Охота на наследника

Глава 6

– Что–то ты сегодня быстро! – раздался резковатый голос Аббигайл, младшей из сестер Честер, которая, как всегда, бесцельно просиживала часы за очередным нелепым занятием.

На этот раз она решила, что сможет переделать старые шляпки, придав им модный вид. И, судя по трем испорченным экземплярам, валявшимся на полу – эта идея не имела успеха. Но упорная Аббигайл держала в руках новую жертву и, к своему ужасу, Джулия, только что вернувшаяся с прогулки, поняла, что испортив свои, эта глупая гусыня – ее сестра – взялась и за ее головные уборы.

– Отдай это мне немедленно! – воскликнула в ужасе Джулия. Подбежав, она резко вырвала из рук сестры свою единственную приличную шляпку. Оглядев ее, она облегченно вздохнула: пострадала только шелковая кайма, к счастью, ее легко починить. – Испортила свои и взялась за мои?! Я сейчас же расскажу маме, какая ты глупая. В чем теперь ты пойдешь в воскресенье в церковь?

– До чего же ты противная, Джул! Я хотела сделать из этого убожества что-то приличное!

– Сделала?! – устремила на сестру негодующий взгляд Джулия, уже и без того достаточно раздраженная тем, что ее отдых был так бесцеремонно нарушен наглейшим из людей. Наверное, вести себя вольно со всеми, кто ниже по положению – признак аристократов. Он не просто нахал, он еще и безнравственный человек, укравший ее поцелуй, тем самым унизив ее, приняв за легковерную деревенскую простушку.

– Нет, – без зазрения совести сморщила нос Аббигайл, небрежно облокотившись на спинку видавшего виды дивана, – но я хоть пытаюсь что-то сделать, а ты вон бродишь по окрестностям в этих старомодных обносках.

– Что–то делать – это, по-твоему, значит испортить последнее, что у нас осталось? И мое платье, – в опале глянула на себя Джулия, – вполне приличное, а ты просто… глупая!

– Что?

Последние слова вышли чуть более яростными, чем того хотела Джулия, а все из-за того, что платье и впрямь было старомодным, к тому же, слишком велико ей. Оно и не ее вовсе. Лежало на чердаке, и Джулия решила, что свободное, невычурное платье из белого ситца, слегка декорированного по вырезу груди и выточкам кружевом, сойдет для одиноких прогулок. Чтобы оно не волочилось по земле, пришлось его подвязать внахлест под грудью шелковой лентой. Вышло вполне ничего. И все же не для чужого глаза.

Раньше, когда она ходила к тому озеру, там никогда никого не было. И то, что лорд-нахал увидел ее вблизи…

О если б только увидел! Господи, может он принял ее за служанку, поэтому вел себя так развязно? Поцеловать ее, да еще и два раза! О, этот поцелуй, как же возможно такое испытать к совершенно незнакомому человеку? Он, конечно, вполне красивый, такой высокий, и эта сверкающая белозубая улыбка вместе с пристальным взглядом синих глаз просто лишает воли…

Брось это, Джулия, – яростно выругала себя она, тряхнув головой, пытаясь прогнать видение, будившее в ее теле странный трепет. – Больше это не повторится… но разве можно выкинуть из головы первый в жизни поцелуй, да еще и настолько неожиданный?..

Не так она себе все это представляла. Ее не должен был целовать незнакомец, без каких-либо честных намерений. Господи, да если бы об этом стало известно, он должен был бы жениться на ней. Какой ужас! Подумать только, иметь мужем такого безнравственного человека, пусть и с титулом. Нет, нужно об этом просто забыть – и точка.

Вот только, кто этот человек? Никто не предупреждал, что в Адриан-Менор появиться новый владелец. Хотя, конечно, на такие имения претенденты всегда найдутся. Все знали о трагической смерти его обитателей. Вокруг дома ходили странные слухи. Джулия знала только, что какое-то страшное зло свершилось в этой семье, и оно всех погубило.

Наверное, ужасно оказаться в таком положении. После смерти отца семья Джулии тоже находилась на грани краха. Только чудо и огромные усилия дяди смогли сохранить им незапятнанную репутацию, что оказалось очень кстати, учитывая то скудное финансовое положение, в каком они нынче находятся. Приятного в этом мало. Но если он – их новый арендодатель, тогда, похоже, у них могут быть проблемы. Коттедж, который они снимают, был отдан им под весьма умеренную плату – он может это изменить. Мать никогда не простит, если узнает, кто тому виной.

