ООО «Иной мир». Филиал ада (СИ)

ГЛАВА 23

Суббота началась для меня ближе к обеду. Вчера я зачиталась до поздней ночи, а затем ещё с час не могла избавиться от гнетущих мыслей и уснуть, так что сейчас была искренне благодарна ангелу, что он позволил мне выспаться. Самаэля в комнате не наблюдалось, так что я повалялась ещё немного, пока не проснулась окончательно. Затем неторопливо встала, оделась, умылась, скептично оценила своё помятое и совсем не ангельски милое лицо в зеркале, поняла, что даже думать об этом не хочу, и только после этого отправилась на кухню.

— Доброе утро, — поприветствовала ангела, сидящего на своём любимом месте у окна, и заработала в ответ молчаливый кивок. — Что-нибудь стало известно о вчерашнем?

— Пока ничего.

Вздохнула, нырнула в холодильник в поисках чего-нибудь съестного и, найдя только йогурт и вчерашний суп, что для нашего холодильника было редкостью, с удивлением поинтересовалась.

— Мама уже ушла?

— Её не было с вечера.

Самаэль как всегда был арктически спокоен, а вот у меня по позвоночнику прошла ледяная волна страха. Мама всегда ночевала дома! Не говоря ни слова, я стрелой метнулась к своей сумке, нашла телефон и трясущимися руками начала набирать выученный наизусть номер. Три, пять… один.

— В настоящее время абонент недоступен. Пожалуйста, позвоните позже, — мило прощебетала девица на том конце и в трубке раздались короткие гудки.

А у меня сердце стук пропустило. Нет… Нет!

— Самаэль! — я оказалась на кухне за секунду и практически набросилась на ангела. — Найдите её! Пожалуйста! Она… У неё… Самаэль!

— Успокойтесь, — мою руку отвели от своей груди и указали на стул, жестко приказав. — Сядьте и успокойтесь. Я уже этим занимаюсь. И не только я.

— Она… — у меня затряслись руки, внутри что-то оборвалось и вместо слов из груди вырвался хрип. — Они её…

— Марго жива, — сказал, как припечатал ангел и мне достался раздраженный взгляд слепых глаз. — Ольга Андреевна, возьмите себя в руки. Мы склоняемся к версии, что вас собираются шантажировать, а значит Марго ещё жива. И только от вас и вашего адекватного поведения зависит, сможем ли мы её спасти.

Слова Самаэля доходили до меня с трудом и откуда-то издалека. Уши заложило ватой, я слышала лишь грохот пульса, бегущего по венам. Мама. Они похитили маму! Медленно. Очень медленно я подошла к стулу и опустилась, глядя в пустоту перед собой. Я ведь никто. Неудачница. Обычный человек. Серая мышь, на которой не задерживается взгляд дольше секунды. Не знаю языков, не умею петь, не владею боевыми искусствами и боюсь темноты. Благодаря стараниям ангела я стала чуть симпатичнее и смелее, но в остальном ничего не изменилось. Так ради чего весь этот грандиозный замысел? Какова его истинная цель?

— Самаэль.

Я поняла голову и требовательно уставилась на ангела.

— Да, Ольга Андреевна?

— Что мне делать?

— Успокоиться и ждать. Думаю, ближе к вечеру похитители свяжутся с вами и выставят требования. До этого занимайтесь своими делами.

Делами? Какими к лешему делами? Не знаю, как ангел прочел на моём лице охвативший меня шок, но неожиданно смягчился и посоветовал.

— Почитайте, поиграйте в интернете, приберитесь в комнате, постирайте. Не беспокойтесь, я внимательно слежу за всем, что происходит в округе, и как только появятся новости, сразу же вас оповещу. А теперь поешьте и идите к себе.

Яичница, которую я смогла пожарить трясущимися руками, на вкус напоминала картон. Кофе отдавал горечью. На печенье я даже не взглянула и как только поела и помыла за собой посуду — сразу же ушла к себе. Я не понимала действий похитителей, и от этого становилось ещё страшнее. Ожидание убивало. Не хотелось ни читать, ни играть, ни чего иного. Пришлось приложить усилия, чтобы заставить себя начать хотя бы прибираться. Я что-то перекладывала, пылесосила, протирала, но делала это, не вникая в суть. А минутная стрелка, словно издеваясь, двигалась еле-еле… Телефонный звонок, прозвучавший ближе к трем часам дня, заставил меня вздрогнуть. Первые секунды я замерла, а затем рванула к телефону, который лежал на компьютерном столе возле клавиатуры, которую я протерла уже три раза. Номер не определен. Замерла снова, сглотнула…

— Берите, — приказал Самаэль, появившись в дверях, как самое настоящее возмездие.

