Опасный мужчина

Глава 8

Сьюзен машинально расправила плечи и подняла голову, выходя из дверей дома в патио. Цветные флажки и шары украшали весь двор и бассейн, делая еще более праздничным и веселым и без того изумительный, летний вечер. Толпы приглашенных стояли вокруг, смеясь, разговаривая, попивая прохладительные напитки. Как и ожидалось, собралась большая часть местного общества.

Было еще жарко, но дневной зной скоро спадет, и, может, им даже повезет и налетит прохладный, вечерний ветерок. А когда стемнеет, зажгутся дюжины развешенных повсюду фонариков и добавят, великолепию празднества, свое золотистое сияние.

Сьюзен глазами поискала Люка и увидела, что он занят разговором с группой мужчин. Это были местные владельцы ранчо, принадлежащие к Ассоциации скотоводов, экс-президентом и в высшей степени уважаемым членом которой являлся ее муж. Он также был для них хорошим другом и соседом.

Люк тоже посмотрел на Сьюзен и внутри у него все сжалось, как только она появилась в поле его зрения. Вместе со столь откровенной реакцией всего тела, вспыхнула и обида, но он решил, что это естественно после страстной ночи. Особенно страстной после многих месяцев воздержания.

Очевидность того, что Сьюзен испытывает определенный физический дискомфорт, помешала ему утолить с ней свой голод, но это было, возможно, и к лучшему. Ему надо строго держать себя в узде.

Люку очень хотелось знать, что же произошло между его женой и двоюродной сестрой. Удалось ли Линде запугать Сьюзен? Их глаза встретились, и невысказанный вопрос повис в воздухе, но Сьюзен постаралась ничего не ответить, сделала вид, что ничего не случилось.

Он смотрел, как она прошла к барбекю, улыбаясь и здороваясь по пути с гостями. Она казалась более уверенной, чем раньше, и Люк подумал: уж не чувствует ли она самодовольной гордости, что ей удалось сохранить имя Хэнчарт и, все связанные с ним, привилегии. Может, оставшись наедине, она насмехалась над Линдой или они провели время, обсуждая покойного Шейна?

— Будь мне лет на тридцать поменьше, я бы приударил за такой, — сказал Пит Раджер, друг детства старого Джона.

Люк испытал внезапный приступ раздражения, когда заметил, что мужчины, с которыми он беседовал, смотрят на него, пока он наблюдает за Сьюзен. Ему совсем не понравились эти оценивающие взгляды, но трудно было упрекнуть их за любопытство.

— Нашел способ обойти тот пункт в завещании Шейна? — спросил Пит, вынося на обсуждение тему, волновавшую всех окрестных жителей с того момента, как молва разнесла новости.

— Ты же не позволишь старику Мэттьюзу одержать верх? — спросил другой сосед.

— Да и нет, — последовательно ответил Люк на их вопросы, не уточняя деталей.

Они все скоро узнают эти подробности, поэтому он решительно сменил тему.

Тем временем Сьюзен продолжала обходить патио, здороваясь с гостями. Она была знакома почти со всеми, хотя и не считала, что знает хоть одного по-настоящему хорошо. А последние несколько лет она делала все возможное, чтобы держаться на заднем плане. Это подходило ей просто замечательно, но ради Люка она должна заставить себя и возобновить старые, и завести новые знакомства.

Немного спустя, она заметила переносную сцену, установленную для оркестра. Линда похлопывала пальцем по микрофону, стараясь привлечь внимание собравшихся.

Она проявила себя любезной хозяйкой, приветствовала гостей и всех поблагодарила, что они собрались помочь в праздновании дня рождения Джона Хэнчарта.

Никто бы и не подумал, что лишь несколько минут назад она пребывала в гневе и слезах. Сьюзен не могла не восхититься ее собранностью и обаянием.

Линда и дед обменялись несколькими замечаниями шутливого характера, а потом она повернула микрофон к нему.

Джон поприветствовал и поблагодарил собравшихся:

— Надеюсь, если вам всем понравится сегодняшняя вечеринка, то я буду продолжать отмечать дни рождения, — продолжал шутить он. — Рассчитываю, что проживу до ста.

Это заявление вызвало бурю приветственных, разрастающихся и усиливающихся криков, смеха и аплодисментов. Сьюзен оглянулась кругом, снова поискала взглядом в толпе, но не смогла найти Люка. И тут почувствовала его прикосновение к своей спине.

