Опоздание на пять минут

Глава 18

– Только не снова! – Седрик запустил мяч в Тихий океан.

Майкл бросил ему еще один мяч для гольфа.

– Попробуй еще раз и целься в землю в этот раз. В ту часть, что ты еще не намочил.

– Очень смешно.

Большинство людей не поняли бы его, ведь он играл на том поле, что многие считают, одним из самых знаменитых полей для гольфа в мире. Пеббл–Бич.

– Сосредоточься, – сказал Майкл. – Никакого давления.

– Правильно. Никакого давления …

Самые известные гольфисты в мире стояли и играли именно там, где стоял Седрик, но давление, которое Седрик чувствовал, не имело ничего общего с трудностями игры или поля для гольфа. Проблема заключалась в том, что его мысли были вовсе не о гольфе. Он все еще думал об Элли.

– Я облажался, – сказал Седрик.

– Просто ударь по мячу, и мы поговорим об этом по дороге.

– Просто я встречаю одну из самых удивительных женщин и делаю глупости в ее присутствии.

– Я знаю. Ударь по мячу.

Он подумал о прекрасной улыбке Элли и о ее запахе, и его плечи мгновенно расслабились. Он подобрался ближе к мячу, взмахнул клюшкой и отправил его к середине поля.

– Вот так! – Майкл наблюдал за мячом Седрика, пока тот не остановился. Они забрались в машинку и поехали к середине поля. – Кстати. Спасибо за это.

Седрик повернулся к Майклу.

– Ты серьезно? Последние пару лет мне было нелегко, но вы с Вероникой всегда были рядом. Это стоит в сто раз больше, чем эта игра в гольф.

Игра в Пеббл–Бич не была обычным явлением для Седрика. Круг из восемнадцати лунок стоил целых пятьсот баксов с человека. Седрик пообещал Майклу шесть раундов гольфа на местном поле за все время, что Седрик провел в его офисе, но он попроси Майкла поменять все это на один раунд в Пеббл.

– Не парься, – ответил Майкл.

После того, как они закончили, Седрик глубоко вздохнул и залюбовался грохочущими волнами и двумя кипарисами, а потом они направились в «Бенч» – ресторан под открытым небом с видом на последнюю лунку.

Пока они ели, Седрик посмотрел на свою карту показателей.

– Первая лунка была катастрофой. Со второй по седьмую – уже не так плохо. Все зависело от того, на чем я был сосредоточен в то время. Всякий раз, когда я думал о том, каким я был идиотом с Элли, я злился, и мяч улетал в воду. Итак, я принял решение.

– Вытащить голову из задницы?

Седрик смотрел на него несколько секунд и рассмеялся.

– Ты когда–нибудь давал этот совет во время консультации? Говорил им вытащить голову из задницы?

– Нет. – Майкл сделал глоток пива. – Но я думал об этом. Много раз.

Седрик улыбнулся.

– В любом случае, я решил сосредоточиться на том положительном, что могу вспомнить с Элли, а не на негативе. И тогда я заиграл хорошо.

– О чем ты думал?

– О ее улыбке.

– И все?

– Вот такая прекрасная улыбка.

– Сомневаюсь, что она так сильна.

– Ладно, может быть, это сочетание ее улыбки и запаха.

Официант вернулся к столу с чеком и кредитной картой Седрика.

– Спасибо, господа. Наслаждайтесь остальной частью вашего …

Слова официанта прервала группа из трех женщин, практически сбивших его, выходя из ресторана. За женщинами побежали мужчина и пара подростков. Еще один мужчина пробежал мимо, неловко пытаясь снять чехол с камеры при этом.

Седрик подписал чек и спросил:

– Что происходит?

Официант пожал плечами.

– Ходят слухи, что Сэмюэл Л. Джексон сейчас играет в гольф на восемнадцатой лунке.

– Серьезно? – спросил Седрик, глядя на улицу и замечая растущую толпу вокруг восемнадцатой лунки.

– К нам все время приезжают знаменитости. Билл Мюррей. Майкл Джордан. Железный шеф–повар.

