Отмеченная драконом

— Тогда компромисс, — наконец произнес он, с трудом выдавливая слова из-за стиснутых челюстей. — Я займу место Миши в тюрьме, жизнь за жизнь. Старые правила все еще существуют, хотя большинство о них и не помнит.

Я нахмурила брови, пытаясь вспомнить эту информацию из нашего урока сверхъестественной истории. Я не могла припомнить, чтобы слышала о таком законе.

— Да, — сказал Максимус. — Ты заменишь Мишу, а я — Джессу. Ни одной из девушек не придется туда заходить.

Джонатан покачал головой.

— Хотел бы я помочь вам в этом, но Кристофф хочет крови Лебронов, и ты знаешь, что совет имеет право отказать. — Он приложил руки к лицу, будто массируя виски в попытке убрать мигрень. — Но, возможно, я мог бы сделать это только для Миши. В основном они ассоциируют Джессу со мной, и я был бы менее склонен к убийству, если бы знал, что ты там прикрываешь ей спину, — сказал он Брекстону.

Тут вмешалась Лиенда.

— Я не хочу, чтобы кто-то из моих девочек был там, Джон. Должно же быть что-то еще, что мы можем сделать?

Он покачал головой.

— Прости, моя милая, но идея Брекстона лучше всего, что я могу придумать. Джесса, в отличие от Миши, обучена драться. Это лучший вариант.

Все вокруг закивали. Никто из них не выглядел счастливым, но они были немного более смиренными.

— Мы сделаем все, чтобы у судебного процесса не было шансов на успех. — Тайсон поцеловал меня в щеку. — Тебе просто нужно убедиться, что ты выживешь. — Его голос стал немного громче. — Ты слышишь меня, Джесса, детка, твоя единственная работа — выжить.

Джейкоб поцеловал меня в другую щеку.

— Забудь о пленниках в той комнате, теперь ты должна быть эгоисткой и думать только о Джессе.

Прилив энергии заставил всех нас обернуться к большой группе, ожидавшей на другой стороне поляны. Их терпению пришел конец, пришло время действовать тихо.

Лицо Джонатана потемнело и стало суровым.

— Дайте мне минутку. — Тот факт, что его голос был низким и рычащим, был довольно весомым показателем того, что он не был спокоен.

Лиенда протянула руку и обняла Мишу за плечи. Другой обняла меня. Мои руки начали болеть из-за того, что они были заведены за спину, и я безумно скучала по своему волку. Но я знала, что к этому ощущению мне придется привыкнуть, по крайней мере, в течение следующей недели. Мы наблюдали, как Джонатан начал спорить с советом, выдвигая предложение о замене Миши на Брекстона. Ему нужно было всего лишь большинство голосов, и я знала, что Тораг будет на его стороне.

В воздух поднялись три руки, в результате чего Кристофф и Галиани, фейри, остались на противоположной стороне. Для нас этого было достаточно, чтобы одержать победу.

Миша дышала довольно часто для человека, которому только что дали отсрочку.

— Что?

Она громко сглотнула.

— Я не согласна с тем, что ты возвращаешься туда без меня. Не думаю, что переживу это беспокойство.

Я отошла от нашей матери и прижалась к ней.

— Не бойся за меня, Брекстон никогда не допустит, чтобы со мной что-то случилось, и что еще более важно… я могу сама о себе позаботиться. — Я позволяю едва заметной улыбке тронуть мои губы.

— Мы позаботимся о том, чтобы вы не вернулись туда после суда, — сказала Лиенда. Казалось, все они чувствовали необходимость повторить это. — Ваш отец и Луи придумают, как сделать так, чтобы все улики исчезли, включая воспоминания охранников. — Ее голос стал еще тише. — Но если вас осудят, мы сбежим. Я уже сделала так однажды и, черт возьми, уверена, что сделаю это снова, чтобы обезопасить вас.

Было нетрудно понять, откуда у нее взялись силы бежать с Мишей, оставить свою пару и другого ребенка, чтобы обезопасить свою семью. Может, она и волчица, но мама-медведица была здесь в полной мере.

Джонатон повернулся к нам и взмахом руки показал, что идти безопасно. Когда Четверка сомкнула ряды вокруг нас, я поняла, что это противоречит их инстинктам. Они хотели сражаться. По их сжатым челюстям, огню в глазах, силе, которая исходила от них всех, они так сильно хотели сражаться. Но было время сражаться и время ждать, и сейчас наступило время ждать.

Поездка в Вангард прошла довольно спокойно. На Брекстона надели наручники, а нам обоим завязали глаза. С моей шеи сняли кожаное ожерелье, так что я знала, что мне предстоит испытать на себе все меры безопасности. Но в тепле Брекстона, который был рядом, было что-то успокаивающее. Я старалась не думать о суровых лицах и крепких объятиях моих друзей и семьи, когда они были вынуждены смотреть, как мы уезжаем. Я не попрощалась. Я отказывалась признавать, что, возможно, больше их не увижу. Несмотря на все трудности, я была полна решимости выжить и внутренне закаляла себя перед испытаниями.

К тому времени, когда с меня сняли маску и наручники, мы оказались в чем-то вроде зала ожидания у главного входа. Я потерла ноющие запястья и несколько раз пошевелила руками, чтобы разогнать кровь. Запах в этой части Вангарда сильно отличался от запаха канализации, в которой я была, — чисто и стерильно.

Первое, что они сделали, это разлучили меня и Брекстона. Выражение его лица и низкое рычание свидетельствовали о том, что он был не в восторге от этого шага, но ничего не сказал. Он знал, когда нужно сражаться. Я предположила, что он уже прошел через это и знал, что должно произойти. Это меня утешило.

Следующая часть была не так уж плоха, просто чертовски унизительна. Меня раздели, обыскали и одели в простую майку и шорты. Все из хлопка, серого и невзрачного. Ни на одной одежде не было ничего, что могло бы послужить оружием; не было даже пуговиц или кнопок. Мне разрешили завязать волосы, но это были все аксессуары. Даже мой лифчик был без косточек. Думаю, мне нужно было осознать тот факт, что большинство сверхъестественных существ в этой тюрьме были закоренелыми преступниками. Убийцы, наркоторговцы, контрабандисты из числа людей и сверхов, пользователи магии черного рынка, террористы… там были они все.

Женщина, которая только что гладила меня по всему телу, вывела меня из маленькой комнаты в коридор.

— Когда они изменили политику помещения лиц, ожидающих суда, в главную тюрьму? — Я знала, что она, скорее всего, не ответит мне, но попытаться никогда не помешает. Что-то подсказывало мне, что это изменение было сделано просто во благо или во вред Компассам. Но, похоже, меня ожидало такое же особое отношение.

Женщина пристально посмотрела на меня, грубо таща за собой. Я крепче сжала кулаки, но заставила себя успокоиться. Все могло обернуться гораздо хуже, чем сейчас. Самое сложное в том, чтобы быть альфой, — это то, что мой волк должен быть самым сильным и всегда держать себя в руках. Это делало почти невозможным сохранять спокойствие в подобных ситуациях. Ограничения, отсутствие свободы, страх, контроль… полная противоположность моему волку.

К тому же я была чертовски голодна. Без сомнения, еда здесь была отвратительной. Ни шоколада, ни тортика… С таким же успехом они могли обречь меня на пытки.

Меня отвели обратно в ту комнату, где все было сначала, и я испытала облегчение, когда увидела, что Брекстон сидит, вытянув перед собой свои очень длинные ноги. Он выглядел расслабленным. И этот парень мог затмить тюремную одежду. Кто бы мог подумать, что серый цвет может выглядеть сексуально на человеке. Поди разберись. Его взгляд остановился на моем лице после того, как он долго и неторопливо рассматривал меня, начиная с босых ног и заканчивая моим собственным серым костюмом.

— Ты в порядке? — проурчал он.

Я кивнула, опускаясь на сиденье рядом с ним.

Теперь в комнате с нами был только один мужчина, хотя я слышала сердцебиение остальных, стоявших за дверью. Этот крепкий мужчина, невысокий, но с крепкими мускулами, опустился на стул напротив нас. Между нами был стол, и он наклонился вперед, опершись на него локтями. У него были темно-карие глаза, волосы начинали слегка редеть на висках, так что для сверхъестественного он был довольно стар. От него исходила какая-то волшебная атмосфера, и я подумала, что он маг или колдун.

— Добро пожаловать в Вангард, — начал он с заметным акцентом, но так слабо, как будто он приехал в Америку давным-давно. — Меня зовут Джереми, я — начальник охраны и магической защиты. Когда мы выйдем отсюда, вас сначала отведут в вашу камеру. — Он прищурился. — Я не согласен с этим, но было решено, что вы двое будете находиться в одной камере в целях безопасности. Затем вас выведут в центральную зону. Сейчас время общения, обеда и других развлечений, и нам нужно вывести вас двоих на улицу и попытаться пресечь любые угрозы в зародыше.

Я слегка вздрогнула. Я понятия не имела, насколько все будет плохо. Я продолжала надеяться, что они преувеличивают, но что-то подсказывало мне, что это не так. Я повернула голову в сторону и встретилась взглядом с Брекстоном. Он кивнул. По крайней мере, мы оба согласились, что тот факт, что мы будем спать вместе, был бонусом. Спасибо, папа.

Мы повернулись к Джереми.

— Я знаю, в чем вас обвиняют. — Он слегка прищурился. — Я понятия не имею, зачем вам понадобилось проникать в тюрьму, и, насколько мне известно, там нет двери, за которой вас нашли. Думаю, что все это недоразумение, и не сомневаюсь, что эти обвинения будут сняты. Однако тот факт, что вы вынуждены находиться в главной тюрьме, не идеален. Так распорядились вышестоящие власти.

Правда. Я слышала разочарование в его голосе. Кажется, что, как бы высоко ты ни стоял в иерархии, всегда найдется какой-нибудь придурок, который будет держать тебя за задницу и контролировать твои действия.

Затем он встал.

— Следуйте за мной, — сказал он, поворачиваясь и направляясь к двери. Я подумала, что они просто собираются позволить нам беспрепятственно пройти следом.

Да, этого не произошло. Двое охранников, ожидавших нас в дверях, волшебным образом сковали нам руки наручниками. Мне нравилось думать, что это меня они так боятся, но я-то знала, что это не так.

Охранники стояли вокруг, пока нас выводили из служебного помещения к большим зарешеченным воротам, которые, казалось, обозначали начало настоящей тюрьмы. По команде Джереми раздался отчетливый свист магии, за которым последовал щелчок замка. Металлические двойные двери распахнулись. В тот момент, когда я переступила порог, я чуть не упала на колени. Я остановилась и закрыла глаза. Я дышала глубоко и ровно, пытаясь восстановить равновесие.

— Ты в порядке? — Низкий голос Брекстона заставил меня приоткрыть веки. — Продолжай дышать, иногда бывает трудно привыкнуть к потере энергии. Особенно, когда ты сильная.

Он не шутил. Я использовала знакомую пронзительную синеву его глаз, чтобы заземлиться. Мне казалось, что на мою энергию натянули плотную ткань. Это было похоже на магические наручники, только в тысячу раз сильнее, они подавляли мою энергию, подавляли мои естественные побуждения и ограничивали мою силу.

Я попыталась воззвать к своей волчице, но не смогла до нее дотянуться. Она была там, но спрятана, недосягаема. В отличие от наручников, на этот раз мне показалось, что она исчезла.

И тогда я завыла, одним долгим, непрерывным воем. Где она была? Я никогда раньше не расставалась со своим волком. Я умирала.

Брекстон шагнул ко мне; он не мог обнять меня, его руки были сцеплены за спиной, но его тепло все еще окружало меня, его запах окутывал меня, его утешения было достаточно, чтобы остановить мою истерику. Я прижалась лицом к его твердой груди, пытаясь справиться с эмоциями, мое дыхание было быстрым и неглубоким. Он продолжал успокаивающе прикасаться ко мне, пока, наконец, я не смогла стоять самостоятельно.

— Я в порядке… я в порядке, — повторила я несколько раз. — Я просто… не могу прикоснуться к ней, моей волчице. Она заперта от меня.

Он кивнул.

— Я знаю, но она все еще там. Не позволяй своему разуму убедить тебя, что она мертва, иначе ты сойдешь с ума… ну, еще больше сойдешь с ума.

— Спасибо, — пробормотала я, уткнувшись в его твердую грудь. — Мне нравится, когда ты указываешь мне на очевидные вещи. — Я запрокинула голову, чтобы посмотреть на него. Он ответил на мой взгляд ленивой ухмылкой.

Джереми вывел нас из нашего маленького пузыря.

— Пошевеливайтесь.

Я перевела взгляд на него, но не смогла собраться с духом, чтобы подобрать слова. Затем мы снова двинулись в путь. Видимо, пришло время нырнуть в джунгли.

— 13-

В длинном коридоре крыла оборотней удушающее давление подавленной энергии ощущалось сильнее. Там было больше переплетенной защиты. Ряды ячеек размером примерно восемь на восемь метров были выложены серебряными прутьями. Мы прошли вдоль всего коридора, и каждая небольшая комната была пуста. Там были сотни камер, расположенных одна за другой по обе стороны центральной каменной дорожки. Наконец, Джереми привел нас в камеру, которая была ближе к концу. Внутри были две маленькие кровати с тонкими матрасами. Кроме этого, там были раковина и унитаз, которые, к счастью, были задернуты занавеской для создания видимости уединения, и небольшой письменный стол, на котором лежало несколько книг, ручек и бумаги.

Джереми освободил наши запястья.

— Вы имеете право на литературу, художественные принадлежности, и раз в день, в нерабочее время, вы можете получить напитки и закуски. Это в дополнение к обеденному перерыву, который проводится в основном кругу. — Я снова потерла руки. — Не высовывайтесь, не создавайте проблем, и эта неделя закончится раньше, чем вы успеете оглянуться. — Он направился обратно к двери. — Душ будет утром. Тогда вы получите новую тюремную одежду. Мак и Сэм сейчас отведут вас в круг. — Он помахал двум крепким охранникам, прежде чем повернуться и покинуть нашу камеру.

Тот из охранников, что был покрупнее, подошел ближе.