Он подошел и остановился рядом, не отнимая руки от ее спины. По телу от этого прикосновения прокатилась жаркая волна. Она повернула к нему голову и улыбнулась, чувствуя себя увереннее в его присутствии. Казалось почти невозможным, что всего за несколько часов она стала настолько зависимой от его близости.

— Этим вечером я должен сделать особое объявление, — говорил в микрофон Джон. — Это моя обязанность, как патриарха семьи Хэнчарт и огромная радость для гордого деда, объявить вам о бракосочетании Люка.

У всех присутствующих разом перехватило дыхание, и толпа обратила глаза в поисках виновника этого сообщения.

— Люк и Сьюзен поженились здесь, в доме, вчера вечером, — продолжал Хэнчарт-старший. — Достопочтенный преподобный Томпсон оказал им честь освятить их союз. Я бы хотел пожелать молодоженам долгой и счастливой жизни. И может быть, даже упомянуть о своем желании заиметь еще несколько правнуков.

Раздался дружный смех, и после небольшого замешательства на Люка и Сьюзен обрушилась лавина поздравлений. Сьюзен видела, что гости оценивающе разглядывают ее, но постаралась не нервничать от такого повышенного внимания.

Быстро последовали все заранее ожидаемые вопросы и комментарии.

— Мы даже не знали, что вы встречаетесь!

— Да, ну разве вы не скрытные?

— Когда же все это произошло?

— Почему вы никому ничего не рассказали?

— Надо было сказать нам, мы бы затеяли вечеринку.

Некоторые поздравления были по-настоящему искренними, и Сьюзен оценила их. Ее обнимали, целовали, похлопывали по спине и рукам.

Другие, в основном женщины, были не столь приятными и любезными. Кто-то осмелился сказать, что Сьюзен недолго оставалась безутешной вдовой. Люк отреагировал моментально, дав вежливый, но резкий отпор, и, таким образом, предупредив всех, чьи комментарии были близки к откровенной грубости.

Тем не менее в целом все прошло хорошо, но необходимость быть центром всеобщего внимания стала большим напряжением для обоих. Джон, казалось, почувствовал, что с них уже довольно, и громко объявил, что пришло время перекусить. Большая часть собравшихся быстро переместилась к заставленным закусками столам.

Каролин Адкинз приблизилась к новобрачным, когда толпа уже заметно поредела. Высокая, рыжеволосая, одетая в желтый костюм с короткой юбкой, открывающий ее длинные ноги, она не была красивой в классическом смысле, но привлекала мужчин своей чувственной аурой.

Сьюзен, однако, эта аура не привлекала. Она оцепенела, мысленно готовясь к новым, зловредным, женским подковыркам и шпилькам, но Каролин интересовалась не ею. Ее глаза были устремлены на Люка. Поздравляя, она обняла его и умудрилась прижаться к нему грудью довольно надолго.

Сьюзен уже готова была отпихнуть женщину в сторону, но Люк сделал это сам. Он взял Каролину за плечи и аккуратно, но твердо отстранил от себя. В глазах Каролин вспыхнуло удовлетворение, будто она ощутила, что ее тело сохранило способность волновать его.

Сьюзен стало нехорошо от одной этой мысли. Было незаметно, что Люк сильно взволнован этой другой женщиной, но так ли это? Он очень чувственный мужчина. Он не оставил ей в этом ни малейших сомнений. Может, поэтому-то Каролин так и прельщала его с самого начала?

От одной этой мысли Сьюзен окатила волна раскаленной ревности такой силы, что она сама испугалась. Никогда в жизни она не была ревнивицей. Ей совершенно не хотелось зависеть от Люка еще больше. И, тем более, не хотелось, чтобы ее начали терзать такие сильные эмоции, как эта страстная ревность.

Но быстрый взгляд на мужа вернул ее к действительности. Он смотрел на нее холодно и внимательно, высокомерно приподнятая бровь будто насмехалась над ней. Сьюзен поняла, что на лице слишком ясно отразилось ее отвращение, и постаралась расслабиться.

Люк снова обратил свое внимание на Каролин.

— Пойди лучше перекуси, пока еще не все съели, — предложил он.

— Думаю, сначала стоит заглянуть в бар, — ответила та. — Полагаю, мне удастся поднять настроение, если я отведаю вино из твоего личного запаса.

