Опасный защитник

Глава 10.

Выхожу из здания клуба, видя перед собой большую черную махину. Окно пассажирского сидения медленно опускается, и на меня смотрят голубые глаза.

– Долго стоять будешь? – вздергивает бровь, кажется, раздраженно.

Спохватываюсь, но с опаской подхожу к джипу, больше похожему на катафалк. Как только дверь закрывается, машина, взвизгивая тормозами, срывается с места. Приходится схватиться за держатель, иначе мотает по салону, то к панели, то наоборот вжимает в сидение.

– Водитель, конечно, так себе… – бурчу себе под нос, надеясь, что он не разберет.

Однако, мужчина усмехается, отрывая взгляд от дороги и переводя его на меня. Округляю глаза и дергаюсь к ремню безопасности.

А когда мы выезжаем на полупустую дорогу Юматов разгоняет авто до скорости света. Внутри испытываю целый набор ощущений. Страх будто куда-то ушел, оставив на своем месте адреналин и восторг.

Он несется на всей скорости, лавируя по полосам. Окно в салоне до сих пор открыто, и ветер порывами врывается в салон, разбавляя терпкий запах дерева и табака.

Точно. Вот чем от него пахнет. Дерево и табак.

– В какую школу ходит пацан?

Вдруг раздается вопрос.

– В пятнадцатую, на Королева. – отвечаю тихо, не надеясь даже что-то и спрашивать.

Он никак не реагирует на слова, а я даже и не знаю, стоит ли начинать разговор. Вроде бы я та, которой нельзя двигаться без разрешения.

Но…

– Куда мы едем? – все же спрашиваю через минуту, после того, как искусала губу в сомнениях.

– Увидишь.

Коротко отвечает, и логично, что разговор между нами не клеится. Да и какие беседы у меня могут быть с этим человеком.

Только спустя тридцать минут я понимаю и ошарашенно бросаю взгляд на мужчину.

– Мы едем на Холмы…

Отчего-то наступает паника. Неужели, он решил отправить меня обратно? К тому же отвозит лично, явно не за тем, чтобы я взяла игрушки Артема…

Юматов делает вид, что меня рядом нет и от этого становится страшнее. Было бы куда проще, если бы он вел себя также как Ветров.

Но он как пазл, который я не представляю как собрать. А если и соберу, боюсь то, что увижу, сравняет меня с землей.

Так, соберись, Соня. Еще ничего не понятно. Ты знаешь, где его дом.

Опрометчиво было не использовать мешок, как это сделал соперник. В любом случае, если надо будет, найду лазейку, чтобы вытащить Тему.

Когда он останавливается перед входом на территорию у обветшалого забора, тахикардия уже душит. Сжимаю до побелевших костяшек ремень безопасности, но с места не двигаюсь.

Алый поворачивает голову.

– Домой зайти не желаешь? – прищуривается.

Сжимаю челюсть, смотря прямо перед собой. Он ведь не поступит так.

Было достаточно моих унижений, я услышала все приказы и правила.

Абсурдно ведь…отправил работать, если бы собирался от меня избавиться, разве так бы действовал?

– Громко думаешь, Умница. – выдает с насмешкой: – Виски даже у меня сводит.

Оборачиваюсь с ужасом в глазах.

– Вы передумали? – задаю в лоб, пытаясь прочесть в равнодушном взгляде хоть что-то.

Он долго смотрит, ничего не отвечая, а затем открывает водительскую дверь.

– Выходи.

Какая же я дура…еще и Артема там оставила.

Ругая себя отборным матом, который когда-либо слышала, все же медленно отстегиваю чертов ремень и выхожу из катафалка.

Вероятно, на нем же меня когда-нибудь и вывезут.

Мысль заставляет издать нелепый смешок, и мужчина, что шагает впереди, оборачивается с явным замешательством.

– Да так… – пытаясь сдержать истерический смех, отвечаю на его взгляд.

Наверняка думает, что я сумасшедшая, но плевать.

С замершим сердцем иду по территории. Юматов уверенным шагом идет первым, я же двигаюсь сзади.

Казалось бы идеальная возможность убежать. Да только, он далеко не дурак и прекрасно знает, что я никуда не денусь.

Сама же загнала себя в кандалы.

Вижу, как наши соседи нет, нет, да одергивают грязные шторки изнутри. По крайней мере, никто не вылезает на улицу. Хотя, сейчас день, можно даже сказать, позднее утро, поэтому не мудрено.

Эти люди выползают из своих железных шалашей только к вечеру. Половина, потому что днем им плохо после вчерашнего. Остальные только по причине того, что слышат движения первых.

Нахлебников достаточно, поэтому если кто-то жарит в бочке черствый хлеб, тут же коршунами собирается большая часть здесь живущих. А если в придачу к этому еще есть спиртное, так вообще благодать.

Когда до нашего вагончика остается около пяти метров, он останавливается, а я осторожно ступая, продолжаю идти дальше.

– Пять минут на сбор барахла.

Киваю, не останавливаясь. Спасибо и на этом.

В момент как оказываюсь у двери, слышу тарахтящий телевизор, значит Алла дома. Оборачиваюсь на Юматова, а тот в ожидании наклоняет голову, глядя исподлобья.

Не знаю, зачем я это делаю. Помощи от него ждать, это что-то из рода фантастики. Теперь.

Да и справлялась же как-то одна…

Прикрываю глаза вдыхая воздух и дергаю хиленькую дверь.

– Кто?! – тут же рявкает сиплый голос Аллы.

Не отвечаю, поднимаясь по ступенькам и показываясь перед ней.

