Огонь в крови

Глава 25

Лисса отступила, заслонив собой Джонни.

— Мы знаем, что ты связана с грабителями. Что тебе здесь надо? — спросила она.

Черные сверкающие глаза старушки блеснули безумным блеском:

— Я только беру то, что должно было принадлежать мне по праву, еще двадцать шесть лет назад! — воскликнула она.

— Она хочет сказать, дорогая сестричка, что я собираюсь получить наследство сейчас, когда получил в свое распоряжение достаточно наемников, чтобы захватить «Джей Бар»!

Лисса, охнув, обернулась и оказалась лицом к лицу с высоким широкоплечим мужчиной, спускавшимся по ступенькам. Рыжеватые волосы, светло-карие глаза… мог бы считаться красивым, если бы не жестокая улыбка, кривившая хорошо очерченные губы.

— Сестра? повторила она, медленно отходя к Клер с малышом.

— Твой отец был моим любовником в Сент-Луисе задолго до женитьбы на Меллисандре Буш. Я родила ему сына… наследника… то, что этому маленькому бледному ничтожеству так и не удалось сделать. Маркусу пришлось довольствоваться тобой!

Жермен изрыгала яд, не обращая внимания на то, что рука, державшая пистолет, заметно дрожала.

Лисса с трудом оторвала взгляд от искаженной ненавистью физиономии и взглянула на человека, называвшего себя сводным братом. Правильные черты мужественного лица почти не имели сходства с Маркусом. Кроме того, волосы отца всегда были темными, как и у самой Жермен.

Должно быть, все-таки какой-то другой мужчина был причиной появления на свет этого человека.

— Я вам не верю. С чего это мой отец отказался бы признать сына, которого так отчаянно желал для «Джей Бар»?

— Он был ослеплен родословной светской сучки, на которой женился. Кто такая я? Всего-навсего бедная служанка из Квебека, искавшая место получше. Я встретила твоего отца, когда тот приехал в Сент-Луис по делам, бросила Жермен, видя выражение презрительного недоверия в широко раскрытых золотистых глазах Лиссы. Материнских глазах…

— Я не всегда была старой и уродливой. Судьба плохо обошлась со мной, и я много страдала… но когда-то была достаточно хороша, чтобы привлечь внимание Маркуса, хотя бы и ненадолго. Он устал от меня, когда я носила его сына, и к тому времени успел познакомиться с твоей богачкой-мамашей.

— Он признал бы собственного ребенка, — ответила Лисса, — если не при жизни матери, то после ее смерти, — обязательно.

Но Жермен оборвала ее речь грязным французским ругательством.

— Он заявил, что у меня были другие любовники, что Марк не похож на него. Глупец надеялся, что твоя мать родит ему сыновей.

После того как я родился, — вмешался Марк, — мать последовала за стариком в Вайоминг. Боялся, что твоя надутая мамаша что-то заподозрит. Зато согласился взять ее в экономки… но только если та позволит отослать меня к своим родственникам в Квебек. С четырнадцати лет я был предоставлен себе, с тех пор как ушел от них, — объяснил Марк, глядя на мать с видом обвинителя.

— Я делала все, что могла — посылала деньги, когда ты написал мне из Небраски. Приходилось во всем угождать Маркусу, иначе мы потеряли бы шансы на все ранчо…

— Но мой отец оставил вам неплохое наследство, и теперь я понимаю почему. Но ранчо он отдал мне, и вы никак не сможете его получить.

Боже, неужели они хотели убить ее и Джонни в безумной попытке каким-то образом стать наследниками?!

Марк Шанно расхохотался; резкий неприятный смешок заставил Лиссу сжаться от ужаса. Перепуганная Клер пыталась унять плачущего малыша.

— О, мы получим его, сестричка, получим. Вот он, наш билет в чудесную страну!

Протянув руку, он провел мозолистой ладонью по темной головке Джонни.

Сердце Лиссы замерло. Вынуждая себя не выказывать гнетущего страха, она спокойно сказала:

— Если ты причинишь ему зло…

— О, что ты, сестренка! В жизни не помышлял о таком! — хмыкнул Марк.

— Этот грязный щенок — сын дикаря, и все же твой отец не захотел лишить его наследства ради собственного белого сына, — задушенным от ярости голосом выплюнула Жермен.