— Не пытайся делать глупых движений, Брекстон. — Он выглядел как настоящий мужчина, так что я согласилась. — Ты же знаешь, у меня есть хлыст, и я без колебаний им воспользуюсь.

Я видела эти кнуты, когда нас схватили.

Брекстон не сводил глаз с Мака.

— У них кнуты с серебряными вставками на коже. Это чертовски больно, и заживление идет очень медленно.

Я отвела взгляд и, прищурившись, посмотрела на мужчин. Эти ублюдки избили моих мальчиков? Люди должны были умереть, серьезно.

— Шевелись, сучка. — Сэм вытолкнул меня за дверь. Я споткнулась, но устояла на ногах, хотя рукой задела серебро и почувствовала ожог. Это была всего лишь легкая царапина, похожая на легкий солнечный ожог, но на ее заживление потребуется некоторое время.

— Не трогай ее. — Голос Брекстона почти не изменился, он звучал так обыденно. Но что бы это ни было, оба мужчины немного отступили.

Мы проследовали обратно по крылу для оборотней, один охранник впереди, другой сзади. Брекстон заставил меня идти первой, так что он оказался у меня за спиной, а Мак — у него. По мере того, как мы продвигались вперед, я начинала по-настоящему понимать то, что вчера пытались объяснить мне Четверка. Вангард был спроектирован как осьминог: большое «основное» круглое тело для общения и приема пищи, а затем похожие на щупальца ноги образовали различные крылья-клетки для каждой из сверхъестественных рас. Длинным и извилистым было крыло оборотней. Я могла только предположить, что остальные были такими же.

Нам пришлось пройти через множество дверей с серебряным покрытием, каждая из которых была заперта на несколько замков и распознавалась сенсорами. Если подумать, то это было довольно неудачное решение — разместить дракона в таком небезопасном месте. Думаю, они не ожидали, что кто-нибудь вообще узнает, что они были там. Если бы не Нэш, мы бы никогда не узнали. Я очень надеялась, что с маленьким мальчиком все в порядке. Мне нужно было спросить Брекстона, было ли у них время устроить его.

Наконец, мы, кажется, добрались до главного выхода. Этот дверной проем был гораздо больше, чем тот, что был на каменной дорожке. Обоим охранникам потребовалось одновременно прижать руки к сенсорам, чтобы активировать механизмы отпирания. Я услышала громкие крики и суматоху еще до того, как дверь приоткрылась. Там происходило что-то серьезное. Я с облегчением обнаружила, что, несмотря на подавление моего волка, мои чувства все еще функционировали почти нормально. Меры безопасности, казалось, были направлены только против нашего сверхъестественного животного — хищника, который жил внутри оборотня… За исключением этих чертовых кроликов, они не были хищниками, они были просто кусачими маленькими говнюками.

Дверь распахнулась. Я ожидала, что она будет медленно и с грохотом поворачиваться на петлях. Это была массивная дверь, но она открылась бесшумно. Хотя шум за дверью был совсем не такой. Крики ударили мне в лицо, как струя воды. Не говоря уже о запахах и притяжении тысяч сверхъестественных существ. Это было не совсем приятно, но в то же время навевало воспоминания о доме. О стае. О пряностях и вкусах, которые составляли сообщество сверхъестественных существ.

— Время обеда. Постарайтесь, чтобы вас не съели. — Мак ухмыльнулся своей идиотской ухмылкой и оставил нас там. Двери снова захлопнулись.

Брекстон развернулся так быстро, что я чуть не пропустила это, хотя была сильно отвлечена всем, что выходило за рамки нашего положения. Он обхватил меня с обеих сторон и почти приподнял, чтобы я оказалась лицом к нему.

— Не отходи от меня, не позволяй им разлучить нас. Они попытаются, ты должна знать. — Его голос был низким и почти у самого моего уха. Я чувствовала, как его дыхание ласкает мою щеку. — Используй свою подготовку, Джесса. Один на один ты можешь победить их всех, но мы в меньшинстве.

— У тебя остались здесь друзья с прошлого раза? — Я все еще пыталась оглядеться по сторонам и охватить взглядом всю комнату.

Он кивнул.

— Возможно, но я никому из них не доверяю. На самом деле здесь нет друзей, только создание альянсов. Между ними существуют огромные различия. Альянсы можно легко менять. Многие здесь тяготеют к тому, кого считают самым могущественным. В их глазах я сильно теряю силу без братьев.

Я сглотнула. Это было заметное движение. Затем я взяла себя в руки. Пришло время действовать жестко. Ну, жестче, чем я себя чувствовала в данный момент.

Мы вышли на середину, и, в отличие от фильмов, все не останавливались, чтобы люди могли поглазеть на нас. В основном никто даже не смотрел в нашу сторону. Им было абсолютно наплевать на нас, и меня это устраивало. Я предполагала, что через день или около того, когда кто-нибудь учует мой запах или разнесется слух, у нас возникнут проблемы.

Брекстон потянулся и сжал мою руку. Его прикосновение было приятным, а затем он переплел наши пальцы.

— Первым делом мы пройдемся по периметру, изучим планировку, а потом поедим.

Я кивнула. Мое напряжение заставило меня крепче сжать его руку.

Круглая комната была огромной, и я имею в виду, чертовски массивной. У нее были высокие каменные стены, сверкающие от вкраплений минералов и камня. На секциях была странная полуподвальная крыша, позволяющая солнечному свету заливать помещение. Мы все еще находились под землей, так что это было волшебное солнце, но оно, по крайней мере, создавало иллюзию, что мы на улице. Клянусь, легкий ветерок даже взъерошил мой конский хвост. В самом центре стояли три огромных ряда столов и стульев, явно предназначенных для приема пищи. Они были очень похожи на те, что были в кафетериях Стратфордского колледжа. Эти столы были наполовину заполнены сверхами, некоторые сидели большими группами, другие поодиночке, сосредоточившись на еде, стоящей перед ними.

— Здесь много полу-фейри, — заметила я.

Со своего ограниченного места я могла разглядеть двух огров, сидящих за особенно большим столом, их носы картошкой были первым, что выдавало их, а вторым — кобальтово-синяя кожа, похожая на камень. Их волосатый двоюродный брат был источником легенды о снежном человеке. Насколько я знала, он был заперт в одной из азиатских тюрем. Знаменитостей вывозят из их родных стран. Слишком много шума, если их когда-нибудь увидят, или им удастся сбежать.

Чуть поодаль от них стоял столик, на котором сидели крошечные пикси, каждая размером со стодолларовую купюру и формой напоминающие кукол Барби, но более заостренные. Они порхали вокруг, потягивая свой нектар. Можно было видеть, как импы играют в какую-то игру напротив. Этим озорным созданиям нельзя было доверять. Они были коварными и пронырливыми. Но забавными.

Брекстон проследил за моим взглядом.

— Да, полу-фейри меньше всего похожи на людей. Они плохо ладят с людьми и часто попадают в неприятности.

Среди них было даже несколько, которых я никогда раньше не видела вблизи. У сатиров и кентавров, казалось, была своя отдельная секция. Ни одна из этих пород полу-фейри никогда не жила у нас в Стратфорде постоянно. На самом деле, в наши дни они довольно редки. Люди, нагнетающие страх, охотились на них почти до полного исчезновения. Кентавров было четверо, их шелковистая шерсть на нижней половине тела варьировалась от черной до коричневой и даже была окрашена в белый цвет. Верхняя половина тела самцов была похожа на человеческую, но с более звериными чертами. И длинные гривы волос.

Сатиры были намного меньше, и их раздвоенные лапы цокали по каменному полу. Мне понравились их крошечные ушки и маленькие рожки, торчащие из-под завитых волос.

Мое внимание переключилось, когда мы остановились возле застекленной секции. Я не могла понять, для чего использовалась эта зона, пока мы не подошли ближе, и я не заметила, что ее наполняет вода. Это был резервуар, вода в котором была настолько прозрачной, что ее было трудно обнаружить. Я вытаращилась, когда мимо стекла промчались три русалки. Сверхъестественные русалки совсем не похожи на русалок из фильмов. Вместо красивых рыжих развевающихся волос у них были зеленые завитки, похожие на водоросли, зазубренные зубы, когтистые лапы и длинные чешуйчатые хвосты. Окрас их хвостов варьировался от черного до темно-коричневого и всех оттенков зеленого между ними. Некрасиво. Уродливо. Очень, очень уродливо. И они были подлыми и порочными. Убив множество ничего не подозревающих людей. Я была уверена, что легенда о прекрасной русалке была создана кем-то из волшебных сирен, которые обычно сидели на скалах и заманивали моряков в глубины. Да, у нас было несколько скелетов в шкафу.

Я была рада, что мы продолжили движение, от вида русалок у меня мурашки побежали по коже. Следующий резервуар был заполнен селки, их гладкие, похожие на тюленьи, тела скользили по мутной воде. Им нравилось, что здесь немного грязнее и соленее, чем у их сородичей по соседству, и, в отличие от русалок, они могли существовать на суше, превращаясь обратно в женщин. Хотя море всегда звало их обратно. Также, в отличие от русалок, они были в основном нежными и добрыми. Только не выводите их из себя, у них может быть очень животный темперамент.

Я ожидала, что в третьем резервуаре будут водолюбивые сирены, но он выглядел пустым. Что не всегда ничего не значило. Мы продолжили идти.

Брекстон поднял мою руку, привлекая мое внимание.

— Зачем ты на самом деле вломилась обратно в тюрьму? — Он все еще был зол, но, казалось, его немного задело, что я его не дождалась. — Я же сказал тебе, что помогу, ты должна была меня дождаться.

Я не была уверена, как объяснить то желание, которое я испытывала, спасти их. С того момента, как все эти грязные, отчаявшиеся лица повернулись ко мне, у меня появилась цель. Я должна была спасти их. Чем больше я об этом думала, тем больше убеждалась, что на них была метка дракона. Другого объяснения этой тайной комнате просто не было. Но Брекстон все еще не знал, что на мне была метка дракона, поэтому мне было трудно объяснить свои рассуждения.

— Что случилось с Нэшем? — Мой переход отвлек его.

Вроде.

Он опустил глаза.

— Я не уверен, у меня хватило времени только на то, чтобы отвести его к Луи. Он заверил меня, что сможет разобраться с записями и бумажной работой, чтобы выдать его за двоюродного брата-сироту. Я оставил Нэша и отправился на поиски тебя. — Голос Брекстона звучал ровно. Черт, бедный парень, наверное, сходил с ума без своего Брекси.

Я подавила чувство вины.

— Как тебе удалось так быстро связаться с Луи? С того момента, как мальчики вышли за дверь, до того, как нас с Мишей привели обратно в лес, прошло не более двадцати минут.

Брекстон наклонил голову в мою сторону.

— Он ждал в лесу, когда мы вышли. Думаю, у колдуна есть что-то вроде системы слежения за тобой. — Его улыбка была дикой. — Он разозлится, когда поймет, что ты здесь.

Я потерла нос.

— Пока с Нэшем все в порядке, я могу смириться с тем, что нахожусь здесь.

Одна из тех несчастных жертв была в безопасности. Не очень хорошо, но лучше, чем ничего.

Брекстон фыркнул.

— От Луи, по крайней мере, есть какая-то польза. Он будет способствовать тому, чтобы улики исчезли.

Я не сомневалась, что так и будет, он сотворил чудо в деле Четверки и сделает то же самое в моем.

Пока я продолжала наблюдать за множеством пород полу-фейри, разбросанных вокруг, меня осенила мысль.

— У кого-нибудь из полу-фейри когда-нибудь были драконьи метки?

Брекстон встретился со мной взглядом, и что-то промелькнуло в его глазах, что-то, что скрыло смысл этого вопроса. Наконец он ответил:

— Насколько мне известно, я никогда не слышал, чтобы полу-фейри помечали. В основном обвиняемые — оборотни, а остальные — среди вампиров, магов и очень ограниченного количества фейри.

Это было интересно. Я подумала, что большинство из них были оборотнями, потому что первый король-дракон был оборотнем. Хотя он также был магом. Возможно, оборотень был той стороной, с которой он был связан больше всего.

— Почему ты не отмечен? — спросила я его.

Он был одним из немногих существующих драконов-оборотней. Не было абсолютно никакого смысла в том, что он не был отмечен.

Он пожал плечами.

— Мне не нужны дополнительные способности, связанные с меткой. Я уже дракон.

— Что ты имеешь в виду под дополнительными способностями? — Я так мало знала об этой метке. Я хотела расспросить жертв из той комнаты, но мы так и не смогли туда вернуться.

Брекстон огляделся по сторонам, внимательно наблюдая за другими заключенными, пока мы продолжали обходить зону общего пользования.

— Это всего лишь слухи, но, предположительно, все, кто отмечен, обладают способностью частично превращаться в туман… как дух дракона. И они имитируют многие способности, которыми я уже обладаю. В некотором смысле, король-дракон создал армию драконов, которые также обладают душами других наших рас.

Ни за что! Это было одновременно и страшно, и чертовски здорово. Я подумала, будет ли у меня такая же сила, если Луи выпустит мою метку. Тогда я буду чем-то вроде Брекстона, не настоящим драконом, но очень похожим на него. На мгновение у меня защемило сердце, и я понятия не имела, почему я так себя чувствую. Серьезно. Возможно, это был сердечный приступ — нет, это маловероятно для оборотня, которому было всего двадцать два.

Я сделала глубокий долгий вдох через нос. Думаю, у меня были… ну, серьезные переживания. Что-то сильно ударило меня в сердце, и эмоции переполнили меня.

— Ты в порядке, Джесса? — Брекстон приблизил свое лицо к моему, дразня меня своей мужественностью, от которой у каждой женщины в Стратфорде перехватывало дыхание. Когда мы встретились взглядами, мое сердце забилось сильнее, и у меня возникло странное желание поцеловать его.

Какого черта?

Я никогда раньше не испытывала ничего подобного, он был моим лучшим другом. Я не стану разрушать это романтическими отношениями. Так никогда не работает, особенно с Компассами. Они не были созданы для долгосрочных отношений, они были первыми, кто это признал. Мне нужно было взять себя в руки и заняться сексом. Для оборотня прошло слишком много времени.

— Джесса? — снова спросил он, и я поняла, что не ответила на его вопрос.

