Озёрная ведьма

ГЛАВА 12

После того как мы все немного успокоились, переварив недавние события, я подробно рассказала всё, что произошло после того, как Яшурон покинул меня. По мере моего рассказа господин Леас становился всё мрачнее, а когда рассказ дошёл до того момента как я выпила приворотное зелье, оборотень с силой сжал кулаки, пряча проступившие когти, но я их заметила, как и кровь проступившую на его ладонях, и где-то в глубине души, мне стало даже приятно от подобной реакции, хотя выглядело жутковато. Он ведь не обязан волноваться обо мне, значит, скорее всего, просто ревнует. Сразу же вспомнилось, что Айдан и сам не так прост, а вдруг он так рассердился потому что лорд Эирс украл его план? Конечно, мне не хотелось так думать, но разыгравшаяся паранойя не желала молчать и продолжала подкидывать неприятные мысли.

— Простите меня, я помню, что пыталась его защитить, и понимаю, как это выглядело, — стараясь не смотреть в глаза собеседникам, проговорила я. Если честно, то подобрать слова для того, чтобы оправда ть своё поведение, оказалось очень сложно. И я не нашла других объяснений, кроме как сказать правду: — Это всё потому что я его любила.

Господин Леас неожиданно скривился, и, сообщив, что ему необходимо побыть одному, удалился в темноте лесных зарослей.

Как только шорохи стихли, я вопросительно посмотрела на Яшурона.

— Что непонятного? — неожиданно удивился тот, — Влюбился он в тебя, вот и нервничает, ревнует, — как ребёнку объяснил он мне.

В душе что-то шевельнулось, отзываясь волнительной дрожью. Всё-таки очень приятно было это слышать, только вот поверить трудновато.

— А как же все его планы на мою инициацию, и та женщина? Ты же сам слышал! — возразила я.

Некоторое время Яша просто молчал, рассматривая меня, а потом неохотно заговорил:

— Знаешь, там, в Царстве мёртвых, нет телесных оболочек, есть только души, которые видно насквозь. Внимательно рассмотрев душу, можно узнать и человека которому она принадлежала.

Понять мотивы его поступков, увидеть истинные намерения. Так вот Леас, никогда не желал тебе ничего плохого, я не увидел в нём зла.

Я вздрогнула, запоздало сообразив, что Айдан пришёл вместе с Яшей, да и Эль говорила что-то про его долг. В памяти сразу же всплыли слова оборотня о том, что маг оставил умирать всю команду. Доб! Они все, что мертвы? Посетивший меня вопрос, видимо, явно отразился на лице, потому что фамильяр, вздохнув, ответил:

— Да. При всём желании, я не смог бы забрать всех. — С досадой произнёс он, — Я знал, что Леас важен для тебя, поэтому пришлось поторговаться за его душу, — колдун поморщился, словно вспомнив, что-то неприятное, — Именно из-за этого я и задержался. Они, знаешь ли, не очень хотят отдавать обратно то, что считают своей добычей. Хотя у оборотня в этом плане шансов было больше чем у других, сама Хель сочла, что его миссия здесь еще не выполнена.

Я с удивлением смотрела на своего фамильяра и не понимала, как ему вообще такое удалось. Всем известно, что Хель свои души бережёт как зеницу ока и просто так не отдаёт. В детстве мне рассказывали легенду о безвременно убитом царе, которого отравил собственный советник. После смерти того царя, его жена впала в отчаяние. Она провела обряд для вызова самой Хель, и, рыдая, просила вернуть её любимого. Она была готова на всё, что угодно, только бы вернуть его, но Хель была непреклонна, заявив, что его смерть выгодна, ведь теперь на политической арене начнётся кое-что весьма интересное, и это принесёт ей очень много новых душ. В принципе, повелительница загробного мира была права, говоря это, потому что, как выяснилось потом, тот царь, был единственным кто мог противостоять «кровавому походу» императора в результате которого он и создал свою великую империю. Оказалась права Хель и в остальном — этот поход и вправду принёс ей множество душ.

Вынырнув из раздумий, я всё-таки, решила уточнить, чего стоило Яшурону вырвать Айдана из лат самой Хель.

— Как тебе удалось вернуть его? И… — я немного замешкалась, подбирая слова, — Какова цена?

— Всё тот же артефакт, — улыбнулся Яшурон, — И еще пообещали ей несколько сильных душ, — фамильяр отвёл глаза не желая видеть мою реакцию.

— То есть, вы пообещали убить нескольких человек в обмен на жизнь Айдана? — всё же переспросила я.

— Иначе ничего бы не вышло, — по-прежнему тихо и не глядя на меня ответил он.

