Огонь в крови

Глава 7

— Гляди-ка, Мейс! Добренькая дамочка решила спасти сиротку-теленка, — издевательски проскрипел костлявый коротышка. Его высокий тяжеловесный спутник плотоядно облизнулся и нервно вытер грязные руки о такие же замусоленные рабочие штаны. Водянистые бесцветные глаза, прищурившись, уставились на нее. Их владелец, ухмыляясь, молча надвигался на Лиссу.

Откуда они знают, что теленок осиротел?! Разве что сами убили мать!

Лисса вынудила себя стоять на месте и не отступать. Должно быть, эти гнусные подонки принадлежали к той банде, которая резала скот.

Роб, Мосс, где вы?! Может она сумеет осадить их, если не выкажет страха.

— Я Мелисса Джейкобсон. Мой отец, — владелец ранчо «Джей Бар». Вы вторглись в чужие владения, и мой управляющий немедленно препроводит вас отсюда.

— П… препроводит? Что это такое, Пайк? — осведомился тот, кто повыше, гнусавым протяжным выговором типичного жителя Озаркского края. Мясистое лицо было изуродовано длинным шрамом, изгибавшимся от виска до самой челюсти, странно искажавшим и без того грубые черты.

— Странновато как-то, что вы здесь совсем одна, — заметил Пайк, игнорируя вопрос приятеля.

— Лакомый кусочек, ничего не скажешь. Говорю же, в любую минуту может появиться мой управляющий, — храбро ответила Лисса, хотя внутри у нее все тряслось.

Негодяи подкрадывались словно пара степных волков. Если бы только Кормак был с ней! Тощий протянул костлявую руку с черными обломанными ногтями, провел по мягкому шелку блузки, цепляя тонкую ткань. Лисса отскочила, но толстяк уже оказался сзади и схватив ее за запястья, притянул к себе.

Застарелый табачный запах смешивался с вонью гниющих зубов и немытого тела.

Лисса задохнулась, вскрикнула, попыталась вырваться, но бандит стоял за спиной и лягнуть его как следует было почти невозможно. Он только злорадно засмеялся над бесплодными попытками. В этот момент Пайк попытался схватить девушку за косу. Лисса откинула голову и сильно укусила его за палец. Какой омерзительный вкус во рту! Лисса брезгливо сплюнула, а бандит, грязно выругавшись, отдернул ладонь и, отведя руку, с силой ударил ее по лицу.

— Чертова дикая кошка, вижу, нужно тебя усмирить как следует!

Он огляделся в поисках предполагаемых спасателей.

— Только здесь не время и не место! Держи ее, а я пока принесу веревку, — наставлял он Мейса.

Лисса вскрикнула громче и начала вырываться, но безуспешно. Пайк тут же вернулся с обрывком веревки, крепко связал ей руки, засунул в рот грязную синюю косынку. Мейс взвалил Лиссу на коня и повел гнедого туда, где за сосновой рощицей были спрятаны две лошади. Мужчины галопом помчались на восток. Мейс вел в поводу гнедого.

Джесс тоже двигался по кругу в восточном направлении, пытаясь найти хоть какие-то следы, которые могли бы привести его к тайному лагерю грабителей.

Если бы у него только была карта местности, возможно, и удалось бы что-то отыскать… Тейт работал на «Джей Бар» около двух лет. Решив, что бывшему детективу по розыску угнанного скота пора вернуться к прежнему занятию, Джесс повернул Блейза на юго-запад. Сначала он отправится в Шайенн, покажет кое-кому снимок подружки Арджи. Может, Кэмми сумеет помочь. Улыбка медленно расплылась по лицу.

Такая проблема ей вполне по силам. Но при мысли о жаркой схватке в постели перед глазами всплыло не лицо красотки Камеллы Альварес с огромными очами — воображение терзали золотистые глаза и волосы цвета полированной меди.

Джесс помянул недобрым словом маленькую кокетку, вспомнил угрозы старого Маркуса: «Вы понимаете, о чем я…»

Да, он все отлично понял. Маркус Джейкобсон был не из тех, кто бросает слова на ветер, а Джесс, кроме того, считал себя слишком большим циником, искушенным в житейских делах, чтобы связаться с избалованной девственной искусительницей вроде Лиссы, какой бы желанной она ни казалась. Подобные ей всегда доводят до беды.

