Особый пассажир

Глава 10

— Так, народ, в красной коробочке находятся пастилки от изжоги, — вечер выдался дождливым, поэтому мы с соседями обосновались в беседке, вместо привычных нам лавочек, — а здесь лежат блистеры с таблетками от диареи, в этой баночке от отравления, а здесь, дядя Мойша, корвалол, если слишком много съешь васаби.

Я все-таки купила суши, только не для одной Айрин, а для всех. Подруга протащила меня по магазинам, будто чувствуя, что со мной что-то произошло, хотела отвлечь. Мы купили мне новый телефон и восстановили симку, а еще, вместо новых шмоток, я приобрела себе шикарнейший смеситель и новую душевую лейку. Такой широкий напор воды, просто обалдеть! Я будто под облаком купалась. Правда, горячая вода быстро закончилась, но это уже мелочи.

Никто из присутствующих (кроме меня и Айрин) не пробовал суши. На столе стояла батарея контейнеров с баночками соевого соуса, васаби и имбиря. Тетя Люба и Тетя Роза даже надели выходные бусы и подкрасили ресницы, которыми сейчас кокетливо хлопали по сторонам.

— Как эти ускоглазые едят этими палками? У них артрита не бывает, что ли?

— Дядя Федя! — Шикнула Айрин, — нельзя так про людей — это расизм. Я тоже ускоглазая и мне было бы обидно такое слышать про себя. Смотрите, как надо: большим и указательным пальцем зажимаешь верхнюю палочку… — Девушка принялась учить тонкому искусству поедания блюд японской кухни.

Тетя Роза разлила по хрустальным стаканам, которые достала из буфета для такого случая, домашнее вино, поправила воротничок цветастого сарафана и подняла бокал:

— Сенечка, за тебя! Мы так тобой гордимся! — Все дружно поддержали ее звоном бокалов, приступая к первой дегустации.

Я немного беспокоилась за них, по правде говоря. Мало ли, животы прихватит, но экспресс-аптечка находилась под рукой, может, и пронесет.

— Я чувствую себя, как героиня того сериала, — хихикнула тетушка Айнура, — помнишь, Любк, где еще посольская дочка в рыбака влюбилась?

— Помню, так важничала.

— Что-то не пойму я этих сушев.

— Федь, я селедки принес. Кинь сверху, тогда достойно, — дядя Мойша вилкой обмакнул ролл в масло от селедки, — майонез у Розки возьми.

— Ишь, майонез ему подавай. Тебе и фазана с трюфелями дай, все майонезом испоганишь!

— Майонезом невозможно что-то испоганить. Это как сгущенкой, ты что несешь?

С улыбкой смотрела на своих друзей, понимая, что я таки не одна (прям как дядя Мойша сказал). Самой-то и кусок в горло не лез, даже кофе не хотелось, но и домой идти желания не было. Хотелось вот так всю жизнь провести, как этот вечер: на улице дождь, не слышно города, только наш смех под лампами белых новогодних фонариков. И нарядные соседи, выбирающие кассеты для старого магнитофона.

Айрин рассказывала какие-то истории из института, продолжая учить дядю Федю пользоваться палочками, время от времени бросая на меня задумчивые взгляды.

— Айрин, спасибо тебе, — чуть позже, когда дождь прекратился и наши соседи вышли танцевать медленный танец под «Чистые пруды», а мы с ней остались лежать на лавочке, любуясь первыми звездами.

Я точно знала, что она что-то подозревает. Она прекрасно видела мой синяк на подбородке и отметины на плечах, но не задала не единого вопроса, чувствуя, что я не отвечу. Я видела беспокойство в ее черных глазах.

— За что, дуреха?

— Ты пропустила из-за меня занятия, — мы лежали головами друг к другу, мне пришлось изогнуться, чтобы на нее взглянуть.

— Только не говори, что мы сейчас начнем мериться, кто кому больше помогает, — она тоже смешно запрокинула голову, чтобы улыбнуться мне.

— Нет конечно, но ты больше.

— Неправда. Вспомнить хотя бы, сколько раз ты давала мне денег, — она засмеялась.

— Пф, нашла, что напомнить, суммы-то небольшие.

— Могло быть мелочью, но ты ведь отдавала последнее.

