оторвался от его щеки и быстро и жадно впился ртом в его губы, языком раздвинул их — стало так влажно и горячо…. Глубокий страстный поцелуй совершенно опьянил Лиора, у него закружилась голова. Он закрыл глаза, мечтая лишь о том, что бы время сейчас остановилось…

Но время всё — таки жило своей жизнью. Здесь, в этой мерзкой комнате, не было никаких признаков его течения, но мужчина осязал его ленивую возню всем телом. Сознание его было спутанным от усталости и нервного напряжения, и это невозможно обострило все чувства. Он слышал учащенный ритм биения своего сердца, мог сосчитать каждый его удар, и кровь давила на виски, тяжело пульсировала в теле. Он чувствовал, как в такт этой пульсации сжимаются мышцы внизу спины в предчувствии сладостного удовлетворения, и с каждой секундой эти ощущения становились всё сильнее, всё приятнее и невыносимее. Лиор, пьяный от поцелуя, бессильно наблюдал за движениями своего нежного мучителя. Вот Адмони прервал поцелуй и вздохнул полной грудью — только сейчас Лиор понял, что тоже почти перестал дышать. Плектр повернулся к нему спиной и перестал удерживать халат — шёлк мягко соскользнул к его ногам, и освободил от своего плена великолепное, изящное тело. Адмони вскинул руки, стал поглаживать свои волосы, шею. Это сделало его силуэт ещё более открытым и беззащитным, невозможно желанным. Лиор захотел его — всего, целиком, немедленно и навсегда. Но он мог только наблюдать, мысленно лаская каждый изгиб тонкого чувственного стана. Это тело было охвачено огнём сексуальной энергии, которая требовала немедленной разрядки, и каждая мышца, каждый дюйм его кожи волновались и пылали в предчувствии удовлетворения. Его плечи двигались, то приоткрывая впадины подмышек, то делая заметной тонкую бороздку позвоночника и подвижные лопатки, то опять скрывая эти штрихи, и тогда уже бёдра юноши включались в непристойный сладострастный танец плоти. Легко покачиваясь, его тело на мгновение выставляло напоказ то, что может видеть только возлюбленный или господин — то, что непременно нужно ласкать, поглаживать пальцами, трогать губами, языком… Лиор жадно пожирал глазами ромбик внизу поясницы, нижний край которого скрывался между сильных округлых мышц; этот желобок и поперечную складочку внизу ягодиц…. Это невыносимо! И хорошо, что руки Лиора были связаны, иначе он немедленно схватил бы это грациозное, похотливое божество в объятья и сжимал бы его, и ласкал, ощущая каждую впадинку, каждую выступающую косточку, каждую живую мышцу и напоенную феромонами кожу… всё — всё! Он готов был любить это тело, и ни о каком убийстве даже думать сейчас не хотел. Ему казалось, что его пленитель тоже жаждет этого — любви, страсти, головокружительного полёта и сладкого забытья в объятиях возлюбленного. Лиор понимал, что это лишь иллюзия, что он просто зачарован действием феромонов и наваждение скоро пройдёт, но сейчас это не имело никакого значения. Сейчас он хотел лишь одного: отдать своему искусителю всего себя, излить страсть и нежность, увидеть хоть на мгновение ответное чувство в колдовских глазах… Но что это? Адмони на мгновение обернулся, и Лиор действительно уловил искру любовной настойчивости, чувственной мягкости… Нет, это невозможно! Он на мгновение прикрыл глаза, потом отчаянно затряс головой, пытаясь разогнать морок. «Кто он, и кто ты! Опомнись! Зачем ты здесь, и зачем он здесь!» Он открыл газа, и первое, что выхватил его взгляд, была татуировка — красная роза, пожираемая пламенем. Конечно, он увидел её сразу, как только Адмони обнажил спину, но тогда смотреть на неё Лиору не хотелось. Вообще не понятно, зачем разрисовывать и без того прекрасное тело?! Но теперь, даже против своей воли, он мог её хорошо разглядеть. Ему не хотелось этого делать: татуировка была отличительным знаком Плектра — жестокого убийцы, врага его господина. А ведь ещё минуту назад он мечтал о любви этого юноши! Но он заставил себя рассмотреть рисунок.