Джесс угрюмо нахмурился, вспомнив, как прелестная белая женщина, с таким невинным личиком, соблазнила его. Горечь предательства Моники все еще раздирала сердце, хотя прошло столько лет…

Но тут за ближайшим холмом раздался женский вопль. Джесс пустил Блейза рысью и вытянул винтовку из седельной кобуры.

Когда Пайк и Мейс наконец остановились, чтобы напоить лошадей, Лиссу грубо стащили с гнедого. В пути ей не удалось вытащить кляп, потому что скрученные руки были привязаны к луке седла. Теперь же она, поднеся их к губам, вытащила косынку.

— Какого черта ты…

Пронзительный крик оборвал его слова. Пайк попытался схватить девушку, но та увернулась, тяжело дыша, пытаясь вобрать в легкие побольше воздуха — слишком долго ее душила грязная косынка.

— Пайк! Кто-то едет! — заорал Мейс, выхватив армейский кольт и целясь в появившегося на вершине холма всадника. Но пуля просвистела мимо цели. Пайк потянулся к висевшей на седле винтовке, дернул на себя, но только попытался выстрелить в Джесса, как Лисса, наклонив голову, боднула его в солнечное сплетение. Пайк, прорычав ругательство, попытался ударить ее стволом, но Лисса увернулась и упала на землю. Пока они боролись, Джесс успел прострелить Мейсу грудь и, боясь, что из-за гарцующей лошади может попасть в Лиссу, вынув ноги из стремян, бросился прямо с седла на грязного бродягу и повалил его. Пайк оказался поразительно силен для такого коротышки и умудрился вырваться, пытаясь одновременно выхватить пистолет и прицелиться, но Джесс успел перехватить его запястье и отвести оружие. Они покатились по земле, стараясь завладеть кольтом, пока Лисса, скорчившись, лихорадочно тянула зубами за тугие узлы.

Наконец Джесс навалился на Пайка; кулак детектива с размаху врезался в физиономию противника. Голова Пайка откинулась на бок, тело мгновенно обмякло. Джесс уселся верхом на бесчувственного бандита, осторожно растер костяшки пальцев, попробовал сжать кулак: больно, но кости, кажется, целы. Подняв голову, Джесс посмотрел туда, где трудилась над веревками Лисса. Девушка молча выдержала ледяной взгляд. Вынув из-за пояса нож, Джесс подошел, перерезал путы и не слишком вежливым рывком поставил ее на ноги. Лисса, потеряв равновесие, пошатнулась и, чтобы не упасть, ухватилась за него.

— О, Джесс, я не могу…

— Иисусе! Леди, вы что, полная идиотка?

Схватив Лиссу за запястья, Джесс рассерженно отодвинул ее от себя.

— Ты делаешь мне больно! — охнула девушка — тонкая кожа и без того была сильно растерта веревкой.

Джесс, выругавшись, разжал пальцы и принялся связывать бандита по рукам и ногам.

— Ты спас мне жизнь, Джесс.

— Совсем не собирался это делать, — зло процедил Джесс.

— Почему ты так обращаешься со мной?

Джесс уставился на девушку сверкавшими от бешенства глазами.

— Ты испорченная безмозглая маленькая стерва! Какого дьявола ты тут делаешь? Разгуливаешь по окрестностям в гордом одиночестве, дожидаясь, пока парочка таких вот типов смогут похитить и изнасиловать тебя?!

Лисса застыла от негодования.

— Прошу вас воздержаться от подобных замечаний! Необязательно так обзывать меня!

— Я только сейчас сделал это, и все определения подошли к тебе, словно влитые!

Джесс встал, с трудом подавляя желание встряхнуть ее хорошенько:

— Я бы задал вам хорошую трепку, если бы не боялся еще больше ушибить правую руку!

— Жермен была права! Вы всего-навсего наемный убийца! Дикарь-полукровка!

Не успели слова слететь с языка, как Лисса пожалела, что была так непростительно груба. Джесс застыл на месте, глаза превратились в расплавленное серебро, лицо казалось высеченным из гранита.

— Вот ваш конь. Садитесь.

Он повернулся к связанному бандиту и начал поднимать его.

— Джесс я…

— Поезжайте, Лисса, да побыстрее, — прерывающимся голосом пробормотал он и, взвалив Пайка в седло его же лошади, надежно приторочил его к луке, а потом только вскочил на Блейза и повел коня Пайка за собой.

Лисса, присмирев, села на гнедого и пустила его следом за Блейзом. Всю дорогу до лагеря оба молчали.