Вид у женщины, конечно, тот еще. Под глазом фингал, в руке сигарета, а сама будто не просыхала без году неделю.

– Явилась, пропащая?! – с ощущаемой злостью выдает.

Стараюсь не реагировать, и быстро осматриваю помещение на предмет наших с Темой вещей. Рюкзак, который я бросила, когда меня забрали, так и валяется около маленькой мойки на полу.

Хватаю его, принимаясь проверять. Документы, телефон….только денег нет.

Черт!

– Чего молчишь, дрянь?! – слышу шорох, и понимаю, что она пытается подняться: – А?! Думаешь избавилась от Макара?! Думаешь, что так просто уйдешь?! – она прямо злорадствует, озвучивая эти фразы.

Терпение на исходе, и заталкивая спортивные штаны Артема в рюкзак я резко оборачиваюсь.

– Проспись, Алла. Потом поговорим. – пытаюсь быть не грубой.

Всегда стараюсь ей не хамить, но это крайне сложно, когда человек другого языка не понимает. Много лет назад перестал понимать.

– Потом…– глупо смеется и, пошатываясь двигается ближе: – Где мой сын, мерзавка?! – орет в лицо, обдавая его неприятным застоявшимся перегаром.

– Забудь про него. – цежу сквозь зубы: – Был бы он тебе нужен, ты бы искала по всем окраинам, заглядывала бы в каждую канаву. А тебе важны лишь деньги Ветрова, в счет подрастающего ребенка. – снисходительно осматриваю ее: – Тебя и матерью назвать стыдно! – выплевываю со всей возможной неприязнью.

– Ах ты тварь! – замахивается, оставляя неловкий удар запястьем на моей щеке.

Хватаюсь за лицо, не испытывая физической боли, зато по горло утопая в душевной.

– Я бы не распускал руки.

Из ниоткуда слышится хриплый баритон.

Перевожу взгляд и вижу на ступеньках, прислонившегося к косяку, Юматова. Выражение лица привычно нечитаемое, а руки в карманах, демонстрируют его расслабленность.

Ситуация злит, а по какой причине и что конкретно подбросило уровень злости выше, осознать не могу.

Однако, этот разговор, в котором он участвует… то, чего бы я никогда не хотела.

– А Макару можете передать, что мальчик у меня. – чеканит ни на секунду не сводя давящего взгляда с Аллы: – Если хочет забрать, пусть приходит, обкашляем.

Последнее звучит явно ядовито.

– Так вот, почему смелая стала…

Возвращаясь к своей тлеющей сигарете в пепельнице, с якобы полным пониманием, Алла плюхается обратно на кушетку.

Порываюсь дальше собирать вещи, выгребая одежду комом и заталкивая то в рюкзак, то в пакет.

– Раньше не была такой? – неожиданно задает вопрос Алый.

Даже стопорюсь, бросая разъяренный взгляд в него. Однако, он совершенно не обращает внимания.

– Раньше была…– Алла задумывается и по пьяному взгляду с поволокой понятно, что она окунается в воспоминания: – Отличница Сонечка, прелестница Сонечка! И посуду вымоет, и квартиру уберет! Умница Сонечка…

Так говорил мой отец. Сглатываю, пытаясь удержать в себе порыв найти свой маленький нож и воткнуть ей в руку, которой она драматично водит в воздухе.

Юматов стоит не двигаясь и кажется даже не моргает.

– Идеальная Сонечка…– усмехается Алла: – А я?! – обращается к мужчине.

– Хватит. – цежу сквозь зубы, желая поскорее убраться отсюда.

– Да если бы не ты, у нас было бы все хорошо! – орет во весь голос, вновь подскакивая: – Еще и затыкать мне рот будешь, малолетка?! Что ты вообще знаешь?!

Выставляю руку вперед, чтобы не приближалась. Правда, это излишне, вижу, как практически согнувшись из-за роста, Юматов удерживает ее за шкирку.

– Моего человека трогать запрещено.

Стальным голосом тихо предупреждает. А я чувствую, как внутри срывается собственная лавина.

– Если бы не я, твой сын был бы мертв! – часто моргаю останавливая непрошеные слезы: – Если бы не я, даже этого долбанного мусора у тебя не осталось бы! – окидываю взглядом помещение: – Ты ничтожество…Ты сама слила свою жизнь, а теперь винишь меня?!

Закидываю рюкзак на плечо, хватая пакет, и другой рукой, подбирая поезд Артема с пола.

– Иди к машине. – приказывает Алый.

Выхожу на воздух. Короткие частые вдохи.

Мне не впервые выслушивать ушат дерьма, но каждый раз, когда она напоминает о той жизни, что была до, сложно не проваливаться в прошлое.

Останавливаюсь у черного монстра, прислонившись лбом к холодному металлу.

С каждым новым днем, маленькая девочка, что заперта внутри меня убеждается, что другой жизни не будет.

Что она невозможна.

И из раза в раз разочарование с новой силой забирает в свое царство, из которого выходить все сложнее и сложнее.

– Садись. – раздается позади, и я тут же смахиваю головой.

Стараюсь хотя бы временно изобразить, что мне нет ни до чего дела.

Однако, все же есть…и кроме той тьмы, что я ощущаю, крутятся мысли…почему он так поступил?

Меня никто никогда не защищал…кроме папы. И я, не считая последних событий, очень редко просила о помощи. Только в чрезвычайных ситуациях.

Но сейчас…украдкой наблюдая за мужчиной, я пытаюсь найти варианты ответа на вопрос, какого черта он делает.