Отпуск со зверем (СИ)

Глава 4. Часть 2

Я была бы не я, если бы не разработала целую стратегию выпаривания истины.

Во время ужина я “случайно” махнула рукой и задела стакан с соком. Молниеносная реакция Демьяна спасла и стекляшку и напиток.

— Осторожно, а то испачкаешь свой красивый сарафан. — Парень поставил стакан на стол.

— Говоришь, не вампир. Откуда тогда такая реакция?

— Рядом с девушкой мечты у меня все обостряется. — Демьян так профессионально подкатывал, что хотелось выставить иголки в ответ на его опыт.

— И совесть? — уточнила я.

Блондин усмехнулся:

— Чего нет, то не может обостряться.

Я усмехнулась, внимательно посмотрев на его тарелку, полную жаренной свинины.

— А ты что-нибудь кроме мяса ешь?

— Иногда балуюсь.

Прозвучало так, будто речь о снеках.

А я отметила про себя еще один пункт странностей моего спасителя от босса: мясная диета.

Кстати, про шефа. Его не было ни у столба (мы прошлись там еще разок), ни за столиками. Неужели, морально отходит?

— О чем задумалась? — спросил Демьян.

С мясом он разделывался так быстро, что я еще приписала в пункты: ускоренный метаболизм и зверский аппетит.

— Думаю о том, что я плохой человек.

Не скажу же я ему, что мысленно составляю пункты, помогающие его разоблачить.

— Почему?

— Потому что мне совсем не жалко шефа. Потому что даже мысли не было спасти его из неловкого положения.

— Я удивляюсь, как с твоим характером ты его еще не убила.

— Я разделяю личное и работу.

— Даже если шеф не разделяет.

— Да. В долгосрочной перспективе мое терпение окупится сторицей. Василий Михайлович уже сдает позиции и начинает раздражать высшее руководство своими выходками. Он уже сорвал несколько важных контрактов из-за опозданий, и о его поползновениях в сторону сотрудниц тоже знают. Только дело времени, когда воздушный шар его карьеры лопнет.

— Так почему же его до сих пор держат? Связи? — Демьян схватывал налету.

— Именно!

— И ты думаешь, что про них забудут?

— Наш руководитель невероятно умный мужчина и мудрый бизнесмен. Я уверена, что ему надоест терпеть самодура и он красиво переведет его в филиал или запудрит мозги еще чем, но уберет из головного офиса и с должности.

— Значит, хочешь должность босса?

— Не на его. Он это место не купил. Я просто развиваюсь. Ничего плохого нет в том, что я хочу подняться выше, — сказала я уверенно.

Сколько раз во время липких шуточек босса я повторяла про себя, что надо немного потерпеть. Я убеждена, что у меня все получится. Как специалист, я уж точно лучше Василия Михайловича.

— А замужество в твоем плане когда? — Неожиданно спросил Демьян.

Я даже вилку выронила, из-за чего она звонко ударила по тарелке.

— Никогда! — ответила так резко, что аж самой стало неловко.

Блондин отложил вилку и нож, положил руки по обе стороны от своей тарелки и посмотрел на меня:

— Почему так категорично?

— Зачем мне это?

— Для счастья?

— Я и так счастлива.

— А личная жизнь?

— Разве для ее устройства обязательно нужно бежать в ЗАГС?

— А дети?

Тут я замерла. Для меня это была слишком сложная тема.

— Не любишь детей? — спросил Демьян как-то слишком напряженно.

Как поместить все эмоции, которые я испытываю при мысли о собственном ребенке, в слова? Мои чувства будто блюдо молекулярной кухни — внешно одно, а внутри совершенно непредсказуемое сочетание вкусов.

Но на один вопрос я знала ответ:

— Люблю детей.

— Тогда хочешь родить и воспитывать одна?

— Демьян, а что мы такие серьезные темы затронули. Давай лучше о твоих суперспособностях поговорим?

— Я могу тебе дать подсказку, если ты объяснишь, что думаешь по поводу брака и детей.