После допроса Джесс передал злобного человечка в руки Мосса Саймингтона. Выяснилось, что оба бандита не принадлежали к большой банде, а были просто мелкими хищниками, переезжавшими с места на место с небольшим караваном фургонов и решившими захватить легкую добычу. Джесс оставил отчаянно молившего о пощаде Пайка на «нежное попечение» ковбоев «Джей Бар». Он не завидовал ни участи бледного перепуганного бродяги, ни судьбе всего каравана переселенцев. Старожилы свирепо защищали свои стада, не говоря уже о чести дочери Маркуса Джейкобсона.

Пора было отправляться в Шайенн. Он въехал в город затемно и сразу погнал коня к «Ройял Тиетр», где работала Кэмми.

— Шоу, должно быть, только начинается, Блейз, — сообщил он жеребцу, спешиваясь у большого квадратного здания с псевдороскошным фасадом, аляповато раскрашенным в красно-синий цвет.

Афиши у входа крупными буквами возвещали:

МИСС КАМЕЛЛА АЛЬВАРЕС, ИСПАНСКИЙ СОЛОВЕЙ.

Джесс, ухмыляясь, протянул деньги кассиру. Кэмми в жизни не была в Испании, родилась в Матаморосе и росла в Техасе.

Полированные деревянные полы мюзик-холла были усыпаны чистыми опилками, сцена возвышалась на четыре фута над забитым людьми залом и была окружена рядами лож. По залу были расставлены дубовые стулья и столы, за которыми и размещались завсегдатаи — в основном, горожане, клерки и торговцы в дешевых, неудобных, плохо сидящих готовых костюмах, но там и сям сидели богатые бизнесмены, курившие дорогие сигары и выставлявшие напоказ толстые золотые цепочки от часов, украшая ими жилеты.

Джесс поставил стул у дальней левой стороны сцены, уселся на него верхом, положил руки на плохо оструганную дубовую спинку. Он знал, что Кэмми всегда смотрит в щелочку занавеса перед началом представления и, должно быть, видит его сейчас.

Свет медленно погас, тут же загремели аплодисменты, послышались приветственные крики и свист. Занавес поднялся, и на сцену выплыл «Испанский соловей» в платье, расшитом алым стеклярусом и перьями, с высоким разрезом сбоку, в котором мелькала ножка в черном сетчатом чулке. Перед тем как запеть, Кэмми многозначительно подмигнула Джессу.

После окончания представления Джесс купил еще пива и уселся поудобнее, приготовившись ждать. Без разрешения леди за кулисы вход был воспрещен. Записку от Кэмми принесли, когда пена в кружке еще не успела осесть.

Гардеробная Камеллы представляла собой тесную клетушку, невероятно забитую всяким барахлом; повсюду были раскинуты блестящие атласные наряды всех цветов радуги, страусовые диадемы, боа из перьев. Хозяйка небрежно бросала платья на грязные скамейки или вешала на колышки, вбитые в стены из неоструганных сосновых досок.

Кэмми сидела за крохотным круглым столиком, обитым выцветшим розовым шелком, и смотрелась в зеркало, весьма ненадежно прислоненное к чугунному утюгу.

— Потрясное шоу, Камелла, — объявил Джесс еще с порога.

Кэмми, уронив баночку с румянами, широко раскинула руки и обернулась:

— Джесс, дорогой, ты уже закончил работу у Джейкобсона?

И, не дожидаясь ответа, бросилась в его объятия, притянула к себе его голову и страстно поцеловала.

Джесс пинком захлопнул дверь, впился губами в ее губы, перегибая Кэмми через руку, все ниже клоня ее к земле, зарываясь лицом в нежную шею.

— М-м-м, как ты хорошо пахнешь! — пробормотал он; сильные пальцы запутались в густой копне Вьющихся волос цвета воронова крыла, От Кэмми исходил тяжелый запах розового масла — совсем не тонкое благоухание… флердоранжа…

Но Джесс решительно выбросил из головы непрошеные мысли — Кэмми, рассмеявшись, чуть прикусила мочку его уха.

— Останешься на ночь, нет?

Ее язык скользнул по подбородку Джесса, дразняще обвел его губы.

— Останусь, конечно. Если по-настоящему проголодалась… Но сначала поужинаем у «Дайера».

Наконец они разомкнули объятия. Камелла, отвернувшись к зеркалу, приподняла роскошную иссиня-черную гриву:

— Расстегни, дорогой. Это не платье, а орудие пытки. Не могу же я показаться в нем на людях!

