От меня беги

34. Радуга и единороги

POVМаргарита Ахметова

Лежу на кровати, распластавшись звездой. Все в том же комбинезоне.

За окном ночь. Дверь на замке. В нее разве что соседи не стучались.

Я молчу. Перевариваю-перевариваю. Гоняю по кругу все события, встречи, эмоции.

В груди противно ноет мое несчастное сердце, и хочется взять в руки телефон, чтобы написать Димочке.

Не беру…

И нормальная девушка давно бы разревелась, а я не могу.

Я ненормальная, да.

Я хочу его увидеть, потому что Шумов единственный, кого я могу назвать настоящим.

Не сказал о сестре…

На его месте я бы тоже не сказала.

Переворачиваюсь на живот, утыкаюсь носом в подушку и тихо ору в нее.

На меня всем тут плевать, так какая разница?

У меня много «красивых» слов накопилось для папочки, а озвучила я их малую часть. Несправедливо…

Он меня снова не услышал.

С шумным выдохом меняю положение. Ложусь на правый бок и смотрю в окно. Света, который проникает через него, достаточно, чтобы люстра надо мной кидала блики. Любуюсь. Недолго.

Живот урчит.

От мысли, что столкнусь с Тимуром Тагировичем или Владимиром, начинает мутить. Молчать я точно не смогу, а нарываться на неприятности нет желания. Еще раз увидеть, как на меня папа замахивается? Увольте…

Терплю.

Моргаю все медленнее, проваливаясь в сон.

А там Дима. Его виноватый взгляд. Разве может так смотреть плохой человек?

Нет! Не может!

И во сне я его целую. Ещё горячее и отчаяннее, чем у нас было.

Просыпаюсь от странного скрипящего звука. Часто моргаю, тру глаза пальцами и в ужасе подпрыгиваю с кровати, когда вижу темный силуэт около окна.

Кто-то забрался ко мне в комнату!

Хватаю лампу на тумбочке, потому что нужно чем-то отбиваться!

Явно не святой отец мне грехи отпускать пришел среди ночи!

Вот только кинуть в этого гада своим орудием не могу. Мешает провод. Пока я нервно дергаю за него, чертов взломщик приближается.

— Помо…! — только и успеваю пискнуть прежде, чем меня валят на кровать. Рот накрывает ладонь. Я мычу, кусаюсь и пытаюсь выбраться из-под туши, которая на меня навалилась сверху.

Пульс зашкаливает. Умудряюсь куснуть преступника. Рот открыт, но позвать на помощь не могу, потому что…

— Рита, блядь! Это же я! — скатывается с меня на спину. Держится за руку. — Злобный хомяк, — трет ладонь, которую я хорошенько надкусила.

— Дима… — не веря, смотрю на него. Даже не моргаю. Это ведь не сон, нет? Дима у меня в комнате, на моей кровати. В груди раздаются щелчки. Наверное, органы от радости в ладони хлопают. — Дима! — запрыгиваю на него, обнимаю, не веря своему счастью.

Чувствую, как у него сильно колотится сердце. Растерянно сжимает в ответ. Сидим и шумно дышим друг другом.

И вот теперь мне хочется плакать, потому что вариантов, где мы вместе, как нормальная пара, не вижу.

— Не такого приема я ожидал, — тихо шепчет в ухо. Отрицательно качаю головой. Не хочу я сейчас что-то говорить. Обнимаю сильнее и зажмуриваюсь. — Не пошлешь меня?

— Нет.

— Не побьешь?

— Нет.

— А я заслужил…

Отрицательно мотаю головой. Губами прижимаюсь к его шее. Стискивает меня сильными руками. Так хорошо…

— Заслужил, Рит. Я тебя использовать хотел. Наблюдал. Узнавал, а потом ты сама на меня свалилась.

— И?

— И я подумал, что лучше держаться от тебя подальше.

— Вот как…

— Не получилось.

Руки перемещаются выше. Перебирает пальцами мои волосы, пока я дышу ему в шею. Открывать глаза не хочется. А вдруг он исчезнет…

— Я хотел тебе сказать про Аву, но не смог.

Отстраняюсь, чтобы смотреть ему в глаза.

— Тимур, как узнал о ее существовании, так нагрянул к нам, — сжимает челюсти. Мышцы тоже напрягаются под моими ладонями. — Некоторое время удавалось прятать, а потом мама добровольно нас ему сдала. Я думал, что увезу Аву, но нас догнали. Меня отключил Трофимов. Сестру забрали. Где она, не знаю до сих пор, и мама не спешит сообщать.

— Ты сейчас пришел, чтобы я помогла узнать о ней? — застываю в ожидании ответа.

— Нет.

— Тогда почему?

— К тебе.

Улыбаюсь. Меня вдруг трясти начинает. Не ошиблась в нем. И теперь ликую.

— Как ты сюда пробрался? Там же камеры и охрана…

— Громов помог.

— Какой хороший мальчик.

— И не поспоришь. Ты замерзла?

— Нет.

— Почему дрожишь?

— Потому что волшебно.

— Волшебно? — хмурится. Беру его руку и кладу себе на грудь.

— Вот здесь. Внутри радуга и единороги. Пляшут, наверное. Вот и содрогаюсь.

— Зараза!

— Маньяк!

Посмеиваясь, состыкуемся губами. И мне горячо тут же становится. Не могу остановиться. Его вкус, руки, губы… Единороги устраивают брачные игры…

И меня осеняет!

— Так мы вроде родственники, получается! Если твоя сестра и моя сестра…

С тяжелым вздохом падает на спину, смотрит в потолок.

— Формально так.

— А не формально?

— А не формально тебе не понравится…