— Алло… — мой голос дрожал, как и рука.

— Ольга Андреевна? — скорее утвердительно, чем вопросительно поинтересовались на том конце трубки мужским голосом.

Кивнула. Поняла, что сделала глупость и произнесла вслух.

— Да. Кто это?

— Доброжелатель, — тихо хмыкнул собеседник. — Вы знакомы со Снежиной Маргаритой?

Первым моим порывом стала ярость, требовавшая разорвать мерзавца на куски, но я выдохнула и коротко согласилась.

— Да.

На том конце удивленно хмыкнули. Немного помолчали и с неуместным весельем продолжили.

— Если вы хотите увидеть её живой, то вам необходимо прийти в указанное место и время. Одной. Лишь в этом случае она не умрет. Если же мы заметим рядом с вами посторонних…

Молчание было выразительным, но я лишь крепче стиснула зубы. В предложении незнакомца не было ничего сказано о том, выживу ли после этой встречи я. Они не просили денег или иного. Требовалось лишь моё присутствие. Жизнь за жизнь? Всё равно не понимаю.

— Ольга Андреевна? Вы меня слушаете?

Я смотрела в окно, но не видела того, что за ним. Готова ли я заплатить жизнью за жизнь мамы? Глупый вопрос…

— Да. Говорите адрес.

Мужчина четко и едва ли не по слогам продиктовал станцию метро и ближайший к нему парк, два раза уточнил время, словно сомневался в моей адекватности и под конец ещё раз напомнил.

— Если вы придете не одна — встреча отменяется. Жизнь вашей матери зависит от вашего решения, запомните. В трубке зазвучали короткие гудки и только после этого я обернулась к Самаэлю.

— Всё слышали?

— Да.

— Что-то прояснилось?

— К сожалению, нет. Похитители — не люди, отследить звонок и опознать звонившего не удалось, он воспользовался определенного рода артефактом.

Каждое слово, сказанное ангелом, ложилось камнем на душу, погребая под собой последние проблески надежды. А ведь я крепилась только потому, что верила в Ангела Смерти. Верила, что он может найти, достать и наказать любого. На негнущихся ногах я подошла к кровати и села, так и не выпустив из рук телефон. Самаэль сел рядом на корточки и положил ладонь на моё колено.

— Ольга Андреевна… держитесь. До встречи, назначенной в полночь, ещё девять часов и мы обязательно что-нибудь придумаем…

— Что? — я зло смахнула руку ангела и гневно выплюнула прямо ему в лицо. — Что можно придумать, если даже вы не знаете, кто похитил маму? Если они пользуются артефактом, то наверняка подстраховались и поймут, если я приду не одна! Вот только я знаю и то, что если приду одна — они с лёгкостью убьют нас обеих! Сомневаюсь, что они похищали маму лишь ради беседы в ночном парке!

— Я тоже это знаю, — чересчур легко согласился Самаэль и вновь сжал моё колено. — Сейчас я вам кое-что скажу, а вы подумайте. Смерть физического тела — это ещё не конец. Пока у вас есть душа — вы живы. Запомните это, пожалуйста. И даже если у меня не получится спасти вас и Марго, я хочу чтобы вы запомнили — никогда не отказывайтесь от души ни за какие блага мира. Это великая ценность, доступная лишь вам, людям. Сейчас вы не поймёте моих слов, и большего я не имею права вам говорить, но вспомните о них, когда придёт время.

Я действительно не понимала, почему ангел завел об этом разговор именно сейчас. Необходимо вычислять похитителей! Спасать маму! Наказывать мерзавцев, убивших отца! А он… Он втирает мне о душе и её ценности! Да плевать я на неё хотела, если это будет стоить жизни мамы!

— Отдохните, я разбужу вас вечером.

Не успела я и рта раскрыть, чтобы заявить, что не нуждаюсь в отдыхе, как Самаэль ловко нажал что-то на моей шее, и я провалилась в беспамятство.