— Да, я в порядке, просто устала и проголодалась.

Он склонил голову набок, обвиняя меня в том, что я несу чушь. Но, к счастью, он оставил это без дальнейших возражений. Мы продолжили наш путь. На то, чтобы обойти всю территорию, у нас ушло не менее тридцати минут.

— Сколько нам еще здесь торчать? — пробормотала я, щурясь от странного зрелища, открывшегося по ту сторону дорожки. — И после этого мы вернемся в наши камеры?

Брекстон проследил за моим взглядом.

— По расписанию один час утром отводится на душ, четыре часа мы проводим здесь, а затем возвращаемся в камеры.

— Они занимаются сексом? — выпалила я.

Мы оба уставились на пару напротив нас. Это была женщина-фейри с длинными золотисто-рыжими волосами и долговязый черноволосый вампир-мужчина. Его клыки глубоко вонзились в ее шею, и движения под его пальто были довольно отчетливыми.

— Похоже на то. — Брекстон отвернулся.

Я смотрела на них еще мгновение.

— Неужели им все равно, что происходит здесь, внутри?

Он рассмеялся резким, скрипучим смехом.

— Пока никто не сбежит, им наплевать, что происходит за этими стенами. Вот почему мы должны быть осторожны. Если на нас нападут, никто не придет нам на помощь.

Я задумалась, правда ли это. Я заметила, что несколько охранников внимательно наблюдали за мной. Я знала, что у Джонатана есть кто-то внутри, кто будет следить за нашей безопасностью. В любом случае, я на это надеялась. Я умру, если с Брекстоном что-нибудь случится; это моя вина, что мы оказались здесь. Когда мы подходили к концу экскурсии, мы миновали что-то похожее на конюшню, круглый двор и рыцарскую арену. Как я уже сказала, это была большая территория. Наконец мы подошли к буфету.

Там была очередь, поэтому мы встали в конце и терпеливо ждали. Никто не подходил слишком близко друг к другу, за исключением нескольких человек, которые явно были друзьями. Но я начала понимать, как Брекстон противопоставляет «друг» и «союз».

Мужчина передо мной молчал, ожидая, но я чувствовала в нем что-то очень сильное. И его профиль показался мне странно знакомым. Он медленно повернул голову. В этом жутком вращении головой не было ничего даже отдаленно нормального.

Брекстон кивнул ему.

— Влад.

Господи, прикройте меня за дверью. Влад? Как «Влад Цепеш». Я понятия не имела, что его вывезли из Румынии и поместили в нашу тюрьму. В этом был смысл, они всегда вывозили знаменитостей из своей зоны. Поскольку его неспособность держать себя в руках — много лет назад — в значительной степени разоблачила легенду о вампирах, что ж, ему предстояло провести за решеткой долгое время. Список его преступлений был огромен.

— Дракон, — ответил он на приветствие.

Взгляд его кроваво-красных глаз метнулся ко мне. Я поборола желание вздрогнуть; он был похож на мэра жуткого городка, вплоть до банально бледной кожи, черных вьющихся волос и острых, как бритва, ногтей. Но что, несомненно, закрепило за ним статус Жуткого Супер-Жути, так это глаза.

— И кто же этот маленький аппетитный кусочек?

Я с трудом подавила рвотный позыв. Оставалось либо сделать это, либо ударить его по костлявому выступу, который у него служил носом.

— Не твое гребаное дело, — сказала я, скривив губы. Движение было непроизвольным.

Брекстон крепче сжал мою руку, но в остальном не выказал никаких признаков беспокойства.

— Все, что здесь происходит, — мое дело, малышка. Я руковожу Вангардом.

Я откинула волосы, собранные в хвост, за спину и вздохнула.

— Я ужасно проголодалась. Мы можем потом продолжить этот допрос?

Уголки его губ приподнялись в едва заметной улыбке.

— Ты мне нравишься. Думаю, какое-то время не буду убивать тебя. Хотя… — Он глубоко вздохнул. — Запах твоей крови… очень соблазнительный.

Взгляд его суровых глаз остановился на Брекстоне.

— Держи ее под контролем. Если понадобится, надень на сучку намордник.

Брекстон двинулся своим обычным движением, которое было быстрее, чем мог уследить глаз. Его рука зависла над шеей вампира, но он не прикоснулся к нему.

— Не угрожай мне или Джессе. Я не хочу с тобой драться, но если до этого дойдет, я это сделаю. И тебе не победить меня.

Что-то промелькнуло в красных глубинах глаз Влада, и, не сказав больше ни слова, он отвернулся. Я с беспокойством посмотрела ему вслед, он был очень старым и могущественным, я не хотела, чтобы Брекстон находился рядом с ним. Мы как раз приступили к еде, так что для него это было удобным поводом отвлечься и отвернуться. Но это также говорило о его нерешительности с Компассами. Я бы и не подумала, что их репутация настолько глубока, что проникла в тюремную систему. Может быть, они произвели впечатление, когда пробыли здесь совсем недолго.

Пока мы шли вдоль буфета, царило молчание. На этот раз я даже не смогла найти достаточно еды, чтобы наполнить тарелку. Впервые с тех пор, как мы вошли в тюрьму, я была подавлена.

Я раздраженно уронила свой поднос и медленно опустилась на скамейку. Брекстон ухмыльнулся, усаживаясь рядом со мной.

— Столько всего мы пережили за последние несколько дней, и, наконец, ты расстроена из-за дерьмовой еды. — Он сверкнул двумя рядами ослепительно белых зубов.

Я взяла булочку, которую на самом деле можно было использовать как оружие. Она была как камень.

— Дерьмовой? — Я чуть не взвизгнула, швыряя этот камень на пол. — Эта еда настолько плоха, что ее следовало бы использовать для кормления преступников, которые сидят в камерах смертников в человеческих тюрьмах. Это действительно убило бы их.

В наших тюрьмах не было камер смертников. Когда за сверхъестественными преступниками охотились, многие из них получали немедленные смертные приговоры на месте, в основном потому, что это в нашей природе — давать отпор. Но наши законы гласят, что если ты спокойно принимаешь тюремное заключение, то сможешь сохранить рассудок. Именно по этой причине Влад, в жилах которого текла кровь миллионов людей, все еще сопротивлялся. Это был не совсем тот закон, с которым я всегда соглашалась, но это то, что у нас было.

Я ковыряла в тарелке кусочки дерьма, которые маскировались под еду. Напряжение охватило тело, когда на скамейку напротив нас опустилась крупная фигура. Я подняла голову, жалея, что не могу призвать своего волка. Я действительно была потеряна без нее.

Вновь прибывший был крупным мужчиной-вампиром, лысым, со шрамами на коже. У него была одна особенно неприятная рана: красная, выпуклая и вязкая, которая тянулась от уголка правого глаза до подбородка. Сначала он ничего не сказал. Думаю, он надеялся, что одно его появление сработает как устрашение. Мы с Брекстоном просто уставились на него, хотя у меня в руке снова был хлебный кирпич. Девушке нужно быть готовой. Просто к слову.

— До меня дошли слухи о твоем возвращении, Брекстон. — Его голос был тихим, и от него у меня по спине побежали мурашки. Он был мертв внутри — по голосу всегда можно определить, что в нем больше не осталось ничего хорошего. — И о маленьком волчонке, который прилип к тебе.

— В прошлый раз, когда ты заварил кашу, все закончилось плохо, — протянул Брекстон. — Для тебя.

Он ухмыльнулся, его зубы были слегка заострены.

— Ах, но на этот раз у тебя нет братьев. И вдобавок к этому у тебя довольно большая уязвимость.

Его взгляд остановился на моем лице, и мне захотелось отвернуться. Я чувствовала себя грязной от одного его пристального взгляда. Но я уже играла в эту игру раньше — не с сумасшедшим преступником, конечно, но я знала, что проигрывает тот, кто первым прерывает зрительный контакт. Возможно, я немного отдалилась от своего волка, но быть альфой никуда не делось, и я была настоящей альфой.

— Джессы более чем достаточно для прикрытия, — сказал Брекстон. У меня потеплело на душе от его комплимента. Компассы столько времени защищали меня, что я часто гадала, знают ли они, насколько хорошо я умею драться. Меня тренировали, я могла быть оружием. У меня просто не было в этом необходимости из-за четырех моих охранников.

Человек со шрамом еще мгновение смотрел на меня, прежде чем кивнуть.

— Джесса, теперь я понимаю, почему твой запах мне так знаком. Ты напоминаешь мне моего тюремщика… И у меня такие приятные воспоминания о Джонатане Леброне.

Вот черт. Наше бегство от радаров продолжалось недолго.

— Твой отец есть не только в одном списке, принцесса волков, — сказал он, вставая. — Еще увидимся.

Он ушел. Я не была уверена, понял ли он, что только что проиграл наше состязание в гляделках и доминировании. Поскольку он был вампиром, ему, вероятно, было все равно.

От его угроз мое сердце забилось немного быстрее, но паника еще не полностью овладела конечностями. Пока нет смысла беспокоиться. Если все пойдет наперекосяк, я справлюсь с этим вовремя.

— Беспокоишься? — Я повернула голову, чтобы посмотреть на Брекстона.

Он поморщился, прежде чем выбросить остатки еды, которая была у него на тарелке. Я не могла поверить, что ему удалось хоть что-то съесть.

— Посмотрим, — пробормотал он, когда мы поставили подносы и вышли из столовой.

Он повел меня в ту часть помещения, мимо которой мы проходили, но которую я не осматривала, — в тренажерный зал и бассейн, где было много мускулистых заключенных.

— Мне нужно немного попариться, — сказал Брекстон.

Я видела, что нужно.

У меня возникла внезапная мысль.

— Ты можешь дотронуться до своего дракона? — Он, казалось, страдал не так сильно, как я.

Он приподнял бровь, глядя в мою сторону, и подмигнул. Черт возьми. Он был настоящим? Возможно, мне придется выбить из него информацию позже, когда он не сможет от меня сбежать.

— Я могу поплавать? — спросила я, уверенная, что он откажет, так как хотел, чтобы я была рядом с ним. Но он был не единственным, кому нужно было выпустить пар.

— Конечно. Я буду присматривать за тобой отсюда.

Вот что мне действительно нравилось в Брекстоне, так это то, что он понимал, когда нужно быть рядом, а когда мне нужно пространство. Доминантным мужчинам было трудно отказаться от своего контроля, и Брекстон редко это делал, но со мной он иногда так поступал. Я оставила его на одном из силовых тренажеров и прошла десять метров до бассейна.

В кристально чистой воде купалось не так уж много людей. Я решила остаться в одежде. Было достаточно жарко, чтобы тонкий хлопок высох в мгновение ока. Я нырнула и направилась по одной из дорожек. Я могла надолго задерживать дыхание, поэтому прошло много минут, прежде чем я вынырнула и начала рассекать воду. Мои конечности были рады нагрузке. Физические упражнения были ежедневной частью моей жизни, и мне нужна была разрядка, чтобы успокоить волка и демона внутри.

Я чуть не проглотила половину бассейна, когда на меня обрушилось внезапное осознание. Мой демон. Он все еще там или его тоже ограничили меры безопасности? Я направила свою энергию вниз, мимо своей волчицы в клетке, которая, как я знала, была несчастна, хотя я и не чувствовала ее, в то маленькое темное пространство, которое я держала взаперти. Демон поднялся и… ну, потерся об меня, как котенок, хотя ни одна кошка не могла почувствовать такую темноту.

«Я здесь», — казалось, шептал он мне. Впервые я почувствовала облегчение от этого. Хотя я не могла избавиться от страха, что, высвободив энергию, я никогда больше не смогу ее удержать. Но если дело коснется жизни Брекстона, я не буду колебаться ни секунды. Ни одной гребаной секунды.

Я продолжала плыть и остановилась, только когда подо мной появилась темная тень. Мое сердце пропустило несколько ударов, затем я узнала массивную фигуру. Это был Брекстон. Я плавала с ним достаточно много раз, чтобы знать, что меня вот-вот настигнет. Я перестала плыть, бросилась назад и поплыла на спине тем же путем, каким только что двигалась. Мне нужно было выбраться из воды, иначе он… Чья-то рука схватила меня за лодыжку, останавливая мои отчаянные движения ногами.

Черт. Слишком медленно.

Брекстон обхватил меня руками и поднял в воздух. Я взлетела высоко, рухнула обратно и опустилась рядом с дном бассейна. Я была в боевом режиме, когда нырнула за ним, и моей инерции хватило, чтобы погрузить его под воду. Его лицо было совсем близко от моего, и мне показалось, что его губы коснулись линии моих волос. Но прежде чем я успела оттолкнуться, чтобы высвободиться, раздался сигнал тревоги. Он был громким, продолжительным и легко проникал сквозь толщу воды.

Я сделала несколько глубоких вдохов, когда моя голова показалась на поверхности. Я прищурилась, глядя на Брекстона, который поднялся рядом со мной. Он выглядел сексуально, как смертный грех, весь мокрый, одежда прилипла к его твердым мышцам. Черт бы его побрал. Ямочки на щеках сверкнули для меня. Этого было достаточно, чтобы погубить любую женщину. К счастью, я была невосприимчива к чарам Компасса. Черт.

— Пора возвращаться в нашу камеру, — сказал он мне, находя своей рукой мою.

Ну что ж, по крайней мере, тревога не была серьезной. Хотя у меня была слабая надежда, что кто-нибудь придет, чтобы вызволить нас отсюда.

— 14-

Мы с Брекстоном лежали на койках. Они были чуть мягче, чем каменный пол, но пахли еще хуже. В итоге я чуть не рухнула на землю. Свет был выключен несколько часов назад, но я не мог уснуть. Вой и вопли, эхом разносившиеся по крылу оборотней, были частью проблемы — оборотни сходят с ума, запертые в каменных стенах, и некоторые из них провели здесь много лет, — но другой проблемой была моя голова. Она просто не переставала думать. Я беспокоилась об отмеченных драконом, Мише, моей семье и Компассах. Я знала, что Кристофф был злым, и он ни за что не остановился бы перед осуществлением мести, потому что его планы продолжали идти наперекосяк. Луи тоже иногда мелькал в моих мыслях, но он был немного дальше остальных.

