- Я надеюсь, что ты прав.
Вскоре после этого она ушла, а Райли принялся возиться в углу, с удовольствием подключая новые устройства и DVD-плеер к телевизору.
- Спасибо. Я серьезно. Ты даже не представляешь, как много это для меня значит.
Но Тейлор знал. Вот почему он это сделал. Он понимал, как тяжело Райли боролся за то, чтобы измениться.
- Твоя мама приходит к тебе сейчас? - спросил он, надеясь, что не переходит границы дозволенного.
- Теперь, когда я завязал, она приносит мне продукты. Наличные она мне, конечно, не дает. Она предполагает, что я потрачу их на героин. Но еда помогает. - Он поставил DVD и пересел на диван. Он посмотрел на Тейлора, и его улыбка немного поблекла.
- Что-то не так? Она сказала тебе что-то грубое?
- Она сказала, что мне не следовало ничего покупать для тебя. Что ты продаешь это только для того, чтобы купить наркотики. - То, что осталось от улыбки Райли, исчезло, и Тейлор пожалел, что сказал это. Это было похоже на еще одну тень на том, что должно было стать отличным днем.
- Как скажешь. - Райли пожал плечами не так небрежно, как он, вероятно, надеялся. - И это все, что случилось?
- Нет. - Потому что большая часть печали не имела ничего общего с мамой Райли, а была связана с Тейлором. - Парень в ломбарде узнал меня по «Лерою». Он предложил заплатить мне за секс.
- Ты это сделал?
- Нет, но я и не сказал ему «нет». - Он нервно прикусил губу, но, подняв глаза, не увидел осуждения в глазах Райли. - Я вроде как сделал его своей следующей целью. Похоже на то, что привычка всегда быть уверенным, что у меня есть кто-то на связи, просто сработала. Я не стал выходить из игры, потому что не был уверен, как к этому отнесется Уоррен. Но я чувствовал, что и этот мост я не смогу сжечь.
Райли кивнул.
- В этом есть смысл. Тебе всегда приходилось беспокоиться о том, где ты будешь есть в следующий раз. Точно так же, как я всегда беспокоился о том, где я получу свою следующую дозу. - Он взглянул на телевизор. Экран заполнило меню фильма. - Моя мама была права. В прошлом я продавал все, что не было прибито гвоздями. - Он пожал плечами с удрученным видом. - Может быть, я сделаю это снова. Я хочу сказать, что не буду этого делать, но иногда единственное, о чем я могу думать, как получить дозу.
Тейлор вспомнил прикосновение пальцев матери Райли к своей руке. Он заметил характерные отметины на тыльной стороне ладоней Райли и на внутренней стороне его локтя. Он знал, что, когда помогал Райли в душе, у него тоже были отметины на бедрах. Райли перехватил направление его взгляда и прикрыл руками следы от уколов на левом предплечье.
- Прости, - сказал Тейлор. - Тебе не обязательно скрывать их от меня. - Впрочем, от всех остальных. Есть такая поговорка: шрам - это просто доказательство того, что ты сильнее того, кто пытался тебя убить.
Райли покачал головой.
- Я не чувствую себя сильнее, чем героин. Я продолжаю ждать того дня, когда начну, но пока мне кажется, что я просто прячусь от этого.
Тейлор снова прикусил губу, размышляя.
- Я хочу тебе кое-что показать. - Он встал и начал расстегивать брюки.
- Э-э, Тейлор? - Сказал Райли, нервно смеясь. - Ты же знаешь, что мне не нравятся парни, верно?
- Это не то, что ты думаешь. - Тейлор отодвинул джинсы в сторону, поворачиваясь, чтобы не демонстрировать Райли свои достоинства. Вместо этого он показал ему ряды шрамов на правом бедре.
Губы Райли сжались в тонкую линию. Он протянул руку и провел кончиком пальца по линиям.
- Они не выглядят свежими.
- Большинство из них такими не являются. - Хотя за последние пару лет он несколько раз прибегал к порезам.
- С обеих сторон?
- Да.
- Почему?
- Вероятно, по тем же причинам, по которым ты впервые воткнул иглу себе в руку.
- Зачем ты мне это показываешь?
- Твоя мама проверила мои руки на наличие следов, - объяснил Тейлор, натягивая брюки. - Я думаю, меня обеспокоило, что она предположила, что это единственные шрамы, которые могут быть у людей.
- Моя мама не плохой человек. Просто я часто ее подводил.
- Я понял. - Тейлор присела на диван рядом с Райли. - Мне хотелось бы думать, что мы сможем доказать, что она не права, но иногда я сам не могу в это поверить, понимаешь? - Он подумал о том, как легко было провести Скотта. - Как ты думаешь, нам просто суждено продолжать делать одно и то же снова и снова? Или ты думаешь, что мы можем стать чем-то новым?
Райли наморщил лоб, обдумывая вопрос. Это была одна из черт, которые Тейлор любил в Райли. Он никогда не отмахивался от вопросов Тейлора, даже если они не обязательно имели большой смысл.
- Я думаю, это зависит от того, чего мы хотим больше.
***
Тейлор все еще не вернулся домой, когда Уоррен ушел на свою смену с Кэнди и Шугар, и в ту ночь, когда Уоррен зашел в дом в половине четвертого утра, он впервые за все время обнаружил, что дверь в спальню Тейлора закрыта для него.
Уоррен на мгновение остановился перед дверью, размышляя. Дело было не столько в том, что он хотел секса, сколько в том, что он хотел наладить отношения между ними. Он подергал дверную ручку и обнаружил, что она не заперта.
И все же он колебался.
Если бы Тейлор зашел так далеко, что запер дверь, Уоррен бы удалился в свою комнату. Оставить дверь закрытой, но незапертой, это было бы совсем другое заявление.
Уоррен приоткрыл дверь и заглянул внутрь. В комнате Тейлора было темно. Уоррен мог различить лишь темные очертания его фигуры под одеялом.
- Чего ты хочешь? - Спросил Тейлор.
- Наверное, я хотел узнать, продолжаешь ли ты злиться.
- Да, я злюсь.
Уоррен кивнул.
- Ладно. Тогда я оставлю тебя одного.
Он повернулся, чтобы уйти, но Тейлор сказал:
- Подожди.
- Да?
- И это все? Я говорю тебе, что все еще зол, а ты просто соглашаешься?
- Я не хочу ссориться, Тейлор. Если ты хочешь, чтобы я ушел, я уйду.
Тейлор на мгновение замолчал.
- Ты можешь остаться.
- Ты уверен?
- Я думал, что хочу, чтобы меня оставили в покое, но от того, что ты уходишь, мне становится только хуже.
Уоррен молча разделся до боксеров и забрался в постель к Тейлору. Он положил руку на бедро Тейлора. Тейлор, как всегда, был обнажен. Это прозвучало как приглашение, и Уоррен придвинулся чуть ближе, чтобы поцеловать Тейлор в плечо.
- Я сказал, что ты можешь остаться. Я не говорил, что ты прощен.
- Хорошо. - Уоррен снова поцеловал его, проводя губами по шее Тейлора. - Значит ли это, что ты хочешь, чтобы я остановился?
- Что произойдет, если я скажу «да, я хочу, чтобы ты остановился»?
Уоррен замер, немного отстраняясь, чтобы увеличить дистанцию между ними.
- Тогда я так и сделаю.
Мгновение молчания. Затем его голос стал тише:
- Что, если я позволю тебе продолжить?
Уоррен провел рукой по бедру Тейлора и вперед, касаясь кончиками пальцев того мягкого места, где таз соединялся с бедром.
- Это ты мне скажи. - У Тейлора перехватило дыхание, но он не протестовал. Уоррен воспринял это как разрешение продолжать. Он снова придвинулся ближе, целуя Тейлора в шею, медленно проводя пальцами по растущей эрекции Тейлора. Он не давил, но вложил все свои силы в простое убеждение, пока Тейлор не издал тихий стон капитуляции и не перекатился на спину, раздвигая ноги, чтобы предоставить Уоррену лучший доступ к своему паху. В почти полной темноте он встретился взглядом с Уорреном.
- Это несправедливо. Из-за тебя очень трудно злиться.
Уоррен усмехнулся и поцеловал Тейлора в шею.
- В этом и была идея.
- Подожди. - Он положил руки на грудь Уоррена и слегка оттолкнул его.Это помешало Уоррену поцеловать его, но не помешало продолжить свои медленные ласки под одеялом. - Мне нужно тебе кое-что сказать. Он глубоко вздохнул. - Я купил Райли телевизор.
- Хорошо.
- Хорошо? Мне кажется, что бы я тебе ни сказал, это твой ответ.
- Это твои деньги. Я не буду указывать тебе, как их тратить.
Тейлор раздраженно вздохнул.
- Это не то, что я хотел услышать, Уоррен. Я хочу, чтобы ты признал, что, возможно, на этот раз ты ошибаешься. Что, возможно, у Райли все получится.
- Возможно, у него получится, - сказал Уоррен. - Может, ты и прав, и я просто слишком стар и пресыщен. В любом случае, ты поступил так, как считал правильным. Ты был ему другом, когда никто другой им не был. Я думаю, ты заслуживаешь похвалы за это. Во всяком случае, больше, чем я тебе давал.
У Тейлора перехватило дыхание.
- Ты это серьезно?
- Я бы не сказал этого, если бы не хотел.
Тейлор притянул его к себе, но не стал целовать.
- Спасибо тебе за это.
- Тебе не за что меня благодарить. Это чистая правда.
- Ты все еще думаешь, что мне не следовало покупать телевизор?
- Я бы так не поступил, но это не делает твой поступок неправильным. Может, это просто доказывает, что ты лучше меня.
Тейлор вздохнул и, наконец, поцеловал его.
- Я не такой. Не совсем. Я просто не мог видеть его грустным.
Уоррену ничего так не хотелось, как заняться с ним любовью по-настоящему, но он сдерживался. Тейлор казался странно уязвимым, и Уоррен вспомнил тот единственный раз, когда Тейлор сказал ему «нет», потому что не смог вынести их близости. Уоррен подозревал, что они снова близки к этому. Его подозрения подтвердились, когда он попытался поцеловать Тейлора, но Тейлор его оттолкнул.
- Трахни меня, Уоррен, - прошептал Тейлор, поворачиваясь к Уоррену задом. - Трахни меня жестко.
Уоррен вздохнул, чувствуя себя побежденным. Да, он мог бы попытаться заняться любовью с Тейлором, но Тейлор бы все изменил, вернул бы себе власть, сопротивляясь нежности Уоррена. Он бы нашел способ превратить их занятия любовью в трах.
Не то чтобы в простом трахе было что-то плохое, но Уоррен хотел сегодня не этого.
Поэтому вместо секса Уоррен опустился ниже. Он использовал руки и рот, посасывая Тейлора и дразня простату. Он отдавал все свои силы тому, чтобы доставить Тейлору удовольствие, пока Тейлор, наконец, не содрогнулся от оргазма, впившись пальцами в затылок Уоррена.
С минуту Уоррен просто лежал, прижавшись лбом к животу Тейлора, а пальцы Тейлора перебирали его волосы. Он чувствовал себя раздираемым во многих отношениях. Его чувства к Тейлору делали его уязвимым на каждом шагу. Любить Стюарта никогда не было так трудно и предательски, и все же не было способа перестать испытывать то, что он испытывал. Он будет бороться за Тейлора, пока не победит, или пока Тейлор не устанет от него и не уйдет.
Уоррен снова приподнялся, стараясь не давить на Тейлора слишком сильно. На этот раз, когда Уоррен поцеловал его, Тейлор позволил.
Уоррену, как ни странно, не хотелось уходить, но он был так измучен. Он отвел волосы Тейлора в сторону, чтобы поцеловать его в лоб.
- Спокойной ночи, малыш.
- Подожди. - Тейлор поймал его за руку. - Тебе обязательно уходить?
Уоррен остановился, поставив одну ногу на пол, а другое колено все еще было на кровати.
- Нет. Просто я очень сильно храплю. - Он дотронулся до шрама на переносице. - С тех пор. Раньше это сводило Стюарта с ума. Именно поэтому у него была своя комната.
Тейлор покачал головой, потянув Уоррена обратно вниз.
- Я не он. - Уоррен рассмеялся, подумав, когда он занял свое место на кровати, в какой ужас пришел бы Стюарт, увидев Тейлора. Стюарт, который во многих отношениях был чопорным и подавленным и отчаянно нуждался в том, чтобы кто-нибудь сказал ему, что это нормально, быть таким, каким он хочет быть. Он никогда не чувствовал себя комфортно в своей собственной шкуре.
- Более правдивых слов еще никто не говорил.
Тейлор положил ладонь Уоррену на сердце.
- Это плохо? Ты бы хотел, чтобы я был больше похож на Стюарта?
Вопрос удивил его.
- Нет. Вовсе нет. - Он притянул Тейлора ближе. - Ты мне очень нравишься такой, какой ты есть.
- Правда?
Как, черт возьми, Тейлор мог все еще сомневаться в чувствах Уоррена? Уоррен чувствовал себя так, словно не скрывал своих чувств. С другой стороны, он никогда не был силен в самовыражении.
- Правда.
Минуту они просто лежали. Уоррен никогда не пытался инициировать какие-либо посткоитальные объятия с Тейлором, в основном потому, что не был уверен, что это будет оценено по достоинству. Но теперь, когда Тейлор, казалось, этого хотел, Уоррен не возражал. Он прижал Тейлора к себе, лаская его гладкое, подтянутое тело, удивляясь, что кто-то настолько молодой и красивый может хотеть такой близости с ним.
Тейлор, однако, не расслабился и не ответил на его прикосновение. Его шея и спина оставались напряженными под руками Уоррена. Он все еще казался обеспокоенным, и Уоррен ждал, гадая, следует ли ему еще раз подтолкнуть Тейлора или оставить его в покое. В конце концов, ему не пришлось делать этот выбор. Тейлор наконец глубоко вздохнул и сказал:
- Могу я задать тебе глупый вопрос?
- Конечно.
- Ты можешь быть честен со мной, несмотря ни на что. Я не буду злиться на тебя или что-то в этом роде, обещаю.
О чем, черт возьми, мог спросить Тейлор, чтобы оправдать такое заявление?
- Что за вопрос?
Тейлор перевернул Уоррена на спину и уселась на него верхом, оседлав его бедра. Он наклонился ближе, положив руки Уоррену на грудь.
- Это все еще просто соглашение?
Уоррен разрывался между смехом и слезами, гадая, не разорвется ли его сердце на части.
- Только не для меня. Я не думал о тебе так целую вечность.
