Опасный Геныч

Глава 21

Торопясь навстречу взволнованному Максу, я ещё долго слышу за спиной смех девочки Тани, и буквально кожей ощущаю, как она поджаривает бесстыжим взглядом мой спортивный зад. Ну хоть развеселилась – и то добро. Правда, теперь весело не только ей. Турбаза понемногу начала просыпаться, и редкие отдыхающие – те, что «жаворонки», стали выползать из своих домишек. А тут я такой – бережно волоку в ладонях своё достоинство. Надо было всё же по воде возвращаться – это я тупанул. Но теперь-то что? Расправляю могучие плечи и, стараясь не прихрамывать, одариваю наблюдателей приветливыми улыбками. Мне не жалко, зато им не по себе.

– Гены-ыч! – снова горланит Малыш.

Чего так орать-то? Тем более «Геныч» звучит несолидно – как гопник какой-то. Кирюхе вон не нравится, когда он Кирыч, и мы с ним считаемся. Я же неизменно остаюсь Генычем. Кто вообще знает Геннадия Эдуардовича Цветаева? Единицы! Уверен, что даже Жека не сразу сообразит, кто это такой. Хотя с другой стороны – хромой долбоёб с голыми яйцами и радостным спортивным лицом, скорее всего, скомпрометирует моё гордое имя. Так что сегодня – Геныч!

Я уже на подходе, но за густым кустарником Макса не видно. Похоже, он всерьёз разыскивает меня в реке. Ух, а я ж там ещё полотенце оставил… У меня совсем нет желания пугать друга, но, если я заору в ответ, то мирные отдыхающие начнут искать пятый угол. Да и к чему привлекать к себе лишнее внимание?

– Гены-ы-ыч! – кажется, Малыш уже на пределе.

А я вдруг представил себя на его месте, разволновался и сразу вспомнил, что умею свистеть. Конечно, не так лихо, как наш соловей Макс… Короче, я свистнул, и друг меня сразу нашёл. И ломанулся навстречу.

– Э-э… – я выставил перед собой ладонь. – Вот даже не вздумай меня обнимать. И не прикасайся, пока я без трусов.

– Леща бы тебе выписать, а не обнимать, – зло бросил Малыш. – Где тебя носит?! Я тут, знаешь, чего понапридумал?! Ты телефон мог с собой взять?

– И в какой же кармашек я б его засунул? Да и где тот телефон, если я даже свои трусы не нашёл?.. Вообще-то, я поплавать вышел, а то за ночь вспотел, как конь.

Макс понимающе хмыкнул и язвительно поинтересовался, кивнув на поляну:

– Я смотрю, твой нудистский заплыв покруче, чем хоккей на траве. На хрена ты это снял? – он потряс полотенцем перед моим носом. – Ты в травку, случайно, головой не нырял?

Стёб я проигнорировал с терпеливым спокойствием. Забрал из рук Макса свою набедренную накидку, прикрыл самые красивые места и, продолжив путь, ласково пояснил, как всё было:

– Я, Максимушка, с природой общался – в речке плавал… солнышко встретил…

– В речке? – хохотнул Макс. – А чего тогда обратно приплыл по суше? Солнышко в головку напекло?

– Да ты понимаешь, какое дело… плыл я тут по течению и слушал рассветную симфонию, а Таня… очень громко плакала, – я с удовольствием отметил, как Малыш выпучил глаза, и продолжил: – Зря она, конечно, плакала… Мячики все на месте, и никакая она не уродка, а очень даже симпатичная и весёлая деваха. Ей просто с козлом не повезло. А она, добрая душа, даже моим орудием мести не воспользовалась. Глупая… Но порядочная!

– Геныч, ты издеваешься? Сам-то хоть слышишь, что лепишь? – угорает Макс. – Знаешь, если б я не знал тебя столько лет, решил бы, что ты полный придурок.

– М-да?

Мы дотопали до места, откуда я начинал свой заплыв, и приземлились на траву.

