Огненный свет

Глава 5

Воздух с трудом проходит в моё горло, касаясь губ, когда мама говорит с нашей новой домовладелицей. Даже когда кондиционер работает на полную мощность, воздух сухой и неприятный. Я задумываюсь о том, какого людям с астмой, которые постоянно борются с дыханием. Как-будто вы никогда не сможете набрать в лёгкие достаточно воздуха. Я смотрю на маму. Из всех мест в мире, она выбрала именно пустыню. Я уверена, что она садист.

Мы следуем за миссис Хеннесси, которая выходит через заднюю дверь своего дома, погружаясь обратно в засушливую жару. Она вытягивает влагу из тела, от чего стягивается кожа, это как большой вакуум. Эта жара заставляет меня чувствовать себя слабой. Мы всего два дня в Чапарал, это оказалась пустыня. Мама знала, что так будет.

— Бассейн! — кричит Тамра.

— Им нельзя пользоваться, — произносит миссис Хеннесси.

Тамра хмурится лишь мгновение. Ничто не может унять её оптимизм. Новый город, новый мир. Новая жизнь в ее руках.

Я отстаю от мамы и Тамры. Каждый шаг даётся с трудом и требует огромных сил.

Миссис Хеннесси останавливается у бассейна, сжав губы. Потом она ведёт нас к забору.

— Вы можете приходить и уходить через задние ворота.

Мама кивает, вертя в руках свернутую газету, где она нашла объявление об аренде этого дома.

Ключи звенят в руках миссис Хеннесси. Она открывает дверь в дом с бассейном и вручает ключи маме.

— Плата за аренду в следующем месяце должна быть представлена в первых числах.

Мама смотрит слезящимися глазами на меня и Тамру.

— Мне нравится, что здесь так тихо и спокойно, — говорит она.

Я оставляю маму разговаривать с домовладелицей и захожу в дом. Тамра следует за мной. Я осматриваю мрачную гостиную, которая слабо пахнет плесенью и хлором. Моё сердце опускается ещё ниже, если это вообще возможно.

— Неплохо, — произносит Тамра.

Я смотрю на неё.

— Ты бы сказала так несмотря ни на что.

— Ну, это только временно, — пожимает она плечами, — у нас хотя бы есть свой собственный дом на ближайшее время.

В ее мечтах. Качая головой, я проверяю другие комнаты, интересно, как она думает, это должно произойти. Мама посчитала изменой платить за обед вчера вечером.

Дверь закрывается. Я роюсь в своих карманах, перетирая ткань между пальцами, пока возвращаюсь в гостиную. Мама, опираясь руками на бёдра, обследует дом - нас - в своё удовольствие. Только я не могу поверить в это. Как она может быть такой счастливой, тогда как я настолько... несчастна?

— Ну, девочки. Добро пожаловать домой.

Дом. Это слово эхом вторит во мне.

Вечер. Сижу на краю бассейна, окуная ноги в воду. Она тёплая. Я наклоняю голову, надеясь, что ветер заставит исчезнуть туман, горы, прохладный, влажный воздух.

Дверь позади меня открывается и закрывается. Мама опускается рядом со мной и смотрит вперёд. Я прослеживаю её взглядом. Единственное, что нам видно - задняя часть дома миссис Хеннесси.

— Может быть, у нас получится заставить её изменить своё мнение по поводу бассейна через некоторое время, — говорит мама. — Было бы хорошо поплавать летом.

Думаю, так она пытается развеселить меня, это первые слова, сказанные ею в течение того времени, как мы находимся здесь.

— Почему? — огрызаюсь я, двигая ногами быстрее. — Ты могла бы выбрать тысячи других мест. Почему именно это?

Мы могли бы жить где угодно. Например, в небольшом городке, расположенном в прохладных туманных холмах или горах. Но нет, Чапарал, большой город прямо посреди пустыни, в девяноста милях от Вегаса. Нет охлаждающего уплотнения, питающего моё тело. Нет туманов. Нет легко доступных холмов и гор. Нет пахотной земли. Нет выхода. Это просто жестоко.

Она глубоко дышит.

— Я думала, здесь тебе будет проще.

Я вздыхаю.

— Здесь нет ничего простого.

— Ну, значит, у тебя есть выбор. — Она протягивает руку и касается моего плеча. — Ничто, кроме бесплодной окружающей среды, не сможет убить Драги быстрее. Я знаю…

Я прерываю её.

— Что ты имеешь в виду?

Она глубоко вздыхает.

— Я жила здесь во время своего тура.