Звук, с которым Брекстон пошевелился на койке, заставил меня повернуть голову в сторону. В полумраке я увидела, что он наблюдает за мной.

— Что происходит в твоей красивой головке, Джесса? — Его голос был низким и нежным. Немного непохоже на его обычный тон.

Именно тогда я приняла решение разделить с кем-то часть своего бремени. У меня был секрет, который я хранила, и я ненавидела это. Он разъедал меня, как яд, и мне нужно было избавиться от него, пока он не нанес непоправимый ущерб. Я скатилась с кровати и бесшумно пересекла маленькую комнату, четыре шага — и я оказалась прямо у его койки. Его древние глаза, такие неуместные на его двадцатидвухлетнем лице, ласкали мои черты.

Я опустилась на колени прямо у его головы.

— Мне нужно тебе кое-что сказать. — Я наклонилась ближе, чтобы прошептать. В этом месте было слишком много ушей.

Тогда он подвинулся, прижавшись спиной к стене, и я устроилась рядом с ним. Было тесно, ему пришлось обнять меня одной рукой, и мы лежали лицом друг к другу, закрыв рты.

— Ты можешь рассказать мне все, что угодно, Джесс. — Я чувствовала его дыхание на своем лице. Мне пришлось почти закрыть глаза, чтобы не прижаться губами к его губам. Черт, мое желание поцеловать его было сильным и раздражающе неудобным. Сейчас было не время для сексуального срыва.

— Была еще одна причина, по которой я была так решительно настроена освободить этих заключенных, — медленно произнесла я. — Я верю, что они отмечены драконом. И… — Я глубоко вздохнула. — Я тоже отмечена.

Синева в его глазах потемнела; при таком слабом освещении они казались темно-синими.

— Что ты имеешь в виду?

Я уткнулась лицом в изгиб его шеи и шепотом рассказала ему всю историю, начиная с моего рождения близнецом и заканчивая тем, на что пошли Джонатан и Лиенда, чтобы обезопасить нас с Мишей. То, как Луи использовал энергию, чтобы помочь нас спрятать.

Когда я закончила, то лежала неподвижно, мое тело напряглось, когда я ждала его реакции. Он долго не двигался… и горячие слезы навернулись мне на глаза. Я хотела, чтобы они не упали, но если Брекстон решит, что он больше не знает, кто я такая, и что он не хочет меня знать, я, вероятно, развалюсь на части.

Затем его руки крепче обхватили меня, и он прижал меня к своей груди.

— Почему ты не сказала мне, когда узнала? Пожалуйста, ради всего святого, пожалуйста, скажи мне, что это было не потому, что ты чертовски боялась моей реакции?

Я покачала головой, уткнувшись ему в грудь.

— Папа сказал, что последние рожденные четверняшки, Четверка, печально известны как охотники на метку дракона. Он, кажется, думает, что это судьба и тебя, и твоих братьев. Он не хотел, чтобы я становилась уязвимой для тебя.

Брекстон выругался.

— Мы ни за что не станем охотниками на отмеченныхх драконом, меня не волнует призыв.

— Призыв? — спросила я, замирая. Я никогда о таком не слышала.

Он говорил очень спокойно.

— В тот день, когда мы объединим наши силы, мы почувствуем зов. Первоначальная четверка, их призывом было охотиться на отмеченных драконов — они могут отслеживать энергию и смертельно опасны в своей работе. Никто не знает, каким будет наш выбор, хотя многие предполагают, что он будет таким же. — Его свирепый взгляд остановился на мне. — Но мы бы никогда не причинили тебе вреда. Это не имело бы значения, я бы сначала покончил с собой, и я знаю, что Тай, Джейк и Макс чувствуют то же самое.

— Ты мой лучший друг, — прошептала я ему. — Я каждый день благодарна тебе за то, что ты — Компасс.

Он прижался губами к моему лбу одним из тех крепких, продолжительных поцелуев, от которых у меня мурашки пробежали по коже от макушки до кончиков пальцев ног.

— Тебе нужно сказать мне что-нибудь еще?

Странно, что он использовал слово «нужно», а не «хочешь».

Я сглотнула, пытаясь взять себя в руки.

— Ты знаешь еще какие-нибудь истории об отмеченном драконом? Чего именно все так боятся?

Он прислонился спиной к камню, увлекая меня за собой.

— Времена короля драконов были наполнены войнами и кровопролитием. Так много сверхъестественных существ погибло. Когда король произносил свое обращение, они находились в Драго, пещере, расположенной в горном массиве Румынии. Мы находимся на пороге тысячелетнего юбилея с момента его падения. Легенда гласит, что лучший шанс восстать у него будет в конце этого года.

До этого оставалось меньше месяца.

— Как это должно произойти?

Брекстон пожал плечами. Я почувствовала движение по матрасу.

— Я не знаю, никто, кажется, не знает. Что-то связанное с отмеченным драконом и жертвоприношением.

Я вспомнила, как на наших уроках истории учитель объяснял, что на стенах его гробницы якобы были начертаны слова… или заклинания. Конечно, это было трудно доказать, поскольку никто не мог войти в гробницу Драго с тех пор, как король был похоронен.

— Итак, на кого охотится первоначальная Четверка, драконов-оборотней?

Теперь Брекстон нежно гладил меня по плечу руками, и это движение успокаивало.

— Нет, они достаточно взрослые, чтобы, если бы был дракон, они бы его убили.

Некоторое время мы лежали в полной тишине, прежде чем я, в конце концов, вернулась в свою постель. Мне нужно было немного поспать, если я собиралась пережить завтрашний день.

В ту ночь сон поразил меня сильно и быстро. Он был таким же, как и несколько недель назад, с Мишей и драконами. Я снова боролась с притяжением и снова с нападением — смерть, огонь, жар и боль наполнили мир. Я резко проснулась. Мне удалось не закричать, но мои всхлипы были чертовски громкими.

Брекстон присел на корточки рядом с моей койкой, положив руку мне на грудь, ближе к горлу, его тепло наполняло мое сердце и дарило утешение.

— К-который час? — прохрипела я. Я не могла сориентироваться без солнца, а освещение еще было выключено.

— Еще рано, ты долго металась. Я ждал, когда ты проснешься.

В тот момент я была уязвима, наполовину спала, наполовину пребывала в мире грез. Я не могла подавить эмоции, как обычно.

— Я боюсь, Брекс, — процедила я сквозь стиснутые зубы.

Он положил руку меня на грудь. Я видела, что это было непроизвольное движение, он, казалось, даже не заметил, что сделал это.

— Я не допущу, чтобы с тобой здесь что-нибудь случилось. Обещаю.

Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох, прежде чем снова встретиться с его непоколебимым взглядом.

— Боюсь, не только что я здесь, но и о будущем. Метка — хоть она и заколдована, она вернется и найдет меня. Секреты не остаются скрытыми вечно. Я не хочу воевать. Я не хочу, чтобы на меня охотились.

Я не хотела когда-либо оказаться по другую сторону баррикад с тем, кого я любила. Мои сны по-прежнему указывали на то, что скоро наступит момент, когда мне придется выбирать между моей сестрой-близнецом и кем-то еще.

Он уже открыл рот, чтобы ответить, когда над нами вспыхнула длинная желтая лампочка. Искусственное освещение распространилось по темным помещениям, и внезапно мир показался мне немного более незащищенным. Я знала, что сегодня все будет не так хорошо, как вчера. Все, кто когда-либо охотился за моим отцом, сегодня будут охотиться за мной.

— До душа осталось двадцать минут, — сказал Брекстон, стиснув зубы. — Они не разделяют нас даже в туалете, но если ты не хочешь, чтобы я был с тобой в одной кабинке… Что ж, тебе придется ненадолго скрыться из виду.

В тот момент мне пришлось приложить немало усилий, чтобы скрыть свои мысли. Да к черту все. Брекстон в душе, вода стекает по этим восхитительным рельефным мышцам. Слишком много для сексуально обделенного волка-оборотня… слишком много. Сейчас мне нельзя было доверять обнаженные мужские части тела.

— Я уверена, что до этого не дойдет, — выпалила я.

Его ленивой ухмылки было достаточно, чтобы мне захотелось ударить себя по горлу. Очевидно, я не очень хорошо скрывала свои эмоции.

— Не думаю, что смогу припомнить, когда ты в последний раз краснела, Джесса. — Ямочки на его щеках поразили меня, когда он встал, вытянув свое гигантское тело.

Я свесила ноги, одновременно оттолкнув его. Да, я отлично справилась с этим ответом. Глупый дракон, выбивающий меня из колеи.

Мне показалось, что прошел целый час, когда я взволнованно расхаживала по камере, прежде чем решетчатые ворота с серебряной резьбой открылись. Они были снабжены какой-то автоматической системой запирания, которая открывала все двери одновременно. Мы с Брекстоном подождали, пока большинство покинет зал, и направились по длинному коридору. Мы присоединились к задней части толпы, и он снова крепко сжал мою руку в своей. Как раз перед тем, как мы подошли к большой двери с двойной решеткой, которая вела в круглое помещение, группа свернула направо, через дверь поменьше, которую я вчера не заметила.

Еще один коридор: стены в самом начале были каменными, но по мере того, как мы шли, постепенно превращались в плитку. Проход открылся, и я поняла, что это была одна большая душевая, массивная и квадратная, с рядами душевых кабин по одной стороне, сотнями душевых кабин, каждая из которых была отделена занавеской.

— К черту все это, — проворчал Брекстон. — Я пойду с тобой. Мы можем просто повернуться друг к другу спиной.

Я знала, что его снова так расстроило. В нашу сторону было обращено множество взглядов, и в большинстве из них чувствовалась какая-то мрачная натура. Как ни странно, но больше всего злобы исходило от женщин. К чему я привыкла, особенно с тех пор, как всегда была с Компассами. Женщины-сверхи хотели иметь самого большого и крутого парня в своей расе. Заполучить альфу было признаком нашей собственной женской силы, могущества и привлекательности. Я знаю, это трогательно. Но Брекстон, Максимус, Джейкоб и Тайсон были лучшими из лучших. Я была главной виновницей того, что они ни с кем не хотели встречаться. Что было полной ерундой, никто не контролировал этих мужчин, и это было главной причиной того, что они всегда были одиноки. Это, а также тот факт, что они верили в то, что найдут свою пару, и им это еще предстояло.

Стражники с кнутами в руках рассредоточились по комнате. Мне захотелось вздрогнуть от блеска серебра на коже, но я заставила себя сохранять спокойствие.

— У вас сорок минут, чтобы привести себя в порядок, — крикнул в комнату коренастый маг. — Давайте, живо.

Сорок минут оказались длиннее, чем я ожидала.

Мы с Брекстоном прошли в душ в самом конце. Я знала, зачем ему понадобилась эта кабинка. Если бы на нас напали, они могли бы напасть на нас только с двух сторон, а не с трех. Мы вошли в тесное помещение, занавеска скользнула в сторону, отгородив нас от внешнего мира. Я наклонилась, чтобы снять рубашку.

— Знаешь, я пойду в ту, что рядом с тобой, — тихо произнес Брекстон. — Никто не сможет напасть на тебя со стороны, и я увижу, как они пройдут мимо меня, чтобы добраться до твоей кабинки.

И вот он исчез. Я постояла там мгновение, уставившись на свои босые ноги, стоящие на кафельном полу. К счастью, это место, похоже, было вычищено с помощью магии, так что оно сверкало. Грибка здесь не было. Итак, что случилось с Брекстоном? Лучше бы это было из-за того, что мое тело возбуждало его, а не из-за того, что он находил меня отталкивающей, потому что меня это совершенно не устраивало. Лучший друг или нет, но я считала его самым вкусным после шоколадного торта, и где-то глубоко в груди у меня болело от того, что, возможно… возможно, он не воспринимал меня так же, как раньше.

Означало ли это, что я хотела с ним встречаться? Черт возьми, нет. Это просто означало, что я не слепая и не глупая.

Черт, я вела себя как глупая девчонка. У нас были более важные дела, о которых стоило беспокоиться. Я быстро разделась и повесила одежду на один из крючков. Вода автоматически включалась в каждой кабинке, поэтому я залезла под воду. Я ожидала, что там будет холодно, что-то вроде тюремной пытки, но вместо этого здесь было восхитительно тепло. Поскольку на улице, в помещении, отделанном камнем и плиткой, было довольно прохладно, мои конечности расслабились в тепле. К плиткам были прикреплены дозаторы мыла. Все это время я стояла спиной к стене и не сводила глаз с тонкой занавески. Никто не обращал на меня внимания, и я совершенно не думала о обнаженном теле Брекстона, которое находилось всего в нескольких дюймах от моего. Ни за что на свете.

— Не роняй мыло, Брекс, — поддразнила я его сквозь тонкую ткань. Нам нужно было вернуться к обычной жизни. Что-то менялось, и я не была уверена, что согласна с этим.

Я услышала его стон.

— Джесса, ты меня доконаешь.

Я фыркнула, понятия не имея, что это вообще значит.

Закончив, я неохотно вышла из воды. На крючке висело полотенце, и я знала, что одежда лежит на полках, которые тянулись вдоль стен.

Я проскользнула за занавеску, плотно завернувшись в белую хлопчатобумажную простыню. Брекстон уже был там, ждал, одетый, и наблюдал, как я появляюсь.

— Я принес тебе одежду, — сказал он, протягивая мне кусок серого хлопчатого материала.

— Спасибо. — Я взяла ее и проскользнула за занавески, чтобы накинуть.

Боже, меня уже тошнило от этого цвета. Даже нижнее белье было в тон. Ну что ж, думаю, я должна быть благодарна, что у меня вообще есть одежда. Я слышала, что в одной из тюрем Европы было введено требование о полном обнажении. У них были инциденты со скрытым оружием и контрабандой товаров. В этих тюрьмах не было никаких пререканий. Если что-то требовалось сделать, это происходило… немедленно. Хотя, можно было бы подумать, что ситуация с обнаженной натурой приведет к проблемам другого характера. В человеческих тюрьмах это было бы настоящей катастрофой. К счастью, супы часто ходили голыми, так что ничего страшного из-за этого не произошло, и это сработало, количество случаев со скрытыми товарами и оружием резко сократилось.