Замечание было весьма выразительным и откровенно намекало, что она хорошо знакома со вкусами Люка. Сьюзен помрачнела от этой мысли.

— Ведьма, — пробормотала она почти неслышно.

Люк метнул на нее косой взгляд.

— Ты говорила, что проголодалась? — спросил он, опустив руку ей на талию, и повел ее к столам.

Люк наклонил голову к самому ее уху.

— Забудь о Линде и Каролин. Ешь и набирайся сил, — посоветовал он. — Впереди может оказаться еще одна длинная ночь.

Сьюзен покраснела, хотя и знала, что он ждал именно этой реакции, но сдержаться была не в состоянии. Жар прокатился по всему телу при воспоминании о том, как они провели предыдущую ночь и в предвкушении приближающейся. Она не знала, сможет ли долго выносить ожидание.

За следующие несколько часов Сьюзен возобновила старые дружеские связи. Она потеряла связь со многими школьными приятелями, когда уехала учиться в колледж, а потом вышла за Шейна.

Люк был рядом большую часть вечера, а когда им случалось вдруг разойтись, обычно быстро находил ее снова. Сьюзен предполагала, что он играет роль влюбленного новобрачного.

Хотя каждый из присутствующих, казалось, был занят размышлениями о причинах их брака, Люк, очевидно, решил дать всем ясно понять, что их супружество будет большим, чем простое деловое сотрудничество.

Это ее вполне устраивало. Сьюзен нравилось, когда он был рядом. Легкое касание его руки или ладонь, лежащая у нее на талии, — любое его прикосновение давало ей тепло и чувство безопасности, в которых Сьюзен так нуждалась, хотя и не вполне отдавала себе в этом отчет. Когда и где бы он ни притронулся к ней, кожу покалывало от острого удовольствия.

Она немного стеснялась дотрагиваться до него, но любой контакт между их телами сладко и мучительно напоминал ей о страсти, кипевшей прошлой ночью. К тому времени, когда солнце склонилось к горизонту, Сьюзен уже не могла думать ни о чем другом, кроме скорейшего окончания празднества. Она жаждала безраздельного внимания мужа.

Для музыкального оформления вечера был нанят ансамбль из четырех музыкантов. И когда наконец зажглись разноцветные фонарики, они начали настраивать свои инструменты. Перед сценой расчистили небольшое пространство, но никто, казалось, не был готов выйти на площадку первым.

Каролин, не торопясь, подошла к сцене, подула в микрофон несколько раз, чтобы проверить его. Она смеялась и шутила с музыкантами, вызывая ответный смех. Очевидно, ей удалось добиться должного для вечеринки настроения. Сьюзен была достаточно близко к Люку, чтобы почувствовать, как он внезапно напрягся. Она быстро взглянула на него.

— Что она задумала?

Они вдвоем постепенно переместились в тот уголок патио, где было не так людно. Гости толпились кругом, но не очень близко. Они могли разговаривать, не опасаясь чужих любопытных ушей.

Сначала она думала, что Люк не ответит, но потом он объяснил:

— Она просто без ума от этих танцев. Она столько внимания этому уделяла, что я перестал приглашать ее куда бы то ни было.

— Думаешь, она собирается пригласить тебя? — поинтересовалась Сьюзен. — Немного публичного унижения? Отвергнутая женщина?

Люк улыбнулся.

— Я бы ни за что не поручился в отношении ее.

Сьюзен вспомнила, как Шейн пренебрежительно высказывался по поводу неумения Люка танцевать. В этом не было ничего необычного в местности, где школьные и сельские танцы относились к одной из довольно редких форм развлечения, и не означало, что абсолютно все должны наслаждаться этим.

Сама Сьюзен всегда любила музыку и танцы, хотя уже давно не занималась ни тем, ни другим. Каролин была временно забыта — Сьюзен сконцентрировалась на Люке. Такой атлет с врожденной координацией движений не может не быть хорошим танцором, если решит принять участие в этом развлечении, решила она.

— Почему ты не танцуешь? — спросила она.

— Просто не танцую, и все, — буркнул он, всем своим видом давая понять, что это болезненная тема.

— А я-то думала, тебе должно нравиться, — сказала она, отхлебывая свою колу и глядя на Каролин.

Несколько фривольные нотки в ее тоне привлекли внимание Люка. Он подвинулся ближе, заставил Сьюзен посмотреть на него.