– Кто знал? – сказал Майкл. – Эй, давай выйдем на улицу и посмотрим. Может, я получу фотографию для своего офиса.

Майкл и Седрик направились к восемнадцатой лунке, где собралась стена людей. Они не могли видеть Самуила, но все говорили о нём.

– Вы видите его? – спросила женщина.

– Да, – сказала другая женщина. – У него красивые ноги.

Седрик не хотел смотреть на ноги Сэмюэля Л. Джексона. Одно лишь упоминание ног заставило его думать об Элли и их встрече в Старбаксе. Те ноги были прекрасными.

Он смотрел на океан, представляя как Элли плавает там в милом бикини, и ее ноги, порой появляются в воде. Он ждал бы ее на берегу, а затем укутал бы полотенцем и нанес солнцезащитный крем на ноги.

– Займись со мной любовью, Седрик, – сказала бы Элли. – Здесь. Сейчас.

Его мысли были такими реальными и яркими, как будто он был на пляже с Элли. И Сэмюэль Л. Джексон тоже был с ними. Подождите. Почему Сэмюэль Л. Джексон был на пляже с ними? Как он залез в его мечту? Он не мог видеть Сэмюэля, но услышал его голос.

– Ублюдки, – заорал Сэмюэль.

С чего он кричал бы на пляже? Странно.

Седрик открыл глаза и не понял, что происходит. Он был как в тумане, и голова пульсировала. Он коснулся лба, а затем посмотрел на свою руку. Кровь. Что, черт возьми, случилось? Он помнил лишь, как представлял себя на пляже с Элли и Сэмюэлем Л. Джексоном, а потом оказался на земле, и пятнадцать–двадцать заинтересованных лиц нависало над ним.

– Освободите для него место, – сказал Майкл. – Седрик, поговори со мной. Ты в порядке? Какой сейчас год?

Седрик думал над вопросом секунду и растерялся.

– Как ты можешь не знать какой год, Майкл?

Несколько человек засмеялись, и тут Сэмюэль Л. Джексон пробрался сквозь толпу. Он встал рядом Седриком, глядя на него, качая головой.

– Черт, это сделал я? Плохо получилось. Примите мои искренние извинения.

Пятнадцать минут спустя Седрик почувствовал себя намного лучше, но ему рекомендовали посетить больницу, чтобы провериться на возможное сотрясение мозга. К счастью, больница полуострова Монтерей была всего в нескольких минутах езды на другую сторону автострады. Пока они сидели в зале ожидания больницы, Майкл показал фотографии в его телефоне.

– Тебе должно быть стыдно, – сказал Седрик.

– Что? – Майкл рассмеялся. – Что я сделал?

– На твоем телефоне доказательство того, что ты сделал.

Майкл показал несколько фотографий, а затем остановился на той, где Майкл улыбался, подняв большие пальцы. Прямо за Майклом Сэмюэль Л. Джексон присел на корточки рядом с Седриком, лежащим и выглядящим так, словно его сбил грузовик.

– Я один из твоих лучших друзей, и я мог умереть, но ты думал только про селфи!

– Во–первых, ты были в порядке, а во–вторых… фотография будет на моей стене.

– Рад, что тебя веселит мое унижение.

– Для того и нужны друзья. Эй, зато мы получим еще раунд гольфа в Пеббл!

– Это – да.

Сэмюэль Л. Джексон так расстроился из–за того, что ударил Седрика, что купил им с Майклом подарочную карту для следующей игры. Седрик подумал, что он – очень хороший человек, но в следующий раз, когда они будут играть, он наденет шлем.

– До того, как меня ударили мячом для гольфа, я мечтал об Элли.

– Жизнь коротка. Прекрати мечтать о ней и сделай что–нибудь.

Таков был план. Даже если это убило бы его.

На следующее утро, когда Седрик подошел к своему прилавку на фермерском рынке, Тони стоял спиной к нему и ел вишню.

Седрик покачал разочарованно головой.

– Ты ешь товар.

– Лучше, чем отдать их, – Тони сунул еще одну вишню в рот. – Так делает только сумасшедший.

