Она любит скорость

4

Кажется, это называется убийственное платье. Саманта внимательно вгляделась в свое отражение в зеркале. Короткое платье цвета морской волны в тон ее глазам облегало фигуру так, что белье под него надеть было невозможно. Сэм пришлось отказаться от лифчика и ограничиться лишь трусиками из тончайшего шелка. Волосы она распустила волнами по плечам — они сияли, как спелый плод каштана, когда его подносят к солнцу, в густых прядях мелькали медные проволочки.

Она наложила чуть больше грима, чем обычно. Впрочем, обычно она макияжем вообще пренебрегала. Ресницы девушки были длинными и шелковистыми, глаза слегка подведены, высокие скулы подчеркнуты румянами, а вишнево-красная помада подчеркивала цвет ее волос.

Если Кевин Рид не сочтет ее красавицей, значит, он манекен, а не мужчина из плоти и крови!

Саманта ни за что бы не призналась себе в этом, но чисто инстинктивно она была задета нечувствительностью Кевина к ее чарам. Она сознавала свою привлекательность и со временем сообразила, что ее красота может компенсировать многое, включая нарочитую дерзость. Но Кевин оказался совершенно особенным. С одной стороны, он был готов поддаться ее чарам, а с другой… Похоже, в его случае красота не являлась оправданием грубого поведения. Саманту это тревожило. Она уже поняла, что этот человек чем-то сродни ее отцу — не зря же Генри потратил почти полдня на незнакомого мужчину, тем более врача, вызванного по делу. Видимо, было в Кевине Риде нечто такое, что вызвало Генри на откровенность, хотя Саманта знала, что ее отец редко с кем готов был делиться своими переживаниями.

Саманта понимала, что добиться от Кевина признания в том, зачем он на самом деле приезжал на ранчо, будет сверхсложно. Это и злило Саманту, и подстегивало. Сначала она огорчилась из-за того, что их встреча откладывается, но потом решила, что это к лучшему. Кевин был опасным противником, такого с наскока не возьмешь, так что было совсем неплохо собраться с мыслями, а заодно и с чарами, чтобы выработать наиболее эффективную стратегию поведения.

Ладно, будем надеяться на лучшее, подумала Саманта, взвесив все обстоятельства. Кевин находил ее привлекательной — это было ясно, как день. Но и сам он был отнюдь не уродом, и не дураком, кстати, что тоже было немаловажно. А раз так, то кокетничать с ним будет не так уж сложно и, если быть честной до конца, то даже приятно. Отсюда вывод — у нее совсем неплохие шансы добиться своего. Хотя… может, он и находил ее привлекательной физически, но в остальном она его явно не привлекала. Не самый лучший вариант, но делать было нечего.

Если бы она смогла добиться своего другим образом, она бы это сделала. Ведь съездила же она утром на ранчо, намереваясь поговорить с отцом начистоту. Но выяснилось, что они с Лорел уехали в Форт-Уэйд, чтобы подготовить какую-то сделку, которая должна быть завершена на следующий день. Кэсси тоже уехала, должно быть, вернулась к себе в квартиру в Далласе. Впрочем, что толку от Кэсси, наверняка она ничего не знала, да и сама Саманта не хотела беспокоить ее раньше времени.

Стало быть, единственной возможностью хоть как-то рассеять неизвестность оставался доктор Рид.

Пора ехать, решила Саманта. Подхватив сумочку, она набросила на плечи легкую кашемировую накидку. Еще не хватало, чтобы вдобавок ко всему Кевин обвинил ее в необязательности.

Дом по адресу, который дал ей Кевин, находился в фешенебельном районе. Саманта полагала, что у него там квартира, и, обнаружив элегантный трехэтажный особняк, была крайне удивлена. Чем бы там ни занимался Кевин Рид, это приносило ему неплохой доход.

Кевин был просто великолепен в черном костюме и ослепительно белой рубашке. Это Саманта выяснила всего несколько минут спустя, когда он открыл дверь на ее звонок. Костюм был явно сшит у портного, так идеально он сидел на широких плечах и подчеркивал узкую талию и крепкие бедра мужчины, а белая рубашка выгодно оттеняла его загар. Но больше всего Саманту поразило его лицо. Если оно показалось ей красивым, когда он был вымотанным после бессонной ночи, то теперь Кевин Рид был просто неотразим. Резкие черты его лица необыкновенно смягчались взглядом глубоких серых глаз.

Похоже, соблазнить этого мужчину будет еще труднее, чем она полагала. Хуже того, он начинал ей нравиться!