Звучало, конечно, дико, но предательская мысль о том, что одну душу Айдан уже отдал, почему-то порадовала. К слову, мага мне жалко не было. Заботило другое: на что ещё готов пойти мой венценосный родственничек и моя обожаемая сестрёнка, ради артефактов? Раньше я думала, что Араилина не позволит ему причинить вред моей жизни, но после последних событий, я поняла, что ошибалась. Так же теперь стало ясно, что и в смерти наших родителей виноват он. Интересно, а она-то об этом знает? Думать, что знает, не хотелось, но на подсознательном уровне именно так я и считала. Если она и вправду в курсе, то я никакой любовью не могу объяснить то, что она до сих пор с ним.

Ещё было жаль команду. Конечно, я пыталась убедить себя, что убил их император, и это полностью на его совести, но чувство вины не отпускало. Если бы там не было меня, не было бы и императора.

— О чём задумалась? — уловив моё настроение, спросил Яша.

— О команде, — честно призналась я.

— Ты не виновата, малышка, — фамильяр успокаивая погладил меня по плечу. — Оставь эти грустные мысли и верни меня уже в привычное тело!

Я улыбнулась, радуясь поддержке единственного друга, и извлекла кроличье тельце.

Выполнив простые манипуляции над тушкой, я произнесла заклинание для возврата души фамильяра в тело и Яшурон исчез. Возможно, мне сейчас и не помешал бы разговор с другом по душам, но я понимала, что в привычном, кроличьем обличье ему удобнее.

Находиться рядом с трупом мага было противно, и мне хотелось бы уйти с этого места, но Айдана до сих пор не было, а уходить в лес одна я не рискнула, поэтому просто отошла подальше, спрятавшись за деревьями, чтобы хотя бы не видеть лорда Эирса. Холод подступающей ночи всё отчётливее напоминал о себе и я ёжилась от каждого порыва ветра. Господина Леаса всё не было и, через некоторое время, я решила его поискать. Но, сделав несколько шагов вглубь леса, поняла, что оборотня в ночном лесу не отыщу точно.

Может попробовать просто позвать? У него же невероятно тонкий слух…

— Айдан, — тихо, почти шёпотом позвала я. Лес молчал. — Айдан! — повторила я уже громче и почти сразу услышала хруст ломающихся под чьими-то ногами веток. Ещё через мгновение из зарослей вышел Айдан с тушей какой-то крупной птицы в руке.

— Немного поохотился, — сообщил он, демонстрируя упитанную добычу и улыбнулся.

Думать каким образом он охотился я не хотела, а вот улыбка на лице оборотня порадовала, значит, oн больше не сердится.

— Идём разжигать костёр, — позвал он, и проследовал к поляне.

— Честно говоря, мне здесь не нравится, — нехотя призналась я.

Господин Леас метнул быстрый взгляд на окровавленное тело и поморщился, явно разделяя мои чувства. Некоторое время он просто смотрел на тело, ничего не выражающим взглядом, а потом вдруг поднял руки, совсем как делают маги, при создании своих заклятий, и что-то забормотал себе под нос. Быстро переключившись на ведьмовское зрение, я с ужасом заметила, как оборотень сплетает узор заклятья! Я не успела выразить своё удивление, потому что Айдан отпустил узор, который ударился о грудь лорда Эирса.

Буквально на глазах его тело превратилось в пепел, который, свившись в причудливую воронку, поднялся в воздух, скрываясь в темноте крон деревьев.

— Ты маг? — оправившись от шока, спросила я.

— Не я, — поморщился оборотень, словно не хотел затрагивать эту тему, — Моя часть, которую я успешно блокирую уже много лет.

— Что? — не поверила я, — Блокируешь? — никогда в жизни не слышала о магах, которые добровольно отказываются от силы! Не бывает такого. Тем более, что для того, чтобы обрести способность пользоваться магией, необходимо учиться, и учиться достаточно долго. И если господин Леас потратил столько времени на изучение магии, зачем теперь от неё отказываться?

— Это давняя история, Лисана, — нехотя проговорил он, — С некоторых пор, мне нельзя использовать магию.

Эти объяснения мало прояснили ситуацию. Наоборот, в голове всплыл ещё целый ряд сопутствующих вопросов: почему нельзя, кто ему запретил и тому подобное. Например, у нас есть императорское вето на использование магии, но это единичные случаи. Так наказывают опасных преступников, которые совершали преступления с помощью магии, после того как они отбудут срок в имперской тюрьме, так же отнимают магию у душевно больных, но здесь явно не тот случай, ведь Леас смог воспользоваться магией, значит, вето тут не при чём. Он что, действительно сам запрещает себе колдовать?

