Озеро из снов

Глава 5

Теа хотела бежать. Будь проклята эта храбрость, благоразумие требовало, чтобы она бежала. И она хотела этого, но ноги не слушались. Казалось, тело оцепенело. Подол ночной рубашки упал на мокрую траву, а она застыла, молча уставившись на мужчину напротив.

- Кто ты? – прошептала она наконец.

Он увидел ужас в ее глазах, и на его лице промелькнуло сожаление.

- Я уже сказал тебе, - наконец спокойно ответил он, - Я - Ричард Ченс.

- Что, что ты имел в виду, когда говорил о снах?

Он помолчал. Его острый взгляд впился в нее, пристально следя за малейшими изменениями ее лица.

- Давай войдем внутрь, - предложил он, подойдя к ней. Он взял Теа за руку и повел ее, спотыкающуюся на каждом шагу, в дом. - Там и поговорим.

Теа напрягла дрожащие ноги и уперлась пятками, заставив его остановиться. Или, скорее, он позволил ей это. Никогда прежде, за всю свою жизнь она не видела столько мужской силы, сколько было у него. Он не был мускулистой громадиной, но стальная мощь его тела была очевидна.

- Что ты сказал о своих снах? - упрямо повторила она. - Чего ты хочешь?

Он вздохнул и ослабил хватку, чтобы легонько провести пальцами по нежной коже ее руки, от кисти до плеча.

- Я не хочу пугать тебя, - ответил он, - Я только что нашел тебя, Теа. Последнее, чего бы мне хотелось – это отпугнуть тебя.

Его тихие и искренние слова оказали на нее какое-то магическое действие. Какая женщина устоит, или, по крайней мере, не успокоится, от самой размеренности таких слов? Тревога улеглась и Теа обнаружила, что ее снова ведут к дому. И на этот раз она не пыталась его остановить. В конце концов, она сможет переодеться во что-то более приличное, прежде чем у них состоится разговор, на котором он настаивал.

Как только они вошли внутрь, она отодвинулась от него и, как плащом, окуталась своим израненным самообладанием.

- Кухня там, - показала она. – Если ты приготовишь свежий кофе, то я буду на кухне сразу, как только переоденусь.

Он окинул ее оценивающим, чисто мужским, взглядом с головы до пят.

- Не беспокойся насчет меня, - прошептал он.

- Насчет тебя я уж точно не беспокоюсь, - парировала она, и от его быстрой усмешки у нее в животе запорхали бабочки.

Как она не крепилась, но его бессовестная привлекательность горячила ей кровь.

- Кофе в шкафчике слева от раковины.

- Слушаюсь, мадам! – Он подмигнул и пошел в кухню.

Теа ретировалась в спальню, и, закрыв дверь, в облегчении прислонилась к ней. Ноги все еще дрожали. Что происходит? Она как будто упала в кроличью нору[12]. Они не знакомы и встретились только вчера. И все же ей все чаще и чаще казалось, что она знает его так же, как себя. Его голос отдавался в глубине ее тела словно резонанс колокольного звука. И тело отвечало на него так, как никогда раньше, и до того привычно, словно они были любовниками много лет.

Его слова и поступки до ужаса повторяли ее сны. Но как ей мог сниться человек, которого она никогда не встречала? Ни с чем подобным она никогда не сталкивалась и никак не могла объяснить происходящее. Если только внезапно не стала ясновидящей.

Ну да, как бы не так! Покачав головой, Теа сняла ночнушку и открыла ящик комода, чтобы достать лифчик и трусики. Теа представила, что бы выдали бы ее братья, если бы она рассказала им обо всем.

- Ух-ты, ах-ты, - улюлюкали бы они, давясь смехом. – Кое-кто нашел тюрбан и напялил его. Мадам Теодора собирается предсказать нам нашу судьбу.

Она надела джинсы и футболку и сунула ноги в кроссовки. Теперь, приободрившись под защитой привычной одежды, она почувствовала себя готовой снова предстать перед Ричардом Ченсом. Мысль о том, что она встретила его во сне, была дурацкой, но у нее имелась одна верная примета для опознания. В каждом воплощении у воина из снов был рубец на левом бедре - длинный и бугристый багровый шрам, заканчивавшийся всего в паре дюймов от колена. Все, что ей нужно сделать, это попросить Ченса приспустить штаны, чтобы она могла увидеть его ногу. И она покончит с этой тайной раз и навсегда.

