Озеро из снов

Глава 4

Кровь отхлынула от лица Теа.

- Что вы сказали? – прошептала она.

Скорее всего, он ее не расслышал, потому что стоял в добрых тридцати ярдах[7] от нее; но его слова донеслись до нее так ясно, будто прозвучали в голове. Однако, выражение его лица неуловимо изменилось, оно стало настороженным, а взгляд пронзительным. Его протянутая рука внезапно показалась более властной, хотя в голосе появились просительные нотки.

– Теа, пойдемте со мной.

Пошатываясь, она шагнула назад, собираясь закрыть дверь. Ясно, что все это было чистейшей воды совпадением, но выглядело так, будто явилось привидение.

- Не убегайте, - мягко сказал он, - Не стоит. Я не причиню вам зла.

Теа никогда не считала себя трусихой. Наоборот, ее братья сказали бы, что она, во вред себе, слишком безрассудна. Она всегда упрямо хотела влезть именно на то дерево, на которое могли взобраться они, и так же, как они, высоко раскачаться на веревке, перед тем, как прыгнуть в озеро. Несмотря на сверхъестественное сходство между сном и тем, что он только что сказал, она взяла себя в руки и уставилась на Ричарда Ченса, стоящего под ивой в легком тумане. Она снова позволила невероятному совпадению напугать себя, а бояться она устала. Инстинктивно она понимала, что лучший способ победить свой страх – встать к нему лицом, поэтому и поехала на озеро. Она решила хорошенько рассмотреть мистера Ченса, чтобы найти сходство между ним и ее любовником из снов. Она смотрела и почти жалела, что вынуждена это делать.

Сходство было не только в глазах и цвете волос. Теперь она находила его и в мощных линиях его тела, такого высокого и такого сильного. На нем были джинсы, туристские ботинки и рубашка из шамбре[8] с коротким рукавом, демонстрирующая мускулатуру его рук. Она отметила его широкие запястья, запястья человека, который регулярно занимался тяжелой физической работой или … запястья фехтовальщика.

Она задохнулась, потрясенная этой мыслью. Откуда он? И что она знает о фехтовальщиках? Они не бывают такими плотными. Она никогда не встречала никого, кто бы занимался фехтованием. Но, когда представила себе элегантные фехтовальные движения, то отбросила это сравнение. Нет, под фехтовальщиком она подразумевала того, кто в сражении использовал тяжелый палаш, рубящий и кромсающий. Ее как будто озарило, и она увидела Ричарда Ченса со старинным клеймором[9] в руке, только он называл себя Нейлом… Потом увидела Маркуса с коротким римским мечом.

Нет. Она не может позволить себе так думать. Сны - это не более чем фантазии ее подсознания. Она понятия не имеет о том, кто такой Ричард Ченс. Просто он встретился тогда, когда она так эмоционально уязвима и неуравновешенна, словно приходит в себя после неудачного романа. Она должна взять себя в руки, ведь этот человек никак не может быть связан с ее снами.

Он все еще стоял там, протянув руку, так, словно сделал это секунду назад, а не давно, как ей показалось.

А затем он снова улыбнулся и в уголках его ярких глаз появились морщинки.

- Не хотите взглянуть на черепашат?

На черепашат. Обстановка разрядилась и неожиданно очарованная этой идеей, Тэа обнаружила, что, оказывается, сделала пару шагов перед, и уже была в дверном проеме веранды. И только тогда она остановилась и взглянула вниз, на свою ночную рубашку.

- Мне нужно переодеться.

Он окинул ее пристальным взглядом.

- По мне, вы и так великолепно выглядите, - сказал он, даже не пытаясь интонацией замаскировать тривиальность своих слов, - Кроме того, они могут скрыться, если вы не пойдете прямо сейчас.