- Даже сейчас? Даже зная, насколько я запутался?
Уоррен провел рукой по гладкой спине Тейлора. Он пожалел, что они не включили свет, чтобы он мог лучше видеть глаза Тейлора.
- То, что я знаю о Джеймсе, не меняет того, что я чувствую к тебе.
Тейлор перевел дыхание, как будто получил пощечину. Затем тихим, испуганным голосом:
- Что ты чувствуешь ко мне?
Господи, что за разговоры о том, что его поставили в неловкое положение. Но, в некотором смысле, это было облегчением, наконец-то выговориться. Он никогда не умел произносить это слово, но объяснить было достаточно просто.
- Каждое утро, когда я открываю глаза, моя первая мысль: «А что, если он ушел?» Это похоже на настоящую панику. Я даже дышать не могу, пока не встану и не удостоверюсь, что ты не улизнул из дома посреди ночи. И каждый раз, когда я выхожу из дома больше чем на час или два, я думаю: «Вот и все. Наверное, теперь он меня бросит». Это сводит меня с ума, стоять у дверей дешевых мотелей, слушать, как люди занимаются сексом, и все это время думать, что, вернувшись домой, я обнаружу, что тебя нет. - Он говорил это вслух, как идиот, но это было правдой. - Я провожу каждую минуту, когда мы вместе, гадая, когда же ты решишь уйти.
Тейлор улыбнулся. Уоррен не мог этого видеть, но услышал тихий вздох Тейлора. Тейлор легонько поцеловал Уоррена в уголок рта.
- Я не планирую уходить.
Эти слова должны были бы поднять ему настроение, но Уоррен не мог до конца поверить ему. Стюарт тоже обещал не уходить, несмотря на все то хорошее, что он сделал.
Тейлор коснулся пальцами щеки Уоррена.
- Если это больше не соглашение, то что же это тогда?
- Это то, что ты захочешь.
Тейлор покачал головой, и когда Уоррен протянул руку, чтобы коснуться его лица, то увидел слезы на его щеках.
- Я хочу быть таким же важным для тебя, как и ты для меня. Но я все испорчу. Я все испорчу. Не нарочно, но это то, что я делаю, хочу я того или нет.
- Как именно ты все портишь? Ты имеешь в виду, что будет больше таких дней, как тогда, когда ты разбил телевизор? Или есть что-то, чего я еще не видел?
- Нет. Просто побольше таких дней. Они всегда возвращаются.
- И по десятибалльной шкале, где единица - обычный день, а десять - худший день в твоей жизни, что это было?
- Пять, я думаю. - Тейлор склонил голову набок, размышляя. - Может быть, шесть.
По правде говоря, Уоррен надеялся, что он скажет, что тот день был девятым или десятым, потому что это означало бы, что они уже столкнулись с худшим. Но ответ Тейлора ничего для него не изменил.
- Тогда мы разберемся с этим. Если и когда это повторится, мы разберемся с этим вместе. Вот и все.
- Боже мой. - Это было чуть громче шепота. Тейлор уткнулся головой Уоррену в грудь. Уоррен понял, что он тихо плачет, но пытается это скрыть. - Как ты можешь хотеть меня, Уоррен? Почему ты вообще захотел связать себя с кем-то таким испорченным, как я?
Ответ на этот вопрос был прост.
- Потому что ты делаешь меня счастливым. Потому что те моменты, когда я заглядываю в твою комнату и понимаю, что ты все еще здесь, или когда я прихожу домой и вижу, что ты ждешь меня на диване, это самые яркие моменты моего дня. На самом деле, это самые яркие моменты, которые у меня были за последние годы.
- Боже мой, - снова сказал Тейлор. Он слегка приподнялся, встретившись в темноте взглядом с Уорреном. Его пальцы легко касались щеки Уоррена. - Я никогда не делал этого раньше. Я не знаю, как быть в отношениях.
- Это ничем не отличается от того, чем мы уже занимались.
Тейлор покачал головой.
- Я не думаю, что ты понимаешь, на что идешь добровольно.
Может, и нет, но это не имело значения. Он намеревался удержать Тейлора рядом так долго, как только сможет. И теперь, когда он наконец сказал Тейлору правду, он не испытывал ничего, кроме спокойной, ободряющей радости. Казалось, что все в его жизни наконец-то обретет смысл, если только он сможет удержать Тейлора здесь, в своих объятиях. Он ограничился тем, что нежно поцеловал Тейлора и крепко прижал его к себе.
- Я готов рискнуть, если ты готов.
Глава 14
Прошла еще одна неделя, бурный апрель, наконец, уступил место золотистому теплу мая. Уоррену приходилось жертвовать случайными заработками, чтобы присматривать за Райли, и потерей Шугар и Таффи, деньги начали беспокоить его. Он не был на мели. Не совсем. Но когда на следующих выходных Шугар наконец вернулась на работу, Уоррен вздохнул с облегчением.
Однако облегчение было недолгим. Сразу стало очевидно, что Шугар и Кэнди больше не общаются.
- Она вернулась к нему, - сказала ему Кэнди позже тем же вечером. Был перерыв между клиентами и, прислонившись к стене рядом с ним, она курила сигарету. Из комнаты, которую она занимала, эхом доносились искренние стоны Шугар.
- Робби? - Спросил Уоррен, желая убедиться, что он понял.
- Да. - Кэнди стряхнула пепел на землю. - Ей действительно стало жаль этого сукина сына. - Она затянулась и выпустила дым в небо. - Ты можешь в это поверить? Он чуть не убил ее, а она вернулась к нему, и все потому, что мы пытались это остановить. - Она искоса посмотрела на него, сигарета все еще тлела у нее в пальцах. - Думаю, именно это меня по-настоящему бесит. Мы с тобой пытались помочь, но сделали только хуже.
Это объясняло, почему Шугар едва потрудилась поприветствовать его, когда он пришел к началу своей смены.
- Она собирается меня уволить? - Потому что это было последнее, что ему было нужно. Шугар и Кэнди были его основным источником дохода.
Кэнди покачала головой.
- Нет. Она, может, и злится, но не глупая.
Он наблюдал, как она бросила сигарету и затушила ее носком своих ярких туфель-лодочек.
- Что ж, я думаю, это хорошая новость. - Но у него было такое чувство, что это всего лишь вопрос времени, когда этот вариант отпадет. Либо Робби снова ударит ее, и она уйдет от него, либо она останется с Робби и решит, что защита Уоррена не стоит потери зарплаты.
Это разозлило и расстроило его. К четырем часам утра, когда он подъехал к своему дому, он был готов кого-нибудь сбить. Это был не вариант, но Тейлор все равно нашел лучший выход.
Уоррен грубо разбудил его, откинув простыни в сторону. Тейлор пошевелился, поворачиваясь к нему лицом. Он был стройным, совершенным и красивым. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы пробудить в Уоррене самые мрачные чувства. Из его горла вырвалось что-то похожее на рычание.
Тейлор улыбнулся ему и раздвинул ноги, его член уже напрягся на плоском животе.
- Делай все, что в твоих силах, малыш. Ты же знаешь, я не сломаюсь. - Уоррен перевернул его на живот. Он надел наручники на запястья Тейлора, затем на его лодыжки, так что Тейлор лежал, раскинувшись поперек кровати, полностью подчиняясь тому, что Уоррен хотел сделать. Тейлор заскулил в предвкушении, когда Уоррен разделся и достал плетку из шкафа.
Приятно было ударить по чему-нибудь. Не слишком сильно. Уоррен повторял эту мантру снова и снова, опуская плеть. Не слишком сильно. Держи ремни на спине Тейлора высоко. Не позволяй кончикам захватывать края. Дело было не столько в том, чтобы вложить свой гнев в движения, сколько в том, чтобы сменить гнев на похоть, позволив ударам усилить возбуждение как в Тейлоре, так и в нем самом. Тейлор тоже прекрасно реагировал, стонал и умолял, пока Уоррен не отбросил плетку в сторону и не забрался между ног Тейлора.
- Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, - шептал Тейлор. Путы не мешали ему двигать бедрами, упираясь членом в простыни. - Пожалуйста, Уоррен. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
Уоррен раздвинул ягодицы Тейлора и принялся ласкать вход языком. Он лизал и трахал ртом до тех пор, пока его челюсть больше не могла этого выносить. Затем он пустил в ход пальцы, его толчки были жесткими и грубыми, и Тейлор пришел в неистовство. Уоррен едва не кончил, просто слушая затрудненное дыхание Тейлора и его страстные мольбы.
- Уоррен, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста...
- Не раньше, чем ты тоже будешь готов кончить.
- Я готов! Господи, Уоррен, я готов!
И, наконец, Уоррен оттрахал его по-настоящему, чуть не закричав от того, как приятно было наконец-то погрузить свой член в ждущую задницу Тейлора. Это было грубо и необузданно, и Уоррен уткнулся головой в изгиб шеи Тейлора и вонзился снова, так сильно и глубоко, как только мог. Какая-то первобытная часть его существа взяла верх, приказывая ему заявить свои права, взять Тейлора так яростно и напористо, как только он мог, и Уоррен подчинился. Он чувствовал себя животным, удовлетворяющим свою похоть, сходящим с ума от стонов Тейлора, наслаждающимся простым плотским удовольствием от того, что он толкается в него снова и снова.
Он почувствовал себя в тысячу раз лучше после того, как кончил. Он мог бы заснуть в мгновение ока, но сначала ему нужно было развязать Тейлора. Оргазм Тейлора оставил после себя чертовски мокрое пятно посреди кровати, но ни у кого из них не было желания заниматься этим прямо сейчас.
Тейлор с довольным вздохом устроилась в его объятиях.
- Господи, это было здорово.
Уоррен усмехнулся, он так устал, что не был уверен, что смог бы добраться до своей постели, даже если бы попытался. Он поцеловал Тейлор в макушку.
- Ты идеальный. Ты ведь знаешь это, правда?
Тейлор не ответил. А если и ответил, то спустя много времени после того, как Уоррен заснул.
На следующий день они оба проспали допоздна. У них оставалось всего несколько часов до того, как Уоррену снова нужно было уходить на работу. Тейлор казался странно угрюмым и замкнутым, но Уоррен не обратил на это внимания. Только когда Уоррен оделся, собираясь уходить на ночную работу, Тейлор подошел и остановился в дверях его спальни.
- Я забыл тебе сказать, звонил твой дядя Билл.
Это было не первое, что Тейлор сказал ему за весь день, но что-то похожее. Уоррен сидел, примостившись на краю кровати, в одном носке, другой он все еще держал в руке.
- Когда?
- Вчера. Он говорит, что ему нужно с тобой поговорить.
- Черт.
- Он хочет, чтобы ты встретился с ним завтра за ланчем. Он сказал: «Никаких отговорок».
Уоррен предпочел бы провести воскресенье не так, но он не мог вечно избегать дядю Билла.
Работа в тот вечер состояла в том, что Шугар в основном отмалчивалась. Но в итоге оно того стоило. Девочки были заняты как никогда, и к тому времени, когда Уоррен вернулся домой чуть позже четырех утра, его денежные заботы казались немного менее насущными.
Он дал Тейлору поспать. Уже почти рассвело, а у Уоррена все равно не было сил для секса. Всего несколько часов отдыха отделяли его от встречи с Биллом. Его дядя был неплохим парнем, но это не помешало Уоррену возненавидеть его.
В воскресенье, сразу после полудня, Уоррен зашел в закусочную, которую выбрал его дядя, надеясь, что выглядит более непринужденно, чем чувствует себя на самом деле. Билл помахал ему из-за дальнего столика, и Уоррен направился к нему. На самом деле он не встречался лицом к лицу со своим дядей Биллом почти два года и был удивлен тем, насколько старше выглядел этот человек.
- Я так и думал, что ты меня поддержишь, - сказал Билл, когда Уоррен занял свое место.
- Я сказал, что буду здесь, и я здесь. - Уоррен взял меню с маленькой металлической подставки в конце стола и принялся его изучать.
- Ты хорошо выглядишь.
Уоррен сомневался, что это правда. Он почти не спал прошлой ночью. Он чувствовал себя ужасно.
- Спасибо.
Официантка остановилась, чтобы принять у них заказ. Она была молода, но с глазами старухи. Уоррен поймал себя на том, что ему интересно узнать ее историю. Училась ли она на помощника юриста, как Шугар? Подрабатывала ли она проституткой на стороне? Был ли у нее парень, который получал удовольствие, избивая ее?
То, над чем его заставляла задумываться работа, иногда заставляло его ненавидеть самого себя.
Они заказали напитки, и официантка сказала, что даст им несколько минут на изучение меню.
Билл откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на Уоррена.
- Итак, парень, который передал мое сообщение в пятницу, был тем же самым парнем, который жил у тебя дома, когда я заходил к некоторое время назад?
Мысль о Тейлоре вызвала у Уоррена смешные чувства. Ему захотелось улыбнуться, просто услышав его имя. Он так сильно хотел перестать любить его, чтобы было не так больно, когда он уйдет.
- Да.
- Напомни, как его зовут?
- Тейлор.
- Тейлор. Точно. - Билл помолчал, пока официантка ставила перед Биллом огромный стакан кока-колы, а перед Уорреном - чашку кофе. Они сделали свои заказы, гамбургер для Билла и омлет по-денверски для Уоррена. Как только она ушла, вопросы возобновились. - Он немного молодой для тебя, не так ли?
Уоррен вздохнул и выглянул в окно закусочной. День был ветреный. Толстые, роскошные облака неслись по небу с нереальной скоростью, как будто стремились достичь Канзаса.
- Полагаю.
- Он делает тебя счастливым?
Господи, он понятия не имел, как ответить на этот вопрос. Да, Тейлор делал его счастливым. Счастливее, чем он был за последние годы, конечно, но иногда это счастье казалось таким хрупким и мимолетным, что Уоррен просто не мог его вынести.
- Он лучше, чем я заслуживаю.
- Сомневаюсь. - Уоррен, наконец, встретился взглядом со своим дядей. Он был удивлен мягкостью, которую увидел в его взгляде.
- Он рассказал тебе о Джеффе?
- Да. Женится в июне, да? Тебе нравится эта девушка?
Билл пожал плечами.
- Кажется, все в порядке.
Уоррен рассмеялся.
- Значит, нет, она тебе не нравится?
Билл одарил его улыбкой.
- Мне не нравится, что она везет его в Айдахо.
Итак, они наконец-то подошли к истинной причине, по которой Билл хотел встретиться.
- Роджер и Грег уволились?
- Роджер занимается продажей подержанных автомобилей. Грег - менеджер в Home Depot.