Пока я размышляла, Айдан успел принести хворост и принялся разводить костёр, видимо, посчитав тему закрытой, но во мне разыгралось любопытство, и я тоже подошла к кострищу, устроившись рядом с начальником порта.

— Расскажешь почему? — тихо спросила у него.

Айдан тяжело вздохнул, будто как раз этого вопроса он ждал и одновременно надеялся, что он не прозвучит.

— Дело в моей второй ипостаси. — Сухо ответил он. — Оборотни контролируют себя намного хуже чем люди. Это касается всего: чувств, эмоций, и даже магии. Однажды, когда я только начинал изучать магию, со мной произошёл не очень приятный случай, и, с тех пор я стараюсь не прибегать к её помощи даже в самых крайних случаях.

Сразу вспомнился корабль, и бушующая энергия, поглотившая всё. Если он маг, значит, мог поставить щит и если не спасти всех, то, хотя бы спастись сам, так почему он не сделал этого? Собственно, этот вопрос я и озвучила, когда Айдан уже нанизывал дичь на деревянный штырь.

— Боюсь, что если бы я начал колдовать там, во время такого накала эмоций, то сам стал бы причиной гибели всех окружающих, — грустно хмыкнул он. — Сейчас я использовал это заклинание ради тебя. И я уже успел поклясться себе, что это было в последний раз.

Поверь, мне совсем не хочется повторения той давней истории.

Хотя я и не могла понять Айдана в его действиях, но было что-то такое в его словах, что заставляло верить. Появилась стойкая уверенность, что он и вправду не мог никого спасти, и вера, что действительно боялся навредить еще больше. Ведь если он не побоялся собственной смерти, значит, на то были причины.

Очень хотелось узнать, что же такого случилось в юности Айдана, что он до сих пор не хочет это вспоминать?

— Расскажешь? — тихо спросила я, не имея, впрочем, ни малейшей надежды, на ответ.

— Как-нибудь потом, — тихо сказал он и я решила пока повременить с этими расспросами.

— Лисана, тебе нужно поспать, завтра, будет трудный день.

Оборотень поднялся, и, сняв свой плащ, разложил на земле, прямо возле костра, на кучу каких-то широких, длинных листьев, которые Айдан принёс из леса.

— Ложись, отдыхай, проснёшься как раз к завтраку, — тепло улыбнулся он и указал на импровизированное ложе.

— А ты? — поинтересовалась я.

Айдан загадочно улыбнулся.

— И я тоже должен выспаться, — сообщил он.

Через десять минут мы оба уже лежали на плаще оборотня, укрывшись моей курткой.

Правда укрыта, по большей части, была только я. Господин Леас заявил, что если спать по одному в такое холодное время, то легко можно отморозить себе всё, что способно отморозиться, и никакой костёр не спасёт. Поэтому в походных условиях необходимо укладываться как можно ближе друг к другу. Против я не была, потому что холодный ветер, то и дело напоминал о себе. А под утро обычно холодает еще больше…

По поводу утреннего похолодания я оказалась права, потому что проснулась от стука собственных зубов, а небо ещё даже не начало светлеть, да и птица над слабым костерком не выглядела готовой. Зябко поёжившись, придвинулась ближе к господину Леасу. Но вместо того, чтобы прижаться к мужскому телу, уткнулась во что-то мягкое и очень горячее. Осторожно обернувшись, увидела огромного леопарда, который мирно посапывал рядом. Зверь, по-хозяйски укрыл меня своей лапой, и стало совсем тепло.

Хорошо ему, замёрз, перекинулся во вторую ипостась и холода не страшны. С мыслями о преимуществах оборотней в холодную пору года я уснула снова, на этот раз более крепко, ведь ни ветер, ни холодная земля, больше не беспокоили.

Пробуждение было приятным, в первую очередь по тому, что нос уловил манящий запах жареного мяса. Потянулась, ещё не открыв глаза, и блаженно зажмурилась.

— Ты как раз к завтраку, — совсем рядом сообщил Айдан, — И я нашёл небольшой родник неподалёку.

Услышав про родник я сразу же поёжилась, предвкушая касание холодной воды и горестно вздохнула, вспоминая горячий источник в ущелье. Но, возвращаться обратно не было смысла, поэтому пришлось подниматься и следовать за оборотнем к роднику.

Умылась я быстро и, к счастью, почти не почувствовав холода, отправилась завтракать.

Яшурон сейчас сидел вместе с нами у костра в своём привычном за последнее время человеческом облике и аккуратно заплетал мои волосы в косу. А я всё думала, что же делать дальше. Если следовать здравому смыслу, мне нужно было скрыться, причём и от Айдана в том числе. Скрываться от оборотня не хотелось, но после вчерашнего происшествия с магом я поняла, что никому нельзя верить. Необходимо было или бежать, или прояснять ситуацию, выяснять можно ли верить оборотню.