— Саманта Максуэлл, я полагаю, — протянул Кевин, явно насмехаясь над переменой, происшедшей в ее наружности.

Спокойно, Сэм, — сказала себе девушка, подавляя гнев, — и не таких мы обламывали.

— Кевин Рид, я полагаю — в тон ему отозвалась она, давая понять, что и от нее не ускользнула перемена в его облике.

Кевин улыбнулся, от его глаз разбежались веселые лучики.

— Вы именно такая, какой я вас запомнил, Саманта.

Хорошо бы, если бы она смогла ответить ему тем же. Однако теперь, когда он уже не был измучен бессонной ночью, Кевин Рид был слишком хорош собой.

— Считаю это за комплимент, — кивнула Саманта, хотя прекрасно знала, что Кевин вовсе не собирался ей льстить, а просто расплатился за ее ядовитые замечания, сделанные накануне. — Вы собираетесь весь вечер стоять на пороге или уже готовы ехать?

Улыбка Кевина стала еще шире.

— Я просто подумал, может, вы зайдете что-нибудь выпить, прежде чем мы отправимся ужинать?

Саманта и так уже была слишком обескуражена превращением плейбоя в истинного джентльмена, и ей вовсе не улыбалось остаться с ним наедине в его шикарном доме. Она бы с большим удовольствием отправилась сразу в ресторан. С другой стороны, ей было любопытно посмотреть, как выглядит его жилище.

— Возможно, мы приедем сюда выпить кофе после ужина, — нашла она компромисс. Это была удачная мысль. Если ей не удастся вытянуть из него информацию за ужином, то, может, что-нибудь получится в более интимной обстановке.

— Что ж, хорошо, — согласился Кевин, Его дымчато-серые глаза смеялись.

Забавляется за ее счет, решила Саманта. И как только ему удается сметать все ее защитные барьеры? И потом, она все же была не настолько глупа, чтобы не сообразить, что Кевин уже догадался о ее корыстных намерениях.

Ну и Бог с ним! Она сама сочла бы его круглым дураком, если бы он не сумел сложить вместе два и два, размышляла Саманта по пути в ресторан. Сейчас главное, что они идут вместе ужинать, и гори оно все синим пламенем.

— Сэм! — радостно приветствовал ее владелец ресторана Франко, итальянец по происхождению, проживший почти всю жизнь в Штатах. — Я очень рад вас видеть, мистер Рид, — обратился он к Кевину. — Я и не знал, что вы знакомы.

— А мы и не особенно знакомы, — объявил Кевин, пожимая Франко руку. — Во всяком случае, пока.

Саманта выжала из себя улыбку. Не дай Бог, Кевин заметит, в какое смятение повергло ее его небрежное замечание. У нее не было ни малейшего желания ближе знакомиться с Кевином Ридом сейчас или когда-либо в дальнейшем. Мысль о том, что она не слишком-то справедлива к нему, Саманта решительно отмела. Не она же, в конце концов, лечащий врач одного из членов их семьи. И Кевину не худо бы сообразить, что вступать в личные отношения с ней в высшей степени непрофессионально.

— Выглядишь великолепно, как всегда, Сэм…

— Оставь свои комплименты при себе, Франко, — оборвала владельца ресторана Саманта. — Я сегодня весь день почти ничего не ела и умираю с голоду.

— Ты слышал, что сказала дама, Франко, — протянул Кевин, легко подхватывая девушку под локоть. — У меня такое ощущение, что Саманта, если ее сейчас же не покормить, того и гляди кого-нибудь укусит. Так ведь? — негромко спросил он на ушко Саманту, провожая ее к столику вслед за улыбающимся Франко.

Саманта выгнула брови дугой и внимательно обозрела спутника из-под густых ресниц.

— Знаете, я много лет задаю себе вопрос, почему большинство людей вызывают у меня раздражение, но, похоже, за короткое время нашего знакомства вы успели дать мне на него ответ, — с нарочито приторной улыбкой заявила она.

— Стало быть, все же есть счастливцы, которые не вызывают у вас раздражения? — засмеялся Кевин.

Саманта пожала плечами и уселась на предупредительно выдвинутый для нее стул.

— Иногда меня просто поражает, насколько у людей отсутствует воображение, — надменно произнесла она.

Кевин смотрел на нее через стол с нескрываемым восхищением. Франко между тем выдал им меню и тихо испарился.

— А у вас всегда есть ответы на все вопросы? — закончив обозрение, спросил Кевин.