Теа закусила губу. В конце концов, ночная рубашка выглядела вполне прилично: она была из простого белого хлопка, со скромным вырезом, коротенькими рукавчиками-японками[10] и длиной до лодыжек. Осмотрительность боролась в ней с желанием увидеть маленьких черепашек. Неожиданно для себя, она уже не могла думать ни о чем, кроме прелестных черепашат. Внезапно приняв решение, она толчком открыла дверь и шагнула в высокую траву. Ей пришлось приподнять подол ночнушки до середины икр, чтобы та не намокла от росы. Она тщательно выбирала путь через поросший травой двор, направляясь к высокому мужчине, ждущему ее.

Она почти дошла до него, когда поняла, насколько близко оказалась к воде.

Теа замерла на полушаге, неспособная даже глянуть направо, где так близко от нее тихо плескалась озерная вода. Ее панический взгляд впился в его лицо, инстинктивно умоляя о помощи.

Мгновенно среагировав на ее панику, он весь подобрался, каждый мускул его тела тревожно напрягся. Глаза сузились, взгляд метнулся из стороны в сторону, выискивая то, что так напугало ее.

- Что случилось? – проскрежетал он, схватив ее за предплечья, и охранительным жестом подтянул ближе, к теплу и убежищу своего тела.

Теа, дрожа, открыла рот, чтобы объяснить ему, но близость его тела, успокаивающая и тревожащая одновременно, смутила ее так, что она растеряла все слова. Она не знала, что ее тревожило больше – близость к озеру или близость к нему. Она всегда любила озеро, а к этому мужчине относилась настороженно. Но его непроизвольная реакция на ее затруднительное положение что-то всколыхнула в ней, и внезапно ей захотелось прижаться к нему. Теплый запах его кожи наполнил ее ноздри, ее легкие – пьянящая смесь мыла, свежего воздуха, чистого пота и мускуса. Оставив свободной правую руку, он притянул ее к своему левому боку, и она услышала успокаивающую надежность ударов сердца, глухо звучавших за мощной стеной его груди.

Внезапно оно остро осознала свою наготу под длинной ночной рубашкой. Ее груди, прижатые к его боку, пульсировали, а бедра начали подрагивать. Боже мой, что она, полуголая, делает здесь? Что стало с ее пресловутым здравым смыслом? С тех пор, как начались эти сны, она, похоже, вообще его лишилась. Она и близко не должна была подходить к человеку, которого встретила только вчера. Она знала, что должна бежать от него со всех ног, но с того момента, как он коснулся ее, ощутила странное чувство их близости и правильности всего происходящего, словно она просто вернулась на то место, где бывала много раз.

Его свободная рука пробралась в ее влажные локоны.

- Теа, - напомнил он. Его мускулы несколько расслабились, - Что вас так напугало?

Она прочистила горло и отогнала приступ головокружения. Его рука в ее волосах казалась настолько знакомой, как будто … Она согнала своевольные мысли с этого опасного пути.

- Вода, - вымолвила она, наконец, сдавленным от страха голосом, - Я боюсь воды и только сейчас заметила, как близко подошла к берегу.

- О, - медленно протянул он, осмысливая ее слова, - Понятно. Но как же вы собирались смотреть черепах, если боитесь воды?

Она потрясенно поглядела на него.

- Я об этом не подумала.

Как она могла объяснить ему, что ее страх перед водой был столь недавним, что она не привыкла к размышлениям по поводу того, что она может, а что нет, из того, что связано с водой. Ее внимание снова отвлеклось, захваченное видом его челюсти снизу. Это была очень сильная челюсть, с упрямым подбородком. Растительность на его лице была довольно густой. Несмотря на тот очевидный факт, что он только что побрился, она могла разглядеть темные волоски, которые к вечеру дадут темную тень. И снова в ней возникло это навязчивое чувство узнавания и захотелось коснуться его лица. В голове всплыл вопрос, достаточно ли он внимателен, чтобы бриться перед тем, как заниматься любовью, и внезапно она ясно представила его небритый подбородок, нежно трущийся о выпуклости ее груди.

Она испуганно дернулась, совсем чуть-чуть, но он успел предупредить это движение, обняв ее рукой и крепче прижав к себе.

- Черепахи сейчас здесь, - прошептал он, наклонив голову так, что его подбородок слегка коснулся ее кудряшек. - Сможете ли вы любоваться ими, если я стану между вами и озером и буду держать вас, чтобы вы были уверены, что не упадете?