— Почему ты думала, что мне это должно нравиться?

— Это так похоже на занятие любовью, — ответила Сьюзен хрипловатым шепотом, робко бросив на него заигрывающий взгляд поверх своего бокала.

— Думаешь? — протянул он низким голосом, явно заинтригованный. — Никогда не думал об этом в таком плане…

— Вы прижимаетесь друг к другу и просто скользите по полу, — настаивала она, чуть задыхаясь. — Все дело в координации и ритме.

Заинтересованный блеск зажегся в его глазах, голос упал почти до шепота.

— И ты думаешь, что мне это хорошо удается, да?

Каждый нерв ее тела напрягся.

— Просто изумительно удается, — заверила она.

— И что же ты предлагаешь?

Ободренная его нескрываемым интересом, она сказала:

— Тебе изумительно удается одно, мне довольно прилично — другое. Мы могли бы поделиться опытом.

— Так ты предлагаешь научить меня? — допытывался он, подняв брови.

Сьюзен пожала плечами и опустила ресницы, заигрывая с ним, как не делала уже миллион лет. Но тут Каролин снова привлекла их внимание.

— Время танцевать, гуляки, — возвестила она. — Я знаю, вы, ковбои, немного стеснительны, когда дело доходит до того, чтобы выйти на танцплощадку, так что, думаю, жених и невеста должны открыть танцы. Это традиция, знаете ли.

Хотя Каролин и была уже изрядно навеселе, но все же еще достаточно трезва, чтобы понимать, что именно она делает. Она бросила Люку выразительный взгляд: есть! Попался!

Выжидательная тишина сменилась общим удовлетворительным перешептыванием, и все снова начали искать новобрачных глазами. Те, кто знал, что Люк никогда не танцует, поняли маленькую хитрость Каролин, другие же просто полагали это приятным знаком внимания.

Сьюзен услышала, что Люк выругался, поняла его огорчение. Но она не собиралась дать Каролин одержать эту маленькую победу. Набравшись храбрости в процессе их непродолжительного флирта, она снова поймала взгляд Люка и попробовала способ обольщающего убеждения.

— Я не могу обещать, что не будет больно, — повторила она слова, которые он прошептал ей ночью, когда они занимались любовью, покраснев, несмотря на свою бесстыдную решимость. — Но если хочешь попробовать, я буду нежной с тобой.

Глаза Люка загорелись с быстротой и яркостью вспыхнувшей спички. Его взгляда было достаточно, чтобы разжечь огонь в глубине ее живота, искры от которого разлетелись по всему телу.

Он взял стакан из ее внезапно задрожавших пальцев и отставил его в сторону. Положив руку ей на талию собственническим жестом, он провел ее на площадку под громкие одобрительные крики гостей.

Каролин смотрела яростно и недоверчиво, но Сьюзен было не до нее. Она была слишком поглощена Люком, ощущением его рук на своем теле, когда он притянул ее к себе.

— Просто прижмемся друг к другу? — спросил он, понизив голос.

Его левая рука обхватила ее правую, Сьюзен положила другую ему на плечо и притянула его к себе, пока их тела не слились. Дыхание со свистом вырвалось из ее губ, когда она ощутила животом силу его возбуждения.

— Поняла, что получается, если играешь с огнем? — насмешливо спросил Люк. Глаза его потемнели и замерцали. — Ты не оставила мне другого выбора, только танцевать.

От пламени, бушующего в ней, у Сьюзен перехватило дыхание, но наконец ей удалось засмеяться и тихо произнести, продолжая свою смелую игру:

— Что, норовишь спрятаться за юбкой молодой леди?

— Похоже, что так, — согласился он.

Сьюзен, казалось, что она растворилась в блеске его глаз, пока продолжала бросать Люку вызов, делая чувственные обещания. Она внезапно опьянела от огня, бушующего в его глазах.

Уже так давно у нее не было ни уверенности, ни желания флиртовать, да и никаких причин, чтобы быть довольной собой. Это Люк заставил ее переживать все эти восхитительные чувства, надо отдать ему должное. Он — лучшее из всего, что случилось в ее жизни, и ей так хотелось набраться смелости и сказать ему об этом.

Его глаза пробежали по ее лицу и остановились на губах. На мгновение в этом взгляде мелькнул такой голодный блеск, что у Сьюзен захватило дух. В груди что-то сжалась и она конвульсивно еще теснее придвинулась к Люку. Сердце остановилось, потом забилось снова, посылая по венам разгоряченную кровь.