- Он предпочел это работе электрика?
Билл пожал плечами и отвернулся.
- Это дает свои преимущества. Я не могу с этим конкурировать.
Принесли еду, и несколько минут они ели в тишине. Но на самом деле спор был неизбежен.
- Ты бы мне очень пригодился, Уоррен.
- В прошлый раз у нас ничего не получилось.
Билл кивнул, макая картошку фри в кетчуп.
- Верно. Но это было сто лет назад. Ты уже давно дома.
Конечно, он был прав. Уоррен вспомнил тот вечер, несколько недель назад, когда Тейлор спросил, смогут ли такие люди, как они, когда-нибудь получить нормальную работу и жить нормальной жизнью. Он подумал о том, каково это, работать с девяти до пяти. Даже с учетом нескольких экстренных вызовов по вечерам и выходным, это было бы на много световых лет больше, чем то количество часов, которое он отработал сейчас. Ему пришлось бы продлевать лицензию. Огромный пробел в его трудовой биографии мог бы усложнить ситуацию, но это не было бы невозможно. Единственное, что оставалось, это его личное отвращение к идее работать на Билла.
Все мужчины в его семье по материнской линии были электриками. Его мать работала у них офис-менеджером. Именно так она познакомилась с отцом Уоррена, который в то время был подмастерьем. Уоррен вырос на проводах и схемах, ваттах и усилителях. Но он также был воспитан на гневе и жестоком обращении, алкоголе и наркомании.
- Ты оставил ее там, - сказал Уоррен, не отрывая взгляда от своего недоеденного омлета.- Ты знал, что он делал, и даже не попытался ее оттуда вытащить.
Мгновение Билл молчал. Уоррен заставил себя поднять глаза. Чтобы встретиться взглядом со своим дядей.
- Ты действительно так думаешь? - спросил Билл. - Ты думаешь, мы не предлагали приехать за ней по крайней мере дважды в год? Ты думаешь, наша мать не умоляла ее уйти от него? - Билл наклонился ближе и понизил голос. - Я сам трижды подъезжал к Касперу и вступал с ним в перепалку, пытаясь освободить ее. И каждый раз она говорила мне, чтобы я уходил.
Уоррен пошатнулся, откидываясь на спинку стула, кофе и яйца, которые он съел, грозили вылиться наружу.
- Но почему? - Все эти годы он в равной степени винил семью своей матери и самого себя. Услышать сейчас, спустя столько лет, что виноват был только он один, было почти невыносимо. - Зачем ей оставаться с ним?
- Уоррен. - Голос Билла был нежным. Он потянулся через стол и положил свою узловатую, мозолистую руку на руку Уоррена. - Я бы сделал все, чтобы спасти ее. Но ты, как никто другой, должен знать, что нельзя помочь человеку, который не хочет, чтобы ему помогали.
***
Даже после того, как обед закончился, Уоррен никак не мог осознать заявления Билла. В течение многих лет он удивлялся, почему никто не пытался помочь его матери. Теперь он поймал себя на том, что вспоминает неожиданные визиты Билла или его бабушки с дедушкой. Вспоминая времена, когда бабушка брала его с собой за мороженым, чтобы дедушка мог остаться и поговорить с его мамой. Он вспомнил, как они спорили шепотом, со слезами на глазах, как все взрослые внезапно замолкали и расплывались в фальшивых улыбках, когда он входил в комнату.
- Черт возьми! - Уоррен хлопнул ладонью по рулю. Как он мог быть таким слепым и глупым?
Ответ был прост, потому что он хотел, чтобы кто-то разделил вину. Он не хотел верить, что все это свалилось на него.
Невозможно помочь человеку, который не хочет помочь себе сам.
Его мать никогда не курила, редко выпивала и, насколько Уоррен знал, никогда не принимала ни одного из многочисленных наркотиков, которые отец держал дома. И все же она осталась. Она пережила побои, пьяные драки и страх перед тем, что в дверь постучит полиция. Почему?
Потому что она любила его.
Это было ошеломляюще. Уоррен ненавидел своего отца, сколько себя помнил. Хотя каким-то поверхностным образом он понимал, что его мать, должно быть, любила его отца, ему никогда не приходило в голову, насколько сильной была эта любовь. Он думал о том, как когда-то любил Стюарта. Как сейчас любил Тейлора. Просто он почувствовал безнадежность, столкнувшись с силой этого чувства. Да, любовь заставляет людей совершать необъяснимые поступки. Уоррену было трудно представить, что он позволит кому-то так себя избивать. Он не мог до конца осознать любовь, которая превосходит такое насилие. Он подумал о Шугар и ее твердом убеждении, что Робби не был плохим парнем.
Правда заключалась в том, что Робби был плохим парнем, таким же, каким был отец Уоррена.
Но Шугар, очевидно, все равно любила его. Возможно, Билл был прав. Невозможно было помочь человеку, который не желал помогать себе сам.
Когда Уоррен приехал, в доме никого не было, а это означало, что Тейлор навещал Райли. Уоррен едва сдержался, чтобы не нахмуриться при этой мысли. Он обещал Тейлору, что будет более непредвзято относиться к Райли, но, по мнению Уоррена, все наркоманы одинаковы. Как и его мать, они не желали делать то, что должно было быть сделано. Это был только вопрос времени, когда Райли разобьет сердце Тейлора.
Он терпеть не мог сидеть дома, поэтому отправился в спортзал. После встречи с Тейлором он стал меньше заниматься физическими упражнениями, и пришло время вернуться к нормальной жизни. Каким бы классным ни был секс, он не мог компенсировать потерю силовой нагрузки, а талия его любимых джинсов начала обтягивать бока чуть больше, чем ему хотелось. Он пробежал две мили на беговой дорожке в спортзале, а затем еще час потренировался с нагрузками. К тому времени, как он принял душ, ему стало лучше. Измученным, но все же лучше.
Пути назад не было. В последнее время он не мог помогать матери. И это подводило его к истинной цели обеда с Биллом: хотел ли он отказаться от своего распутного образа жизни и снова стать электриком?
Здравый смысл подсказывал, что да. Убраться с этих улиц, подальше от криминальных элементов, и заняться чем-нибудь простым. Но какая-то часть его восстала против этой мысли.
Он все еще раздумывал, стоит ли рассказывать Тейлору об этом разговоре, когда вошел в свой дом и столкнулся лицом к лицу с ураганом.
- Уоррен! - Тейлор налетел на него, как только он вошел внутрь. Его волосы были в беспорядке, взгляд безумный, на щеках красные полосы от того, что он царапал свое лицо. Он вцепился в Уоррена, как в спасательный плот во время наводнения. - Мне нужно, чтобы ты меня ударил. Мне это нужно. Прямо сейчас. Пожалуйста. Просто свяжи меня и ударь…
- Милый, - сказал Уоррен, хватая Тейлор за запястья. - Успокойся. Если ты хочешь, чтобы я тебя связал, я это сделаю. Но не раньше, чем ты успокоишься...
- Нет! - Тейлор отпрянул от него, переходя от мольбы к ярости в ту же секунду. - Ты обещал, что позаботишься обо мне! Ты обещал, что поможешь мне, когда у меня будут плохие дни!
- И я это сделаю. Или, я постараюсь. - Хотя в тот момент это было последнее, что он хотел сделать. Он снова попытался дотянуться до Тейлора. - Милый, пожалуйста...
- Нет! Пошел ты! Я знал, что ты лжешь! Я знал, что ты не выдержишь. Я ненавижу тебя…
- Что случилось, Тейлор? Что происходит?
- Происходит то, что это вернулось! Неужели ты не понимаешь? - Он ударил Уоррена обеими руками в грудь, заставив его отступить на шаг. - Просто ударь меня! Все, что тебе нужно сделать, это ударить меня!
- Нет.
- Тогда трахни меня! - Он снова вцепился в Уоррена. - Тогда трахни меня. Пожалуйста. Пожалуйста, Уоррен.
Он уткнулся лбом в грудь Уоррена, рыдания сотрясали его стройное тело, но когда Уоррен попытался обнять его, попытался утешить, Тейлор закричал и ударил его снова. Это было так же, как в тот день, когда Тейлор разбил его телевизор. Он был зол и порочен и практически кипел от ярости.
Разница была в том, что на этот раз Уоррен не испытывал ничего, кроме жалости.
Он думал о том, что сделал в тот день, как затащил Тейлора в спальню, связал его и избил плеткой. Он думал о том, как безжалостно трахал бедного мальчика. И да, это сработало.
Они каким-то образом победили демонов Тейлора, но мысль о том, чтобы пройти через это снова, вызывала у Уоррена приступ тошноты.
- Сделай что-нибудь! - Закричал Тейлор, снова ударив его в грудь. - Черт возьми, почему ты ничего не делаешь?
Уоррену приходилось быть грубым. Он ненавидел это, но это было единственное, что Тейлор понимал, когда становился таким, поэтому Уоррен схватил его за руки. Он потащил его по коридору в спальню, хотя Тейлор сопротивлялся ему на каждом шагу. Он надел первый браслет на запястье, но когда потянулся за вторым, Тейлор сильно ударил его по лицу. Это был хороший удар, и Уоррен немного отлетел назад.
- Черт возьми, Тейлор, остановись! - Закричал Уоррен. - Ты хочешь этого или нет?
Тейлор, тяжело дыша, откинулся назад.
- Да. Да. Прости.
Он все еще немного сопротивлялся, когда Уоррен схватил его за другую руку, как будто ничего не мог с собой поделать. В его глазах стояли слезы, и Уоррен остановился, все еще крепко сжимая запястье Тейлора, чтобы тот не смог ударить его снова.
- Тейлор, пожалуйста.
Он даже не был уверен, о чем просил, за исключением того, что больше всего на свете хотел быть нежным с Тейлором, когда тот становился таким, а не грубым.
С таким же успехом он мог пытаться погладить бешеную собаку. Тейлор закричал и попытался вырваться. Наручники удерживали его на месте, но он сопротивлялся единственным, что у него оставалось, ногами. Одна ступня угодила Уоррену прямо в солнечное сплетение. От удара у него перехватило дыхание, и он упал с кровати. Его голова ударилась о комод с такой силой, что на полсекунды у него потемнело в глазах.
- Господи, Тейлор. Прекрати это! - Уоррен встал, потрогав больное место на голове. Он сделал один неуверенный шаг к кровати, все еще надеясь успокоить Тейлора.
Тейлор попятился, насколько это было возможно, все еще держа одно запястье связанным.
- Нет! Не прикасайся ко мне! Только не так! Это не то, что мне нужно!
- Ты не знаешь, что тебе нужно! Все, что ты знаешь, это то, что срабатывало в прошлом, но это вредно для здоровья. Это не...
- Пошел ты! Ты трус, слабак и большой, жирный, ленивый кусок дерьма, я тебя ненавижу! Я не могу поверить, что когда-то позволял тебе прикасаться ко мне!
Уоррен отступил на шаг, пошатываясь. Часть его хотела верить, что это был всего лишь способ Тейлора разозлить его, попытка спровоцировать на насилие, но часть его не могла не задаться вопросом, действительно ли Тейлор так о нем думал. Возможно, все, что было до этого, было не более чем красивой ложью, чтобы Уоррен продолжал платить по счетам.
Сомнения Уоррена были хуже, чем удар под дых, который он получил. Ему казалось, что весь его мир внезапно перевернулся с ног на голову.
- Тейлор. Дорогой, пожалуйста...
- Я ненавижу тебя! - Тейлор продолжал бушевать. - Пошел ты! Просто отпусти меня. Отпусти меня! - Он схватил единственное, что было под рукой, флакон со смазкой, и запустил им в голову Уоррена. Она разлетелась вдребезги, и он закричал так, словно это разрушило его месть. - Я ненавижу тебя! Отойди от меня! Просто отойди!
И Уоррен сделал единственное, что пришло ему в голову, он подчинился. Он повернулся и вышел из комнаты, а в ушах у него все еще звенели слова Тейлора. Он схватил ключи и захлопнул заднюю дверь, практически сорвав ее с петель в гневе. Он уже много лет не был так обижен или зол. Кровь стучала у него в ушах. Он не мог унять дрожь в руках. Господи, неудивительно, что парень смог подтолкнуть бедного, печального Гарри Трумэна ударить его. Неудивительно, что Фил бросил его, вместо того чтобы разобраться с этим. Шины Уоррена взвизгнули по асфальту, когда он выехал задним ходом с подъездной дорожки и включил передачу.
Он понятия не имел, куда едет.
Он проехал квартал, прежде чем съехал на обочину. Он сидел, уткнувшись лбом в руль, глубоко дыша и пытаясь сообразить, что, черт возьми, он должен делать. Логика подсказывала ему поступить так, как он поступил в прошлый раз, связать Тейлора и пороть его, пока тот не успокоится, но от этой мысли у него скрутило живот. Он даже не был уверен, что это сработает. На этот раз все было еще хуже, и Уоррен просто не выдержал.
Он откинулся на спинку сиденья, пытаясь найти решение. Он достал свой телефон, нашел номер Фила и нажал «Позвонить».
- Алло?
Просто слышать спокойный, рассудительный голос Фила было ободряюще.
- Скажи мне, что я идиот.
- Ты идиот.
Уоррен чуть не рассмеялся. Фил сделал в точности то, о чем он просил.
- Большое спасибо, друг.
- Это из-за ТиДжея? Тейлора. Как бы там его не звали?
Уоррен вздохнул. За окном люди занимались своими обычными делами, покупали продукты, направлялись в «Старбакс», а Уоррен сидел здесь и боялся идти домой, потому что мальчик, который весил всего сто тридцать фунтов, насквозь промокший, назвал его слабаком.
- Да, - сказал он.
- Уоррен?
- Что?
- Ты не идиот. Ты, наверное, самый сострадательный человек из всех, кого я знаю. Если ты так расстроен, то только потому, что считаешь, что в нем есть что-то, что стоит спасать. Иначе ты бы сделал то, что делал каждый другой мужчина в своей жизни, и ушел.
- Ты действительно так думаешь?
- Да. - Секунда молчания. - С другой стороны, твоя теория тоже была неплохой. Может быть, ты действительно просто дурак.
- Может быть, и то, и другое.
- Еще одна возможность.
Уоррен улыбнулся.
- Ты занят? Я бы выпил.
- Ты всегда забываешь, что я не пью.
- Черт. - С его стороны было глупо забывать об этом. Они оба выросли среди наркоманов. Это было частью того, что их связывало.
- Прости.
- Все в порядке. Тебе следует позвонить Грею. Насколько я его знаю, у него просто руки чешутся поспорить с кем-нибудь о чем-нибудь. Он будет рад рассказать тебе, в чем ты полный идиот.