— Успокойтесь, успокойтесь, дорогая татап. Вы пугаете младшую сестричку. Все, что мы сделаем — оставим мальчишку здесь, на ранчо, в качестве гарантии твоего хорошего поведения… когда ты вместе со своим долгожданным братом приедешь в город на встречу с адвокатом. — Передашь мне половину ранчо. Что ни говори, — пожал он плечами, — а это будет справедливо.

— Ты с ума сошел! — вырвалось у Лиссы, хотя она немедленно пожалела об этом.

Светлые глаза Марка сверкали тем же неестественным диким блеском, что и черные глаза его матери!

— Я… я хочу сказать, никто такому не поверит… и меньше всех судья Спрэг.

И Джесс ни за что не допустит этого.

— Если хочешь видеть сына живым, убедишь судью и всех остальных в городе, что Марк — твой сводный брат, — угрожающе прошипела Жермен.

Марк вцепился в тонкую руку Клер и толкнул девушку в гостиную.

— Давайте устроимся поудобнее, — давно пора, ведь мы все собираемся жить под этой крышей одной семьей.

— Но вы не можете держать нас в заточении, — запротестовала Лисса, видя, что Жермен, целясь ей в грудь, подходит все ближе.

— Мы подождем в гостиной, — промурлыкала старуха.

Как у всех полусумасшедших, ее настроение постоянно менялось.

— Чего ждать? — с дрожью в голосе спросила Лисса и, охваченная ужасным предчувствием, рухнула на диван рядом с Клер и младенцем.

— Как чего? Пока мои люди доложат, что ты наконец стала вдовой, — «великодушно» сообщил Марк и, подойдя к окну, уставился на дорогу.

— Ты не можешь убить Джесса! Люди умнее и хитрее тебя пробовали, и не вышло.

— Мои наемники знают свое дело и очень жадны! Я обещал награду в пять тысяч долларов человеку, который принесет мне новомодный кольт сорок первого калибра — револьвер Роббинса! Видишь ли, я велел своим людям угнать скот, чтобы заманить Роббинса в ловушку и разлучить вас. Сработало превосходно. Мы с татап были в городе, пока не увидели, что ты уезжаешь, а уж потом обогнали «и явились, первыми, чтобы встретить тебя дружескими объятиями.

— Именно ты пытался разорить «Джей Бар» — оставить моего отца нищим?

Лисса была перепугана и одновременно раздражена.

Джесс, ты всегда мог добиться невозможного. О, пожалуйста!

— Если он не соглашался отдать мне ранчо справедливо, то я должна была «отобрать его! Я всегда пыталась найти способ вернуть наследство Марка! Но когда Джейкобсон умер, до меня дошло, что ты сделаешь все ради ублюдка этого полукровки — даже отдашь моему сыну то, что принадлежит ему по праву.

— Продажа угнанного скота позволила мне накопить достаточно денег, — весело добавил Марк, но тут же ощерился. — Пока Роббинс не прикончил Конерса и его банду. Пришлось потратить много времени, прежде чем удалось найти нужных людей. — Наконец-то теперь наши планы осуществятся!

Суженные глаза Жермен злобно уставились на Джонни.

— Как только эта шваль сдохнет.

Лисса вздрогнула, перебарывая желание прижать к себе сына.

Она должна оставаться невозмутимой и действовать, когда представится случай.

— Теперь это не имеет значения, maman. Над могилой Роббинса скоро расцветут маргаритки, — небрежно бросил Марк.

— Не рассчитывай на это, — спокойно посоветовала Лисса, стараясь не обращать внимания на хныканье Джонни.

— Слушай, малыш голоден. Нужно его покормить.

Хитрые желтые глаза Марка похотливо уставились на грудь Лиссы.

— Я отняла его от груди, — холодно пояснила она. — Придется принести еду из кухни.

— Я и сам не прочь бы перекусить. Почему бы нам не посмотреть, что у них там?

И, сделав широкий жест в сторону кухни, направился к коридору. Лисса и Клер поднялись и пошли впереди, показывая дорогу. С улицы все еще слышалось глухое рычанье Кормака. Если бы только можно было каким-то способом впустить его в дом! Но и Жермен, и ее сын вооружены. Мысли Лиссы лихорадочно заметались. Футляр с оружием находился в библиотеке, но добраться до него нет никакой возможности.