Другие пары постепенно присоединились к ним на маленькой площадке, но никто не прервал и не разбил их, пока они согласно покачивались в такт музыке. Их движения мало чем напоминали танец, но Сьюзен была слишком поглощена своими ощущениями, чтобы заботиться о таких пустяках.

Обычно она была очень сдержанной, но теперь ее реакция на Люка временно разрушила эту скованность. На этот раз, в порядке исключения, она не прятала своих чувств. Вместо этого Сьюзен смотрела на него широко открытыми, полными восхищения и благоговения глазами. Некоторые цинично считали это игрой, другие видели в этом что-то особенное, глубокое, а третьи надеялись, что это скоро закончится.

В течение вечера большинство гостей пожелали им счастья, по крайней мере, в лицо. Многие оставались еще далеко за полночь и лишь тогда начали расходиться большими группами. Все благодарили хозяев и желали доброй ночи.

Брэд, Линетт и их девочки собирались остаться ночевать, так что Тами и Пейдж уже были в постелях. Дэн и Линда позволяли своим остаться со взрослыми, но те уже с трудом боролись со сном.

Люк помог Дэну отнести Молли и Алекса в машину, а остальные складывали столы и стулья и переносили их на хранение в сарай. Линда, Сьюзен, Линетт и Каролин помогали Розе навести порядок на кухне.

Когда Сьюзен отправилась в патио проверить, не осталось ли там грязной посуды, Каролин последовала за ней под предлогом, что ей может понадобиться помощь. Она оказалась не настолько пьяной, чтобы не позлорадствовать.

— Не стоит быть такой самодовольной только потому, что тебе удалось заставить Люка жениться, знаешь ли, — словоохотливо начала она. — Всем известно, что и Люк, и Джон пойдут на что угодно, лишь бы сохранить земли Хэнчартов в целости и сохранности.

Если она ожидала, что Сьюзен будет потрясена или возмущена, то ошиблась. Та прекрасно знала, почему именно Люк на ней женился. Что заставило ее размышлять, так это соображение, не думал ли Люк когда-нибудь жениться на Каролин.

— Люк — сам себе закон и указ, — ответила она с достоинством.

— О, Люк достаточно независим, — согласилась Каролин. — Но твоя мать была одной из лучших подруг Элмы, а Джон обожал ее. Когда твоя мать умерла вскоре после смерти Элмы, Джон захотел принять тебя в свою семью тем или иным путем.

— Джон был очень добр ко мне после смерти родителей, но он вообще очень душевный, добросердечный человек, — ответила Сьюзен.

Каролин возбуждала ее любопытство, но она не собиралась доставлять ей удовольствие, дав это почувствовать.

— Тебе не показалось это немного странным, когда Люк внезапно начал за тобой ухаживать? — высокомерно спросила Каролин. Пока Сьюзен собирала и выбрасывала мусор, та облокотилась о стол, зажгла сигарету и глубоко затянулась, прежде чем продолжать. — Он начал встречаться с тобой, потому что его попросил Джон. Думаю, он бы даже женился на тебе, чтобы доставить тому удовольствие, но потом узнал, что ты вышла за его двоюродного брата. Должно быть, его здорово раздражает, что пришлось теперь на тебе жениться. После Лори Паджент он зарекся подбирать за Шейном объедки.

Лори Паджент? Сьюзен смутно помнила это имя по школе, но Лори была по возрасту ближе к Люку, чем к ней. Она вышла замуж и уехала из штата несколько лет назад. Какое она-то имеет отношение ко всему этому?

Каролин услужливо объяснила:

— Лори была первой и единственной любовью Люка, пока она не запала на Шейна. Она пыталась встречаться с обоими, но Люк узнал, что она трахается и с его братом.

Лори слишком поздно поняла, что Шейн хотя и Хэнчарт, но не имеет ни денег, ни власти, поэтому она бросила его и побежала обратно к Люку. Но было уже слишком поздно. К тому времени он дал торжественную клятву, что никогда, ни за что не будет иметь дела с женщиной, которая находит Шейна привлекательным.