Кроме того, если он действительно хозяин Адриан-Менор Лейк, тогда ее тихим часам у озера тоже настал конец. А что, если он кому–то расскажет о ее падении?

Но он ведь пока не знает, как меня зовут, подумала она. Главное теперь – не попадаться ему на глаза.

Бурный поток мыслей был прерван Аббигайл.

– Чего ты такая злая сегодня, Жужу?

– Я просила не называть меня так!

– Ты просто высокомерная злючка, Жужу! – фыркнула Аббигайл, и, тряхнув светлыми, закрученными возле ушей локонами, резко отвернула свое лицо, скрывая ехидную улыбку.

Джулия еще сильнее разозлилась, хотя и пыталась это преодолеть. Тысячу раз она говорила себе, что если не обращать на эти выпады внимания, сестра-двойняшка перестанет ее так называть. Но каждый раз она попадалась на одну и ту же удочку, ведь Аббигайл прекрасно знала, что Джулия выходила из себя, когда ее называли детским прозвищем.

Ребенком Джулия не могла произнести свое имя и называла себя Жужу, вплоть до семи лет. Тогда Аббигайл, младше своей сестры всего на три минуты, прозвала именем Жужу своего щенка, подаренного на седьмой день рождения отцом. С тех пор Жужу стало обращением к собаке, но Джулия все еще часто откликалась на него, и когда это случалось, все над ней смеялись. И теперь, когда Аббигайл хотела досадить, она звала сестру Жужу.

Глупость, а порой и жестокость сестры часто доводили Джулию до исступления. Аббигайл никогда не упускала возможности случайно или специально навредить ей, вот как сегодня. Это счастье, что она вернулась домой пораньше, иначе и ее головной убор постигла бы печальная участь.

И все же, шляпка спасена, а злиться бесполезно, надо уметь прощать. И как всегда, Джулия решила пойти на уступку и извиниться за вспышку гнева. Тем более, не сестра тому виной, а тот наглец.

– Прости, я не хотела тебя обидеть, Абби, просто не зови меня так и не порти мои шляпки.

– Хорошо, – изобразив обиду, ответила та. – А почему ты так быстро вернулась с прогулки, дождя вроде еще нет? – уже совершенно другим тоном поинтересовалась сестра.

Джулия прошла вперед и уселась в кресло, напротив сестры. Такая быстрая смена настроения в отношениях двух сестер была привычным явлением. Им редко удавалось найти общий язык, в большей мере из-за взбалмошности Аббигайл и ее вечных нелепых затей. И теперь, когда семья переживает тяжкие времена, сестрам особенно нелегко уживаться. Но случались между ними и минуты гармонии.

– Нет, но тучи уже висят над самой головой, – я не хотела шлепать по болоту, можно простудиться.

– И то верно, денег и так не хватает, возможно, только одна из нас сможет купить новое платье к рождественскому балу, не хватало еще на доктора тратиться, – серьезно заметила Аббигайл.

– Ты очень… заботлива. Да и с чего ты уже о бале переживаешь, еще целых два месяца впереди.

– Целых два! Всего лишь два?! – серьезно поправила Аббигайл. – К тому же это единственное стоящее событие за весь год. Что и говорить, мечты побывать хоть на одном Лондонском сезоне пошли прахом, мама сказала – дядя Эдгар отказался вывести в свет не то, что нас двоих, а даже меня!

– Он нам ничего не должен!

– Тоже скажешь мне, Джулия, у него никого нет, мог бы и помочь племянницам.

– Но он и так помог! Уплатил папин долг после его смерти, благодаря чему мы можем жить в этом доме, и даже имеем небольшое приданое.

– Да разве тысяча фунтов это много?

– Вполне! Эмми Уолтхем вышла замуж за Джона Гибонса, имея всего лишь пятьсот.

– Да, но она живет едва ли не на ферме, там и свиньи, и другие дикие животные.

– Свиньи не дикие животные, Абби! К тому же мне кажется, главное, что они любят друг друга!

– Как можно любить фермера и свиней, пусть и не диких?