— Как только твои люди явятся доложить об индейце, вели им прикончить этого зверя, — скомандовала Жермен Марку.

Тот рассмеялся.

— Ты всегда ненавидела этого пса. Вот поем и всажу в него пулю.

Лисса ни на секунду не тешила себя иллюзиями, что они оставят в живых Джонни, после того как получат половину ранчо — да и ей самой несдобровать. Она видела смертельную злобу в глазах Жермен, когда та впивалась взглядом в сына Джесса.

О, Джесс! Думай, Лисса, думай!

Он, возможно, лежит сейчас раненый, при смерти, где-то среди пустынных равнин… Нужно действовать быстро и немедленно.

Они вошли в кухню, где Жермен начала обозревать все с тем же высокомерием, как королева Викторин — бродячий цирк.

— Я найму собственную кухарку!

Она подошла к шкафчику рядом с насосом и вынула бутылку виски.

— Поставь на место, шатал! Сейчас тебе понадобится ясная голова, — приказал Марк.

Лисса ошеломленно застыла: повелительные манеры, высокомерие — все напоминало об отце. Неужели это чудовище действительно могло быть ее братом?!

Жермен рассерженно поджала губы, но повиновалась.

Лисса разожгла огонь в печи, поставила кипятить воду, открыла жестяную коробку с овсянкой.

— Подержи немного, Джонни, — тихо попросила она, жестом показывая Клер на стул у стены, подальше от Жермен с Марком. Потом порылась в шкафчике, вытащила маленький пузырек с тоником.

— У него зубки режутся, — пояснила она и, наклонившись, чтобы втереть немного жидкости в десны ребенка, шепнула горничной: — Приготовься нырнуть в кладовую, и побыстрее.

Жермен принесла кусок бекона из кладовой, словно специально оставив дверь приоткрытой, и начала резать мясо. Захватив с собой нож, она подошла к плите и поставила на огонь сковороду с беконом. Вскоре жир зашипел, а вода в горшке забурлила.

— Иди вари овсянку для своего отродья! Не могу больше слышать этот вой! — бросила она Лиссе.

Лисса медленно взвесила, успеет ли выхватить нож, но решила, что лучше не стоит — она не сможет сладить с сумасшедшей. Подняв открытую коробку, она приблизилась к плите и внезапно швырнула ее в физиономию Жермен и, не теряя времени, тут же схватила горшок с кипятком и вылила на голову Марка, пытавшегося вцепиться в ее рукав, и пока мамаша пыталась протереть глаза, засыпанные мукой, а сынок, не зная куда деваться, вопил от боли, Лисса бросилась к кухонной двери и впустила Кормака. Овчарка одним прыжком ворвалась на кухню, прежде чем Клер с Джонни успели скрыться в кладовой, и тут началась настоящая война. — Кормак ринулся на Марка и сбил его с ног, прежде чем тот успел вытащить кольт. Жермен, перед этим спрятавшая пистолет в карман юбки, все еще не могла проморгаться, хотя и пыталась извлечь оружие.

Заметив нож для разделки мяса, валявшийся на полу, Лисса наклонилась, но тут же в бок ей уперлось дуло револьвера.

— Отзови собаку, или я убью тебя! — взвизгнула старуха, перекрывая крики сына, старавшегося освободиться от огромной овчарки: та рвала его правую руку, пытаясь добраться до горла.

Но Лисса не собиралась терять единственный шанс на свободу. Она решила рискнуть и, ударив Жермен по руке, потянулась к висевшей на печи сковородке. Прогремел выстрел, пуля оцарапала руку Лиссы, но та, не обращая внимания на боль, опустила раскаленную сковородку на голову француженки.

Кормак, услыхав, как невольно вскрикнула раненная Лисса, оставил Марка и набросился на его мамашу. Оглушенная ударом, обожженная жиром, Жермен уронила пистолет и, невзирая на боль, с яростным визгом метнулась к Лиссе. Кормак кинулся между ними. Марк Шанно выхватил кольт, взвел курок и покатился по полу к кладовой, где Клер прятала Джонни. Он как раз успел распахнуть дверь, когда за спиной раздался неумолимо-беспощадный голос…

— Я здесь, Шанно.