Джесс подчинился. Несколько десятков крошечных крючков разошлись словно сами собой, обнажив гладкую оливковую кожу. Кэмми, передернув плечами, позволила платью соскользнуть на пол, небрежно переступила через него и тряхнула волосами. Она стояла перед Джессом, одетая только в кружевной корсет и панталоны. Кэмми прекрасно выглядела и, сознавая это, кокетливо прикладывала к себе платье за платьем, не в силах решить, какое выбрать. Джесс предоставил ей продолжать игру.

— Ты надолго останешься? — спросила певичка, изучая платье из изумрудной тафты.

— Завтра уезжаю. Я все еще работаю на Джейкобсона.

Он вытащил из кармана фотографию, взятую у Арджи.

— Видела когда-нибудь в городе эту девчонку? Кэмми внимательно присмотрелась к пожелтевшему снимку.

— Это Пирл Соме. Уехала в Дедвуд месяц назад. Кто она тебе? — осведомилась певица, надув губки.

Джесс пощекотал ее под подбородком.

— Просто улика… нашел на трупе бандита и думал, может, она знает что-то о его дружках.

— Кто этот грабитель?

Кэмми с громким шуршанием натянула платье и снова повернулась к нему спиной, попросив застегнуть.

— Кто делает это, когда меня нет в городе, а Кэмми?

Певица широко раскрыла глаза.

— Ах, Джесс»… кто-нибудь всегда найдется… чтобы застегнуть и… особенно… расстегнуть… но я всегда предпочитаю тебя, дорогой.

Джесс решил не развивать дальше эту тему и ответил на вопрос Кэмми.

— Бандита звали Билли Арджи. Такой кудрявый молодой щенок, худой, жилистый, среднего роста.

— Ну да, знаю. Воображал себя опасным убийцей, — презрительно бросила Кэмми. — Ты его прикончил?

— Да, — пожал плечами Джесс, — хотя и не хотел. Предпочел бы, чтобы этот дурень остался в живых. Знаешь его приятелей?

— Он обычно держался один, но как-то я видела его и Пирл с еще одним ковбоем с «Джей Бар»… по-моему, Слайго, здоровый, мускулистый парень с желтыми волосами.

Джесс задумчиво потер щеку.

— Слайго… Придется проследить, куда он отправится, когда завтра утром покинет ранчо.

Кэмми бросилась ему на шею.

Завтра еще далеко, Джесс. Вся ночь — наша…

По пути в «Джей Бар» Джесс напряженно размышлял о Ролфе Слайго. Он и Арджи старались держаться подальше друг от друга и при посторонних почти не разговаривали друг с другом. Слайго был старше, возможно, умнее Арджи. Выследить его до лагеря грабителей будет не так-то легко.

Он решил было скрутить Ролфа и пригрозить, что убьет… или заставит какого-нибудь из парней Саймингтона выбить у него сведения. Но всегда существовала возможность того, что Слайго предпочтет ужасную судьбу Арджи. Если же Ролф и заговорит, все равно ему болтаться на виселице. Лучше уж отправиться за ним посмотреть, что будет.

Мысли Джесса неожиданно приняли совсем другое направление. Перед глазами вновь встала языкастая стерва с «Джей Бар». Он спас ее ничтожную жизнь, а она бросилась на него, как загнанная в угол дикая кошка. Правда, к подобным оскорблениям Джесс привык. Моника назвала его лживым грязным дикарем, когда его отец застал их на месте преступления.

Отречется ли Лисса от своего увлечения так же легко, если потребует Маркус? Почему-то Джесс вовсе не был в этом уверен. Мелиссе Джейкобсон была присуща несомненная честность, дерзкая искренность, так противоречащая обычным женским уловкам…

Почему я вообще думаю о ней?

Эта девчонка послужит причиной моей гибели! Для меня годятся только женщины вроде Кэмми. Непонятно, как только простыни к утру остались целы?! Но и охваченный жгучей страстью, Джесс думал только об огненных локонах Лиссы и широко раскрытых золотых глазах. Он громко выругался.

Как случилось, что он неотступно мечтает о ней?

Огромная империя Маркуса Джейкобсона вновь раскинулась перед Джессом, как только он поднялся на холм. Большинство ковбоев были в лагере, занятые клеймением скота, но вновь нанятым, по требованию Джесса, было приказано остаться на ранчо. Он сразу же увидел Слайго. Тот стоял, лениво прислонившись к воротам загона, и разговаривал с каким-то ковбоем. Подъехав, Джесс спешился, кивнул собеседникам, потом отвел Блейза в стойло, поручив заботам Боба Эббота, и направился в жилище ковбоев, решив немного отдохнуть. Но не успел он растянуться на топчане, как в дверях появился встревоженный Тейт.

— Босс хочет видеть тебя в большом доме.

— Зачем? — спросил Джесс, перевернувшись на бок.

— Кто я такой, чтобы спрашивать? — сухо ответил Тейт. — Хотя чувствую, что это насчет того случая с мисс Лиссой, когда ты вытащил ее из беды.

Лицо Джесса потемнело, но он ничего не ответил. Немного подумав, Джесс приказал:

— Сделай мне одолжение, Тейт, проследи за Слайго, пока меня не будет. Я хочу знать, куда он ездит, когда покидает ранчо.

Тейт сосредоточенно нахмурился.

— Думаешь, Слайго работает на обе стороны?

— Возможно, — выдавил Джесс.

Подойдя к внушительному белому зданию, он заметил у двери дорогую коляску, запряженную красивым гнедым жеребцом. У Маркуса были гости.

Жермен открыла дверь, окинув Джесса неприязненным взглядом.

— Мистер Маркус поговорит с вами в библиотеке. Она сдержанно указала на вторую дверь по широкому, устланному коврами, коридору.

— Merci, — кивнул Джесс с сардонической усмешкой и направился к приоткрытой двери, откуда слышались голоса Джейкобсона и какого-то мужчины. Лиссы нигде не было видно. Джесс поблагодарил Господа за такое счастье.

— Заходите, Роббинс. Помните Лемюэла Мэтиса из Шайенна?

Маркус кивнул безукоризненно причесанной головой, но не протянул руки. Джесс кивнул в ответ, оставаясь в центре роскошно обставленной комнаты. По стенам стояли шкафы с книгами; большой письменный стол из орехового дерева вносил свою особенную нотку в эту чисто мужскую атмосферу. У камина находился бар в таком же стиле, как и вся мебель. Хотя до ужина было еще далеко, Джейкобсон и Мэтис уже успели выпить.

— Вы хотели меня видеть?

— По нескольким причинам. Прежде всего, мы с Лемюэлом хотели бы поблагодарить вас за своевременное вмешательство и спасение Лиссы от этих головорезов. Мосс позаботился о том, которого вы привезли.

— Я так и надеялся, — спокойно ответил Джесс, — а вот вам, мистер Джейкобсон, следует получше следить за дочерью. Повезло еще, что я случайно возвращался этой дорогой.

Маркус вздохнул и провел рукой по редким серебристым волосам:

— Не могу я приказывать дочери, словно какому-то ковбою. Она росла на Востоке, где жизнь гораздо безопаснее, и с трудом привыкает к здешним условиям. Ей и вправду тяжело приходится с тех пор, как она вернулась в прошлом году. Да и поговорить здесь не с кем, кроме Жермен.

Джесс изумленно-весело поднял брови, ясно представив, каково это — провести неделю-другую с Жермен Шанно. Вполне можно получить сенную лихорадку.

— Все-таки о чем вы собирались говорить со мной?

— Хотели узнать, как обстоят дела с поимкой грабителей, — вмешался Мэтис, высокомерно взмахнув рукой.

Джесс прищурился, изучая тяжеловесного мужчину с внешностью изнеженного щеголя.

— Меня не Ассоциация наняла, а мистер Джейкобсон.

Он взглянул на Маркуса, тот кивнул.

— Пока Особенно сообщать нечего. Трое устроили мне засаду, я убил их. Двое были из шайки, третий — подсадная утка.

— Да, Билли Арджи. Я знал этого парня. Невозможно поверить, что он оказался вором, — сухо вставил Лемюэл.

— Лучше поверьте. Либо это, либо у него была веская причина ненавидеть меня, а учитывая, что мы даже не были знакомы, это маловероятно. Я кое-что узнал в городе после перестрелки, — насчет его дружков.

Глаза Маркуса сузились.

— Что именно?

— Оказалось, Слайго и Арджи вместе выпивали в городе.

Джейкобсон побелел:

— Думаете, Слайго тоже в этом замешан? Черт возьми, можно ли хоть кому-то здесь доверять?

— По-моему, у страха глаза велики, — презрительно бросил Мэтис.

— Возможно. Посмотрим. Ну, а пока я решил не спускать глаз с Слайго.

— За те деньги, которые вам платит мистер Джейкобсон, можно бы и больше постараться, — сухо заметил Лемюэл.

Глаза Джесса предостерегающе блеснули, но, по всей видимости, решив не обращать внимания на Лемюэла, он повернулся к старику.

— Я буду действовать в этом направлении, мистер Джейкобсон, если не возражаете. Хотя может…

Маркус кивнул:

— Пока я вполне удовлетворен. — И, почувствовав, как напряжение между обоими мужчинами вот-вот прорвется дракой, постарался сменить тему. — На следующей неделе мы едем на ранчо Иверса. Между клеймением скота на «Джей Бар» и «Даймонд Е» делается перерыв, и все ковбои с соседних ранчо собираются, чтобы выпустить пар. Соревнуются, кто лучше владеет лассо, затевают скачки, словом то, что вы, техасцы, называете родео. Почему не повеселиться немного? Может, поедете с нами? Неплохая возможность познакомиться со всеми и кое-что выведать. Вы считаете, что Слайго — член шайки. Может, сумеете узнать кое-что побольше.

Джесс согласно кивнул.

— Придется ехать.

— Прекрасно, прекрасно, — объявил Маркус, провожая его к выходу. — Сообщите, если будет что-то новенькое.

Не обращая внимания на Мэтиса, Джесс кивнул Джейкобсону и, прикрыв за собою дверь, направился по коридору, но, когда проходил мимо арочного входа в гостиную, неожиданно увидел Лиссу. Девушка робко улыбалась.

— Вы собираетесь ехать с нами на родео? — нерешительно прошептала она.

— Вы всегда добиваетесь чего захотите. Но на этот раз советую вам подумать хорошенько, прежде чем решите, что вам понадобился именно я — это может оказаться величайшей ошибкой, самой непоправимой в вашей жизни.

Он развернулся и сердито устремился к выходу, громко хлопнув за собой дверью.

— Слайго только сейчас отправился куда-то, Джесс, — сообщил Тейт, когда Роббинс вернулся в загон.

— У тебя есть подходящая лошадь? Блейз совсем вымотался.

— Конечно. Бери любую.

Через несколько минут Джесс оседлал большого жеребца в яблоках и отправился по» следам Ролфа Слайго. Он проехал несколько миль к юго-востоку, и только у границы ранчо «Джей Бар» заметил лошадь Слайго, привязанную перед заброшенной лачугой. Он поспешил спрятать коня в рощице чахлых ясеней, спешился и стал ждать.

Слайго почти сразу же вышел, подозрительно оглядел пустынную местность, вскочил в седло и направился к ранчо. Джесс оставался в укрытии, пока стук копыт не затих вдалеке, и осторожно приблизился к хижине с револьвером наготове. Там, судя по разбитым стеклам и провисшей двери, никто не жил вот уже несколько лет. Взведя курок, Джесс рывком распахнул тихо скрипнувшую дверь и вжался в стену. Никого. Джесс сунул револьвер в кобуру. В комнате стояла застарелая вонь влаги и плесени, смешанной со слабым, но вполне различимым табачным запахом. На краю грубого, сколоченного из досок стола лежал потухший окурок.

Джесс потрогал его. Холодный, значит, не Слайго курил. Он обошел тесную захламленную комнатушку. Щелястые доски пола стонали и скрипели на каждом шагу. Толстый слой пыли был испещрен следами, но только одна доска около самой двери носила другие отпечатки, — отпечатки рук…

Джесс встал на колени и ножом отодрал половицу. Под ней лежала записка. Присвистнув, он развернул ее и вчитался в неровно выведенные строки:

«Стадо на южн. развилке Логг Пох. Клеймение не начнется до воскр.».

На другой стороне измятого бумажного клочка была нарисована грубая карта, показывающая уединенное пастбище, на котором без присмотра паслось стадо. Нужно вмешаться в планы Слайго. Однако Джесс ничего не может сделать, пока не вызовет помощников из Техаса. Оставалось лишь надеяться, что Ринго Парди немедленно откликнется на телеграмму. Люди Парди сумеют устроить грабителям ловушку.

Скорее бы навсегда отряхнуть с сапог пыль Вайоминга! Но Джесс понимал — слишком многое может произойти, пока дело не будет сделано, — больше месяца уйдет на то, чтобы собрать профессионалов. Выругавшись себе под нос, Джесс положил на место записку и вышел из лачуги.