Боже, как он чуток, заметила она краем сознания. Всякий раз, когда он делал что-то, что могло ее встревожить, что-то, что должно было ее встревожить, вроде того момента, когда он привлек ее в объятия, он мгновенно отвлекал ее любопытным замечанием. Она видела его уловку, но… Маленькие черепашки были так симпатичны. Она подумала о его предложении. Возможно, это была опасное заблуждение, но, согретая его теплом и защищенная его мощью, она почувствовала себя в безопасности. И тут возникло желание – неявное и восхитительное, оно всплывало откуда-то из глубины…. А, возможно, оно появилось раньше, при первом же его прикосновении, просто сейчас оно стало достаточно сильным, чтобы его осознать. Иначе, почему бы она стала думать о колючем подбородке, касающемся ее тела? Она знала, что должна вернуться в дом. Она же приняла вполне разумное решение, что у нее нет времени даже для легкого романа. Но разум не имел никакого отношения к той дикой мешанине чувств, которую она испытывала с того самого момента, как впервые увидела этого мужчину. Страх, паника, понуждение и желание так переплелись, что она не знала, как поступит в следующую минуту. И ей это не нравилось, все это ей очень не нравилось. Она хотела снова стать прежней Тэа, а не этим нервным, нелогичным существом, которым ей не хотелось себя признавать.

Что ж, выкинем логику в окно. Не очень-то она ей помогла с тех пор, как стали сниться сны. Она посмотрела в настороженные аквамариновые глаза и послала внутренний голос к чертям собачьим, решив руководствоваться только инстинктом.

- Возможно, это сработает. Давайте попробуем.

Ей показалось, что она увидела вспышку триумфа в его прозрачных глазах, но когда присмотрелась, то заметила в них только определенное мужское довольство.

- Давайте на пару шагов отойдем от воды, - предложил он, сразу же крепко обняв ее рукой за талию и направляя вперед. – Мы все еще сможем видеть черепах. Скажете мне, если объятие будет слишком тесным, хорошо? Я не хочу вас нервировать.

Она хихикнула. И очень удивилась тому, что, оказывается, еще может смеяться. Как тут не нервничать? Она была слишком близко и к воде, и к нему.

- Если бы на мне была обувь, то я бы дрожала от страха[11], - призналась она.

Он мельком глянул на ее босые ноги и на то, как она придерживает подол ночной сорочки, чтобы не намочить ее во влажной траве.

- Здесь могут быть колючки, - наклонившись и подхватив ее под колени, пояснил он.

Теа вскрикнула от удивления, когда он поднял ее, и вцепилась в его рубашку, старясь удержаться. Он усмехнулся, высоко подняв ее и пристроив у груди.

- Ну как?

Пугающе. Возбуждающе. Ее сердце дико колотилось, а наплыв желания стал еще сильнее.

Она бросила взгляд на землю:

- Высоко.

- Вы и высоты боитесь?

- Нет, только воды.

И тебя, большой парень. Но, она поняла, что намного больше прельщена им, чем испугана.

Он нес ее вдоль берега, стараясь не подходить к воде слишком близко, тогда как Теа старалась смотреть куда угодно, только не на озеро. Самой удобной точкой обзора было его горло, сильное и загорелое, с неглубокой уязвимой впадинкой ниже солидной выпуклости его кадыка. Ее губы покалывало от близости его голой кожи, будто она только что прижималась ими к этой впадинке, где так заманчиво бился пульс.

- Мы должны идти тихо, - прошептал он, осторожно сделав несколько последних шагов. Они уже покинули относительную устроенность поросшего травой двора и сейчас находились в зарослях кустарника и сорняков, где, наверняка, полно колючек. Будучи босой, она радовалась, что он ее несет. Деревья здесь росли теснее, заслоняя собой вид на озеро.- Они все еще здесь, на упавшем дереве, что лежит у кромки воды. Не делайте резких движений. Я собираюсь опустить вас вниз, очень медленно. Поставьте ступни на мои ботинки.