Снова выйдя из кабинки, я подошла к своему дракону-стражу. Оборотни уже начали собираться, выстраиваясь в очередь, чтобы вернуться из душевой. Мы стояли немного впереди, держась за руки.

— Не приходи в комнату для общения в обеденное время. — Голос был женским, низким и шептал прямо мне в ухо. Я обернулась и увидела маленькую рыжеволосую женщину, которая протискивалась обратно в очередь.

Я двинулась за ней, но охранники, шедшие вдоль очереди, остановили меня, положив руку мне на плечо.

— Вперед! Время принятия душа закончилось, — таков был грубый приказ.

Брекстон не выглядел обеспокоенным, что означало, что он ее не слышал. Она определенно предупреждала меня, но я не могла понять, была ли она другом или врагом.

— Нам обязательно идти в комнату для общения, или мы можем остаться в нашей камере? — спросила я Брекстона, встав на цыпочки, чтобы придвинуться поближе к его уху.

— Нам нужно идти. — Он взглянул на меня. — А что?

Я покачала головой.

— Без причин, просто боюсь, что на меня нападут.

Он ничего не сказал, но я почувствовала его беспокойство. Большинство из них этого бы не заметили, но я его знала.

Мы вернулись в свои камеры на несколько часов. Большую часть времени я провела, свернувшись калачиком и притворяясь, что читаю книгу. Брекстон делал странные вещи, например, отжимался и все такое прочее. Не думаю, что мне когда-нибудь будет так скучно, или я буду в таком напряжении, что захочу отжаться. Но посмотрим. Я оторвалась от романа об оборотнях, который читала, услышав зловещий звук открывающихся зарешеченных ворот. Охранники в форме выстроились вдоль коридора и начали пропускать всех нас вперед. Я узнала нескольких из них; они кивнули мне, когда я проходила мимо. Независимо от того, что они лично думали, я все еще оставалась дочерью их альфы и лидера совета, и меня уважали.

Мне неприятно это признавать, но я была удивлена, когда увидела многих заключенных вокруг нас. Большинство из них я бы никогда не назвала преступниками. Да, у меня появилась дурная привычка думать, что они соответствуют своему стереотипу. Вчерашний парень со шрамом на лице, по-моему, был образцом для большинства «преступников-супов». Но на самом деле большинство из них выглядели точно так же, как мы с Брекстоном: молодые, опрятные, невинные — ну, в некотором роде невинные. Пока не увидишь их глаза. В этом месте много мертвых глаз. Здесь творится что-то безумное.

В тот день мы с Брекстоном не теряли времени даром. Мы сразу перешли к еде, хотя я не питала особой надежды, что она окажется более съедобной. Неся свой жалкий выбор, Брекстон следовал за мной, и я остановилась у одного из пустых столиков. Я поставила свой поднос вниз и уже собиралась перелезть через скамейку, когда кто-то с грохотом поставил свой поднос прямо рядом со мной. Оглянувшись через плечо, я увидела Брекстона в паре шагов позади меня. Черт, он был слишком далеко, чтобы помочь мне.

Я уклонилась от первой атаки, от ударов невысокого человека, которые было достаточно просто блокировать. Мне даже удалось попасть ему в лицо, в результате чего у него мгновенно распухла губа и пошла кровь из носа. К сожалению, у невысокого был напарник — крупный мужчина. Очень крупный мужчина. Чертов медведь-оборотень. Волосатый зверь протянул руку и обхватил меня за горло. Я задохнулась и подняла руки, чтобы вырваться из его хватки. Но прежде чем я смогла сопротивляться, он оторвал меня от пола, и я повисла над землей. Я не могла дышать, а он сжимал так сильно, что у меня перед глазами уже плясали темные пятна. Поскольку он не раздавил мне горло сразу, он хотел продлить муку. Но почему?

В промежутках между оглушительным эхом собственных бешеных ударов сердца я слышала рев Брекстона и краем глаза видела, что на него наседает по меньшей мере десять человек. Он не успеет добраться до меня вовремя. Если я хотела спастись, то должна была сделать это сама.

— Я очень сожалею об этом, — вежливо сказал темноволосый медведь. Его широко раскрытые глаза были жесткими и холодными, черными как ночь. — Ты всего лишь побочный ущерб в войне, о которой понятия не имеешь. Невинная жертва, наказанная за преступления, которых не совершала.

Я восстановила равновесие, и, несмотря на то, что этот человек был чрезвычайно силен, мне пришлось дать отпор. Я приподнялась и ударила его ногами. В то же время я надавила пальцами на точку давления на его ладони, ослабив хватку ровно настолько, чтобы ударить его прямо в нос. Под моей рукой хрустнул хрящ, но он не выпустил меня, пока я не перерубила ему запястье. Я ударила его так сильно, что услышала еще один треск и смогла добавить к своему счету еще две сломанные кости. Я упала на землю, запутавшись в конечностях. Я хватала ртом воздух. Казалось, я не могла набрать в легкие воздуха достаточно быстро. Я знала, что мне нужно двигаться. Конечно же, человек-медведь быстро пришел в себя. Я откатилась в сторону, когда его ноги опустились на меня. Он был босиком, но сила его ног определенно могла сломать кости.

Я поднялась на ноги. Я была быстрой и сильной. Я не позволю ему снова схватить меня. Брекстон, казалось, держался молодцом; вокруг него было полно тел.

— Не сопротивляйся мне, я не хочу, чтобы ты чрезмерно страдала, — сказал медведь. Кровь из его носа уже перестала течь. Он держал обе руки перед собой, не показывая никаких признаков боли. Ублюдок. — Если ты согласишься, я сделаю это быстро.

И все же он не сделал это быстро, он хотел, чтобы я поняла, почему он убивает меня.

Какой, черт возьми, джентльмен.

Я хрипло рассмеялась из-за боли в распухшем горле.

— Я никому не подчиняюсь, — прохрипела я.

Он замахнулся на меня, и я увидела это за милю. Увернуться было легко. Медведи сильны, но им не хватает скорости. Я развернулась и прыгнула назад, чтобы ударить его голенью по голове. Я попала ему прямо в висок.

Он немного встряхнулся, прежде чем склонить голову набок и рассмотреть меня поближе. Я застала его врасплох. Он бросился на меня, и как раз в тот момент, когда я собралась с силами, чтобы снова увернуться, что-то ударило медведя сбоку. Брекстон. Не останавливаясь, дракон-оборотень начал безжалостно и без всякой доброты нападать на него. Он избивал другого оборотня до тех пор, пока тот не превратился в окровавленную груду сверхъестественного на полу.

Тогда вмешались охранники и прекратили драку. Или, скорее, оттащили Брекстона от лежащего без сознания медведя. Если бы мы не вылечивались так быстро, медведь ни за что бы не пережил это избиение. Но он проживет еще один день, если ему окажут медицинскую помощь. Хотя, когда они увозили его, у меня возникли сомнения, что они везли его именно туда.

Брекстон, чьи голубые глаза были темными и грозными, шумно и тяжело дышал. Вокруг нас было так много сломанных и избитых тел, что я даже не была уверена, что думать и куда смотреть. Поэтому я сосредоточилась на нем. Он заметил мой взгляд и сделал два шага в мою сторону. Протянув руку, он поколебался, прежде чем нежно провести пальцем по моему горлу.

— Ты в порядке? — Его голос был полон смерти. Резкий. Сердитый. И чертовски пугающий.

Я смогла только кивнуть.

Затем он развернулся и, сделав один шаг, запрыгнул на скамейку, а затем и на стол.

— Слушайте сюда, и слушайте внимательно. — Его голос был властным и все еще пугающим. — Если кто-нибудь хоть пальцем тронет Джессу, хоть одним гребаным пальцем, я прикончу его. Понятно?

Казалось, он медленно обводит взглядом всю комнату, позволяя каждому встретиться с ним взглядом. От него исходила сила, а также власть, с которой он родился.

— Знаю, вы думаете, что можете превзойти нас численностью. Но я обещаю, что все, что вы мне сделаете, я верну, и это будет в тысячу раз хуже. Я никогда не остановлюсь, я буду преследовать вас до конца ваших дней.

Я почувствовала в его голосе ветер смерти. В тот момент я даже не узнала Брекстона. Если бы я не знала его так хорошо, как саму себя, я бы испугалась. Очень испугалась. И, судя по опущенным глазам, я была не единственной.

Брекстон подхватил меня на руки и вышел из комнаты. Я даже не заметила, как он обошел стол; очевидно, мое внимание все еще было немного рассеяно. Я не была уверена, какой сигнал он подал, но когда я снова поднял глаза, мы снова были в нашей камере, и дверь за нами была заперта.

— Я подумала… — Мне пришлось снова откашляться, чтобы произнести остальное. — Я подумала, что мы не можем оставаться здесь, пока время общения.

Он усадил меня на кровать, и в его руках было больше нежности, чем свирепости на лице, которую он по-прежнему сохранял.

— Давайте назовем это исключительными обстоятельствами и другом, который задолжал мне услугу.

Это, должно быть, была довольно большая услуга, еду доставили в нашу камеру и все такое. И это была чертовски съедобная еда.

— За это почти стоит умереть, — сказала я, уплетая сэндвич с курицей, беконом и соусом «ранч». Горло у меня зажило ровно настолько, что при глотании не было особого дискомфорта.

— Я просто не могу найти в себе силы посмеяться над тобой прямо сейчас, Джесса. — Брекстон не ел, его поднос стоял перед ним нетронутым. — Ты не представляешь, каково это — видеть тебя в беде и не иметь возможности добраться до тебя. — Он встал, словно его гневу требовался выход. — Дважды за последнюю неделю ты отняла у меня десять лет жизни, и я думаю, как это исправить.

Я нахмурила брови, глядя на него.

— Это не моя вина, и тебе лучше привыкнуть к этому. С возрастом я точно стану хуже.

— Не думаю, что переживу это. — Его голос был искренним, в нем не было и тени шутки.

Я слизнула капельку соуса с указательного пальца.

— Ты собираешься это есть? — Я вскочила на ноги и прошла половину комнаты, когда он схватил поднос и поднял его над головой.

— Да! — прорычал он.

Мое лицо вытянулось, и он несколько раз покачал головой, прежде чем уставиться в потолок. Он со вздохом протянул руку и взял что-то с подноса. Едва заметная улыбка, наконец, появилась на его лице, когда он протянул мне бумажную тарелку. В центре ее лежал ломтик лимонного торта.

Я смотрела на него какое-то мгновение, прежде чем из уголка моего глаза выкатилась слеза.

Брекстон рассмеялся.

— Ты по-прежнему единственный из известных мне супов, кто плачет из-за торта.

Я подавила рыдание.

— В этом мире очень мало вещей, которые могут растрогать меня до слез. — Я прижала тарелку к груди. — Это просто прекрасно.

Я смотрела на него еще несколько секунд, но в конце концов не смогла больше сопротивляться. Я подняла сладкое лакомство и поднесла к губам. С моих губ сорвался стон, когда нежный, маслянисто-лимонный вкус коснулся языка. Когда я наконец покончила с тортом, то заметила, что Брекстон просто смотрит на меня, не донеся сэндвич до рта.

— Что? — пробормотала я.

— Ты чуть не умерла, и это… это то, что заставляет тебя плакать и стонать.

Я широко раскрыла глаза и прикусила губу. О чем он говорил? Я была недалекой? Как он посмел, придурок… ладно, может, я была немного.

Но затем он выдохнул, и на его щеках появились ямочки. Он, казалось, отвел от меня взгляд.

— Никогда не меняйся, — тихо сказал он. — Никогда.

Хммм, возможно, «недалекая» было не то слово, о котором он тогда подумал.

Остаток дня прошел спокойно, что странно, учитывая, что я сегодня чуть не умерла. К тому времени, как принесли подносы с ужином, синяки на моей шее проявились во всей красе. Из-за всего этого серебра, окружавшего оборотней, заживление шло очень медленно. На этот раз на подносах не было торта, но ничего страшного, я и так наелась досыта. Следующие несколько дней прошли в том же режиме, и, как настоящие сверхи, большинство заключенных отнеслись к предупреждению Брекстона очень серьезно. Но по какой-то причине я чувствовала, что ко мне приближается что-то грандиозное.

За два дня до суда мы сидели в спортзале. Брекстон поднимал вес в тысячу тонн или что-то в этом роде. Я делала приседания.

Его голос испугал меня.

— Джесса, я больше не слышал никаких цифр после восьми. — Дерьмо… Я заснула на синем коврике.

Я попыталась сесть еще раз.

— У меня получилось около пятидесяти, я просто не все считала. — Я пригладила несколько прядей, которые выбились из моего хвостика, и вытерла слюни со рта.

Я резко повернула голову, услышав, что и без того впечатляющий уровень шума возрос. Я встала, пытаясь найти источник. Множество охранников, которые обычно располагались по периметру, начали сходить с ума, срываясь со своих постов к главным воротам. Когда завыла сирена, Брекстон притянул меня ближе к себе. Эта сирена сильно отличалась от короткого гудка, который возвещал об окончании перерыва.

— Что происходит? — Мне стало интересно, было ли Брекстону лучше видно.

Он покачал головой, вытирая пот полотенцем.

— Понятия не имею, но что-то определенно происходит. Давай подойдем поближе. — Он был сам деловитость, отбросил белую тряпку и схватил меня за руку, протаскивая сквозь толпу.

Когда мы пробирались сквозь толпу, я узнала одного из охранников, промчавшегося мимо нас. Я потянулась и схватила его за руку. Он посмотрел на меня сверху вниз, прежде чем высвободиться.

— Ты, должно быть, дочь главы моего совета, — прорычал мне волк-оборотень. — Но здесь ты — пленница, и ты не имеешь права прикасаться ко мне.

Я проигнорировала его слова.

— Что происходит? Из-за чего сигнализация?

Сирена была достаточно громкой, чтобы затруднять разговор, но я знала, что он слышал мои вопросы. Он заколебался. Я не думала, что он ответит, но потом он со вздохом сказал:

— Я не совсем уверен, нас еще не проинформировали, но эта тревога обычно означает, что произошел побег.

Затем он ушел, оставив нас с Брекстоном оглядываться по сторонам.

— Я слышала, что это были отмеченные драконом, — сказала женщина, стоявшая рядом.