***

Все быстро возвращалось в свою колею. Почти два дня выходных, Эдмундо и новый душ, которому я еще не дала имя (мы все еще знакомились), сделали свое дело. Всё произошедшее больше напоминало страшный сон. На сменах я, конечно, бросала осторожные взгляды на входную дверь в ожидании чего-то нехорошего, но сейчас на базе всегда были люди, как и раньше. Судя по разговорам, между Архаровым и Бединым состоялся некий разговор, после которого последний залег на дно, есть, отстал, поняв, что перешел границы.

Зинаида Александровна объявилась только спустя несколько моих смен. И вот я опять подъезжаю к особняку Архаровых в форме, но со своим личным галстуком, который я завязала весьма сносно благодаря видео в интернете.

Пожилая женщина уже поджидала меня, зорко следя взглядом за подъезжающим Клайдом.

— Добрый день! — Я выскочила из машины, чтобы открыть ей дверцу, но Зинаида Александровна, поправив твидовый костюм зеленого цвета, сама ловко запрыгнула на заднее сиденье.

Следуя правилам, я не начинала диалог первой, хотя очень чесалось спросить, есть ли какие-то результаты от ее пронырливого детектива.

— Салон красоты? — Все же не выдержала я и спросила, бросив взгляд на пассажирку в зеркало заднего вида.

Вместо ответа она на меня строго посмотрела, поджав губы.

— Ты обещала мне, что будешь докладывать обо всем, что у вас там творится, но от тебя ни слуху ни духу!

— Так ничего и не происходит!

— Да, твой синяк на лице говорит об этом же. Ты должна быть моими ушами и глазами! Марк в последнее время вообще закрылся, — шипела она мне в затылок, — еще и сойдется опять с этой… этой Алиной-дубиной. Никак отстать от него не может.

Пришлось приложить все усилия, чтобы не вырвался невежливый смешок на это детсадовское ребячество. Я сама наслышана об этой Алине, так что вполне поддерживала Зинаиду Александровну в ее неприязни. Странно, что Марк будто не замечал, насколько склочная эта Алина и эгоистичная. Или, как вариант, мы просто не все знаем. Архаров не похож на тех людей, у кого может быть слабость в виде любви до гроба, но и до глупца ему очень далеко. И история с Бединым подтвердила, что с Марком Васильевичем лучше не пытаться играть.

Ребята поговаривали, что Бедин потерпел крупную неудачу в каких-то инвестициях с легкой подачи Марка. Головой я понимала, что Архаров таким образом просто защитил свои территории, но эмоциями было приятно думать, будто он отомстил лично за меня, пусть в отчете и говорилось о нападении на безликого сотрудника. Да и вряд ли Марк знал о моем существовании.

— Это не связано с работой, — опять почти не обманула. С моей ведь работой напрямую и не связано, — если что-то услышу, расскажу! Я ведь на выезде либо одна, либо с вами. А парни не привыкли сплетничать, в Марком Васильевичем мы даже не встречались никогда, так что извините. Так куда мы едем?

Зинаида сверлила меня с минуту взглядом в попытках понять, насколько я с ней откровенна, а после сменила гнев на милость:

— К подруге, навестить старую идиотку нужно. Сорок лет дружим, как-никак.

— Могу вас обеих отвезти в уютное место. Вам, наверное, надоело дома сидеть, — вбила адрес в навигатор.

— Все-то ты знаешь, — цыкнула в ответ Зинаида Александрова, — умным людям не бывает скучно наедине с собой. Надоедает, когда заняться нечем. Так что оставь свои наблюдения при себе.

Сказала она без особой злобы, я даже не покраснела, но со своими замечаниями решила не лезть. Это со своими я привыкла общаться наравне, а она — мое начальство.

— Идиотка чертова, — ругнулась мать Архарова, ударив кулачком по сиденью, — говорила ей раньше обратиться к врачу, так нет же: сигарету в зубы и море по колено! Допрыгалась до того, что ей нужна пересадка почки, а почек то нет!

Вначале я дернулась, но потом сообразила, что мать Архарова про свою подругу, к которой мы сейчас и едем. По голосу она была действительно очень расстроена, мне стало жаль Зинаиду Александровну.