Уоррен усмехнулся, покачав головой.
- Уверен, что так и будет.
Двадцать минут спустя он добрался до любимого бара Грея. Это было что-то вроде притона для полицейских, хотя и с явно сомнительной стороны. Уоррен, стараясь не смущаться, подошел к бару и сел на стул рядом с Греем, который явно только что закончил смену, потому что все еще был в форме.
- Что ты будешь пить? - спросил Грей.
- Без разницы.
Перед Греем стояла тарелка с арахисом и пинтовый стакан с чем-то, больше похожим на пенящуюся смолу, чем на пиво. Он оглядел Уоррена с ног до головы, затем сказал бармену:
- Принеси ему 90 шиллингов.
- Ты же знаешь, я не люблю пиво.
Грей ухмыльнулся и отправил в рот орешек.
- Так все проходит медленно, и мне не нужно беспокоиться о том, что я позволю тебе отвезти меня домой.
- Ого, вот для чего еще нужны друзья? - Но он осушил полпинты, как только она оказалась на стойке перед ним.
- Что тебя гложет? Это из-за того пацана, которого ты посадил на цепь в своей старой игровой комнате?
Уоррен опустил голову, думая о том, что Грей не знал, насколько он был прав, Уоррен оставил Тейлора все еще прикованным к кровати. Хотя, если бы у него была свободна другая рука, ему не потребовалось бы много времени, чтобы освободиться.
- Я не знаю, что с ним делать.
Грей просто наблюдал за ним, и не успел Уоррен опомниться, как все выплеснулось наружу, каким подлым, злым и порочным стал Тейлор, и как он буквально умолял, чтобы его побили. Уоррен не рассказал Грею о Джеймсе и о том, каким грустным и ранимым, по его мнению, на самом деле был Тейлор. Это было немного больше того, чем он мог бы поделиться с кем-нибудь за кружкой пива в паршивом баре, но он изложил ему суть.
- Итак, расскажи мне, - наконец сказал он. - Почему парень, у которого полный шкаф оборудования, не может просто надрать его задницу так, как ему хочется?
- Потому что это не сработает. - Грей едва притронулся к пиву, но в тарелке с арахисом почти ничего не осталось. - То, что он ищет, не связано с болью, сексом или даже с доминированием. Речь идет об унижении, а ты не можешь этого сделать.
- Почему нет?
Грей рассмеялся, так громко, что несколько посетителей обернулись в их сторону.
- Ты что, серьезно?
Уоррен постарался не выдать раздражения.
- Да, я серьезно.
Веселье Грея немного поутихло.
- Потому что он тебе нравится. Я имею в виду нечто большее. Ты ценишь его, а это прямо противоположно тому, что он ищет. Ты видишь скрытое сокровище, в то время как все, чего он сейчас хочет, это стать чьим-нибудь мусором.
Уоррен поймал себя на том, что кивает.
- Ладно. Да. В этом есть смысл.
- Хочешь знать, что, по-моему, тебе следует сделать?
- Конечно.
- Сдать его в аренду. Пусть кто-нибудь другой возьмет на себя трудную часть работы. А ты позаботься о нем, когда все будет сказано и сделано.
Первой реакцией Уоррена был ужас, но только на секунду. Предложение Грея на самом деле имело определенный смысл. Тейлор не хотел нежности, и Уоррен больше не знал, как прикоснуться к нему, чтобы не передать хотя бы часть того, что он чувствовал. Почему бы не поручить кому-нибудь другому предоставить Тейлору то, что ему было нужно? Неужели это действительно так просто?
- Сдать его в аренду кому? Я не могу позволить какому-то мудаку из «Крейглист» (Крейгслист — сайт электронных объявлений, пользующийся большой популярностью у американских пользователей Интернета) прикоснуться к нему.
Лицо Грея превратилось в маску притворной обиды.
- Ты серьезно? У тебя есть три парня на быстром наборе, которые могут позаботиться об этом, и тебе не придется ни о чем беспокоиться. - Он рассмеялся и сделал глоток пива. - Вообще-то, у Чарли есть друзья в городе, для некоторых кожаных вещиц, так что, пожалуйста. Проблема решена.
Был шанс, что это сработает. Но мог ли он убедить Тейлора успокоиться настолько, чтобы выслушать его план? Он не хотел просто так вываливать это на него, хотя и подозревал, что Тейлор на сто процентов поддержит его. Он уже собирался попросить Грея проводить его до дома и помочь, когда зазвонил его телефон.
Лерой.
Сердце Уоррена упало, и он медленно поднес телефон к лицу.
- Да?
- Уоррен? Тебе не все равно, что случится с этим парнем, или ты его отшил?
- Мне не все равно. - Так больно.
- Тогда тебе нужно быть здесь.
- Это «славная дырка»?
- Это еще хуже. И это некрасиво.
- Я сейчас буду. - Он закончил разговор и повернулся к Грею. - Не поможешь мне?
Грей вытащил бумажник и бросил на стойку двадцатку.
- Показывай дорогу.
Глава 15
Они сели в разные машины, но подъехали к «Лерою» с разницей в несколько секунд. Магазин примыкал к гей-бару, который одновременно был и мясным рынком, и именно в этом переулке Уоррен и Грей нашли Тейлора, стоящего на коленях в центре круга.
Уоррен резко остановился, разрываясь между яростью и горем. Вокруг левого глаза Тейлора уже образовался синяк, хотя никто не мог сказать, кто его поставил. Двое мужчин по очереди кончали Тейлору в рот, в то время как третий держал его за волосы, направляя его движение.
Еще трое стояли с расстегнутыми штанами наготове, некоторые из них медленно поглаживали себя, наблюдая за происходящим. Уоррен хотел убить каждого мужчину, стоявшего там, в ожидании своей очереди, и все же единственное, что он получил бы от Тейлора за свои усилия, это еще большую ярость.
- Это занимает слишком много времени, - сказал один из зрителей. - Почему бы нам просто его не трахнуть тоже? Тогда все пройдет в два раза быстрее.
И хуже всего было то, как Тейлор кивнул и начал расстегивать штаны.
- Господи, - пробормотал Грей себе под нос.
В горле Уоррена застрял комок.
- Да.
- Ну, ты мог бы просто дать этому разыграться и...
- Нет. - Он пожалел, что у него не было с собой поддельного значка или дубинки, но тогда пришлось бы обойтись кулаками. Он посмотрел на форму Грея. - Ты можешь не вмешиваться в это, если хочешь. - Полицейскому не поздоровилось бы, если бы его застукали на подобном месте.
- К черту все это, - сказал Грей, одарив его той же ухмылкой, которая часто появлялась у него, когда они вместе попадали в сложные ситуации во время службы в армии. - Давай сделаем это. - Уоррен почти хотел затеять драку. Он хотел выместить свою ярость на ком-нибудь, кроме Тейлора. Но, в конце концов, Тейлор был единственным человеком, который вообще с ним боролся.
- Пошел ты! - Кричал Тейлор, когда Уоррен тащил его обратно через «Лероя» к своей машине. - Я ненавижу тебя! Почему ты просто не мог оставить меня в покое? Почему ты просто не мог позволить мне получить то, что мне нужно? - Колени его джинсов были грязными, ворот футболки пропитался спермой. Все, что Уоррен хотел сделать, это обнять Тейлора и сказать ему, что с ним все в порядке, что ему не нужно продолжать это делать. Что бы ни подтолкнуло его к этому, должен был быть лучший способ справиться с этим.
Но он и не пытался. Он знал, что Тейлор не в том состоянии, чтобы принимать нежность или понимать логику.
Уоррен усадил его на пассажирское сиденье «Фораннера» и повернулся к Грею.
- Дай мне сорок пять минут, чтобы все подготовить.
Грей одарил его лукавой улыбкой.
- Я позвоню ребятам.
Уоррен забрался на пассажирское сиденье, быстро вытирая слезы с глаз, пока Тейлор не заметил их, задаваясь вопросом, правильно ли он поступает. Мысль о том, что должно было произойти, вызвала у него тошноту, но гораздо меньшую, чем то, что он только что увидел.
Ему оставалось только надеяться, что идея Грея сработает.
***
Тейлору потребовалось всего несколько минут, чтобы снять наручники, как только Уоррен ушел. Тихий голосок в глубине его сознания посоветовал ему подождать. У него здесь все было хорошо. Уоррен ему нравился. Сильно. И Уоррен заботился о нем больше, чем кто-либо другой.
Больше, чем кто-либо другой, за исключением, может быть, Джеймса.
Но мысль о Джеймсе причиняла ему боль. И Уоррен бросил его. Пообещав в прошлый раз, что справится с плохими днями Тейлора, он вышел за дверь, даже не оглянувшись.
А потом снова наступила чернота, заполнившая грудь Тейлора и его разум, заставив его разозлиться. К черту все это! Он не собирался сидеть здесь и ждать возвращения Уоррена! Он не собирался давать Уоррену еще один шанс попытаться успокоить его, сказать, что все будет хорошо.
Это было бы нехорошо. Ему не нужна была любовь Уоррена или его жалость. Он просто хотел перестать испытывать то, что испытывал сейчас. И он знал по опыту, что это может случиться только несколькими способами.
Первый вариант: он мог порезать себя. Не один раз, потому что этого было бы недостаточно, а снова и снова, пока боль не заглушила бы все остальное. Пока потеря крови не погрузила бы его в сон. Но у Уоррена он не смог найти бритвенного лезвия. Он нашел только кухонные ножи, и ни один из них не был очень острым.
Второй вариант: он мог пойти в центр города и заняться тем, чем занимался в прошлом. Всегда найдется кто-нибудь, кто захочет надругаться над юным, симпатичным личиком.
Он направился прямиком к «Лерою», и когда увидел пару мужчин, стоявших в очереди за тем, кто был в «славной дырке», он сказал им, чтобы они забыли об этом, все, что им нужно было сделать, это последовать за ним на улицу. И когда другая группа мужчин, куривших за танцевальным клубом, увидела, что происходит, им не потребовалось много времени, чтобы присоединиться. Тейлор был рад. Он был счастлив там, в переулке, когда гравий больно впивался в его колени. Ему нравилось, как они дергали его за волосы, споря о том, кто будет следующим. А когда один из них предложил трахнуть его, он не почувствовал ничего, кроме облегчения. Он был готов. Он был возбужден, когда они начали стаскивать с него штаны, а потом появился Уоррен со своим другом-полицейским, распугал их всех и потащил Тейлора обратно к своей машине.
Он втолкнул Тейлора внутрь, и Тейлор разразился злыми, горькими слезами.
Он только-только начал преодолевать темноту, и теперь Уоррен позволил ей снова нахлынуть на него.
Во второй раз всегда было хуже.
Он мог уйти. Он мог выпрыгнуть из машины и убежать, но здравомыслящая часть его мозга говорила ему, что нет, так будет лучше. Уоррен позаботится о нем.
- Я надену на тебя наручники, если понадобится, - сказал Уоррен каменным голосом. - Но, так или иначе, я отвезу тебя домой.
- Ты мне поможешь? - Спросил Тейлор, по его щекам текли слезы. - Ты можешь помочь мне, как раньше?
Уоррен сжал челюсти, но кивнул.
- У меня есть план.
Облегчение было ошеломляющим. У него будет оружие против тьмы. Уоррен свяжет его. Уоррен воспользуется плетью. Уоррен все уладит.
Но как только они оказались дома, ярость Тейлора вспыхнула с новой силой. Он инстинктивно понял, что это не сработает. Уоррен был слишком мил. Он был слишком нежен. Каждый раз, когда он смотрел на Тейлора, Тейлор видел в его глазах жалость. Это было последнее, чего он хотел, и поэтому он снова перешел в боевой режим, когда Уоррен потащил его по коридору.
- Отпусти меня!
- Нет!
- Я ненавижу тебя!
- Отлично. Ненавидь меня, если хочешь. Я не уверен, что меня это больше волнует.
Это было гораздо больнее, чем Тейлор ожидал. Рыдание вырвалось из его груди.
Уоррен наверняка бросит его после этого. Эта мысль была как удар ножа в грудь, но отступать было некуда. Он не мог беспокоиться о последствиях. Единственное, что он мог сделать, это бороться с темнотой, поэтому Тейлор вложил всю свою боль в то, чтобы ударить Уоррена свободной рукой.
- Ты мне не помогаешь! - Уоррен все еще держал одну руку в тисках, но Тейлор изо всех сил толкнул его другой. - Ты не даешь мне найти то, что нужно!
Уоррен схватил его за обе руки и прижал к стене, недостаточно сильно, чтобы по-настоящему ранить, но достаточно, чтобы у Тейлора перехватило дыхание. Как раз достаточно, чтобы вызвать у Тейлора прилив эйфории, проблеск надежды, что Уоррен понял. Боже, да, пусть Уоррен побьет его об стену.
Пусть Уоррен повалит его на кровать. Ему просто нужна была боль или секс, или и то, и другое сразу.
- Я сделаю это, - сказал Уоррен. - Но ты чертовски расстроен. Ты думаешь, я позволю своим друзьям увидеть тебя в таком виде?
Друзья? Этого было достаточно, чтобы Тейлор задумался. Какие друзья?
Уоррен воспользовался минутной передышкой. Он затащил Тейлора в свою спальню и грубо толкнул его в ванную.
- Раздевайся. Затем приведи себя в порядок. И я имею в виду везде. - Уоррен подошел ближе, его взгляд пригвоздил Тейлора к месту, а толстый твердый палец уперся в лицо Тейлора. - Везде. Ты понимаешь, что я имею в виду?
Тейлор кивнул, его сердце бешено колотилось.
- Понимаю.
- Подожди здесь, пока я не приду и не заберу тебя. Если ты снова начнешь кричать и сопротивляться, я просто привяжу тебя к вешалке для полотенец и оставлю на всю ночь. Если ты хочешь все исправить, ты будешь делать то, что я скажу. Ты меня слышишь?
Пульс Тейлора участился, что-то в глубине его сознания подсказывало ему, что да, это оно.
- Слышу.
- Хорошо. И не трудись снова одеваться.
Он ушел, и Тейлор сделал то, что ему было сказано. Его руки дрожали, когда он раздевался и приводил себя в порядок внутри и снаружи. Сердце бешено колотилось. Эта ужасная, темная масса в груди все еще была там, все еще душила его, затуманивала зрение, все еще вызывала желание найти бритву и сделать ряд чистых, горячих надрезов на бедре. Боль была бы чудесной. Это все улучшило бы.
Но нет.
Возможно, Уоррен понял. Возможно, Уоррен все поймет правильно.