Эта маленькая речь сопровождалась попыхиванием сигаретой и злобным хохотом. Сьюзен ужаснулась услышанной истории, но старалась никак этого не показать. Если это правда, то объясняет постоянное соперничество между двоюродными братьями, а также и то, почему Шейн пошел на такие крайности, чтобы сквитаться с Люком.

— Да, воистину, — протянула Каролин, — это Люку просто нож в сердце, что он вынужден был жениться на тебе ради собственности, особенно когда все его друзья намекают, что он согласился на Шейновы объедки. Этого довольно, чтобы свести гордого мужчину с ума.

Эта маленькая лекция была прервана появлением Люка. Он взглянул на одну, потом на другую и его напряженные челюсти сжались еще сильнее.

Ему не надо было быть ясновидящим, чтобы понять: Каролин что-то затевает. К этому моменту он уже был сыт по горло людьми, вообще, и смутьянами, в частности. Он только что выслушал замечания раздраженной Линды, кучу поздравлений с многозначительными намеками от друзей-скотоводов и, более чем достаточное количество, ехидных комментариев.

— Дэн и Линда собрались уезжать, — сказал он Каролин, сдерживая свой гнев. Она слишком много выпила и не могла самостоятельно вести машину. — Они отвезут тебя. Кто-нибудь из работников отгонит твою машину завтра утром.

— Ты мог бы сам отвезти меня домой, — хрипловато-соблазнительным голосом сказала она. — Ты прекрасно знаешь дорогу.

— Дэн тоже, — отрезал Люк.

Он был на пределе от напряжения. Он совершенно не был расположен принимать участие в играх Каролин.

Она бросила на него томный взгляд и признала поражение.

— Что ж, тогда полагаю, пора идти, — сказала она, неторопливо направляясь к двери. Проходя мимо Люка, провела рукой по его руке: — Спасибо за все, дорогой.

Сьюзен сжала губы, чтобы не сорваться на визг. Ей хотелось крикнуть, чтобы Каролин не распускала руки. Последний жест Каролин вызвал у нее почти непереносимое желание бить и крушить все вокруг.

Люк двинулся было к ней, но тут все снова собрались в патио: Хуан и пара работников ранчо вернулись после переноски столов в сарай, Джон, Линетт и Брэд — проводив гостей, Роза вышла из кухни.

— Ну, вот и все на сегодня, — объявила домоправительница с удовлетворением. — Время отправляться по домам.

— Поддерживаю, — вклинился Джон. — Спасибо за праздник. Я пообещал детворе, что мы устроим пикник, если они будут себя хорошо вести сегодня ночью.

Брэд повернулся к Люку и Сьюзен:

— Не возражаете, если мы с Линетт проводим Джона до дома? Девочки не проснутся, да и мы ненадолго.

— Без проблем, — сказал Люк, и Сьюзен эхом поддержала его.

Все наконец разошлись с пожеланиями доброй ночи и Люк повернулся к Сьюзен. Он словно излучал напряжение, заставив ее задуматься, что же именно послужило его причиной — сексуальное желание или гнев, вызванный одной из прощальных шуток?

— Иди наверх. Я последний раз проверю все здесь внизу и поднимусь, когда вернутся Брэд и Линетт, — сказал он.

Ее глаза внимательно и испытующе оглядели его. Сьюзен хотелось спросить, что случилось, но она не могла набраться храбрости.

— Я только взгляну на девочек.

Она двинулась мимо него к двери, их тела легко коснулись друг друга. Люк поднял руку, чтобы поддержать ее. Одного прикосновения было достаточно, чтобы воспламенить страсть, сдерживаемую в течение всего праздника. Она не была уверена, кто именно сделал следующий шаг, но внезапно оказалась тесно прижатой к Люку.

Он притянул ее ближе, давая понять, что не может больше сопротивляться, но злится на потерю самоконтроля. Ее руки сомкнулись у него на шее и губы встретились, будто стремясь наказать друг друга.

Что бы Люк ни чувствовал — гнев ли, раздражение, досаду, — все это изверглось диким голодом. Часы ожидания, муки от сдерживаемого желания, когда рядом и прикасаешься, но должен контролировать себя, взорвались глубоким, жадным и яростным поцелуем. Его губы словно впились в ее, она ответила с не меньшим пылом.

Ее рука конвульсивно сжала его шею, и, когда его язык проник в ее рот, Сьюзен прильнула к Люку в ответной настойчивой страсти. Она еще теснее прижалась к его каменно-твердому телу, и трепет охватил обоих.