Я вытягиваюсь и смотрю на неё. Многие Драги бывали в турах, чтобы получить воздействие окружающей среды. На короткий срок. На год, может быть два. Но не в жарком и сухом месте. Не в пустыне. Драги должен уметь казаться обычным человеком, для своей же безопасности. Иногда, очень редко, мы предпочитаем оставаться в человеческом мире.

— Я думала, вы были в Орегоне. Ты и Джабель проходили свои туры вместе и жили в одной квартире.

Мама кивает.

— Я начала тур с Джабель, но через несколько месяцев решила... — Она сделала паузу, чтобы перевести дыхание. — Решила, что не хочу возвращаться в стаю.

Я выпрямилась.

— Почему я не знала об этом?

Её губы сжимаются.

— Потому что я вернулась. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь знал, кто заставил меня сделать это.

Потом я поняла. Я осознала, кто заставил её вернуться.

— Папа, — говорю я.

Её улыбка смягчилась.

— Он никогда не был в туре. Не было смысла. Никогда не хотел быть никем иным, кроме Драги. — Её губы дрожат, и она касается моей щеки. — Ты очень похожа на него. — Вздохнув, она роняет руку. - Во всяком случае, он приходил ко мне в Орегон раз в месяц... и каждый раз он пытался меня убедить вернуться вместе с ним домой. — Её улыбка стала мрачной. — И делал это очень требовательно.

Она смотрит мне в лицо.

— Я хотела уйти из стаи, Джасинда. Даже тогда. Она никогда не была моей, и твой отец не облегчал ситуацию. Так что я убежала. Я пришла сюда.

— Сюда?

— Я полагала, твой отец не найдёт меня здесь.

Я потираю руку. Чувствую, что она сухая как мел.

— Должна была так думать.

— Почти сразу мой Драги начал ослабевать. Даже когда я несколько раз не выдержала и рискнула лететь, было очень непросто обратиться. Это работало. Я была на пути становления человеком.

— Но ты вернулась.

— Я, наконец, столкнулась с реальностью. Хотела отказаться от стаи, но очень скучала по твоему отцу. Он не мог жить без Драги, а я не могла без него.

Смотрю на поверхность воды, спокойную и мёртвую, без малейшей ряби ветра и пытаюсь представить, как можно кого-то любить так сильно. Так сильно, что можно отдать всё. Так, как любила мама.

Смогу ли я принести жертву за тех, кого люблю? За маму и Тамру? Я уже потеряла папу. Действительно ли я хочу потерять и их?

Именно сейчас в воображении проскальзывает охотник, Уилл. Не знаю, почему. Может, потому что он позволил мне уйти... хотя был обучен делать противоположное. Это было так естественно для него. Охотиться на мой род и уничтожать его. Если бы он смог вырваться из своего мира, я бы вырвалась из своего. Я смогла бы быть такой же сильной.

Голос мамы гремит во мне.

— Знаю, что трудно принять это прямо сейчас. Вот почему я выбрала этот город. Пустыня будет заботиться о тебе. В конце концов.

В конце концов. Я должна просто ждать, пока мой Драги будет умирать. Рада ли буду я потом? Смогу ли я быть ей благодарной, как ей кажется?

Она сжимает моё колено.

— Заходи в дом. Я хочу сделать кое-какие покупки с тобой и твоей сестрой, прежде чем зарегистрировать вас в школе.

Моя грудь сжимается, я думаю обо всём, от чего мама отказалась ради меня, обо всём, что она потеряла. И о Тамре. У неё никогда не было ничего своего. Может, сейчас время. Время для них обеих.

— Джасинда Джонс, подойди сюда и представься.

Мой живот скрутился, когда она сказала это. Значит, я должна повторить всё в третий раз.

Я выскальзываю из-за парты, прохожу через рюкзаки, двигаясь в переднюю часть класса, чтобы встать рядом с миссис Шульц. Тридцать пар глаз смотрят на меня.

Мама подала наши документы в школу в прошлую пятницу. Она настаивала на том, что пришло время. Поступление в среднюю школу - первый шаг, чтобы освоиться в этом городе. Первый шаг, чтобы стать нормальной. Тамра в восторге и не боится этого.

Всю прошлую ночь, лёжа в постели, я думала о сегодняшнем дне. Думала о стае и обо всём, что я оставила. И что, что дневные полёты были отменены? По крайней мере, я могла летать. Правила стаи, которые так раздражали меня, теперь меркнут по сравнению с новой реальностью. Даже не знаю, почему я так сопротивлялась Кассиану. Лишь из-за Тамры? И есть ли что-то внутри меня, кроме преданности сестре, которая была против того, чтобы я была с ним.