Он едва ли смел надеяться.
Он слышал, как Уоррен роется в шкафу Тейлора, перебирая все те вещи, которыми они почти не пользовались. Он слышал, как передвигают мебель. Его любопытство было мелким, незначительным по сравнению с черной массой, заполнявшей его тело, но оно давало ему возможность сосредоточиться.
Что делал Уоррен?
Наконец дверь открылась. Лицо Уоррена было непроницаемой маской, а глаза - стальными.
- Иди в столовую.
Тейлор подчинился, наслаждаясь унижением от своей наготы, синяка вокруг глаза и ссадин на коленях. Его стыд был подобен маяку, и он ухватился за него.
Дойдя до кухни, Тейлор остановился, его дыхание участилось, а член начал подниматься. Кухонный стол был отодвинут в сторону. На его месте стояла приготовленная для него лошадь для порки.
- Еще кое-что, - сказал Уоррен.
Он медленно и методично надел на Тейлора кожаный пояс верности.
Три застежки спереди прижимали член Тейлора к животу, обнаженный кончик был направлен вверх. Ремень, расположенный ниже, обхватывал его мошонку, удерживая яички опущенными вниз, подальше от тела. Он мог бы возбудиться, но это было бы неудобно. Он смог бы кончить, но не так-то просто.
Затем перед глазами у него все поплыло, и чернота исчезла. Кровь застучала у Тейлора в ушах, и он тяжело задышал, чувствуя себя более нетерпеливым, чем когда-либо. Рядом с лошадью стоял маленький столик. На столе лежали огромный черный фаллоимитатор, хлыст, маленький замшевый флоггер, коробка презервативов и флакон смазки.
- Ты собираешься использовать презервативы?
- Я буду трахать тебя не один.
Тейлор простонал, его член уже боролся с путами, удерживающими его. Он закрыл глаза, почти ошеломленный облегчением. Уоррен все-таки понял.
- Забирайся на лошадь.
Тейлор так и сделал. Виниловая подушка сверху позволяла ему удобно лежать на животе. Мягкие подушки по бокам поддерживали его колени и локти, так что он, по сути, стоял на четвереньках, но при этом находился на нужной высоте, чтобы мужчина мог встать у него за спиной. Его пах и задница свисали с края, оставляя его обнаженным и выставленным напоказ наилучшим образом. Подставка для лица не позволяла его голове свисать до пола, но оставляла достаточно места, чтобы мужчины могли подойти к нему спереди.
Уоррен застегнул ремни на запястьях и предплечьях Тейлора, на его икрах и, наконец, на талии, оставив Тейлора в полной ловушке, неспособного двигать ничем, кроме головы и шеи.
- Я мог бы привязать и твою голову, - сказал Уоррен, словно прочитав мысли Тейлора, - Но думаю, ты сможешь лучше отсасывать парням, если я оставлю ее свободной.
Тейлор кивнул и попытался успокоить дыхание. Он попытался ослабить свою эрекцию, пусть даже всего на мгновение. Он разрывался между страхом и страстным желанием, стыдом и облегчением. Да, это могло сработать. Это могло все решить.
И тут в дверь позвонили.
Он невольно заскулил, то ли от ужаса, то ли от возбуждения, он не знал. Он ждал, дрожа, пока Уоррен медленно шел к двери. Он слышал голоса, но был слишком поглощен своей тревожной потребностью, чтобы вникать в смысл их слов.
О, Иисус, о, Иисус, о, Иисус.
Это повторялось снова и снова, кощунственная мантра вертелась у него в голове, пока он гадал, как далеко это зайдет. Черный ужас в его груди бушевал, но довольно скоро он будет загнан обратно в клетку.
О Боже, пожалуйста, пусть этого будет достаточно.
Внезапно Уоррен опустился перед ним на колени, встретившись с ним взглядом.
- Стоп-слово «Фрут Лупс» (хлопья с фруктовым вкусом). Понял?
Стоп-слово? Кого он хотел обмануть? Тейлор покачал головой.
- Мне оно не нужно.
- Оно у тебя все равно есть. Как только ты его произнесешь, все прекратится.
Тейлор снова покачал головой.
- Я ненавижу «Фрут Лупс». И я ненавижу стоп-слова, и прямо в этот момент я ненавижу тебя.
Уоррен вздохнул и встал. Он сделал шаг назад. А затем обратился к мужчинам в комнате:
- Берите его, ребята.
***
Уоррен стоял в гостиной и наблюдал. Ему все было хорошо видно.
Чарли пришел в полной экипировке «Дом», одетый в кожу с головы до ног. Он был первым. Он опустился на колени позади Тейлора и широко раздвинул его ягодицы. Он наклонился вперед и провел языком по заднице Тейлора, и Тейлор застонал. Грей, все еще в форме полицейского, расстегнул ширинку и просунул руку внутрь, но пока не предпринимал никаких действий. Мужчина, который пришел с Чарли, взял плетку и провел ею по спине Тейлора.
Уоррен стоял совершенно неподвижно, твердо решив не дергаться. Твердо решив не отворачиваться. Рядом с ним стоял Фил, выглядевший как бухгалтер со строгими манерами: в брюках цвета хаки, мокасинах, рубашке на пуговицах, и накинутой поверх спортивной куртки.
- Что с тобой происходит, Уоррен? Сначала телефонный звонок, а теперь это?
Уоррен покачал головой, наблюдая за происходящим. Несомненно, Тейлору нравилось то, что с ним делали. Он тяжело дышал, стонал и вырывался из своих пут. Когда Чарли, наконец, встал и вошел в задницу Тейлора, Тейлор вскрикнул, не от боли, страха или гнева, а от сладострастного удовлетворения. Грей подался вперед и подставил свою эрекцию ожидающему рту Тейлора, и Тейлор принял все это, как измученный человек, просящий воды.
- Господи, - пробормотал Фил себе под нос. - Я и забыл, какой он чертовски сексуальный.
- Не сдерживайся из-за меня.
Фил рассмеялся.
- Я не буду, поверь мне. Но мне нравится ждать своей очереди. - Он повернулся и оглядел Уоррена с ног до головы. - Я серьезно. Что с тобой?
- Что ты имеешь в виду?
- Не прикидывайся дурачком. - Он махнул в сторону столовой, где Чарли все еще трахал Тейлора. Друг Чарли и Грей поменялись местами, хотя было ясно, что Грей еще не закончил. Он просто выжидал подходящего момента. - Ты ненавидишь это дерьмо. Ты ненавидишь оргии. Ты ненавидишь групповой секс и все эти унижения. Так почему сейчас?
Уоррен задумался, как лучше ответить на это.
- Что-то такое говорил Грей. - Это вызвало у него лишь приподнятую бровь, поэтому он продолжил. - Помнишь, когда ты впервые рассказал мне о Тейлоре, я спросил, не хочешь ли ты, чтобы я его поколотил, и ты ответил: «Наверное, ему бы это понравилось»?
Фил кивнул.
- Помню.
Он больше ничего не сказал, и Уоррен, наконец, отвел взгляд от того, что делали с Тейлором, ровно настолько, чтобы улыбнуться своему другу.
- Хорошо. Скажи мне. Что заставило тебя так сказать?
- Просто. Я имею в виду, ты же видел эти шрамы у него на бедрах.
- Да. Но я знаю, что ты выгнал его не из-за нескольких шрамов.
- Не конкретно шрамов, но что-то в них есть. В нем самом и в том, каким он был в постели. Мне всегда было не по себе от этого скрытого чувства. Не мазохизм, потому что дело было не в боли, а... - Он обвел рукой круг, подыскивая слово, но так и не нашел его. Он вздохнул. - Я не знаю, что это такое.
- И поэтому все закончилось?
- Это он тебе так сказал?
- О том, почему вы расстались? Нет. Он сказал, что ты был одним из самых милых, но требовательных к нему.
- Не та фраза, которую я бы употребил, но да. Это было так. Он всегда давил. Однажды он умолял меня ударить его. Не как порка, а нечто большее. Что-то, что было похоже не столько на секс, сколько на жестокое обращение. - Он покачал головой. - Обучение послушанию не дало бы ему того, в чем он нуждался, и, честно говоря, я был недостаточно увлечен, чтобы попытаться понять, что могло бы помочь. -Он немного помолчал, наблюдая. - Ты думаешь, это поможет?
- По правде говоря, я понятия не имею. Я только знаю, что его что-то выводит из себя, и он становится злым, порочным и отчаянно чего-то хочет. Это похоже на темный угол, где я не могу до него дотянуться. И он жаждет того, чего я не могу ему дать. Чем больше я забочусь о нем, тем меньше могу помочь. - Он снова повернулся лицом к лошади для порки и не позволил себе отвести взгляд, хотя и хотел этого. Он разрывался между возбуждением и печалью, наблюдая, как мужчины по очереди занимаются с мальчиком, которого он почему-то полюбил. - Это предложил Грей.
- Это была хорошая идея.
Чарли кончил сильно, его стоны прервали слова Фила. Он быстро закончил и отошел в сторону, чтобы Грей занял его место.
Фил поерзал, явно испытывая неловкость, хотя Уоррен знал, что это ненадолго.
- Это прозвучало эгоистично, - сказал Фил. - Да, это хорошая идея, потому что скоро и до меня дойдет очередь. Но, честно говоря, я думаю, что это хорошая идея, потому что она может сработать.
Это вселило надежду в Уоррена.
- Ты правда так думаешь?
Фил пожал плечами.
- Есть только один способ выяснить, верно? У Чарли на подходе еще двое друзей, и он может позвонить еще четверым, если понадобится.
Уоррен кивнул, его сердце сжалось. Господи, пусть этих первых шести будет достаточно.
Стоявший рядом с ним Фил переминался с ноги на ногу. Он положил руку на пах, словно пытаясь скрыть свою эрекцию.
Уоррен поймал себя на том, что улыбается.
- Давай. Я бы не пригласил тебя, если бы не хотел, чтобы ты прикасался к нему.
- Ты уверен?
- Да. Но послушай. Ты можешь остаться до конца? Я хочу приготовить ему ванну, но не хочу оставлять его одного.
- Ты не доверяешь этим парням?
- Дело не в этом.
- Ладно. Без проблем. - Фил сделал шаг вперед, но остановился и оглянулся. - Последний шанс сказать мне, чтобы я застегнулся и шел домой.
Уоррен рассмеялся. Из всех присутствующих мужчин Фил был тем, о ком он беспокоился меньше всего. Филу нравился контроль, но он терпеть не мог боль.
- Иди. Делай, что хочешь.
И остается только надеяться, что этого будет достаточно.
***
Для Тейлора все, что находилось за пределами дома Уоррена, перестало существовать. Он никогда не знал, кто из мужчин был позади него, а кто впереди, и даже сколько их было. Он никогда не знал, у кого в руках был флоггер, а у кого - хлыст. Были только восхитительная боль и удовольствие, когда один мужчина овладел им, а затем другой. Один мужчина трахал его в задницу, другой - в рот. Один мужчина избивал его, другой дергал за волосы. И с каждым толчком, каждым шлепком, каждым глотком спермы чернота в его груди отступала. Гнев и ярость начали исчезать.
Они трахали его, трахали и еще раз трахали, и Тейлор наслаждался каждой минутой этого процесса. Ему нравилось постоянное трение, когда они сменяли друг друга. Ему нравились звуки, которые они издавали, и запах их вожделения. Один из них потянулся под стол, чтобы подразнить выступающий кончик члена Тейлора, пока тот чуть не зарыдал от этой изысканной пытки.
- Пока нет, малыш, - сказал мужчина низким, но не лишенным юмора голосом. - Тебе лучше держать себя в руках, сынок. Мы планируем провести здесь всю ночь.
А потом он трахнул Тейлор еще немного.
Во время всего этого Уоррен стоял в гостиной и наблюдал, скрестив руки на груди, с непроницаемым выражением лица. В какой-то момент он тихо заговорил с Филом, пока Фил не рассмеялся и не подошел к Тейлору, чтобы в свою очередь поцеловать его в губы.
И все это продолжалось.
Тейлор плыл по течению, затерявшись в море удовольствия и боли. Некоторые мужчины были нежны, другие грубы. Некоторые использовали фаллоимитатор или пальцы вместо члена. Один безжалостно дразнил простату, пока один из парней не сказал ему, что он испортит им удовольствие. После этого они на некоторое время оставили его задницу в покое, сосредоточившись вместо этого на его рте и на том, чтобы уложить кнут ему на спину.
Эрекция Тейлора ослабла, но его возбуждение не исчезло. Он задыхался, чувствовал легкую боль и был почти эйфорически счастлив.
- Трахните меня, - наконец смог выдавить он. - Господи, кто-нибудь, трахните меня.
Мужчины рассмеялись, и Тейлор застонал, когда один из них наконец согласился. Кровь прилила к его члену, заставляя его болезненно напрягаться, натягивая пряжки на поясе верности. Его яйца заныли. Он был почти на том замечательном этапе, когда стыд, вина и ужас, которые он испытывал ранее, исчезли.
Но не совсем.
Тот, кто был позади него, кряхтя кончил.
- Отойди с дороги, - сказал другой. - Я ждал все это время, - дыхание Тейлор прервалось рыданием.
- Ты последний? - спросил Уоррен.
- Так и есть, - сказал Фил.
Нет, Тейлор хотелось плакать. Еще нет.
Уоррен опустился на колени перед столом, встретившись взглядом с Тейлором.
- У тебя есть то, что тебе нужно?
- Нет. - Тейлор знал, что плачет, но не пытался с этим бороться. - Нет, не позволяйте им останавливаться.
Выражение лица Уоррена было непроницаемым, но он кивнул и встал.
- Продолжайте, - сказал он мужчине, стоявшему позади Тейлора. А затем, обращаясь к кому-то еще, -Позови своих друзей.
И все началось сначала.
Мужчина позади него чередовал свои толчки с легкими прикосновениями к члену Тейлора. Время от времени он выходил и наклонялся, чтобы провести языком по ободку Тейлора. К тому времени, когда прибыла вторая группа, Тейлор был так близок к оргазму, что едва мог это выдержать. Обнаженный член оказался у его лица, и Тейлор благодарно открыл рот, желая на чем-то сосредоточиться. Сосущие члены заставляли его чувствовать себя грязный дешевкой, чего он жаждал больше всего. Они помогали ему сдерживать оргазм, отвлекая его от удовольствия быть оттраханным. Он сосал изо всех сил, стараясь сосредоточиться на том, чтобы хорошо отсасывать, а не на том, как отчаянно ему нужно было кончить.