– Хорошо, я сумасшедший.

– О боже! Твой лоб! – Тони плюнул вишневой косточкой в грудь Седрика.

– Очень мило. – Седрик вытер свою рубашку. – Ты слишком сильно реагируешь.

– Когда такое видишь, нужно кричать или бежать. Что случилось?

– Сэмюэль Л. Джексон ударил меня мячом для гольфа.

– Ты имеешь в виду того Сэмюэля Л. Джексона?

Седрик кивнул.

– Чувак, мне нужно сфотографироваться с твоим лбом.

Сотовый телефон Седрика звонил, и Седрик смотрел на номер на экране.

– Это Элли? – спросил Тони.

– Я не узнаю номер.

– Ответь.

Седрик смотрел на телефон.

– Не знаю.

– Не будь идиотом. Ты сказал мне, что она самая крутая девушка из всех, кого ты встречал. Ответь.

Седрик мгновение колебался, но решил ответить.

– Алло? – он ничего не слышал. Он оторвал телефон от уха, чтобы посмотреть на него. – Слишком поздно, отправилось на голосовую почту.

– Я должен надрать тебе задницу прямо сейчас.

– Во–первых, не надо так драматизировать. А во–вторых, ты не смог надрать задницу даже блохе,– Тони серьезно посмотрел на него. – Или нет?

– Ладно, ты можешь надрать задницу блохе. Может, целой деревне блох. Счастлив?

– Частица пениса.

– Дурак.

– Петух.

– Щелкунчик.

Подошла пожилая женщина и подняла бровь. Она взяла чеснок, понюхала и положила обратно, взглянула на Седрика, а затем на Тони.

– У вас есть сельдерей? – спросила она.

– К сожалению, нет. – Седрик указал на стол. – Только чеснок и вишня.

– Это слишком плохо. Мне нужно сделать Кровавую Мэри. А как насчет лимона?

– К сожалению, нет.

– Миндаль?

– Вы кладете миндаль в кровавую Мэри? – спросил Тони.

– Конечно, нет. Это отвратительно.

Седрик осмотрел столы в поисках миндаля, хотя знал, что у него его нет.

– Хм. Похоже, миндаля сейчас нет.

Женщина снова оглядела столы.

– Что у вас есть?

– Только то, что на столе.

Она подняла крышку стола, чтобы посмотреть внизу.

– Что у вас там? Ты прячешь миндаль или сельдерей?

– Уверяю вас, если бы у меня был миндаль или сельдерей, вы были бы первой, кому я бы их продал.

– Я очень надеюсь на это, – она побрела к будке по соседству, не попрощавшись.

Седрик и Тони смотрел, как женщина разговаривает с продавцом кукурузы. Они услышали, как она попросила у него сельдерей или миндаль.

– Думаю, нам нужно разрешение стрелять в людей, – сказал Тони. – Кто–то должен избавить их от страданий.

– Я думаю, когда они рядом с нами, мы страдаем больше, чем они. Может, нам стоит застрелиться.

Телефон Седрика трижды пикнул.

– Да, – сказал Тони. – Похоже, Элли оставила тебе голосовую почту.

– Ты этого не знаешь. Тот номер мог принадлежать кому угодно.

– Просто послушай проклятое сообщение, чтобы мы узнали.

– Ладно, – Седрик набрал номер своей голосовой почты.

– Привет, Седрик, это Элли. Из библиотеки, помнишь? Конечно, помнишь. Надеюсь, я не стану снова лепетать. Ну…

Элли замолчала, звуча до этого нервно, и Седрик ухмыльнулся. Будто ей нужно было объяснить, кто она. Трудно забыть человека, когда думаешь о нем 24 часа в сутки.

– Это она? – спросил Тони.

Седрик кивнул.

– Да!

– В общем, – продолжила Элли. – Я уже оставляла сообщение, но решила позвонить и поблагодарить еще раз за красивые цветы и открытку. И я точно воспользуюсь бесплатными обнимашками. Прости, что выгнала тебя из библиотеки. Я была немного не в себе. И я… Ну, просто позвони мне, ладно?