— Нужно выбираться из леса, — первым нарушил тяжёлое молчание Айдан.

— Хорошо бы узнать, где мы сейчас, — задумчиво сказала я.

— Не далеко от Северного Архипелага, — включился в беседу Яшурон, — Ночь была звёздной и я смог худо-бедно определить наше положение. Если двинемся на юг — вернёмся в Белек, на запад — попадём на твою историческую родину, на востоке у нас море, ну а на севере архипелаг.

— Предлагаю северо-запад, — сказал Айдан.

Меня предложение насторожило. Почему он не хочет вернуться домой? Что понадобилось оборотню на пограничной территории ведьм и островитян? Я украдкой взглянула на Леаса, который даже не ожидал ответа, потом, запрокинув голову, посмотрела на Яшу, но тот лишь развёл руками. А я всё думала, стоит ли начинать разговор, который я хотела начать уже давно. Стоит ли задавать вопросы, ответы на которые могут мне совсем не понравятся? Да и где гарантия того, что оборотень станет отвечать честно?

— Лисана, нам нужно поговорить, — неожиданно тихо сказал Айдан. Я тут же подняла на него полный надежды взгляд. Может быть, он сам разрешит все мои сомнения?

— Я, пожалуй, прогуляюсь к роднику, может быть удастся вызвать какого-нибудь водяного и уточнить точное место нашего пребывания. — тут же сказал Яша, закрепляя мою косу кольцом.

— Спасибо, — прошептал Леас, вслед удаляющемуся фамильяру.

Я же просто сидела молча и ждала, когда он начнёт говорить. Ну и конечно мысленно молилась, чтобы он не сказал ничего такого, что заставило бы меня утратить все вспыхнувшие к оборотню добрые чувства.

— Я знал, что ты придёшь в Белек, — не глядя на меня произнёс Айдан и замолчал. Не знаю: ждал ли он, когда я начну задавать вопросы, или просто дал паузу, чтобы осмыслила сказанное. Если честно, удивлена я не была, такие мысли уже посещали нас с Яшей. — Сам лично отвалил кучу золота вашему Робеновичу, чтобы он отправил тебя именно ко мне, потому что во время твоей учёбы к тебе невозможно было подступиться, хотя я и пытался, — оборотень наконец-то взглянул мне в глаза и понял: — Ты не удивлена?

— Скажем так, пока не очень, — язвительно ответила я, — Но ты продолжай. — и принялась сверлить его взглядом. Параллельно продумывая какую пакость устроить этой леопардистой морде за то, что мне пришлось ехать в Белек. А ведь я могла жить в столице, или другом красивом и чистом городе.

— Когда ты появилась, я должен был проверить, прошла ли ты обряд инициации, — продолжил он. Интересно только как именно он должен был это проверить? Интересно, но я молчу, слушаю дальше не перебивая. — Сначала мне показалось, что да, но как выяснилось позже, я ошибся, — он хотел продолжить говорить, но я не выдержала и перебила:

— Далась вам всем эта инициация! — воскликнула я, — Такое чувство, что всех поголовно волнует вопрос моей девственности. Тебе-то это зачем нужно было? — наверное, меня больше задело даже не то, что в последнее время этот вопрос волнует подозрительно много народа, а то, что Айдан решил, что я его всё-таки прошла. Я что, выгляжу не как озёрная ведьма, а как портовая девка? С чего это он такие выводы сделал?

Оборотень пристально посмотрел на меня и неожиданно улыбнулся, сообщив мне, что я забавно краснею когда злюсь, но после просьбы не заговаривать зубы злой ведьме, продолжил откровенничать.

— Пожалуй, я не с того начал. Ты знаешь, что у тебя есть бабушка?

Вопрос был очень неожиданным и непонятным. У всех людей есть бабушки, иначе как появились бы на свет их родители? Другое дело, что из своих, я знала лишь одну — маму моего отца, которая всё моё детство жила вместе с нами и проводила со мной много времени. Вторую бабушку я никогда не видела, и даже особо ничего о ней не слышала.

Знала только, что она живёт в отдалении, якобы ушла на покой, состоит в каком-то непонятном ордене и полностью посвятила себя своим личным делам сразу после того как моя мама прошла инициацию и стала достаточно сильной. Собственно, это я и поведала Айдану.

— Не в каком-то непонятном ордене, — снова заулыбался оборотень, — Она верховная жрица стражей ускользающей жизни. Ордена, который на протяжении веков защищает и охраняет редкие расы и магических существ.