— Мама говорила, что первое слово, которое я произнесла, было не мама и не папа, а нет!

— Охотно верю, — улыбнулся Кевин. — А какой, кстати, она была?

На мгновение Саманта растерялась — слишком уж резко он сменил тему.

— Кто? — озадаченно спросила она.

— Ваша мать. — Кевин посерьезнел. — Наверное, она была необыкновенной женщиной, раз ваш отец в нее влюбился. И, кроме того, она произвела на свет удивительно красивую дочь.

— Это что, лесть, Кевин? — поддразнила Саманта.

— Вовсе нет, — отозвался он. — Физическая красота сразу бросается в глаза — это очевидно.

— В отличие от красоты внутренней? — с вызовом спросила Сэм.

— Внутреннюю красоту, как известно, разглядеть гораздо труднее, — согласился Кевин, и в его голосе послышались стальные нотки.

Разговор принимал слишком серьезный оборот, это вовсе не входило в планы Саманты на сегодняшний вечер, и она нахмурилась. Однако Кевин продолжал вопросительно смотреть на нее, и девушка со вздохом начала рассказывать:

— Мама была одной из тех счастливых женщин, в ком внешняя красота сочетается с внутренней. Она была миниатюрная, с темно-каштановыми волосами, которые при определенном освещении казались совсем черными, а на солнце были почти медными, как мои. У нее были правильные, почти кукольные черты лица, — с грустью вспомнила Саманта. — Но люди тянулись к ней не из-за внешности. Она была редким человеком, умевшим приносить другим радость и видеть в людях только хорошее. Строго говоря, — решительно закончила Саманта, — мама была полной противоположностью мне.

Кевин ответил не сразу, несколько секунд он внимательно вглядывался в лицо девушки.

— Вам ее по-прежнему не хватает, — наконец произнес он.

Саманта вздрогнула, охваченная печальными воспоминаниями. Мама умерла, когда ей было семнадцать лет. До этого она купалась в материнской любви, ей было так хорошо, уютно и покойно в мамином мире, наполненном солнечным светом и смехом. Разумеется, она тосковала по матери! Однако обсуждать эту тему с Кевином Ридом она категорически не желала.

— Надо быть бесчувственным чурбаном, что бы не переживать из-за смерти матери, — уклончиво отозвалась Саманта.

Кевин кивнул.

— А моя мать вырастила меня и двух моих сестер совершенно одна. Отец умер, когда я был совсем маленьким.

Этого Саманта знать не желала. Она вообще не хотела ничего знать о его личной жизни. Чем более приветливо и непринужденно держался Кевин, тем большей стервой она себя ощущала. А это никуда не годилось.

— Жизнь вообще иногда бывает жестокой, правда? — нарочито небрежно произнесла Саманта. — Что вы будете есть? — И она взяла со стола меню.

Этот разговор о матерях подействовала на нее сильнее, чем она готова была себе признаться. Свою мать она любила до самозабвения, а в одной короткой фразе Кевина прозвучало такое искреннее восхищение его матерью, что Саманта не придумала ничего более стоящего, чем ляпнуть очередную грубость. Но ее переживания о смерти мамы были глубоко упрятаны от всего мира, она и думать-то решалась об этом только наедине с собой, а уж обсуждать их с едва знакомым мужчиной было немыслимо.

— Я буду спагетти, а потом креветки с чесноком, — объявил Кевин, изучив меню и откладывая его в сторону. — Если, конечно, вы не возражаете. Нет ничего хуже, когда кто-то рядом дышит на тебя чесноком, если ты сам при этом его не ел, — пояснил он в ответ на ее недоуменный взгляд.

Саманта нахмурилась. Она была исполнена решимости держаться с ним приветливо, чтобы получить ответы на свои вопросы, хотя пока у нее не очень-то это получалось. Однако в ее намерения вовсе не входило приближаться к нему настолько, чтобы он дышал на нее чесноком.

— Валяйте, — непринужденно заявила она. — Я сама собиралась взять грибы с чесноком. — И она воинственно вздернула подбородок. Если он полагал, что она в свою очередь собиралась просить разрешения есть чеснок, то он глубоко заблуждался!

В серых глазах Кевина заискрился смех, словно он прочитал ее мятежные мысли.

— А к этому возьмем бутылку красного вина, если вы, конечно, согласны, — предложил он.

— Хорошо. — Саманта отложила меню. — Я все равно за рулем, так что выпью всего один бокал.

— Мы всегда можем добраться до моего дома пешком, — заметил Кевин.

Очень мило, но возникает неизбежный вопрос: как она будет добираться к себе от его дома?

— Я вообще редко пью, — сухо сказала Саманта. Похоже, этот мужик вообразил себе невесть что из-за того, что она пригласила его в ресторан. — И не люблю, когда пьют другие, — прибавила она не давая Кевину вставить слово. — По-моему, когда человек выпьет, он становится сам на себя не похож и выглядит при этом полным идиотом.

Кевин слегка наклонился вперед.

— В таком случае я рад, что не употребляю алкоголь в больших количествах.

С какой стати ему радоваться? Пока он еще ничем не показал, что его заботит ее мнение о нем.

— Прошу вас, не отказывайте себе в удовольствии только ради меня, — чопорно отозвалась Саманта.

— Я и не собирался, — заверил ее Кевин и повернулся к стоявшему у столика официанту, чтобы сделать заказ.

К счастью, заказ отвлек их от обсуждения радостей жизни, которые были не чужды Кевину Риду. Саманта понимала, что могла бы нести себя и повежливее, но что-то в этом мужчине заставляло ее вставать в стойку каждый раз, стоило ему заговорить. Впрочем, алкогольная тема давала ей возможность подойти к тому, что ее больше всего интересовало.

— По-моему, при вашей профессии злоупотреблять алкоголем не рекомендуется. — как бы невзначай бросила Саманта, хотя ее глаза предательски сузились и взгляд стал не в меру пристальным. — Вас ведь могут вызвать к пациенту в любую минуту?

— Даже у врачей есть минуты досуга, — невозмутимо отозвался осторожный Кевин.

Ну, еще бы!

— И сегодня как раз такой случай? — Саманта старалась говорить непринужденно, ведь разговор только-только принял нужное направление.

— К сожалению, я не просто врач, Саманта, — улыбнулся он. — Я консультант. И работаю в основном с частными клиентами, которые и платят мне соответственно. А за свои деньги они желают, чтобы с ними занимались в любое удобное для них время.

— Что ж, это справедливо, — согласилась Саманта, сгорая от нетерпения узнать побольше. — А вы?..

— Кевин! — раздался рядом обрадованный женский голос.

Женщина явно направлялась к своему столику, как вдруг обнаружила знакомое лицо. Она была высокой пепельной блондинкой, и голубые глаза ее светились искренней радостью.

Кевин поднялся, одарив даму теплой улыбкой.

— Глория! — Он наклонился и поцеловал женщину в щеку. — Выглядишь потрясающе, — одобрительно заметил он.

Потрясающе — это было мягко сказано, раздраженно подумала Саманта. Дама была сказочно хороша собой, ее прямые длинные волосы так и сияли серебристым светом. И судя по фамильярному приветствию, они с Кевином были близко знакомы.

Красота! Не прошло и пяти минут, как они расположились в ресторане, и она как раз подобралась к нужной теме, как тут же является дама, которая, похоже, для Кевина не просто друг. Интересно, как она сумеет разговорить его, если на каждом шагу на него будут вешаться женщины!

Кевин сделал Глории комплимент без всяких задних мыслей, однако, повернувшись и заметив отвращение, появившееся на лице Саманты, он сразу понял, что та истолковала ситуацию в корне неверно. Поджав губы, он слегка покачал головой в ответ на обвиняющий взгляд девушки. Его раздражение усугублялось еще и тем, что в обычной ситуации ему не составило бы труда объяснить характер их с Глорией отношений. Но в данном конкретном случае он был вынужден держать язык за зубами.

— Саманта Максуэлл — Глория Мэннинг, — натянуто представил он женщин друг другу. — Саманта — мой друг, Глория, — пояснил он, понимая, что Сэм с ее проницательностью не преминет отметить, что он не стал вдаваться в подробности насчет того, какое место в его жизни занимает Глория.

Однако объяснять ей он ничего не собирался. Узнав, что их знакомство с Глорией носило поначалу чисто профессиональный характер, Саманта с ее острым умом тут же сложила бы два и два и получила ответ на свои вопросы. А Кевину приходилось помнить, что тайна пациента, не подлежала разглашению, даже если это и был член семьи Максуэллов.

— Очень приятно. — Глория с искренней теплотой поздоровалась с Самантой. — Давно пора найтись счастливице, которая сцапала бы этого потрясающего мужчину и заставила пойти к алтарю. — Последние слова сопровождались лукавым взглядом, брошенным в сторону Кевина.