Как же! Она уже видела себя, передающей ему чашку кофе:

- Сливки, сахар? Не хочешь булочку с корицей? Не соблаговолишь ли снять штаны?

Груди закололо, мышцы живота напряглись. Перспектива увидеть его голым представлялась более заманчивой, чем должна бы быть. Нет, идея о том, чтобы попросить его снять одежду, весьма опасна. Он сделал бы это, не отводя от нее ярких глаз. И он знал, так же, как и она, что если их застанут, его убьют.

Теа стряхнула с себя морок тревожащей фантазии. Убьют? Откуда взялась эта мысль? Наверное, это опять из снов, но ей никогда не снилось, что убит был он. Убивали ее. А он был убийцей.

Живот снова скрутило, но на сей раз вернулся тот инстинктивный страх, который она почувствовала, когда впервые услышала его шаги на веранде. Она боялась его еще до того, как встретила. Он был человеком, слава о котором шла впереди него.

Немедленно прекрати! - отчаянно одернула себя Теа. Какая еще слава? Она никогда не слышала о Ричарде Ченсе. Она окинула взглядом спальню, пытаясь связать себя с обыденностью окружающего. Ей казалось, что все вокруг размывается, хотя очертания мебели оставались успокаивающе четкими. Нет, размывание действительности происходило в ней самой, и ее обуял тихий ужас. Она действительно скользила по призрачной линии между сновидениями и реальностью.

Возможно, Ричарда Ченса вообще не существует. Возможно, он порождение ее воображения, вызванное к жизни этими треклятыми снами.

Но соблазнительный аромат свежего кофе вовсе не был сном. Теа выскользнула из спальни и пересекла гостиную, чтобы незамеченной встать в дверях кухни. По крайней мере, она рассчитывала, что он ее не заметит, потому что шла крадучись, стараясь не шуметь.

0днако, Ричард Ченс, стоявший у открытого холодильника и изучавший его содержимое, сразу же повернулся, улыбаясь. И этот его аквамариновый взгляд, лишающий присутствия духа, скользнул по ее затянутым в джинсу ногам так же оценивающе, как и тогда, когда она была в ночнушке. Для него не имело значения, во что она была одета. Он видел женское тело, а не упаковку. Теа ощутила, как непроизвольно напрягается ее тело под этим горячим чувственным взглядом.

- Ты живой? – бессознательно вырвалось у нее. – Я сумасшедшая? – Она стиснула пальцы в кулаки, ожидая его ответ.

Он закрыл холодильник, быстро подошел к ней, взял в свою большую руку ее крепко сжатый кулачок и поднес его к губам.

- Конечно же нет, ты не сумасшедшая, - заверил он. Его теплый рот нежно коснулся каждого побелевшего от напряжения сустава, ослабляя напряжение ее руки. – Все произошло слишком быстро и ты несколько дезориентирована. И это все.

Это объяснение, как она поняла, было еще одним из его двусмысленных, но странно утешающих утверждений. И если он был плодом ее воображения, то этот плод был очень крепким, мускулистым, горячим, с кожей, источающей тонкий аромат.

Она окинула его долгим, оценивающим взглядом.

- Но если я сумасшедшая, - сказала она рассудительно, - Тогда тебя не существует. Спрашивается, почему я должна тебе верить?

Он со смешком откинул назад голову.

- Верь мне, Теа. Ты не сумасшедшая и это не наваждение.

Верь мне. Эти слова эхом отразились в ее голове, и ее лицо застыло, по спине пробежал озноб. Она уставилась на него. Верь мне. Он говорил ей это и прежде. Она вспомнила эти слова только сейчас, но он говорил их ей в ее снах. Тех снах, в которых он ее убивал.

Он увидел, как изменилось выражение ее лица и его собственное стало настороженным. Он отвернулся, налил две чашки кофе и поставил их на стол, прежде чем подвести ее к стулу. Он уселся напротив нее и, бережно держа чашку в обеих ладонях, вдохнул густой аромат.