Где ж был ваш троллий орден когда озёрных истребляли? Этот вопрос чуть не сорвался с губ, но прежде чем задать его я осознала другое, а потому:

— Это же тот, из которого ты! — воскликнула я, счастливая от того, что хоть что-то начала понимать. Леас же напротив напрягся и с недоумением воззрился на меня.

— У нас нет отличительных знаков, — с подозрением глядя на меня, сообщил он, — Ни татуировок, ни перстней, да и знают о нас немногие. Так откуда знаешь ты?

Вопрос в лоб ничуть не смутил обнаглевшую меня. А чего мне смущаться, ну подумаешь подслушала разок, украла вещицу и только, это же мелочи по сравнению с тем, что он врал мне на протяжении всего нашего знакомства.

— Я просто всесторонне образованная ведьма, — ответила оборотню и демонстративно сложила руки на груди в знак того, что больше ничего не скажу. Но, судя по задумчивому взгляду Айдана, в его голове тоже начал складываться пазл.

— Так вот твоя бабушка, Анна, верховная жрица моего ордена и ей очень нужна ты, — припечатал оборотень.

— Я много кому нужна, — продолжила наглеть я.

— Я заметил. — Айдан хитро посмотрел на меня.

Мы замолчали. Просто сидели и смотрели друг на друга. Я думала о том, обижаться мне, или нет. С одной стороны он мог сразу сказать правду, с другой чёрта с два я бы ему поверила, скорее подумала бы, что его подкупил император и никакой бабули не существует. Но в то же время он долго скрывал от меня свои истинные намерения. О чём думал Леас, я не знаю.

— Зачем я нужна ей?

— Она стара. Хочет передать силу своей наследнице, — спокойно ответил он.

Не убедительно. В этом же нет ничего страшного, тем более кто же откажется от дармовой силы? Точно не я. Так зачем все эти тайные переговоры. С инициацией большой вопрос опять же. Либо не договаривает оборотень, либо бабуля мастерски запудрила ему мозги.

— Но силу может принять только инициированная ведьма, — словно прочтя мои мысли сказал Айдан, — И мне было велено этот самый обряд провести. Но, я так не могу, — оборотень виновато развёл руками.

— Как так? — не поняла я, — Я не достаточно привлекательна для тебя? — поддела чисто на автомате. В ту же секунду он оказался рядом со мной и неуловимым движением усадил меня к себе на колени.

— Боюсь, что это я не достаточно хорош для тебя, — поглаживая мою руку сказал он. — Ты избегала меня, не отвечала на знаки внимания. А действовать так грубо как Эирс я не могу. Не по отношению к тебе.

И тут до меня дошла суть сказанного оборотнем. Все эти ухаживания, цветы, напускная ревность — всё это просто способы меня соблазнить. Он не хотел меня как Лисану, он хотел получить инициированную озёрную ведьму! Просто эта наглая морда собиралась использовать меня в корыстных целях своего поганого ордена. И бабуля хороша. Ему было велено, значит, она приказала какому-то постороннему леопарду облезлому соблазнить собственную внучку, кровиночку родную, а потом разбить ей сердце? Вот же мрак! Хвала потокам, что я не успела поддаться нахлынувшим на меня чувствам. Ну конечно, он же даже ни разу не видел меня до моего прибытия в Белек, а не успела появиться, сразу поцелуи, вино, романтика. Это я получается ещё тёмной должна спасибо сказать за то, что держала меня подальше от него.

Я вскочила с колен Айдана, несколько раз глубоко вдохнула, чтобы унять ярость и высказала всё, что думала в данную конкретную секунду:

— Не смей ко мне приближаться! Никогда! Котяра облезлый! — а наоравшись вдоволь размашисто пошагала к роднику. — Яша, валим отсюда, — скомандовала фамильяру, пребывающему в обществе невесть откуда взявшейся русалки. — А ты здесь, что делаешь?

Вы в родниках не водитесь, — прошипела чешуйчатой особи, которая тоненько пискнула и растворилась в холодных струях.

— Вижу, что-то пошло не так, — пробормотал Яшурон и пошёл за мной, бормоча что-то про то, что спятившие ведьмы мешают развитию хороших знакомств и не дают как полагается культурному фамильяру попрощаться с девушкой. Я же гордо удалялась в неизвестном направлении. Просто шла вперёд, толком не разбирая дороги и злилась. На всех. Мы шествовали в полном молчании, пока не наткнулись на небольшую речушку. Я остановилась на берегу, раздумывая, свернуть, или перейти реку.

— Лисана, — позвал меня совсем не Яша, — Лисана ты поняла всё не так! — пытался оправдаться догнавший нас оборотень. И я сорвалась. Обернулась к Айдану и пошла в наступление.