И прежде чем она смогла спросить, почему теперь, когда ей так удобно у него на руках, он убрал руку из-под ее коленей и позволил ее телу постепенно скользнуть вниз. Хотя он и позаботился о том, чтобы не дать ее ночной рубашке застрять между ними, трение ее тела, сползающего по нему, было едва ли не более соблазнительно. Она отдышалась. Ее груди и бедра горели, когда она ступнями искала его ботинки и переносила на них тяжесть своего тела. Он тоже не остался безучастным. В области паха у него определенно ощущалась твердая выпуклость.

Однако, в отличие от нее, он, казалось, не обращал на это никакого внимания. Обеими руками он плотно прижимал ее к себе, но его голова была повернута к озеру. Она чувствовала возбуждение, охватившее его, но оно, несмотря на эрекцию, не было сексуальным.

- Их семь, - прошептал он хрипловатым, как у любовника, шепотом. - Они выстроились на бревне в линию, как блинчики серебряных долларов на ножках. Поверните голову и быстро взгляните, я надежно держу вас, так что не бойтесь.

Теа колебалась, разрываясь между желанием увидеть черепашек и страхом перед водой. Она ухватилась за верх его рук и ощутила, как вздыбились его твердые бицепсы, когда он привлек ее поближе к себе.

- Не спешите, - добавил он все тем же шепотом, и она почувствовала как его губы, коснулись ее кудрей.

Она глубоко вздохнула и набралась решимости. Полсекунды спустя она судорожно спрятала лицо у него на груди, содрогаясь и пытаясь подавить подступающую тошноту. Он обнимал ее, успокаивал, слегка покачиваясь вместе с ней, и одновременно бормотал что-то бессмысленное, но подбадривающее.

Две минуты спустя она попробовала снова и почти с тем же результатом.

После четвертой попытки слезы разочарования выступили у нее на глазах. Ричард пытался вернуть ее в дом, но упрямство, с которым были хорошо знакомы ее братья, взяло верх, и она отказалась. Ей Богу, она собиралась увидеть этих черепашек.

Десять минут спустя, она все еще не могла сделать более одного быстрого взгляда, прежде чем паника и тошнота вновь накроют ее. Она была обозлена на саму себя. Сейчас черепашки счастливо грелись на солнце, но они могли скрыться в следующую же минуту.

- На этот раз я сделаю это, - заявила она раздраженно и решительно.

Ричард вздохнул.

- Ну ладно.

Она прекрасно знала, что в любое время он может просто подхватить ее и унести отсюда, но каким-то образом осознавала, что он будет стоять здесь до тех пор, пока она не бросит свои попытки. Она собралась и начала понемножку поворачивать голову.

- Пока ты изводишь себя, я буду развлекаться, вспоминая, что я видел через твою ночнушку, пока ты шла через двор.

Потрясенная Теа обнаружила, что более двух секунд смотрела на черепашек, прежде чем до нее дошло то, что он сказал. И когда ее голова резко повернулась назад, в этом движении было больше возмущения, чем паники.

- Что?

- Что я мог видеть сквозь твою ночную рубашку, - услужливо повторил он. Его губы кривились в улыбке, а в прозрачных глазах было еще больше веселья, когда он так, сверху, смотрел на нее. – Солнце светило под углом. Я видел…

Он не закончил предложение.

Она дернулась в его руках, пытаясь ослабить их хватку, но, увы, безуспешно.

- И что же ты видел?

- Все, - казалось, он наслаждается воспоминаниями. Он издал горлом мурлыкающий звук, изображая удовольствие. – У тебя замечательные маленькие сосочки, - Теа ярко вспыхнула как раз тогда, когда почувствовала, что вышеупомянутые замечательные маленькие сосочки сжались в твердые комочки. Ее реакция была аналогична той, что происходила в его штанах. - Смотри на черепах, - вдруг потребовал он.