Теперь он был почти на месте, почти в том месте, где чернота исчезла. Почти там, где он был так низко, что смотреть было некуда, кроме как вверх.
- Я даже рубцов больше не вижу, - сказал один из новоприбывших.
И в следующий момент Тейлор почувствовал, как по его спине прошелся флоггер. Он вскрикнул, обхватив член ртом. Тот, что был у него в заднице, исчез, сменившись грубыми, ощупывающими пальцами, и Тейлор все глубже погружался в это совершенное единение рая и ада.
Эта компания была более грубой. От той нежности, которую проявляли к нему друзья Уоррену, не осталось и следа. Эти новые мужчины отшлепали его, отхлестали плетьми и оттрахали до изнеможения, и Тейлор потерял всякое самообладание. Он лежал, уткнувшись лицом в опору, всхлипывая и умоляя, хотя и сам не мог бы сказать, о чем он просил.
- Пожалуйста, - наконец произнес он.
Секунду спустя Уоррен оказался рядом и опустился на колени, чтобы посмотреть Тейлору в глаза.
- У тебя есть то, что тебе нужно?
Тейлор открыл рот, пытаясь сказать «да», но слова застряли у него в горле.
- Почти.
На этот раз он увидел, как Уоррен поморщился. Он заметил ужасную печаль в его глазах, когда тот сказал мужчине, стоявшему позади Тейлора:
- Продолжай.
И тот так и сделал.
А затем еще один.
А потом еще один, хотя Тейлор был уверен, что он был одним из первой группы, из тех, кто уже кончал.
И, наконец, Тейлор лежал в наручниках, безудержно рыдая, не в силах пошевелиться. Не в силах чувствовать. Не в силах отреагировать, когда другой мужчина поднес свой член к лицу Тейлора. Он потерял время, свет и равновесие. Он почти исчез, ободранный до нитки, истонченный, как папиросная бумага, и его воспоминания о том, что привело его сюда, были призрачны, как дым.
Его яйца болели от потребности освободиться. Это было единственное, что осталось.
Он смутно осознавал, что комната пустеет, что Уоррен выпроваживает их всех за дверь.
А потом остался только Уоррен.
Уоррен, который не прикасался к нему всю ночь.
- Пожалуйста, - снова сказал Тейлор.
- Подожди, Тэй. Мы почти на месте. - Облегчения, когда Уоррен расстегнул пояс верности, было почти достаточно, чтобы довести Тейлора до оргазма, но он сдержался.
Он ждал, когда Уоррен прикоснется к нему. Наконец-то Уоррен трахнет его. Наконец-то он кончит, а потом погрузится в забытье.
Но сначала Уоррен поставил стул перед лицом Тейлора, прямо в поле его зрения. На него он поставил вазу.
Треснувшую и починенную вазу.
Он держал руку на спине Тейлора, двигаясь позади него. Казалось, Уоррену потребовалась целая вечность, чтобы расстегнуть штаны, но, наконец, он скользнул внутрь своим твердым членом. Тейлор думал, что закричит от того, насколько это было приятно, просто зная, кто на этот раз стоит у него за спиной. Как он мог когда-либо думать, что ненавидит Уоррена? Как он мог когда-либо хотеть уйти?
- Ты видишь эту штуку? - Спросил Уоррен, едва толкаясь. - Ты видишь эту штуку, которая принадлежит мне? - Тейлор кивнул. - Я не слышу тебя, Тэй.
Он сосредоточился на вазе. Ему потребовалось три попытки, чтобы заговорить.
- Я вижу.
- Это мое, - сказал Уоррен мягким голосом. - Это принадлежит мне. Ты понимаешь?
- Да. - Хотя у него голова шла кругом от того, к чему это привело.
- Это принадлежит мне и только мне. Не тебе решать, что будет с моей собственностью. Ты не можешь отнести эту вещь, которая принадлежит мне, в бар. Ты не можешь позволять другим мужчинам прикасаться к ней, использовать ее или злоупотреблять ею без моего разрешения. Ты понимаешь?
Тейлор кивнул, наконец-то поняв, и теперь его слезы текли еще быстрее.
- Да.
- Ты не имеешь права забирать это сокровище, которым я дорожу, и позволять другим мужчинам подвергать его опасности. Только я могу говорить, кто и как к нему прикоснется. Только я могу говорить, как и когда им пользоваться. Ты понял?
Тейлор кивнул в третий раз, из его глаз текли слезы. Желание кончить было таким сильным, что он едва мог сдерживаться, но он это сделал.
Ради Уоррена, который каким-то образом нашел способ заботиться о нем.
Уоррен, который все еще был внутри него, но больше не двигался.
- Ты не имеешь права забирать то, что я ценю, то, что мне дорого, и рисковать его сохранностью из-за тех, кто не видит его красоты так, как я. Это ясно?
- Да, - всхлипнул Тейлор, на этот раз с облегчением. - Я понимаю.
- Хорошо.
Уоррен протянул руку вниз и обхватил ноющий член Тейлора своими твердыми, сильными пальцами. Он прижался к Тейлору так глубоко, как только мог, и уткнулся головой ему в спину, оставаясь совершенно неподвижным. Было так тихо и странно, и Тейлор на мгновение задумался, что же ему теперь делать.
И тут он почувствовал это, то, чего жаждал больше всего, в тот самый момент, когда Уоррен застонал от напряжения, испытывая облегчение, а его член все еще был почти полностью возбужден. Это был горячий, чудесный прилив жидкости, и Тейлор всхлипнул, едва замечая свой оргазм, едва замечая, как Уоррен ласкает его во время оргазма. Все, что он чувствовал, это прекрасный жар, это восхитительное ощущение того, что его наполняют чем-то новым, дорогим и драгоценным, и Тейлор плакал от радости. Он сказал Уоррену, что это значит для него. Он признался в своих самых сокровенных желаниях, и теперь Уоррен давал ему именно то, в чем он нуждался. Он позволил этим другим мужчинам вычистить его дочиста, и теперь он наполнил Тейлора чем-то стерильным и чистым. Он давал Тейлору новое чувство целеустремленности, и Тейлор принимал это с благодарностью, не в силах сдержать слез, настолько переполненный радостью, что ему хотелось скорее умереть на месте, чем столкнуться с тем, что будет дальше. Он практически затаил дыхание, и это сладостное ощущение длилось, и длилось, и длилось, и наконец ослабло.
Когда все было кончено, Уоррен осторожно склонился над Тейлором. Он провел пальцами по волосам Тейлора.
- Мы понимаем друг друга? - Спросил Уоррен тихим шепотом на ухо Тейлору.
Тейлор мог только кивать и плакать.
- Да, - попытался сказать он, но у него получилось лишь всхлипывание. - Я понимаю.
Уоррен поцеловал его в щеку.
- Хороший мальчик.
Он боялся, что почувствует себя покинутым и опустошенным, когда Уоррен уйдет, но этого не произошло. У него все еще был этот тайный дар, знание того, что он может быть сломленным и ущербным, но его тоже можно исправить, потому что Уоррен доверял ему. Так или иначе, Уоррен ценил его.
Его слезы утихли, когда Уоррен развязал веревки и помог ему встать.
Ноги у него были как резиновые, и Уоррен почти пронес его через спальню Тейлора в его маленькую ванную, где ванна на ножках уже была наполнена водой.
- Я попросил Фила приготовить ее для тебя, - сказал Уоррен, - но это было давно. Надеюсь, не будет слишком холодно.
Тейлор покачал головой.
- Не будет.
- Побудь столько, сколько тебе нужно, - сказал Уоррен. - Я пойду, приведу себя в порядок. И когда ты выйдешь, я буду ждать, хорошо?
Тейлор был рад, что его оставили в покое. В том, что последовало дальше, не было ничего достойного. Он был рад, что Уоррен заставил остальных надеть презервативы. Раньше он никогда не радовался этому, но сейчас был рад. Это означало, что то, что дал ему Уоррен, не было запятнано тем, что сделали эти люди в первую очередь.
Он не торопился идти в туалет, дать телу расслабиться. Большая часть того, что было, выйдет позже, и он был рад этому. Уоррен не ожидал, что он будет хранить это вечно. В конце концов, он был сломлен. Но пока Тейлор собирался сохранить большую часть того, что ему доверили.
Он дважды почистил зубы и, наконец, медленно погрузился в ванну. Вода была холодной, и он свернулся калачиком на краю ванны на ножках-когтях, прижался лбом к холодному краю и задремал.
Ощущение от того, что его трахали так долго и так много раз, все еще было с ним, тихая, ритмичная боль в самом интимном месте. Его горло горело от глотания спермы. Но перед его мысленным взором промелькнули не эти мужчины, не их члены и не их похоть. Это была печаль в глазах Уоррена и ваза, стоявшая на стуле.
Почитаемый.
Ценный.
Мой.
Стыд загонял Тейлора в самые мрачные места. Это разжигало в нем тягу к вещам, которые другие считали унизительными и низменными. Но когда все было сказано и сделано, он становился спокойным, совершенным и чистым.
Он чувствовал это сейчас.
Ничто не могло тронуть его. Его толкнули на дно, и тогда Уоррен помог ему подняться. Ему нужно было только остаться здесь, в безопасности этой ванной. В этой ванне. В этой воде, которая теперь была ледяной, но ему было все равно. Он мог бы умереть здесь и никогда больше не испытывать ничего.
- Тейлор? - Спросил Уоррен, легонько постучав в дверь. - Ты в порядке? - Тейлор не смог ответить. Он был почти без сознания. Казалось, он наблюдал откуда-то извне за тем, как вошел Уоррен. Он заметил тревогу на лице Уоррена. - Ты замерз, Тейлор. Почему ты все еще в ванне?
«Потому что я идеален, прямо сейчас, только в этот момент", - подумал Тейлор, но не смог вымолвить ни слова.
- Давай же. Вставай.
Уоррен вытащил пробку из ванны и помог Тейлору встать. Он вытирал его насухо, пока Тейлор стоял, дрожа.
- Ты голоден?
Тейлору удалось отрицательно покачать головой. Он не хотел есть.
Тейлор послушно последовал за ним в спальню. Уоррен разделся первым, прежде чем уложить Тейлора в постель под одеяло. У Тейлора стучали зубы, когда Уоррен, наконец, заключил его в объятия.
Ощущение тепла стало неожиданностью. Руки Уоррена на спине Тейлора были как раскаленное железо. Он был таким большим и сильным, словно в нем горело что-то вроде печи, и Тейлор прижался к нему, все еще дрожа, чувствуя, как слезы снова наворачиваются на его усталые, припорошенные песком глаза. Он чувствовал себя выжатым и измученным, но ему ни за что не хотелось расставаться с этим моментом, когда Уоррен согревал его.
- Прости, - сказал он, и слезы снова навернулись на его глаза. - Мне жаль. Мне очень, очень жаль.
- Тише, милый. Все кончено.
- Я не испытываю к тебе ненависти, Уоррен. Не испытываю. Я никогда не смог бы возненавидеть тебя.
- Все в порядке.
- Прости меня. О боже, Уоррен…
- Тише, - мягко сказал Уоррен. - Нам нужно поговорить минутку. Ты можешь это сделать?
Тейлор глубоко вздохнул, затем еще раз, пытаясь унять рыдания.
- Да.
- Хорошо. Ты понял, что я тебе сказал в конце? - Тейлор кивнул. - Скажи мне.
- Я принадлежу тебе, - сказал Тейлор хриплым и дрожащим голосом. - Ты будешь решать, кто прикоснется ко мне, и кто использует меня. И когда меня снова нужно будет наказать, ты позаботишься об этом. Ты убедишься, что наказание будет правильным.
Дыхание Уоррена было прерывистым и напряженным. Тейлор не понимал этого, но он понимал, как успокаивающе двигалась рука вверх и вниз по его спине.
- И что еще?
- Ты дорожишь мной. Я сломлен, ущербный и запутался, но ты все еще ценишь меня достаточно сильно, чтобы сделать своим. Ты любишь меня достаточно сильно, чтобы отдать мне частичку себя. И я это сделаю. Я сделаю это частью себя. Я не подведу тебя.
Щеки Уоррена были влажными, а дыхание прерывистым, но он поцеловал Тейлора в лоб.
- Хорошо. Хороший мальчик.
- Уоррен?
- Да?
- Ты гордился мной?
Уоррен крепче обнял его.
- Да, мой сладкий Тэй. Я горжусь тобой.
Тейлор не думал, что когда-нибудь сможет перестать плакать, но, по крайней мере, он будет в этом теплом и безопасном месте, когда это случится. Он цеплялся за Уоррена, как за спасательный плот в штормовом море. Уоррен защитит его, несмотря ни на что. Уоррен позаботился бы о нем так, как никто другой никогда не заботился.
- Спасибо.
- Тсс. - Уоррен погладил его по спине и поцеловал в волосы. - А теперь спи, милый. Это был долгий день.
Тейлор не смог бы ослушаться этого приказа, даже если бы захотел.
***
Уоррен еще долго лежал, размышляя, после того, как Тейлор, наконец, заснул.
Он давно понял, что важно, чтобы люди повторяли сказанное, потому что то, что они слышали, не всегда соответствовало тому, что было сказано.
Воспоминания Тейлора о том, что ему сказал Уоррен, были прекрасным примером.
«И когда меня снова нужно будет наказать, ты позаботишься об этом. Ты проследишь, чтобы наказание было назначено правильно».
Уоррен никогда не употреблял слово «наказан». Но Тейлор слышал именно это.
Уоррен так же не употреблял слово «любовь», но Тейлор все равно его услышал.
Уоррен вздохнул и зарылся носом в волосы Тейлора, счастливый от того, что просто обнимает его, пока он спит.
Независимо от того, удавалось ему произнести это слово или нет, это было правдой. Он любил Тейлора, но не мог пережить много таких дней, как тот, что у них был только что. Увидев Тейлора, стоящего на коленях в том переулке, Уоррен чуть не лишился чувств. Он снова почувствовал себя как в Афганистане. Ему хотелось убить там каждого человека.
С тех пор его эмоции то поднимались, то опускались. Он был возбужден, зол и смущен как за Тейлора, так и за себя. Он почти задыхался от собственных сомнений, наблюдая, как мужчины сменяют друг друга. Только поддержка Фила и Грея удерживала его на верном пути. Его неуверенность и постоянные сомнения в правильности собственных планов были одной из причин того, что он никогда не был хорош в «образе жизни».
Именно поэтому он никогда не был достаточно хорош для Стюарта.