— В дверях стоял Джесс.

Марк, молниеносно развернувшись, выстрелил: пуля засела в потолке. Джесс не промахнулся. Смертельно раненный в грудь, Шанно рухнул на пол.

Пронзительно выкрикнув имя сына, Жермен пыталась оторвать от себя Кормака. Лисса оттащила собаку, но сумасшедшая старуха успела схватить с пола нож.

— Ты убил то, — взвизгнула она, стараясь встать и броситься на Джесса. Но огромные челюсти пса сомкнулись на ее широкой юбке. Жермен упала, неловко подвернув руку, так, что лезвие ножа вонзилось ей в сердце по самую рукоятку.

Лисса отпрянула от окровавленного трупа и бросилась в объятия Джесса.

— Они сказали, что послали людей убить тебя! Она уткнулась лицом в грудь мужа, дрожа, прижалась к нему.

— Как ты узнал, что они будут здесь?

— Утром поехал в отель к старухе. Она оказалась настоящей любящей мамашей. Хранила все письма и отчеты сыночка относительно украденного скота. Не надо быть Наполеоном, чтобы сообразить: последний угон стада — просто средство завлечь меня в ловушку. Как только я узнал, что она уверена, будто ее сын имеет законные права на «Джей Бар», сразу же понял — вы в Джонни в опасности.

— Никто не пытался убить тебя из засады?

— Все могло случиться, не приведи я с собой людей с «Даймонд Е».

— Они согласились помочь?

— Сайрус Ивере послал. Они переловят разбежавшийся скот. Как только я отвезу тела Шанно в Шайенн к шерифу, бандиты сами постараются удрать. Думаю, все грабежи в «Джей Бар» кончились. Наследство Джонни сохранено.

Сердце Лиссы сжалось от ужасного предчувствия.

— Джесс…

Но как раз в этот момент Джонни издал громкий вопль. Клер, вцепившись в него смертельной хваткой, скорчилась в дальнем углу кладовой. Лисса отстранилась от мужа и направилась выручать несчастную горничную.

— Все в порядке, Клер. Выходи. Они не смогут причинить тебе зло. Все кончено, — успокаивала она девушку, осторожно беря сына на руки и вопросительно глядя на мужа.

Побелевшая от ужаса горничная задрожала и, отвернувшись от трупов, бросилась к задней двери, но едва успела добежать до крыльца, как ее начало выворачивать. Лисса прижала Джонни к себе, осыпая поцелуями надсадно оравшего малыша.

— Мне, пожалуй, нужно его покормить. Он ужасно проголодался, — сказала она Джессу.

Тот взял ее за руку, рассматривая рану, из которой сочилась кровь, и, заметив волдыри от раскаленной сковородки, покачал головой.

— По-моему, лучше сначала перевязать и смазать руки.

— Это всего-навсего царапина, и ожоги не так уж болят. Сначала нужно накормить Джонни.

— Ты справишься одна? Мне придется отвезти трупы к шерифу и кое-что сделать в городе. Думаю, к вечеру Тейт и Мосс успеют вернуться.

Джесс нежно коснулся щеки Лиссы, провел ладонью по темным волосам Джонни. Несколько мгновений они молча смотрели в глаза друг другу. Никто не произнес ни слова, но она все поняла, и он это знал. Малыш продолжал плакать.

— Мне нужно… — голос изменил Лиссе. Наконец, собравшись с силами, она спросила:

— Ты не вернешься, Джесс?

— Ранчо в безопасности. Мосс — прекрасный управляющий. Он все сделает для тебя.

— Для меня. Для Джонни. Но «Джей Бар» всегда будет стоять между нами, не так ли, Джесс?

Это был даже не вопрос, скорее утверждение.

— Это ради него, Лисса.

Он взглянул на сына, который, покраснев от натуги, только жалобно хныкал.

— Уезжайте на Восток, там можете прекрасно прожить на доход от ранчо. Начнешь новую жизнь. Где никто не назовет его ни полукровкой, ни ублюдком…

Лисса, смирившись, кивнула, и, поднявшись на цыпочках, не выпуская плачущего ребенка, нежно поцеловала Джесса в губы.

— Не лезь на рожон, Джесс, а если не можешь… будь по крайней мере осторожнее.