Меня окружают подростки. Человеческие подростки. Их голоса раздаются громко и безостановочно. Воздух полон ложным, приторным ароматом. Худший ад для Драко.

Не то чтобы я никогда не ожидала жить в их мире. Среди людей. Я бы, наверное, прошла тур. Но никто не проходит его в подростковом возрасте. Только став взрослым сильным Драко, и не в пустыне как эта. Всё не зря.

Я не поддаюсь искушению поцарапать руку. Ещё только весна, но сухая кожа уже зудит. Под жужжание флуоресцентных ламп, сквозь меня проходит боль.

Прочистив горло, я говорю хриплым голосом.

— Привет, я Джасинда Джонс.

Девушка спереди крутит прядь своих волос.

— Да. Мы уже знаем это. — Её губы непристойно глянцевые.

Миссис Шульц спасает меня.

— Откуда ты?

Мама заставила меня зазубрить ответы.

— Из Колорадо.

Она ободряюще улыбается.

— Мило, мило. Ты катаешься на доске?

Я моргаю.

— Нет.

— В какую школу ты ходила?

Мама и в этом просветила меня.

— Я была на домашнем обучении. — Это было самым простым объяснением для моего поступления. Мы точно не можем попросить у стаи документы со школы.

Некоторые дети сразу засмеялись. Девушка, накручивающая прядь волос на палец, закатывает глаза.

— Фри-ик.

— Достаточно, Бруклин. — Миссис Шульц снова смотрит на меня, теперь она менее приветлива. Так, будто я призналась в чтении рассказа за первый класс. — Уверена, у тебя был интересный опыт. — Кивнув, я начинаю продвигаться к своей парте, но её голос останавливает меня, держит в заложниках. — У тебя есть сестра-близнец, так?

Я молчу, желая, чтобы этот допрос побыстрее закончился.

— Да.

Мальчик с небольшим красным лицом и маленькими глазами хорька бормочет.

— Двойное удовольствие.

Другие смеются. В основном, мальчики.

Миссис Шульц не слышит этого, или просто делает вид, что не слышит. Так ей удобнее. Я хочу прокрасться на своё место, и чтобы меня не замечали.

— Спасибо, Джасинда. Я уверена, что тебе здесь понравится.

Конечно.

Я возвращаюсь к своей парте. Миссис Шульц погружается в одностороннее обсуждение Антигоны. Я прочитала пьесу два года назад. В оригинале, на греческом языке.

Мой взгляд то и дело падает на окно с видом на стоянку. Над вытяжками сверкающих автомобилей, вдали, горы, разрывающие небо, зовут меня.

Я решила попробовать полетать. Мама делала это, когда была здесь. Это возможно. Сейчас трудно улизнуть. Мама держится близко. Она хочет забирать нас каждый раз со школы, так, будто нам по семь лет. Я не уверена, она делает это, потому что боится, что стая отследит меня в школе или, потому что беспокоится, что я сбегу. Я хочу думать, что она доверяет мне настолько, что знает, что я бы не стала делать этого.

Моё желание размять крылья на некоторое время не должно помешать маме и Тамре жить, как они хотят.

Сижу на своём месте, карта города в моём кармане сейчас даёт мне лишь надежду. Я изучала её уже несколько раз, запоминая каждый парк в этом районе. Только то, что я живу здесь, не значит, что должна слабеть. Только мыль о полёте, поддерживает меня. Рискованно это или нет, я снова попробую ветер.

Звенит звонок, и я со всеми остальными покидаю класс.

Глаза хорька поворачиваются ко мне и представляются.

— Привет. — Он медленно кивает, что помогает ему оценить меня. — Я Кен.

— Привет, — говорю я, интересно, почему он подумал, что своим замечанием «двойное удовольствие» покорил меня.

— Помочь найти следующий класс?

— Нет. Я сама. Спасибо. — Шагая мимо него, я спешу к моему шкафчику, опустив голову.

Тамра ждёт меня.

— Как всё прошло? — радостно спрашивает она.

— Хорошо.

Её улыбка ускользает.

— Ты должна быть открытой для этого, Джейс. Только ты можешь помочь себе быть счастливой.

Я работаю с комбинацией «портить и начинать снова».

— Достаточно психологии, пожалуйста.

Она пожимает плечами и проводит руками по своим железно-прямым волосам. Сделать их такими заняло у неё час, но она увидела такие в журнале и решила соответствовать картинке. Мои золотисто-рыжие волосы вьются беспорядочной тропинкой. Наэлектризованные. Как и остальная часть меня, они пропускают туман.