Тот лишь усмехнулся в ответ. Он прекрасно знал, что большинство его знакомых женщин считали недопустимым тот факт, что он до сих пор оставался холостяком. Замужние пытались сватать ему своих подружек, а незамужние считали его своей законной добычей.

— Я женюсь в свое время, когда буду готов к этому, — твердо сказал он. — А пока — как там Ховард и все ваше семейство? — поспешно продолжил он, видя по напряженному выражению Саманты, что она ловит каждое слово. Наверняка рассчитывает выудить крупицы информации, чтобы иметь новое оружие для нападения, когда они снова останутся одни.

— Ховард — вон он сидит, — Глория повернулась и помахала рукой мужу, сидевшему в другом конце ресторана. — А близнецы — просто прекрасно. Растут, как на дрожжах, — улыбнулась она. — Ты должен как-нибудь приехать посмотреть на них.

— Непременно, — заверил Кевин. — Ну, не буду тебя задерживать, а то Ховард уже заждался…

Глория понимающе рассмеялась.

— Намек понят. Вы, естественно, предпочли бы остаться наедине. — Приподнявшись на цыпочки, она чмокнула Кевина в щеку и улыбнулась Саманте. — Рада была познакомиться, Саманта. А ты, Кевин, не забудь — я обожаю свадьбы. — Пустив в них последнюю стрелу, она упорхнула к мужу.

Кевин сел, намеренно не глядя на Саманту, хотя ее презрительный взгляд жег его насквозь. После долгого молчания девушка наконец ядовито заметила:

— Какая замечательно красивая женщина!

— Очень, — сухо согласился Кевин.

— Я…

— Похоже, нам несут закуски, — с облегчением прервал ее Кевин и откинулся, чтобы дать официанту возможность расставить на столе тарелки.

Саманта была явно раздосадована тем, что их прервали, и лишь рассеянно возила вилкой по тарелке, явно совершенно не замечая, что она ест.

Кевин же, напротив, искренне наслаждался каждым глотком. В клинику его сегодня не вызывали, и он занялся повседневными делами, которые пришлось отложить до выходных, так что поесть толком так и не успел.

— По-видимому, общество красивых женщин возбуждает у вас аппетит, — внезапно резко заявила Саманта. — Себя я не имею в виду, — прибавила она, увидев, как Кевин приподнял брови.

Кевин оглядел ресторан.

— Да, мы уже сошлись на том, что Глория очень хороша собой, — насмешливо заметил он. — И к тому же счастлива в браке.

— Но, судя по всему, так было не всегда, — в тон ему отозвалась Саманта.

— За время нашего знакомства именно так и было, — со вздохом произнес Кевин. — Послушайте, Саманта…

— Это меня не касается, — попыталась отмахнуться Саманта. — Ваша личная жизнь — это ваше дело.

— Кстати, нынешний ужин — это тоже моя личная жизнь, — лукаво заметил Кевин.

— Не совсем, — засмеялась Саманта. — Мы познакомились, когда вы занимались профессиональной деятельностью.

— Моя личная жизнь и профессиональная деятельность — это совершенно разные вещи, — сказал Кевин.

— Вы хотите сказать, что они никогда не пересекаются? — Саманта смерила его оценивающим взглядом.

— Никогда, — твердо сказал Кевин.

Судя по ее виду, этот ответ явно не обрадовал девушку, однако Кевин ничем не мог ей помочь. Он никогда не смешивал работу и личную жизнь. И поужинать сегодня согласился с Самантой Максуэлл не потому, что она была родственницей пациента. Чем скорее она это поймет, тем лучше.

Наклонившись вперед, он слегка коснулся руки девушки, рассеянно катавшей по столу хлебный мякиш, и крепко сжал ее пальцы, когда та попыталась отдернуть руку.

— Я ужинаю с вами, Саманта, а не с вашей семьей, — негромко произнес он. — Давайте, пусть так оно и останется.

— Но…

— Кто знает, — с улыбкой произнес Кевин, — может, если мы забудем, при каких обстоятельствах вчера познакомились, нам удастся получить удовольствие от ужина?

По лицу Саманты, на котором было написано разочарование, смешанное со злостью, было ясно, что шансов на это мало. Жаль, подумал Кевин. Ибо ему нравилась перебранка с Сэм Максуэлл, и к тому же она была не просто красавица, но и умница, что было совсем нетрудно разглядеть за ее колючей оболочкой.

И Кевин Рид уже начинал понимать на своем опыте, насколько это опасное сочетание.