Серая муть, заменившая нормальный сон, вымотала меня не меньше, чем известие о похищении мамы. В себя пришла рывком и тут же бросилась к телефону, чтобы узнать, который час. Одиннадцать вечера. До нужной станции метро с моей обычной скоростью передвижения примерно минут сорок, так что пора собираться и побыстрее. Я старалась не думать о том, где сейчас Самаэль и что меня ждет в парке. А вдруг и правда всего лишь разговор? Хотя кому я лгу… Всхлипнув, зажала рот ладонью, чтобы не разреветься снова, и обессилено опустилась обратно на кровать, успев лишь одеться в одно из новых платьев. Ни брюк, ни джинсов у меня больше не было — ангел постарался. Вот только меньше всего я боялась замерзнуть.

— Готовы? — Самаэль возник на пороге моей комнаты бесшумной тенью. — Соберитесь, теперь только от вас зависит исход дела. Я провожу вас до метро, но дальше вы пойдёте одна — моё присутствие вам только навредит.

Я подняла на ангела полные ужаса глаза, только сейчас в полной мере осознавая, что действительно отправлюсь на встречу одна. Совсем одна. Без поддержки, которая мне так необходима именно сейчас. Без надежного плеча, без подбадривающих слов. Без заступника и друга…

— Ольга Андреевна, — тон ангела стал строже. — Возьмите себя в руки. Я не меньше вас хочу спасти вашу мать и наказать виновных, но настало время повзрослеть. Я не всегда буду рядом. За время нашего сотрудничества я успел узнать вас достаточно близко, чтобы быть уверенным — вы способны справиться и сами. Забудьте о неудачах и неуверенности — их больше нет. И никогда не было. Несмотря на то, что говорят остальные, вы, прежде всего, человек. А это звучит гордо.

Я нервно хмыкнула, а Самаэль подошел и положил мне на плечо ладонь, на которой впервые за эти дни не было перчатки. Я успела подзабыть те острые ощущения, которые охватили меня при первом прикосновении, но сейчас их было в тысячу раз больше и каждое в миллион раз острее. Жар и холод, боль и наслаждение, ужас и счастье — всё это слилось воедино и встряхнуло меня почище удара молнией. Тело выгнулось дугой, из горла вырвался вопль, глаза распахнулись так, что казалось ещё чуть-чуть и выпадут из орбит, а в голове стало девственно пусто. Ни страха, ни боли, ни сомнений и неуверенности — ни-че-го.

— Простите, — тихо проговорил ангел, убирая руку. — А теперь идёмте.

Заторможенно встала, рассматривая Самаэля, как незнакомца, и подмечая такие нюансы, которых не видела прежде. Едва уловимые морщинки в уголках глаз, серебристая щетина, едва уловимый запах свежего снега и отливающая алым черная рубашка. Ничего этого я не замечала прежде… И даже не знаю, зачем сделала это сейчас. Устав ждать, Самаэль легонько подтолкнул меня в спину в направлении прихожей. Пошла. Надела балетки, взяла из рук ангела свою сумку и послушно спустилась вниз. Шлем, стремительный полет до метро…

— Дальше сами.

Ангел принял из моих рук шлем и внимательно всмотрелся в моё лицо.

— Вы справитесь.

— Да, — ответила я, лишь бы что-то сказать.

Развернулась и медленно зашла внутрь станции, не чувствуя ни прохлады ночи, ни ног, ни чего-то другого. До полуночи оставалось двадцать минут.

Где-то неподалеку от места Х.

— Спасибо, что пришел. Мужчина, в чьих звериных глазах застыла решимость, лишь молча кивнул. Он не любил говорить попусту. Признавать свои ошибки тоже не любил, но сейчас был иной случай.

— Я изменю твою ауру на сорок минут, этого времени должно хватить. Но предупреждаю — будет больно.

— Делай уже, — проворчал добровольный помощник, скрывая под грубостью нервозность, и обернулся. О боли полуволк знал многое.

— Запомни: твоя главная задача — спасти Марго. Ольга справится сама.