Седрик сохранил сообщение и спрятал телефон в карман.

– Ну?

Седрик улыбнулся.

Она хочет поговорить.

– Круто!

– Да, но…

– Ты слишком много думаешь. Просто поговори с ней.

– Верно.

Тони ударил ладонью по столу.

– Смотри, кто идет к нам.

Седрик повернулся и увидел Марию, официантку, приближающуюся к ним.

– Смелая женщина.

Мария улыбнулась.

– Спасибо, но я с ним справлюсь.

– Да, – сказал Тони. – Справься со мной.

Седрик вскинул руки.

– Он хороший. Просто не понял, как сдерживать тестостерон.

– Как моя будущая жена? – спросил Тони, наклонившись, чтобы поцеловать Марию в щеку.

– Даже не знаю, – Мария прикрыла рот рукой. – Я могу спросить ее в следующий раз, когда я пойду в зоопарк.

Тони смеялся.

– Видишь, Седрик? Вот о чем я говорю. Эта женщина – фантастика.

– Она только что оскорбила тебя.

– Вот где ты ошибаешься. Это наша версия прелюдии. Эта женщина – петарда, и она почти улыбнулась. Ей это нравится.

– Не буду рушить ваши фантазии, – сказала Мария. – Но я пришла сюда, потому что увидела табличку с чесноком.

Тони схватил три корзины с чесноком, положил их в мешок и передал ей.

– Бесплатный чеснок для прекрасной леди. Наслаждайся.

Седрик чуть не упал.

Мария улыбнулась и забрала мешок у Тони.

– Спасибо, это очень мило с вашей стороны.

Тони улыбнулся.

– Значит ли это, что мы готовы к первому поцелую?

– Зайдите ко мне в 2050 году.

Тони достал свой смартфон и принялся копаться в нем.

– Я занесу тебя в календарь прямо сейчас, – он поднял голову. – В десять утра подойдет?

Мария улыбнулась и подняла мешок.

– Спасибо еще раз. Увидимся в ресторане.

– Не сомневайся, – Тони убрал смартфон в карман и провожал ее взглядом.

Седрик громко вздохнул.

– Пит будет зол, когда она уволится из–за тебя.

– Когда она уволится, он поздравит меня и даст мне сигару, потому что она забеременеет нашим первым ребенком.

– Ладно, смени тему, пожалуйста.

– Это я могу. Давай снова поговорим о горячем библиотекаре.

– Пожалуйста, называй ее Элли.

– Как пожелаешь. Каков твой следующий шаг?

– Я понятия не имею. Мы вроде как в подвешенном состоянии. Есть явная тяга с обеих сторон, но обстоятельства мешают нам хоть как–то двигаться.

Тони снова вытащил из кармана смартфон и посмотрел на экран.

– Погоди, я только что получил сообщение, – он прочитал сообщение и нахмурился. – Черт.

– Что? – спросил Седрик.

– Интернет–аукцион для фермы был отменен, и теперь продажа фермы будет под управлением окружного руководителя.

– Все в порядке, да? – спросил Седрик, вытащив еще три корзины с чесноком из–под стола. – Я о том, что я обойду все остальные предложения.

– Не знаю. Судя по этому письму помощника Налогового коллектора, планируется продать его местному подрядчику.

Седрик поставил чеснок на стол и повернулся к Тони.

– Что?

– Так тут говорится, но у них планы, ферму еще не продали. Мой тебе совет – поговори с окружным начальником и заставь их прекратить продажу.

– Как я это сделаю?

Тони обдумал этот вопрос.

– Может, тебе нужно, чтобы это место объявили историческим памятником. Там так много истории, что это должно что–то значить для страны и особенно для города Гилрой.

Седрик почесал подбородок.

– Это гениально.

– Это потому это придумал Тони Гарсия. Тебе лучше идти сейчас, пока не стало слишком поздно.

– Хорошая идея. Я быстро.