Боясь, что не выдержит и разрыдается, Лисса повернулась и, промчавшись мимо трупа Марка Шанно, взлетела по лестнице в свою комнату, больше не гадая: был ли убитый ее сводным братом.

Плач Джонни постепенно стих. Джесс отнес труппы в фургон, привязал Блейза к задку и начал долгое путешествие в Шайенн.

Как и предсказывал Джесс, Тейт и Мосс и большинство ковбоев к вечеру вернулись. Грабители, поняв, что силы неравны, разбежались. Кроме того, теперь, когда награда за убийство Джесса Роббинса ускользнула из рук, вообще не было смысла пытаться вступать в драку.

На следующее утро, едва рассвело, к дому подъехал Сайрус Ивере и, красный от смущения, не знающий, куда девать руки, постучал в дверь, нервно комкая шляпу. Лисса повела его на кухню и, чтобы вернуть старику самообладание, накормила плотным завтраком.

— Я знаю, почему вы здесь, Сай. и очень благодарна. — Лисса поколебалась и добавила: — Я… думаю… отец тоже был бы… вам признателен.

Она не очень-то верила в это, но Сай, возможно, почувствует себя спокойнее…

Но его следующие слова поразили Лиссу:

— Маркус был моим другом… но и большим глупцом.

Проницательные голубые глаза старика, казалось, видели Лиссу насквозь.

— Я крайне обязан тебе за спасение Деллии от этого негодяя Брюстера… Было время, когда я считал, что Джесс Роббинс того же поля ягода, если не хуже, — покаянно добавил он. — Но я ошибся. Вчера вечером он пришел ко мне. Сказал, что не имеет прав на все, созданное Маркусом. Никогда не претендовал на ранчо, но любил тебя и ничего не мог с собой поделать, хотя и жалеет о несчастье, которое принес тебе и мальчику. Пришлось признать, что и Маркус, и я, и все добрые люди Шайенна имеют прямое отношение к этим несчастьям. Я сказал, что очень сожалею.

— Он ведь попросил вас помочь с осенним клеймением и нанять профессионального управляющего, как в акционерных компаниях за границей, правда?

Сай видел, что Лисса успела смириться с судьбой, заметил боль, скрытую под этим напускным спокойствием.

Упрямая избалованная дочь Маркуса Джейкобсона стала взрослой. Оставалось только молить Бога, чтобы его собственное дитя выказало когда-нибудь хоть вполовину такого же мужества и самообладания.

— Да… и я сказал, что с великой радостью выполню просьбу.

Лисса нерешительно протянула ему руку, и он сжал маленькую нежную ладонь в своей мозолистой, шероховатой.

— Спасибо, Сай.

Клеймение прошло спокойно, и прибыль от продажи оказалась лучше, чем когда-либо. Новый управляющий Джек Эгерт оказался достаточно опытным, чтобы вести дела ранчо без помощи Лиссы.

Пришла зима, и они с Джонни и Клер оказались в снежном плену, хотя и успели нанять несколько молодых парней для выполнения самых тяжелых работ по дому.

Кормаку позволили спать на кухне, и Лисса часто брала его с собой, когда ходила навещать Уксусного Джо.

Иногда, когда метели немного унимались, приезжал Сайрус Ивере. Он отослал униженную и озлобленную Криделлию на Восток, в Ноксвилл, к дальним родственникам. В марте он прибыл поделиться радостной новостью: Деллия обручилась с пожилым состоятельным торговцем. Родственники заверили Сан, что тот — человек не злой, неглупый и питает искреннее чувство к молодой невесте.

Несколько раз Лиссу навещал доктор Хедли, не упускавший случая рассказать обо всем, что происходит в Шайенне. Лемюэл Мэтис женился на Эммелайн Уоттсон и купил небольшое ранчо «Секл Кью» к западу от «Джей Бар», какой контраст с его честолюбивыми устремлениями иметь самое большое ранчо на всей территории!

Весна начала медленное шествие по выжженным морозом равнинам, предупреждая о своем появлении теплым ветерком и нежной первой зеленью. Лисса улыбнулась. Ну что ж, она сделает Лемюэлу Мэтису предложение, — и такое, которое сможет помочь осуществить заветное желание их обоих.