Языки пламени жадно и любовно пожирали хрупкий цветок, скручивая почерневшие листья, обжигали лепестки. Нарисованный жар раскинулся по всей его пояснице, стихая и истончаясь к бокам, а по позвоночнику он вздымался выше талии, и в его объятьях погибала прекраснейшая красная роза. Такая же, как на гемме, отягощавшей шею Адмони. Это было красиво. Очень красиво, и очень печально, как сама судьба опороченной, растоптанной юной красоты; как сгорающая обречённая жизнь. Лиор опять поддался чувствам, и даже сам не подозревал, на сколько его фантазии близки к правде. Нет, бесполезно пытаться: сейчас он уже не сможет рассвирепеть. Вот завтра — если это «завтра» когда — нибудь наступит — он взбодрится, первое потрясение пройдёт, эта непристойная игра прекратится и он сможет здраво рассуждать, сможет и ненавидеть, и убить, если дотянется! А в эту ночь его одолели желания, мечты, даже лёгкая грусть. Всё это так мучительно сладко, так болезненно, так безнадёжно! Юноша уже не насмехался над ним. Он сам упивался возбуждением, и тело его покачивалось, изгибалось волной; кожа уже не казалась такой белой — жар пламени, сжигавший татуированную розу, опалил и самого Рейзу Адмони. Он немного наклонился вперёд и облокотился на кресло, при этом слегка раздвинув ноги и не прекращал двигать бёдрами вперёд — назад, словно отдаваясь невидимому любовнику. Теперь его небольшие, идеальные округлости были совсем близко к истомившемуся пленнику, и ему казалось, что они вот — вот соприкоснутся с навершием его клинка. С каждым таким движением мышцы живота Адмони сокращались всё сильнее и чаще, дышать ему стало трудно, и он начал постанывать, лаская пальцами промежность — Лиору нестерпимо хотелось делать то же самое и для него, и для себя. Его дыханье попадало в такт дыханию Рейзы, мышцы невольно стремились повторить его движения, но он не мог ласкать себя, и оттого всё сильнее ощущал пульсацию крови в низу живота. И это было и мучительно, и великолепно одновременно. Адмони уже распалился не на шутку. Лиор видел, как между его лопатками прочертила дорожку капля пота, потом ещё одна, и Лиор подумал, как сладко было бы подхватить их языком. Но вот Плектр выпрямился, слегка потянулся и повернулся лицом к своему возбуждённому пленнику. Он опять как-то особенно глубоко поглядел ему в глаза, проникая в душу и ощущая её, но не так, как делал это с другими своими жертвами. Это было совсем не больно, скорее даже приятно. Лиор ощутил что — то похоже на ласку, на поцелуй. И Рейза, видимо, чувствовал то же самое. Некоторое время он нежил свой напряжённый орган, и по телу его снова и снова пробегала волна сладострастия. Он поддавался ей; его мускулы повторяли её движения и он легко дрожал; грудь и живот его слегка увлажнились. Наконец он перестал ласкать себя и быстро прильнул к закованному в цепи мужчине. Он охватил руками его шею, прижался пахом к его животу и начал мягко и плавно покачиваться вверх — вниз, постанывая словно в забытьи, и снова и снова целуя губы Лиора. Тот совсем уже ничего не соображал. Его волновал только запах тела Рейзы, гладкость его ухоженной, нежной, почти женской кожи, аромат его волос. Может, Рейза Адмони и правда не читал сейчас его мысли, но желания Лиора он, конечно, уловил, слегка отстранился и поднял руки к волосам. И через мгновение тонкая шёлковая лента соскользнула по его плечу, по груди. Лиор тоже ощутил её движение, и она наконец легла на его колени. Рейза немного помедлил, словно давая себе и своему невольному партнёру почувствовать это скольжение, а потом опустил руки, и густая, тёмно — вишнёвая волна роскошных волос хлынула на плечи, на спину Рейзы. Пряди упали ему на грудь, соприкоснулись с лицом Лиора, пощекотали его шею, окатили их обоих тёмным пламенем — у Лиора замерло дыхание. Он никогда не видел никого столь же красивого, столь изящного, тонкого и очаровательного, как его теперешний властитель. Рейза даже немного отклонился назад, давая ему возможность рассмотреть себя, и в глазах его всё больше разгоралась страсть. Он положил руки на плечи Лиора и легонько оттолкнул его от себя — цепи зазвенели, причиняя боль. Странно, но Лиору это показалось даже приятным! А Рейза Адмони перекинул волосы на плечо, сел в кресло. Он как-то странно, неудобно подвернул ногу, согнутую в колене, и опустился на неё как на опору для своего лёгкого тела и повернулся в пол-оборота к своему невольнику. Его руки снова очень