Пока другие мужчины использовали Тейлора практически всеми возможными способами, Уоррен стоял в стороне и пил воду. Он держал ее в руках весь вечер, ни разу не сходив в туалет. Он знал, чем закончится эта ночь, и все потому, что, когда Тейлор впервые попросил Уоррена сделать это, тот сказал: «Я никогда не чувствовал себя таким любимым».
Уоррен никогда раньше не мочился на мужчину, и уж точно не во время секса. Потребовалось невероятное количество концентрации, чтобы, несмотря на эрекцию, довести его до оргазма, побороть мысль о том, чтобы кончить первым и помочиться позже. Это было странно, возбуждающе и тревожно одновременно. Но, как бы то ни было, Тейлор отреагировал великолепно. Уоррен знал, что он сделал бы это тысячу раз, прежде чем позволил бы Тейлору вернуться в центр города и работать в «славной дырке» или подвергнуться насилию в переулке за баром. Если бы это было то, что требовалось, чтобы вернуть Тейлора из его эпизодов, Уоррен был бы не против.
Но будет ли этого достаточно в следующий раз, и в следующий раз, и в следующий раз после этого? Его беспокоило, что эпизоды с Тейлором идут по нисходящей. Нет ничего плохого в том, что ему нравится боль или сдержанность. Нет ничего плохого в том, что он хочет, чтобы его трахало или использовало любое количество мужчин. Не было ничего плохого даже в желании быть униженным, если это было сделано правильно.
Но то, к чему стремился Тейлор, не было похоже ни на что из этого. То, чего жаждал Тейлор, казалось мрачным и неправильным.
Что-то, что было бы не столько похоже на секс, сколько на жестокое обращение, как сказал Фил, и он был прав.
Уоррен опасался, что с каждым разом, когда Тейлор будет просить об этом лечении, у него будет вырабатываться все более устойчивый иммунитет. Каждый раз им придется делать еще один шаг вперед.
В какой-то момент никакой боли и унижения будет недостаточно. Он боялся, что в какой-то момент Тейлор ударит лезвием бритвы по запястьям, а не по бедрам.
Если они не найдут более здоровый способ справиться с эмоциональными проблемами Тейлора, это может привести к серьезным последствиям. Уоррен не был уверен, что сможет справиться сам.
Но если не он, то кто?
Он придвинулся поближе к Тейлору, пытаясь успокоиться. Было почти четыре часа утра.
Никто не мог сказать, что принесет следующее утро. Вполне возможно, что вся ночь прошла впустую, и завтра они вернутся к тому, с чего начали.
Уоррен понятия не имел, что он тогда будет делать.
Глава 16
Тейлор проснулся от запаха бекона. От голода у него заурчало в животе.
Взглянув на часы, он понял, что уже одиннадцать часов. Почему он так долго спал? Обычно он просыпался между восемью и девятью. И Уоррен никогда не готовил для него. Он сделал это только однажды, на следующее утро после эпизода Тейлора. Но вчера…
Вчера.
О нет.
Воспоминание обрушилось на него с такой силой, что у него перехватило дыхание, и он свернулся калачиком под простыней. Он вспомнил свою ужасную черную ярость, и переулок, и лошадь для порки, и бесконечную череду мужчин, трахавших его.
И, наконец, Уоррена. Он вспомнил выражение лица Уоррена в начале вечера, когда Тейлор назвал его жирным, ленивым куском дерьма.
Уоррен, который сделал то единственное, что Тейлор почему-то отождествлял с любовью.
Уоррен, который употреблял такие слова, как «ценил» и «лелеял».
Тейлор медленно поднялся с кровати, морщась. Мужчины были не так грубы, как могли бы, но ему все еще было больно. В этот момент он пожалел, что его меньше трахали и больше били. Он это заслужил.
Он долго пробыл в ванной, хотя его желудок требовал еды. В конце концов, он услышал тихий стук в дверь спальни.
- Тейлор? - Позвал Уоррен. - Я знаю, ты уже встал. Ты, должно быть, проголодался. Выходи и поешь.
- Я иду, - сказал Тейлор.
Он посмотрел на свое отражение, изучая темный синяк вокруг левого глаза. Он вспомнил, как Уоррен крепко прижимал его к себе, когда он засыпал. Он чувствовал себя таким умиротворенным, но теперь при мысли о том, что он выйдет за дверь и увидит Уоррена, его бросало в холодный пот.
За долгие годы он стал экспертом по отпугиванию мужчин. Он не знал, как смотреть в лицо тому, с кем решил остаться.
Он медленно оделся и спустился в холл, чувствуя, как от голода и нервов сводит желудок. Уоррен уже поел и споласкивал свою тарелку. На столе стояло еще одно блюдо — яичница-болтунья, бекон, тост с маслом и стакан апельсинового сока. Пока Тейлор стоял, наблюдая за происходящим, Уоррен поставил рядом чашку с горячим кофе.
- Садись, - мягко сказал он.
Тейлор не мог даже взглянуть на него.
- Прости.
- Это я должен извиниться, Тейлор. После твоего последнего эпизода я сказал, что справлюсь с твоими плохими днями, но когда пришло время доказать это, я подвел тебя.
- Нет. - Тейлор подавился этим словом, борясь со слезами. - Уоррен...
- Это не имеет значения. Ты прощен. И, надеюсь, сможешь простить меня.
- Ты не сделал ничего плохого.
- Я тоже не очень-то хорошо поступил. Я думаю, лучшее, что мы можем сделать, это признать, что мы оба плохо справились, и пообещать друг другу, что в следующий раз поступим лучше. Согласен?
У Тейлора закружилась голова. Нет, он не мог с этим согласиться. Он считал, что Уоррен не заслуживает ни малейшей доли вины. Только не после всего, что сделал Тейлор. Только не после того, что он наговорил.
- Садись и ешь, - сказал Уоррен мягким голосом.
Но это было слишком просто.
- Нет. Я ударил тебя ногой. И дал пощечину. Я наговорил ужасных вещей. Я не имел этого в виду.
- Ты прощен.
Тейлор покачал головой.
- Я этого не заслуживаю.
Уоррен придвинулся ближе. Он протянул руку, чтобы коснуться щеки Тейлора, но Тейлор отдернулся.
- Не надо.
Уоррен издал низкий горловой звук, что-то похожее на рычание, что-то, что говорило скорее о разочаровании, чем о гневе.
- Если бы я ударил тебя прямо сейчас, ты бы принял это без возражений, не так ли?
Тейлор кивнул, почти надеясь, что это произойдет. Он был бы рад такому наказанию.
- Да. Я это заслужил.
- И все же, когда я пытаюсь проявить к тебе хоть какую-то привязанность, ты отстраняешься.
Тейлор моргнул и покачал головой, пытаясь придать всему этому смысл. Он пытался все исправить, но каким-то образом сделал только хуже.
- Я не хочу, чтобы ты на меня злился. - И это была правда. - Я был ужасен по отношению к тебе.
Уоррен вздохнул. Он снова потянулся, на этот раз, чтобы взять Тейлора за руку, и Тейлор позволил ему.
- Ты помнишь прошлую ночь? - Спросил Уоррен. - В конце вечера, когда все разошлись по домам?
Тейлор кивнул.
- Да. - Это был шепот.
- Ты помнишь, что произошло прямо перед тем, как я тебя развязал?
- Да. - И воспоминание об этом теплом, чудесном подарке наполнило его светом и счастьем. - Я помню.
- Расскажи мне, что это значило. Расскажи, что тебе запомнилось больше всего.
На ум сразу пришло одно слово.
- «Желанный». Ты сказал «желанный».
На этот раз он не отстранился, когда Уоррен прикоснулся ладонью к его щеке. Он не сопротивлялся, когда Уоррен запрокинул его голову, чтобы встретиться взглядом.
- Нет ничего плохого в том, чтобы быть любимым, не так ли?
Глаза Тейлора снова наполнились слезами. Он так устал плакать!
- Да. В этом есть что-то неправильное, потому что я этого не заслуживаю.
- Это не тебе решать, Тейлор. Я решаю. - Он положил свои огромные ладони на щеки Тейлора, его прикосновение было твердым, но нежным. - Подумай о вазе. Ты ведь не можешь говорить мне, что я чувствую по этому поводу, не так ли?
Такой простой вопрос, и все же он был удивлен ответом.
- Нет.
- Я определяю ценность того, что принадлежит мне. Я, не ты.
- Но...
- Я говорю, что из моего имущества ценно, красиво и важно. Не ты. Ты понимаешь?
Это было похоже на какую-то оптическую иллюзию, было ясно одно, пока он не взглянул на это с другой стороны. Тейлор кивнул, чувствуя, как мир уходит у него из-под ног.
- Думаю, что да.
- Ты не имеешь права указывать мне, что мне дорого, а что нет.
- Думаю, нет.
- Так ты мой или нет?
- Да. - Он вложил все свое сердце в это единственное слово, и оно наполнило его сияющим умиротворением. - Да, если ты действительно думаешь, что хочешь меня.
- О, милый. - Улыбка Уоррена была нежной. - Если бы это было не так, меня бы здесь до сих пор не было.
А потом Уоррен поцеловал его. Поцелуй был глубоким, медленным и нежным, как вопрос, и Тейлор обнял Уоррена за шею и сделал все возможное, чтобы сказать «да». Да, я принадлежу тебе. Да, я могу принадлежать тебе. Он не чувствовал ничего, кроме надежды, облегчения и любви, и Тейлор погрузился в сладость этого чувства. Он провел годы в страхе, но теперь в этом не было необходимости. Он мог бы доверить всю свою жизнь сильным, умелым рукам Уоррена.
Уоррен позаботится о нем, несмотря ни на что. Все пошло не совсем так, как надо, но Уоррен поклялся, что в следующий раз будет лучше, и Тейлор поверил ему. Уоррен был не из тех, кто легко дает обещания.
Уоррен не бросил бы его только потому, что у него был плохой день.
Уоррен был бы сильным ради него.
Когда поцелуй, наконец, закончился, Тейлор обнаружил, что улыбается. Уоррен с довольным видом провел большим пальцем по губам Тейлора.
- Итак, по десятибалльной шкале, что было вчера?
Тейлор мог бы рассмеяться, если бы воспоминания не причиняли ему боль.
- Целых одиннадцать.
- Тогда ладно. Это значит, что мы пережили самое худшее, верно?
- Надеюсь.
- Прости. Готов ли ты признать это или нет, но вчера я облажался, но этого больше не повторится. Я не оставлю тебя в следующий раз, что бы ты ни сделал, я обещаю.
- Я тебе верю.
Уоррен кивнул в сторону стола.
- А теперь садись и ешь, хорошо?
Тейлор не мог поверить, насколько он проголодался, пока не приступил к еде. После завтрака он почувствовал себя значительно лучше, хотя все еще не был до конца уверен, как ему теперь вести себя с Уорреном. Когда он поел, Уоррен протянул ему куртку и сказал:
- Пойдем. Мы уходим.
Тейлор послушно последовал за ним к машине. Только когда он оказался на пассажирском сиденье и они покатили по дороге, а солнечный свет, пробиваясь сквозь ветви деревьев, ослепительными вспышками отражался от лобового стекла, он спросил:
- Куда мы едем?
- Сначала в продуктовый магазин. - Уоррен порылся в кармане и протянул Тейлору знакомую связку ключей. - Потом мы заедем к Лерою, и ты сможешь вернуть машину.
Эти слова заставили Тейлора вспомнить, почему машина была в центре города. Он вспомнил, как гравий на аллее впивался ему в колени, и ужасное горе на лице Уоррена. Он уставился в пол, слово «Прости» вертелось у него на языке, но Уоррен тихо сказал:
- Не извиняйся больше. Все сделано, и ты по-прежнему прощен, как и сорок минут назад.
Тейлор кивнул. Он вытер глаза. Левый был чувствительным, что стало для него привычным за долгие годы. Он опустил солнцезащитный козырек, чтобы посмотреть на свое отражение в зеркале.
- Я бы хотел, чтобы этот синяк был не таким заметным.
- Не волнуйся. Все просто решат, что я победил тебя.
Это было сказано небрежно, и Тейлор чуть не рассмеялся.
- Полагаю.
Но насколько это было бы несправедливо, позволить людям так думать, когда Уоррен был единственным, кто пытался спасти его?
Они подъехали к магазину и вышли из машины. День выдался великолепный, многообещающий, небо было ясным и потрясающе голубым. Такой день предвещал пикники, хот-доги и летающие тарелки-фрисби, которые ловили в воздухе восторженные дворняжки. Тейлор почти снова почувствовал себя самим собой, когда последовал за Уорреном мимо рядов припаркованных машин ко входу в магазин. Но, прежде чем войти внутрь, он резко остановился.
Вдоль всего кирпичного фасада магазина, словно часовые, стояли розы в горшках.
Они еще не зацвели, но были зелеными, их листья трепетали на ветру, словно защищая спрятанные в них маленькие нежные сокровища. Бутоны были крошечными, хранящими тайну, слишком маленькими и свежими, чтобы можно было понять, какого цвета будут розы, когда распустятся. Они таили в себе столько обещаний, такой большой потенциал, и Тейлор стоял там в благоговейном страхе, думая о засохших кустах роз на заднем дворе Уоррена.
- Что такое? - Спросил Уоррен, поворачиваясь на каблуках, чтобы посмотреть назад.
Тейлор коснулся одного крошечного, нежного бутона. Он почти ожидал, что тот завянет и умрет от его прикосновения, но этого не произошло. Это было безразлично и прекрасно.
- Мы можем купить розы?
Уоррен наморщил лоб, и Тейлор понял, что это, вероятно, задело его. Это, вероятно, напомнило Уоррену о мужчине на фотографии, которую он прятал в ящике своего стола. Это, несомненно, заставило его вспомнить о Стюарте, которого он когда-то любил. Но Уоррен сказал только:
- Ты знаешь что-нибудь о выращивании роз?
Сердце Тейлора упало.
- Нет. - Ему даже в голову не приходило, что здесь может быть что-то большее, чем просто закапывание их в землю.
Уоррен медленно шагнул к нему.
- Я уверен, ты можешь научиться.
- Как? - Он почувствовал себя глупо, что вообще спросил.
Уоррен снял ярлычок с горшка с розами, стоявшего перед ними, и протянул его Тейлору.
- Ты можешь начать с инструкций на обороте.
Тейлор перевернул его и попытался прочитать, но это был самый ужасный шрифт, мелкий и плотный, без разрывов между абзацами или картинок, которые помогли бы ему разобрать текст. Не помогало и немного грязи, все еще прилипшей к ярлычку. Он подумал, не придется ли ему признаться, что он не может прочесть написанное.
Уоррен почувствовал его нерешительность и взял у него лист, чтобы прочитать вслух.