Желтые глаза сверкнули непокорством, но тот единственный, кто мог проникнуть на закрытую для нелюдей территорию (час назад на парк опустился энергетический купол, сквозь который беспрепятственно могли пройти лишь люди и животные), промолчал. Он как никто другой знал, что нельзя отступать от приказа начальства ни на микрон, как бы порой ни хотелось иного. Майор спецподразделения, уже третий год работающий в филиале ада под прикрытием, не произнес ни звука, когда на его лоб легла тяжелая длань Ангела Смерти, на время превращая его из оборотня в обычного пса. Лишь крепче стиснул зубы и прикрыл глаза, пряча боль замещения ауры под веками. Кто бы ему ещё месяц назад сказал, что придется это делать — посмеялся бы в лицо, но сегодня стоило лишь услышать суть просьбы, как согласие прозвучало ещё до того, как просящий договорил. Ангелам Смерти не отказывают… Но он согласился на эту авантюру не ради него.

— Удачи.

Мощное тело огромного серого пса скрылось в ночи. Мужчина, чьи волосы были белее снега не от рождения, а от боли былых потерь, простоял на месте всего на секунду дольше. Но вот и он исчез, буквально растворившись в воздухе, чтобы спустя мгновение распахнуть огромные полупрозрачные крылья из чистой энергии и зависнуть в небе прямо над центром энергетического купола. Он мог вмешаться в любой момент, для Ангелов Смерти не существовало непреодолимых преград. Он мог всё сделать сам: найти, спасти и покарать… Но его задача была иной. Этого требовало равновесие, против которого даже он не вправе был пойти. Никто не вправе идти против равновесия, и он обязан это проконтролировать. До часа Х оставалось семь минут…

До условленного места я дошла чуть раньше полуночи. Темнота парка не пугала, а ведь раньше я бы обошла его стороной по самым освещенным улицам. Но не сегодня. Слух улавливал всевозможные шорохи, но разум распознавал их раньше, чем они могли меня напугать. Прошелестела листва слева, но это был лишь ветер. Прошуршало справа за кустом, но не враг, а белка. Хрустнула ветка за спиной… А вот это уже сигнал. Но не для страха, нет. Это сигнал о том, что меня уже увидели те, кто пригласил, и теперь внимательно осматривают — одна ли я пришла. Вы не поверите — одна.

Губы тронула скупая улыбка. Не знаю, чего добивался Самаэль своим прикосновением, но впервые в жизни я не боялась, а мой мозг работал как четко отлаженный механизм. Я осознавала, что меня завели в полуночный парк не для беседы, а для чего-то страшного и запрещенного, но знала, что сделаю всё ради спасения нас обеих. Верила, что сумею. На кону больше чем жизнь и совсем скоро я узнаю, что именно. Местом встречи был фонтан, отключенный на ночь (причем и фонари не работали), и до него оставалось всего несколько метров, когда за моей спиной скрипнул щебень, которым были посыпаны дорожки, и незнакомый мужчина нервно приказал.

— Стой. Встала.

— Повернись и разведи руки в стороны.

Сделала и это, с некоторым недоумением опознавая в сумраке ночи ангела, которого видела на вечере испанских танцев. А ведь я до последнего верила, что на похищение и угрозы способны лишь демоны.

— Брось сумку.

Бросила, криво усмехнувшись. Неужели он думает, что у меня есть с собой оружие? Да я даже не знаю, как стрелять. Меня внимательно осмотрели, отчего по коже пробежала неприязненная дрожь, и только после этого заговорили вновь.

— Иди к фонтану.

Развернулась, сделала несколько шагов вперед и меня ослепила вспышка нестерпимо яркого света. Хотела прикрыть глаза рукой, сделать ещё шаг, но тут же поняла, что не могу — тело меня больше не слушалось, замерев соляным столбом. Неужели всё?

— Снежина Ольга Андреевна, — прозвучал насмешливый женский голос совсем рядом. — Дочь музы и падшего ангела. Человек, лишенный божественного благословения и оттого потерявший своё место на земле. Специалист, привлёкший своими способностями демонов и ставший центральным объектом проекта под названием "Дух-кадровик". Ничего не упустила?

Даже если бы могла открыть рот — не смогла бы ответить. Мне никто не говорил, как называется проект и сейчас мозг лихорадочно искал те крупицы разрозненных знаний, которые я успела почерпнуть из маминых книг и архива ада. Ираида хотела сделать из меня духа? Как Дарию? Оказаться на вечность привязанной к организации, кабинету, должности и беспрекословно выполнять поручения демонического начальства. Вот уж точно судьба похуже смерти! Но почему именно меня?