В смятении, она так и сделала. В это время он правой рукой стал легонько поглаживать ее зад и это прикосновение обжигало ее плоть через тонкую ткань. Затем он сложил руки лодочкой и приподнял ее так, что развилка ее бедер обосновалась на твердой выпуклости под его ширинкой. Теа перестала дышать. Она слепо пялилась на черепах, но все ее внимание целиком сосредоточилось на вершине ее бедер. Она удержалась от стона, и из всех сил обуздывала желание потереться об эту выпуклость. Что-то происходило внутри нее, мускулы сжимались и расслаблялись, она становилась мокрой, все в ней пульсировало от нарастающего желания.

Она совсем его не знает. Нужно быть не в своем уме, чтобы стоять с ним в такой вызывающей позе. Но, хотя головой она понимала, что он незнакомец, ее тело приняло его так, будто она знала его всегда. И этот конфликт между разумом и телом сделал ее почти неспособной к действию.

Маленькие черепашки, действительно, были размером с блинчик серебряного доллара, с крошечными змеиными головками и коротенькими ножками. Они выстроились в линию на полузатопленном бревне, ниже мягко плескалась вода.

Он так успешно он ее отвлекал, что Теа несколько секунд глазела на блеск воды, прежде чем до нее дошло, что она делает.

- Ричард, - выдохнула она.

- Мммм, - его голос стал ниже, дыхание участилось.

- Я смотрю на черепах.

- Я знаю, дорогая. Я знал, что ты сможешь это сделать.

- Мне бы не хотелось подходить поближе, но я смотрю на воду.

- Это хорошо, - он сделал паузу. – Поскольку ты учишься доверять мне, ты постепенно преодолеешь свой страх.

Что за ерунду он говорит, подумалось ей. Какое он имеет отношение к ее страху перед водой? Страх вызван снами, он тут ни при чем. Она хотела спросить, что он имел в виду, но было так трудно рассуждать разумно, когда он прижимал ее столь интимно, и когда его член с каждым разом толкался в нее все более настойчиво.

Вдруг что-то невидимое вспугнуло черепашат, а может быть, кто-то из них решил, что солнца уже достаточно, а другие последовали его примеру, но они внезапно соскользнули с бревна и один за другим шлепнулись в воду. Все произошло настолько быстро, что через какую-то секунду все закончилось. Рябь на воде у бревна воскресила в животе Тэа приступ тошноты. Она сглотнула, отвела взгляд и очарование чувственности вдруг исчезло.

Он понял это, и, прежде чем она открыла рот, он с легкостью подхватил ее на руки и понес назад, во двор. Как только он поставил ее на ноги, она вспомнила все, что он говорил о ее ночной рубашке, и ее обдало жаром. Он посмотрел на ее пылающие щеки и его глаза вспыхнули весельем.

- Не вздумай смеяться, - сердито пробормотала она, отдвигаясь от него. И, хотя было уже поздно, попыталась сохранить достоинство. – Спасибо за то, что показал мне черепашек, и за то, что был так терпелив со мной.

- Не за что, - ответил он серьезным тоном, таящим смех.

Она нахмурилась. Она не знала, начать ли ей пятиться или повернуться и позволить ему получить полное представление и о ее тыле. У нее не хватило бы рук, чтобы прикрыть все стратегические места, да и делать это было поздновато. Она нашла компромисс, двинувшись бочком.

- Теа.

Она остановилась, вопросительно вскинув брови.

- Ты пойдешь со мной на пикник сегодня пополудни?

На пикник? Она уставилась на него. Ее снова удивила и растревожила та мешанина чувств, которую она испытывала к нему, воспринимая его и как незнакомца, и как друга.

Наравне с черепашками, идея по поводу пикника показалась невыразимо привлекательной. Словно она открыла книгу, настолько захватывающую, что невозможно перестать переворачивать страницу за страницей.

Однако, вдруг обнаружила, что отступает назад.

- Я не думаю…

- Примерно в миле отсюда, на поле, оставленном под пар, растет дерево, - он замолчал и веселье схлынуло из его глаз, цветом подобных морю. – Оно огромно, с ветвями толще моей талии. И выглядит так, словно росло здесь всегда. Мне бы хотелось лечь на одеяло, расстеленное в его тени, положить голову тебе на колени и рассказать о моих снах.

.