— Ты обманул меня. — сообщила я ткнув пальцем в грудь Леаса, — Хотел мной воспользоваться, — тыкать в грудь определённо понравилось, — Заставил влюбиться в тебя! — последнюю фразу я уже выкрикнула. Оборотень, вместо того, чтобы отступить, или хотя бы почувствовать вину, широко улыбнулся, резко рванулся ко мне и заключил в железные объятья. Я отбрыкивалась как могла, и, кажется таки попала ему ногой в коленную чашечку. Леас выругался, скрипя зубами, и в следующую секунду мы оба оказались в воде. Почему-то целующимися. Целоваться было приятно не смотря ни на что, ровно до того момента пока я снова не вспомнила кого собственно целую. Вырвалась, зло сопя и попыталась гордо отплыть подальше. Плыть против течения оказалось тем еще «удовольствием». Как итог отплыла я совсем не далеко, и теперь просто барахталась на месте, чтобы течение снова не принесло меня к Леасу.

— Воду подогреть? — спросил с берега Яша с интересом наблюдающий за разворачивающимся действом.

— Кому-то нужно охладиться, — со смешком ответил Айдан, явно на меня намекая.

— А кому-то нужно исчезнуть, — прошипела я, продолжая пыхтеть и барахтаться.

— Ты не умеешь слушать, — вдруг совсем серьёзно сказал начальник порта, — Я не смог просто воспользоваться тобой, потому что полюбил. Полюбил с первого поцелуя. Поверь мне, я последний, в этой проклятой империи кто способен причинить тебе вред! Я даже уже передумал отдавать тебя Анне, потому что она всё равно добьётся твоей инициации даже против твоей воли. Но ты успела нажить серьёзных врагов. Мы уплыли из Белека именно из-за того, что ты где-то крупно насолила самому императору. — я перестала плыть, и теперь просто слушала, глядя на Айдана, а он напротив подплыл ко мне и снова обнял. — Я не знаю, что ты натворила и чего от тебя хотят, но если потребуется, я буду сражаться вместе с тобой и за тебя до последнего своего вздоха, вне зависимости от тяжести твоего проступка.

Айдан, кажется, хотел меня поцеловать, но я банально разрыдалась, уронив голову ему на грудь не в силах больше сдерживать эмоции.

— Если кто-то не заметил, я подогрел воду, — крикнул с берега Яшурон, — Не благодарите!

Благодарить никто и не собирался. Я плакала. Плакала обо всём на свете, казалось, решила выплакаться за последние лет десять. Оплакивала свой народ, свой дом, в который раз оплакивала родителей, незадавшиеся отношения с сестрой, смерть Эирса. В общем, чем дольше я плакала, тем больше вспоминалось поводов поплакать ещё. Айдан же просто обнимал, крепко прижимая к себе и ласково гладил по волосам, пытаясь успокоить.

Не знаю, сколько мы так стояли, но Яша успел подогреть воду трижды, а когда я немного успокоилась господин Леас вынес меня на берег. Фамильяр тут же высушил промокшую одежду и протянул вырезанное из дерева подобие чашки, наполненное тёплой жидкостью.

Я недоумённо посмотрела на него.

— Вы там долго обжимались, мне делать нечего было, — протянул Яша и продемонстрировал мне ещё три деревянные штуковины, похожие на чашки. — Сам вырезал.

— Истерику закончила? — спросил Айдан, поглаживая меня по спине. В последний раз всхлипнула и кивнула. — Тогда выслушай до конца, хорошо? — кивнула снова, говорить было лень, да и горло болело. — Я предлагаю всё-таки отправиться к Анне и выслушать её.

В любом случае сейчас тебе нечего опасаться, потому что я никому не позволю причинить тебе вред, и уверен, смогу при надобности защитить даже от верховной жрицы. Если она не отдаст тебе свою силу, то ты хотя бы сможешь спросить у неё как надёжно спрятаться.

Не зря ведь её десятилетиями не могли найти, пока она сама того не желала. — я вопросительно посмотрела на Айдана. — Да, твоя бабушка скрывается уже много-много лет, причём ото всех и только из собственной прихоти. И я могу тебя заверить, что если Анна не захочет, чтобы её нашли, её не найдёт никто. В ордене про это легенды ходят!

— Это идея! — поддержал Яшурон, — Да и вообще сейчас нам куда ни сунься, всюду опасно.

В этом лесу, кстати, опаснее всего. Я уверен, что император уже приказал прочесать все прибрежные зоны, близкие к месту крушения, чтобы найти тебя, или твои останки. При этих словах лицо Айдана посуровело.

— Я всё-таки спрошу, что же ты натворила, милая? — и пронзительный взгляд самых красивых глаз направился на меня.