Поцелуй длился и длился, языки переплетались, пока у обоих не закружились головы от безумного желания. Тело Сьюзен ожило, и все чувствительные места, открытые Люком прошлой ночью, начали пульсировать от вожделения. Его поцелуи обольщали, манили, соблазняли, и она готова была уступить.

Когда они разъединили губы в попытке найти каплю воздуха, дыхание их было тяжелым, прерывистым, со свистом вырывалось из груди, причиняя боль. Глаза Люка опалили ее серебристым жаром. Лица их были так близки, что невозможно было различить, чье именно дыхание вдыхали они.

— Тебе лучше уйти.

Голос его был хриплым.

— Наверное, — шепнула она без всякой уверенности.

Потом запустила тонкие пальцы в копну его шелковистых волос и притянула его губы к своим.

Второй поцелуй был менее отчаянным, но не менее возбуждающим, пока они не застонали, не задохнулись снова.

Когда их губы разомкнулись, Люк подхватил ее на руки и пронес через кухонную дверь, вниз по коридору к лестнице. Здесь он опустил Сьюзен на землю и поцеловал еще раз.

— Я выключу свет, запру двери и сразу поднимусь, — сказал он.

У Сьюзен перехватило горло, помешав что-либо произнести в ответ. Она кивнула и начала, не оглядываясь, подниматься по ступенькам, хотя и чувствовала жар его взгляда, которым он провожал каждый ее шаг.

Наверху она глубоко, успокаивающе вдохнула и прошла к гостевой спальне взглянуть на Тами и Пейдж. Крошечные девчушки делили огромную кровать с целой горой мягких игрушек. Они казались настоящим сокровищем, и у нее снова захватило дух.

Ей так нужен был ребенок, собственный ребенок, что сердце ее болезненно разрывалось от тоски и желания. Внезапно она подумала, что ни она, ни Люк не предохранялись прошлой ночью. Она может уже носить его ребенка.

Ее рука непроизвольно скользнула к животу, ей вспомнился намек Каролин, что Люк женился на ней только для того, чтобы иметь наследников. Даже если это и так, вряд ли его страсть была бы такой яростной, такой неистовой, если бы он хоть немного не любил ее.

Ей не хотелось размышлять, был ли он так же страстен с другой женщиной. И о Лори Паджент она тоже не хотела думать. Но сомнения все же пришли.

Может ли быть, что и Люк, и Шейн оба были безумно влюблены в Лори? Не она ли была причиной их неистового соперничества во всем? Причиной, заставившей Шейна шантажом вынудить Сьюзен выйти за него замуж и демонстрировать свое превосходство перед Люком при каждом удобном случае?

Ранчо и земля были только частью причины, но она всегда думала, что здесь дело не только в этом. Если послушать Каролин, многое становится понятным.

К несчастью, это также заставило ее осознать, как тяжело было Люку решиться на женитьбу на ней. Сможет ли он хоть когда-нибудь простить ее? Она могла теперь лучше понять его обиду и гнев, но не представляла, как победить их, справиться с ними.

Может ли быть, что он до сих пор безнадежно любит Лори? Сьюзен помрачнела, не в силах вынести таких мыслей.

Может, люди над ним сегодня просто насмехались? Может, именно это вызвало ту страсть, которую они только что разделяли?

Несмотря на то что произошло в прошлом, им все же надо беспокоиться о будущем. Она искренне надеялась, Каролин просто со зла говорила, что люди судачат, как это Люк согласился на объедки Шейна. Какие жестокие слова! Разве могут быть такими безжалостными его друзья и соседи?

Она никогда не любила Шейна. Люк может и не верить этому, но это все равно останется истиной. Может, и Лори рассказывала ему подобную историю? Очевидно, он не поверил ей или был слишком оскорблен ее романом с Шейном, чтобы простить.

А теперь она сама сделала то же самое, не отдавая себе в этом отчет, не зная этого. Она встречалась с Люком, вышла замуж за Шейна, и теперь вышла уже за Люка. В какой жуткий кошмар они превратили свои жизни!

Это ее дело — исправить прошлые ошибки. И единственный путь, который она могла для этого придумать, — это рассказать Люку всю, без утайки, правду и признаться в любви к нему. Сьюзен сомневалась, что ей хватит смелости, но чтобы Люк был счастлив, она должна, обязана найти в себе силы.