Трансплантология — бич медицины. Нуждающихся у нас сотни тысяч, а органов всего сотни. Есть, конечно, черный рынок, где соотношение немного оптимистичнее, но и процент смертности от такого «товара» гораздо выше.

— Почему нельзя заплатить какому-нибудь работяге, чтобы выкупить его почку? Ему сойдет и денег заработает.

— Потому что это уголовная ответственность.

Зинаида Александровна вздохнула:

— В этом государстве честным людям никогда не начать прибыльный бизнес.

— Вы же не собираетесь начать торговлю органами? — На всякий случай уточнила у предприимчивой дамы, мало ли.

Вместо ответа она на меня бросила свой фирменный взгляд. То есть, посмотрела, как на идиотку.

После визита к подруге мы еще катались по разным адресам, но уже почти не разговаривали. Этот выезд был спокойным, я даже поверила, что Зинаида Александровна поуспокоилась со своими детективными задумками и просто наслаждалась поездками по салонам и магазинам. Все то, чем и должна заниматься праздная женщина в летах с длинным банковским счетом.

Вот только момент, когда она ткнула в меня пальчиком, на котором красовался свежий маникюр, со словами «глаза и уши» заставил меня вновь напрячься.

— Сень, переодевайся, ноги в руки и бегом на офисную парковку. Заменишь Виктора.

Михалыч проверил мои «обходные листы» и, бросив распоряжение, удалился в кабинет. Зинаида Александровна после нашей последней встречи время от времени лишь писала смс с вопросами, есть ли новости, Бедин отстал — все было спокойно.

Если бы что-то случилось, Михалыч предупредил бы, так что я без задней мысли отправилась натягивать строгий костюм с галстуком. Пару раз я уже заменяла Леонида или Виктора, когда надо было отогнать машину на заправку, не Майбах, конечно, его мне не доверяли. Обычно Бони или Рендж, на котором привозили в офис Архарова партнеров или гостей.

Так что спокойно отправилась на выход.

— «Ухо не забудь»! — Крикнул Михалыч в тот момент, когда я толкнула дверь заднего двора, — рацию оставь на базе.

А вот это что-то новенькое.

Пришлось возвращаться и крепить станцию к ремню, а провод наушника протягивать под рубашкой. Чувствовалось все это несколько чужеродно. Как только включила станцию, сразу же послышались обрывистые фразы команды службы безопасности.

На самом деле, я чувствовала себя не в своей тарелке, будто подслушивала разговоры. Кажется, сегодня я подменяю Виктора не для обычной задачи авто заправить, а буду вместо него водителем для какой-то особо важной персоны. Надеюсь, не для Алины. Даже поморщилась о такой мысли.

Побежала через внутреннюю территорию к пункту назначения. На черном входе офисного здания не было поста охраны, чтобы попасть внутрь, надо было «отбиться» пропуском. Сейчас уже давно нерабочее время, так что попадалось мало сотрудников на пути.

Обычно меня почти и не замечали, когда я через здание проскальзывала на подземную парковку, но сегодня народ машинально кивал при встрече со мной.

Волосы убраны в привычный низкий пучок, мое «ухо» со спиральным проводом был у всех на виду. Пусть это и было лишь частью протокола: при важных людях все должны были носить их во избежания всяких ситуаций, но я чувствовала себя уж очень важной.

На подземной парковке не обнаружила ни одной «моей» машины. Только Майбах стоял посреди, но без Виктора внутри. Передние стекла были меньше затонированы, чем задние, так что, прижавшись носом вплотную, удалось рассмотреть, что салон пуст. Только папка на переднем пассажирском сидении, ключи в замке зажигания и бумажный кофейный стакан.

«Два-семь-два, приготовься» — в ухе раздалось так громко, что, казалось, должно было отразиться эхо ото всех стен парковки.

Приготовиться? К чему?

Двери лифта под мягкий звук звоночка открылись, и я поняла, к чему мне надо было приготовиться.

Руки моментально вспотели, во рту пересохло. Сердце настолько сильно стучало, что перебивал голос Костика у меня в ухе.

Подскочила к задней дверце, чтобы открыть ее для Марка Васильевича Архарова, который собственной, слегка устрашающей персоной, в сопровождении огромного Костика, направлялся прямиком ко мне…