Я обернулась и увидела ведьму с очень короткими волосами, как у эльфа, которая наблюдала за комнатой. Она продолжила говорить.

— Из секретной комнаты. Две женщины, оставшись одни, устроили побег.

Мы с Брекстоном переглянулись. Могли ли они освободиться из той комнаты, из которой мы вытащили Нэша? Как, черт возьми, эти женщины это сделали? Их было всего двое, это невозможно, если у них не было внутренней информации. Я пыталась сдержать свое волнение по поводу того, что эти бедные заключенные-сверхи теперь могут быть освобождены, особенно дети. Я не забывала о них, несмотря на всю эту тюремную драму.

Хаос продолжался несколько часов и утих только тогда, когда мы, наконец, вернулись в свои камеры. Информация, распространявшаяся вокруг, была именно такой, как сказала ведьма. Заключенных освободили из закрытого отделения тюрьмы. Что, черт возьми, происходит?

За день до того, как мы должны были предстать перед судом, я только приняла душ и выходила, чтобы одеться. Впервые за всю неделю Брекстон не ждал меня там с одеждой. Это было странно. Он так старательно защищал меня, что даже в нашей камере, казалось, постоянно приставал ко мне. И не в хорошем смысле этого слова. Я поплотнее завернулась в полотенце, чтобы оно не спадало. Посмотрев налево и направо, я увидела вокруг множество оборотней, но массивного человека-дракона нигде не было видно.

Я волновалась, но знала, что мне нужно одеться, прежде чем начинать поиски. Осматриваясь по сторонам и обращая внимание на то, что меня окружает, я прошла по холодному кафельному полу в направлении полок. Я дошла до женского отдела и спустилась вниз, чтобы найти что-нибудь по своему размеру. Я как раз повернула голову, чтобы посмотреть, что находится в следующем ряду, когда что-то сильно ударило меня сбоку по голове.

Я знаю, что издала сдавленный вопль, но тьма окутала мой разум еще до того, как я успела разглядеть нападавших. Я боролась с притяжением. Если я позволю туману победить, я все равно что мертва. Если я что-то и знала, так это то, что человек, находящийся без сознания, не может сопротивляться. И я не собиралась сдаваться без боя. Я упала на колени; голова хотела отрубиться, но я удержалась в сознании. Когда нападавший просунул руки мне под мышки, я ударила изо всех сил. Послышалось мужское ругательство, когда я ударилась обо что-то твердое, и я воспользовалась возможностью отбиваться изо всех сил, вопя и визжаще крича. Конечно, все это привело к ошеломляющему завершению вторым ударом в висок.

— 15-

Сознание возвращалось медленно, головная боль была почти такой же сильной, как после винного похмелья. Только на этот раз у меня не было того момента дезориентации, когда я не могла вспомнить, что произошло. Я прекрасно помнила события. На меня напали в душе.

Я не сразу открыла глаза и попыталась сориентироваться. Я лежала на спине, подо мной был твердый холодный камень. Судя по холоду, я все еще была раздета, а мои руки были связаны над головой. Ледяной металл впивался в запястья; то же самое ощущалось и в ногах.

Отлично! Могла ли я быть в более уязвимом положении? Голая и прикованная, распростертая на полу.

Мне нужно было знать, с чем я столкнулась, поэтому я открыла глаза. В комнате было темно, каменные стены пропитаны элементами земли и магией. Я все еще находилась в тюрьме. В небольшом пространстве, которое я могла видеть, поблизости никого не было. Хотя я чувствовала их присутствие, они были вне поля моего зрения. Я боролась с веревками на запястьях. В металлических наручниках не было серебра, что было плюсом, но я была недостаточно сильна, чтобы разорвать их, особенно без полной связи со своим волком. Я чувствовала, как она воет, но не могла протянуть руку и дотронуться до нее.

Где Брекстон? Что они с ним сделали? Ледяные щупальца страха скрутили мои внутренности. Я боялась за себя, но, что более важно, мне нужно было знать, что с моим другом все в порядке. Это должно было быть что-то серьезное, раз они смогли его убрать.

— Вижу, ты проснулась. — Тень упала на мое лицо, и надо мной навис мужчина. Лицо со шрамом.

Я зарычала на него. Я была в таком покорном положении, и мне это не нравилось. Если бы моя волчица не была прикована, она бы сошла с ума.

Человек со шрамом ухмыльнулся, продолжая смотреть на меня своими каменными глазами.

— Извини, если мои мальчики были немного грубы, у нас было всего несколько мгновений, прежде чем твой охранник проснется.

Я постаралась скрыть облегчение. Означало ли это, что Брекстон жив?

— Простой транквилизатор справился с ним… на пять минут, — пробормотал он. — Мы оставили его в покое. Наша проблема не в нем, а в Джонатане Леброне.

Он подошел немного ближе, и я начала рычать. Мне хотелось напасть на него. Он склонил голову набок, внимательно наблюдая за мной.

— Грехи отца — это грехи дочери. Поэтому ты должна умереть.

Что ж, черт возьми. Это было грубо.

— Хотя сначала мой друг хочет немного поразвлечься с тобой. — Он отвернулся от меня, и, словно по молчаливому сигналу, от темной стены отделилась еще одна тень.

Влад. Отлично, он бы хотел наказать меня за мое поведение на днях, а Брекстона — за его угрозу.

Поскольку терять было нечего, я решила, что пришло время высказаться.

— Немного жалко, тебе не кажется? Ты даже не дал мне шанса подраться. В такой победе нет победы. — Я выплевывала в них каждое слово.

Двое мужчин обменялись взглядами, и между ними снова произошел невысказанный разговор. Человек со шрамом улыбнулся мне в последний раз, прежде чем покинуть комнату… оставив меня наедине с одним из самых безумных и жестоких сверхъестественных существ на свете.

Влад опустился на колени рядом со мной.

— Ты ошибаешься, если думаешь, что это для того, чтобы я доказал свое превосходство. Мне не нужно превосходить тебя в бою, мне не нужны эти почести. Речь идет исключительно о наказании и моем личном удовольствии. — Он наклонился еще ближе, и его зловонное дыхание обдало меня. — И ты не могла бы оказаться в лучшем положении для того, что я задумал.

Тогда я замерла, все мое тело и разум отключились, будто не могли осознать того, что должно было произойти. У меня не было сомнений в том, что означали его слова, и страх обрушился на меня, как снежная буря. Конечно, я была жестким волком-оборотнем, но одной мысли об изнасиловании достаточно, чтобы поставить на колени любого. Нет ничего более изнурительного, чем когда тебя лишают человечности.

Однако я не выказала страха перед этим существом. Он никогда не узнает, что привел меня туда, где еще никто не бывал. Я стала жертвой. Он еще даже не прикоснулся ко мне, но мое воображение не нуждалось в помощи. Я знала, что должно произойти дальше.

Я действовала с напускной бравадой.

— Кто-нибудь обязательно найдет меня. У меня здесь есть друзья.

Он ухмыльнулся, и на заостренных зубах отразились небольшие отблески света в комнате. У них, должно быть, был зажжен фонарь или что-то в этом роде.

— У меня много власти в этих стенах, и я потратил целую неделю, разрабатывая точную схему твоего захвата. Поверь мне, к тому времени, как они найдут тебя… ну, на самом деле, искать будет уже нечего. Мы делаем это не в первый раз, и люди здесь постоянно исчезают. Они к этому привыкли.

Я успокоила свой голос.

— Это не альфа-оборотень и не дочь главы совета. Думаю, они могли бы продолжить расследование моего исчезновения. И Компассы… — Я улыбнулась впервые с момента моего пленения. — О, Компассы повеселятся с тобой.

По крайней мере, это я знала наверняка. Даже если я сегодня умру в этой дыре, моя месть свершится. Это сделало предстоящие несколько часов моей жизни почти сносными.

Его уверенность в себе пошатнулась, так быстро, что, если бы я не сверлила его взглядом, то не заметила бы этого. Но он прокололся.

— Если ты меня отпустишь, я забуду, что произошло. Мы оба уходим и никогда больше не заговариваем об этом.

Ложь. Я собиралась убить его на хрен. Но он был вампиром, а они не могли учуять правду в чьих-то словах так же легко, как оборотни. Я всегда была отличной лгуньей. Я успокоила свое сердцебиение и справилась со страхом.

На секунду мне показалось, что я сумела достучаться до него. Затем он выпрямился, на его лице снова появилась решимость, и я поняла, что он преодолел страх. Он снова оказался в положении сумасшедшего вампира-социопата. Ни мыслей, ни забот.

Он потянулся за спину и схватил что-то темное. Я сопротивлялась, мотая головой из стороны в сторону, когда поняла, что это было. Он крепко схватил меня за лицо, удерживая его на месте, и запихнул мне в рот всю полоску ткани целиком.

— Прекрати болтать, волк. Я бы хотел повеселиться, но эта бесконечная болтовня выводит меня из себя. Я зол настолько, что готов убить тебя, но обещал, что не буду этого делать. Это чужая радость.

Когда он отпустил мое лицо, я снова начала вырываться, плюясь и ругаясь сквозь кляп. Я чувствовала, что превращаюсь во что-то дикое, похожее на животное. Мой волк в клетке выл и кричал вместе со мной, и я все еще была благодарна, что у меня есть она, несмотря на подавленную связь и все такое. Я сопротивлялась еще сильнее, когда он наклонился ко мне, а затем без колебаний вонзил свои клыки мне в горло.

Я никогда не позволяла ни одному вампиру пить из меня, даже Максимусу. Хотя он залечивал несколько моих порезов и сказал, что моя кровь вкусная. Так что я понятия не имела, каково это, кормить кого-то, а теперь, когда я узнала, мне это не понравилось. Это было больно. Плохо.

Влад не пытался сделать мне приятно. Он был груб и подл и не направил на меня ни капли успокаивающей энергии. Он хотел, чтобы я испытывала страх и гнев; сильные эмоции заставляли кровь кипеть в жилах. Видите ли, я уделяла много внимания изучению вампиров.

Я знала, что начинаю терять много крови. Я чувствовала это безумное головокружение, которое предшествовало потере сознания. Я хотела бороться, но силы покидали меня.

Он отстранился от меня. Раздался громкий треск. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что он ударил меня. Боль была тупой.

— Не теряй сознания, я хочу, чтобы ты была в сознании. Неинтересно, если ты не понимаешь, что происходит.

Он должен был умереть тысячью смертей, в этой жизни и в каждой последующей. Правая сторона моего лица онемела, а это означало, что он ударил меня достаточно сильно, чтобы нанести небольшой ущерб. На самом деле, мой глаз уже начал опухать и закрываться.

— У тебя потрясающая кровь. Меня так и подмывает украсть тебя и сделать своей личной рабыней для секса и крови. — Он вздохнул. — Но, увы, некоторые из вас нужны другим важным людям, так что мне остается только наслаждаться сегодняшним днем вволю.

Затем он начал прикасаться ко мне, проводя пальцем от моих губ вниз по подбородку к груди. Несмотря на мою вялость, это вызвало во мне прилив адреналина, и я начала сопротивляться и кричать, несмотря на кляп. Я не позволю этому случиться, я не могла этого допустить. Я пыталась дотянуться до своей волчицы, сражаясь с прутьями, которыми она была заперта. Но это было все равно, что пытаться пробиться сквозь камень кончиками пальцев. Бесполезно. Мы обе начали выть вместе. И тут к нам присоединился третий голос.

Мой демон.

Пальцы вампира снова двинулись ниже, кружа вокруг моего пупка. Этот кусок дерьма продлевал свое удовольствие, разжигая страх, предвкушение, такое сильное и наполненное моей кровью.

Я распахнула клетку перед демоном. Спустя двадцать два года я прокляла все последствия и освободила его от пут. По моему телу начал разноситься неземной свист, такой громкий, что я не могла сказать, был ли этот шум внутри или вампир тоже мог его слышать. Затем меня затопила сила, мощная, плотная и всеобъемлющая. Клетка вокруг моей волчицы разлетелась вдребезги, но в тот момент я была слишком ошеломлена, чтобы вцепиться в нее. На самом деле, она, казалось, немного съежилась, выпуская демоническую силу на свободу. Она продолжала наполнять меня. Я видела, как набегает волна, и мне стало интересно, что произойдет, когда она достигнет моей макушки.

Когда волна достигла своего пика, я поняла, что вот-вот узнаю ответ. Я закрыла глаза, будто это каким-то образом могло облегчить задачу. Но этого не произошло.

Тысячи ножей вонзились в меня, разрезая кожу, ломая кости, разрушая все, чем я была, и превращая меня во что-то новое. Я испытала похожую боль, когда впервые превратилась в волка, но это была настолько ничтожная версия, что ее едва ли стоило сравнивать. Я судорожно вдыхала и выдыхала, мое дыхание было затруднено из-за ткани. Мне нужно было больше воздуха, мне нужно было освободиться. Не было ничего хуже такой боли и невозможности двигаться. Мои глаза все еще были закрыты, и я, казалось, не могла их открыть. Цепи сорвались, и в тот же миг я изменилась.

Это заняло больше времени, чем обычно, и после этого я была дезориентирована. Встав на четвереньки, я ожидала почувствовать себя волком. Но что-то было не так с этим изменением. Почему, черт возьми, пол был так далеко? У меня тоже было странное зрение. Обычно я видела все в черно-белом и полутоновом свете, но теперь у меня было очень четкое зрение. Даже в темноте комната была такой яркой, цвета струились на меня длинными волнами — неужели я видела этот долбаный световой спектр?

Я была голодна, очень голодна. Я хотела есть, а в этой комнате была только одна вещь, которая хотя бы отдаленно напоминала съедобную. Я споткнулась, не уверенная в своих новых, более длинных конечностях. Мне показалось, что я стала тяжелее сзади; что-то тащилось за мной, и я споткнулась. Потребовалось два шага, чтобы добраться до вампира, съежившегося в углу.

Враг.

Должен быть уничтожен. Инстинкт заставил меня открыть рот.

— Джесса!

Крик остановил меня. Я резко обернулась; казалось, моя голова могла поворачиваться по меньшей мере на девяносто градусов дальше, чем у волка. Брекстон стоял в другом конце комнаты, подняв руки вверх. Я среагировала на его крик, но имя для меня ничего не значило.