— Зачем тебе это?

— Я же уже сказал — я встретил девушку своей мечты.

— Ты бросил эти слова между делом.

— Я просто констатировал факт. С фанфарами делается признание в любви или предложение. Мне кажется, ты не готова к такому… кхм… представлению.

— Вот уж точно. Хватит шутить.

— Так что по нашей сделке? Обмен подсказки на развернутый ответ.

— А как насчет правды на правду?

— Так и ты мне дашь ответ только на один вопрос, а не инструкцию к твоему применению.

— Ужасно звучит.

— Если ты — головоломка, то как иначе?

— Хочешь сказать, что я еще та головная боль?

— Скорее, сердечная.

Мы смотрели друг на друга в упор, забыв о еде.

— Разговор завел нас не туда, тебе так не кажется? — спросила я.

— Давай сделку.

Демьян сейчас напомнил мне партнера на сделке, который замер и не хочет показать, как для него важен проект.

— Хорошо, — согласилась я.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы вернуться на прежнюю волну разговора.

— Итак, ты хочешь знать, что я думаю о детях?

— Да.

— Меня умиляют малыши на улице, я с удовольствием с ними нянчусь, — начала я с легкого, и замолчала.

Дальше было труднее.

— А если подумать о твоем ребенке? Ты хочешь его родить только для себя? — снова повторил свой вопрос Демьян.

— Нет, я не хочу, чтобы мой ребенок рос без отца, как я.

— Тогда ты хочешь полную семью?

Мне показалось, парень аж привстал на стуле от усилий не пропустить ни слова, ни эмоции, оказаться поближе.

— Меня все устраивает, как есть.

— То есть, ты не хочешь бросать карьеру из-за рождения ребенка?

Боги, какие вопросы мы обсуждаем? И как мы до этого докатились? Если бы не его загадка, ни за что бы не стала это обсуждать.

— Не совсем так. Хотя и это правда. Но есть кое-что, через что я не могу переступить.

— Что это?

— Мне кажется, я не смогу дать ребенку ничего, кроме денег, — призналась я и посмотрела на Демьяна.

Блондин будто словил баг в своей нервной системе. Я видела, что он не понял меня. Постаралась объяснить, что кипит внутри:

— Понимаешь, а ребенка надо растить не в море банкнот, а когда хочешь поделиться любовью. Чтобы поделиться этой любовью, ее нужно вложить в человека так, чтобы не вмешалась и лилась наружу. А я — пустая.

Я сказала последние слова и горло сжал спазм. Со скрипом отодвинула стул, вставая, и молча пошла на улицу.

Мне срочно нужен свежий воздух, чтобы содранная душевная рана быстрее закрылась корочкой. Она со мной навсегда.

Уход отца, депрессия матери, и подросток, предоставленный сам себе в самый сложный период жизни — вот та болячка, та хронь, что периодически обостряется.

Мама угасла и ушла в мои восемнадцать, будто только и ждала, когда я стану совершеннолетней.

Я не винила ее. Она не смогла справиться с уходом отца. Кокон депрессии — ее способ самосохранения до момента, пока я не вырасту.

Во всем виноват отец. Он разрушил наш мир, нашу семью Как я могу пустить в руины моей души ребенка? Зачем ему мучаться со мной?

Я шла, пока не остановилась у входа на отельный песчаный пляж. Тут как раз нашлась пальма, на которую можно опереться.

Меня успокаивал морской вид и шум волн. Свежий ветер потихоньку дул на болячку, будто мама на разбитую коленку в детстве, когда ей еще не было все равно, во сколько я вернусь, покрасила я волосы в зеленый или продырявила себе бровь.

Я была благодарна за то, что Демьян дал мне побыть одной. Я потом услышу его подсказку. Потом. Как только покажутся звезды.

— Лидочка! — голос босса заставил меня вздрогнуть.

Я медленно обернулась.

На дороге ни души. Только вдали прогуливалась парочка влюбленных.

У меня галлюцинации?