Я исследую её, такую шикарную, в удобном красном топе, тёмных джинсах и сапогах до колен, которые она купила в минувшие выходные в благотворительном магазине. Несколько парней проходят мимо и внимательно смотрят. В этом мире она чувствует себя как дома, не страдает по поводу меня, даже не тоскует больше по Кассиану. И я рада за неё. Правда. Только бы её счастье не было моим страданием.

— Постараюсь. — Я обещаю, подразумевая именно это. Не хочу рушить это лишь только ради неё.

— О. Чуть не забыла. — Она роется в своей сумке. — Посмотри. Будут проводится пробы на вступление в команду группы поддержки на следующий год. — Я смотрю на ярко-оранжевую листовку в её руке и вздрагиваю, когда вижу девочек в очень коротких юбках, делающих сальто. Она шевелит бумажку. — Мы должны попробовать вместе.

Наконец, мне удаётся открыть шкафчик, и я меняю учебники.

— Не-а. Ты сама иди…

— Но ты такая, — её янтарный взгляд многозначно несётся по мне, — спортивная. — Она, возможно, имела в виду, Драко.

Я качаю головой и открываю рот, чтобы подчеркнуть моё нежелание, а затем останавливаюсь. Моё тело дрожит. Крошечные волоски на задней части шеи покалывают в боевой готовности. Учебники выскальзывают из рук, но я не двигаюсь, чтобы поднять их.

Тамра опускает листовку.

— Что? Что это?

Я смотрю через плечо на переполненный зал. Звенит предупреждающий звонок, и все начинают беспорядочно двигаться. Хлопают двери шкафчиков, подошвы обуви визжат на кафельном полу.

Я по-прежнему на месте.

— Джейс, что? — Я качаю головой, не в силах что-либо произнести, когда мой взгляд цепляется за каждое лицо. Посмотри на него. Я нашла его взглядом, прежде чем осознала, прежде чем поняла... Красивый парень. Моя кожа туго сжимается. — Джасинда, что такое? Мы опоздаем на урок.

Меня это не волнует. Я не двигаюсь. Это не может быть он. Он не может быть здесь. С чего бы это ему быть здесь?

Но это он.

Уилл.

Выше всех вокруг, он стоит рядом со шкафчиками. Кучерявая Бруклин теребит подол его рубашки, бесстыдно опираясь на парня, блестящие губы двигаются без остановки. Он улыбается, кивает, слушает её, но я чувствую, что это его не волнует, что он в каком-то другом месте... или хочет там быть. Так же, как и я.

Я не могу отвести взгляд.

Медово-коричневые волосы небрежно падают на лоб, а я помню их тёмными, мокрыми, зачёсанными назад. Помню нас двоих в пещере, когда он положил свою руку на мою, помню искру, которая прошла между нами, прежде чем его лицо стало таким резким и сердитым. Прежде чем он исчез.

Тамра вздыхает рядом со мной и оборачивается, чтобы увидеть.

— Ах, — бормочет она. — Вкусный. Однако очень жаль. Похоже, у него есть девушка. Ты должна обратить внимание на кого-нибудь другого, — она вздыхает передо мной. — Джейс! Ты светишься!

Это заставило меня отвести взгляд. Я смотрю вниз на свои руки. Моя кожа размывается, слабо мерцает, будто посыпана золотом.

Драко во мне суетится, покалывает, стремится выйти наружу.

— Боже, возьми себя в руки, чёрт побери! — Тамра шипит, наклонившись поближе, — ты видишь горячего парня и начинаешь проявляться? Имей хоть немного контроля.

Но я не могу. Это то, что Тамра никогда не понимала. Когда эмоции накаляются, Драко выходит наружу. Во время страха, волнения, возбуждения... он появляется. Это то, кем я являюсь.

Я оглядываюсь назад на Уилла и радость хлещет через меня. А под ней, страх, что он здесь, на виду.

Сестра хватает меня за руку и сильно сжимает её.

— Джасинда, остановись! Перестань сейчас же!

Уилл поднимает голову с внезапностью хищника, учуявшего свою добычу, и мне интересно, действительно ли охотники люди. Возможно, они не просто потусторонние, как Драко. Он смотрит вокруг, обыскивая зал, когда я пытаюсь контролировать себя. Прежде чем он увидит меня. Прежде чем узнает.

Мои лёгкие начинают тлеть, я улавливаю знакомый пожар внутри в тот момент, когда его карие глаза фиксируются на мне.