Теа заметила, что он не спросил, понравился ли ей кофе. Как и она не предложила ему ни сливок, ни сахара. Он пил кофе такой же, как и чай – черный.

Но откуда она знает, что он пьет чай? У нее слегка закружилась голова, и она, уставившись на него, схватилась за край стола. Это было такое странное ощущение: как будто перед ее мысленным взором проходило множество изображений, тогда как глаза видели всего одно. И впервые в жизни она почувствовала свою нецелостность, как будто какая-то часть ее была утеряна.

Она обхватила руками горячую чашку, стоящую перед ней, но пить не стала. Вместо этого, она настороженно следила за ним.

- Ладно, мистер Ченс, карты на стол. Так что насчет твоих снов?

Он улыбнулся и начал что-то говорить, но потом, с печальной улыбкой, задумался. Наконец, он пожал плечами, как будто не видел смысла в дальнейшем увиливании.

- Ты почти месяц снилась мне.

Она ожидала услышать это, но все равно его признание ошеломило. Ее руки подрагивали.

- Ты… ты тоже мне снился, - Призналась она. – Но что происходит? У нас что, какая-то ментальная связь? Я вообще не верю в подобную чепуху.

Потягивая кофе, он наблюдал за ней поверх чашки.

- Во что ты веришь, Тэа? В судьбу? В случай? В совпадение?

- Думаю, что во все это, - медленно проговорила она, - Я думаю, что-то обязательно должно случиться..., а что-то происходит случайно.

- Ну а что относительно нас? Это случайность или предопределение?

- Ты считаешь, что существуем «мы», - заметила она, - Да, мы оба видели странные сны, но это не означает…

- Близость? – предположил он, еще пристальнее всматриваясь в нее.

Сны были именно такими. Ее щеки заалели, когда она вспомнила некоторые особо красочные интимные подробности. Она надеялась, что его сны не были зеркальным отражением ее снов, но… И, видя понимание в его глазах, осознала, что они были именно такими. Ее лицо запылало еще сильнее.

Он расхохотался.

- Если бы ты могла сейчас видеть себя!

- Прекрати, - раздраженно буркнула она, уставившись на чашку, смущенная так, что не могла на него смотреть. И не знала, сможет ли когда-нибудь взглянуть на него снова.

- Теа, любимая, - он терпеливо и невероятно мягко попытался успокоить ее, - Я занимался с тобой любовью всеми способами, какими мужчина может любить женщину. Но только во снах. А разве действительность можно сравнить со сном?

Если бы действительность была хоть чуть ярче сна, подумала Теа, она бы ее просто убила. Она обнаружила отпечаток своего пальца на поверхности стола, оставленный, когда пыталась успокоить себя. Насколько реальными были ее сны? Как он мог с такой непринужденностью назвать ее любимой, и почему это не резало ей слух? Она попыталась напомнить себе, что не прошло еще и суток с тех пор, как она увидела его впервые. Но внезапно пришла к выводу, что время значит меньше, чем ничто. Между ними существовало настолько глубокая внутренняя связь, что не имело значения, сколько раз всходило и садилось солнце.

Она все еще не могла смотреть на него, но ей и не нужно было видеть его в мельчайших подробностях, чтобы ясно представлять. Такой мучительно живой и остро чувствующей чье-то присутствие она была только во снах об этом мужчине. Она не знала, как или почему им снились одни и те же сны, но доказательства этому были столь очевидны, что их невозможно было отрицать. Но насколько близко ее сны соответствовали действительности?

Она откашлялась.

- Я знаю, что вопрос странный, но у тебя есть шрам на левом бедре?

Он недолго помолчал, но, наконец, она услышала его вздох:

- Да.

Его ответ потряс ее, как удар молнии. Если ее сны были правдивы, то у нее был еще один вопрос. И этот вопрос был намного важнее. Она взяла себя в руки и спросила прерывающимся голосом:

- В своих снах ты меня убивал?

На этот раз он молчал так долго, что, в конце концов, она не выдержала напряжения и посмотрела на него. Он наблюдал за ней напряженно и пристально:

- Да.