мягко и медленно заскользили по коже, ощупывая и поглаживая мышцы, изгибы, познавая формы, их выпуклости и глубину… Вот пальцы наконец достигли той глубины, которую мечтают познать все мужчины — Адмони приподнял бедро, что бы Лиор смог рассмотреть каждую подробность, и того немедленно бросило в жар. Узкое устьице заволновалось под лёгким давлением пальцев, тёмное пятнышко стало увеличиваться — тело очаровательного демона готовилось принять страсть горячего воина, впустить её позволить ей переполнить его и расплескаться — он застонал, упиваясь сладким возбуждением. Пальцы двигались всё быстрее, погружаясь всё глубже, колечко всё шире раскрывалось; вот Адмони протянул свободную руку к ящику и что-то достал. Чёрные глянцевые щупальца скользнули по его алебастровой коже, Лиор успел разглядеть мягкую округлую рукоять плётки — да, это лёгкая плётка, но зачем она сейчас? И, ещё не зная ответа, он уже задрожал от предвкушения чего-то ужасно непристойного и соблазнительного, и Плектр тут же подтвердил его предчувствия. Он поднёс рукоять к лицу и медленно провёл языком по оплётке. Потом ещё, и еще, и уже быстрее, увлажняя чёрную кожу инструмента, словно плоть любимого, и вот уже он раскрыл губы и вобрал в рот округлую вершину рукояти. Лёгкие движения туда — сюда, головка плети то исчезала, то снова показывалась, поблёскивая от сочной влаги, теперь пригодная для того, что бы удовлетворить желания похотливого красавца — он застонал громче, уже не в силах сдерживаться. И тут же направил рукоять туда, где его хозяин так любил получать удовлетворение, где боль и наслаждение уже невозможно разделить, где каждое движение упругого мужского ствола пробуждают тысячи нервных окончаний только для одного — для ощущения блаженства. И Адмони, то ли вспоминая о непобедимой мощи своего повелителя Бар — Арона, то ли упиваясь беспомощным возбуждением пленника, с удовольствием, глубоко и жёстко стал ублажать себя рукоятью плети. Теперь Лиор понимал, почему у этой штуки такая необычная рукоять. И он с безумной жадностью следил за её движениями вверх — вниз, за тем, как всё больше напрягаются мышцы живота Адмони, как набухают его органы, всё больше наливаясь кровью и соком. Смотрел, как Адмони запрокинул голову, хрипло дыша сквозь раскрытые губы — о, он сейчас умереть был готов за возможность целовать этот нежный чувственный рот, завладеть этим горячим развратным телом, войти в него и излиться, пусть даже только единственный раз, пусть даже дальше — смерть…. Как же больно давит уздечка, внизу всё просто огнём горит! Лиор тоже застонал, и даже зарычал, пытаясь вырвать цепи или хотя бы немного приблизиться к Адмони; может, даже соприкоснуться с его кожей, ещё глубже вдохнуть его запах…. Глубже, глубже…. Если ты любишь поглубже, я могу тебе это устроить, только бы избавиться от этих проклятых цепей! Сквозь полуопущенные ресницы Рейза Адмони следил за ним, их глаза встретились. Рейза весь изогнулся; он уже стоял на коленях в кресле, плавно и мощно покачивая бедрами — Лиор видел, что он на грани, и больше не может совладать со своим экстазом, как и он, Лиор, со своим… Лиор закрыл глаза, не в силах видеть окончание этого странного действа. Пот залил его лицо, немедленно просочился под веки, и убийца зажмурился покрепче. Убийца… да это кто тут ещё убийца на самом деле! Как же больно! Ну пусть бы он снял уздечку, или хотя бы замолчал… Нет сил слышать его хрипловатые чувственные стоны, даже вскрики…. О, скорее бы он замолчал! И бесполезно было закрывать глаза — его разум всё равно смотрел. Наверно, это распалённое подсознание Плектра посылало ему, как видение, то, что испытывал сам Плектр. И в какой-то момент Лиор словно потерял рассудок — у него начались галлюцинации. Какая-то радуга, или волны света… Звуки словно отдалились, стали едва различимы… Остались только запах феромонов и жар…. жар….

Цепи внезапно опали, и Лиор просто рухнул на скамью. Маленькая тонкая рука легла ему на лоб, разгладила мокрые волосы. Так приятно! Он неуверенно открыл глаза — Адмони стоял перед ним, уже набросив на плечи пурпурный шёлк, почти не скрывавший блестящего от пота, ещё разгорячённого тела — его покачивало, словно он был пьян. Он улыбнулся, не в силах оторваться от своих грёз, и наклонился к Лиору. Тот невольно потянулся губами к его рту, и Рейза страстно и жадно впился в него…. Поцелуй был очень долгим, как жизнь, бесконечным, как смерть….

Загрузка...