Я не была Джессой, я была воплощенным кошмаром. Я могла убивать, разрушать и охотиться с легкостью. Я никогда больше не собиралась сдаваться. Я была драконом.

Моему разуму потребовалось несколько минут, чтобы собрать все воедино. Я не была теневым духом, я была настоящей.

Брекстон не пошевелился, но его голос понизился и начал ласкать мои чувства.

— Все в порядке, милая. Теперь тебе ничто не причинит боли. Тебе нужно вернуться назад, найти Джессу внутри себя.

Я шагнула ближе, увереннее ступая на когтистых лапах. И тут до меня донесся его запах; это был запах семьи. Он был мной, а я — им. Мы были не врагами, а друзьями. Я разинула пасть, и раздался громкий, отдающийся эхом рев. В тот момент я снова обрела себя. Если бы у меня не было такого опыта в управлении своим волком, думаю, дракон навсегда завладел бы мной. Но я могла бороться с этим, и я это сделала. Моим демоном был дракон. Я была драконом и волком одновременно.

Двойной оборотень? Я никогда в жизни не слышала ни о чем подобном. Я знала, что демон… дракон, не вернется в свою клетку. Так что теперь нужно было научиться жить с ней. Волк уже принял третью часть меня. Человек, волк и дракон. Это было противоестественно, и я не была уверена, как это контролировать. Единственное, что помогало мне, — это то, что я всю свою жизнь имела дело с энергией волка и демона. Именно эту силу я использовала, оттягивая энергию дракона достаточно далеко назад, чтобы вызвать переход в мою человеческую форму.

После изменения я лежала на холодном полу, не в силах поднять голову. Меня продолжала бить дрожь. Дракон снова устроилась внутри, почти добровольно переместившись в свою клетку. Будто теперь, когда она однажды была свободна, она чувствовала себя увереннее на своем месте внутри меня, больше не сопротивляясь мне, а сосуществуя, как мой волк.

Тепло окутало меня, и я оказалась в сильных объятиях.

— Ты в безопасности, Джесса. — Глубокий голос окутал меня так же тепло, как и рубашка, которой он меня укрыл. Я чувствовала запах Брекстона на всем материале, так что, вероятно, он закутал меня в свою рубашку. — Мы выходим из тюрьмы.

Мне больше не было больно, но глубокая усталость овладела мной и, казалось, не собиралась отпускать. Это было странно. Когда я впервые превратилась в волка, я была полна энергии, но теперь чувствовала себя опустошенной.

— Какого цвета я была? — Мой невнятный вопрос был неожиданным. Из всего, что я могла спросить, например, где он был, все ли с ним в порядке или даже, как мы выберемся из тюрьмы, я спросила о своем цвете кожи. Но я пыталась представить дракона в своем воображении.

— Голубая и серебристая, — сказал он. — Словно переливающаяся всеми цветами радуги, но в этих оттенках. — Он заколебался. Я почувствовала, как тяжело вздымается его грудь.

— Что? — пробормотала я.

— Я никогда раньше не видел такого у драконов, и в учебниках истории об этом нет упоминаний, но… Ну, у тебя был мех.

Я прищурила один глаз, пытаясь понять, правильно ли я его поняла.

— Мех?

Он притянул меня ближе к своей груди.

— Да, во многом ты похожа на меня, только меньше ростом и изящнее. Но потом, примерно в тех же местах, что и лошадиная грива, у тебя появились полоски черных волос или меха, а остальное твое тело выглядело так, будто оно покрыто… шерстью. Это было почти так, как если бы часть твоего волка перешла в дракона.

— Как такое возможно, Брекс? — Моя дрожь немного утихла, когда мы продолжили наше путешествие по тюрьме. — Двойной оборотень.

Впервые с тех пор, как он нашел меня, в его голосе зазвучала уверенность.

— Не знаю, Джесса. Но пока, думаю, мы должны держать это открытие при себе.

Я кивнула, уткнувшись ему в грудь. Мне это показалось хорошей идеей.

— Где ты был, и как мы выберемся из тюрьмы?

Еще мне было интересно, что случилось с Владом. Я очень надеялась, что не съела его, иначе мне пришлось бы выковыривать вампира из зубов несколько недель.

В груди у него заурчало.

— Кто-то всадил в меня дротик, когда я выходил из душа. Я провалялся в отключке недолго, но все же этого времени было достаточно, чтобы они исчезли вместе с тобой. Когда я проснулся, в комнате был оборотень. Она помогла мне связаться с Джереми, начальником охраны. Джереми передал мой призыв о помощи твоему отцу. Ответ пришел почти сразу; мы можем уходить, Джонатан настаивал на скорейшем судебном разбирательстве. Мы сейчас направляемся туда.

Очевидно, что получить информацию из тюрьмы было легче, чем внутри.

Брекстон опустил голову; взгляд его свирепых голубых глаз встретился с моим.

— Они знают, что ты, скорее всего, ранен. Это… если Луи выполнил свою работу, нас сразу же освободят.

Я надеялась на это. Мне нужно было, чтобы этот кошмар закончился, чтобы я могла перейти к следующей проблеме. Отмеченный дракон и двойное превращение. Я была особенным пирожным. Достаточно особенным, чтобы умереть очень быстро.

— Влад был не в лучшем состоянии, когда ты закончила с ним. Ты ударила его хвостом, когда обернулась.

Я совершенно этого не помнила.

Голос Брекстона был жестким, когда он заговорил снова.

— Я не мог найти тебя, Джесса, я сходил с ума, пытаясь не паниковать, но думал, что не успею вовремя. А потом… должно быть, это случилось, когда ты призвала энергию дракона. В меня закралось благоговение. Я чувствовал тебя… будто мы были связаны. Из моей груди словно протянулась ниточка, и я последовал за ней прямо к тебе. Я вошел в ту комнату как раз в тот момент, когда ты начала меняться. Я бы ни за что в это не поверил, если бы не увидел собственными глазами.

— Я все еще не уверена, что верю в это. — У меня возникла внезапная мысль. — Какой оборотень помог тебе и связался с Джереми?

— Я не знаю ее имени, — сказал он. — Она стояла надо мной, когда я пришел в себя после транквилизатора. Я чуть не убил ее.

Я знала, что это будет та же самая женщина.

— Рыжеволосая?

Он прищурился и снова посмотрел вниз.

— Да, как ты узнала? Она говорила мне, что когда-то давно дружила с твоей матерью. Она узнала тебя, когда мы прибыли, и в качестве одолжения Лиенде попыталась присмотреть за тобой.

— В то первое утро в душевой она предупредила меня о готовящемся нападении.

Я ждала его выговора, мы оба знали, что я должна была сказать ему, но он сжалился надо мной и оставил это на потом. Я начала угасать. Мой разум хотел заставить меня отдохнуть и прийти в себя. В конце концов, движение от того, что меня несли, стало невыносимым, и мои глаза закрылись. Я погрузилась в полубессознательный сон.

Крики вырвались из моего горла, когда я начала метаться. Я была схвачена, обнажена, уязвима. Я не позволю им овладеть мной, я скорее умру, чем подчинюсь этим людям. Когда чьи-то руки коснулись меня, я сопротивлялась еще сильнее.

Голоса начали проникать в мое подсознание. Симфония мужского и женского голосов. Все они были мне знакомы.

— Останови ее, она может навредить себе.

Первым, что дошло до меня, был голос моей сестры-близнеца. Где-то хлопнула дверь.

— Уберите от нее руки, она не знает, кто к ней прикасается. — Голос Брекстона был ледяным, когда он выкрикивал свой приказ.

Теплые руки оставили меня, и мое тело начало успокаиваться. Хотя какая-то часть меня осознавала, что я в безопасности, с друзьями и семьей, я не могла остановить панику, пока все не убрали от меня свои руки. Брекстон понял. Мои волк и дракон напрягли всю свою энергию, спрашивая, нужны ли они мне. Я послала им ободрение, прежде чем поднять отяжелевшие веки и оглядеться вокруг.

Джонатан, Лиенда и Миша стояли по одну сторону моей кровати, а Компассы — по другую. Я была в своей комнате. Чуть дальше, в дверном проеме, стоял Луи. Я села, я не могла вынести того, что в тот момент была ниже всех. На самом деле… я поднялась на ноги и встала на кровати. Напряжение, сковывавшее мою грудь, немного спало, когда я почувствовала себя самой доминирующей в комнате. В тот момент никто не оспаривал моего положения. Опустив взгляд, я порадовалась, что кто-то нашел время надеть на меня рубашку Брекстона. Она доходила мне почти до колен и скрывала все самое важное. Прямо сейчас я не хотела выставлять свое тело напоказ.

— Что случилось? — Мой взгляд остановился на отце, и когда он наклонил голову в мою сторону, я поняла, что он спрашивает, можно ли ему подойти.

Я прерывисто вздохнула, прежде чем кивнуть. Мне бы сейчас не помешало немного энергии стаи, немного сил, чтобы собраться с силами. Он медленно подошел к краю кровати, и его сильные руки обхватили меня, как он делал это много раз в моей жизни. Я прижалась к нему, позволяя его энергии успокоить меня, и, несмотря на то, что прикосновения выводили меня из себя прямо сейчас, они также помогли залечить часть боли.

— О Владе позаботились, Джесс, — прошептал он мне в волосы. — Он больше никогда тебя не побеспокоит.

Хорошо. Единственное, что могло бы изменить ситуацию к лучшему, — это если бы я была тем, кто убил его.

— На данном этапе они временно приостановили судебный процесс против тебя и Брекстона. Но вам придется присутствовать на следующем судебном процессе. Формальность, на самом деле, Луи «заставил исчезнуть» улики, но дело должно быть официально закрыто в вашем присутствии.

Будем надеяться, что Джонатан был прав. Никогда не знаешь, что решит Книга Наставлений.

— У меня есть кое-какие новости. — Луи все еще стоял, ссутулившись, в дверном проеме, прижавшись широким плечом к косяку. — Кое-что, с чем нам нужно немедленно разобраться. Четверка направляется в Стратфорд. Что-то пробудило в них охотничий инстинкт. Они будут искать отмеченного.

— Черт, — сказала я, отстраняясь от отца. — Это, наверное, из-за меня. Кажется, я сломала клетку, которую ты сделал на мне.

Луи кивнул.

— Да, это так, энергия послала взрывную волну через Стратфорд и, очевидно, во вселенную. Большинство не поняли, что это было, но я узнал знак. — Его глаза вспыхнули. — Я знал, что у тебя неприятности. Я направлялся в тюрьму, когда перехватил охранника, направлявшегося к Джонатану.

Ах, вот почему известие так быстро дошло до отца. Луи. Я должна был догадаться.

— О чем вы? — Слова, произнесенные Максимусом, были медленными, протяжными. В нем был намек на гнев, но больше на недоверие.

Джейкоб и Тайсон тоже выпрямились и придвинулись ближе ко мне.

— О чем ты говоришь, Джесса? — Выражение лица Джейкоба было непроницаемым, но зелень его глаз сияла в полумраке.

Я глубоко вдохнула. Я забыла, что они не знали о моей метке. Только Брекстон знал.

Я вытянула обе руки перед собой. Пришло время сказать правду. Мне следовало давным-давно доверить им этот секрет. Мой голос лишь слегка дрогнул, когда я начала говорить.

— Я должна принести вам всем самые искренние извинения. Есть кое-что, чего вы обо мне не знаете, кое-что, о чем я сама только недавно узнала.

Брекстон придвинулся ближе, и я поняла, что он хочет вмешаться и уладить это с братьями. Чтобы защитить меня от их гнева и боли. Но это было мое дело, и мне нужно было взять себя в руки и принять наказание.

— Мы с Мишей — близнецы, и у нас метка дракона, — выпалила я. Моя сестра выпрямилась и скрестила руки на груди. Она тоже ждала продолжения.

В комнате воцарилась тишина, тяжелая тишина, наполненная сердитыми мыслями и тремя громкими выражениями.

Я поспешила продолжить: о том, как Луи заколдовал нас, и Лиенда сбежала, чтобы спасти наши жизни. О том, что я узнала только тем утром в лесу, и о том, что Джонатан счел за лучшее сохранить это в тайне. Все время, пока я бормотала, я продолжала надеяться, что они прервут меня и избавят от чувства вины.

Максимус наконец заговорил, но это было совсем не то, что я ожидала от него услышать.

— Ты сказала Брекстону? — С него лилась обида. — Почему ты доверилась ему, а не остальным? — «Почему не мне?» — был его невысказанный вопрос.

Слезы снова жгли мне горло. Моему волку и дракону хотелось выть.

Брекстон прервал его.

— Все было не так. Мы были в Вангарде, и ей нужно было, чтобы я знал, чтобы я мог защитить ее. Вытащите головы из задниц, остановитесь и подумайте о ситуации, в которой она оказалась. Это настолько спорная тема, что наш собственный отец считал, что все отмеченные драконы должны быть заключены в тюрьму или убиты.

Я заметила, как на застывших лицах Джейкоба и Тайсона появилось легкое облегчение. Но Максимус покачал головой и выбежал из комнаты.

Я прижала руку к груди, мое тело слегка дрожало. Почему-то этот момент показался мне еще хуже, чем когда я была в плену у Влада. Будто меня несколько раз ударили ножом в грудь. Джейкоб и Тайсон подошли прямо ко мне.

Голос Джейкоба был тихим.

— Все в порядке, Джесса, детка. Мы понимаем. Просто знай, ты никогда не сможешь сказать мне ничего такого, что изменило бы мою любовь к тебе.

— То же самое, — сказал Тайсон, целуя меня в щеку. — Макс придет в себя, ему просто нужно несколько минут, чтобы подумать об этом.

Тогда я крепко зажмурилась и завыла, как ребенок, обливаясь горячими слезами. Чьи-то руки обхватили меня, и я дала волю эмоциям, которые копились в течение нескольких дней. Через некоторое время мне удалось взять себя в руки; Четверка отошла назад, и я стояла рядом со своей кроватью. Я решила, что теперь, когда все секреты раскрыты, пришло время задать несколько вопросов.

— Ты слышал о побеге из тюрьмы? — спросила я отца. — На нем была метка дракона? — Я уже несколько дней ждала ответа на этот вопрос.