— Печальная участь. Не правда ли? — продолжала женщина, чей голос походил на голос ангела Катарины, но я не была в этом уверена на сто процентов. Увидеть её я не могла — из-за ослепляющего света слезились глаза, а у меня даже сморгнуть не получалось.

— Но ты выполнила свою часть соглашения и за это я хочу предложить тебе нечто большее, чем рабскую участь демонической служки. Ты меня слушаешь? Внимательно слушаешь? — моего уха коснулись прохладные губы и внутренне меня передернуло от отвращения, хотя внешне я оставалась безучастной. Почему-то показалось, что меня коснулся мертвец.

— Я хочу предложить тебе прощение, — продолжала шептать ангел мне в ухо. Моей щеки коснулось что-то ледяное, по ощущениям — металлическое, а ангел всё не унималась.

— Я не могу тебя просто убить, ты настолько грешна, заключив контракт с адом, что тут же попадешь к ним, но я могу сделать так, чтобы перед смертью ты успела искупить свою вину. Ты ведь не хочешь попасть после смерти в ад, девочка?

В ад я не хотела, тем более умереть. Но кажется, по последнему пункту вариантов мне предоставлять не собирались. Хотя… Что там говорил Самаэль? Пока у меня есть душа — я бессмертна? Ведь в принципе без разницы, кто съест мою личность — бог или дьявол, если душа всё равно отправится дальше. А можно поподробнее о сути встречи, а то у меня уже глаза болят.

— Вижу, не хочешь, — усмехнулась девица и провела острием оружия по моей щеке.

Кинжал, а может что другое, был настолько острым, что я почти не почувствовала боли, лишь теплые капли крови дали понять, что меня ранили.

— Катарина, время! — поторопил женщину сообщник.

— Знаю, — недовольно шикнула та, кто перевернула всё моё представление об ангелах с ног на голову, и вновь обратилась ко мне. — Выбирай. Огонь, вода, сталь?

В душе всколыхнулось недоумение. Для чего мне предоставлен этот странный выбор? И где, черт возьми, мама?!

— Ах, да! Чуть не забыла! — Катарина, словно услышав мои мысли, язвительно хохотнула. — Марго, посмотри на то, что ты натворила! Посмотри на свою дочь! Ты этого хотела, когда оставила плод своей низменной похоти? Что может вырасти от семени падшего?

И сама же себе язвительно ответила.

— Да ничего путного!

Кажется, мне на лицо попала чья-то слюна.

— Гнилое яблоко, упавшее с гнилой яблони! Грязная полукровка! Даже не человек! В ней нет божественной благодати, нет ничего доброго и полезного обществу! Одна лишь демоническая грязь, которую она с удовольствием нацепила в угоду своим хозяевам!

— Оля, не слушай их! — выкрикнула мама откуда-то издалека. — Ты не гнилое яблоко! Ты самая добрая и отзывчивая! Ты пришла сюда, и уже одно это говорит о твоём благородстве!

— Молчать! Не сметь вмешиваться!

Звук пощечины отозвался в моей душе такой острой болью, что я не упала лишь потому, что меня заставляли стоять и слушать. Да они безумны! Все они безумны! Возомнили себя человеческими судьями и творят беспредел! Да какое она имеет право меня судить? Это мой собственный выбор, если уж на то пошло! Где они были, когда мне была нужна их помощь? Когда меня преследовали неудачи и беды? Когда я нуждалась в поддержке и дружеском совете? Разве многого мне было надо, чтобы просто жить? Всего лишь обычная работа! И кто мне её дал? Не ангелы! Нет!

— Катарина! — разошедшуюся женщину вновь строго окрикнули, и я без труда расслышала злобный скрип её зубов.

— Ах, да. Не отвлекаемся.

Лезвие черкануло по моему плечу, рассекая кожу, как талое масло.

— Ты умрёшь в любом случае, я не могу позволить, чтобы этот проект стал успешным и проложил дорогу остальным. Но в твоих силах умереть достойно, став мученицей, и расплатиться за свои грехи душой. Выбор за тобой. Огонь, вода, сталь?