Седрик добрался до офиса окружного руководителя на Хэддинг–стрит и поднялся на лифте на десятый этаж. Пока он ждал, пока секретарь закончит телефонный звонок, он смотрел на два аэрофотоснимка округа Санта–Клара на стене. Первое фото было сделано в 1960 году с тысячами акров сельскохозяйственных угодий и деревьев, видимых в кадре. Вторая фотография – с прошлого года – показала полную противоположность, с сотнями и сотнями зданий домов вместо полей. Единственные оставшиеся сельхозугодия, казалось, были на юге в Морган–Хилл и Гилрой, недалеко от фермы Седрика.

– Поразительно, – пробурчал Седрик. – Как отличаются.

Рядом с фотографиями на стене была карта районов округа. Он подошел, чтобы поближе взглянуть на карту и скользнул на юг пальцем к Гилрою.

– Район один, – прочитал он обозначение на карте.

Секретарь повесил трубку.

– Я могу вам помочь?

Седрик развернулся.

– Я хотел бы поговорить с окружным руководителем первого района.

– У вас назначена встреча?

– Нет.

– Могу я спросить, по какому вы вопросу?

– Я спрашиваю о ферме в Гилрой, которая будет продана округом.

– Одну минуту. – Она взяла трубку и нажала на кнопку. – Здесь кто–то интересуется фермой в Гилрой, – она повесила трубку. – Вы можете зайти. Вторая дверь справа.

– Спасибо. – Седрик улыбнулся и подошел к кабинету с надеждой. Должен быть способ остановить продажу. Кто–то должен был понимать историю, и почему музей чеснока был такой отличной идеей и замечательной данью региону, известному чесноком.

Седрик заглянул внутрь кабинета и увидел мужчину с опущенной головой, работающего на ноутбуке.

– Входите. – Мужчина закрыл ноутбук.

– Привет, меня зовут Седрик Джонсон, и я спрашиваю о собственности в…

Седрик замер после того, как увидел табличку с названием стола.

Доминик Каннингс.

– Вы в порядке? – спросил Доминик.

Седрик не сразу заговорил.

– Да. Просто … ваше имя.

– Ах, это. Я был назван в честь знаменитого пилота Второй мировой войны.– Он пожал плечами. – Мой отец бывший военный.

– Нет, я имел в виду вашу фамилию. Вы случайно не родственник Влада Каннингса?

«Пожалуйста, скажите нет».

– Это мой брат, вы его знаете?

«Да. Он самая гадкий козел из всех, кого я знаю».

– Он друг моего друга.

– Как вас зовут? – спросил Доминик, теперь глядя с подозрением.

– Седрик Джонсон.

– Седрик Джонсон. – Доминик сказал так, будто пытался запомнить имя. – Вы приехали на счет фермы в Гилрой, верно?

– Да. Мой дед изначально владел собственностью. Я хотел бы купить ферму и сохранить в семье.

– К сожалению, эту ферму уже планируют продавать местным подрядчикам для оплаты просроченных налогов. Вы опоздали.

– Но этого еще не произошло.

– Нет, но …

– Слушайте. – Седрик издал громкий вздох. – Эта ферма важна, как вы, вероятно, знаете. И у нее историческое значение не только для нашей семьи, но и для округа, для города Гилрой. Я хочу построить там музей чеснока и сделать его историческим памятником, ведь таким место и является. В этом доме началась чесночная революция.

Доминик, казалось, обдумывал слова Седрика.

– Что ж, приобрети имущество для исторического памятника не так просто, как вы думаете. Она должна быть рекомендована Государственной комиссией по историческим ресурсам и официально назначена директором парков штата Калифорния. Это, конечно, сложный процесс.

– Но это возможно.

Доминик кивнул.

– Да, конечно. Это возможно. – Доминик улыбнулся и схватил бумагу и ручку со стола – Вот, что я скажу вам, оставьте мне ваши контактные данные, а я все проверю. Я не могу обещать. Я позвоню вам, как только смогу.

– Спасибо, я ценю это. – Седрик улыбнулся, когда написал свое имя и номер телефона на бумажке, и передал листок Доминику.

Это все, чего он хотел. Шанс.