Джонатан подошел и убрал волосы с моей щеки, его теплая рука задержалась на мгновение.

— Мы получили обрывки информации. Двух женщин видели за пределами периметра, а потом все узнали, что они исчезли, и, по слухам, пропали и несколько заключенных. — Он провел рукой по моим волосам. — Странно, но все, кто находился в главной зоне, были на месте. — Он тихо зарычал. — Что заставляет меня предположить, что это, должно быть, ваша секретная зона.

Луи, у которого во время моего небольшого срыва было непроницаемое выражение лица, прошел дальше в комнату.

— У меня есть связи по всему миру. Во всех тюрьмах одно и то же. Заключенные сбежали, но ни один из них не сбежал из главной тюрьмы.

— Итак, самый логичный вывод, — размышляла я, — они освобождают отмеченных драконом. — Я испытала странное облегчение от этого. Больше никаких младенцев в цепях.

Заговорил Тайсон.

— У нас тут тоже была драма. Кристофф был арестован. В совете сейчас небольшой беспорядок.

Я повернулась к отцу.

— Кристофф арестован?

Он кивнул.

— Да, пойман при попытке наложить заклятие на Джейкоба.

Я поискала белокурого фейри. Он стоял у стены и выглядел идеально. Ни один волосок не выбился из прически.

— Что это было за заклинание? — спросила я его.

— Заклинание влияния. Он хотел, чтобы я напал на Тайсона и Максимуса. У него был какой-то кристалл темных фей, который, как мы все думали, был уничтожен. Это сделало меня очень восприимчивым к влиянию.

Джонатан прочистил горло.

— Конечно, он не знал, что мы за ним наблюдаем. Поймали его на месте преступления.

Тайсон выпрямился.

— И это было удачно, так как этот кристалл скрыл бы всю его магическую сущность. Не было бы никакой возможности проследить, как заклинание вернулось к колдуну.

— Но теперь все закончилось?

Лиенда и Джонатан переглянулись.

— Он все еще должен предстать перед судом, но сейчас он отправляется в Вангард. — Отец ухмыльнулся. — Бьюсь об заклад, теперь он жалеет, что настаивал на том небольшом изменении закона о содержании лиц, ожидающих суда, в главной тюрьме.

На моем лице тоже появилась улыбка. Приятно видеть, что карма все еще выполняет свою работу.

Что ж, с одним придурком было покончено, но теперь четверо направлялись прямо на меня, и я больше не была в безопасности от охотников.

— Ты можешь снова заблокировать мою энергию? — спросила я Луи.

Он засунул обе руки в задние карманы, откидываясь назад, такой сексуальный и уверенный в себе.

— Я могу попытаться, Джесс, но, если мне не изменяет интуиция, ты, наверное, слишком сильная. — Он повернулся и направился к выходу из комнаты. — У нас есть немного времени, найди меня завтра. Ты знаешь, где я буду. — И он ушел.

Черт, надеюсь, он сможет мне помочь, иначе мне пришлось бы бежать. Или драться. Повернув голову, я встретилась взглядом с Мишей. Она обеими руками прикрывала рот. Казалось, она всхлипывает. Прежде чем я успела остановить ее, она подбежала прямо ко мне и обвила руками мою талию. Она крепко обняла меня, уткнувшись лицом мне в грудь. Казалось, ей было все равно, или, возможно, она даже не осознавала, что поставила себя в подчиненное положение по отношению ко мне.

— Я так боялась за тебя, что не спала несколько дней. — Она позволила рыдающим словам затихнуть, и было ясно, что она думала, что я умру там. — А Максимус… он так разозлился.

Я крепко обняла ее.

— Ребята правы, Макс вспыльчивый, но в то же время невероятно умный, он поймет. — Я глубоко вздохнула. — И я в порядке. В Вангарде не произошло ничего безумного.

Возможно, если я буду повторять это достаточно часто, то даже поверю в это.

Хотя, в конце концов, это было правдой. Ничего особенного не произошло. Я знала, что мое пребывание в Вангарде не займет много времени. И Влад больше не брыкался, так что переносить это было намного легче. Лиенда подошла сбоку, Джонатан последовал за ней. Мы обнялись вчетвером, как одна большая семейная компания.

— Знаю, ты не знала, но я должна поблагодарить тебя за все, что ты сделала, чтобы помочь своей рыжеволосой подруге давным-давно, — сказала я маме. — Она мне очень помогла.

Лиенда глянула на меня сине-зелеными глазами.

— Чериз, — выдохнула она. — Так и должно было быть. Она была парой моего брата. Она попала в Вангард, чтобы быть с ним. Кажется, я в большом долгу перед ней. — Она крепче прижала меня к себе. — Я так волновалась за тебя. Мы с твоим отцом пытались проникнуть в тюрьму, но охрана стала намного сильнее, чем раньше. К счастью, Джон смог скрыть наши действия.

— Ты пыталась войти, чтобы найти меня? — Я несколько раз моргнула.

На ее губах появилась мягкая улыбка.

— Мы сделаем все… что угодно, чтобы наши дочери были в безопасности.

Мое сердце наполнилось радостью от ее слов, и тогда я послала в мир маленький лучик надежды. Надеясь, что моя семья найдет время стать тем крепким союзом, которым мы всегда должны были быть.

— 16-

В ту ночь я спала как убитая и была рада, что никакие кошмары не будили меня. Открыв утром глаза, я не очень удивилась, обнаружив Брекстона, развалившегося в кресле напротив меня.

Я несколько раз потерла глаза, подавляя зевоту.

— Ты же знаешь, что преследование запрещено законом, верно? — Я откинула с лица свои черные волосы; они разметались по всему лицу, пока я спала.

Он улыбнулся, лениво и вкрадчиво.

— Я не оставлю тебя одну, пока эта Четверка охотится на тебя.

Его слова напомнили мне, что сегодня мне нужно пойти к Луи. Я вскочила с кровати.

— Я ведь не пропустила завтрак, верно? — Я никогда в жизни не была так взволнована, когда собиралась добраться до столовой.

Брекстон выпрямился. Он даже не потрудился скрыть улыбку.

— Не пропустила. Я собираюсь отправиться домой, чтобы переодеться и принять душ, вернусь через сорок минут. Тай и Макс внизу, так что ты не будешь одна.

— Макс? — выдохнула я, и луч надежды пронзил меня.

Брекстон сверкнул ямочками на щеках.

— Как ты и сказала, он вспыльчивый, но он никогда не мог долго злиться на тебя.

Слава Богу.

Дракон-оборотень поцеловал меня в лоб, прежде чем открыть окно. Высунув одну ногу из рамы, он внезапно остановился и оглянулся.

— Я подумал, тебе следует знать, что Нэш отмечен. Мама сказала, что на нем обнаружили метку. Луи заколдовал его, так что он должен быть в безопасности от той Четверки.

Несколько мгновений мы обменивались долгими напряженными взглядами, и я поняла, что он сказал это для того, чтобы я поняла, что моя теория о том, что отмеченные заперты в той потайной комнате, верна, что мое желание спасти эти бедные души пришло откуда-то извне, скорее всего, из-за связи, которую я разделяла с ними.

Наклонив голову, он выпрыгнул из открытого окна и пролетел два этажа до земли. Я высунулась вслед за ним.

— Пять секунд, чтобы спуститься по лестнице. Серьезно, Брекс. Пять долбаных секунд.

Но он уже ушел, пропустив мои дамские ругательства мимо ушей. Я резко обернулась, когда моя дверь распахнулась. Я все еще немного нервничала из-за того, что кто-то зашел ко мне за спину. Миша вошла внутрь; ее волосы были влажными после душа, и она была одета в темные джинсы и белую майку.

— Привет, ты проснулась. — Она одарила меня своей ослепительной белозубой улыбкой. Слишком бодрая для этого времени суток. — Просто проверяю, как ты.

Я подавила очередной зевок, еще не до конца оправившись от вчерашнего испытания.

— Да, я как раз собиралась принять душ, а потом… позавтракать. — Я довольно сильно потерла руки в предвкушении.

Она намотала прядь своих волос на пальцы.

— Я пойду с тобой, не могу дождаться.

Я фыркнула.

— О да, держу пари, ты умираешь от желания получить свою картонную вазочку и кусочек фрукта.

Она шлепнула меня. Я сморщила нос и показала ей язык. Очень по-сестрински.

— Так что же произошло между тобой и Брексом в тюрьме?

Ее вопрос застал меня врасплох.

— Что ты имеешь в виду? — Я подстраховалась, роясь в своих ящиках и доставая кое-что из одежды на этот день. Я возьму что-нибудь потеплее. Из открытого окна дул ледяной ветер. На улице было морозно.

Я чувствовала, что Миша не сводит с меня глаз.

— Давай просто скажем, что он всегда был таким-великолепным-задумчивым, но сейчас он такой напряженный. Будто что-то случилось.

Я захлопнула ящик, сжимая одежду в дрожащих руках.

— Ты имеешь в виду, помимо того факта, что меня похитили сумасшедший парень со шрамом и древний вампир-убийца, а затем чуть не изнасиловали и не убили прямо у него под носом?

Да, я была излишне резка, но я не хотела сейчас думать о том, насколько Брекстон был настойчив. Это навело меня на мысли, с которыми я не знала, что делать. Или в какую коробку я могла бы поместить эти чувства. Мне нравилась моя жизнь, я не хотела ничего терять. Просто мое сердце было слишком хрупким, чтобы рисковать.

Лицо Миши вытянулось, улыбка исчезла с него как по волшебству.

— Боже, Джесс, мне так жаль, это было действительно бесчувственно с моей стороны.

Я покачала головой, махнув ей свободной рукой.

— Нет проблем, я знаю, что ты ничего такого не имела в виду.

И она этого не сделала, моя сестра была невинна, той невинностью, которую большинство из нас в Стратфорде давно утратили, несмотря на то, что мы были в значительной степени заключены в тюрьму в этом городе, невинностью, которая могла возникнуть только из — за… ни хрена себе — она не могла быть такой на самом деле. Я сравнивала ее с тем, когда она только приехала, но это было невозможно.

— Ты девственница? — выпалила я.

Ладно, тактичность определенно не была моим вторым качеством. Я, наверное, могла спросить об этом миллионом разных способов.

Миша покраснела, как раскаленная лава. Она несколько раз открыла и закрыла рот, прежде чем опустила глаза и уставилась на то, что, должно быть, было внезапным появлением шестого пальца на ее левой ноге. Вот как сильно она сосредоточилась.

Черт возьми? Как это вообще было возможно? Нет, не ее палец. Идея с девственницей была куда более безумной.

— Как такое возможно? — повторила я вслух. — Мы оборотни, нам нужен секс. Это удерживает наших животных от того, чтобы не оторвать морду какому-нибудь придурку.

Потребность, которую я слишком долго игнорировала, скоро должна была дать о себе знать. Я имею в виду, что мы не похожи на нимфоманок или что — то в этом роде, мы могли долгое время обходиться без секса, но в какой — то момент после того, как мы обретали силу — мне было семнадцать — у нас начались приливы жара, желание прикасаться и быть осязаемыми. Я никогда не слышала о двадцатидвухлетней девственнице-оборотне.

Миша подняла лицо, которое снова приобрело цвет спелого помидора.

— Сейчас ты говоришь, как все мужчины, которых я когда-либо знала. Детка… Мне нравится хороший секс. Я умру без этого. — Ее мужское подражание было в точку.

Я не могла сдержать взрывов смеха. Кто бы мог подумать, что не прошло и двадцати четырех часов с тех пор, как… Влад… что я могу согнуться пополам, держась за свой ноющий от смеха живот. В безопасности, с сестрой. Это был подарок судьбы.

Когда мы закончили, она присела на краешек моей кровати.

— Итак, теперь, когда ты знаешь, что я еще не обналичила свою кредитку, ты считаешь меня неудачницей?

Ее лицо, отражение моего собственного, было пустым. Но зеленые глаза были бездонны, и в них я видела ее боль и страх. Думаю, ее не раз называли неудачницей.

Я подошла к ней и обняла за плечи.

— Ни в коем случае. Думаю, ты потрясающая и, несомненно, сильная женщина, которая знает, чего хочет. Уверена, тот факт, что твой волк был подавлен, позволил тебе немного отвлечься от гормонов.

Она уткнулась головой мне в плечо.

— Да, но теперь, кажется, я чувствую, что у меня двоится в глазах. — Ее голос превратился в смущенный шепот.

Я фыркнула.

— Что ж, похоже, нам обеим пора действовать. Но я должна предупредить тебя…

Она подняла голову и встретилась со мной взглядом, прерывая меня. Пауза между нами затянулась.

— Это все еще застает меня врасплох, — наконец сказала она. — Будто в зеркало смотришься.

Это было жутковато.

Я кивнула.

— Да, меня это тоже застает врасплох, но вернемся к сути. Помни, что мы можем найти свою половинку с помощью секса, и как только ты найдешь свою половинку, то будешь связана с этим оборотнем на всю жизнь. Так что просто имей в виду.

— В твоих устах это звучит очень негативно. Мама и папа такие счастливые и влюбленные. Почему ты не хочешь этого для себя?

Я посидела так несколько мгновений, затем пожала плечами и с усмешкой отмахнулась от ее вопроса. В глубине души я знала причину, по которой боялась найти пару. Но сейчас было не время для этого признания.

— Я собираюсь принять душ, встретимся внизу. — Я поцеловала ее в щеку и воспользовалась своим шансом избежать испытующего взгляда.

В тихой ванной я сбросила с себя всю одежду и больше десяти минут разглядывала свое отражение. Не потому, что я была странной и тщеславной, а потому, что, наконец, смогла разглядеть метку дракона. Она была черной, с вкраплениями красного. На первый взгляд, она выглядела как что-то племенное, но это только если не видеть картинку целиком. Изображение было странным, размытым силуэтом дракона, больше, чем я ожидала, он обвивался вокруг моей поясницы и поднимался по левой стороне живота. Я продолжала вертеться, стараясь разглядеть все как можно яснее. Но это казалось невыполнимой задачей, особенно когда он продолжал двигаться. В конце концов, я больше не могла смотреть, мне нужно было принять душ и спуститься вниз, чтобы найти Луи. Я не могла позволить этой Четверке найти меня.