Рассказывать такую долгую историю всей моей жизни сейчас совсем не хотелось, поэтому я поднялась, и пообещав рассказать всё по дороге, предложила выдвигаться в путь.

Подумав, я решила, что отправиться к бабуле не самая плохая идея, а что, с родственницей познакомлюсь, может быть, и в самом деле узнаю у неё секрет сокрытия, да и от берегов лучше держаться подальше, пока император не убедится, что я погибла.

Когда представила, что он всерьёз поверить в мою смерть, на лице расцвела счастливая улыбка. Я бы тогда перестала скрываться, сняла бы деньги со всех личных счетов и отстроила бы на своём клочке земли маленький городок, чтобы вернуть туда всех своих разбредшихся по империи сестёр. И никакой император не смог бы мне ничего сделать.

Земля есть? Есть. Постройки есть? Тоже имеются. И даже жителей хватает. Или поторговалась бы с ним, чтобы выделил нам землю где-нибудь в приграничье, раз в центре империи ему самому нужна. Хотя, как только он уверится в том, что я погибла, мои земли отойдут к короне за неимением наследников. Да, об этом я как-то не подумала.

— Нет, Яш, нельзя мне умирать, — заключила я.

— Разумеется, — поддержал Айдан, явно не понимающий к чему я это говорю.

— Почему? — поинтересовался догадавшийся Яшурон.

— Потому что они тогда сразу же заграбастают всё то, что осталось от моего дома.

— Я определённо ничего не понимаю, — сообщил оборотень, — Идёмте и давайте уже, рассказывайте. Я должен знать суть проблемы.

И мы пошли. Яша ни будь дурак, тут же стал кроликом, ведь идти даже духу лень, а так Айдан его на руках тащил, а я начала рассказывать. Говорила чистую правду, почему-то пребывая в полной уверенности, что Леасу могу доверять безоговорочно. Особенно грело душу воспоминание о его признании. Неужели и вправду любит?

Рассказ был долгим и запутанным, как и наш путь. Айдан слушал внимательно, иногда задавал вопросы, но не перебивал.

— Вот такая история, — завершила я, когда вокруг нас уже сгущались сумерки.

— То есть им нужны артефакты? — в итоге спросил оборотень. Я кивнула. — А ты не отдаёшь из вредности? — уточнил он.

— И из-за обиды, — добавила я. Имя Араилины теперь всегда будет ассоциироваться у меня с предательством и гибелью моей родины.

— Я бы отдал, — пожал плечами оборотень.

— Отдам — значит, сдамся, — упрямилась я. Столько лет бегать, прятаться, таить надежду на возрождение моего народа и в итоге просто так взять и отдать? Шиш им.

— Тогда нужно сделать так, чтобы они хранились не у тебя, тогда и спросу не будет.

— Тогда спрос будет с того другого, — парировала я.

— И уничтожить их нельзя. — констатировал Айдан.

— Нельзя, — подтвердила я, — Тогда надежда на восстание озёрных из пепла испарится окончательно.

— В империи вас очень мало, — почему-то сказал Леас.

— За пределами, определённо больше, — подтвердила я. — И плана как с помощью небольшого куска земли, которую пока защищает моя сила, и родовых побрякушек, восстановить былое величие моего народа у меня нет.

— А у меня, кажется, есть, — спустя немного времени проговорил оборотень. Я вопросительно взглянула на него. Такая информация была бы очень кстати. — С императором можно договориться. — сказал он.

Я фыркнула. Бред же чистой воды. Как с ним договариваться? Он лживый, изворотливый, облаченный властью мерзавец, с чего бы ему вести переговоры со своим врагом? Айдан явно понял мои мысли и хитро прищурился.

— Ты забыла кто мой отец. — отрывисто произнёс он. Его отец? Ну, судя по тому, что он бастард князя, не трудно догадаться, что папаша у нас сам князь.

«— Князь, который смог договориться с императором и сделал свои земли свободными» — раздался голос навострившего ушки Яши в моей голове.

— Продолжай. — попросила Айдана, уловив мысль фамильяра.

— Вспомнила. — догадался Леас. — Так вот мой отец один из тех, кто пытался договориться с императором, и единственный, из ныне живущих, кому это удалось. Император Бартес действительно несговорчив и подл. А это гремучая смесь в комплекте с умом и хитростью. Тем более за годы правления он стал изворотлив и прозорлив.

— Слушай, ты его тут нахваливать собрался, или как? — не удержавшись, перебила я.