Стоп. Я не собираюсь расплачиваться за какие-то там надуманные грехи своей душой! Мозг заштормило от лавины панических мыслей, я не знала, каким именно образом из меня собираются делать мученицу и как вообще подобное допустило их начальство, но вместо сотни возможных действий, которые требовало тело, могла лишь стоять и слушать. Выключите уже кто-нибудь этот чертов свет!

— Если затрудняешься с выбором, я сделаю его за тебя, — вновь жарко прошептали мне прямо в ухо и резко полоснули кинжалом вдоль руки. — Обещаю, тебе будет очень больно. Так больно, что разум откажет, а душа разорвется на куски и растает миллиардом очищенных от греха осколков, напитав нас благодатью творца. Это благое деяние сполна искупит твои грехи.

Она чокнулась. Точно чокнулась! Слева хрустнула ветка, обострившимся восприятием я непонятным образом поняла, что это бродячая собака, но новый росчерк кинжала, на этот раз доставшийся спине, опалил нервы жгучей болью. Я не могла двигаться, не могла даже стонать, лишь слёзы градом катились из моих глаз, своим количеством обозначая охватившие меня страх, боль и отчаяние. Кошмар. Самый настоящий кошмар! Ухо уловило ещё один хруст совсем близко, затем приглушенное грудное рычание… Мне было так больно, что я отвлекалась на что угодно, лишь бы отвлечься и удержать сознание. Я не хотела умирать. Не хотела лишаться души. Не хотела!

— Откуда здесь собака? — взвизгнула Катарина, на мгновение навалилась на меня, а затем полоснула ножом так, что, кажется, достала до сердца. — Уберите пса!

Криков становилось больше, их громкость возрастала, но я уже не могла разобрать слов, слушая лишь шум своей крови, чересчур быстро вытекающей из слишком глубокой раны. Я чувствовала, что умираю… А может и к лучшему? Что-то взорвалось, погас свет и я упала. У меня уже не оставалось сил, чтобы закрыть глаза, но в наступившей тьме я не видела ровным счетом ничего: ни звезд, ни других отблесков. Щеки коснулось что-то теплое и мокрое… Затем снова. Невероятно жалобно заскулил пёс… А затем я умерла.

Минута утекала за минутой. Он сидел в засаде и терпеливо ждал шанса на удачный исход дела. Два обезумевших фанатика, решивших прославиться якобы великим деянием во славу своего господина. Сколько он таких видел… Но именно сегодня цена ошибки была слишком велика. Вроде обычная, но было в ней что-то такое, что заставило его вспылить и нагрубить, когда он увидел, как смотрят на неё окружающие. Он солгал о её неестественности, захотел причинить боль. Ту боль, что почувствовал сам, когда понял, что у него нет ни шанса и такая как она никогда не посмотрит на такого как он. Глупый, непрофессиональный порыв, о котором пожалел практически сразу, но слова уже были произнесены. Стало ещё больнее, когда она к нему прикоснулась. Осторожные, невероятно деликатные касания женских пальцев жгли его нервы до сих пор. Но не той болью, от которой хотелось избавиться, нет… А той сладкой истомой, едва уловимо отличающейся от боли, которую хотелось испытывать вновь и вновь. Непривычные, странные ощущения. Недопустимые для таких, как он. Но жизнь одна и он готов рискнуть.

Обстановка накалялась, фанатики наконец обозначили присутствие Маргариты, затем буквально сразу потеряли к ней интерес, и он был обязан переключиться на спасение бывшей музы, но не мог сделать ни шага. Не мог отвести взгляда от начавшегося кровавого ритуала. Безумцы… Что они делают?! Это же недопустимо! Что ж, раз так… Камера, встроенная в сетчатку глаза, зафиксировала достаточно доказательств вины. Вердикт — смерть. На это его полномочий достаточно.

К сожалению, он опоздал. Жуткий звериный вой разорвал ночную тишину парка, напугав случайных прохожих. Он стал своеобразным сигналом для всех тех, кто уже больше часа пытался безуспешно попасть внутрь непроницаемого энергетического купола. Попытки проникнуть усилились и купол, ослабленный не только многочисленными атаками, но и гибелью своего хозяина, пал. Демоны, ангелы, нелюди — три противоборствующих группы объединились, когда стало понятно, что никто из них не виновен в происходящем. Но трагедия уже произошла…