- Сажайте на солнце в почву с добавлением компоста. При первой пересадке следите за тем, чтобы почва была влажной. После укоренения регулярно поливайте. Удобряйте ранней весной и снова в начале лета, но не позднее, чем за три-четыре недели до первых заморозков. Подрезайте кусты в конце зимы примерно до двух с половиной-трех футов в высоту. Удаляйте отцветшие соцветия по мере необходимости.
- Что означает «дополненный компостом»?
- Смешанный с.
- Почему бы просто так не сказать?
Уоррен почти улыбнулся.
- Хороший вопрос.
- Все это звучит достаточно просто, не так ли? Я могу все это сделать.
- Не понимаю, почему бы и нет, если тебе это нравится. - Уоррен потрогал один из крошечных бутонов. - В Колорадо розы обычно цветут не раньше июня, но эти, очевидно, выращены где-то в теплице. Пока на улице тепло, они, вероятно, зацветут через неделю или две. Нам придется следить за погодой. Будь осторожен с поздними заморозками.
- Звучит не слишком сложно.
- Нет. Черт, наверное, для этого есть приложение. - Уоррен пробежался взглядом по рядам. - Как насчет четырех, для начала? Звучит неплохо?
- Правда?
- Конечно. В сарае еще есть инструменты, но нам нужно купить компост. И, может быть, какое-нибудь чудо-средство. Стюарт всегда говорил, что это волшебство.
Он взглянул на Тейлора, словно пытаясь понять, обеспокоило ли его упоминание о бывшем любовнике, но в сердце Тейлора не было места для ревности, особенно к мужчине, по которому, как сказал Уоррен, он больше не скучал.
Уоррен покупал ему розы.
Он со смехом обнял Уоррена за шею. Он не знал, почему ему вдруг отчаянно захотелось попробовать вырастить цветы в холодной, твердой земле, но, каковы бы ни были его причины, Уоррен был готов помочь ему.
И это значило больше, чем он мог выразить словами.
- Спасибо.
Уоррен обнял его в ответ и поцеловал в висок.
- Не за что.
***
Вернувшись домой, Уоррен отвел Тейлора в сарай в дальнем углу двора. В дополнение к газонокосилке и уничтожителю сорняков, там были лопаты и секаторы всех размеров. Там были мотыги, пилы, бензопила и какая-то большая машина размером со снегоуборочную, которую Тейлор не узнал. Уоррен протянул Тейлору пару толстых перчаток.
- Они тебе пригодятся.
На ладонях засохла грязь, и Тейлор натянул их, удивляясь их жесткости. Частички грязи, скопившиеся внутри за долгие годы, щекотали кончики пальцев. Перчатки все еще пахли кожей, несмотря на слой песка, покрывавший их.
Тейлор улыбнулся, сжимая и разжимая кулаки, чтобы размять их. Его не волновало, что когда-то они принадлежали Стюарту. Он чувствовал себя собственником этих земель.
- Никто не обрабатывал эту землю годами, - сказал Уоррен. - Я поливаю недостаточно, и там почти все время светит солнце.
- Что это значит?
- Это значит, что сначала это будет похоже на рытье бетона.
Сердце Тейлора немного упало. Он не подумал об этом. Он посмотрел на лопаты, гадая, хватит ли у него сил сделать это.
- Я позволю тебе начать, пока я буду раскладывать продукты, - сказал Уоррен. - Как только мы уберем старый кустарник, мы перепашем весь участок. Смешаем компост и почву, которые мы купили. После этого с ним будет достаточно легко работать.
Тейлор взял лопату и принялся за работу. Уоррен был прав. Даже навалившись на лопату всем своим весом, он не смог погрузить ее глубже, чем на дюйм или два. К тому времени, когда Уоррен появился, чтобы помочь ему, он едва успел сделать вмятину. Даже работая сообща, на то, чтобы выкорчевать старый, засохший розовый куст из земли, ушло больше времени, чем он ожидал. Хотя это было приятно. Тейлор почувствовал триумф, когда исчез последний признак присутствия Стюарта, и он не думал, что был единственным, кто был рад этому. Уоррен улыбнулся, глядя на зияющую дыру в земле рядом с задним крыльцом.
- Мне следовало давным-давно его выкопать.
- Теперь там будет что-то новое, а не просто пустое место.
- Куда ты посадишь остальные?
Тейлор уже думал об этом.
- Вдоль всей стены, как в магазине. - С самого начала было не похоже, что трава в том районе была такой уж здоровой. - Если только у тебя нет идеи получше.
- Я не садовод. Делай, что хочешь.
Уоррен вытащил из сарая большую неопознанную машину и показал Тейлору, как ею управлять. Изогнутые передние лопасти взрыхлили землю, как плуг, измельчая твердые комья в удобряемую массу, перемешивая компост и почву, которые они купили в магазине. Первый проход по твердой земле был трудным, но после этого оставалось только двигать тяжелую машину вперед.
- Я могу сделать все остальное, - сказал Тейлор Уоррену, испытывая странное чувство собственничества по отношению к проекту в целом. Он был рад, что Уоррен помог ему. Он никогда бы не смог пробиться через затвердевшую на солнце почву самостоятельно. Он бы разочаровался, даже не начав. Но теперь Уоррен, так сказать, заложил основу, и Тейлор мечтал о чем-то, на что он мог бы указать и назвать своим. Он положил руку на плечо Уоррена. - Спасибо.
- Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, - сказал Уоррен.
- Я скажу.
И после этого остались только Тейлор и странная, вновь обретенная радость, о которой он даже не думал. Грязь прилипла к коленям его джинсов и носкам ботинок. Перчатки стали мягкими и податливыми на его руках. В полудюйме от поверхности, нагретой солнцем, почва была прохладной, ароматной и свежей. На деревьях щебетали птицы, а в ушах у него жужжали насекомые.
Время от времени он замечал шум проезжающих мимо машин или соседей, которые занимались своими делами во дворе. Но по большей части вокруг были только Тейлор и простая красота заднего двора Уоррена. Как только лунки были готовы, он вытащил кусты роз из дешевых пластиковых горшков и посадил их в землю.
Когда все четыре растения были посажены, Тейлор отошел в сторону, любуясь своей работой. Он не привык к физическому труду. У него болели плечи, предплечья и кисти рук. Кожа на затылке была горячей и напряженной. Ему придется вернуться в магазин за алоэ. Даже тогда он знал, что это пройдет. Его четыре розовых куста казались маленькими на фоне дома Уоррена. Они казались ничем особенным.
Но в глубине его души они уже цвели. И они были не одни.
Он представил себе все остальное, что он мог бы добавить к плоскому, скучному пространству за домом Уоррена. Конечно, больше цветов. Но он также представил ванночку для птиц, кормушки и, возможно, один из этих симпатичных светоотражающих шаров. Он подумал о бабочках и колибри. Есть ли какие-то определенные цветы, на которые они слетаются, или подойдет любой цветок?
Он остановился, мысленно упрекнув себя. Зачем увлекаться? Зачем представлять что-то столь грандиозное так скоро? Розы могут завянуть к утру. Птичьи семена проросли сорняками, и Уоррен, возможно, не захочет устраивать у себя во дворе баню для птиц или один из этих дурацких шаров. Тейлор может остаться ни с чем, кроме загорелой шеи, за единственный день настоящей работы, который он когда-либо выполнял.
Однако он не мог в это поверить. Сомнения не давали ему покоя. Уоррен выполнит все, о чем он попросит, в разумных пределах. И в этот момент Тейлор понял, что хочет провести следующий день, руками в земле. И следующий день, и следующий за ним, тоже. Он представлял себе дни, сменяющие друг друга, как серию красивых картин, весна, переходящая в лето, лето, сменяющееся осенью, осень, переходящая в зиму, и себя, стоящего во дворе Уоррена, словно прочную нить, вшитую в каждый из них, соединяющую текущие события. От Тейлора, у которого все еще был синяк под глазом, шрамы на бедрах и горло, которое горело от проглоченной спермы, до некоего будущего Тейлора, который каким-то образом стал целым. Какого-нибудь будущего Тейлора, который позволяет прикасаться к себе только Уоррену, если только Уоррен не хочет иного. Тейлора, который не боится встретиться лицом к лицу со своим прошлым.
У Тейлора чуть не перехватило дыхание.
Впервые с тех пор, как он потерял Джеймса, он точно знал, где проснется утром, не только на следующий день, но и в течение целой череды дней, и был рад этому. Впервые он не задавался вопросом, сколько еще у него осталось времени до того, как хозяин отправит его собирать вещи. И впервые за столько лет, что Тейлору и считать не хотелось, его по-настоящему волновало, просыпается ли он каждое утро в дороге. Так часто в прошлом он хотел сдаться. Он позволял мужчинам трахать себя «без седла» в любое время, когда они просили, почти надеясь, что что-то пойдет не так. Он никогда по-настоящему не склонялся к самоубийству, потому что был слишком напуган, чтобы довести начатое до конца. Самоубийство только доказало бы его отцу, каким же неудачником на самом деле был Тейлор. Но в какой-то темной, тайной части своего сердца он хотел умереть. Он надеялся, что скоро наступит конец, будь то от рук жестокого мужчины, который увлекся, или в результате незащищенного секса. Он жаждал этого, потому что жить стало слишком тяжело.
Но теперь, стоя на заднем дворе Уоррена и видя будущее, раскинувшееся перед ним, как на одном из тех живописных благотворительных календарей, которые приходили по почте, Тейлор захотел увидеть его. Он хотел просыпаться каждое утро в доме Уоррена, если не в его постели. Он хотел увидеть, что принесет ему будущее. Впервые за долгое время Тейлору нравилась его жизнь. Он почти нравился даже самому себе. И Уоррен дал ему это.
Он вошел через заднюю дверь, у него кружилась голова. Он нашел Уоррена на кухне, который, прищурившись, изучал инструкции на упаковке замороженной лазаньи.
- Или я старею, или в наши дни все печатается мельче. - Он взглянул на Тейлора и резко остановился при виде грязных кожаных перчаток, все еще прикрывавших руки Тейлора. - Все в порядке?
Тейлор не нашелся, что сказать. Он пересек комнату и обнял Уоррена за шею, хотя для этого ему пришлось встать на цыпочки. В горле у него застрял ком. Его грудь сдавило, сердце было таким огромным, наполненным и хрупким, что он почти не мог дышать, и все, что он мог сделать, это поцеловать ту часть щетинистого подбородка Уоррена, до которой мог дотянуться.
- Спасибо.
Большая, сильная рука Уоррена медленно прошлась по его спине.
- Не за что, полагаю? - В его голосе слышался смех. - За что именно ты меня благодаришь?
Он не понял. Конечно, он не понял. Как он мог? Откуда ему было знать, как много он сделал?
Тейлор отстранился, чтобы встретиться взглядом с Уорреном, хотя, даже стоя на цыпочках, ему приходилось вытягивать шею, чтобы сделать это. Шрамы на лице Уоррена делали его старше своих лет и злее, чем он был на самом деле. Он всегда выглядел так, словно был готов сражаться за каждого из них, и все же он принимал все это безропотно, точно так же, как он принял сломленную шлюху и отдал ей весь мир. Я люблю тебя.
Тейлор отчаянно хотел сказать это, но не смог. Он всегда говорил эти слова только Джеймсу, и произнести их сейчас казалось предательством, не потому, что он предал бы Джеймса, а потому, что это умалило бы то, что Уоррен значил для него. Потому что Уоррен заслуживал чего-то большего и лучшего, чем то, что он дал Джеймсу. Тейлор любил Джеймса, потому что это было единственное, что он мог сделать. Это был единственный способ примириться со всем, что Джеймс с ним сделал. Любовь к Джеймсу была заложена в нем, зашита в его ДНК, хотел он того или нет. Все, что требовал Джеймс, Тейлор отдавал охотно, от всего сердца, потому что это был единственный вариант, который у него был.
Уоррен не мог быть таким непохожим на других. Уоррен никогда не требовал от Тейлора того, чего тот не был готов дать. Он отдавал, и отдавал, и отдавал еще, и Тейлору хотелось, чтобы у него было, что отдать взамен. Он хотел, чтобы было достаточно сказать «я люблю тебя», но этого было недостаточно. Не после того, как его брат исказил и принизил значение этих слов. И тогда Тейлор сделал единственное, что пришло ему в голову, он станет выращивать розы, лилии, маргаритки и все, что сможет найти. Он повесит скворечники и кормушки для птиц. Он посадит цветы, которые привлекут бабочек. Он наполнит уголок мира Уоррена таким количеством света, красок и жизни, на какой только способен. Он превратит стерильное, скудное жилище Уоррена в настоящий дом.
Это было единственное, что он мог дать.
Уоррен уставился на него, наморщив лоб в удивленном беспокойстве. Он провел тыльной стороной пальцев по щеке Тейлора.
- Все в порядке, Тэй?
- Прекрасно, - сказал Тейлор, притягивая его к себе для поцелуя. - Моя жизнь еще никогда не была такой идеальной.
Глава 17
Тейлора разбудил не столько телефонный звонок. Это Уоррен сел на кровати и спросил:
- Что это за хрень?
Его напряжение было почти осязаемым. Он часто мгновенно просыпался, как будто ожидал, что ему придется броситься в бой.
Телефон зазвонил снова, и Тейлор схватил его с прикроватного столика. Единственным человеком, кроме Уоррена, у которого был номер, был Райли.
- Алло?
- Тейлор? - Райли казался таким взвинченным, каким он не был с их первой недели дружбы. - Господи, Тейлор, все плохо.
- Я буду через десять минут.
Тейлор повесил трубку, вскочил с кровати и начал натягивать одежду.
- Что такое? - Спросил Уоррен, протирая заспанные глаза.
- Райли в беде. Мне нужно идти. - Он повернулся лицом к Уоррену в темноте. - Ты злишься?
- Нет. Я думаю, ему повезло, что у него есть ты.
Несмотря на молчаливое одобрение Уоррена, Тейлор все еще волновался, выходя из дома. После дня, проведенного в саду, и замечательного взаимопонимания, которого, как ему казалось, они достигли, Уоррен не хотел заниматься сексом. Тейлор предлагал, и не раз, но каждый раз Уоррен мягко отказывал ему. Казалось, что он не мог заставить себя прикоснуться к Тейлору теперь, когда видел, как его друзья используют его. И все же, когда Тейлор спросил, не из-за этого ли, Уоррен ответил, что нет, что у него просто нет настроения. И когда Тейлор попросил Уоррена поспать с ним в одной постели, Уоррен с готовностью согласился. Он крепко обнимал Тейлора, пока тот не заснул.
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги