Опасная для босса

Глава 19 Я просто жить хочу

— Не-не-не, меня нельзя иметь, — кое-как под себя ноги поджимаю, пока Мар ухмыляется и позволяет.

— С чего бы?

— Это неправильно. Я вас не знаю, вы меня тоже. И вообще, неважно, на что там Вал спорил. Я с Кайсаровым и точка.

Мар смеется. Громко так. Заразительно. А мне все равно. Пусть. Лишь бы время потянуть. А там мысль умная в голову придет. Как-нибудь удастся задобрить Мара. Хотел бы сильно меня, уже бы взял. А так играется, как кот с мышью.

— Глупая девочка! Не нужна ты Валу. Он спор выиграет и бросит тебя. А то и кинет на бригаду, когда надоест.

— Неправда!

— Твое дело, не верить. А я за базар отвечаю.

Мар к шкафу подходит. Дверцу открывает. Та издает печальный скрип. Слежу за ним, что делать будет.

А Мар по полочкам шарит с ровными стопками белья. Так только бабушки складывать умеют. Иначе чей бы еще домик в деревне. Она у него аккуратистка, порядок любит. Но то ли от времени белье пожелтело или это желтый абажур на потолке цвет искажает.

— А, вот он, — вытаскивает на свет кружевной платок и сворачивает в длинную полосу.

А мне это не нравится! Что он удумал? Задушить решил? Или ноги связать? Каждое новое предположение хуже предыдущего.

С опаской смотрю на Мара, в мысли проникнуть стараюсь. Но телепатия — не мой конек. Иначе бы и вовсе в такую переделку не угодила.

— А Вал почему спорил? — разговором отвлекаю, а сама глаз с Марлена не свожу.

Высокий, подтянутый. Под футболкой мышцы перекатываются, когда он платок в жгут закручивает. Удавит, я не пикну. Не успею.

Ой, мамочки, как жить-то хочется! Но сопли не распускаю. Говорят, что ими не пронять насильника. Только азартнее становится.

— Расскажите?

— Хорошо, а ты в ответ мне на флейте сыграешь. Идет?

— На чем? Но я не умею. В музыкальную школу не ходила.

Снова смеется. Ближе подходит. Коленом в кровать упирается. Она под ним пружинит, меня на бок склоняет. Прямо в его сторону. Но руки привязаны к изголовью, упасть не дают.

— Сыграть на флейте, красотуля, это значит отсосать. И ты это сделаешь, а после я присуну тебе.

— Так нельзя! Даже Вал говорит, что за все цена есть.

— Правильно говорит! Мы же с тобой о чем добазариваемся? Я рассказываю тебе, почему Вал спорил на тебя, а ты оплачиваешь.

— А вот это зачем? — киваю на платок в виде жгута.

— Глаза тебе завяжу, сладкая, чтобы кайф поймала, когда я буфера мацать буду и лохматый сейф вскрывать. Я еще тот, бляха, романтик! Тебе понравится. Будет с чем сравнить, когда Кайсарову достанешься. Только вот, захочет ли он потом тебя, шлюху грязную?

Мар диким хохотом разразился, а сам глаза мне завязывает. Я головой дергаю, но не получается противостоять, когда руки связаны. А ноги под себя засунула. Вытащить теперь сложно: Мар напротив сидит, движение сковывает.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — шепчу я. — Отпустите меня! Что я вам сделала плохого?

— Наоборот, вмастила, сладкая! — лицо ладонями зажимает и целует меня, да так противно.

Слюнями всю испачкал, а язык… Фу, мерзость! Не сравнится с поцелуем Кайсарова. Тот заводил так нереально!

— Чем вмастила? — ловлю момент, когда Мар отклоняется, а я свободнее ощущаю себя.

Голову склоняю и о плечо губы вытираю от слюней.

Мне теперь с завязанными глазами только и остается полагаться на тактильные ощущения и слух. И мне не нравится, то что улавливают уши.

Пряжка ремня щелкает, и звук, как молния на штанах. Еще немного, и нервы не выдержат. Истерика начнется. Держусь из последних сил.

А руки затекли до ужаса. На запястье кожу печет. Натерла веревками в попытке освободиться.

— Так чем вмастила? — вопрос повторяю, чтобы определить по голосу Мара, где тот находится и вскрикиваю, когда его руки ко мне прикасаются.

Ноги из-под меня вытягивает и снова на кровати укладывает. Платье подо мной задирается, полностью оголяя низ тела.

По внутренней стороне бедра рукой проводит. Я ноги сжимаю. Он смеется. Проворно к моему лону пробирается. Пальцами сквозь трусики касается. Гладит.

А я змейкой под ним извиваюсь. Выбраться пытаюсь. Но Мар своим бедром мою ногу удерживает. Не пускает.

Жгут на глаза давит, впитывая слезы. Всхлипываю. Губы кусаю, чтобы у него ничего не получилось. Не хочу я на его флейте играть!

— А вмастила тем, сладкая, — голос Мара над самым ухом раздается, а рукой по телу скользит, повторяя его изгибы, — что запал на тебя Кайсаров. Ненадолго, конечно. У него девочки не задерживаются. Но сейчас самое время отомстить ему за прошлое.

— Почему я? — едва шепчу, вслушиваясь в откровение Мара.

— Потому как Кайсаров для себя берег. Даже поспорил с братвой, что неделю с тобой будет, заводить не по-детски станет, а бутон твой не тронет. После уже поиграет и отпустит. Только я свою тему замутил. И при моем раскладе размен будет…

Но Мар не договорил. Резко на кровати приподнимается. А я прислушиваюсь интуитивно. Другого не дано.

С улицы вроде как звук машины доносится, а до того тишина была, словно деревня вымерла.

Слышу шаги приглушенные. Мар по комнате передвигается. Вроде как к двери подошел.

Он не закрыл ее, когда в комнату входил. Выключателем щелкает. Мне с повязкой на глазах и без того темно, а тут совсем мрак настает.

— Тихо лежи, а то пришью сразу! — шепчет, а я киваю.

Плевать, видит он в темноте или нет. Я просто жить хочу.

Дверь скрипнула. И тишина.

А я замираю на кровати. Вслушиваюсь напряженно. Сердце ухает в ушах от страха. Чего ожидать дальше?

А если это дружки Марлена? Он сейчас меня оприходует, потом, с друзьями поделится?

Лежу и реву. Нет сил больше сдерживаться. Если жива останусь, то наивной домашней девочкой буду. Только спасите меня, кто-нибудь!

Снова на кровати подтягиваюсь через силу. Руки настолько затекли, что уже не чувствую их. И вздрагиваю от грохота в доме.

Явные выстрелы. Ни с чем не спутать! Крик. Топот. И снова тишина. Просто давит на уши.

Я в кровать вжимаюсь. Одними губами шепчу:

— Господи, помоги!

Дверь снова скрипнула. Как-то под повязкой светлее стало. Свет включили?

Я молчу. Боюсь спросить. И слышу шаги. Приближаются к кровати. Я голову в плечи вжимаю. Ноги стискиваю. А на лицо ладонь опускается.

Я не выдерживаю. Кричать начинаю:

— Пожалуйста, не надо! Помогите! Спасите! А-а-а…

Тот, кто подошел, говорит что-то, но я сквозь собственный ор не слышу. Отбиваюсь, как только могу. А обоняние улавливает аромат с тонкой ноткой перчинки…