– В нашей местности выбор невелик, но если постараться…

– Все равно выйдешь за фермера! Я бы сказала, Сэм Килфорд мог бы стать исключением, если бы не его маменька. Меня дико раздражает ее двуличие; тут вроде вся такая добрая, однако только почувствует опасность, тут же намекает, что бедная невеста им не ко двору. А он никогда не пойдет против ее воли. А я ему нравлюсь.

– А он тебе нет?

– Какое это имеет значение, – со вздохом ответила Аббигайл, – к тому же, у них нет ландо, а только двуколка. Вот поэтому мне грустно. Когда мы жили в Бате, весь высший свет был в нашем распоряжении, а теперь приходится влачить жалкое существование здесь.

– Наша жизнь в Бате была слишком дорогой, и это в полной мере прояснилось, когда папы не стало. А здесь нас приняли, хотя все, чем мы располагаем – это все еще уважаемое имя и немного средств.

– И что с того? Нам в мае уже стукнуло восемнадцать, время уходит, а ничего не происходит. Здесь ловить некого, вот если бы хоть на несколько дней выбраться в Лондон, всего лишь на один- единственный бал, – тоскливо протянула Аббигайл, – мне бы хватило, чтоб заинтересовать самое меньшее наследника баронета, а то и кого-то познатней!

– Пришлось бы принимать первое попавшееся предложение, – засмеялась Джулия.

– Я бы ни секунды не колебалась, главное, чтоб жених был знатен, богат и имел свое ландо.

– А ты ничего не забыла?

– Забыла? Ах, ну да, конечно связи в обществе, без этого сейчас никуда. Вот если бы дядя схалился над нами, и потащил свои старые кости в Лондон…

– Ты прекрасно знаешь, мы не можем ничего просить у него после уплаты долга.

– Ох, Джули, да забудь ты о том долге, каких-то пару тысяч. Что для него значит потратить еще чуть-чуть на наряды, всего-то один раз?

– Ты рассуждаешь слишком плоско, разве для тебя только это и важно? А как же любовь?

– Любовь? – с насмешкой ответила Аббигайл. – Ты говоришь, как пустоголовая служанка. Любовь – удел низов, лишенных всяких других благ. Разве ты не читала «Трактат о поведении истинных леди»? Нет там и слова о ней. Зато там есть описания тех чудных привилегий, которые получит девушка благоразумная, умеющая сдерживать свои эмоции, способные внушить благовоспитанной леди эту твою любовь к самому неподходящему объекту. Нет, надо мыслить трезво.

Озадаченная, Джулия подняла изящные темные брови, не зная, как реагировать на столь противоречивое заявление сестры. С одной стороны, это показывает несвойственный ей во всем остальном рационализм, а с другой, это все равно нелепо, как и большинство мыслей, облекаемых сестрой в слова.

– Какая ты у меня умница, Абби, – раздался голос матери, сразу открыв Джулии, откуда ветер дует. Такое сложное словообразование могло родиться у сестры только под влиянием любимой маменьки. – Как радостно слышать умные речи из уст своего чада, когда так много вещей вокруг постоянно дарят огорчения.

Миссис Честер с одобрением глянула на младшую дочь, присев возле нее на диван. Она добродушно улыбнулась, и в уголках ее тускло–серых глаз собрались морщинки, неумолимо напоминая, что их матери уже пошел пятый десяток. Она поправила пальцами светлый локон дочери и немного пощипала ее за щеки, чтобы придать бледному лицу Аббигайл свежей краски. Та недовольно отодвинула ее руку, и мать, повинуясь, убрала ее, решив поправить собственную прическу. И только сложив кисти на темном бархате своего платья, она, наконец, обратила внимание на Джулию.

– Джули, дорогая, ты вернулась быстрее обычного? – После этих слов брови матери внезапно сошлись на переносице. – Что это на тебе?

Поняв, что поймана с поличным, старшая дочь виновато опустила глаза.

– Извините меня, маменька, я сейчас же пойду переоденусь.

– Да, и причешись. Уму непостижимо, и ты так выходила из дому? Ты хочешь вконец уничтожить нас перед обществом?

– Никто меня не видел, – возразила Джулия, правда, при этом немного покраснела, осознав, что соврала матери. Граф разглядывал ее довольно упорно.

Но мать не заметила в дочери неискренности.

– И слава Богу, ты же опять ходила к озеру, не так ли?

– Да, а почему ты спрашиваешь? – насторожилась Джулия. Раньше мать никогда не интересовалась тем, где бродит дочь в обеденное время.

– Да как же вы не слыхали? В Адриан–Менор Лейк появился новый хозяин. Наследник старого лорда. Его младший сын, нынче, не кто иной, как его Сиятельство граф Редингтонский прибыл сегодня днем. Мне рассказала наша экономка миссис Патерсон, ей передала служанка Килфордов, а та в свою очередь узнала от своей свояченицы, что служит экономкой в Адриан–Менор. Так что сомнений нет.

Джулия затаила дыхание, почувствовав, как руки похолодели. Младший сын! Не какой-то там дальний родственник, случайно получивший наследство, а законный сын. А она–то считала, что у старого лорда только один сын. Вот незадача, и зачем она назвала его лжецом, бандитом и насильником?! Интересно, надолго он в их краях?

– Джулия ты плохо выглядишь, иди, приведи себя в порядок, я уверена, миссис Килфорд навестит нас сегодня и расскажет больше, ее сын уже отправил записку с намерением навестить нового соседа завтра.

– Да разве у лорда Редингтона было два сына? – заинтересовано спросила Аббигайл. – Расскажи, он молодой, старый – какой?

Джулия сникла, словно боясь, что на ее лице написаны ответы на эти вопросы.

– Не знаю, как он выглядит, – ответила мать, – но, поскольку он младший, то ему около тридцати, наверное, – глаза матери загорелись. Тщеславие подмывало думать, что, возможно, одна из ее дочерей теперь имеет шанс. – Конечно, мы не могли о нем знать, его лет десять не было в этих краях, а мы здесь всего-то три года. Вот так удача!

– Но разве их имя не связано со скандалом? – попыталась урезонить мать Джулия.

Мать безразлично пожала плечами.

– Нам ли быть нынче ханжами? Не забывай он наш арендодатель. С его деньгами и титулом вскоре все забудется. Кроме того, это значительно повысит ваши шансы, по сравнению с теми, кто не отличается широтой взглядов и имеет возможность выбирать.

– Но все же, что там стряслось? – не сдержав интереса, спросила Джулия. Мать никогда не рассказывала подробности, хотя, несомненно, знала достаточно.

– Что бы там ни было, вам этого знать не нужно.

– Боже ты мой, стать графиней – такая возможность выпадает не часто в такой глуши. Джулия, ты должна дать мне свою шляпку в воскресенье.

– Вот уж нет, Абби, одевай свои – приличные.

Аббигайл нахмурилась, избегая внимания со стороны матери, но было поздно.

– Абби, что ты сделала со своими шляпками, отвечай немедленно! – строго отреагировала мать.

– Ой, мама, поверь, если бы я их надела в том виде, каковы они были, он бы избегал меня, как чумы.

– А ты надень то, что из них сотворила, – быстро подбежав, Джулия нацепила на голову сестры изрезанную шляпку.

– Жужу! – гневно вскрикнула Абби, одновременно глядя на изумленное лицо матери. – Маменька, не ругайте меня, я хотела их немного исправить.

– Да…, я вижу, – обе сестры смотрели на маму, которая пребывала в странном спокойствии, обычно и за меньшие проделки мать причитала, а тут молчит.

Джулия пожалела о своей выходке, когда мать ее осадила:

– Тебе следует перестать дурачиться, возможной графине это не к лицу!

– Что? – побагровев от гнева, сорвалась с места Аббигайл, – почему этот лорд достанется ей? Потому что она старше на три минуты? О боже, это несправедливо, несправедливо… – завопила она, и бросилась горестно рыдать на диван.

– Что? – не менее гневно восстала Джулия. – Мама, вы о чем? Я не хочу за него замуж! Абби, не плачь, я не собираюсь никого у тебя отбирать – он весь твой, – твердо заверила Джулия, утешая сестру, решительно возражая матери. В душе она чувствовала стыд и злость на себя. Предположение матери просто абсурдно, к тому же, похоже, этот человек понятия не имеет о приличии, раз так себя с ней повел. Даже если он принял ее за служанку – это только подтверждает, что натура у него испорченная, а может, и опасная.

– Успокойтесь вы обе. Я не сказала, что граф достанется Джулии, хотя, безусловно, это прекрасная партия, даже с учетом того, что его имя связано со скандалом. Повторюсь, нам-то выбирать не приходиться. Однако я говорю, что вам обеим надо вести себя подобающе, потому что на каждую из вас появился жених.

– На каждую? – утерев ладонью слезы, посмотрела Абби на мать и тут же радостно бросилась в ее объятья. Тогда как Джулия от такого поворота пришла скорее в ужас.

– Нам следует купить вам новые шляпки, – на радостях провозгласила миссис Честер, чем привела младшую дочь в еще больший восторг. Завтра поедем в город.

Джулия глубоко вздохнула, наблюдая, как Абби запрыгала от удовольствия, словно двухмесячный щенок. Поразительно, размышляла она – они с сестрой родились с разницей в три минуты, но выросли кардинально разными. Они отличались друг от друга, как ночь и день: у Джулии волосы темно-русые с медовыми прядями, как у отца, у Аббигайл – очень светлые; у первой глаза зеленые, как малахит, или как изумруд, если ее переполняли эмоции, а у второй – темно-карие, как у отца. Характеры тоже кардинально противоположны: сестра переменчивая и капризная, как мелкая горная река: то шумная, то тихая, то стремительная, то ленивая, то холодная, то теплая – никогда ее толком не поймешь. Джулия же больше напоминала дивное глубоководное озеро, спрятанное в объятьях лесистых гор; воды его, прозрачные и обласканные на поверхности солнцем, всегда спокойны, но если нырнуть глубже, можно увидеть странный, чарующий, наполненный жизнью мир. Вот только решится на это не каждый, ведь глубина не только чарует, но и пугает. Одним словом, они обе были привлекательными по-своему: Джулия – более глубокая и загадочная, а Абби была поверхностной и праздной. Вот и сейчас ее волнует только одно – как выйти замуж, а уж цель оправдывает все средства.

– А кто же он, кто? – продолжала выпытывать Абби у матери. – Кто тот другой жених? Мы его знаем?

– Конечно, милая, знаете. Наш дорогой дядюшка наконец изволил сделать для нас хоть что–то полезное, – лучась, заговорила мать, выказывая по отношению к своему шурину такое же непочтение, как и ее младшая дочь. – Недавно на скачках он встретил своего старого друга, сэра Пипарда, – возбужденно продолжала мать, достав письмо от шурина. – Они разговорились, и оказалось, что его сын – Гарри – в поисках невесты. И естественно, дядя расхвалил вас и более того, пообещал солидную прибавку к приданному той, на кого падет его выбор. Он бы не был так щедр, не желай породниться со своим старым другом и очень состоятельным джентльменом. Однако уловки хитрого лиса нам не во вред. Любая из вас может стать леди Пипард и проживать в шикарном лондонском особняке всего в полутора милях от Гайд-парка! Это же просто невероятная удача. Вот он даже портрет прислал. Я в ответ выслала и ваши. – И мать протянула небольшое изображение плотненького мужчины с жиденькой шевелюрой, лет тридцати, не очень безобразного, но и не располагающего к себе.

Энтузиазм Абби сразу поутих и сунутое ей в руки изображение совсем не возбудило прежнего интереса. Не то, чтоб она не мечтала о лондонской жизни – она жаждала этого – но Абби видела Гарри Пипарда в последний раз десять лет назад, и в тот раз это закончилось печально. Будучи очень шаловливым подростком, он решил подшутить над ними: засев на дереве, подстерег свою жертву – это оказалась Абби, и отвратительная липкая субстанция, изготовленная им из разной дряни, вылилась ей на голову. Закончилось все тем, что Аббигайл лишилась своих длинных красивых волос. Естественно, между ними воцарилась обоюдная ненависть. Волосы Абби вскоре отросли, но навсегда изменили свой цвет и приобрели блеклый вид. Больше судьба их не сводила.

– Мама, неужели вы серьезно? – спросила Джулия, пока сестра наполнялась разочарованием и мысленно возвращалась в прошлое.

– Вполне. Он должен жениться, а нам нужно обрести определенность. Мы с дядей все обсудили, и решили, что это будет весьма рационально.

– Пусть Джулия выходит за него, – резко произнесла Абби, – а я займусь новым лордом из Адриан–Менор.

– Ну уж, увольте, не впутывайте меня в свою игру, я не собираюсь замуж ни за одного из претендентов.

– Вы обе несете вздор! Тебе, Абби, пора забыть детские обиды, а тебе, Джулия, уяснить, что замужество есть обязательным условием для нормальной благопристойной жизни.

– А разве быть незамужней в наше время зазорно?

– Это всегда зазорно, – отрезала мать тоном, не терпевшим возражения.

Обе сестры замолчали, не осмеливаясь дальше ей перечить .

– Ну да ладно вам дуться. Я подслащу пилюлю тем, что до визита жениха у вас есть два месяца. Он приедет на рождественский бал, и обручится с той из вас, кто не успеет завести кавалера. Если же вы обе будете свободны, выбор за ним. Хотя, как уверял ваш дядя, вы обе ему подойдете.

– Ну а он нам нет!

– Брось, Джулия, ты не видела его с тех самых пор, как была ребенком. Может, вы еще с Абби будете спорить, кому выпадет счастье стать леди Гарри Пипард. Это вам не пустой звук!

– Вот уж радость, – пробормотала Джулия, мельком глядя на портрет, сильно сомневаясь, что оригинал будет слишком от него отличаться.

– Идите, переоденетесь обе! Миссис Килфорд зайдет на чай.

Поднявшись к себе, Джулия нервно зашагала взад–вперед по комнате. Неизвестно, что хуже – ее сегодняшнее приключение или новость, что она может стать леди Пипард. Боже, что же за день несчастливый – заламывая пальцы, негодовала Джулия.

Может Абби передумает, когда увидит его? Нет, надежда слаба. Будем надеяться, у него есть ландо. Однако, что, если она заупрямится?

В этот момент дверь открылась, и младшая сестра влетела в комнату, плюхнувшись на постель Джулии.

– Я не выйду за Гарри, лучше смерть!

Джулия недовольно поморщилась одновременно и от такого бесцеремонного вторжения, и от ее заявления.

– Абби, неужели ты думаешь, мама говорила всерьез?

– Думаю, да, и поэтому я пришла к тебе. Давай сразу условимся, что Гарри твой, ты все–таки старшая.

– Очень благородно, – с сарказмом заметила Джулия, – но нет. Мама права, тебе пора забыть детские обиды.

– Ты права, Жужу! – съязвила Абби. Джулия почувствовала прилив раздражения, ведь сестра намеренно ее уколола.

– Я не хочу это обсуждать, иди переодевайся.

– Хорошо, но знай, может, ты и смиришься, а я нет! По мне, так любой, но не этот! Имей в виду, я обзаведусь кавалером до Рождества, и посмотрим, как ты тогда станешь рассуждать о любви!

– Ты не посмеешь!

– Еще как посмею, это вызов! Охота началась и советую тебе присоединяться, иначе стать тебе леди Пипард. А коль память мне не изменяет, твой будущий жених обладает не только гадкой наружностью, но и противным характером.

– Я не собираюсь играть в твои детские игры, Абби.

– Посмотрим, – поднявшись, проронила сестра и выскользнула за дверь.

Джулия с раздражением взглянула ей вслед. Неужели им и вправду придется соревноваться друг с другом за право сделать этот непростой выбор самостоятельно. Как глупо, что из всех женихов мать выбрала именно того, кого мечтающая о замужестве Абби забраковала. Это здорово усложняло Джулии жизнь, так как она совершенно не желала в срочном порядке искать себе мужа.

Однако, в противно случае ей придется принять предложение кузена, а это уж совсем худо. Разве она сможет пойти против воли матери и дяди, это будет очень трудно. Не то, чтобы невозможно, но трудно. Что же на ее месте сделали бы героини любимых романов? Тут же в голове всплыл образ леди Ровены, которая безропотно принимает судьбу, жестоко оторвавшую от нее ее возлюбленного Айвенго. Однако, вскоре любимый возвращается к ней, как благодарение неба за кроткий и мудрый нрав.

«Жаль, у меня нет возлюбленного, – подумала Джулия – и жаль, что нрав далеко не кроткий, чтобы с жертвенной готовностью принять уготованную мне судьбу». После того как девушка мысленно вздохнула о прекрасном Айвенго, на ум ей пришла другая идея. Перегнувшись через край кровати, она быстро взяла в руки недочитанный роман.

– Вот ты мне и поможешь, – произнесла она вслух и быстро перелистала страницы.

– Надеюсь, я найду здесь хоть один дельный совет.

Поскольку до визита миссис Килфорд было еще время, сменив наряд, Джулия захватила книгу и спустилась в гостиную, где уселась в эркере дальнего окна и погрузилась в чтение.

В любом случае, это отвлечет от мыслей, а там видно будет.