Дверь моего шкафчика хлопает, и я отрываю от него взгляд. Смотрю на Тамру. Её рука лежит на дверце шкафчика, кончики пальцев, вцепившиеся в металл, побелели.

Звенит звонок.

Она очень быстро хватает мои книги с пола и тянет меня в сторону женского туалета. Я смотрю через плечо на то, как люди в спешке покидают помещение. Духи, одеколоны, лосьоны, лаки для волос, гели ... они забивают мои чувства. Здесь ничто не кажется реальным. Кроме парня, глядящего мне вслед. Он наблюдает. Его блестящий взгляд преследует меня как хищник, которого я чувствую в нём. Он отходит от шкафчиков кошачьей размашистой походкой.

Драко продолжает перемещаться, проснувшийся, живой, голодный, он наблюдает за мной. Тело дрожит, я чувствую покалывание и зуд в спине, там, где проталкиваются крылья. Я держу их внутри. Они там, но не дремлют.

Рука Тамры тянет меня сильнее. И я теряю его из виду. Его поглотила толпа людей, как множество мотыльков, танцующих вокруг света, которые скопились в коридоре.

Но я всё ещё чувствую его. Тоскую по нему. Знаю, что он там даже тогда, когда не вижу.

Ноздри вспыхивают от острого запаха вяжущего средства. Мгновенно мой Драко ослабевает. Я сжимаю рукой нос и рот. Намёк на огонь в лёгких умирает. Спину перестаёт покалывать.

Взгляд Тамры скользит по мне, и она вздыхает. Только меня она одобряет. Хочет видеть меня лишь рядом с собой. Особенно здесь, в этом новом мире, надеется завоевать меня для себя самой.

— Ты больше не сияешь. Слава Богу! Ты пыталась это остановить?

Я смотрю на дверь туалета. Он проходит, почти как я и ожидала.

— Он видел?

— Я так не думаю. — Она пожимает плечом. — Он не поймёт, что увидел, в любом случае.

Это так, я полагаю. Даже охотники не знают, что Драко проявляются в человеческой форме. Это наша самая тщательно охраняемая тайна. Наша самая большая защита. И я не развернула свои крылья в коридоре. Не совсем, в любом случае.

Я обнимаю себя руками, когда бодрящий гул исчезает из моего сердца. Понимаю, что это мой шанс. Я могу рассказать ей о Уилле. Признаться, как рисковала, в тот день с ним в пещере... Признаться, как рискую прямо сейчас. Могу рассказать всё в этом гнилом туалете. Тамра щурится.

— С тобой всё будет в порядке? Может мне позвонить маме?

Я просчитываю это. И многое другое. Как и то, что сделала бы мама, если бы я ей всё рассказала. И сразу понимаю. Она заберёт нас со школы. Но и не присоединится к стае. Нет. Она просто перевезёт нас в другой город. В другую школу в пустыне. Через неделю, я, возможно, пережила бы этот несчастный день снова, страдая от тёплого климата, но уже без этого красивого парня рядом с собой. Парня, который не испугался меня в обличии Драко, и с исчезновением которого, я потеряла часть себя. Как я могу уйти от этого? От него?

Тамра стряхивает со своих плеч красивые волосы, когда исследует меня.

— Я думаю, мы в порядке. — Она машет на меня пальцем. — Но оставайся в стороне от него, Джасинда. Даже не смотри на него. По крайней мере, пока не можешь полностью контролировать себя. Мама говорит, это не должно занять много времени, прежде чем... — Она, наверное, увидела что-то на моём лице. Сестра смотрит в сторону. — Прости, — бормочет она. Говорит это, потому что любит меня. Не потому что, действительно, хочет попросить прощения. Просто желает, чтобы я была нормальной. Как она сама. Чтобы мы смогли заниматься такими обычными делами, как, например, черлидинг.

Мой желудок сжимается. Я забираю у неё книги.

— Мы опаздываем.

— Нам можно. Мы новички.

Я киваю, теребя сильно загнутые уголки учебника по геометрии.

— Увидимся в обед?

Тамра движется к зеркалу, чтобы проверить свои волосы.

— Помни, что я сказала.

Я молчу, глядя на её красивое отражение. Трудно поверить, что я близнец такой изысканной девушки.

Она заводит идеальную прядь золотисто-рыжих волос за плечо.

— Держись подальше от этого парня.

— Хорошо, — соглашаюсь я, но, когда выхожу в пустой коридор, останавливаюсь, сканируя всё слева и справа. Надеясь. Боясь.

Но его здесь нет.