— Так вот когда мой отец решился на переговоры с Бартесом, у него было то, чего желал император, одна вещица, говорить о которой я не могу, — я метнула на Айдана обиженный взгляд, мол, я-тo тебе всю правду-матку, а ты мне информацию зажал. — Я дал клятву, Лисана, расскажу — сгорю заживо, — обижаться перестала мгновенно, но любопытство не пропало. — Так вот вопрос был только в том, что окажется более важным для императора: та вещица, или приморские земли, которые, как ты знаешь, совсем не бедствуют.

Меня и раньше интересовал вопрос как наш великий и могучий отдал такое сокровище как Свободные земли? Там же море, рыбный промысел, добыча золота, порт опять-же, который нешуточные пошлины дерёт, один из главных торговых узлов, между прочим.

Теперь мне не терпелось узнать подробности из уст первоисточника.

— Выяснилось, что тот предмет, которым обладал мой род, оказался дороже земель и император согласился на обмен. — завершил оборотень. Я хмыкнула. Были случаи, когда правители подчинённых земель пытались вернуть своё, в том числе и обмен Бартесу предлагали. И он даже соглашался! И договора подписывал, и земли, якобы, возвращал.

Но не проходило и суток, как выяснялась, что в договоре есть лазейки для его императорского величества. Как правило, это пункты типа такого: в случае смерти человека, (далее следовало имя), заключившего данное соглашение, все земли и имущество оного переходит к короне, минуя законных наследников. Слова про наследников могли и не добавлять, как само собой разумеющееся. Если кратко, то император никогда не оставался в проигрыше. Ну а дальше уже дело за малым, просто устранить не в меру нахального (по мнению императора конечно) бывшего князя, или лорда.

— Что замолчала? — нарушил тишину Айдан.

— Да вот гадаю, как твой отец выжил и живёт до сих пор, — честно призналась я.

— Договор был не обычным, — ухмыльнулся оборотень, — Его, по настоянию моего отца скрепили магической клятвой, следуя которой император не может нарушить своего слова и причинить вред моей семье.

И снова я пребывала в недоумении. Всем известно, что Бартес один из сильнейших магов в империи, и вполне может разрушить простую магическую клятву, пусть на это понадобится время, но сил и упорства у него точно хватит. Единственная магия, которая не подвластна императору — магия волшебных существ, и то не всех, а крайне редких в наше время, например василисков, которые много лет назад перебрались на северные земли, или драконов, улетевших на пмж в далёкое горное королевство, подальше от воин между людьми, озёрных ведьм, которых сам же Бартес и истребил на своей земле, одним словом — немногих. Эту мысль я и озвучила господину Леасу.

— Это не обычная магическая клятва. — твёрдо сказал он, — Отец раньше много путешествовал и некоторое время жил у драконов, которые как ты знаешь делают редкие и мощнейшие артефакты. — здесь я была полностью согласна. Драконы — лучшие артефакторы и магия у них сильная, древняя, нерушимая. Жаль улетели заразы, а то я бы с ними пообщалась. Но горы их далеко да и не попасть так просто на их территории. Хотя отцу Леаса это как-то удалось. Да еще и пожить он среди них успел, а драконы абы кого погостить не приглашают. Когда сопоставила связь отца Айдана с драконами, меня осенило.

— Я поняла! — воскликнула я. — У твоего отца есть легендарное Перо феникса. Оно правда существует? — тут же уточнила я. Просто сразу когда я об этом подумала, мысль показалась верной, но сейчас, когда я сказала это вслух, поняла, что мои слова звучат как бред. Перо феникса — легенда. Артефакт, выполненный в виде семиконечной звезды, предназначен для того, чтобы скреплять обещания между магами у которых есть силы, чтобы разрушить обычную магическую клятву. Я читала о нём, стыдно признаться, в сказке. Так вот там говорилось, что оба мага, дающих друг другу клятву, или обещание, должны оцарапать свои ладони лучами звезды, тем самым питая перо своей кровью. И в случае нарушения такой клятвы, тот, кто не сдержал слово, просто сгорает заживо. Как только я подумала обо всём этом, в голове тут же возникли вопросы: почему перо, если это звезда, действительно ли это может быть правдой (в сказке с помощью пера скрепляли клятву влюблённые, и там не очень хорошо всё закончилось, все сгорели…), и не из-за этого ли артефакта боится сгореть Айдан?

— Оно правда существует. — припечатал оборотень. — И предугадывая твой следующий вопро с: да, я поклялся на нём, что никому и никогда не скажу, что именно взял император.

— Жестоко, — проговорила я, погружённая в раздумья. Папашка у него тот ещё, обречь на такое сына. — Мне нужно подумать, — сказала я, поняв, что уже плохо различаю дорогу из — за темноты.

Ни оборотень, ни Яша против небыли и мы устроили привал на ночлег. Нам всем нужно было подумать.