– А может, я и есть придурок, Малыш? Танюшка тоже так решила, как только я предложил ей свою помощь.

– Ну и пошла на хер твоя Танюшка.

– Вот и её козёл сказал то же самое. А я знаешь что думаю?.. ПиZдец как мы все распустились! Мы же совсем не фильтруем свою речь… потому и бабы стали такие дерзкие. Мы их посылаем на хер, а они – нас… А ведь это противоестественно. Такая вылазка должна быть взаимоприятная и добровольная. Согласен? А я вот, хоть убей, не помню, как умудрился пригласить на свой хер сразу троих.

Макс хрюкнул.

– А кто, если не ты, Геныч? Нет, ну, во-первых, если б Кирюха не слился, претенденток на тебя было бы, как минимум, на одну меньше. Да и потом, чем ты недоволен?

– Не, я просто волнуюсь, потому что сам процесс подзабыл. Может, эти дамы использовали моё бесчувственное тело… ты не знаешь?

– А ты нет? – обрадовался Малыш. – Тогда должен тебе сказать, что в бесчувственном состоянии твое тело на редкость энергичное. А после того как ты ревел тут на всю округу: «Нагнись, рыбка большая и малая!», об этом все знают.

– Да ладно?!

– Прохладно! Геныч, тебе пить вообще противопоказано. То песни орал – всех волков в лесу распугал, то перекличку своих рыбок на «первый-второй» устраивал. А я, вместо того чтобы трахаться, полночи тебя слушал и ржал, как конь. Силён ты, брат! Я аж обзавидовался такому энтузиазму.

Да уж, слабоумие и отвага – мои самые сильные стороны.

– Слышь, Геныч, а как ты трубил, чтоб ни в коем случае свет не гасили, помнишь?

– Почему? – исподлобья я хмуро взглянул на Макса.

– Боялся, что вдруг Бабайка к тебе придёт.

А вот тут что-то промелькнуло в памяти…

– Ну-у… если он и приходил, то наверняка так ох*ел, что больше не появится.

– Вот-вот! – подхватил Макс. – Потому что, где трое, там и четверо!

– Очень смешно, – я невесело улыбнулся. Как-то даже обидно, что о таких удивительных мгновениях моей жизни приходится узнавать из рассказов очевидцев.

– Геныч, а как тебе, кстати, рыбка большая? – Макс изобразил вокруг себя огромные габариты.

– А я знаю? Не, ну на кровати уместилась… Я так думаю, чтобы радовать эту крошку, нужно обладать бесперебойным полётом духа. Слушай, Малыш, а давай мы закажем нашим гетерам сытный завтрак, оставим деньги на такси и свалим отсюда. Как думаешь?

– Так у нас до завтра оплачено.

– А, ну тогда организуем девчонкам обед и ужин… и-и… завтрашний завтрак. Можно ещё цветы заказать, чтоб не обижались. Просто я это… что-то совсем не хочу туда возвращаться.

– Да хорош тебе, Геныч, какие им цветы! Тут вон полевых ромашек до хера, пусть нюхают и загорают, – Макс обнял меня за плечи и заглянул в лицо. – Ты чего потерялся, брат? Не, если хочешь, давай уедем, не вопрос. Куда едем – домой?

– А давай к Жеке!

– Шестьсот кэмэ?..

– Ну да… а что? Хавчика ему накупим, а то похудел, небось… И нагрянем к нему сюрпризом. Прикинь, как Жека обрадуется! Только за Кирюхой заскочим…

– А если Женьку увольнение не дадут?

– Так мы попросим. К тому же Кирюха – родственник, поэтому дадут. Ну, что?..

– А давай! – загорелся, наконец, Макс. – Вот ты жук, Геныч! И почему я никогда не могу тебе отказать?

– Потому что мы мыслим в одни ворота, – я улыбаюсь. – Только ты из-за своего тугодумия малость запаздываешь.